Эти воспоминания никогда не исчезнут из ее памяти. Она с тех пор медитировала вдвое больше… и это все еще не помогала. Опустившись на колени, она вновь попыталась — замедлила дыхание, успокоила биение сердца.

Гравий снаружи заскрипел.

Этейн подхватила с матраса световой меч и сунула голосферу под одежду. Большой палец замер на кнопке включения; она должна была почувствовать чье-либо приближение, но позволила усталости и отчаянию отвлечь ее. "Я не проверила второй выход, — подумала она. — Дура, дура, дура! Это можно было бы использовать…"

Деревянная дверь распахнулась; она надавила на кнопку, и синее лезвие распороло воздух.

Мерли, вошедшая внутрь, даже не впечатлилась. Точно так же, как и невысокая пожилая женщина, последовавшая за ней.

— А ты нервная, — сказала она. В руках у женщины был поднос, под одной рукой — какой-то сверток. Мерли обнюхала колени Этейн, требуя внимания. Они были очень умными зверями, почти метровой высоты и покрытыми длинной коричневой шерстью; круглые зеленые глаза с точки зрения Этейн, слишком уж походили на человеческие — и это раздражало.

— Вот твой обед.

— Спасибо, — сказала Этейн, наблюдая за тем, как женщина ставит поднос на матрас и кладет сверток из коричневой ткани рядом.

— Отчистить твой плащ было нелегко, — заметила она, смотря на световой меч точно так же, как и Бирхан. — Все еще немного сырой. Но чистый.

— Спасибо, — повторила Этейн. Она выключила клинок и притянула к себе сверток. На двух толстых глиняных плитках лежала пара тонких кусков хлеба, что-то тушеное; на верхушке последнего можно было разглядеть барковые зерна. Даже можно было почувствовать сытный острый запах.

Такое количество барка стоило недельного заработка этой семьи.

— Вам не надо было так обо мне заботиться, — растерянно произнесла Этейн.

— Ты — гостья, — сказала женщина. — Кроме того, если я соскребла навоз, стыдно выбрасывать прилипшие зерна, правда?

Желудок Этейн содрогнулся, но она сохранила невозмутимое выражение. Правила гигиены с Корусканта тут явно были неизвестны.

— Очень любезно с вашей стороны, — выдавила она улыбку.

— Они идут, знаешь ли, — сказала женщина.

— Я буду готова, — солгала Этейн, показывая на меч.

— Нет, не банда Хокана. Совсем не они.

Этейн хотела было надавить на нее, но решила этого пока не делать. Она понятия не имела, кому следует задавать вопросы.

Женщина вздохнула и повела мерли к двери, подталкивая руками.

Они действительно идут, — сказала она и улыбнулась, закрыв дверь за собой.

Глава 3

ИНФОРМАЦИЯ ВЫСШЕЙ СЕКРЕТНОСТИ: ТОЛЬКО ПОД ШИФРОМ

Вы — лучшие в своих областях. Солдаты, тактики, саперы, связисты, эксперты по выживанию. Я лично отобрал вас, чтобы вы подготовили лучших коммандос в Галактике. У вас будет все, что вам захочется… кроме дома. Это проект высшей секретности. Вы не расскажете никому, куда отправляетесь, и не покинете Камино. Для всех ваших друзей и семьи вы умрете.

— Джанго Фетт, набирая инструкторов для коммандо — Cuy'val Dar (на мандо'а — "те, кого больше нет")

Неймодианцы обожают изысканную и полностью ненужную роскошь; Гез Хокан презирал их за это.

Огромная вилла Лика Анккита находилась на вершине холма, и оттуда открывался вид на кушаянскую плантацию — идиотский выбор, если учитывать преобладающие ветра. Но полностью отвечающий потребности неймодианца в демонстрации, кто тут босс. Такой выбор имел некоторые военные преимущества — но Анккит был тупоголовым трусом, как все из его рода; и ему не требовалась высокая защита.

Нет, неймодианец точно был ди'кутом. Полным и законченным ди'кутом.

