Кризис веры (+8) Тимоти Зан

— Я отдам соответствующий приказ, — пообещал Траун.

Выдержав пристальный взгляд адмирала, Ньяма вышел из—за стола и покинул комнату.

Посредник с выражением муки на лице тоже встал:

— Адмирал…

— Следуйте за своим начальником, — бесстрастно сказал Траун.

Младший стромма обреченно взглянул на остальных присутствующих, кивнул и ушел, не сказав больше ни слова.

— Да уж, — раздался в тишине голос Фела. — Лучше просто не придумаешь.

— Зато вполне ожидаемо, — с неохотой признал Парк.

— Точно. — Фел приподнял бровь и посмотрел на Трауна. — Адмирал, вы же знаете, что я не преувеличиваю размер этого зазора. Стоит войти не под тем углом — и один из щитов сносит секцию крыла, а истребитель закручивает так, что ты штопором несешься к земле.

— Я более чем уверен в том, что вы и ваши пилоты справитесь, командующий, — Траун повернулся к Балкину. — В том, что ваши штурмовики выполнят свою часть задания, я тоже не сомневаюсь.

— Выполним, адмирал, — тихо промолвил Балкин.

— Значит, план еще в силе? — уточнил Парк.

— В силе, — подтвердил Траун.

Парк почувствовал, как дрожат его губы.

— Я разговаривал с другими стромма, понимающими Солдатский диалект квесотов, — сказал он. — Они говорят, что, даже если во время битвы нам удастся записать достаточно приказов королевы, то вычленить и собрать отдельные слова, чтобы сгенерировать собственные контрприказы, будет невозможно.

— Мои новобранцы—стромма говорят то же самое, — подтвердил Балкин. — У них какой—то постоянный субгармонический ритм, поэтому случайный набор слов не будет сочетаться.

— Посмотрим, — сказал Траун. — Есть еще какие—то мысли?

Парк оглядел присутствующих. Судя по всему, добавить было больше нечего.

— Тогда все свободны, — объявил Траун. — Заканчивайте последние приготовления, накормите солдат и объявите отбой. — Его глаза запылали. — Завтра утром мы атакуем.

* * *

Обычно имперские штурмовики не прятались от посторонних глаз. Их статус и обучение, не говоря уже о блестящих белых доспехах, как правило, совсем этому не способствовали.

Тем не менее, штурмовик—стромма по имени Лагва старался никому не попадаться на глаза.

В течение первого часа ему это удавалось. Он пробирался по пустым коридорам между главным солдатским камбузом и складом оборудования, выбрав маршрут, которым редко пользовались старшие офицеры, если на то не было особой причины. Он передвигался очень тихо, постоянно прислушиваясь к громким голосам и решительным четким шагам.

На втором часу удача изменила ему. Обходя штабеля привязанных друг к другу ящиков, он налетел на лейтенанта Драмоса Санджина, непринужденно сидевшего за штурвалом разведывательного свупа «Мобквет».

— Рядовой Лагва, — с абсолютно беспечным видом сказал Санджин. — Кажется, до тебя не довели приказ о том, что всем стромма на борту «Предостерегающего» было предписано направиться в третий ангар для посадки в челноки.

— Приношу свои извинения, лейтенант, — ответил Лагва, старательно изображая смесь изумления и досады. — В последнее время у меня какие—то проблемы со слухом.

— В самом деле? — удивился Санджин. — А с приказом командира Балкина об отправке на учения сегодня днем у тебя проблем не возникло.

Лагва вздохнул. Санджин подловил его, и отпираться дальше не имело смысла.

— Поговаривают, что всех стромма снимают с борта перед предстоящей атакой, — сообщил он. — Я хочу остаться.

— По—твоему, ты можешь не следовать приказам, которым не хочешь подчиняться?

— Я вам нужен, лейтенант, — настаивал Лагва, с ужасом понимая, что сейчас почва под ним крайне зыбка. — Я и Пьюрив — единственные в десантной группе, кто понимает Солдатский диалект квесотов. Только мы способны понять, что Алая королева приказала своим войскам, и предупредить остальных.

