| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Я сел в глубокое кресло напротив входа, "Сайгу" положил на колени. Пусть только сунется, рожа серая... И что тогда? Дробь, конечно, троечка, но шкаф и дверь не пробьет. А если и пробьет, то монстра за ними лишь пощекочет.
Пришлось отодвинуть шкаф, высвободив половину двери. С такого расстояния я не промажу, а два сантиметра фанеры ночного гостя не спасут. Давай, сучий потрох, не стесняйся.
Я долго сверлил дверь глазами, пока не заклевал носом. Вот же счастье, хоть отосплюсь. Хрен там. Стоило мне захрапеть, как ручка дернулась: резко, шумно. Я вскочил, как ужаленный, ружье шлепнулось на пол. Хорошо хоть не выстрелило при ударе. Подобрал "Сайгу", прицелился. Краем глаза заметил мелькнувшую внизу тень. Кто-то только что подергал ручку и смысля. Странные зомби, ей богу. Ведут себя как дети малые. А может, они специально дразнят меня, чтобы выманить?
Я включил налобный фонарик и посмотрел на часы. Половина четвертого утра. Что ж вам не спится, собаки плешивые. Голова медленно опускалась на грудь, сердце замедляло ритм, дыхание замедлялось, конечности слабели. Все такие забавные ощущения у подступающего сна. И такие приятные.
И тут какая-то сука со всей силы долбанула в дверь. Нет, я не выпрыгнул из кресла от ужаса и ничего не уронил. Схватился за пропустившее несколько ударов сердце, а затем дико зарычал. Шкаф улетел в сторону, наполнив грохотом салон. Я выбежал наружу с ружьем наперевес и трижды выстрелил от бедра куда попало. Посыпались разбитые витрины, уцелевшие стекла зазвенели.
— А ну выходи, тварь! Покажись, сволочь!
Вокруг никого не было. Впрочем, ночной хулиган мог спрятаться где угодно — мест хватало. Я хотел обойти весь третий этаж, но оставлять салон без присмотра не мог. Пришлось будить Трофима. Старик наотрез отказался отпускать меня одного. Мы рассудили, что в нашем убежище один хрен красть нечего и решили оставить его открытым. На всякий случай я все же спрятал "Вепря" в шкаф, хотя и не думал, что пепельные люди на него позарятся. Вряд ли они умеют стрелять.
Пепельные люди, хех. Да, это прозвище им больше подходило. Для зомби твари были слишком умные. Надо запомнить: первый монстр, первый артефакт и первая аномалия. Пепельный человек, зерно, пыльный смерч. А буря — это типа выброса. Ну здравствуй, Сталкер. Проходи, не задерживайся.
Дед вооружился двустволкой, и мы зашагали по этажу. Я тщательно рассматривал все вокруг, пытаясь отыскать следы, но ничего дельного не обнаружил. Серую грязь под ногами могли занести и мы: все смешалось, развеялось сквозняками — не прочитать, не разобрать. Оставалось уповать на то, что загадочный посетитель попадется на глаза или нашумит.
Вдруг за спиной раздался требовательный голос:
— Стоять! Бросьте оружие, быстро! Не оборачиваться, иначе пристрелю!
Говорила молодая девушка, возможно, подросток. Я не заметил ни нотки истерики или испуга — девушка была настроена более чем решительно. Грохнул выстрел, невысокого над головой просвистела пуля. В крошечное отверстие на стекле ворвался пыльный гейзер. Я по звуку узнал свой "Вепрь-Хантер". Пришлось подчиниться. Взяв ружья за ремни, мы с дедом аккуратно опустили их под ноги.
— Руки за голову! Не оборачиваться! Идите к окну.
Зараза, а ведь в голову не раз стучалась мыслишка, что меня тревожил человек. Ну, в смысле, настоящий, живой, а не пепельный. Особенно обидно, что это какая-то малолетка. Тоже мне, выживальщик сраный, ребенком обокраденный. Стыд и позор!
— Стойте так! — по плитке заскребся металл, грабительница водружала добычу на хрупкие плечи.
А может, и не хрупкие. Сейчас девушки всякие встречаются, некоторым парням фору дадут только так.
