Пламя во тьме (полный текст)

Когда бы Джорах мог, он схватил бы Дени за плечи, восклицая: 'Какая удача, кхалиси, ужель вы ослепли? Это чудище с гадючьими глазами вас погубит!'. Но он не посмел, и потому был вынужден подбирать слова, разумные и веские, которые разубедили бы принцессу в опрометчивом решении. Увы, таковых не находилось.

— Ладно, — рыцарь угрюмо взглянул на мага, — положим, вы действительно будете нам полезны. Но в чем здесь ваша выгода, Маджере? Какие вы преследуете цели?

— Свою выгоду, рыцарь, я не упущу, уж поверь, — холодно процедил чародей, — а мои цели — не твоего ума дело. Я не желаю тратить ни секунды драгоценного времени на объяснения с тобой — так почему бы тебе просто не пойти прочь?

Само собой, от этих слов Мормонт вспылил. Медвежья ярость, всклокотавшая в венах рыцаря, наполнила его грозной силой. Он оказался на грани того, чтобы, не думая о последствиях, впечатать кулак в костлявую рожу под капюшоном. Но тут Дэйнерис мягко коснулась его плеча:

— Сир Джорах, прошу, проявите терпение. Обещаю, через несколько часов я встречусь с вами, и мы все обсудим. А пока что действительно будет лучше, если вы оставите нас вдвоем.

Ярость медведя угасла, на смену ей пришло гнетущее опустошение. В серых глазах Мормонта отразилась скорбь, боль и бесконечная усталость. Не проронив ни слова боле, он развернулся и быстро зашагал прочь.

Провожая его взглядом, принцесса подавила утомленный вздох. Не ждал же рыцарь, в самом деле, что она помчится за ним вдогонку? Его бессмысленная ревность все больше ее раздражала. Конечно, Дени и не подумала менять решение, которое считала верным, лишь потому, что иначе сир обидится. Тем не менее, когда он пропал из виду, она обратилась к магу с легким укором:

— Зря вы так с Джорахом. Он стремился меня защитить, только и всего.

— Вот и пусть защищает, орудуя своей железной палкой, а не пытается блеснуть зачатками интеллекта. Рыцарю стоило бы усвоить, что я не нанимался вам в прислугу.

Дэйнерис сознала бесполезность увещевания. Она не стремилась спорить и не желала ссоры еще и с магом, и лучшим решением было уйти от неприятной темы.

— Ладно, оставим это, — она легко махнула рукой в направлении, куда удалился Джорах. — На самом деле, я хотела переговорить с вами кое о чем важном. Только прошу, подождите минуту, пока я сменю одежду.

Маджере кивнул, и девушка ускользнула в заросли бугенвиллей. Там, на обломке каменного парапета под ветвями, был сложен ее наряд. Она не опасалась, что кто-нибудь подсмотрит: три маленьких, но грозных дракона бдели на страже. Быстро скинув мокрую тунику, Дэйнерис облачилась в одеяние из лилового шелка и застегнула на ступнях кожаные сандалии. Ее платье имело глубокий вырез, к которому прекрасно подошел кулон со сверкающим аметистом из Асшая.

Закончив, принцесса возвратилась к магу. Вместе они неспешно двинулись по аллее, огибающей озеро. Драконы унеслись от них в темнеющее небо и затеяли игру в догонялки футах в пятидесяти над землей. Иногда они вовсе пропадали из виду, но Дени не беспокоилась — она чувствовала сердцем, что дети рядом, и все в порядке. В преддверии сумерек тропические цветы раскрывались и щедро напитывали воздух сладкими ароматами. Птичьи трели постепенно умолкали, сменяясь сухим цокающим хором цикад, в зените загорались звезды, по-южному яркие и крупные. Откуда-то издалека доносился людской говор, иногда к нему примешивался смех и гомон музыкальных инструментов.

— Skorion massitas? (2) — спросил по-валирийски чародей принцессу.

