Институт моих кошмаров-3. Никаких демонов

Макс громко вздохнул.

— Не смотри на меня так, Охотник, — отозвался Диз, доставший из-за уха ручку и дорисовывавший что-то на салфетке. — Я только что дал ей чеку от гранаты.

— Сотрудничество между вашими семьями запрещено антимонопольным соглашением тысяча девятьсот шестого года.

— Мы не сотрудничаем, — Диз передал задумавшейся Райли листок. — Правда, рыжая? Исключительно в рамках учебного процесса, что разрешено подпунктом семнадцатым пункта четырнадцатого, — убедившись, что его заверения никого не обманут, он закатил глаза: — Поверь, Охотник, мне вполне хватает рынка дизайнерских вирусов, чтобы добавлять к ним магические.

Макса такой ответ не удовлетворил. Но он бросил быстрый взгляд на меня и промолчал.

Что ж, это начало.

ГЛАВА 2

СРАВНИТЕЛЬНАЯ АНТРОПОЛОГИЯ

"Ушла на обед". Три слова, ни "Привет", ни подписи. В СМС-ках Лина была удивительно красноречива. Но не смотреть же дареному коню в зубы? К тому же, латина была весьма тактична. Еще раз взглянув на экран телефона, я положила его обратно в карман. Взяла с тележки стопку книг и поставила их на полку. А потом резво подхватилась с места. Если перепрыгивать через ступеньку, лестница становится в два раза короче. А если воспользоваться перилами, то преодолеть ее можно еще быстрее.

— Куда? — нагнал меня вопрос библиотекаря, чаевничавших на крыльце в компании одного из воронов.

— На обед!

И не только.

Десять минут до комцентра — восемь, если поспешить. Подняться на второй этаж, распахнуть дверь с нарисованным на ней пингвином. Диз был в офисе один. Нахмурившись, просматривал документы у картотечного шкафа — и позволил впечатать себя в него спиной, когда я налетела. Позади нас громко хлопнула дверь, пожелтевшие листы разлетелись по полу.

— Дверь, — напомнил Диз, разрывая поцелуй.

— Что с ней?

— Не запирается.

— Заблокируй ее заклинанием, — посоветовала я, торопливо расстегивая пряжку ремня.

— Будто это кого-то останавливает.

— Плевать, — я выгнула спину, когда его пальцы нашли застежку сзади на платье: дюжина мелких дурацких пуговичек, но никто же не ожидал. — Как зайдут, так и выйдут. В ГООУ принимают только совершеннолетних, статья за растление нам не грозит.

— Только еще одно нарушение правил.

На секунду прекратив стягивать с Диза джинсы, я внимательно на него посмотрела. Он ведь не серьезно?

— У меня есть двадцать минут, — предупредила я. — Нет, восемнадцать: в библиотеке душевая опять спряталась, а у вас вода греется дольше. Да, и в пятницу я не смогу. Бертрам попросили задержаться. Но я свободна в четверг после трех, — в качестве компенсации предложила я.

— Не могу. Семинар до полуночи. Завтра?

— Никак. И София ночует в комнате до выходных. Можно в субботу...

— Экзамен в воскресенье утром.

Суровая проза жизни.

— Значит, восемнадцать минут.

Признав свое поражение в борьбе с застежкой, Диз отступил, а я поспешила стянуть платье через голову.

— Не боишься шокировать бедных студентов?

— Семнадцать. Уверен, что хочешь потратить их на разговоры?

Ответ не заставил себя ждать. Диз подхватил меня, и я обвила ногами его талию. А вскоре сама уже оказалась прижатой спиной к стене...

Вначале все было хорошо. Я даже решила, что зря беспокоилась. Все осталось как прежде, летом. С поправкой на безумное расписание, но из-за него оторванные с трудом у дел минуты становились только слаще. Мы все равно были вместе, пусть в иные дни наше общение и ограничивалось СМС-ками. Сказка продолжалась. Даже ГООУ казался теперь не мрачной темницей, а страной чудес, где между кошмарами прячется самое настоящее волшебство. И Диз знал все такие места. Нередко очередное приключение начиналось с него и моего вопроса:

— Ты где?

