Скованные одной цепью

— Я, собственно говоря, даже не родственница, а жена одного из родственников Августа, — улыбнулась она. — Но Тереза привечает всех. Уверена, вы с ней скоро подружитесь, она дружит со всеми.

Мальчики — как Гарри, так и Дадли — стояли в уголке и наблюдали за остальными. Время от времени к ним подходили новоявленные кузены-кузины, смеясь над их робостью и застенчивостью, но Поттер ещё не знал, чего ожидать от этой компании. Его несколько взбадривало письмо Дамблдора, но всё равно...

Вечером Дадли и Гарри отвели в подготовленные им комнаты, Петуния водворилась в апартаменты дяди Августа.

Гарри его помещение понравилось. Это было совершенно не похоже на его комнату в Литтл Уининге, скорее на гостиную в Хогвартсе — тоже небольшой камин, кресла вокруг столика, занавеси... Только вот кровати в гриффиндорской гостиной не было, даже скрытой роскошным занавесом тяжёлого алого бархата. Вообще это помещение было выдержано в гриффиндорских цветах — ало-золотых, Гарри понял, что это было сделано специально для него — ведь все обитатели этого дома были слизеринцами... Напротив кровати была ещё одна ниша, служащая кабинетом — там был письменный стол и несколько книжных полок, на которых было столько изданий... Третий угол занимал ещё один столик, на котором возвышался здоровенный том — Тысячелетник, как гласила надпись на обложке, представлявший собой, как юноша понял, просмотрев первые несколько листов, подробное жизнеописание всех членов рода Пьенсов, начиная с Саймона Пьенса, участвовавшего в третьем крестовом походе в качестве пажа одного из вельмож короля Ричарда. Заглянув к кузену, размещённому напротив, Гарри увидел, что у Дадли всё то же самое, но в жёлтых тонах.

— Тебя явно готовят в Пуффендуй, — хмыкнул юноша. — Факультет для безголовых тупиц.

Дадли ответил ему яростным взглядом.

— Я пойду в Слизерин! — рявкнул он. — Мне про него рассказали, это самый крутой факультет, не то, что ваш паскудный Гриффиндор, где только такие, как ты учатся! Там настоящие лорды учатся!

— Тёмные лорды, Дадличек, половина, больше половины слизеринцев впоследствии попадает в Азкабан, — ответил ласковый кузен. — И лордов этих вся школа травит. Но ТЕБЕ это не светит!.. Туда принимают исключительно чистокровных волшебников, — пояснил он кузену, который явно ничего не понял.

Утром Гарри проснулся от страшных воплей, издаваемых кузеном. Повсюду захлопали двери, послышались голоса, топот... Поттер тоже вскочил, молниеносно оделся и бросился в соседнюю комнату — выяснять, что там случилось.

Случилось то, что Дадли... Септимус...

Он худел. Он сдувался буквально на глазах, словно лопнувший воздушный шарик. Одновременно он темнел — его белёсые волосёнки превратились в темно-русые, глаза из водянисто-серых стали карими... И всё это было болезненно, судя по тем звукам, которые он издавал.

— ДАДЛИ, МАЛЬЧИК МОЙ! — плакала тётя Петуния, примчавшаяся сюда в одной ночной рубашке, даже не накинув поверх халат. — Что с тобой?! АВГУСТ!

— Когда я тогда уходил, я наложил на тебя заклинание, благодаря которому ребёнок должен был родиться с чертами твоего второго мужа. Но так, чтобы, если наш брак восстановится, на следующее утро ребёнок стал таким, каким он был бы без моего вмешательства. Это болезненно, но мне не нужен этакий свин в моём доме и в моей семье. Полагаю, что тебе тоже не хотелось бы иметь перед глазами живое напоминание о прошлом. Надеюсь, Септимус унаследовал от меня не только внешность... Я наводил справки, все отзывались о Дадли Дурсле как о последнем придурке. Если это так, то вместо элитарной школы "Хогвартс" он поедет в "Тойт" — это самая захудалая школа, расположенная где-то на Шетландских островах, там обучают лишь самым задаткам магии... Для нас это будет великий позор, но мой сын... Я не могу допустить, чтобы он осрамил меня перед всем Хогвартсом!.. Да, завтра приезжает Себастиан с семьёй. Я надеюсь, что вы подготовитесь к этому визиту...

