Книга третья. Идеальное убежище. Общий файл.

Ну что, он стоял в самой настоящей пещере со сталактитами и сталагмитами — именно такой, какими их показывают в фильмах и рекламных роликах для привлечения туристов. Пещера имела сильно вытянутую форму, делающую ее похожей на своеобразный тоннель или коридор. Там, где в данный момент находился Мишка, потолок нависал над самой головой, но дальше тоннель расширялся, опускался вниз и до потолка рукой не достать точно. Даже в прыжке. В одну сторону, луч фонаря выхватывал метров сорок и упирался в стену поворота. В другую просматривалось дальше, но обзор заслоняли причудливые фигуры растущих из пола сталагмитов. На уши давил равномерный шум бурлящей где-то не далеко реки, и как Мишка не вслушивался — ухо других звуков не различало. Торчать на месте смысла не было, он одел рюкзак, и сняв Вепрь с предохранителя, медленно пошел в ту сторону, где уровень пола шел на повышение и тоннель поворачивал влево.

Двигался Миха осторожно, делая остановки, резко оглядываясь и прислушиваясь. После поворота вошел в относительно прямой и ровный участок пещеры, со множеством сталагмитов и сталактитов, на осторожное исследование которого ушло более часа. Ровный гул подземной реки начал стихать, очевидно, ее русло отклонилось в сторону, но зато он услышал мелодичные звуки подземных ручьев. Миша двинулся в сторону одного из звуков и, впереди блеснул тонкий лучик дневного света. Он быстро пошел в его сторону по залитому водой полу, обходя многочисленные образования как свисающие с потолка, так и преграждающие дорогу. А звук, по мере приближения, раздваивался и расстраивался и вот уже не один, а несколько лучиков света светили, откуда — то слева. Увиденное сильно порадовало. Ручейки воды пробивались из похожей на хаотичное нагромождение камней стенки, пересекали пещеру и вырывались наружу, в белый свет, пробив не большие дыры. Самое крупное из отверстий не превышало сорока сантиметров, но если иметь хороший ломик, то за день работы вполне реально раздолбать его до размеров приемлемых для выхода. Где он, интересно находиться, что там на поверхности? Карту местности запомнил не плохо, расположение провала на карте мысленно отметил, а направление движения под землей прикинул по компасу. Если все верно, то он неизбежно должен упереться в Бочаров ручей, который напоминал скорее небольшую речку и тек по дну глубокого, больше похожего на каньон, оврага. Одна стенка оврага крутая скальная, другая земляная с сильными осыпями грунта и завалившимися соснами. Именно с крутой скальной стены, вода пробивалась наружу веселыми струйками, стекая на дно оврага — каньона. Больше в этой части пещеры, Мишка ничего интересного для себя не видел. Проход шел дальше, но сужался до метра и двигаться на карачках по залитому холодной водой полу, желания не было не малейшего. Для столь опасных телодвижений нужно соответствующее снаряжение и напарник на подстраховке.

К месту десантирования под землю, Мишка возвращался не отвлекаясь, но с Вепрем наизготовку. Логика разведчика заставляла идти назад, исследовать направление, где пещера шла на понижение. Кроме того, интриговала подземная речка — осмотреть это чудо природы очень хотелось.

От пережитого нервного напряжения и усталости, Миху пробил зверский аппетит и он, вскрыв один из сухпаев, с удовольствием смолотил банку каши с мясом. Обедал в месте провала, бьющий сверху столб дневного света поднимал настроение и внушал некую уверенность. То, что утащило лося, никак себя не проявляло, и он, понемногу, успокаивался. Бояться надоело, и страх без внешней подпитки отступал, прятался в потаенные уголки загруженного новыми впечатлениями сознания. Кашу съел, запил вскипяченным на спиртовке чаем и перед новым заходом вглубь пещеры, подготовил лебедку для быстрой эвакуации на поверхность. Мишка туго выбрал закрепленную вверху веревку, а лебедку поднял на уровне груди и зафиксировал стопором. Из рюкзака достал и надел широкий монтажный пояс, с висящим на нем дюралевым альпинистским карабином — аналогичный висел на корпусе лебедки. Теперь в случае опасности, можно подбежать к веревке, и сбросив на ходу рюкзак, пристегнуться одним движеньем. Останется быстро работать рычагом, сохраняя вторую руку свободной для самообороны. Миха улыбнулся, довольный своей предусмотрительностью и, врубив светодиодник, пошел по пещере вниз.

