Рыжий Волчонок. Книга вторая.

А Фрейф был рилийским принцем, женатым на дочери умершего силетского правителя. И с помощью рилийских войск (и золота тоже) захватил престол. Верни же поднял восстание против, как он объявил, узурпатора. И проиграл. Рилия в этом мире считается самым сильным государством, и нет ничего удивительного, что Фрейфу удалось занять опустевший трон тестя.

И вот теперь, платя за старую услугу, силетский тарграсс набирал войско, чтобы помочь своей бывшей родине отбить захваченные чужаками земли. И жалование наемникам положил полуторакратное обычному, что платилось в Миртерии. Потому Дартон и спешил успеть наняться.

Обильно рассказывая, грасс не упускал возможности и самому расспросить своих спутников, то есть нас. Он, действительно, принял Эрве за юного грасса, зато меня он так и не смог раскусить. Кто я, благородный или нет? На его вопросы я только молча улыбался. А еще Дартона интересовало, как это я умудрился побить трех солдат, у которых были защитные амулеты. Грасс Витанте, как и все в этом таретстве, был богат и смог обеспечить своих солдат дорогостоящими талисманами.

Дартон, как благородный, тоже умел волхвовать, но вся его волжба отражалась амулетами напавших на них солдат. Я задал вопрос, как ему так удавалось все делать сразу — пытаться волхвовать, отбиваться от трех всадников и при этом защищать спину от арбалетчиков. В ответ Дартон начал хвастать, что он, дескать, лучший из лучших, что его любой грасс почтет за честь взять к себе на службу, одним словом бла-бла-бла. Нет, конечно, как воин он умелый, я сам в этом убедился — сумел же он продержаться до нашего появления, но не настолько же, как он себя хвалил?

Пользуясь возможностью и бросив взгляд на немного напряженно сидевшего Эрве, я поинтересовался, что стало с участниками восстания.

— Так всех поубивали, — ответил Дартон. — На магию Фрейф золота не скупил, Рилия богатая.

— А семьи тех, кто выступил против Фрейфа, что с ними стало?

— Что стало? — взгляд Дартона застыл. — Да, а что стало? Я так и не слышал об их судьбе. Только разве...

— Что же? — подтолкнул я его к ответу.

— Часть мятежников была казнена, часть отправлена в темницы замка — навечно. Но целую группу родных грассы, пока не попали в окружение, успели под небольшой охраной куда-то вывезти. И об их судьбе до сих пор ничего не известно. По крайней мере, я не слышал. Сгинули где-то по дороге.

— Да? — спрашиваю, а сам посматриваю на Эрве, а тот сидит и... краснеет.

Чего это так? А, понятно, это же тайна! Ладно, не буду больше его дергать, а то вон, как на иголках пацан сидит. Хотя, постой... Восстание произошло пятнадцать лет назад, а Эрве двенадцать, пусть почти тринадцать лет. Что-то не сходится. Совсем не сходится. Как он умудрился родиться? Об этом еще говорил тот грасс, что помог нам на постоялом дворе. Он еще сказал, что всех мужчин восставших родов казнили. Не потому ли Эрве так покраснел? Надо будет с ним поговорить с глазу на глаз. Но уж не сейчас точно.

Кстати, меня с парнями пригласил к себе силетский эрграсс. Как же его зовут? Эрграсс Райчен. Вот про него я и спросил Дартона.

— Знаете такого?

— Хм! Как не знать, он из старых силетских родов.

— А это что такое?

— Старые роды?

— Да, скажите, мне интересно.

— Хм. Старая династия и все восставшие — выходцы из Кортании, а Райчен из природных силетцев. Их поровну... было. Кортанские роды восстание поддержали, рилийцы их всех вырезали, своими грассами заменили, а старые роды остались. Вот и эрграсс Райчен, хитрая лиса, целехонек.

— А почему хитрая лиса?

— Потому!.. Потому что не рыжий. Как ты. Среди кортанских родов больше рыжие и белокурые, вот как Эрве, преобладали.

