В дверном проеме, освещаемая сзади разноцветными сполохами прожекторов, виднелась фигура настоящего великана, метров двух в высоту и, что называется, косая сажень в плечах. При его появлении зеваки как-то незаметно расступились, а мои противники разом сникли.

— Мне здесь поножовщина не нужна, — между тем продолжал громила. — Одно дело — нос разбить, и совсем другое — порезать человека. Скотт, я бы на твоем месте вообще держался тише воды — ниже травы. У тебя уже была одна отсидка, снова захотел за решетку? Так что прячьте ваши игрушки и идите в клуб, расслабьтесь, выпивка за мой счет. А вам двоим, — кивок в нашу с лежавшим на земле парнем сторону, — вам я бы посоветовал валить отсюда, если не хотите нажить неприятностей.

Местные гопники несколько секунд обдумывали сказанное здоровяком, затем, похоже, приняли решение.

— Мы с тобой еще встретимся, гнида, — пригрозил мне тот, что был поздоровее. — Пойдем, Джеф.

Они скрылись внутри бара, тут же немногочисленная кучка любопытных стала таять на глазах. Я подошел к лежавшему на земле бедолаге, присел на корточки. Жив курилка, шевелится, правда, губа разбита и глаз затек, да и пара ребер наверняка сломаны, но жить будет. Помог ему встать на ноги.

— Гребаные козлы! — пробормотал страдалец.

Мама дорогая! Я получил возможность при более удобном освещении разглядеть лицо избитого и едва не присел. Да эту физиономию ни с какой другой не спутаешь! Конечно, в 70 с лишним Джаггер выглядел как алкаш с полувековым стажем, но и в 21 год его лицо смотрелось весьма оригинально.

На всякий случай решил проверить свою догадку:

— Эй, парень, тебя как зовут?

— Майкл... Майкл Филипп, — сплюнув кровью, нехотя ответил он. — Друзья называют просто Мик.

— А фамилия?

— Ты что, бобби? — подозрительно покосился он на меня вторым, не затекшим глазом.

— Нет, я футболист... И немного музыкант.

— Джаггер моя фамилия. А в какой команде играешь?

— В 'Челси'. Тот самый русский легионер Егор Мальцев. Или Мэлтсэфф, как у вас говорят.

— Слышал что-то краем уха... Для русского ты слишком хорошо разговариваешь по-английски. Хотя и с акцентом.

— На английском говорит полмира, что ж теперь... Ты вообще как себя чувствуешь, Мик? Может, вызвать 'скорую'?

— К черту 'скорую'! Мне нужно добраться к моей подруге, Нэнси. Она приведет меня в порядок.

— И где она живет?

— На Набережной Виктории, возле станции 'Черинг-кросс'.

— И как ты туда доберешься? У тебя есть тачка?

— Вон там стоянка такси, они ночь напролет ждут клиентов из Сохо.

Действительно, на указанном Джаггером пятачке стояло несколько кэбов, в один из которых мы и загрузились. Что-то мне было страшно отпускать Мика одного, да и денег у него, как оказалось, не было, только несколько пенсов.

Пока ехали, выяснил, кто были те двое, что пытались сделать из будущей рок-звезды отбивную. Оказалось, братья Мерсеры, Скотт и Джеффри, которые почему-то решили, что Мик положил глаз на подругу младшенького, то бишь Джефа.

— Она страшная как смерть, эта Дрю, — говорил парень, прижав носовой платок к кровоточащей губе. — Я бы даже по пьянке на нее не залез. А этим уродам только дай повод кулаками помахать. Ничего, я их подкараулю по одному, найду способ, как отомстить.

Громилой, который утихомирил братцев, судя по всему, был охранник клуба Люк. Несмотря на его прохладное ко мне отношение, я был ему благодарен. Если бы не он, Егор Мальцев мог бы корчиться на земле рядом с Джаггером в луже собственной крови. Заодно выяснилось, что Джаггер является болельщиком 'Арсенала'. Это он сам проболтался, я-то это помнил из воспоминаний будущего. Рассказал мне, как был на последней игре 'канониров', где они проиграли 'Челси', но с трибуны не видел лица футболиста, на котором был заработан решающий пенальти. Узнал уже после, что именно на мне. Но зла на какого-то русского за это не держал, понимал, что это всего лишь игра.

