Год возмездия. (Законы войны-3)

 — Да заходили тут две, когда мы парились, но быстро убежали и представиться не успели. — и мы оба засмеялись.

 — Вот я дура старая! — схватилась за голову хозяйка дома. — Это ж соседские Танька да Нюрка. Наши мужики енту баньку на двоих ставили, а я ж им и сказала сегодни, что топлю мол, приходите попарьтеся. А предупредить для кого топлю забыла.

 — Ну ничего, бывает. Только мы вам в предбанничек 'времянку' электрическую кинем, чтоб свет был и девчата в следующий раз увидели одежду. — примирительно сказал я.

 — Кстати, а ничего так, телки-то, — подмигнул мне напарник, когда Валентиновна и теща отошли. — Мож приударим?

 — Да ну тебя, Валерыч, при живой-то теще!

 — Думаю, она тебя не осудит.

 — Ладно, посмотрим.

На следующее утро мы решили поискать строительный магазин, чтобы переделать электрику в доме, благо в здании бывшей хлебопекарни оказался небольшой магазин промтоваров. К вечеру электрифицировали все, что только можно было...

Деревня гудела от новости: К Константиновне-беженке, муж покойной дочери приехал с другом, оба офицеры-фронтовики. Причем зять — вдовец, а товарищ — холостой, так как обручального кольца никто не видел. Парни непьющие, работящие и много раз были ранены, приехали на побывку за геройства. В общем, 'сарафанное радио' работало на всю катушку и передавало 'последние сводки'.

Вечером вышли прогуляться к реке Вильва, которая затейливо петляла между редколесья. Полюбовавшись пейзажами, услышали звук дискотеки и пошли на него. Там ведь все-таки люди и, самое главное, девушки.

У поселкового клуба стояли группы парней и девчат. В общем, как и в прошлый раз. Выкурили мы по сигарете и решили пойти, как говорится, 'на контакт с местным населением'.

 — Девчата, а шо у вас никто тут не танцует? — спросил неугомонный Валерка.

 — Да пусть малолетки дрыгаются, а мы тут просто тусим. — ответил чей-то развязный, подвыпивший, женский голос.

 — А-а-а. Тусите, значит... — протянул Зарубин.

Тут же послышалось шушуканье 'это ж те самые, офицеры-фронтовики...'. Потом пришли какие-то трое парней, от которых разило сивухой за несколько метров. Пообсуждав между собой что-то, направились к нам.

 — Эй, служивые, угостите-ка сигаретой... — проблеял один.

 — А может у вас и по сто грамм найдется? — поддержал второй.

 — Держи сигарету, а спиртное мы не пьем. — сказал я, протягивая пачку.

Тот, что первый запросил курево, вытащил сигарету, протянул ее мне, и, с наглой усмешкой, остальные положил себе в карман. Что ж, я человек не жадный — пусть берет.

 — А чё это вы не пьете? Вы чё, не русские? — спросил третий.

 — А что, если русский, то обязательно должен пить? — спросил Зарубин, сделав рукой неуловимый знак 'Приготовься!'

 — Должен. Или вы там с хохлами пообщались и сами галушечниками стали? — пьяно засмеялся первый. — Слышь, Ваня, это хохлы! Ты глянь на них! Это за них наши пацаны щас кровью харкают.

 — Молодые люди! — обратился я к подошедшим. — Мы пришли сюда отдыхать и нам не нужны неприятности.

 — Гляди-ка как бакланить умеет. Ишь ты, 'молодые люди'! — передразнил третий, прикуривая сигарету, — Да они ссыкуны, пацаны! Вы чё, не видите?!

 — Слышь, дядя, ты вместо того, чтобы выпендриваться тут, лучше скажи, почему все мужики вашего поселка воюют, а ты здесь самогонку хлещешь? — зло сплюнув спросил я. — Да ты просто баба! Зассал на фронт пойти, закосил, сучара подзаборная?! Да я ж тебя щас своими же руками замочу, урод!