Хокан взбежал по ступеням, расположенным сбоку от веранды, что пролегала по всему фасаду здания; головной убор покоился на руке, дробовик, ножи и шипастая веревка провокационно демонстрировали себя с пояса.

Нет, он не торопился к нанимателю. Он просто спешил покончить с этой встречей. Гез проигнорировал слуг и прихлебателей, и прошел в просторный кабинет Анккита, откуда открывалась панорама местности.

Торговый босс Квиилуры поливал цветы на подоконнике. Он остановился, коснулся одного кончиком пальца, и по комнате поплыл сильный, тошнотворный запах. Он вдохнул его, приоткрыв рот.

— Хотелось бы, чтобы ты стучал, Хокан, — сказал Анккит, не оборачиваясь. — Это совсем невежливо.

— Ты меня вызывал, — прямо сказал Хокан.

— Просто проверяю, насколько продвинулись твои переговоры с джедаем.

— Если бы наметился какой-нибудь прогресс — я бы сообщил.

— Ты его не убил, правда? Скажи мне, что ты этого не сделал. Мне нужно знать, как его деятельность отразится на рыночных ценах.

— Я не любитель.

— Но каждый лучше всего работает с тем, что умеет, да?

— Я занят своей грязной работой, спасибо. Нет, он не говорит. Он весьма… упорен для джедая.

Будь у Анккита нос, он бы сейчас задрал его перед Хоканом. Гез сдержал порыв располосовать этого жалкого лавочника. При высоком росте неймодианец был рыхлым и слабым; единственная его сила заключалась в банковском счете. Он помигал пустыми и жидкими красными глазами; Хокан почти что потянулся к веревке.

— Джедаи не прилетают на планеты вроде этой, чтобы полечиться водами, Хокан. Ты уверен, что у него был ученик?

— Он — мастер-джедай. Его видели с падаваном.

— Не очень хороший мастер, как мне кажется.

Фульер скверно чуял опасность — иначе бы никогда не стал связываться в таверне с Гар-Улом. Но, по крайней мере, он был готов сражаться за себя, несмотря на всю мистическую чушь, что он исповедовал. Хокан уважал характер, даже если не выносил его обладателя. Таких всегда было мало.

— Мы найдем падавана и выясним, что за разведку проводил Фульер.

— Уж постарайся найти. У меня срывается выгоднейший контракт.

Хокан натренировался в контроле вспышек гнева, но не видел причины контролировать и язык.

— Если я все сделаю, то лишь потому, что привык делать работу хорошо.

— Тебе нужны кредиты.

— Пока что. Но однажды, Анккит, ты мне больше не понадобишься.

Анккит приподнял свои одеяния и подошел ближе, выпрямившись во весь рост — что не произвело на Хокана ни малейшего впечатления.

— Тебе следует научиться принимать твое положение в иерархии Галактики, Хокан, — произнес Анккит. — Иерархии грубой силы, которую уважали твои предки-воины, более нет. Сегодня мы — солдаты интеллекта и торговли, и нам не нужно бегать вокруг в этой музейной форме, которая вызывает в памяти… славное прошлое. Увы, даже великий Джанго Фетт в конце концов погиб от руки джедая.

Новости странствуют быстро. Феттом гордились все придерживавшиеся традиций мандалориане в Галактике. Даже если он сражался за деньги — он был лучшим. Анккит хорошо знал, как ужалит такое замечание.

Хокан был уверен, что неймодианец ничего не прочтет по его лицу. Он действительно старался выкинуть факт из головы, допрашивая Фульера, хотя очень хотел обвинить всех джедаев — за унижение героя. Но надо было точно знать, почему он ломает кости рыцарю; месть — это непрофессионально.

Он медленно выдохнул.

— Ты не держишь гданов дома, Анккит? Слышал, что некоторые так поступают.

— Гданов? Нет. Грязные маленькие создания. Дикие совсем.

— Но если б ты держал одного, и плохо кормил — ты бы удивился, укуси он тебя?

— Думаю, нет.

— Так корми меня хорошо.