— Однако Пьюрив уже покинул «Предостерегающий», как и было предписано, — заметил Санджин. — Хочешь сказать, он не предан подразделению так, как ты?

— У Пьюрива есть семья, честь которой он не может запятнать, — объяснил Лагва. — Неподчинение приказу опозорит их всех.

— А ты сирота, которому некого опозорить?

— Я сирота, который не сможет обесчестить никого, кроме себя, — поправил Лагва. — И я готов принять свой позор.

— Наказание у стромма может быть суровым, — предостерег Санджин, — но оно не сравнится с наказанием Империи.

— Я понимаю, — сказал Лагва. — Накажите или оправдайте меня, лейтенант, — как будет угодно. Только прошу, подождите до завтра.

Санджин всмотрелся в лицо Лагвы:

— Ты серьезно настроен на это сражение?

— Квесоты — союзники стромма, — ответил Лагва. — И я провел два года в дипломатическом анклаве на краю Черного города. Мне нравится этот народ, и я не хочу смотреть, как он гибнет.

— А ты считаешь, что это возможно?

— Если не остановить Нусо Эсву, то это единственный возможный исход, — проговорил Лагва. — Если ему удастся удержать Алый город, то очень скоро он захватит и Белый, потом Черный, а за ними всю планету.

— И ты хочешь, чтобы его остановили?

— Так точно, сэр. Хочу.

— Даже подвергнув опасности свою жизнь и честь?

— Я — штурмовик Империи, лейтенант, — отчеканил Лагва. — Я живу и умираю, если того хочет командование.

— А если в этот раз командование захочет, чтобы ты не участвовал?

Лагва глубоко вздохнул, сожалея, что лицо Санджина для него — закрытая книга. Но ему всегда было трудно распознавать человеческие эмоции.

— В этом случае я подам в отставку и буду сопровождать свое бывшее подразделение уже в качестве гражданского, — ответил он. — Спрячусь в транспорте, если придется.

Несколько секунд Санджин разглядывал его.

— Проблемы со слухом, говоришь? — наконец вымолвил он. — То есть, то нет, так ведь?

Лагве понадобилось несколько секунд, чтобы осознать смысл сказанного. И было во взгляде лейтенанта что—то такое…

— Так точно, сэр, — выпалил он. — Как я уже говорил…

— Дело нешуточное, — перебил Санджин. — Лучше обратись—ка в медицинский отсек. Я передам офицеру—связисту стромма, что ты останешься на борту до окончания осмотра меддроидами и курса лечения. — Он покачал головой. — Полагаю, тебе прикажут оставаться в отсеке до запуска штурмовых транспортов завтра утром.

— Будем надеяться, мой слух восстановится, когда будет отдан приказ. — Лагва склонил голову. — Спасибо, лейтенант.

— Благодарить рано, — предупредил Санджин. — А еще лучше, не благодари вовсе. Если завтра в тот же самый час мы оба еще будем живы, капитан Парк с нас шкуру сдерет. Если только Балкин не доберется до нас первым. — Он махнул рукой. — Отправляйся в медицинский отсек и отдохни. Завтрашний день все равно кончится плохо — так или иначе.

* * *

Наступило утро. Тревик снова держал для королевы наготове чашу с нектаром, когда один из грозовласых неожиданно вошел в Гостевой дом со срочным донесением.

— Войска гранд—адмирала Трауна покинули звездный караван и направляются к окраинам Алого города.

— Прекрасно, — с удовлетворением сказал Нусо Эсва. — У нас все готово?

— Все готово, — подтвердил другой грозовласый.

Эсва повернулся к королеве:

— Ваши войска расположились там, где я приказал, о королева?

Взгляд Тревика переметнулся на паланкин королевы. Нусо Эсва приказал солдатам королевы? Приказал?