Прежде, чем ответить, Дэйнерис подавила тяжелый вздох — на мгновение она усомнилась в нужности разговора, о котором сама же и просила. Однако тревога ее была велика, и носить эту тревогу в себе она не могла. Принцесса понизила сильный голос почти до шепота:

— Вчера ко мне явилась женщина с лицом, скрытым под маской из золота и черного дерева. Она представилась, как Куэйта, заклинательница теней из Асшая. Вроде бы, вы тоже из Асшая — возможно, что-нибудь о ней слышали?

— Не припоминаю, — Рейстлин отрицательно качнул головой. Начало разговора не понравилось ему, он внутренне подобрался, изготовившись к неожиданностям. А все потому, что на самом деле он никогда не посещал Асшай, но прибыл из гораздо более далеких земель.

Впрочем, новых расспросов о Городе-у-Тени не последовало.

— Ладно, — кивнула Дэйнерис, поглощенная своей заботой. — Так или иначе, беседа состоялась очень странная. Куэйта заявила, что видит мое будущее: якобы, я избрана богами для великой миссии, я — пламя, что разгонит тьму, и мои драконы — тому подтверждение. Сейчас припомню дословно. 'Чтобы попасть на север, ты должна отправиться на юг. Чтобы попасть на запад, должна отправиться на восток. Чтобы продвинуться вперед, надо вернуться назад, чтобы достичь света, надо пройти через тень'. Так она сказала и ушла, ничего не объяснив. Я подумала, возможно, она имела ввиду путешествие в Асшай... А у вас, Рейстлин, имеются идеи, что все это значит?

— А какая разница?

От такого ответа Дэйнерис несколько растерялась:

— В смысле? Неужели вы считаете, что ее слова не имеют важности?

— Да, именно так я и считаю, — сухо проронил маг. — Вы уже решили, что отправитесь в Астапор, а не в Асшай, и даже нашли попутный корабль. Я не стану тратить время, разбираясь, что привиделось какой-то гадалке, судя по всему, не знающей меры в употреблении вечерней тени.

— Но Куэйта — не какая-то там гадалка, — осторожно возразила Дени. — Насколько я знаю, очень многие в Кварте, от простолюдинов до богачей из высших сословий, отзываются о ней с большим почтением. Даже сами Чистокровные из Зала Тысячи Тронов не пренебрегают ее советами, и есть немало подтверждений, что она владеет реальной магией.

Чернокнижник приостановился, задержав на Дэйнерис язвительный взор. Его глаза-опалы мерцали в сумерках, точно у ночного хищника.

— Допустим, — промолвил он с нескрываемым сарказмом, — однако позволю себе заметить, кхалиси, я тоже владею реальной магией. Прямо сейчас я говорю, что вы не избранная, никакой великой миссии для вас не уготовлено, а драконов вам удалось пробудить по чистой случайности. Вам полегчало?

Обескураженная Дэйнерис примолкла. Желчная отповедь чернокнижника неприятно кольнула ее, но заставила по-иному взглянуть на пророчество. Девушка словно бы очнулась от тяжкого дурмана, в который вогнала ее гадалка. Конечно, Куэйта выглядела жутко и произвела на принцессу гнетущее впечатление, но неужто зловещей маски да пары туманных намеков довольно, чтобы вывести ее из равновесия? О нет, нет, нельзя быть столь легковерной. При здравом размышлении, слова Куэйты и в самом деле походили на бред, порожденный вечерней тенью, а вот маг Маджере запросто мог оказаться прав.

— Вроде бы и вправду стало легче, — смущенно призналась Дени, — вы здорово меня успокоили. По правде, я вовсе не желаю исполнять какую-то там судьбу. В пекло пророчества, мне и собственных забот хватает. А если богам от меня что-то нужно, пусть сначала вежливо попросят.

Ее слова пришлись чернокнижнику по нраву. На самом деле он вовсе не стремился успокоить или обнадежить принцессу, он просто желал пресечь на корню очередную глупость. Знакомства с женщиной, которая считала себя 'избранной', ему хватило сполна еще в Кринне, но Дэйнерис, хвала магии, не походила на нее ни в коей мере.

Рейстлин усмехнулся собственным воспоминаниям из прошлого и назидательно изрек:

— Помните, кхалиси: судьба — лишь игрушка для слабых.