— Так ты говорил, что еще и музыкой занимаешься? — спросил он меня по пути к его подруге.

— В Советском Союзе я известный композитор, автор многих популярных песен.

По давно подзабытой привычке чуть не ляпнул: 'Не веришь? Погугли в Инете'.

— И еще сочинил оба альбома группы 'Апогей', может, слышал о такой?

— Так я даже слушал оба альбома, — оживился Мик и тут же скривился от боли. — Черт, когда же уймется эта кровь... У меня дома валяются оба магнитоальбома. Песенки симпатичные, но, на мой взгляд, слишком уж нежные.

— Ну, как говорят у меня на Родине, на вкус и цвет товарищей нет, — кое-как перевел я поговорку, стараясь, чтобы она звучала в рифму. — А здесь, может быть, буду сочинять в других стилях.

— А я тоже музыкант, — попытался удивить меня парнишка. — Но про мою группу ты, наверное, не слышал. Она называется 'The Rolling Stones'.

— Ну почему, слышал кое-что краем уха.

— А что именно, какую песню? — снова сделал попытку оживиться Мик и опять скривился от боли.

Хо-хо, вот тут бы не облажаться. Быстро напрягаем память и вспоминаем, что 'роллинги' пели до 65-го года.

— Кажется, вещь называлась 'Tell Me', и даже входила в Топ-40 американского хит-парада. Симпатичная баллада.

— Это точно, мы ее с Китом написали... Эй, братишка, тормози, мы приехали!

Нэнси жила в старом 2-этажном особняке на несколько квартир. В ее владении находилась небольшая комнатушка с почти такой же по размеру кухней и совмещенным санузлом. Ну хоть не коммуналка... А интересно, в Англии есть коммунальные квартиры?

— Спасибо, что привезли Мики, — рассыпалась тем временем в благодарностях девчушка с выжженными перекисью волосами. — Он вечно попадает во всякого рода истории. А мне нужно, наверное, позвонить его продюсеру.

— Нэн, успеешь позвонить Эндрю, дай что-нибудь холодное, приложить к глазу, — попросил Мик. — И еще у меня правый бок болит, надо выпить таблетку обезболивающего.

— Думаю, там или перелом ребра, или трещина как минимум, — вставил я. — Все-таки желательно показаться врачу.

— Утром я его обязательно отвезу в больницу, — пообещала Нэнси, которая тем временем все же добралась до телефонной трубки. После того, как отзвонилась, выгребла весь лед из холодильника, ссыпала его в пакет и дала Мику.

— Может, выпьете кофе, мистер?..

— Парня зовут Егор, он русский, играет за 'Челси' и сочиняет музыку, — запоздало представил меня Мик. — А выпить кофе — хорошая идея. Только сделай покрепче, как ты умеешь.

— Нет, спасибо, мне уже пора идти. Я вообще должен был быть дома, но тут вот сами видите, что приключилось.

— Эй, Егор, спасибо тебе, — тормознул меня Джаггер, когда я уже направлялся к двери. — Кстати, у нас концерт в следующий четверг в клубе 'Crawdaddy', приходи к семи вечера, мы как раз выйдем на сцену.

— В следующий четверг? Игры не будет, а вечерняя тренировка, если что, у нас заканчивается в шесть, — пробормотал я. — Думаю, что смогу подъехать... Ну все, я побежал, и не забудьте утром съездить в больницу.

На выходе из дома я нос к носу столкнулся с запыхавшимся парнем.

— Привет, ты от Нэнси спускаешься? — спросил он меня.

— Ага, а ты, наверное, продюсер Мика?

— Точно, Эндрю Луг Олдхэм, — протянул парень мне свою узкую ладонь.