В следующий момент, мой кулак впечатался в солнечное сплетение третьего, от чего тот согнулся и повалился в грязь. Удар в пах правым ботинком — вырубил второго. Когда двинулся к первому, подскочил Зарубин и начал меня удерживать.

 — Вали отсюда, придурок! — крикнул мой напарник, — Он же контуженный на всю голову! Ему убить, что тебе стопарь ёбнуть! Его даже сажать не стали, потому что за зеков страшно стало...

 — Дай мне его сюда! Я ему нос откушу и уши отрежу в свою коллекцию! Мне до сотни как раз не хватает! — продолжал я изображать бешенного вояку. — Отдай мне его! Валера, я его 'замочу'! Выслежу, отрежу голову и над входом прибью!

Чувак не заставил себя долго уговаривать и с криком умчался в темноту. Девчонки, которые наблюдали за происходящим, первое время молчали, а потом захохотали. Двое упавших потихоньку пришли в себя и решили за благо исчезнуть.

Через полчаса с небольшим я уже за руку шел с соседкой Таней, той самой, что была в бане. С кем там остался Валера — не знаю, его проблемы.

 — А вы правда контуженный на всю голову и у вас коллекция отрезанных ушей? — с опаской спросила моя спутница.

 — Да ну, нет, конечно. Это мы с Валеркой поприкалывались, чтобы не нанести лишних увечий вашим хлопцам. — со смехом ответил я

 — У вас такой интересный говор, а вы откуда?

 — Слушай, Таня, давай 'на ты', а то я себя неудобно чувствую.

 — Хорошо.

 — Я ведь с Окраины, с Херсонщины, а там у нас все так говорят.

 — Ты знаешь, тогда, в бане, я увидела, что у тебя вся грудь и спина исполосованы. Откуда это? Тебя ранили?

 — Да, было дело... А ты где работаешь?

 — Да где ж мне еще работать? На лесозаготовках. А давно ты вдовец?

 — Уже два с небольшим года.

 — И у тебя не было женщины с тех пор?

 — Знаешь, как-то некогда было: то почти год лечился после ранения, потом воевал... В общем, было не до женщин.

 — А страшно быть на фронте? — спросила Таня и начала гладить ладошкой мое лицо.

 — Ну, смотря где... В тылу — не страшно, а вот 'на передке' — бывало, что и обсырались хлопцы. Знаешь, ничего в этом смешного и стыдного я не вижу...

И эти слова были прерваны неожиданным поцелуем... В общем, домой я пришел утром. Теща ничего не сказала, ни единым словом или жестом не проявила враждебности или еще чего плохого. Может быть она понимала, что со смертью Оксаны жизнь не заканчивается. Не знаю, с одной стороны чувствовал себя предателем и было стыдно смотреть в глаза Ирине Константиновне. А с другой — елки-палки, я здоровый молодой мужик, который недавно только вынулся из пекла и неизвестно, что будет завтра или послезавтра — может вообще, к ебеням собачьим, замочат... В общем, ни о чем не жалею.

Следующая неделя прошла в работе на лесозаготовках, рыбалке по выходным и в пламенных ночах с Таней. До сих пор удивляюсь — откуда только силы брались! Но все хорошее имеет такую гнусную закономерность, как заканчиваться. Еще было пять дней до отъезда, как у меня зазвонил мобильник. Высветился номер Магашова...

 — Привет, Володя! — бодрым голосом сказал шеф, — Как отдыхается?

 — Добрый день, Петр Михайлович! Вроде ничего!

 — Хочу огорчить, немедленно вылетайте обратно.

 — А что случилось?

 — На месте расскажу. Жду вас через два дня. — сказала подполковник и повесил трубку.

 — Вот ведь блядь! — чертыхнулся я. — Валера! Собирайся! Магашов вызывает!

3.