Глава 5. Сюрприз

Гарри даже не заметил, как и день прошёл. Вернее, до него дошло только несколько эпизодов того праздника, который был организован по поводу прибытия семьи дядюшки Августа и видоизменения Дадли-Септимуса, который по всеобщему мнению стал точной копией своего папочки в том возрасте за небольшим исключением, о котором никто не упоминал, а на прямые вопросы не отвечали. Гарри помнил свой разговор с очаровательной Вивьен Круа, и надменным Маркусом Бларом, между которыми он сидел, при этом Ви, как просила его называть её юная француженка, напропалую с ним флиртовала, а Маркус предостерегал его от её шашней.

— Она так вокруг всех вьётся, имей ввиду, — говорил он. — Парни на неё клюют, как рыба на приманку, а она поводит их за нос, да бросает. Так, что они потом долго в себя прийти не могут...

Потом были объятия Терезы, которую даже сыновья называли по имени, а дочери говорили ей: мама Тереза. Вот кто ему нравился безо всякого, добрая, милая женщина, она сразу пресекла его попытки именовать её "миссис Пьенс" и именовала своим любимым внучком, не желая даже слышать, что это не так и он только племянник жены дяди Августа.

— Ты — мой внук и член нашей семьи, — отрезала она, целуя его в щёку. — Привыкай.

Сквозь какой-то туман Гарри помнил взгляды "бабушки" в сторону Дадли, судя по ним, настоящий внук не очень-то угодил Терезе, она даже что-то резкое сказала дяде Августу, тот нахмурился, а тётя Петуния была готова расплакаться. Но к ней свекровь отнеслась значительно лучше, усадила рядом с собой и обе женщины мило беседовали. Потом Дадли с кем-то сцепился... кажется, с Роджером Куаном... или это был Майлз Брик? Отец отвесил ему затрещину, от которой бывший толстяк чуть не заревел, схватившись за покрасневшее ухо... Тётя Петуния удерживала дядю за рукав, что-то ему шептала, но тот был очень сердит. Все то и дело обращались к милой мадам Натали, о чём-то её спрашивали, но та сама ничего не знала — судя по отчаянному выражению её лица.

— Её семья задерживается, — прошептал ему Маркус. — А Себастьян — любимец Терезы. Вообще — он классный. Он должен привезти свою семью — у них с Натали сын наших лет и дочка, в этом году поступает. Алан ничего, славный, а про его сестру никто толком ничего не знает. Почему он выслал вперёд Натали — не ясно, они с Себастьяном — неразлучная пара.

У Гарри ужасно болела голова, но он решил не портить никому настроение своими жалобами, натянуто улыбался, шутил. Вечером еле дополз до своей комнаты и повалился на свою кровать.

Мягкая, уютная постель приняла Гарри в свои нежные объятья, но стоило только мальчику положить голову на подушку, как мысли и воспоминания стали бушевать в раскалывающейся от боли голове отгоняя сон.

Как их много! Они, интересно, все друг друга по именам знают? Невероятно! Они, наверно, каждый месяц не по одному разу на дни рождения собираются! А они все друг с другом ладят или есть и враждующие? Непохоже. Вроде все дружны. А такие разные!

Может, посчитать до миллиона, может тогда усну... один, два, три, четыре, пять, нет, голова болит! Шесть, семь — если сейчас мне не выпить обезболивающую настойку мои мозги закипят!...

Так он ворочался в постели часа два или три, пока не понял, что заснуть ему не удастся. Тогда он решил всё же спуститься вниз — Тереза показывала новоприбывшим родственникам, где держит запасы лекарственных снадобий, если им вдруг понадобится. Гарри даже запомнил одну склянку, на которой было написано: "спи до утра", с рубиновой настойкой от головной боли. При чём она же действовала и как снотворное...

