Рядом стояла большая гусеничная машина со стрелой бетоноукладчика, её назначение пояснять не пришлось. Вера выглядела так, словно я подарил ей на рождество самое красивое платье в мире — она сжала руки в кулачки:

— Никогда не слышала о таких технологиях! Где ты их нашёл?

— Здесь, — я постучал пальцем по лбу, — это мои изобретения. Я с детства на досуге маялся тем, что изобретал и делал что-то прикольное. То оружие, то машины, то компьютеры...

Тем временем к нам подъехал... секьюритрон. Секьюритрон — это, как выражался Берси, помесь торгового автомата и одноколёсного велосипеда. Оный робот на мониторе имел чёрно-белое мультяшное изображение чашки с кофе:

— Хьярти, вижу, ты привёл веру? Рад с вами познакомиться, леди, — секьюритрон, а это была случайно захваченная в моё отсутствие МП Берси, подал даме руку, — он вас не обидел? А то любит заманивать симпатичных леди в тёмный уголок и угощать конфетами...

— Берси, — я возмущённо вскрикнул, — да как у тебя такие мысли только возникли? Чтобы я, да угощал леди конфетами в тёмных уголках? Лучше скажи, где ты раздобыл секьюритрона?

— О, этот несчастный просто заехал куда не надо. По-моему он ехал на дамбу Гувера, я перехватил его платформу с помощью шароботов и захватил тело. Хотя я по прежнему считаю, что помесь торгового автомата с одноколёсным велосипедом — плохая идея.

Вера улыбнулась:

— Весело у вас здесь. Не познакомишь меня со своим другом? — она обратилась ко мне.

— Конечно. Это мой помощник и старый друг, Берси. У него много мобильных платформ, так что не удивляйся, именно он управляет всеми робоглазами.

Берси вежливо поклонился:

— Да, я такой. А теперь Хьярти, позволь узнать, когда мы приступим к постройке домов? Не то чтобы мне было невтерпёж, просто просушка бетона будет происходить в течении восьми часов и мне придётся отсюда свалить, потому что это создаст лишние электромагнитные возмущения. Да и неплохо было бы сразу сгрузить побольше отделочных материалов, чтобы мы не нуждались в твоём постоянном присутствии.

— Окей, — кивнул я, — тогда вера, вон тот жилой блок твой. Там есть душевая кабина, спальня, небольшая кухонька.

Вера ушла в жилой модуль. К слову, внутри было немного непривычно для жителей пустошей — чисто, свежо, никаких следов времени, дизайн моего мира. Когда Вера скрылась за дверью жилого модуля, я вздохнул:

— Нужно отвезти в Братство Стали припасы.

— Ты уверен? — спросил Берси голосом секьюритрона, — между прочим, мы в хороших отношениях с НКР.

— Уверен, — кивнул я, — я уверен, что я должен поддержать Веру в её желании изменить братство стали. Поэтому сделаю всё, чтобы помочь ей, хотя это и будет трудно. И помирить их с НКР будет тоже нелегко, но на пустоши так мало порядка и так много хаоса — разумные стороны должны держаться друг друга перед лицом постоянных опасностей пустоши.

Берси мысленно пожал плечами:

— Хорошо, пусть будет так.

Я подошёл к стоящему в сторонке БМП. К слову, у меня в загашниках имелись самые разные машины — БМП, Бронетранспортёры БТР, танки, зенитные установки, самоходные артиллерийские установки, несколько легковых бронеавтомобилей с пулемётами, и это не говоря про инженерную технику. Самой популярной, конечно же, была машина ИМР — универсальная, могущая работать как трактор, бульдозер, экскаватор, кран, даже как харвестер — при навеске харвестерной головки на гидравлический стреловой манипулятор.

Но это только техника земли — была и Ксандарская — аэроспидеры, танки — бесконтактные, парящие над поверхностью, сверхскоростные, между прочим, но плохо берущие подъём под большим углом, грузовые челноки, дроиды-пчёлки — инженерные ремонтные боты. Ксандарская техника была представлена слабо, но ощутимо — те же установки для переработки строительного мусора.