Узкая аллея вывела принцессу и мага на поляну у озерного берега. Это было тихое местечко, удаленное от многолюдной зоны парка. Крутой обрыв к воде отгораживали каменные перила, за ветвями цветущих алых гибискусов скрывалась скамья из светлого дерева. Во время прошлых встреч Дэйнерис и Рейстлин провели на ней немало часов, изучая лексику и грамматику валирийского языка — принцесса не единожды удивлялась, до чего же быстро схватывал знания маг и сколь цепкую имел память. Впрочем, сейчас они пришли сюда просто по привычке, что называется, 'ноги сами принесли'. Дени приблизилась к литой балюстраде, оперлась на нее локтями и замерла, созерцая наступление ночи. Царило полное безветрие, озерная гладь безукоризненно воссоздавала звездное небо. Багрянец на востоке окончательно истлел, уступив господство индиго и бархатному пурпуру. Желтый обломок луны, похожий на большой фонарь, проглядывал сквозь заросли на противоположном берегу, воздух был, точно разогретое молоко с медом, сладковато-душистый и теплый.

Проникшись умиротворением, Рейстлин промолвил вполне благодушно:

— Помнится, однажды у меня у самого случилась глупая история с пророчеством. В мир я явился в особую дату, и многие сочли, что я избран магией для великой миссии. Все эти суеверия — полнейшая чушь.

— Но вы же и вправду достигли могущества, — Дени лукаво заулыбалась, — разве не так?

— Все верно. Вот только у меня был братец, близнец, который родился в тот же час, что и я, однако не смыслил в магии ни бельмеса.

— Вы говорите 'был'? С ним что-то стряслось?

— О нет, он живет и здравствует и поныне, только очень, очень далеко отсюда — там, где мой дом.

— Похоже, по духу он вовсе не такой скиталец, как вы, — задумчиво заметила принцесса.

— Отчего же — именно вместе с ним я, по большей части, и путешествовал.

— А что помешало ему отправиться за вами и на этот раз?

— Я.

Слово 'я' прозвучало, как твердая точка — Рейстлин решил, что уже предостаточно рассказал о себе. После этого на балконе воцарилась тишина.

Однако тишина продержалась совсем недолго — чуткий слух мага отчетливо уловил приближающийся звук шагов. Похоже, по направлению к поляне спешила группа людей. Маг поднял указательный палец, веля Дэйнерис насторожиться, она тоже услышала шум и неприязненно поморщилась.

— Нигде мне нет покоя, — изрекла принцесса хмуро. — Наверное, какая-то компания решила здесь посидеть — пойдемте лучше в другое место.

Но уходить оказалось поздно. Визитеры уже появились из-за деревьев: пара рослых дотракийцев с обнаженными торсами, чернокожая девица в перьевом наряде, коренастый мужчина со шрамом через глаз. Все они были вооружены, носили у поясов клинки и луки за спинами. Впереди остальных стремительно шествовал худощавый тирошиец. По традиции родного города, его волосы до плеч имели ярко-зеленый оттенок, как и разделенная на пряди борода.

Для Дэйнерис подобная встреча могла означать лишь одно: неприятности.

— Ни шагу дальше, — отчетливо сказала она, выступив навстречу визитерам. — Говорите, кто вы такие? Чего вам нужно?

Тирошиец замер и сделал жест руками, останавливая спутников. Он возвысил голос, обращаясь к принцессе по-валирийски, с характерным раскатистым акцентом:

— Я Веро Ламар, наемник из вольного города Тирош. Это мои товарищи по оружию. Мы здесь, чтобы забрать вас и доставить в Пентос — магистр Иллирио ждет.

— Ну надо же — целых два года прошло, а он все никак не уймется, — Дэйнерис надменно скрестила руки на груди. — Передайте этому жирному ублюдку, чтобы он катился к Иным.

Шанса сбежать от группы врагов у нее не предвиделось, но зачем бежать, если Маджере способен обратить их в прах по мановению руки? Принцесса выжидательно обернулась на мага. Он ответил мрачным прищуренным взглядом и еле заметно покачал головой. Дэйнерис от этого пробрали неприятные опасения. 'Неужели он не сотворит магию? Как так? Почему тогда, в башне колдунов, было можно, а теперь нельзя? Или же он просто предпочтет сдать меня преследователям'?

