Возвышение

Потому, организовав себе одежду, снаряжение и накоптив мяса в дорогу, я отправился на юг — как можно дальше от замка барона де Кройля.

На мое счастье осень в этом году выдалась не просто теплой, а жаркой и сухой. Благодаря этому земля не раскисла, превратившись в густую топкую грязь, а осталась твердой, что позволило мне двигаться с приличной для моего детского тела скоростью и оставлять минимум следов. Понятно, что опытный следопыт найдет меня, но с каждым днем расстояние между мной и возможными преследователями растет. Тем более, что являются за податями люди барона не раннее конца октября. Так что некоторая фора у меня все же есть.

Путешествие по дикому лесу закончилось тем, что я обнаружил дорогу. Причем, не просто колею в траве, а добротный тракт, выложенный каменными плитами, подогнанными друг к другу. Чем-то сия транспортная артерия не помнила мне один мир, в котором могущественная империя построила сеть подобных трактов, превратив свою территорию в идеал для торговцев всех мастей, благодаря чему государство обеспечило себе стабильный экономический рост, движимый торговлей.

Глядя на это детище инженерной и архитектурной мысли, я задумался о маскировке. Причем, не физической. К людям мне придется выйти в любом случае. Если в случае знакоства с бароном и его окружением у меня бы отобрали все имущество, то в чужом обществе обойтись без подобных проблем будет куда проще. А Дар...

Оглядевшись, я направился обратно в лес. Мне требуется животное. Способ замаскировать способности есть, но гарантии он не дает — слишком уж не надежный и при серьезной проверке меня ждут проблемы.

* * *

-Сир! — отвлек от размышлений виконта голос одного из рыцарей, — Похоже, что деревни больше нет!

-Что? — повернулся аристократ к закованному в тяжелые латы воину, — Как это нет?

-Только что вернулся передовой разъезд, — ответил де Моль, снимая шлем, — Частокола нет, а дома сожжены. Остались только обгоревшие руины.

"Вот так новость! — подумал виконт де Браль, — Барон не обрадуется таким вестям!"

Через полчаса отряд подошел к тому, что раньше было деревней Выселки с тремя с лишним сотнями душ. Зрелище, представшее перед воинами, было удручающим. Большинство домов превратились в пепелища. У некоторых сохранились части стен и глиняные печи, покрывшиеся копотью. Частокол, раннее окружавший поселение, теперь представлял собой груду дров, беспорядочно разбросанных по округе.

-Обыщите всё! Нужно узнать что тут произошло! — распорядился аристократ.

Через два с лишним часа де Моль явился с докладом. Выглядел рыцарь задумчивым.

-Местных жителей кто-то похоронил. Солдаты разрыли некоторые могилы. Хоть тела уже и разлагаются, но следы мечей и кинжалов еще можно заметить. У найденных мужчин отрезаны головы. Так же есть следы того, как кто-то обыскивал руины. Странные следы.

-В чем странность? — иронично спросил виконт демонстративно оглядев руины.

-В том, что они похожи на детские, — ответил де Моль.

Виконт замер, сжав закованной в бронь ладонью рукоять кинжала, в который вцепился сам того не заметив.

-Гоблины? Эльфы? — тихо спросил он де Моля.

-Нет, — отрицательно покачал головой рыцарь, — Именно детские. Явно мальчик, судя по манере передвигаться. Да и обувь крестьянская. Гоблины босяком ходят, а эльфы своими лесными сапогами выделяются. Тут явно крестьянин был... Как бы кто из местных не выжил. Возможно, какой ребенок в лесу был, когда произошло нападение. Видимо, переждал его, а потом принялся хоронить своих.

-Каков возраст ребенка, исходя из следов?

-От десяти до двенадцати лет, — ответил рыцарь.

-Где ты видел детей, способных в таком возрасте похоронить три с лишним сотни убитых? — посмотрел на де Моля аристократ.

Что виконт, что рыцарь перестали обращать внимания на этикет. Слишком уж серьезной и странной была ситуация.

-Отправь гонца к барону. Пускай доложит обо всем здесь обнаруженном.

-Хорошо.

Де Моль, направляясь к одному из воинов в легкой броне, вдруг замер.

-Всем! Обойти подходы к деревне! Ищите любые следы и тропы!

* * *

Организовать заготовку для амулета сокрытия Дара оказалось не так уж и просто. Для него требовался клык животного. Единственным способом получить таковой была охота. Однако, бегать по лесу с арбалетом на перевес я не собирался. Куда более простым путем была ловля на приманку.

Найди одну из троп мелких животных, я установил силки и принялся ждать. Лишь через сутки в них попал кролик, вызвав у меня волну радости. Четвая часть выполнена. Осталось приманить нужного зверя.

Ещё живому кролику я сломал задние лапы, а потом привязал его к дереву, на которое сам же и взобрался. Через полчаса на жалобные писки животного явились трое волков, мгновенно разорвавших кролика.

Прицелившись, я выстрелил в голову самого крупного из троицы зверя, после чего перевел арбалет на следующего. Если оставшиеся волки не уйдут, то мне придется убить и их... Ушли.

