Странник - 2 "Успеть до радуги"

А потом я поднял легкое, словно пушинка, тело на руки и, приговаривая разную ласковую ерунду, понес Эрну в госпиталь, а она все пыталась вырваться, непрестанно молотя бессвязную чушь. Так мы и вошли через задние ворота в приемную часть, где я сдал ее подскочившим санитаркам. Они без долгих разговоров и расспросов принялись хлопотать над ней, а я, отделавшись короткой ложью о молнии, ударившей в валун, побрел в свою палату спать.

Ночь прошла отвратительно. Перед сном я глянул в Сети, кто такой этот Бикху. Он оказался членом местной команды богов. Причем самым воинственным. Своего рода богом войны. Засыпая, я думал о том, как, наверное, хорошо оказаться самым крутым в детском саду...

Первым делом с утра я решил пробежаться до той поляны, где меня вчера видела Эрна. О том, что она могла рассказать в больнице, я не беспокоился. Слишком невероятно звучала бы ее история. А вот вещественные доказательства мне были совершенно ни к чему. Я быстро добрался до места и начал с общего осмотра. Примерно треть поляны занимал полурастекшийся валун. Вокруг него, примерно на десять шагов, вытоптанной травы в обрамлении поваленных и обуглившихся деревьев. Красота! Себе ничего я вчера порезвился... Запах гари был так силен, что перебивал все остальное. Само собой, я ни на секунду не сомневался, что ни у кого не хватит наглости заподозрить бедного инвалида в сотворенных ужасах. Но для пущей уверенности мне не хватало моей больничной обуви. Ее-то я и собирался разыскать. Лучше всего было бы, если б они оказались под слоем расплавленного камня. То есть попросту сгорели. Я осматривал поляну, пока не наткнулся на пару таких же внимательных глаз. В кустах у дальнего края поляны, метрах в двадцати от меня, скрытый почти полностью плотными зарослями, стоял человек среднего роста в грязном зеленом комбинезоне. Естественно, если бы не запах гари и не грохот водопада, я почувствовал бы его присутствие. Поняв, что его заметили, он вышел на поляну, профессионально-небрежным жестом забросив за спину нечто короткоствольное.

— Управление разведки. Ты не подскажешь, что произошло здесь вчера ночью?

— Не знаю, — сказал я медленно и задумчиво. — Вечером гулял возле озера и видел вспышку. Потом сразу раздался звук, похожий на звук грома. Тогда было уже темно, а вот сегодня с утра я решил посмотреть, что здесь произошло.

Он улыбнулся щербатыми зубами и махнул кому-то рукой. Тотчас же на поляне появились еще четверо в таком же замызганном камуфляже. Они даже не стали прятать оружие. Просто вышли с автоматами наперевес, обступив меня полукругом. Судя по состоянию одежды и обуви, ребята протопали не один десяток километров. Разумеется, ради удовольствия посмотреть на горную полянку с разбитым валуном.

— Вы прилетели утром? — безмятежно спросил я.

— Ну да, а что?

Щербатый подозрительно нахмурился.

— Да нет, я просто думаю, где это вы успели так испачкаться...

Я продолжал сидеть на корточках, и они, стоя вокруг меня, босого и безоружного, ощущали полное превосходство и не спешили нажать на курок. Я слышал их дыхание и чувствовал отвратительный тошнотворный запах, который издавали их комбинезоны. Не то стиральный порошок, не то антисептик. Одно я знал точно. Типов с таким запахом надо убивать как можно скорее. Чтобы сами не мучились и не терзали окружающих.

Я поднял голову.

— Кстати, у нас не говорят просто 'Разведка'. Говорят 'Военная Разведка', 'Территориальная Безопасность' и так далее. Просто разведка есть только у арлингов. У вас здесь что, был тайник?

Это был наглый выстрел наугад. И очень характерно, что он попал в цель.

— Что-то ты слишком разговорчив. А? Инвалид?