За такую вопиющую наглость Эсва должен быть строжайше наказан. Возможно, даже смертью — от рук солдат, несущих вахту снаружи Дома. Но, к еще большему удивлению Тревика, королева лишь произнесла:

— Они на местах. Вы уверены, что ваше оружие уничтожит силы вторжения?

— Мы не просто остановим их, о королева, — с мрачным удовлетворением произнес Нусо Эсва. — Сегодня вы окончательно завладеете всей планетой.

Тревик снова покосился на королеву. Но на этот раз его осторожный взгляд сопровождался волной неприязни, поднявшейся в нем, подобно шлейфу черного дыма. Что имел в виду Нусо Эсва, говоря «завладеете»? Через два года должна появиться Белая королева, ветер переменится, и тогда Алой королеве придется умереть. Циклинги впадут в спячку в нижней цитадели дворца; когда снова придет их черед, они проснутся и произведут на свет новую королеву. Пока же цитадель будет замурована, а мидли, солдаты и рабочие отправятся в долгое путешествие в Белый город, и там те из них, кто выдержит испытания, присоединятся к потомству Белой королевы. А спустя восемнадцать лет появится Черная королева, и цикл повторится снова.

Но Алая королева — нынешняя Алая королева — давно уже будет мертва. Что же имел в виду Нусо Эсва, говоря об обладании всем Кветхолдом?

Тревик не знал. Но он не сомневался, что объяснение ему не понравится.

* * *

Восемь транспортников совершили посадку в поле на окраине Алого города — широким полукругом позади кольца жилищ рабочих. Полукруглое построение было типично для Трауна. Фел видел транспортники, когда три его эскадрильи СИД—истребителей пронеслись над полем, прикрывая место приземления. Ведущий на восток, в город, Закатный проспект был выбран точкой проникновения, и Фел знал командиров, которые непременно сосредоточили бы войска по фронту удара, чтобы обеспечить основным силам максимальную поддержку с флангов.

Но Траун действовал утонченнее. Полукруг располагался поперек реки, протекавшей по городу с запада на юго—запад и пересекавшей линию транспортов в полукилометре южнее Закатного проспекта. Покатые берега обеспечивали еще одну широкую зону проникновения, которой мог бы воспользоваться умный и неординарный командующий. Тактика, вполне очевидная для Трауна — но и Нуво Эсва наверняка готов к подобному повороту событий.

Фел уже мог разглядеть движение во внутренней части города, в районах мидли и циклингов, защищенных зонтичными щитами Нусо Эсвы. Некоторые солдаты—квесоты покидали центр города и перемещались вниз по холму вдоль реки к природным укрытиям на берегу.

Фел скупо улыбнулся. Нусо Эсва и не подозревал, что большинство кораблей, выставленных против него — в том числе и тот, что у реки — были просто спектаклем.

— Командующий Фел? — раздался голос Трауна в комлинке шлема.

— Пока никакого сопротивления, адмирал, — доложил Фел. — Солдаты просто перемещаются к реке, но все еще остаются под прикрытием щитов.

— Видно ли лазерные пушки?

Фел взглянул на небольшую тактическую панель истребителя, пожалев, что находится сейчас не в привычном СИД—перехватчике с более удобным расположением приборов. Однако новые, с иголочки, перехватчики никогда бы не справились с этим заданием.

— Пока нет, — произнес он. — Мне сделать заход над прорехами в щитах? Я могу вызвать огонь на себя…

— Не сейчас, командующий, — произнес Траун со смесью уважения, настойчивости и веселья, которые Фел не раз замечал в их разговорах. — Нам уже удалось перехватить приказы королевы?

— Никак нет, сэр, — ответил Фел. — Думаю, мы еще слишком далеко, чтобы уловить звук от громкоговорителей.

— Действуйте по плану, — велел Траун. — Если вы услышите Солдатский диалект, я хочу узнать это сразу. Командующий бронетанковыми войсками?

— Командующий на связи, — подключился к сети монотонный голос.

— Джаггернауты готовы?

— Так точно.

— Выводите.

