Плоть. Завершено

— Анжей Эмилья Вайтерон, — попыталась с безразличным лицом и голосом ответить я, словно ошейник на меня и вправду накинулся.

— На кого ты работаешь?

— Ни на кого.

— Кому ты служишь? — попытался зайти с другой стороны кронпринц.

— Ни на кого.

— Что ты делала в таверне в день нашей встречи?

— Искала, с кем переспать.

Мой ответ вызвал на его лице смесь удивления и легкое непонимание. Интересно, а как бы он отреагировал на ответ: "Искала, кем бы поживиться"? Хотя если он станет королем, то узнает нашу тайну и сложит два плюс два.

— Встань на голову и покрутись! — вдруг приказал он.

Да. Он очень, очень не глуп.

Расслабленно откинувшись на спинку кресла, я теперь с настоящей безразличностью ответила:

— Хорошо, вы меня словили.

— Почему вы тогда делали вид, что подчинение действует на вас?

— Я просто подыграла, — ответила я, пожимая плечами.

Во взгляде появилось понимание, ведь в тот раз я тоже подыграла.

— Что вы тогда там делали? — повторился кронпринц, наоборот, напрягаясь.

Ну конечно! Он-то думал, что у него в руке козырь, но мой оказался намного сильнее.

— Я, правда, искала, с кем бы провести ночь, — отчасти это была сущая правда. — Я учусь в закрытой школе, где одни только женщины, а порой так хочется, — на секунду замявшись с подбором более подходящего слова, я с широкой улыбкой продолжила: — развлечься. В школе, конечно, есть девушки, которые предпочитают развлекаться друг с другом, но мне все же больше нравятся мужчины. То, что в тот раз там оказались вы — случайность. Притом, вы накинули на меня "ошейник", подошли и приказали идти за вами. Мне это было только на руку. Не люблю, знаете, долгие прелюдии и расставания, особенно, с учетом, что у меня комендантский час до десяти, — а это, вообще, была сущая правда, которую может подтвердить та же Лионора. — Так что тогда я просто развлеклась и забыла. И если бы не сегодняшняя встреча, то я и не вспомнила вас.

Кронпринц слушал меня внимательно, цепко смотря на лицо, ища там хоть намек на ложь. Когда я припомнила нашу первую встречу, его холодные глаза вдруг на секунду вспыхнули пламенем. Наверное, он вспомнил наше слияние.

— А деньги, зачем кинули?

Я чуть не рассмеялась. Видно, этот жест и впрямь задел что-то у него внутри, на что собственно я и рассчитывала.

— Просто я привыкла платить, а не получать деньги, — ответила я и пожала плечами.

Он тоже откинулся на спинку кресла, но в его позе не было и намека на расслабленность.

— Значит, вы утверждаете, что все произошедшее только случайность?

— Да, — беззаботно ответила я. — Так что предлагаю, забыть тот случай и сделать вид, что сегодняшняя встреча была у нас первой.

Кронпринц прикрыл рукой глаза и презрительно протянул:

— Да уж, интересные, однако, развлечения у леди из благородной семьи. И как часто вы ходите в такие места, ища подобное развлеченье?

Не знаю почему, но его слова меня зацепили. Вспомнилось, как он грубо и жестоко брал меня на той кровати, а теперь строит из себя порядочного джентльмена! Знаю, что я сама была виновата, что из-за голода не обратила внимания на то уважительное обращение, но слушать подобное была не намерена.

— Вы говорите так, словно блюли до нашей встречи целомудрие. Или вы отправились в тот бордель, чтобы после не ударить в грязь лицом в свою первую брачную ночь? — спросила я его с не меньшим призрением и, словно невзначай, добавила: — Не удивительно, что вы вели себя тогда подобным образом.

Меня "одарили" злым взглядом раскосых, зеленых глаз, но мы оба понимали, что злился он не на меня, а на себя. Он ведь тогда вправду вел себя как несдержанный юнец, который, наконец-то, дорвался до женского тела. Думаю, этот "жест" тоже его задел и в будущем, мне еще не раз придется поговорить с ним на эту тему, только с поправкой на то, что поимела его именно я.