— Ты, длинный — давай еду.
Прежде чем сказать правду, я снял с плеча сумку и демонстративно вытряхнул. Так, на всякий случай. Не хотелось схлопотать пулю только за то, что мои слова покажутся неубедительными.
— Видишь? Одни патроны.
— У вас была какая-то банка. Вы вынесли ее из "Перекрестка".
"Перекресток" — тот самый павильон, где мы трапезничали.
— Там не еда, честно, — как можно спокойнее ответил я.
— А что?
— Какой-то горячий камешек.
— Горох? Вы добыли горох? Большой?
Я не стал спорить относительно правильного названия. Пусть каждый называет огненные хреновины по-своему. Особенно, если этот каждый вооружен.
— С арахис примерно.
— Код от сейфа, быстро.
Маленькая сучка следила за нами. Ладно наши похождения в "Перекрестке" можно и с улицы заметить, но подглядеть как я прятал трофей в темном салоне среди гор мебели? А девчонка талантливая. Такому за несколько дней не обучишься, тут сразу виден серьезный опыт.
— Не скажу.
Рядом с отражением на стекле расцвело пулевое отверстие. Да уж, стреляла девка не в пример лучше меня. В лицо ударил второй гейзер, хорошо что перед выходом я напялил балаклаву и очки. Под ногами уже собрался пепельный сугроб. Еще немного и до колена засыплет. Главное, чтобы стекло выдержало. Одному богу ведомо что будет, если ужас с улицы ворвется внутрь.
— Мы пойдем все вместе в салон, и я открою сейф. Но только под честное слово, что ты нас потом не пристрелишь.
— Я американским шестеркам честных слов не даю!
Опачки. А деточка-то крышей поехала на фоне серого песца.
— Ты о чем вообще? Какие еще шестерки?
— Пасть заткни, здесь я вопросы задаю. Почему вы не эвакуировались?
Я хотел ответить в духе "были на то причины", но передумал. Такие слова юную чекистку вряд ли бы устроили. К счастью, на выручку пришел Трофим.
— Я не траншпонтабельный, а внушек не захотел уезшать беш меня. Оштался пришматривать.
— Врешь, старик. Ты живешь рядом с универмагом, мы с тобой почти соседи. А этого длинного хлыща я не видела на районе ни разу.
— Во время большой беды люди часто тянутся к родственникам. Духовные скрепы там, все дела. И причем тут вообще американцы? Давай посидим по-человечески, выясним все. Ствол только опусти.
Лампы на потолке ярко вспыхнули и разбились. Перепад напряжения, что ли? Я осторожно опустил руку и включил налобный фонарик. Светодиоды не зажглись, хотя перед выходом на разведку все исправно работало. В кромешной темноте раздался женский возглас:
— Пи-дец.
На первом этаже зашевелилось, зашуршало, с эскалатора донесся топот множества босых ног. Я схватил Трофима за руку, а сам приник к стене. Путь до салона запомнился отлично: первая дверь — туалеты, потом ведущий к лифтам проем, метров через тридцать — и наше убежище. Если поспешить, можно успеть добраться в кромешной темноте. Благо, спотыкаться особо не о что.
Неподалеку раздавались методичные щелчки. Наверное, девушка пыталась включить фонарик. Так как разведчики из нас никакие, грабительница быстро засекла шарканье и кряхтенье во мраке. Лязгнул затвор.
— Эй, не приближайтесь! Я выстрелю на звук!
— Не ори, дура! Давай к стене и ползи за нами.
Дважды повторять не пришлось. Вскоре я слышал взволнованное дыхание позади. Кажется, три ствола стали неподъемной ношей для загадочной гостьи.
— Или брось — или отдай, — сказал я. — За жопу схватят — спасать не будем.
Что-то железное ударилось об пол. Я понадеялся, что это двустволка — она самая бесполезная. Вооружать нас девица не собиралась, хотя отбиться в три ствола куда проще. Хотя... все патроны остались под окном. В магазине "Вепря" — семь штук, в "Сайге"... Не помню точно, но тоже немного. Даже если представить, что у нас полный боекомплект — сильно ли это поможет против толпы пепельников?