Тем временем, смуглый мужчина с зелеными волосами уверенно приблизился к Дени. Лицом и телом он был хорош, и если бы не идиотская борода, сошел бы за красавца.

— Скажу вам прямо, принцесса, — Веро ухмыльнулся почти добродушно, — я мог бы оглушить вас из засады и силой захватить в плен. Но я не какой-нибудь варвар, и питаю глубокое уважение к вашему древнему дому. Потому я пришел открыто, представился, как честный человек, и прошу вас со всей учтивостью: следуйте за мной. Клянусь богами, ни я, ни мои люди не причинят вам вреда.

— Ну еще бы, — с презрением бросила Дэйнерис, — вы же денег ждете за мою поимку. Вот только не получите ни гроша.

Пальцы девушки легли на ее блестящий аметистовый кулон, она плавным движением поднесла самоцвет к губам. Тирошиец настороженно подобрался, а принцесса продолжила говорить.

— Как-то раз, во время переправы на Кинжальном Озере, меня похитили речные пираты. Они собирались бить меня и насиловать, пока не надоест, а после утопить. Я сумела выбраться невредимой, но этот случай стал мне уроком: чем терпеть неволю и унижения, лучше принять смерть. В Волантисе я достала этот маленький дивный кристалл, и теперь всегда ношу с собой. Вы ведь слышали о лиссенийском яде под названием 'душитель', Веро?

Наемник осознал опасность, но предпринимать что-либо оказалось поздно — от малейшего движения камень легко проскользнул бы в рот принцессы. Прочие воины тоже затихли в смятении, их положение было крайне затруднительным. Конечно, Дэйнерис могла и солгать о яде, однако никто не пожелал бы рисковать столь ценной добычей. Если она погибнет, охотники не просто лишатся награды, но и навлекут великий гнев Иллирио.

Тирошиец первым нарушил мертвое молчание:

— Ради всех богов, принцесса, уберите эту мерзость.

— Нет, не уберу. Стоит кому-нибудь сделать движение или шаг в мою сторону — я тотчас проглочу отраву. И если вы сомневаетесь в моей решимости, значит, очень плохо знаете Таргариенов.

Веро напряженно сдвинул брови, у него на лбу обозначилась мрачная складка. После паузы он спросил, отнюдь не столь учтиво, как прежде:

— Чего вы хотите?

И Дэйнерис веско молвила в ответ:

— Оставьте меня в покое, Веро — не знаю, право, что может быть проще.

И вдруг нежданное событие смело и смешало все фигуры на доске в этой напряженной партии. Женщина-летнийка предупредительно вскрикнула. Сверху послышался шум от крыльев, взрезающих воздух, и на отряд стремительно спикировала Рэйегаль. Описав над головами воинов круг, она оценила обстановку и со звенящим рыком бросилась в атаку на обидчиков.

Увы, наемники были готовы к такому повороту. Пламя маленькой драконицы разило не дальше нескольких шагов, и потому она сокращала дистанцию. Прежде, чем она приблизилась на расстояние для огненного выдоха, они вскинули луки и натянули тетивы. Свистнули стрелы, и в то же мгновение ночь раскололась стенанием раненой Рэйегаль. Словно в кошмарном сне, Дэйнерис увидела, как ее маленькая дочка срывается с высоты и падает ниц. Крыло драконицы, пронзенное стрелой, бессильно трепетало на воздушных потоках. Секундой позже она столкнулась с землей с тяжелым глухим ударом, от которого у матери помертвело сердце.

— Рэйегаль! — принцесса закричала, как если бы ранили ее саму. В этот миг она забыла обо всем, кроме своей беззащитной малышки. А Веро Ламар не растерялся и немедля использовал ситуацию. Он бросился к Дэйнерис, точно дикий зверь — реакция матерого бойца не оставила шансов к бегству. Он вцепился в девушку, выкрутил ей запястья и с силой прижал к себе ее маленькое гибкое тело. Она почувствовала острый запах дубленой кожи и пота, исходивший от наемника.