— В филармонии.

— У ГООУ есть своя филармония? — удивилась я, выходя из медкорпуса.

Никогда о ней не слышала.

— Почему я не удивлен? — хмыкнул в трубке Диз. — Скину тебе координаты.

Добавленная в студенческое приложение карта (кое-чья дипломная работа на тему "Маршрутизация в условиях темпорально-позиционных искажений подпространства", получившая сразу горячий отклик от топографических идиотов вроде меня и тех, кому надоело приходить на лекции лишь для того, чтобы убедиться, что нужный корпус переехал, не оставив и котлована — видите ли, на старом месте ему не хватало солнечного света) привела меня к газону перед чем-то зеркальным и футуристичным. А еще к теплой компании, прямо на этом газоне и разлегшейся. Посреди образовавшегося круга коротко стриженая девушка играла на флейте что-то из Адель, а Диза я нашла, крутящим в руках гобой и беседующим с парнем с ярко-зелеными дредами до пояса. Я подошла к ним.

— Только не говори, что умеешь на нем играть.

— Йоханн умеет, — Диз вернул инструмент хозяину. — Увы, меня учили лишь игре на фортепиано.

Вот так и знала, что без музыки в его домашнем образовании молодого сагиба не обошлось.

— Зато я знаю три способа, как им убить.

Я задумалась. Первый — это понятно, второй...

— Четыре, — заявила я после некоторых размышлений.

Парень с дредами опасливо на меня покосился, Диз же посмотрел задумчиво. Я ответила ему совершенно невинным взглядом. Нет, если подумать, можно и пятый сообразить, и шестой...

— С кем я связался? — в шутку восхитился айтишник и протянул мне пол-литровый стакан с вином. — Садись ближе.

— Что мы здесь делаем? — шепотом спросила я, когда Диз, не удовлетворившийся тем, насколько близко от него я опустилась на траву, притянул меня к себе.

— Отдыхаем. Слушаем музыку. Они примерно раз в месяц так собираются, все пытаются выяснить, кто круче.

Отдыхаем? Я с тоской посмотрела на импровизированную сцену. Способов приятно провести свободное время я тоже могла немало придумать, но ни один из них не включал в себя посещение филармонии, пусть и на свежем воздухе.

— Терпеть не могу классику.

Диз только улыбнулся.

— Поверь, тебе понравится.

Девушка вернулась в круг, ее место занял зеленоволосый Йоханн. Несмотря на мало вяжущийся с моим представлением о музыканте симфонического оркестра образ, он свое дело знал. И любил, это читалось в выражении лица с той самой секунды, как пальцы запорхали по клапанам. Моцарт — может, я не была фанатом классической музыки, но достаточно близко познакомилась с ней в детстве, чтобы распознать. На секунду я позабыла о Йоханне и замерла. Чьи-то пальцы увлеченно повторяли его движения на моем бедре, с каждым пассажем забираясь все выше. Выдержав паузу, я сделала глоток и заглянула в хитрые зеленые глаза. Да. Пожалуй, понравится.

— Ты в порядке? — озабоченно поинтересовалась Райли, когда я забежала на артефакторный факультет и заодно решила подойти к ней.

Я в это время пыталась рассмотреть себя в полированной серебряной пластине и хоть как-то пригладить волосы. Хорошо еще, помады на мне не было — но припухшие губы все равно выдавали с головой.

— Эй! — рыжая пощелкала пальцами у меня перед носом. — Земля вызывает Наташу.

— Что?

Американка повторила вопрос, но понятнее от этого он не стал.

— В каком смысле? — рискнула уточнить я.

Что в моем виде вообще натолкнуло ее на подобную мысль? Выглядела я вроде не так плохо... Я покосилась на лежавший у края рабочей поверхности металл.

— Ты какая-то странная.

Сказала девушка, визжавшая от восторга, когда у нее получился первый зомби.

— Ты кажешься... счастливой.

— Потому что я счастлива, — терпеливо объяснила я само собой разумеющееся.