Хокан развернулся и вышел без разрешения (точнее — намеренно не попросив такового) и столь быстро, что Анккит не успел бы вставить последнее слово. Он надел шлем и сбежал по ступеням роскошной и экстравагантной виллы.

Ему было безразлично, даже если бы Анккит продал всю планету сепаратистским ученым. Они не имели чести — не бились настоящим оружием; они выводили жуков, чтобы те работали за них. Это было… позорным. И неестественным.

Хокан коснулся покоящегося в его алой куртке меча джедая. Он вообще не выглядел оружием. И его было очень легко включить; впрочем, он подозревал, что полное овладение им — совсем другое дело.

Жужжащий синий луч, яркий как солнце, вырос из рукояти. Хокан взмахнул им, словно косой, наполовину укоротив аккуратно подстриженную живую изгородь.

Световой меч был неплох… для оружия нежных джедаев.

Хокан подозревал, что световой меч смотрится странно в компании мандалорианского шлема и характерного Т-образного визора. Но воину надо приспосабливаться.

А Фульеру — отвечать на вопросы.

* * *

Док Д-768, Станция Флота Поддержки, Орд Мантелл

Опрыскиватель с Нар Шаддаа, стоящий на посадочной платформе, выглядел так, будто только ржавчина скрепляла детали вместе. Если использовать необычно яркое определение Джусика — это был старый драндулет.

И все же… на Квиилуре он был им необходим. Такой транспорт не привлечет внимания, пролетая над фермерским краем… если, конечно, не развалится в полете. Это все еще стоило учитывать.

— По крайней мере, они больше такого строить не будут, — сказал Фай.

— Потому что даже Хаттская Авиационная Контора не скажет, что этот помойный ящик пригоден для полета, — ответил Найнер, борясь с собственным ранцем — тот тянул коммандо назад. Командир нес на себе вдвое больше, чем привычные двадцать пять кило, включая подготовленный аварийный парашют. Найнеру никогда не приходилось действительно иметь дело с ХАК, но он впитал все, что ему пришлось прочитать или увидеть в жизни. — В любом случае, все, что от него требуется — доставить нас вниз.

— Это похоже на благородную жертву, — заметил Джусик, вдруг оказавшись совсем рядом. Он улыбнулся и пробормотал себе под нос "помойный ящик" — вроде это его забавляло. Найнер на секунду подумал — а не нарушил ли он протокол, использовав такие слова? — Вы уверены, что справитесь? Я могу попросить у мастера Зея разрешения сопровождать вас.

Найнеру хотелось рассмеяться; но нельзя смеяться над джедаями, особенно теми, кто вроде бы о тебе заботится.

— Мы потеряли слишком много офицеров на Геонозисе, сэр. А вас по заказу не выращивают.

Падаван на секунду опустил глаза.

— Очень тактично с вашей стороны, сержант, думать обо мне как об офицере.

— Вы теперь командир, сэр. Мы вас не подведем. Никто лучше не подготовлен для такого, чем мы.

— А это ваша первая спецоперация, да?

— Да, сэр.

— Это вас не беспокоит?

— Нет, сэр. Совсем нет. Шесть "П", сэр. Правильное Планирование Предотвращает Пи… Плохое Проведение, сэр.

Джусик сосчитал и поднял брови.

— Это все по-настоящему, сержант.

Эх. При всем своем мастерстве и мудрости, все еще были вещи, которые даже джедаи не знали. Найнер задумался — стоит ли читать лекцию Джусику?

"По-настоящему". Да, Найнер знал, что такое "по-настоящему".

Падаван Бардан Джусик, конечно, не видел Дома-Убийцы на Камино. Он не штурмовал это здание, с извилистыми коридорами и бесчисленными лестничными пролетами; он не знал, сколько коммандос погибло на тренировке, когда использовались боевые заряды, и террористы — или, вернее, те операторы которые работали в этот день, стреляли на поражение. И зачастую они убивали.