Убедившись в том, что животные действительно покинули это место, а не устроили засаду, чего от волков вполне можно ожидать, я спустился на землю и подошел к убитому зверю. Даже будучи мертвым он внушает уважение. Его рост в холке не на много меньше моего собственного. Встреться я с ним в иных условиях, шансов спастись было бы мало.

Вырвав у громадного волка клыки, я с сожалением посмотрел на его труп.

-И почему я не умею обрабатывать шкуры?

Эти знания Явор мне передать не успел. Мужчина считал, что мне рано заниматься подобными вещами, обучая иным аспектам жизни в деревне.

Вырвав из черепа животного арбалетный болт, я поспешил покинуть место убийства и направиться к массивному дубу, в ветвях которого оставил рюкзак с припасами. Не стоит задерживаться в лесу в месте, где проливалась кровь. Хищники обладают отменным обонянием и быстро явятся на пир.

Забравшись на массивную ветку дуба, я принялся очищать листьями арбалетный болт. Таких снарядов у меня мало и разбрасываться ими глупо и опасно для жизни. Закончив с ним, я принялся за клыки. Всё то же плетение из области артефакторики позволило очистить мои трофеи от крови и слюны, а заодно и от нервов, находившихся внутри зубов животного. В принципе, можно было и поискать муравейник, но я не испытывал желания тратить на это время. Да и развивать собственный резерв мне все же требовалось. Каждое же применение магии позитивно сказывалось на росте моих возможностей. Это как физический труд для мышц — с каждым разом они укрепляются и становятся сильнее, растут.

К слову о моем Даре. За последние недели, в результате постоянного применения магии, мои возможности существенно возросли. Даже телекинез снова давался мне. Правда, не в том же объеме, что имел место до смерти и перерождения, но все же...

Превратив пару клыков в комплексный амулет, я достал нитки и принялся делать кулон. Не в кармане же носить клыки? При этом я старательно прислушивался к окружающему лесу, периодически смещая восприятие в энергетический спектр. Этот вид зрения так же давался мне с каждым днем все легче и легче. Практика и развитие тонких тел благотворно сказывались на моих возможностях.

В принципе, еще пара лет такой жизни и обычные люди перестанут представлять для меня угрозу, но... Я трезво оценивал свои возможности. Один в лесу я наступающую зиму не переживу. А они тут лютые. С моими физическими и магическими возможностями построить дом, способный дать убежище от холода и голодных животных не выйдет. И это только часть проблем. Помимо этого, я не знаю как сделать печь, заготовить на зиму мясо и травы, сезон сбора которых уже закончился, если уж совсем откровенно. А без них меня ждут авитаминоз и цинга. И это лишь малая часть возникающих проблем. Ведь с приходом холодов остро станет вопрос теплой одежды, которой у меня нет и как её сшить я не представляю. Ведь выделке шкур отец меня так и не научил. Про оружие, имеющее привычку изнашиваться, я молчу. Потому мне нужно до наступления холодов добраться до города и найти там работу и место для жизни. И не важно какую — главное сейчас обе обеспечить себе крышу над головой, источник денег и постоянную кормежку. Иначе я сдохну от вполне прозаических причин — голода и холода.

Выйдя на тракт, я направился на юг, стараясь сохранить общее направление своего движения и убраться как можно дальше от барона де Кройля и его земель. Встреча с этим человеком и его окружением станет финалом моей жизни.

По тракту я двигался так, как меня учили отцовские инструктора во время обучения использованию человеческой формы. Тысяча шагов бегом, тысяча шагом. Дыхание держать ровным. Бег не быстрый, но и не медленный — все время с одной скоростью. Вдыхать носом, выдыхать ртом. При переходе на движение шагом, через сто шагов глоток воды.

В таком режиме можно без остановки довольно быстро отмотать солидное расстояние. Понятно, что в моем положении надо сделать скидку на возраст организма и его размеры, но и так выходит неплохо. Не каждый взрослый мужик сможет без таких знаний пройти столь большое расстояние.

К вечеру я едва мог двигаться, но оно того стоило. Местность существенно изменилась. Густой смешанный лес стал медленно меняться на сугубо лиственный. Этот процесс, постепенного перехода в иные климатические условия я заметил давно, но с увеличением скорости передвижения он стал куда более явным. Во всяком случае, хвойные растения уже исчезли, уступив место уже позолоченным осенью кронам дубов, клёнов и каштанов. Да и подлесок стал заметно более густым. Появились кустарники, которых практически не было в оставленных мною краях.

Утром я ощущал себя развалиной. Мышцы, не привыкшие к столь долгим и качественным нагрузкам, болели и ныли, заставляя меня кривиться при каждом движении.

Позавтракав остатками копченого мяса, я продолжил свой путь. Бежать приходилось куда медленнее, чем вчера, но тысячу шагов я заставлял себя делать. Лишь к полудню удалось разогреться и вернуть прежнюю скорость движения. А вечером я догнал небольшой караван из трех крытых тяжелых повозок шести всадников. Здешний колесный транспорт тянули крупные жеребцы-тяжеловозы. На телегах, кроме возниц, сидели стрелки с массивными деревянными арбалетами в кожаной броне по одному на каждую повозку. Всадники, вооруженные короткими изогнутыми клинками были облачены в клепаные кирасы и шлемы. Помимо мечей у них имелись кожаные щиты и копья средней длины.