— Егор Мальцев.

— Погоди, так ты тот самый русский легионер из 'Челси'?!

— Он самый.

— О черт, круто! Ладно, поболтаем в другой раз, нужно посмотреть, в каком состоянии находится Микки.

На следующий день я спал почти до обеда. Проснувшись, отправился в ванную принять душ, почистил зубы, запустил стиральную машинку, поставил на плиту сковороду, разбил три яйца...

По случаю вчерашних посиделок Дохерти внес изменения в тренировочный график, освободив нас от утренней тренировки. Но на вечерней нужно было быть как штык, иначе Томми мог и всыпать по первое число. Как я понял, его в команде все же немного побаиваются.

Этот день стал продолжением неожиданных встреч. На этот раз новое знакомство само меня подкарауливало. После вечерней тренировки, когда я неторопливо брел в сторону автобусной остановки, меня остановил звонкий девичий голос:

— Егор, здравствуйте!

Я немного охренел, потому что приветствие было произнесено на великом и могучем почти без акцента. Поворачиваюсь и обнаруживаю очаровательную стройную блондинку, с интересом разглядывающую мою персону. Точно, из наших, русских, такие лица в Англии большая редкость. Интересно, кто она? Дочь посольского работника? Или каких-нибудь эмигрантов? А лицо отдаленно знакомое, будто я ее когда-то давно уже где-то видел.

— Да, слушаю вас, мисс...

— Елена Викторовна Миронова. Но местные называют меня Хелен Миррен.

Да, я уже не устаю удивляться происходящим вокруг меня событиям. Ну конечно, это же не кто иная, как звезда фильма 'Калигула' и одна из лучших исполнительниц английских королев, по мнению самих англичан. Но все это там, в прошедшем только для меня будущем. А сейчас передо мной стоит красивая девушка, едва ли старше меня.

— А я действительно Егор. Егор Мальцев.

— Я знаю... Вы извините, что я вот так, прямо на улице вас останавливаю. Просто здесь, в Англии, так редко можно с кем-то поговорить по-русски.

— Ничего страшного, мне действительно очень приятно встретить человека, с которым можно пообщаться на родном языке.

Мы зашли в ближайший паб, где я заказал небольшой легкий ужин. Из дальнейшей беседы выяснилось, что дед у нее был самый настоящий царский генерал, который во время Первой мировой занимался закупкой вооружения для русской армии, а после Октябрьского переворота остался в Великобритании. А вот мама у Хелен англичанка. Имя и она, и отец сменили около десяти лет назад, во времена начала холодной войны русские имена не приветствовались. Однако между собой продолжали общаться на родном языке отца. Хелен действительно неплохо говорила на языке Пушкина, при этом иногда вставляя в свою речь забавные старорежимные словечки. Рассказала, что работает актрисой в Национальном молодежном театре, но скоро будет ее дебют в роли Клеопатры на сцене театра 'Олд Вик' в шекспировской трагедии 'Антоний и Клеопатра'.

Я не удержался и тоже похвастался, что в какой-то мере ее коллега, снимался в телесериале про советскую милицию, автором идеи которого был, а заодно сочинил заглавную композицию. Ну и про съемки в клипе упомянул, на мою же песню. И тут выяснилось, что Лена-Хелен, как и Мик Джаггер, тоже слушала музыку 'Апогея', а узнав, что автор текста и музыки в Лондоне, именно по этой причине решилась подойти и познакомится. Тем более, она старше меня она всего на один год, и столь ничтожная разница в возрасте, по мнению начинающей актрисы, не должна смущать нас обоих. Перед тем, как попрощаться, обменялись телефонами и адресами, а заодно пригласил ее на футбол. В ответ она пообещала пригласить меня на свою премьеру.

Ну что, думал я уже в постели, выключив телик, вот и потихоньку знакомлюсь с местными. Вчера Джаггер, сегодня Хелен Миррен... Интересно, кто завтра мне встретится? Уинстон Черчилль или королева Елизавета? И кстати, эта Хелен — тезка моей Ленки — довольно симпатичная особа. Еще немного погрустив воспоминаниями о Лисенке, я повернулся на правый бок и уснул.