Он поднял голову, как будто хотел посмотреть за горизонт, а его плечо медленно пошло вверх, снимая часть тяжести с ноги, бедро которой сдвинулось назад для удара. Я тихо выдохнул, словно выпускал из груди легкую птичку, и бумажным мячиком мягко кувыркнулся под дальнего. Распрямляясь за его спиной, красный дракон взмахнул своим хвостом и, развернувшись, ударил крыльями по воде. Минус три... Нож с чужих набедренных ножен серебряной искрой нырнул в горло четвертого. Щербатый с оторопью смотрел на то, что было еще мгновение назад его соратниками. Но я недаром избрал десертом именно его. Одно быстрое движение плечом, и автомат черной рыбкой выскользнул из-за спины прямо ему в руки и забился в неторопливых конвульсиях, выплевывая сгустки пламени. Целый рой черных пчел широким веером суетливо прогудел в одну сторону, а голова беззубого полетела в другую. Он рухнул, захлебываясь собственной кровью, и, падая, все еще продолжал давить на курок, поливая смертью уже чужой для него мир...

Звук автоматного глушителя был похож на шипение целого клубка рассерженных змей. Хорошо, конечно, что никто не прибежит на выстрелы, но надо хоть кого предупредить о высадке разведгруппы. Ведь не пятерых же выбросили. Я бегло осмотрел себя на предмет пятен крови и порысил обратно, сожалея, что так и не обнаружил своих тапок. Похоже придется сегодня ночью наведаться на склад.

Я так торопился, что выскочил на госпитальную площадь быстрее, чем успел осознать произошедшие, за мое недолгое отсутствие, изменения.

На площадке перед госпиталем стояли колесный армейский грузовик, легкий гравиход и невиданная мною ранее толстобрюхая машина, похожая на самолет вертикального взлета. Было еще человек пятнадцать в камуфлированных комбинезонах, удивительно похожих на те, в которые были одеты убитые мной. Я, было, сначала подумал, что это и есть основная часть десанта. А увидев в толпе одного из знакомых мне офицеров-территориальщиков, успокоился. Но что-то все-таки в них было не так. Через мгновение я понял, что. Все солдаты пахли точно так же, как и те, кого я убил на поляне. Конечно, диверсанты могли надеть такую же форму и почти наверняка могли воспользоваться подобным оружием. Но применять для стирки комбинезонов точно такое же моющее средство — это, по-моему, слишком.

Обходя этот базар по периметру ограды и мучительно думая, что же мне со всем этим делать, я натолкнулся на Рат Са. Она громко спорила о чем-то с невысоким плотным офицером в погонах алго да-ри (генерала территориальной контрразведки). Я уже почти проскользнул мимо, когда сквозь крики и гомон услышал имена: мое и Эрны. Неясное предчувствие почему-то сразу сжало мое сердце, и я подошел к ним.

— Гранги, где ты был?..

Я пожал плечами.

— Гулял. А в чем дело?

— Десант! — Она выдохнула это слово, как люди говорят о страшном суде. — Я боюсь, с Эрной что-то случилось. Мне сказали, ты принес вчера ее всю обожженную, санитарки мелют какую-то чушь про молнию, тут еще ты пропал, а с утра я пришла и ее нет, мне сказали, что она увидела из окна, как ты уходишь, и побежала за тобой. Кто ни будь вообще мне скажет, что тут происходит?!!

Она сыпала словами, словно крупой, и я несколько секунд осмысливал их, прежде чем ответить, но меня неожиданно прервал генерал.

— Это тот самый потерявшийся больной?

Рат Са кивнула.

— Ну и девочка ваша найдется.

— Вы не понимаете! Она уже давно должна была прийти. С ней наверняка что-то случилось...

Генерал терпеливо, видимо, уже в который раз жестко произнес.

— Мы обязательно найдем вашу девочку. Я уже послал на поиски своих людей. А пока я должен увезти вас в город, пока это не кончится.

— Никуда я не уеду! Это мой госпиталь, и здесь мои люди...

Я решил вмешаться.

— Алго, можно я попробую ее уговорить? — Я повернулся к ней и добавил: — Ратти! На два слова, можно?

Она посмотрела на меня как на слабоумного. Потом, видимо, вспомнила, что она все-таки врач, и неловко улыбнулась.