Приближаться к каравану я не спешил. Вообще демонстрировать свое присутствие у меня желания не возникало. Арбалет, трофейный метательный нож и переделанный отцовский подарок вполне могли стать поводом для моей смерти. Нравы тут просты и неказисты — свою собственность и свободу надо уметь отстоять. А не можешь — твои проблемы. Для этих людей я чужак. Если им взбредет в голову меня раздеть и убить, то помешать сему процессу никто и ничто не сможет.

Потому я предпочел сойти с тракта и двигаться далее в зарослях на расстоянии двадцати шагов от дороги. Во всяком случае, так будет безопаснее для меня.

То, что опасность могут представлять не только караванщики, я понял, когда в очередной раз оглядел местность в энергетическом спектре. Вовремя мне пришло в голову сойти с дороги!

С двух сторон от тракта расположились десятка два людей. Все они располагались впереди и явно готовились к атаке, излучая охотничий азарт и чувство предвкушения. Разбойники! Классические бандиты большой дороги.

Вмешиваться в грядущее кровопролитие я не собирался. Во-первых, шансов что-то изменить у меня нет. Скорее сам погибну. Во-вторых, даже если мой вклад в ситуацию и принесет караванщикам победу, то благодарности от них я точно не дождусь. Тут вновь вступит в силу все тот же сценарий, при котором меня обирают и с перерезанной глоткой оставляют в ближайших кустах. Зато понаблюдать за происходящим и сделать выводы из полученной информации вполне можно. Чем я и решил заняться.

Нападение бандитов началось без поваленных деревьев. Вместо этого стрела, выпущенная из кустов, пробила шею коня, двигавшегося первым. Тот, получив травму, попросту рухнул, придавив всадника. Одновременно с этим лучники бандитов начали обстрел арбалетчиков на телегах и возниц. Всадники же, прикрываясь щитами, спешились и бросились в заросли. На конях им там делать было нечего. В лесу любой всадник становится легкой добычей даже для слабого противника.

До придорожных кустов не добежал ни один из воинов. Все они остались лежать на каменных плитах торгового тракта, пораженные стрелами незримых с дороги лучников.

Расправившись с охраной, бандиты выскочили из леса и бросились к телегам. Однако, тут их ждал неприятный сюрприз — из под тентов вылетели арбалетные болты. Первые шестеро нападающих тут же рухнули, получив попадания в грудь.

Броня у нападавших практически отсутствовала. Лишь четверо бандитов щеголяли кирасами из дубленой кожи, металлическими шлемами и деревянными щитами, обитыми полосами металла. Потому, продолжающаяся стрельба из повозок серьезно сократила численность разбойников. Впрочем, долго это все не продолжалось. Все обороняющиеся сделали двенадцать выстрелов, девять из которых лишили нападающих жизни сразу, два попадания пришлись в район желудка и нижней трети живота, обеспечив долгую, но мучительную смерть получателям "гостинцев".

Как только стрельба спала, любители легкой наживы ворвались внутрь повозки, откуда сразу же раздались женские крики. Спустя секунды на свет появились изъятые из телег женщины и девушки. Пятеро. Причем, у одной лицо оказалось изрезано. Следом на дорогу начали вылетать арбалеты. Шесть, семь... Видимо, двое или трое стреляли, а остальные занимались зарядкой. Деревянные конструкции приводились в боевое состояние рычажной системой, детали которой я не смог разглядеть из-за расстояния.

Женщину с окровавленным лицом зарезали на месте. Одну из девушек, попытавшуюся бежать, сбили топором, брошенным вслед беглянке, сумевшей вырваться. Однако, ещё живая девица продолжила ползти к зарослям. И не куда-нибудь, а в моем направлении!

Один из бандитов спокойно подошел к ней. Вырвав топор из спины девушки, он бросил его на землю, опустился на одно колено и, достав нож, схватил за волосы свою жертву. Прошептав ей что-то в ухо, разбойник начал резать ей горло, словно бы делал это с бараном. Девушка, захлебываясь кровью, дико закричала и забилась под весом навалившегося на неё мужика.

В этот момент я встретился с ней взглядом. В её глазах были боль, отчаяние, страх и жажда жизни. По перерезанной шее текла кровь, временами фонтанами брызгая на камни торгового тракта. Рот, наполненный красной пеной, теперь уже беззвучно раскрывался.

Убрав нож и отпустив ещё дергающуюся жертву, разбойник что-то крикнул своим подельникам, занимавшимся разграблением телег, и направился к трем оставшимся женщинам, все еще кричащим, но уже не пытающимся вырваться.

После приказа явного главаря двоих тяжело раненых добили, а получивший снаряд в левое плечо бандит скривился и поднялся на ноги. Видимо, помогать раненым товарищам здесь не в почете... Во всяком случае, когда перед носом маячит дележка добычи. А три телеги с имуществом и лошади — весомая добыча.