— Они спят? — этот голос заставил мальчика застыть на месте, он ощутил, как по его спине прокатился холодок. ЭТОТ ГОЛОС он всегда бы узнал. — Бедная, я никогда ещё не заставлял себя так долго ждать, но это не моя вина — мягко и устало продолжал ледяной голос, от которого Гарри бросило в холодный пот, голова странно закружилась, а ноги предательски начали подгибаться. Нет, только не это, подумал Гарри, это не может быть правдой! Что он тут делает?!

— ТАМ всё в порядке? — спросил голос дяди Августа. — Ты уверен?

— Не беспокойся, ты что, первый год меня знаешь? — пришелец явно был обижен. — Я бы никогда не позволил себе... ОНА ничего такого не заметила? Ты смотрел за ней в оба?

— Не беспокойся, я свою часть договоренности выполняю. Ты отлично знаешь, чем чреват для нас малейший прокол.

— И как раз в это время ты приводишь жену и сына! Мне стоило большого труда тогда её убедить... И для чего?

— Ты знаешь, для чего. И я ценю всё то, что ты для нас всех сделал, без тебя всё пошло бы прахом... Но смерть этого Снейпа развязывает нам руки. Ты ведь...

— Да, старина Северус... Ну, рыдать о нём никто не станет... А мы с тобой — тем более. Собаке — собачья смерть! Хотя... не хотел бы я оказаться на его месте...

— Ладно, ложись спать. Завтра день тяжёлый, а тут ещё и...

Голоса затихли, смолкли и тихие шаги, хлопнули двери... Гарри позволил себе вздохнуть и вихрем влетел обратно в свою комнату и бросился на кровать. Голова болеть перестала, всё прояснилось, ужасные мысли просто безумно метались в его голове, не говоря уже о сне! Странная пустота и ужас от безвыходности его положения по крайне мере до утра поселились в душе Гарри. Внутренний голос просто надрывался от крика пытаясь заставить Гарри себя услышать и не лежать вот так, прислушиваясь к каждому шороху!!!

Ничего себе, он в безопасности! В доме, куда открыт доступ самому опасному из всех Пожирателей Смерти, правой руке Воландеморта, Люциусу Малфою, которого сам Тёмный Лорд именовал своим скользким другом! Ему в этом доме рады, двери всегда открыты... значит, и перед Воландемортом они будут распахнуты? Хороша безопасность, о которой говорил Дамблдор!

Надо немедленно Буклю ему послать, да прямо сейчас!!! Хотя, нет, она в совятне... Тут она шикарная, с насестами ценного дерева, ручной обработки... Видел он этих сов, ухоженные, сытые! Порадовался, что Букле там будет хорошо! Нет, утром первым делом надо будет послать директору сову.

Хотя... Пожирателям Смерти ничего не стоит перехватить его письмо. И о чём это они говорили? Кто эта ОНА? Где — ТАМ? Что они затевают? Почему зверское убийство Снейпа развязывает им руки?! Директор обязательно должен обо всём узнать!

С этой мыслью Гарри уснул.

Проснувшись, он спустился вниз, в столовую, где сидели его тётя, кузен Дадли и Тереза. Кроме того, здесь уже было накрыто на его долю и следы того, что здесь завтракали ещё пятеро.

— Садись, — Тереза придвинула к нему тарелку с тостами. — Наедайся... Август одолжил у тебя твою сову. Ничего, это ненадолго. А сова у тебя такая красивая и умная...

Гарри опять не заметил завтрака, погрузившись в свои думы. Сову, значит, он отправить не сможет... Что же делать? Сидеть просто так нельзя. Он в опасности и, судя по действиям Пожирателей, в серьёзной. Никто, кроме Дамблдора, не знает, где он конкретно, что за страна и как его найти, да он и сам этого не знает!!! Зачем то приехал Люциус Малфой и явно не хочет что бы его видел Гарри, да и Пожиратель дядюшка Август забирает его сову, тем самым уничтожая последнюю ниточку от мира из которого может придти помощь!!! Срочно надо что-то делать, НО ЧТО???

Поев, он решил прогуляться в парке, чтобы хоть как-то отвлечься и как следует всё продумать. Надо всё написать так осторожно, чтобы понял только Дамблдор, но не дядя Август — если он заодно с Малфоем, от него всякого можно ожидать.