Самолет набрал высоту и нам любезно разрешили отстегнуться. Над входом в салон висела плазменная панель, по которой показывали выпуск новостей. Надев наушники, напоминавшие стетоскоп, решил послушать, что же творится в мире.

Минская оперативная группировка, состоявшая из российских и беларусских частей, проводила Гродненскую наступательную операцию. Как раз была прямая трансляция оттуда. Корреспондент стоял на фоне кормы 2С19М1 самоходной гаубицы 'МСТА-С', периодически заглушаемый грохотом выстрелов, и рассказывал, что сейчас бойцы российской 17-й гвардейской мотострелковой бригады штурмуют территорию ООО 'Гродно-Азот', где засели остатки польской 15-й Гижицкой механизированной бригады. Потом картинка сменилась: снимали с вертолета панораму над городом. Дым затруднял обзор, но было видно, что на юго-запад тянулись колонны техники к Старому и Новому мосту, а также наведенным понтонным переправам через Неман. На западном берегу под ударами российской авиации была видна сеть опорных пунктов обороны противника. Неожиданно картинка вздрогнула и изображение начало резко дергаться, а потом и совсем исчезла. Включили снова студию и диктор сообщил, что вертолет со съемочной группой был сбит и совершил аварийную посадку в тылу противника. На других направлениях Беларусского театра военных действий союзные войска дошли до государственной границы с Литвой, Польшей и Окраинской республикой. Заметно потрепав североамериканские, канадские, венгерские, румынские, британские дивизии, части западно-окраинских националистов, остатки литовских батальонов и остальной прибалтийской мелочи.

На севере союзные войска вытеснили противника из Воронежской и Орловской областей. И теперь бои идут в Брянских лесах, а также на Курском и Белгородском направлениях. Передавали репортаж из Обояни. Там пендосы применили химическое оружие. Солдаты в защитных химкомплектах и противогазах нового образца укладывали на носилки тела погибших бойцов в российской форме и экипировке, а также местных жителей. Другие обрабатывали технику и вооружение какими-то специальными растворами. На умерших было страшно смотреть: тела скрючены предсмертными судорогами, посиневшие губы и лица. Было видно, что смерть была для них избавлением от мук. Потом показали несколько укупорок от артиллерийских снарядов с тремя зелеными ободками и надписью 'VX-GAS', которые нашли в нескольких километрах от города. Стало понятно, ЧТО применили пендосы.

На Южном направлении союзные войска вели бои с турецкими частями, вторгшись на территорию Турции. Правительства Армении и Грузии 'дали коридор' для прохода союзной группировки к турецкой границе. К российской оперативной группировке 'Кавказ' присоединились добровольческие отряды из осетин, абхазцев, грузин, армян и других народов Закавказья. Их преобразовали в регулярные части, укомплектовали техникой, вооружением, снаряжением и, под присмотром русских советников, отправили на передовую.

Тактическая группировка 'Кырым' после освобождения полуострова перешла к обороне на Чонгарском перешейке и в районе Перекопа. После ликвидации Таманской группы войск противника, через Кереченский пролив была налажено паромное сообщение. Теперь 'потекла река' войск и грузов на Кырым, чтобы в скором времени снова начать наступательные действия.

В Роси прошела встреча глав Российской федерации, Окраинской республики, Беларусской республики, Абхазии, Южной Осетии, Валахии и Приднестровской республики. Обсуждался вопрос о создании нового единого государства в рамках конфедерации. Саммит закончился подписанием 'Декларации о вхождении в состав Конфедерации евразийских стран'. Народы, лидеры которых приехали на встречу — поддержали идею создания единого государства на проведенных референдумах, кроме, конечно, Окраины, которая еще оккупирована.

