| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Сделай же что-нибудь, — взревела я, очередной раз, уклоняясь от ножниц.
Зомби, поняв, что причёску менять я сегодня не хочу, перешёл к решительным действиям, вознамерившись отстричь мне волосы вместе с головой. Ножницы заметно увеличились в размере, приняв вид садового секатора.
"Ну, хоть упыря больше не увижу", — подумала я, поняв, что спасать меня явно не собираются и зажмурилась.
Хлопок!!! Земля ушла из-под ног. А потом все стихло. Я опасливо открыла сначала левый, затем правый глаз и оглядела зал. Из-под стола виновато выглядывал Гусе-князь. Около двери стоял ошарашенный Дир, а я... тушкой висела на руках у Киры.
— Успел, — выдохнул Кира, ставя меня на пол.
Тролль вздохнул.
Ноги подкосились, и я рухнула на колени. Руки тряслись. Волосы, лицо, одежда были перепачканы, какой-то пылью. В воздухе явно ощущался запах серы.
— Что это было?
— Ты же хотела, чтобы я что-нибудь сделал? Я и сделал, — спокойно ответил Кира.
На улице праздник был в самом разгаре, звенели кружки, выкрикивались тосты во славу Князя и Короля, кто-то затянул грустную эльфийскую балладу о любви, кто-то начал петь похабные гномьи частушки. С неба на застолье взирала полная луна. В трактире царило молчание. Так, не проронив ни слова, мы прибрались в зале и улеглись спать. Каждый со своими мыслями. Роскинцы гуляли до утра.
Встала я рано, до рассвета. К тому времени изрядно подпитые жители те, что по сильнее разбрелись по домам, а остальные спали прямо за и под столами. Я умылась, наскоро перекусила холодной картошкой и отправилась подсчитывать убытки, все равно мне чинить (латать, лечить). Восемь сломанных лавок, у одного стола подломилась ножка, гусли с порванными струнами, десять разбитых в щепки бочек, один медный таз, каким-то образом, оказавшийся на дне колодца, две перенервничавшие коровы и три сотни больных голов не считая детей, которым кроме смородинного морса ничего не наливали. Прикинув, что до вечера мне явно будет, чем заняться, я побрела обратно в трактир, села и стала ждать. Погуляла Роска на славу. Первым ко мне прибежал Голова, она-то у него и болела, потом его жена и парочка заезжих гномов, где они ночевали, ума не приложу. К обеду ко мне выстроилась очередь страждущих исцеления. Дир, как порядочный тролль, взял работу по починке на себя. Нервных коров взял на себя Нар, ибо я в языках не сильна. Когда очередь почти себя исчерпала, появился упырь и был очень удивлён, что после вчерашней попойки, так мало народу с больными головами.
— Эй, Кира... — поманил пальчиком тролль.
— Что? — подошёл к нему тот.
— Что вчера было-то?
— Не знаю, я ошибся.... Ошибся и чуть её не угробил! — почесал в затылке Кира. — Никогда такого не было! Я просто взял и создал неправильную воронку. Вместо той, что действует исключительно на нежить, создал ту, которая затягивает все в радиусе метра, кроме её создателя, — пояснил Кира.
— Перенервничал видать, за Улу испугался, вот и растерялся, — хохотнул тролль.
— Перестань ты! И ничего я не нервничал, просто не подумал, что Нар может призвать зомби. Ведь перед тем как дать ему книгу я проверил, что магических способностей у него нет. Но не учёл-то, что в виде гуся он сам одна сплошная магия.
— Я кстати заметил, что у тебя довольно-таки хорошая реакция, — прищурился Дир.
— Ты на что это намекаешь? — притворно возмутился Кира.
— Да, так, ни на что, — ухмыльнулся тролль. — Маскировка у тебя плохая. Если люди прознают, не сносить тебе головы.
— Учту, — буркнул упырь и пошёл прочь.
"М-да, а маскировка действительно плохая.... Ой!" — подумал Кира, слизывая с губы капельку крови.
Глава 3.
"Нет существа более разумного, чем незваный гость"
Ничего не предвещало беды, вечер начался просто прекрасно. На носу была ярмарка. Трактир изнывал от наплыва разнообразных посетителей, вот-вот грозясь лопнуть. Тролли, эльфы, гномы, дриады — все они пытались втиснуться в небольшое помещение. Крепко сбитый гном, ругался непечатными словами, на то, что его посадили за один столик с эльфами, которые пьют не хуже самих гномов, но в отличие от горных жителей не мучаются похмельем. Эльфы, в свою очередь, обрадовавшись новому знакомому, пытались всучить ему партию колчанов выделанных из лучшей эльфийской кожи. Гному сделалось худо. Но ушастые его успокоили, сказав, что ни один эльф при этом не пострадал. На все увещевания гнома, что луками и стрелами он не торгует, они задорно предлагали ему оные по оптовой цене производителя.