Но самой главной системой для себя я считал не это, а передающую станцию. Вот представьте, что электричество можно раздавать как вай-фай? Нет, даже как радиосигнал? А ведь можно преобразовывать радиосигнал в электрические импульсы. Поэтому главной работой последних недель моей жизни на земле была система беспроводной передачи энергии. Это вообще гениальное изобретение. Суть его сводилась к созданию так называемых катушек — в честь катушек Теслы, первого устройства, предназначенного для этой цели. Катушка — это устройство вроде микрореактора, цилиндрообразное, примитивное — простой приёмник, антенна. Антенна, работающая на приём особой посылаемой через гиперпространство энергии, вроде индуктора.

Гениальное просто? Нет, гениальное сложно — передатчик энергии был громоздким и КПД падало с увеличением расстояния. Скажем, цилиндр размером с банку кока-колы может принимать в непосредственной близости от передатчика мощностью двадцать пять мегаватт — двадцать мегаватт энергии, в пяти километрах — уже пять мегаватт, а на пятидесяти километрах — считанные киловатты, киловатт десять, не больше. Но всё равно — это решало мою главную проблему — нехватки реакторов. Термоядерный реактор стоил дорого, очень дорого, даже для меня, ведь в нём использовались редчайшие синтетические материалы и металлы, как бы сказали в двадцать первом веке, в веке с слаборазвитой наукой — искусственно созданные изотопы с запрограммированными свойствами. Поэтому дроиды для меня обходились дорого, гораздо дешевле — создать один реактор в центре, и уже с него раздавать энергию на сотни и тысячи катушек, может даже миллионы.

Ведь двадцать пять мегаватт — это я сильно приуменьшил, реактор, смонтированный в контейнере, может постоянно выдавать мощность в пятьсот гигаватт. Однако, с увеличением количества нагруженных приёмников растёт загруженность сети, а даже с полным номинальным пятимегаваттным каналом, потери при передаче огромные. И если, скажем, дроид, работающий в десяти километрах от передатчика расходует мегаватт-час, то тот же дроид, отойдя на пятьдесят километров, будет расходовать вдесятеро больше энергии реактора. Однако, при мощности в пятьсот гигаватт это меня мало волнует, стандартная мощность катушки — мегаватт, то есть тысяча приёмников на гигаватт. Военные катушки имеют мощность в десять-сто мегаватт, их меньше и, что характерно, при использовании энергетического оружия чем ближе сражение к передающей станции, тем мощнее оружие защитников. То есть, идеальная мягкая оборона, которая усиливается по мере отступления к форту.

Я достал из подпространства реактор, передающую установку — это небольшая светящаяся толстая антенна. Передача велась в гиперпространстве, поэтому слабо зависела от того, что содержит пространство — прервать её было нереально, иначе как разрушить передатчик.

Арес в виде своей МП помог мне запустить реактор и антенну, после чего я вытащил контейнер с катушками — десять тысяч штук. Достаточно, чтобы снабдить всю нашу электротехнику катушками в качестве дополнения к аккумуляторам. А электротехника... Это получается, вся моя техника это тройной гибрид — может питаться от катушки, от аккумулятора или реактора дроида-пользователя. Круто, разве нет? Я не пожалел денежек именно на ксандарские аккумуляторы, и ещё их сам доработал. По цене вышло дешевле реакторов, конечно, но всё равно круто.

И после этого я полез в подпространство за бронёй. Вытащил, постучался в дверь жилого модуля Веры. Вероника открыла не сразу. Она вышла в одном нижнем белье, между прочим, и с зубной щёткой во рту, волосы мокрые... какая милота, разве нет? Я улыбнулся ей:

— Вер, хочешь примерить костюмчик?

— А? Плаффье?