Уходящее с небольшим понижением крыло пещеры, он про себя назвал 'правым', и осветив фонарем обнаружил, что по размерам оно превосходит левое в несколько раз. Впереди открывался не малых размеров зал, из которого одних больших коридоров выходило не меньше трех, а узких нор и щелей, куда можно проскользнуть разве что лежа на животе, просматривалось до десятка. Появился реальный шанс заблудиться в переходах и Мишка достал из кармашка специальный маркер, способный писать по влажным поверхностям. Но прежде, чем двинуться вперед, обошел зал по кругу, внимательно прислушиваясь к шуму воды, и из трех возможных маршрутов выбрал тот, из которого шумело наиболее сильно.

Пробитый древними водами коридор оказался шириной не более двух метров, а в паре мест даже пришлось протискиваться боком, сняв со спины рюкзак и неся его в одной руке. Он шел по нему уже минут пятнадцать и шум реки усилился настолько, что заложило уши, и Мишка не слышал вообще никаких других звуков. Пару раз ему пришлось перелезать через торчащий в проходе сталагмит и один раз проползать под свисающей с потолка сосулей. И, наконец — река!

Рекой, перегородивший ему дорогу поток, можно назвать весьма условно — его ширина не превышала трех метров, но течение! Ревущая, сшибающая с ног струя, с двумя не большими водопадами. Он подошел к самой воде — высота известнякового берега с его стороны оказалась не более метра и при желании можно набрать котелок или бутылку. Зрелище, под лучом фонаря — абсолютно сказочное и футуристическое. Свисающие с потолка сталактиты, проблески в каменных стенах чего-то зеленоватого и похожего на полудрагоценные камни, а еще водопады, расположенные один над другим — ступенькой. Мишка медленно водил головой, разрезая чернильную темноту ярким светом и стараясь запечатлеть на камеру подземную красоту. Но перейти ручей, или двигаться по берегу нечего и думать — собьет с ног и утащит. Впрочем..... Прохода не было только по его берегу — струя билась об отвесную стенку, а вот на той стороне от верхней кромки русла до воды не более полуметра и пологая каменная полка уходила насколько хватало силы светодиодника. Кроме того, наблюдались перспективные проемы среди камней, которые вполне могли дальше расширяться, и уводить неведомо куда. С переходом через ревущий поток вопрос также решаем, но, разумеется, не сейчас. Как вариант — перекинуть раскладную лестницу — стремянку и перелезть по ней, как по мостику, на ту сторону. Да, материал для будущих исследований потрясающий и очень хотелось думать, что они еще будут. 'Посталкерить' в свежей, никому не известной пещерке — заветная мечта любого выживальщика, диггера или спелеолога.

Обратный путь до своеобразной развязки, с которой выходили три широких коридора много времени не занял. Мишка сидел на рюкзаке, жевал 'сникерс' и запивал водой из фляги. Один из коридоров он исследовал — все ясно, тот упирается в подземную реку. В другой идти не решился — на полу не менее полуметра воды, низкий потолок и торчащие из пола сталагмиты, через которые надо протискиваться. Может быть, дальше проход расширяется, и все интересно и гламурно, но оставим туда прогулку до следующего раза. Кроме того, он устал, измотан, хочет нормально пообедать и надо принимать важное решение. Или устраивать большой перерыв с нормальным приемом пищи и послеобеденным сном, или, сцепив зубы, исследовать третий коридор и не теряя времени выбираться на поверхность. Тяжко вздохнув, Мишка спрятал в карман обертку от сникерса и потащился в широкий темный проем третьего коридора.

