Страна Беловодье

— И почему никто не замечает? — скептически спросил Данила.

— Это здесь, далеко от населенных мест не видно. Нам есть позволение на участок семье две тыщи десятин или три, без разницы. Сколько поднял — твое. Все равно больше 15-20 десятин силами одной семьи не вспашешь. Правда... наверное и там простые люди не замечают изменений. Они же не вдруг случились... Зато бывая время от времени невольно видишь разницы с прежним.

Он замолчал и подумав, сам себя погладил по бороде знакомым жестом. Отец предупреждал, когда так делает, нечто недоговаривает и надо быть особенно внимательным.

— Ладно, давай вернемся к нашим делам, — тряхнув головой, произнес тысяцкий. — Пока строились, некому было о нас беспокоиться и сажать новое начальство, благо и взять особо с нас и семеземцев нечего. Дороже обойдется держать здесь за княжеский счет тиунов, чем налоги. А вздумай драть серьезно ясак, так дикари сбегут куда подальше. Но мы худо-бедно обжились. Теперь иной расклад. Найдутся и на нашу шею князьки из захудалых, ныне их расплодилось до ужаса. Куча дармоедов и все с огромным самомнением.

— Что будет с городской землей? — после краткого раздумья, спросил Данила. Идея заполучить гонористого чужака на место хорошо знакомого, пусть и не ангела с крыльями, но выборного и достаточно справедливого Вышатича крайне не понравилась. Наложит лапу на все ценное и без правильных границ участков станет стравливать при любом раскладе. Тысяцкий не зря задергался.

— Ее, как и общинную тоже надо замерить. Желательно по божескому сговору, не требуя особой платы.

— Ага, — тут сложно не согласится. На общее благо придется отработать. Но тогда и имущество обмерять за ним.

— Затем составляются межевые книги в двух экземплярах. Один хранится в архиве Патриархии, второй у местной главы власти. Без предоставления выписки запрещена купля-продажа, обмен, дарение и наследство.

И за это Вышатич, подумал Данила, а попутно поселок нечто получит. По закону. Далеко смотрит.

— На все межевание отводится три года. И уже не пройдет запись: начиная от основания оврага рядом с домом отсчитать триста двадцать шагов к северу и сто двадцать до ели, отмеченной в 'сказке'...

Последовала многозначительная пауза. Это понятно. Расплывчато и рискованно при возникновении споров. Эта ель или другая, размер шагов.

— А теперь подумай, откеда столько межевщиков взять сразу? Да еще и чтоб умел эти цифры правильно записать и высчитать? Представляешь, сколь кривды произойдет и кто первый останется обиженный?

— Простые люди, у которых не хватит серебряков на расчет с межевщиком.

— Молодец. Только на самом деле златников. Сегодня корпорация землемеров требует пол ста золотых за год обучения. А скоро и выше задерут. А потом с нуждающихся в их умениях давить станут и втрое возьмут от прежних цен.

— Я возьмусь, — осознав, какое предложение ему сделано и задохнувшись от радужной перспективы, помедлив для солидности, сказал Данила. — Но при двух условиях.

— Да?

— Нужны образцы требуемых документов, включая саму межевую книгу, чтоб не придрались. Как писать, где расчет прикладывать и кто точно заверять работу станет.

— Не препятствие. Прежняя запись с разрешением на поселение еще со Смоленска имеется...

Предусмотрительный у нас тысяцкий, с уважением подумал Данила. Все в загашнике лежит. Правда, с поселком он, похоже, в свое время крепко просчитался. Место не сильно удачное. До сих пор три сотни живет, да по хуторам еще столько же. На звание не тянет, разве сотника достоин, но это уже давно чисто должность, а не воинский ранг. Лишний раз подчеркнуть, что не назначен и не посадник. Много больше прав имеет по закону.

— ... новую достанем.

— И я не стану переделывать участки за чужой счет даже в твою, Иван Вышатич, пользу.

— А и не надо, — сразу ответил тот. — Лучше официально пререзать к прежнему дополнительно пустошь с лесами. С людьми я поговорю.

— Тогда и подать вырастет.

— Она по-любому изменится. Раньше платили общую сумму и распределяли советом. Теперь каждый за себя станет отвечать.

А вот это действительно неприятно. Бедным или кому удача не пришла по независящим причинам, община помогала до сих пор. Теперь все изменится.

— Уйдут.

— Куда? В другом месте лучше? Там целину поднимать придется. А через пять лет, как обустроишься, заявятся мытари и налог стребуют. Как у нас в свое время. Станут иные ломаться, — после паузы пренебрежительно сказал, махнув рукой. — Им лишь бы прокормиться, да выпить. Река рядом, охота не возбраняется, глядишь и от земли откажутся.

Кажется его планы простираются много дальше моих представлений и я пока мальчишка, чтоб с матерым купцом всерьез тягаться, с уважением подумал парень.

— Насчет оплаты...

— С чего это обижу? Вот и книгу дам навечно. В подарок.

Забавно, а ведь не сомневается, что смогу. Приятно, черт возьми!

— Нет, правильно обговорить цену моей работы, — заявил Данила вслух.

— Так люди все разные, — проникновенно сказал Вышатич, — у иных и нету ничего. Как заранее решать?

— А по размеру участка. Чем больше, тем дороже.

— А как считать, если чересполосица?

Начиналась торговля и ему конечно не сравниться со съевшим стаю собак с пудом солью на подобных сделках, однако сразу соглашаться на первое предложение себя не уважать. Пусть понемногу, но если с каждой семьи в округе получить оплату в том или ином виде, немалое подспорье для своих выйдет. Из ямы они точно выползут и чем больше сейчас сумеет выбить, тем больший запас на будущее получит. Денег, скорее всего, с местных особо не поиметь. Лишнего серебра ни у кого не водится. Но можно брать услугами и получить много должников.