— Нет, к сожалению. Платье у меня есть, но в нём по пустошам бегать неудобно. Примерь это, — я протянул ей сложенный комплект брони.

Вера упорхнула и вышла уже через минуту, готовая ко всему. Я активировал её броню — женскую версию брони старка — послабее моей, но тем не менее, вундервафля на пустоши. И защищает от любого урона, даже самого изощрённого. Сегменты брони разделились и соединились перед Верой, задняя часть распахнулась, приглашая её войти внутрь. Обошлись без лишних слов — вера шагнула и броня на её спине закрылась, она подвигала руками:

— Что это? Невероятно... Почти не ощущается. И гибкая... в ней даже танцевать можно...

— Броня Марк-Ф-Пять, сделана из сверхпрочного сплава, имеет два реактора холодного синтеза в качестве питания, металлическая мышечная экзосистема, броня — пять миллиметров сплава уру и мифрила, защищает от температур до пяти тысяч градусов, радиации — полностью, пуль и осколков — полностью, имеет внутренние запасы дыхательной смеси, которых хватает на четыре часа автономной работы. В комплекте шлема — искуственный интеллект, тепловизор и ноктовизор, баллистический вычислитель и система прицеливания, обзор искусственного интеллекта круговой, встроен автоинъектор и система диагностики брони и пользователя. А ещё она умеет летать.

— Что? — у веры глаза были как блюдца, пока я говорил, — летать?

Я вместо ответа слегка взлетел. Только засветились репульсоры на руках, и поднялась микроскопическая пыльная буря — исторгаемые двигателями частицы действуют как ветер.

Приземлился обратно на землю.

— Развивает скорость до двух с половиной скоростей звука. Принцип полёта — репульсорный, с электрореактивным двигателем, позволяет быстро перемещаться в любую точку мира, а так же вести огонь с воздуха. Очень существенная поддержка, если нет возможности приземлиться. Специально для брони, в которой можно легко порвать стальную броню как бумагу, разработано оружие.

Я обернулся и достал из подпространства большой кейс, открыл его, достал:

— Это компактный наручный огнемёт "Зиппо". Одевается на руку, огонь получается в результате электролиза одного очень редкого синтетического соединения. Дальность до двадцати метров, идеален против стаек насекомых и для дезинфекции местности.

Я полез дальше и вытащил тяжёлый огнемёт с заплечным боепитанием:

— Это ужа намного серьёзнее, дальность до пятидесяти метров, даёт две-три минуты постоянного пламени. Адская машина поджигателя. Оп, а вот мой любимчик, — я достал пулемёт, — пулемёт Корд, пятидесятого калибра, ручной. В броне это что-то типа винтовки, лёгкое ручное оружие.

— Что же тогда тяжёлое? — у вероники в эмоциях был полный сумбур и она даже не острила.

— Тяжёлое — это вот этот малыш... — я достал самое мощное, что у меня было, — его я создал в приступе желания сделать что-то невероятно мощное не выходя за рамки разумных технологических ограничений. Это электромагнитный пулемёт, питание у него от реактора брони, разгоняет стальные пули калибра 5.45 до скорости в десять километров в секунду. Сила удара достаточна, чтобы порвать пополам супермутанта, или разрушить бетонную стенку. При попадании пули создают внутри цели ударную волну кинетической энергии. В стальном листе сантиметровой толщины остаётся отверстие с футбольный мяч...

— Я впечатлена. Правда. Можешь продать пулемёт?

— Э, нет, — я покачал головой, — мои технологии — это мои технологии. Так что братство потерпит. А теперь я буду учить тебя летать...

— Я боюсь высоты... — вера растерялась.

— Ничего. Все боятся в первый раз, я буду аккуратен. Вверх!