Ну как же там оказалось классно! Ровный сухой пол, никаких тебе свисающих с потолка или торчащих на пути сосулей, а стены настолько ровные, что Миха начал подумывать об их искусственном происхождении. Правда, при более тщательном рассмотрении следов обработки обнаружить не удалось, но выкидывать с головы приятную гипотезу не хотелось. Мишка внушил себе, что плохо смотрел и вообще не спец он по таким вопросам. Луч фонаря бил мощно, сухое древнее русло петляло и на каждый новый прямой участок, он выходил с замиранием сердца, до боли сжимая пистолетную рукоять Вепря. Которая, кстати, обошлась ему, год назад, в две шикарные лисьи шкуры. Вот так — с фонарем в левой руке, с рукояткой висящего на плече 'Вепря' в правой, он и вывалился на последний отрезок замечательного коридора. Перед ним был почти тупик. А 'почти', потому что перекрывшая путь стенка, имела под самым потолком полутораметровый проем, до нижнего края которого не менее трех метров от уровня пола. Что там дальше, значения не имело — карабкаться по почти гладкой стене он не собирался.

А вот хорошо различимое в свете фонаря пятно крови значение имело. И место, где это пятно располагалось, также имело значение. И хорошо различимая россыпь длинных лосинных волос лежала на своем месте. Смачный кровавый шлепок отпечатался на стенке под нижним краем чернеющего проема на высоте трех метров, а на полу виднелись рассыпанные волосы. У Мишки, от увиденного, волосы под шапкой встали дыбом. Получается, что некто, взял лежащую в провале тушу лося, утащил ее сюда и закинул в проем под потолком. Но на первый раз немного промазал — туша с такой силой влепилась в нижний край, что оставила кровавый отпечаток. А вот вторая попытка, очевидно, оказалась удачной и двести килограмм свежего лосиного мяса влетели куда положено. Следов волочения не видно, и получалось, что обладающий не человеческой силой 'некто' притащил сюда тушу на плечах, руках или зубах. Уходить отсюда, срочно, бегом! Трон подземного короля, который он уже мысленно занял, имел хозяина и страшно представить что будет, когда тот обнаружит в своих чертогах самозванца. Мишка снял с предохранителя карабин, и аккуратно, пятясь, пошел на выход с расчудесного коридора.

Глава 6. Владения подземного короля

Продвигаться спиной вперед оказалось неудобно, медленно и очень страшно. На правом плече ремень карабина, палец лежит вдоль спусковой скобы. В левой фонарь и непонятно что сзади — глаз на затылке у Мишки не было. За пройденные, вернее 'отойденные назад' сто метров, он извелся и искусал себе губы. Пространство впереди контролировал надежно, но за спиной? Резко оборачиваться с карабином наперевес, разгрузке и рюкзаком за спиной оказалось настолько трудным, что при одном таком маневре Миха упал на задницу и чуть не разбил фонарь. Оставалось отходить, молясь про себя, чтоб подземный король не сграбастал его со спины. Эх, не догадался взять с собой собаку! Любая блохастая шавка, надежно прикрыла бы тылы и сзади никто бы не подкрался! Мишка устал. Устал, морально извелся и надо срочно принимать решение. Или бежать, сломя голову к провалу, или перевести дух, вжавшись в стенку и постараться немного перевести дух. Если срочно не успокоится и не унять бушующий в крови адреналин, то он начнет палить с карабина по всем темным углам. Но смысл бежать? Он не на стадионе. За его спиной рюкзак, на ногах сапоги, а в руках оружие, которое придется поставить на предохранитель. Получится много шума, мало толку и риск сорваться в панику. А нервы и так уже на полном пределе.