Парк был очень красивый. Старый, но ухоженный, деревья были высажены в образцовом порядке, кусты красиво подстрижены, травка — свежая, изумрудная... Тропинки свежепосыпаны мелким песочком, птицы поют... Время от времени Гарри встречал своих кузенов-кузин, они звали его к себе, но он извинялся — ему было необходимо побыть одному...

Так он дошёл до беседки, казавшейся заброшенной, но, присмотревшись, Гарри понял, что ей специально придали такой вид. Но присматриваться он долго не стал, так как услышал ненавистный мальчишеский голос:

— Ну же, пойдём!

— Оставь меня в покое! — ответил тихий голос, принадлежавший явно девочке. — Ты знаешь, я не люблю, когда ты мешаешь мне читать!

— Глупые отговорки!

— Нет... Мама и Тереза будут волноваться, нас накажут за это...

— Но я знаю, что ты любишь верховые прогулки под дождём, а посмотри, какие там тучки! И ни родители, ни Тереза возражать не станут, если мы организуем небольшой пикник. Я всё необходимое уже взял и попросил оседлать для тебя Танцовщицу — она же твоя любимица.

— Но она...

— Какая же ты трусиха!

— Я не трусиха, но я могу упасть, да и мама будет ругаться...

— С Танцовщицы и захочешь — не упадёшь. И я обещаю, что не буду гнать, будем тащиться, как две черепахи. Ты до старости собираешься на этом придурковатом пони ездить?

— Но...

— Пошли!

Из беседки выскочили двое — Драко, на удивление растрёпанный, с небрежно наброшенной на плечи курткой, и девочка лет одиннадцати, очаровательная блондиночка с глазами цвета небесной лазури, и в голубом платье... Гарри они не заметили и побежали куда-то вглубь парка, весело смеясь.

— Малфой кого-то ПОПРОСИЛ что-то сделать?! — удивился Поттер. — Невероятно! Но всё равно он был и остаётся гадом... Нет, как бы мне послать письмо профессору?!

Вернулся он только к обеду, когда налетел шквальный ветер и хлынул дождь, который предсказывал Драко. Его ждали, все были за столом... За исключением дяди Авгута и Малфоев, которые явно успели уже пообедать. Тереза покачала головой, увидев мокрые встрёпанные волосы Гарри. Петуния нахмурилась и встала, чтобы устроить племяннику разнос перед всем семейством, Дадли довольнёхонько хрюкнул, но свекровь усадила новоиспечённую миссис Пьенс на место, что-то ей сказав. Гарри плюхнулся на своё место между Ви и Маркусом и стал лениво ковыряться в своей тарелке.

— Букля ещё не вернулась? Я хотел написать друзьям, — спросил он Терезу.

— К сожалению... Я говорила Августу, он сам не хотел её брать, но у него какие-то неприятности... Но завтра она обязательно вернётся...

После обеда он устроился на подоконнике и стал вглядываться в бескрайнее небо, затянутое тучами, прислушиваясь к шуму дождя. Малфой с неизвестной девчонкой так до сих пор и не вернулись, хотя дождь был не шуточный и грозил превратиться в настоящий ливень, а то и в грозу. Тереза сильно тревожилась, мадам Натали тоже часто подходила к окну, поджимая губы и качая головой. Гарри не обращал на это особого внимания, думая, не специально ли дядя отослал его сову, чтобы отрезать его от всего мира?..

Ближе к вечеру он встал и пошёл в свою комнату. Там его взгляд упал на клетку с дядей Верноном. Крыса сидела, нахохлившись и недовольно смотрела на юношу.

— Ой, я забыл тебя покормить, — вздохнул Поттер. Чтобы не спускаться вниз, он взял из стоявшей на столике вазы с фруктами яблоко, нарезал тонкими ломтиками и стал совать мистеру Дурслю прямо через решётку, стараясь побыстрее убирать пальцы. Мистер Вернон ненавидел вегетарианскую диету, но здесь явно решил не привередничать и съел яблоко, после чего сердито посмотрел на угощавшего и устроился для сна.