Главным законодательным органом признавался Совет Конфедерации, в который входили главы парламентов государств-участниц. За исполнительную власть отвечал Президиум Конфедерации, состоящий из президентов этих стран. На время войны было решено сосредоточить всю гражданскую и военную власть в руках Президента Конфедерации, то есть Совет будет чисто номинальной инстанцией. В связи с тем, что основной груз борьбы с САСШ и НАТО несет на себе Россия, то до окончания боевых действий — председательствующей страной будет РФ. Таким образом, Медведевский будет единоличным лидером Конфедерации. На мой взгляд, это неплохое политическое решение — такое государственное устройство неплохое для переходного периода. Хватит уже — наотделялись! Теперь пришло время объединяться и укрупняться.

В Североамериканских соединенных штатах создали резервационные лагеря в пустынных местностях, куда вывозят всех выходцев из бывшего ССКР. Сразу пустили репортаж переснятый с американского ВВС, в котором показали сборище землянок, обнесенное колючей проволокой, вышки с прожекторами и стоящими на них пендосами с винтовками. Показали заключенных — хмурых и оборванных людей с голодным блеском в глазах. Грязные и завшивленные детишки, когда приблизилась камера, бросились врассыпную и начали прятаться где только можно. Теперь демонстрировали молодую девчонку, лет двадцати, с грудным ребенком, которая стояла у ворот лагеря и предлагала себя охранникам за еду. На лице следы побоев и голодания, а дитё орало благим матом, несмотря на то, что мамаша совала ему в рот сосок своей дрябловатой, пустой груди.

Следом пустили сюжет о Колымском лагере. Здесь военнопленные пендосы, а также другие натовцы строили дороги, валили деревья и разрабатывали новые месторождения. Почти все делалось вручную. На секунду появился общий вид какого-то каръера, где открытым способом добывали какую-то руду. Тысячи заключенных в темно-синих робах махали кирками и лопатами, некоторые сновали с тачками заполненными выработкой. Вокруг прохаживались бойцы конвойных частей с автоматами, резиновыми дубинами и собаками. Короче говоря, неудачливые захватчики 'ударным трудом зарабатывали себе прощение'.

В одном из самых крупных ночных клубов Нью-Йорка сработало взрывное устройство, в результате чего погибло около сорока человек и пятьдесят ранено. На экране бегали пожарные, полицейские и медики с носилками возле развороченных витрин заведения и соседних магазинов. Перевернутые горящие машины затрудняли доступ в клуб. Крики, плачь заглушали голос комментатора и перевод...

Снова приказали пристегнуть ремни и, казалось, что пол плавно начал по наклонной глиссаде проваливаться вниз... Возле выхода из терминала нас встретил парень лет двадцати в гражданке, сопровождаемый полицейским патрулем из трех человек.

 — Свешников Владимир Анатольевич? — сказал встречающий, предъявляя полицейское удостоверение. — Капитан полиции Еремин, уголовный розыск. Вам придется проехать с нами.

 — Что случилось? Я вообще-то военнослужащий и вы не имеете права меня задерживать, — сказал я, недоумевая.

 — Капитан, что тут происходит? — нахмурился Валера, — Вы понимаете, что у вас могут быть неприятности?

 — Неприятности сейчас будут у твоего друга. — сказал подошедший сержант полиции, держа в руках наручники, изготовив их к застегиванию.

 — Вы обвиняетесь в убийстве. Вот постановление суда на арест — сказал Еремин, продемонстрировав бумагу А-4 с гербовой печатью.

 — Так я на фронте каждый день кого-то убиваю, — невесело хмыкнул я. — Работа у нас такая.

 — Вот в уголовке все и расскажешь, 'фронтовик'. — ухмыльнулся сержант. — Руки давай.

 — Слышишь, ты, крыса тыловая. Ебало свое залепи, урод мусорской!

 — Хм, ладно, потом поговорим. Ручонки-то протяни по-хорошему, а то щас тебе ускорителя дам!

 — Сергиенко, веди себя по-проще, — неожиданно произнес капитан из уголовки. — Офицер перед тобой все-таки.