Он не знал, как можно лежать четыре дня без движения, под наблюдением, с готовой винтовкой, мочиться там, где лежишь — потому что любое движение раскроет позицию. Он не представлял, как тебя учат рассчитывать количество зарядов для быстрого входа в здание — учат жестко, потому что если ты не сделаешь все совершенно точно — в спешке и под огнем — они же и оторвут тебе голову начисто. Два-Девять получил такой урок.

Джусик не знал, как далеко и как долго ты сможешь утащить раненого собрата, если нужно. Возможно, он даже не знал, как провести трахеотомию виброножом и шлангом в полевых условиях.

Джусик не был виноват в этом. У него были куда более важные дела; нет причины командиру-джедаю интересоваться деталями жизни клон-коммандос. Но Найнер подумал, что он мог бы… и из-за этого восхищался падаваном.

— Мы справимся, сэр, — сказал Найнер. — Тренировки были очень реалистичными.

Внутри потрепанного корабля производства "Нарша" были убраны цистерны; по переборкам пролегали ремни безопасности и особое покрытие, гарантировавшее, что корабль нельзя будет просветить каким-либо сканером.

Найнер понял, что четырем солдатам со всем оборудованием там будет очень тесно. Пара автоматических "Е-Веб" от "БласТек" уже были уложены; по просьбе Атина, к ним присоединили две трандошанские контузионные "ЛЖ-50".

Рана на лице Атина выглядела уже получше, но шрам останется навсегда; бакта может многое излечить, если ее использовать вовремя, но шрамы она не сводит. Он протиснулся сквозь люк, со скорострельным АРС бластером в руке, и "ДС-17" на груди, еле удерживая равновесие под тяжестью ранца. Дарман, исполнявший роль суперкарго, помог ему влезть и глянул на бластер.

— Нравится трандошанская техника?

— Против щитов она лучше, чем наши "Е-Веб", — ответил Атин. — И "ЛЖ-50" неплохо иметь в запасе, когда разберемся с фабрикой. На всякий случай… Не все республиканское — самое лучшее.

Найнер подумал: говорит ли Атин еще о чем-нибудь, кроме оборудования? Похоже, что его взвод был скверной компанией, со скверным инструктором. Для других клоны казались одинаковыми, но каждый взвод слегка отличался из-за накапливающего у него опыта — включая и влияние их личных инструкторов. Каждый батальон коммандо имел своего инструктора — не-клона; и перенимал у него (или нее) некоторые индивидуальные черты и словарь.

"Мы учимся, — подумал Найнер. — Мы учимся быстро, и, увы, мы учим все. Вроде помойных ящиков".

Каждый взвод развил и свою манеру поведения; это было частью их человеческой биологии. Соберите группу из четырех человек, и вы вскоре увидите распределение ролей и компенсирование слабостей. Найнер это знал, и, как он думал, знал Фая… и был уверен, что знал, чего ожидать от Дармана. Но Атину он все еще не подыскал места.

Фай взвесил на руке геонозианскую силовую пику и улыбнулся.

— Ты где это достал? — неожиданно заинтересовался Атин.

— Сувенир с Геонозиса, — подмигнул Фай. — Стыдно было его пропустить. — Он крутнул пику в вытянутой руке, совсем чуть-чуть разминувшись с Атином. Тот не отреагировал. — Тебе даже не придется использовать энергию, так? Тяжелая вещичка, — он опустил копье вниз, словно рассекая что-то. — Бац! И слезы из глаз.

— Не думаю, что мне нужны какие-то сувениры с Геонозиса, — ответил Атин. Тон его был очень холодным. — У меня и так не сойдет, знаешь ли.

— Эй…

— Поболтаете позже, — вмешался Найнер. — Двигайтесь, парни.

Найнер уже знал, что Атин будет нарушать привычный порядок работы, и гадал — что же может превозмочь его естественное желание быть одним из взвода? Он также думал о его явной недоброжелательности. Рано или поздно он приспособится. Ему придется это сделать.

Прислонившись к подходящей планке на переборке, Найнер отстегнул ранец. Сбросив сорок пять килограмм, он сел между Фаем и Атином и уставился в кокпит.