— Рыжие — это которые огнепоклонники? — я вспомнил, что раньше рассказывал башьи Огрым. — Они к северо-западу от Силетии в Кортании живут.

— Нет, огнепоклонники не из Кортании.

— А где же? — я удивился, получается, что степной вождь ошибся.

— Они еще дальше, через пролив обитают. Где-то на пустошах.

— Вересковых? — с замиранием сердца спросил я.

— Может, и вересковых. Темные дела.

— Почему темные?

— Волжба темная. Оттуда люди не возвращаются. А кто смог вернуться, то рассудком помутнел.

— А почему?

— Пустоши. Пустые там места, людей нет, одни темные духи.

Хотел я дальше его расспросить про вересковые пустоши, но Дартон уперся, перенес разговор на другую тему, а вскоре и вовсе захмелел. А когда грасс совсем соображать перестал, я понял, что пора уходить. Нового уже вряд ли что поймешь в ставшей бессвязной речи Дартона, да и пацанам пора ложиться, время позднее, вон Дири уже давно носом клюет. Завтра утром перекусим и, попрощавшись с Дартоном (если тот проснется к нашему отъезду), отправимся дальше.

С грассом нам не по пути. Шумный и болтливый когда напьется, может быть, он еще и буйным становится? А болтлив он настолько, что незадолго перед тем, как мы покинули стол, Дартон стал шуметь и громко нас благодарить за то, что мы ему помогли. При этом он еще всем сидящим в зале сообщил подробности, рассказав, как он вместе с нами убил пятерых солдат грасса Витанте. Здесь, конечно, земли другого грасса, но зачем гусей дразнить? Нет, такой спутник нам не нужен.

В комнате, куда мы поднялись после обильного дармового ужина, заманчиво притягивали кровати. Скорее лечь и погрузиться в сон. Но спать мешала проблема Эрве. Не люблю, когда мне врут, а пацан, кажется, наврал про своего отца. Дири, конечно, жаль, совсем квелый, но при нем разговаривать не стоит. Ладно, полчасика потерпит.

— Дири, выйди, пожалуйста. Мне надо с Эрве поговорить.

Пацан вздохнул и вышел из комнаты. Умница. Я повернулся к насторожившемуся Эрве.

— Поговорим?

— О чем?

— О тебе и твоей семье. Может быть, пояснишь, как это ты смог родиться спустя несколько лет после того, как все родовитые участники восстания погибли?

Эрве смотрел на меня исподлобья. Не нравится? Мне тоже не по нраву ложь.

— Я жду, — поторопил его. — Спать хочу.

Эрве недовольно засопел носом, забегал глазами и решился:

— Ладно, скажу, открою тайну...

— Ну-ну.

— Мне уже пятнадцать лет.

— Да? Что-то не похоже, — я с сомнением осмотрел фигуру пацана, — по мне вполне выглядишь на двенадцать.

— Выгляжу. Потому и скрывал свой настоящий возраст. Сам же слышал, что всех восставших Фрейф под корень извел. Я последний из грасских родов, кто уцелел. Если узнают, то убийц подошлют.

Ого! Вот оно как! Теперь, кажется, понятно. Значит, Эрве не врал. Точнее соврал только про возраст. Но это простительно. В конце концов, я же ему с боку припеку. Если каждому встречному рассказывать, тогда и в самом деле наемных убийц подошлют.

— Я понял, Эрве. Ты меня извини, что сомневаться начал.

Парень неожиданно скривился, как будто горькое проглотил. Это от моих извинений? Странно, конечно. А он еще и отвернулся. Плакать что ли собрался?

Я подошел к нему и положил руки на плечи, а тот только еще дальше стал отворачиваться.

— Ладно, Эрве, хватит, я был не прав. И не бойся, не проболтаюсь.

Парень резко повернулся, в глазах слезы поблескивают.

— Да пошел ты! Дурак!

Чего это он?

А Эрве вскочил и в коридор выбежал. Через минуту дверь открылась и на пороге появилась сонная фигура Дири.

— Вы всё? Чего не поделили? Спать можно?

— Можно.