В это, что, так сложно поверить?

— С ним?!

А почему бы и нет, в самом деле?

— Потому что он демон!

— Да, а у тебя очень странные представления о них, я помню.

Ну, демон, бывает. Не худший вариант еще. Помолчав, что для нее вообще было несвойственно, рыжая экспрессивно всплеснула руками.

— Ты сама на себя не похожа! Куда делась обычная Наташа? Разумная и здравомыслящая?

Я снова покосилась на свое отражение. С большим таким сомнением. Отражение покосилось в ответ. Это точно про меня? Я-то считала себя беспросветной — и импульсивной — дурой. И пессимисткой. А это, оказывается, здравомыслие было...

— Тут она, — буркнула я. — Но можно я некоторое время без нее обойдусь и просто порадуюсь? Чем это вам всем мешает? Все равно все скоро кончится, получите вы ее обратно.

Макс не пытался говорить со мной на эту тему (Макс вообще избегал общения со мной, но я не могла его за это винить) но вот София уже не раз намекала, что слишком многое в моей жизни стало крутиться вокруг одного симпатичного зеленоглазого старшекурсника. Я в ответ оскорбилась: мне казалось, что у меня и кроме Диза дел было достаточно. Бертрам с библиотекой, попытки разобраться в структуре "Хантерс Инкорпорейтед", учеба... Сереш меня даже специально позвал на какой-то суперэлитный семинар с приглашенным им специально для студентов четвертого курса преподавателем — стал бы он это делать, если бы у меня на уме был только Диз?

Рыжая обличительно ткнула в мою сторону медным прутом.

— Хоть это ты понимаешь?

Что наши с Дизом отношения не навсегда?

— Конечно, — я равнодушно пожала плечами. — И не я одна. В коммуникационном центре считают, что нам вместе осталось не больше двух месяцев.

Да, как и на любую предыдущую девушку Диза, на меня делали ставки.

— А ты?

А я что? Я попросила все еще работавшую в редакции Элли поставить за меня. На месяц. Сбудется, хоть выигрышем утешусь, нет — будет не так обидно.

— У меня ни одни отношения больше полугода не выдерживали, — поведала я.

С чего бы этим оказаться исключением?

— Вот! — взмахнула все тем же прутом Райли.

Кажется, этот жест должен был выглядеть наставительно. В реальности он заставил меня уклониться в сторону и чуть не упасть со стула.

— И что? Все кончается рано или поздно. Но пока у меня есть время, можно я не буду переживать и сфокусируюсь на том, что здесь и сейчас мне хорошо?

Не слишком часто такая возможность выпадает.

— А тебе хорошо?

— Да, — широко улыбнулась я. — Он... меня понимает.

Рыжая посмотрела на меня с искренним сочувствием.

— Ты же знаешь, это...

— Эмоциональная телепатия. Да.

Самая легкая — и самая трудная — из ловушек. Кто же удержится от такого соблазна: быть рядом с тем, кто действительно с тобой на одной волне? Кому не нужно ничего объяснять, кто догадывается обо всем с полуслова...

И не важно, что дело не в любви. Что он просто не может не копировать твои чувства, по капле отбирая у тебя силы. Какая разница, как и почему, если рядом есть он? Ровным счетом никакой.

Так, а вот с этими виноватыми взглядами надо что-то делать.

— И что? — повторила я. — У каждого свои тараканы. В конце концов, я же не спрашиваю, что вас с Максом связывает. Кстати, что у вас?

Рыжая задумалась.

— Сначала мы ругаемся, а затем у нас просто отпадный секс. Не знаю, дело в...

Я поспешила заткнуть уши.

— Забудь, что я спросила. Нет! — повысила я голос, заметив озорную улыбку. — Я твоя подруга, но я не буду с тобой это обсуждать!

В конце концов, может мне быть неловко?

— Потому что сама с ним спала?

Возможно. Посмотрев на часы, я встала.

— Мне пора. Сереш убьет, если опять опоздаю.