— Уж поверьте, опыта у меня предостаточно, — процедил он сквозь зубы. — А вы тогда были очень похожи на портовую шлюху, так что я развлекся с вами, как посчитал нужным. Хотя я не думаю, что другие ваши клиенты вели себя по-другому.

Это, как говорят мужчины, был удар ниже пояса. Кронпринц даже не догадывался, настолько правдивы и обидны были его слова. Если бы я, правда, любила подобные развлечения, то сейчас бы рассмеялась и заявила что-то наподобие: "Ах, вы правы! И вы, признаться, вели себя даже получше остальных!", завершив тем самым этот ни к чему хорошему не ведущий разговор. Я бы даже смогла сыграть подобную роль, но слова принца задели глубокую рану во мне, поэтому я не сдержалась и зашипела:

— Вам лучше не ссориться с родом Вайтерон! И, особенно, вам не стоит ссориться с той, кто займет место следующей главы рода!

Кронпринц отрывисто расхохотался, а потом холодно заявил:

— Это вам нужно быть осторожнее, ведь вы угрожаете вашему будущему королю!

Это была не бравада. Его слова были наполнены непоколебимой уверенностью.

— Когда вы станете королем, тогда и поймете истинный смысл моих слов.

Он тоже почувствовал, что мои слова не были бравадой, а несли в себе уверенность и еще предупреждение.

Нахмурившись, кронпринц вновь посмотрел на меня тем взглядом ножа, сдирающим кожу, но я и бровью не повела, хотя чувство было не из приятных.

— На счет Лионоры...

— Я ей ничего не скажу! — перебила я, так как устала и хотела, как можно быстрее оказаться в кровати. — И нам, как я уже говорила, предлагаю делать вид, что друг с другом мы не знакомы.

— Клятва на крови, — тут же потребовал кронпринц.

Хм, наверное, он думает, я заманила его в ловушку, чтобы потом рассказать соседке, какой он бабник? Да Лионора скорей отдаст меня на съедение волкам, чем откажется от него! Но клятву на крови все же произнесла, а потом направилась к двери с "тенью" за спиной. Возле двери я застыла, повернулась и спросила:

— Лионора вам уже сказала, что я буду дружкой на вашей свадьбе?

Задумчиво нахмурившись, он неуверенно кивнул головой.

Теперь все вопросы были решены, и я со спокойной душой вышла из комнаты, спиной ощущая "кожусдирающий" взгляд кронпринца.

Редрик

Когда Дэй провел девушку и вернулся, то он застал кронпринца за меланхоличным разглядыванием игры света в наполненном наполовину бокале вина. Не отводя взгляд, Редрик спросил:

— Что ты о ней думаешь?

— Не нравиться она мне, — хмуро ответил телохранитель, до сих пор чувствуя тот внутренний толчок, застававший его отдернуть руку. На долю секунды ему показалось, что перед ним сидит не обычная девчонка, а богиня, которую он марает своим прикосновением.

Кронпринц усмехнулся, словно прочел мысли мужчины и теперь над ними забавляется.

— Что тебе известно про род Вайтерон?

— Немного и большую часть из сплетен. Это единственный род, в котором правят женщины и в который после свадьбы входят мужчины. Правда, долго они там не задерживаются.

— О чем ты? — кронпринц оторвал взгляд от бокала и направил его на телохранителя.

— Мужчины в этой семье мрут как мухи. Некоторые поговаривают, что на роду проклятье. Другие, что их приносят в жертву, и тем самым женщины в роду сохраняют свою красоту. А некоторые считают, что мужья просто сбегают, так как не могут вытерпеть аппетит жен. Женщины этого рода и, правда, известны своей распущенностью. В прошлом было много случаев, когда их обвиняли в черном колдовстве и хотели казнить, но короли всегда защищали этот род.

— Интересно, — пробормотал Редрик и вновь посмотрел на бокал, приподняв его так, чтоб язычки огня заплясали внутри.