Я так и не понял, из-за чего Эрве вскипел. То плакать готов, то злостью пылает. Может быть, я что-то не то сказал? Он же сирота, вот и напомнил ему. Эрве вернулся в комнату только через час. Молча прошел до кровати, разделся и отвернулся к стенке. Я ничего говорить не стал. А что говорить-то? Сейчас лучше промолчать. С тем и уснул.

Проснулись мы поздно, наскоро умылись и пошли завтракать — нечего здесь задерживаться. В зале у дальней стены уже сидел Дартон, который увидев нас, приветливо замахал рукой, приглашая к себе. Нет, с нас хватит и вчерашнего. Я кивнул парням на столик в другом конце зала, а сам направился к грассу. Поздоровался, тот тоже.

— Я вчера сильно перебрал?

— Наверное.

— Скандала не было?

— Нет.

— Тогда хорошо, а то ничего не помню, чем вечер кончился.

— Вы всем сообщили, что вместе с нами убили пятерых солдат грасса Витанте.

Дартон насторожился, дернул головой.

— Плохо. Значит, многие слышали.

— Да. Поэтому я с парнями не собираюсь здесь надолго задерживаться.

— Ты прав. Тогда и я. Сейчас перекушу, соберусь и вместе поедем.

— Нет, мы уж как-нибудь сами.

Дартон нахмурился, чуток помолчал, потом кивнул головой.

— Ты прав.

— Я пойду к своим. До свиданья.

Стол, который заняли парни, популярностью в трактире не пользовался — он стоял почти вплотную к жаровне, на которой сейчас что-то поджаривалось. Довольно объемное.

— Барашек, — сказал Дири, кивая на вертел.

Я кивнул в ответ. Жарковато, даже чересчур, вот парни уже воротники расстегнули, даже Эрве, который обычно ходил с наглухо застегнутым воротом.

Не успели мы приступить к утренней трапезе, как открылась входная дверь и в зал стали вваливаться солдаты. Я сразу же насторожился и начал впрок тянуть энергию, которой благодаря пылающей по соседству жаровне хватало с избытком. Силовой щит соорудил за считанные мгновенья. И, как оказалось, не зря.

Солдаты прибывали, и среди них я заметил знакомую личность — десятника грасса Витанте. Значит, по нашу душу прибыли. Дартон уже стоял с мечом в руке, а солдаты медленно его окружали. Один из них сделал бросательное движение, Дартон пошатнулся, но на ногах устоял. Значит, у него тоже амулет имеется. А швырнули какой-то магией.

— Ну, подходите, собачьи выкормыши! — взревел Дартон и бросился на солдата, который выдвинулся ближе всех.

Грасс, действительно, если вчера и прихвастнул, то ненамного — солдат упал на пол с рубленой раной в плече. Удар получился сильным, даже кольчуга не защитила. А меч Дартона уже мелькал, нанося удары во все стороны. Трое солдат, что стояли во втором ряду, разом подняли руки и что-то швырнули в сторону Дартона. Это нечто оказалось мгновенно развернувшимися сетями. Одну из них Дартон успел на лету разрубить, но две других плотно его опутали.

Один из трех бросавших произнес какое-то заклинание и сети захлестнули Дартону ноги, тот разом запутался и, не удержавшись, повалился на пол, составив компанию трем солдатам, которых он успел порубить.

Все произошло за какую-то минуту, даже быстрее. Часть солдат уже развернулась в нашу сторону.

— Это они, — знакомый десятник подтвердил новую цель.

В отличие от Дартона нас всерьез не восприняли. Трое мальчишек, безоружные — кинжалы так и остались висеть за поясом. Взять нас не представлялось трудным делом. В нашу сторону, доставая веревки, шагнули несколько солдат, и я двумя сильными тычками отправил солдат на несколько метров вдаль, больно приложив о столы.

От пылающего сильным жаром огня энергии было много, вот и удары у меня получились как никогда сильными. Я нанес еще двойной удар и очередные двое солдат полетели в сторону столов.