* * *

Арес проверял укрепления. На стенах форта с интервалом в двадцать метров стояли турели, телеуправляемые модули. Турели были однотипные — пушка калибра 30мм, спаренный с ней гранатомёт и огнемёт, все вместе они закрывали три основные типа целей — небронированные, мелкие и крупные, а так же воздушные, если кого-то угораздит атаковать с воздуха. Помимо турелей через каждые двадцать метров были бойницы для ручного оружия — зубцы. И наконец — это наблюдательная стальная вышка. Четыре штуки вышки часовых, на которых были прожекторы и бронированный модуль наблюдателя. Вера считала, что я параноик — раз так защищаюсь, но я всегда отвечал ей одинаково — я живой и здоровый параноик, а на пустоши здоровая паранойя — это способ выживания. Лучше перебдеть.

На входе был натуральный КПП, сейчас стены уже застыли, схватились, зато дома ещё нет. Опалубку я переплавил со стен на дома. Дома были тоже сурьёзными — стенки — тридцать сантиметров, в том числе и внутренние. Такие из пулемёта не прострелишь. Звукоизоляция хорошая, опять же.

Вера мне помогала по мере возможности — летать она так и боялась, пользовалась только усилением прыжков, вроде перелететь на нужное место над самой землёй, спрыгнуть со стены или запрыгнуть на стену...

Неделя ушла на то, чтобы хорошенько укрепиться. Тем временем я — создавал дроидов, которые работали от катушек, и благодаря этому — моя рабоче-крестьянская армия уже насчитывала две сотни работников.

Поразительные изменения произошли в убежище. Во-первых — вместо редких ламп накаливания были установлены лампы светодиодные, более яркие, лампы дневного света. Пол убежища — часто бетонный или стальной, выложили плиткой, сделали тёплым, поставили в вентиляцию новую систему обеззараживания и дезактивации воздуха, дверь-шестерёнку заменили на классические ворота, снесли несколько стен, создав более крупные помещения. Само убежище было огромным бункером, четырёхэтажным, между прочим. Жилой этаж, технический, и так далее. Я полностью восстановил работоспособность убежища, более того, прибравшись, преобразил его внутри. Было сложно, но мне удалось создать большой аквариум и наполнить его рыбками, посадить цветы и деревья, украсить стены с помощью сайдинга под дерево и камень, вместо поцарапанных и старых окон поставить новые и свежие.

Внимательно я отнёсся к заполнению склада всем необходимым — склады были на верхнем уровне убежища. В них я устроил арсенал, хранение пищи тут было нецелесообразным — в подпространстве она не портилась, а тут — ещё как. Но зато можно было невозбранно наполнить склад одеждой, обувью, предметами быта, бытовой техникой, инструментами, электрикой и всем таким прочим. Что я и сделал — кладовщиком поставил работать одного из собранных мною роботов.

Вера, когда впервые решила посетить обновлённое мною убежище предложила остаться жить тут до следующего апокалипсиса. Милота. Ей правда понравилось — да и я старался. В играх убежища всегда приуменьшали — их реальный размер — маленький подземный город с замкнутой системой — запасами провизии, чистой воды, тысячей небольших, но уютных квартир. Размеры бункера определил примерно как километр на километр. Миллион квадратных метров, вернее, четыре миллиона квадратов. Это, к примеру, общая площадь всех помещений центрального офиса Абстерго. Моя гигантомания удовлетворена полностью. Даже странно, что выйдя на поверхность, люди этого мира не стали использовать убежища. Ведь у них есть некоторые неоспоримые преимущества — они безопасны от насекомых, радиации, входов в убежище, как правило, только два — один центральный и один резервный, с выходом в кабинете смотрителя. Объяснить их поведение можно разве что только воспитавшейся за время жизни под землёй любви к чистому небу над головой. Но ведь те же братья стали живут в старом военном бункере — и ничего, никто не умер...

Над землёй только застывали дома. Кстати, дома, в отличии от монолитных, где монолитен только каркас, эти были полностью монолитными. Единая отливка сложной формы, внутренние стены, внешние, лестницы, фундамент, всё это было единым целым. Так проще строить.