Когда он увидел ее на балу, то первой же мыслю было, что она была подослана его "дорогими" родственниками. Какими только словами он себя не корил из-за той несдержанности, которая сулила провалом всему, что он задумал. Но девушка оказалась к родственникам не причастна. Клятва крови подтвердила эта лучше любых слов. Но тогда получается, что все действительно вышло случайно. Вот только в случаи Редрик не верил. Особенно, в такие. Тут что-то, точно, было не так. Но что? Неужели она вправду любила подобные "развлечения"? Почему тогда так вспылила на его реплику, да еще заявила, что ссориться с ней — не есть лучшая из идей. Притом в ее глазах он видел боль. Всего на секунду, но она появилась, а потом скрылась под маской безразличия.

"Вот когда станете королем, тогда и поймете смысл моих слов"

"... смысл моих слов..."

К чему была сказано это? С виду она не была похожа на ту, кто кидается подобными предупреждениями, особенно, в того, кто сильнее. Да и что может сделать пусть древний, но все же род, состоящий из одних женщин? Распустить сплетни, да не более.

Но все-таки было в ее глазах, выражении лица, интонации голоса что-то, что заставляло верить и что самое главное — опасаться.

"И особенно, вам не стоит ссориться с той, кто займет место следующей главы рода!"

Род — это как маленькое королевство, а глава — его король. Глава рода отвечает за всю семью. Если тебе что-то надо хоть от одного члена семьи, то первым делом ты должен обратиться к его главе, а вот он уж решает. Но даже так, главой какого бы ты знатного и могущественного рода не был, слова короля закон.

"Вот когда станете королем..."

Он им станет обязательно. Не для этого Редрик столько вынес, чтоб отказаться от цели на полпути! И когда он станет королем, то он наведет, наконец, в королевстве порядок! И чем она может помешать? Да ничем! Но она все-таки смогла лишить его разума в том трактире. Она первая, кто смог вызвать в нем подобные чувства. Правда, сейчас от них остались только сладостные и одновременно мучительные из-за стыда воспоминания. И желания повторить...

Перед глазами появился образ ее выгнутой спины и аппетитной задницы. Она выгибалась сильнее от каждого толчка и, казалась, если бы не его руки, крепко держащие ее талию, то она поломалась бы пополам. Ее стоны были наполнены смесью удовольствия и боли, прямо как вино, которое он пил: сладкое, но со слегка приторным послевкусием на кончике языка. А уж чувство, когда он был в ней...

Редрик не помнил, где услышал фразу о том, что оргазм — это маленькая смерть. Но тогда он впервые понял истинное значение этой фразы. Да, тогда на несколько секунд ему, действительно, показалось, что он умер и воскрес.

Маленькая смерть. Какая все-таки нелепая и одновременно точная фраза, скрывающая в себе слишком много для полного осознания.

Анжей Эмилья Вайтерон... лучшая подруга его невесты... дружка на свадьбе.

Если она ее подруга, то Лионора, наверное, после свадьбы предложить стать ее фрейлиной.

Идея была интересной. Осталось только придумать, как подтолкнуть к ней его невесту. С виду она была самой обычной глупышкой и папенькиной доченькой, так что управлять ей будет нетрудно. Конечно, первое время ему придется изображать из себя влюбленного болвана, но после коронации он выберет себе фаворитку. И одна из фрейлин будет как раз подходящей кандидатурой.

— Вы ей поверили? — тихо спросил Дэй, спугнув манящий образ, возникший перед глазами кронпринца.

— Не совсем, — ответил он и отпил из бокала. — Она говорила правду, но что-то все равно недоговаривала, и я не могу понять что именно.

Залпом допив вино, Редрик резко встал с кресла и направился к двери. С его стороны оставлять надолго невесту — не лучшая идея, так что ему сейчас нужно вернуться к ней.