Фел по малой дуге развернул истребитель и направился к транспорту, перегородившему Закатный проспект. Ворота раскрылись, и наружу выкатился джаггернаут — двадцать два метра тяжелой брони и орудий. Неуклюже ползя на своих десяти колесах, он кое—как выбрался на дорогу и взял курс на город. Сразу следом за первым появился и второй танк: не успел он выйти на дорогу, как за ним показался еще один.

Фел заложил еще вираж по направлению к городу. У первых трех джаггернаутов не возникло проблем, значит, и у оставшихся шести все пройдет как по маслу.

А у СИДов была другая работа.

— Серая эскадрилья, построиться за мной, — передал Фел по комлинку. — Пройдем над городом на бреющем. Посмотрим, найдутся ли щели, через которые мы сможем пострелять.

* * *

Четыре из девяти джаггернаутов уже завершили выгрузку, когда отряд Лагвы выехал из своего транспорта на первой из трех самоходных платформ.

Как слышал Лагва, такие самоходки Траун позаимствовал на одной из освобожденных планет. Они был очень похожи на складные тележки, которые Лагва часто видел в запруженных покупателями торговых кварталах родного города. Только самоходки выглядели, конечно, внушительнее: у них были увеличенные колеса, тяжелый скорострельный бластер Е—Веб/М наверху, двигатель посередине, пара компактных сидений в центральной части для водителя и наводчика и достаточно места вдоль бортов, чтобы без труда могли выстроиться по пять штурмовиков. Самоходка могла быстро и эффективно перевезти по пересеченной местности целый штурмовой взвод.

Но для Лагвы были вполне очевидны и недостатки: бойцы теснились у бортов и были слишком уязвимы при внезапном нападении.

Но до поры до времени враг молчал. Дома, мимо которых прогрохотали три самоходки, не подавали признаков жизни: никто даже не пытался выглянуть из окон. Все рабочие, очевидно, трудились в полях, лесах и шахтах — за пределами города.

Что касается солдат, то, насколько мог разглядеть Лагва, большинство из них столпились на пути следования джаггернаутов в нескольких сотнях метров к северу. Они стояли спиной к приближающимся самоходкам, и ничто не указывало на то, что они вообще знали об этой угрозе. Казалось, Траун сумел застать врасплох Нусо Эсву и Алую королеву.

Но Лагва ни секунды в это не верил.

— Держитесь, — крикнул Санджин. — Будет жарко.

Лагва быстро оценил обстановку. Они добрались до внешнего кольца жилищ мидли, нырнув под лоскутное одеяло городских зонтичных щитов. Небо над ними стало темным и замерцало. Здесь СИДы командующего Фела уже не могли обеспечить им поддержку с воздуха.

Перехватив покрепче винтовку БласТек Е—11, Лагва вновь переключил внимание на дома и пустое пространство между ними. Он понимал — что бы ни запланировал Нусо Эсва, сражение вот—вот начнется.

* * *

— Превосходно, — протянул Нусо Эсва, пристально вглядываясь своими желтыми фасеточными глазами сразу в восемь огромных мониторов, установленных другими грозовласыми в общем зале Гостевого дома. — Траун, как всегда, делает все точно по графику. — Он указал на один из мониторов. — Взгляните, о королева. Вот и его солдаты.

Королева наклонилась к монитору. Тревик украдкой посмотрел туда же. Закованные в белую броню воины на трех маневренных, но хлипких на вид металлических машинах двигались на север через юго—западную часть города. На другом мониторе значительно более крепкие и массивные машины, громыхая, входили в город по Закатному проспекту.

Огромные транспортники шли колонной, подобно солдатам. Тревик не особо разбирался в тактике, но, даже по его мнению, это было верхом глупости.

Похоже, королева думала точно так же.

— Я прикажу солдатам наступать, — постановила она, хватаясь за специальный дальнофон, который лежал на подлокотнике. От него через всю комнату к разъему на стене тянулись провода. — Они быстро справятся с врагом.