Очередной укол раз в две недели, будто цепь приковывающий меня к ГООУ. Райли настигла меня уже в дверях:

— Тебе будет очень больно, когда он тебя бросит.

Иногда рыжая бывала очень проницательна. Хотя и не особо тактична.

Я это знала. Не могла не думать об этом каждый раз, когда чувствовала его пальцы, запутавшиеся у меня в волосах, когда ощущала рядом запах нарциссов и перца, каждый раз, когда он заставал меня врасплох, удивляя ничего не значащим для него и таким важным для меня жестом...

— Будешь утешать меня и откармливать мороженым, когда это случится, — попыталась я перевести все в шутку. — Или что там положено делать подругам...

Когда все впервые пошло не так? Когда он появился в библиотеке? Нет. Позже. А тот его визит был даже милым.

Согласившись на сделку с Бертрамом, я не знала, на что подписывалась. Подумаешь, ассистент библиотекаря. Да студенты все равно обходили книгохранилище за километр! Что тут может быть сложного?

Ничего. Поначалу, когда работаешь только в открытой секции — пустой, заброшенной, покрытой пятисантиметровым слоем пыли. Отделы, вход в которые был только по пропускам, как выяснилось, наоборот пользовались большой популярностью. А студенты — это студенты. Схватить нужную книгу, разбросать по пути десяток случайно попавших в руки, забыть зачекинить учебник на выходе (и разбирайся потом с охранным заклинанием, от которого ломило виски и закладывало уши — а еще отпаивай полудохлого нарушителя чаем с пятью ложками сахара), взяться голой рукой за помеченный красным корешок и чуть не лишиться конечности, вернуть справочник не на ту полку (и плевать, что некоторые тома враждовали так, что Монтекки и Капулетти по сравнению с ними казались обидчивыми детсадовцами)...

В общем, идиотов хватало. Работы — тоже. А если выдавалась свободная минутка, Бертрам с извращенной фантазией маньяка-садиста придумывали новые дела.

— Ты не должен здесь находиться.

Побочный эффект, когда чувствуешь магию: всегда знаешь, что рядом с тобой объявился кто-то еще. Никаких шансов укрыться за иллюзией-хамелеоном и остаться незамеченным. Запах вянущих нарциссов возник буквально из ниоткуда, как и холодный весенний ветер. Портал, значит. Несмотря на то, что подвальные уровни библиотеки находились в отдельном подпространстве внутри подпространства. Сильно. И все равно — позер.

— Ты ведь осознаешь, что большая часть этих книг написана со слов моих соплеменников? Сомневаюсь, что подчерпну из них что-то новое.

Среди стеллажей с литературой по демонологии демон смотрелся как минимум забавно. Подойдя ближе, он поймал сползший с переполненной тележки том и рассеянно пролистнул его.

— Отдай, — я выдернула учебник из его рук.

Привстала на цыпочки, пытаясь поставить его на место, но роста не хватало. Диз за моей спиной хмыкнул и отнял у меня книгу.

— Еще с верхних полок есть?

Подумав, я отобрала из тележки пять других и показала, куда ставить. Раз он все равно здесь, пусть хоть нарушает правила с пользой. Для меня. А я пока прокручу в телефоне список из полутора сотен дел на сегодня и попытаюсь вспомнить, что еще забыла в него включить

— Если ты пришел за сексом, то я занята, — предупредила я, вспомнив, что в библиотеке не одна. — У меня через полчаса латынь, а мне нужно закончить здесь и забежать к себе за конспектами для генетики, а еще вечером цитология, а я не открывала учебник, и вообще, давай не сегодня, ладно?

— У тебя все еще очень интересное мнение обо мне, — философски заметил Диз, прислоняясь спиной к шкафу. — Не находишь? Если бы я пришел за сексом, как ты выразилась, мы были бы уже в сравнительной антропологии.

Я почувствовала, что краснею. "Сравнительная антропология" стало за это лето еще одним словосочетанием, произнести которое с серьезным лицом я не могла. А все из-за того, что в том углу второго этажа стоял удивительно комфортный диван. И случайные свидетели туда не забредали. Кроме разве что одного...