— Ратти, ты знаешь этого парня?

Я говорил тихо, но внятно, совсем не желая, чтобы наш разговор подслушал стоявший недалеко от нас генерал. При этом я медленно вел ее к госпитальным дверям подальше от солдат.

— Нет, конечно. Но перед его приездом позвонил калтор да-ри Ша Риги...

— Этот? — я кивнул на стоявшего неподалеку человека, которого сам знал как сотрудника 'да-ри' — территориальной контрразведки.

— Да, это он...

— Ратти, это арлинги!

— Что за чушь, я знаю Риги много лет...

— Ратти, подумай внимательно, что может быть нужно арлингам в нашем чертовом госпитале. Ну!

— Почему ты решил, что это арлинги?

— Да потому, что пятерых я уже прикончил.

— Ты?!!

Она криво улыбнулась.

— Да ты даже ходишь с трудом!

Я уже довел ее до странно безлюдного госпитального холла, где стояла операционная тележка с хирургическими инструментами под белой тканью.

— Если я докажу тебе, что ты не права, ты мне поверишь?

Снова кислая улыбка, кивок головы.

— Интересно, как ты это проделаешь?

— Стена за тобой из пластобетона?

— Да...

— Ты знаешь, кого ни будь, кто мог бы пробить в нем дыру?

— Это невозможно, ты сам прекрасно знаешь. Если нам нужно что-нибудь повесить, мы это просто приклеиваем.

— Смотри!

Я откинул с каталки белоснежное, остро пахнущее антисептиком покрывало и взял большой нож для вскрытия. Потом медленно выдохнул, словно выдавливая воду из легких, и коротким дугообразным движением послал его в стену. Сухо звякнув, нож до середины лезвия вошел в бетон.

Беспомощно оглянувшись и не веря своим глазам, Рат Са подошла к стене и, взявшись за рукоятку ножа, потянула его на себя. С таким же успехом она могла тянуть на себя замурованный крюк.

Я шагнул к ней, взял ее руками за плечи, развернул лицом к себе и слегка тряхнул, приводя в чувство.

— Теперь ты ответишь на мой вопрос?

Она кивнула.

— Им, скорее всего, нужна Эрна.

— Зачем?

Ратти помолчала и, глядя в пол, произнесла:

— Она единственная дочь Ша Дарха...

Я тихо выдохнул. Божья Матерь. Просто заповедник непуганых идиотов.

— Дочь Императора работает простой санитаркой?

— Нет, ее убрали сюда потому, что уже было несколько попыток похищения.

— А как же рассказы о пасторальном детстве на ферме?

— Это не ферма. Она выросла в родовом имении Дархов на Аса ло Тир.

— А почему этот урод хотел увезти и тебя?

— Эрна моя дочь...

Я опешил от неожиданности.

— Ты императрица?!!

— Нет.

На этот раз ее улыбка была просто усталой.

— Я просто мама единственной наследницы престола.

О боги, ну я и влип.

— А где ваша охрана и тому подобное?

— Лидор и его люди отправились на поиски Эрны еще с утра.

Я задумался.

— Слушай, здесь наверняка есть бомбоубежище?

— Что-что?

Она нахмурилась.

— Ну, место где прячутся от авианалета, — пояснил я торопливо.

— Нет, только подвал, где стоят реаниматоры.

— Сколько вам нужно времени на эвакуацию?

— Как только поступило сообщение о десанте, все больные и персонал спустились туда.

— Так, — твердо произнес я. — Бегом в подвал и не высовывать носа, пока все не кончится.

— Но я не могу бросить Эрну одну.

— У тебя есть рота морских пехотинцев?

— Нет, но и у тебя нет роты.

— Я сам, как рота.

— Тогда у меня есть ты, — сделала логичный вывод Рат Са.

Я начинал потихоньку закипать, а это было плохо.

— Послушай, тогда твоя рота пойдет и немного повоюет, а ты прикинься, пожалуйста, черной тряпочкой в темном углу и постарайся не отсвечивать.

— А чем будет воевать моя доблестная рота? Этим?