А затем силовой щит отбил три или четыре болта. Это несколько солдат достали арбалеты и, не мешкая, разрядили их в меня. С такого расстояния промазать было нельзя и если бы не своевременно созданный щит, я был бы нашпигован болтами.

А ситуация-то изменилась! Одно дело, когда пытаются пленить, другое, когда убивают. Значит, сами напросились. Я принялся валить магическими штырями бросившихся ко мне солдат. Настолько увлекся, что не заметил, как двое стоявших поодаль что-то швырнули в нашу сторону. Да это опять сети, которые зависли вокруг нас, точно повторив конфигурацию силового щита. Один из бросавших вдруг повалился на пол, я успел заметить кинжал, торчащий у него из глаза. Работа Эрве. Второго бросавшего я тут же свалил ударом магического молотка.

На ногах после небольшого побоища еще оставалось шесть или семь солдат, которые находились у дальнего стола возле плененного грасса Дартона. Они бросились на нас практически одновременно. Я просто не успевал нанести сразу столько ударов. И по какому-то наитию просто швырнул в них силой, забрав все, что успел накачать, в том числе и из силового щита. Удар оказался настолько мощным, что солдат пронесло по всей зале и впечатало в противоположную стену.

Из-за разрушившегося щита, до этого висевшие на нем сети опали на меня и парней. Этого я не продумал. Но, на наше счастье, в зале уже не оставалось на ногах никого, кто мог бы добежать и свалить нас, запутав в сетях. Я быстро достал кинжал и стал разрезать сети. Как Дартону удалось разрубить одну из них прямо в воздухе — уму непостижимо, потому как резал сети я, наверное, минут пять, не меньше. Правда, пришлось пару раз отвлечься, приложив двух оклемавшихся солдат ударами моего молоточка. Мне еще Дири помог своим кинжальчиком, а Эрве, который лишился кинжала, терпеливо дожидался, когда я закончу с освобождением от сетей.

— Помоги Дартону, — сказал я Дири, когда завершил работу.

Сам же я уже вновь качал дармовую энергию, настороженно оглядываясь по сторонам. Если бы кто-то захотел помешать Дири, то получил бы хороший удар штырем, но таких уже не оказалось. В зале валялось два десятка изломанных тел, часть из которых стонали. Двое-трое были в сознании и могли, наверное, встать, но понимали, что им будет только хуже.

— Собачьи выкормыши, — громкий голос освободившегося из пут Дартона немного разрядил обстановку.

— Дири, — позвал я пацана, — нам пора собираться, задерживаться не будем.

Дартон, прекратив ругаться, смотрел в мою сторону. Смотрел как-то особенно. Нет, не с восхищением, здесь было что-то другое.

Я проследил, как Эрве вытащил из глазницы убитого им солдата кинжал, в это время на лестнице появился Дири, уже тащивший тяжелые сумки и два арбалета. А потом я кивнул на прощание Дартону и вышел во двор. Наши кони уже стояли оседланные. Мы забрались на них и, поспешая, направились дальше на запад. Надо торопиться. Местные грассы так просто не оставят это побоище. Надо спешить покинуть таретство. Хотя я понимал, что сделать это будет непросто — мы можем не успеть.

Только отъехали от постоялого двора на несколько верст, как заметили, что за нами кто-то мчится. И в отличие от нас, намного быстрее. Я тяжело вздохнул и начал черпать энергию, превращая ее в сгустки силы. И продолжил это делать, даже тогда, когда увидел, кто же это за нами так резво скачет.

Грасс Дартон! Быстро же он собрался. Впрочем, отдать распоряжение слуге седлать коней, а самому сбегать на второй этаж за сумками — на это много времени не надо. А как наездник он лучше, чем кто-либо из нас. Значит, тоже торопится, деру дает. Ладно, пропустим его.

— Грасс Вучко! — догнавший нас Дартон вежливо склонил голову, — я знаю, кто вы и прошу принять меня к вам на службу.

Глава 3. Грасс Витанте

Блин! Да что же это такое! И как он меня назвал? Грасс?!

— Объяснитесь, пожалуйста, — я ответил, пытаясь не дать ему заметить мою растерянность.