Крик второй:

Свадебный вальс под звуки похоронного марша

В течение полугода после того случая я вела себя предельно осторожно. Порой приходилось нарушать свои принципы и удалять жажду со сбродом, но это было лучше, чем поставить тайну своего рода на кон. По истечение полугода я даже начала испытывать благодарность к матери за подарок, потому что вонючие, грязные и увеченные мужланы стояли у меня уже поперек горла. Хотя даже мысль о них уходила на второй план из-за соседки. Лионора за это время шесть раз вытаскивала меня на встречу с кронпринцем и три раза на бал. И если на балах я еще могла как-то отделаться от них, то при встречах обязана была сидеть послушной куклой, улыбаться и вести светские беседы. Лионора считала, что за подобную оказанную честь, я должна быть признательна и обязана до гробовой доски. При ней я и вела себя так, но на деле порой хотелось выть, с улыбкой и восхищением в глазах соглашаясь на следующую встречу. Радовало одно: через неделю состоится их свадьба, соседка уедет жить во дворец и пару лет ей будет не до меня.

Свадьба их, вообще-то, должна была состояться в конце лета, но король в последнее время был совсем плох, поэтому ее перенесли на начало лета.

Школу мы закончили несколько дней назад, получив грамоты и приятные связи. Эти несколько дней я жила у своей тетушку Бьянки, хотя Лионора предлагала остаться у нее. Видит Беримор, сколько мне стоило усилий, отказаться от подобной "почести", ссылаясь на то, что из дома тетушки мне будет значительно легче уходить ночью на встречи с "любимым", чем из поместья генерала, наполненного, как улей пчелами, болтливыми слугами. Конечно, проблема заключалась не в них, а в кронпринце.

Надо отдать ему должное, при наших встречах он вел себя сдержано, учтиво и ни разу даже не намекнул о нашей первой встрече. Но почему-то именно это заставляло меня порою напрягаться. Я уверена, что при нашем первом и последнем личном разговоре я зацепила его, поэтому была встревожена и натянута как струна в ожидании какой-либо подлянки. В том, что она последует, я не сомневалась. Очень мне уж запомнился его тот последний взгляд, направленный мне в спину, обещающий поквитаться за униженную гордость. У меня даже пару раз мелькала мысль все же уехать после школы к матери, но мечта, которую я лелею с детства, помогала справиться с нападками страха.

— Леди Вайтерон. — Мужчина поклонился и слегка прикоснулся губами к моей руке. — Позвольте выразить свою признательность, за то, что вы решили обратиться именно в наше агентство.

— Я слышала, что оно одно из лучших, поэтому надеюсь, что вы сможете найти для меня именно то, что мне нужно, — ответила вежливо я, с интересом оглядев кабинет Самюэля Тренда.

Кабинет был большим, светлым и в ненавязчивых постельных тонах с красивой, дорогой мебелью: массивный дубовый шкаф, длинный стол с мозаикой подробной карты нашего королевства, три стула, обитых мягкими подушками из гусиного пуха, удобная на вид кушетка, большая масляная лампа, но копоти на белоснежном потолке не было, гобелена с виноградниками, уходящими до самого горизонта, белые занавески, высокое, раскидистое дерево в кадке. Он заставлял чувствовать себя уютно и расслаблено, не то что в других кабинетах, в которых мне довилось побывать до этого, с их похоронными цветами и минимумом мебели. Самюэль Тренд был под стать кабинету: молодой, невысокий, слегка полноватый брюнет с открытым лицом и доброй улыбкой, мгновенно мог расположить к себе человека, а это в мире жесткой конкуренции очень ценилось.

К моему удивлению пригласил присесть он меня не за стол, а на кушетку. Она была довольно длинной, поэтому сидеть мы могли спокойно, не цепляя друг друга коленками и не вторгаясь в зону "личного комфорта". Этим жестом он словно говорил: вы для меня не только клиент, но и человек, с которым я буду рад просто посидеть, выпить по чашечке чая и поболтать, а дальше уж можно будет пересесть за стол и обговорить дела. Это было очень умно, особенно, если человек пришел сюда с неуверенностью в своих желаниях.