Пепельник. И пепельница. Человек по природе существо крайне ленивое и любит все сокращать. Но пришедший на ум вариант тоже слишком длинный. Пока крикнешь: "эй, у тебя пе-пель-ник на хвосте!" сто лет пройдет. Как же тогда их величать? Пеплами? Пепл, пипл, херня какая-то. Господи, ну почему подобная чепуха лезет в голову именно сейчас?!
Когда я добрался до салона, босые ноги топтались уже на третьем этаже. Мы вбежали внутрь и забаррикадировались. Сперва я хотел провернуть все так, чтобы засранка осталась снаружи, но хитрая бестия просекла мои замыслы и пулей нырнула за дверь.
— Тащите еще мебель! — крикнула девушка. — У нас всего пару минут, шевелитесь!
Мне показалось, или она знает о тварях больше нас?
— Пару минут до чего?
Незнакомка ответила не сразу — пыхтела, придвигая кресло к шкафу.
— Без пепла они как рыбы без воды, сечешь? Сейчас они вскроют этаж и все, приплыли. Буря занесет нас пылью. Сломать дверь — дело времени. Уф... Помогите, блин!
— Темно же, епт! Откуда здесь вообще свет и почему он погас?
— Аварийные генераторы в подвале. Когда пепельные рядом, почему-то накрываются лампы. Запомни это, если выберешься отсюда. Пепельных можно выпасти включенным фонариком. Чем они ближе — тем ярче горит. А потом ломается.
— С чего ты мне все рассказываешь? Я же злой американский шпион.
— Не, — девушка усмехнулась. — Ты фуфел. Таких в шпионы не берут.
— Ну спасибо.
— Не за что. Не будь ты таким фуфелом, пришлось бы тебя расстрелять. Радуйся.
Радоваться не хотелось.
— Тебя звать-то как? И чем тебе американцы не угодили?
Девушка представилась Катей. Почему-то показалось, что это не ее настоящее имя. Шпионы они ж конспирацию любят. Впрочем, я вообще выступил под псевдонимом. Катя рассмеялась и сказала, что до Психа я еще не дорос, а вот Фуфел — погоняло подходящее. Спорить не стал. Не люблю спорить с вооруженными людьми.
В перерывах между тасканием мебели я узнал необычную теорию заговора. Оказывается, какие-то там чиновники винят в катастрофе Америку. Ну, русскому только дай обвинить кого в любой херне, особенно американцев. Кошка бросила котят — Барак Обама виноват. Прошла весна, настало лето — это происки Госдепа.
И вот эти чиновники на полном серьезе утверждали, что взрыв Йеллостоуана спровоцировали искусственно. Кинули туда какую-нибудь сейсмическую бомбу с таймером, а сами слиняли. Впрочем, доводы выглядели весьма убедительно. Сами американцы расселились на юге Африки и в Австралии за год до извержения. И почему-то древний вулкан все ждал и ждал, пока человечки не смоются. Естественно, соседний материк никуда съехать не успел. Во-первых, нет денег. Во-вторых, не в Антарктиду же съезжать — а все пригодные и безопасные места заселены янки. В-третьих, почти все латиноамериканские страны — союзники России. Одно извержение лишает нашу страну крупнейших путей товарооборота. Разве это не причина?
Через две недели после взрыва засыпает еврозону. ЕС — главный потребитель российских энергоносителей. На следующий день бури бушуют в ЦФО. Большинство населения — за уральским хребтом, где только холод, тайга и голодная смерть. Китаю тоже не продержаться. Резкое похолодание убьет его сельское хозяйство, и полтора миллиарда будут вынуждены жрать друг друга.
В конечном итоге одним взрывом США избавляются от всех геополитических врагов, пусть и ценой собственной территории. Но янки один хрен не будут скитаться с голым задом по лесам. Поэтому для них потеря страны — лишь временное неудобство, а не катастрофа.
Такая вот удивительная история.
Я спросил, кто это молоденькой девчушке такого наплел. Катя не ответила, сославшись на государственную тайну. Ну и хрен с ней. Когда в дверь начали ломиться пепельники, стало уже не до политических дебатов.