Глава 3

Да, разница между союзным и английским чемпионатами чувствуется. Особенно отбитыми ногами. Если в чемпионате СССР практически у каждой команды имеется собственный стиль, какая-то изюминка, то у англичан с этим просто беда. Советские команды практикуют игру в пас, разыгрывают комбинации, активно используют домашние заготовки, в общем, практикуют — каждый каждая в силу своих возможностей — комбинационный, остроатакующий футбол. Англичане более, что ли, консервативны. По итогам тех матчей, в которых мне довелось участвовать, сложилось впечатление, что английские клубы кроме навесов и ударов по воротам из всех позиций больше ничего не умеют. Как и мой 'Челси', в общем-то. Но чего у них не отнять — все это доведено до такого автоматизма, что практически каждый третий навес заканчивается либо голом, либо опасным ударом по воротам.

Ну и, конечно, борьба. Борьба на каждом участке поля на протяжении всех 90 минут. Что уж скрывать, в Союзе случалось, что с командами из нижней части таблицы часто играли просто на классе. В Англии такое просто невозможно. Команда, занимающая последнее место, бьется с лидером так, словно играет в финале Лиги Чемпионов.

Так вот, по поводу борьбы. Стыки кость в кость здесь обычное дело. Причем, по моему мнению, болельщики просто с ума сходили от того факта, что ты, получив по ногам, вставал и показывал всем своим видом, что тебе не больно, и вообще соперник бьет тебя как девчонка. Валяться на газоне и показывать, будто тебе больно, здесь было не принято, тебя освистают свои собственные болельщики. Сумасшедший дом какой-то. Мне как иностранцу, да и вообще как техничному игроку, доставалось по самое не хочу. Нет, наверное, я неправильно выразился. Бить по ногам принимались еще до того, как я получал мяч, защитники, словно доказывая свою лихость, стелились в подкатах, пытаясь выбить мяч желательно с моими ногами.

И вот здесь-то я вспомнил несравненного француза Эрика Кантона. Тот, перейдя в 'Манчестер Юнайтед' и столкнувшись со столь жесткой игрой, принялся делать следующее... Увидев, что к нему сзади подкатывается игрок с намерением оторвать конечности, Кантона подпрыгивал и приземлялся на ногу соперника. Как говорится, с волками жить...

Я решил воспользоваться его опытом, и в первом тайме ближайшей же игры повторил этот трюк. Не обращая внимание на вскрик футболиста, от перелома ноги которого спас качественный щиток, я на скорости обошел центрального защитника и вколотил мяч в ворота. Во втором тайме я повторил этот прием еще дважды и, что удивительно, трибуны встретили подобный ход аплодисментами.

А на стадионах я стал замечать самодельные плакаты 'Prince George' и, как мне сказали игроки, это признак того, что болельщики признали меня за своего. Оказывается, Егора переименовали в Джорджа, как им было привычнее. Однако, приятно, черт возьми...

Впрочем, не обходилось и без проблем. Например, на одной из двухсторонок между мною и защитником команды Роном Харрисом произошел небольшой конфликт, едва не переросший в потасовку. Рон сыграл грубовато, я ответил тем же, защитнику это не понравилось, и в итоге пришлось вмешаться Томми Дохерти и другим игрокам. Впрочем, в раздевалке Рон первый ко мне подошел и протянул руку, признав, что был неправ. Я мысленно выдохнул с облегчением, а то уже настраивал себя на 'холодную войну', и далеко не факт, что остальные приняли бы мою сторону.

Вечером ближайшего четверга, как я и обещал Мику, появился в клубе 'Crawdaddy'. Накануне, правда, отзвонился Федулову, перед которым отчитывался по телефону каждую неделю. Про ту драку у клуба я ему не рассказывал, просто объяснил, что познакомился с молодым музыкантом, который пригласил меня на свой концерт.