Она хмуро кивнула на хирургические инструменты.

— Могу и этим. А у тебя есть идеи получше?

— Есть!

Опершись одной рукой, она легко перебросила тело через стойку дежурного и шагнула к шкафу с лекарствами. Я, было, предположил, что мне предложат сражаться с помощью аптечных пузырьков, но когда полка с медикаментами крутнулась на невидимой оси, открывая полость второго дна, я даже оторопел от обилия предметов для убивания себе подобных.

То, что вытянула Рат Са из чрева такого безобидного на вид шкафчика, немало меня поразило. Такой штуки моя богатая практика еще не знала. Большой, да нет, просто огромный пулемет или даже небольшая пушка. Я успел только подумать о том, какая отдача должна быть у такого монстра, как с площади перед госпиталем раздался такой знакомый голос Эрны. Не голос, а, скорее, жалобный вскрик. Я только успел выдохнуть: 'Ратти, прикрой!' и выскочил наружу.

Я видел, как беспомощно отбивавшуюся Эрну волокли к той самой странной машине, которую я принял за самолет вертикального взлета. Времени у меня было только на то, чтобы одним ударом кодовой фразы вогнать себя в состояние дхати. Плата за состояние чудовищного ускорения — порванные мышцы и связки, пережженные нервы — все это будет потом. А пока мое тело скользило по бетону, почти не касаясь его и звеня тонкой струной смерти.

Я влетел в толпу, окружившую самолет, словно снаряд. Руки сами, словно у них появился свой разум, раскрылись крыльями, унося в смерть двух солдат. Потом были еще и еще. Кто-то кричал, кто-то пытался стрелять, но мое движение было за гранью их восприятия.

Этот карнавал был не только моим. За моей спиной, там, где был центральный вход, громко ухнуло, и прицелившегося было в меня солдата разорвало пополам. Не утруждая себя всеми, я убивал только тех, что преграждали мне путь к самолету, куда утащили Эрну. Прорвавшись, наконец, к закрытой двери, я ударом сдвоенных ног в прыжке вогнал ее внутрь и, успев услышать чей-то предсмертный хруст, оказался лицом к лицу с тем самым парнем, на котором висел мундир генерала. Он держал Эрну за волосы перед собой, а пистолет его смотрел девушке в затылок. Грамотно смотрел, снизу-сбоку. И он был чертовски напуган, этот козел. Внезапно глаза Эрны закатились, и она обмякла в его руках, на долю секунды открывая его голову. Во мне что-то щелкнуло. Мгновенная дрожь пробежала по моему телу, заставив сердце на мгновение сбиться с ритма, и, словно в ладонях что-то было, я плеснул раскрытой ладонью в его сторону.

Я хотел только отшвырнуть его в сторону энергоударом. Но что-то, видно, закоротило в Датском королевстве.

Бледно-лиловый шар, сорвавшись с моих пальцев, влетел ему в лоб, на мгновение окружил голову призрачным сиянием и взорвал ее, словно гранату, расплескав вокруг кровавые ошметки.

Летчик, заляпанный багровой кашей, чего-то выцарапывал у себя с пояса, когда удар моей ладони превратил его горло в плоский блин. Ломая пальцы, я выдернул из руки самозваного генерала пистолет и поспешил скорее наружу, где по моим расчетам еще кто-то оставался.

Но врагов уже почти не было. Только трое залегли за флаером и осторожно отстреливались от Ратти, бившей прямо из полутемного холла больницы. Солдаты были на ярком солнце и кроме черного провала ничего видеть не могли. Тогда как Рат Са прицельным огнем постепенно превращала флаер в кучу железа. На моих глазах в темноте за остатками дверей что-то вспыхнуло, потом рявкнуло так, что заложило уши, и неосторожно высунувшегося солдата просто разорвало на кровавые клочья. Я не стал продолжать их дуэль и, вскинув оружие, пристрелил оставшихся в живых. Ничто вокруг не шевелилось и вообще не подавало признаков жизни. Я устало опустился на лесенку трапа. И тут внезапно, словно водой плеснули в глаза, все поплыло, и я выключился.