Расчудесный коридор с ровным сухим полом имел не везде ровные стены. Местами они напоминали нагромождение огромных валунов с прощелинами и мини-гротами. И если в один из таких гротов вжаться плотненько спиной, то можно перевести дух, смочить водой пылающее горло и достать с аптечки упаковку валерианки. Враг сможет атаковать только в лицо, где его встретят восемь пуль двенадцатого калибра, что в упор эффективней очереди с калаша. Мысль об отдыхе возникла не случайно — он приблизился к весьма симпатичному гротику. Но вжаться спиной не получалось — вместо ниши уходил узкий проход. В принципе, это то, что сейчас нужно — оборонять узкий проход, не волнуясь за тылы — сплошное удовольствие. Мишка поводил, напоследок, фонарем, развернулся и без колебаний шагнул в глубину грота. Три метра — поворот, пять метров — поворот и он забыл про подземного короля, метающего лосинные туши как баскетбольные мячики.

Перед ним открылась обширная комната, несомненно, искусственного происхождения. Высокий ровный потолок, барельефы на стенах и неужели он видит знаменитый черный агат? В центре, на специальном постаменте, потрясающей работы идол, изготовленный из блестящего черного камня. Идол представлял собой голую женщину с мордой росомахи, барельефы на стенах изображали мускулистых мужиков со звериными ликами. Стиль похож на египетский, но весьма отдаленно. Высеченная с агата женщина толстая и с висящей грудью, мужики на стенках приземистые и широкоплечие. Но качество работы не уступало древним египтянам. Мишка не только различал каждый мускул, он видел покрывающие тела причудливые татуировки. На покатых крепких плечах морды волка, медведя, лося, рыси, лисицы.... И в центре безобразно толстая женщина с оскаленной росомашьей мордой. Ее ноги опирались на широкий плоский камень, имеющий специальные канавки — кровотоки. Понять, что камень жертвенный — ума много не надо. А вот и руны! Их причудливая вязь опоясывала спиралью боковые стенки жертвенника, и Мишка тщательно все заснял на камеру.

Впечатляла комната, где он находился. Идеально круглая, с бабой — росомахой в центре и диметром не менее двадцати метров. Точно над жертвенником в сферическом потолке виднелось круглое отверстие, и при более детальном рассмотрении, он пришел к выводу, что центр помещения — именно жертвенник. Барельефы занимали половину круга и, не повторяясь, изображали животных, обитающих в окрестных лесах. Абсолютно круглый зал имел четыре симметричных выхода — один основной, откуда он сюда пришел и три глухие комнаты со всяким древним хламом. Среди обломков посуды, черепов животных и бронзовых звериных масок, валялось множество каменных кувшинчиков, как открытых, так и наглухо закупоренных. Один из них, выполненный с горного хрусталя и с вырезанной на боку руной, он не утерпел и сунул в карман разгрузки. Кроме таинственных сосудов, имелись весьма раритетные вещи, вроде ржавых секир, истлевших палиц, железных наконечников для стрел, копий и рогатин.

Но вот одна вещь, на раритет явно не тянула, и обнаружил ее Мишка в одном из трех вспомогательных помещений. Там, в дальнем углу стоял, обмотанный полуистлевшей белой тряпкой, карабин СКС со снайперским прицелом ПСО -1 старого образца. Ржавчина покрывала тонким слоем ствол и ствольную коробку, но затвор, с усилием, поддался — при передергивании весело вылетел патрон. Ремень на карабине не сгнил, так как оказался не брезентовый, а с капронового парашютного стропа, такого же вечного, как и пресловутый полиэтилен. Рядом находился разложившийся на волокна рюкзак, в котором угадывались очертания сгнившего овчинного полушубка и желтели запасные обоймы с патронами. Уходил Мишка с СКСом на левом плече и Вепрем на правом, еле таща от усталости ноги и на выходе, его ждал очередной сюрприз.