В темноте раздался тяжелый вздох и скрип дивана.
— Нормально, — сказала Катя. — Через такой завал они не пробьются, сил не хватит.
— Кто эти черти вообще такие?
— Без понятия.
— Ага, про взрыв вулкана знаешь, а про последствия — нет.
— Я знаю, что это мертвые белгородцы. Знаю, что их легко убить. Знаю, что внутри какие-то горячие камешки. Кстати, где там твой арахис?
Опасность мне уже не грозила, пришлось открывать сейф. Шибанувший в нос кофейный аромат мигом отогнал столь необходимый сон. Кажется, до утра поспать не удастся. Если, конечно, уже не утро.
Раскаленный арахис благополучно расплавил донышко банки и принялся за сейфовую броню. Та не поддавалась.
— Я заберу его.
— Ты нас до нитки обобрать решила? Оружие стырила, патроны из-за тебя потерял...
— Не ной, это для общего блага. Скоро сюда прилетят военные и ученые, будут искать способ убрать пепел. Эти штуки тоже пригодятся.
— Тогда передай своим военным и ученым — с пустыми руками пусть не жалуют. Я задаром зерна отдавать не буду.
— Ой-ой, сталкер нашелся. Не переживай, забашляют тебе за хабар. Может, еще анекдот рассказать и на гитаре сыграть?
Глухо звякнуло стекло. Потом еще раз. И еще. Даже в темноте я почувствовал как напряглась Катерина.
— Они выбивают окно.
— Гошподи. Надо було в квартире ношевать.
— И что теперь делать, госпожа секретный агент?
Катя молчала. Мы оказались в ловушке. С одной стороны — злобные упыри, с другой — пепельная буря. Вдобавок ко всему кромешный мрак, хоть глаз выколи. И тут меня осенило.
— Ищите тряпки. Любые. Будем делать факелы.
Вскоре у меня в руках горели две ножки от стула. Еще пять штук лежали в сумке. Арахис взять с собой не получится, придется зажигать факелы по очереди. Олимпийская, мать ее, эстафета.
Так как стрелок из меня хреновый, пришлось работать ходячей люстрой. Трофим и Катя проверили оружие, подсчитали патроны (тринадцать штук — мое счастливое число) и направились к двери. Девушка предложила выйти из здания через аварийный выход, который вел аккурат в Трофимов двор. Буря не могла набрать там силу — узкий квадрат домов надежно защищал от ветра.
В тусклом свете факелов я впервые разглядел попутчицу. Она носила камуфляжный комбез с замкнутой системой дыхания — такой в "Спортмастере" не купишь. Лицо полностью скрывал шлем с матовым забралом. Сперва мне показалось, что у Кати прокуренный сиплый голос, а на деле вон как вышло. У малолеток нынче в моде пить и смолить, а не Родину спасать. Впрочем, я судил о возрасте лишь по голосу. Попутчице могло быть и пятнадцать и двадцать — из-за снаряги хрен разберешь.
Было немного обидно разбирать баррикаду. Столько старались, и на тебе. К счастью, ломать — не строить. Мы управились с завалом минут за двадцать. Ну, точнее мои попутчики управились, а я факелы держал. Когда откинули шкаф, Катя взялась за ручку и сказала Трофиму:
— Только открою — сразу пали.
Скрипнули петли, старик опустил "Сайгу". Коридор пустовал. Пепельники всем составом отправились кидать камни в окна. Но вскоре выяснилось, что часть осталась. Твари выпрыгнули из пыльных сугробов как черти из табакерки. Одного разнесло дробью, второй поймал маслину в грудь и свалился на эскалатор.
На этаже ощутимо дул ветер, то и дело норовя загасить факелы. Пришлось опустить их на уровень живота и постоянно прикрывать спиной. Но даже с таким освещением лучше, чем бродить в потемках.
Катя двигалась как заправский спецназовец. Колени чуть согнуты, ствол смотрит прямо, упор в плечо постоянный. Видно, что руки натренированные, привычные к такой работе, иначе бы оружие клевало, просилось на плечо, где не так ощущается тяжесть.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