Когда трактир подозрительно заскрипел, вызвав негодование ещё трезвых посетителей, а так же персонала, было решено, что часть сидевших и все новоприбывшие будут столоваться во дворе. А что, погода хорошая, птички поют, солнышко садится.
О ночлеге никто не беспокоился. Кроме нашей славной компании. Так как, всех разместить в трактире не было возможности, за неимением спальных мест. Даже перестроенная под постоялый двор кузница не могла вместить столько народа. Голова, скрепив сердце, пустил торговцев в святую святых — общинный дом, в котором имелись несколько десятков тюфяков. На случай пожара. Хотя Дир и Нар были не против, провести ночь на сеновале, освободив комнату постояльцам, от чего мы их старательно отговаривали.
А потом спокойствию пришёл конец. В трактире появился Игвевен.
— Эка ж вы хорошо устроились, — гаденько пропел он, опасно приближаясь ко мне.
— Вы имеете что-то против? — влез между нами Кира.
— Имею. Я терплю это богохульство, только из уважения к Голове. Но вы видимо забыли о нашей, так сказать, договорённости, — говорил дьяк, изучая лицо упыря.
— Насколько я помню, я заплатил оговорённую сумму, — отрезал Кира, сложив руки крестом на груди. — Так что это мне нужно спросить у вас, куда делись деньги, ибо за всё время, что я здесь живу, не видел ни одного рабочего.
— Ах, ты! Да как ты смеешь, мальчишка! — возмущённо заголосил дьяк, привлекая к себе внимание постояльцев. — Как ты смеешь меня, слугу божьего, который верой и правдой живёт во славу Святого Люцика! Меня, помогающего страждущим исцеления, обвинять в воровстве?
— А я и не обвиняю, я интересуюсь, это вы возмущаетесь на пустом месте, — спокойно ответил упырь. — Но раз такое дело... Так, где деньги, милейший? — Сидевший в углу зала Голова, позеленел, медленно сползая под стол.
Игвевен не ответил. Сжав кулаки, что аж костяшки пальцев побелели, он развернулся и быстрым шагом направился к выходу.
— Я с тобой ещё разберусь! Я пойду к Улкиному деду, к Королю тоже пойду! — обернулся он. — Я со всеми вами ещё разберусь! — крикнул дьяк, резко хлопнув дверью, которая в свою очередь пнула его по тощему...спине.
В тишине, которая установилась в зале и на улице, были отчётливо слышны тяжёлые шаги. Стукнула ещё одна дверь. Жизнь в трактире возобновилась, но не так радостно как прежде.
— А можно подробней? О деньгах! — попросил Нар, примостившись на барной стойке.
— И мне интересно, — подсела я.
— А что подробнее то? Когда я сюда приехал и предложил Голове открыть трактир, меня отправили к дьяку, мол, без его согласия — нельзя. Игвевен сразу сказал, что если я буду исправно делать пожертвования на восстановления храма, то открывайтесь на здоровье. Чтобы лишний раз с ним не встречаться, я заплатил на год вперёд. — Рассказал Кира, методично вытирая стойку.
— Мне он сразу не понравился, — вставил тролль.
— А мне он не нравился всегда, — ляпнула я и на меня воззрились шесть удивлённых глаз. — Что?
— Я заметил, что тебя он тоже не особо почитает, — сказал тролль, — почему?
— В общем, когда мне было пять, я сделала нечто такое, что заставило Игвевена меня люто возненавидеть... — начала я.
Однажды я, маленькая девочка, спрятавшись за бочкой с водой, увидела, как деревенские мальчишки били палками крысу. Она была маленькая, серенькая, её глаза были полны боли и страха. Мимо проходил кто-то из взрослых и распугал их. Я вылезла из своего укрытия и взяла маленькое окровавленное тельце в руки. Слезы градом скатывались по щёкам, я плакала и укачивала бедного грызуна. Потом произошло невозможное, крыса начала дышать, раны заживали прямо на глазах. И через мгновение она уже радостно убегала прочь, задорно виляя хвостиком. Все это время, за мной наблюдали. Вечером пришёл Игвевен. Я совсем недавно потеряла родителей и поэтому жила с дедом — старым воякой. Люди в Роске всегда опасались магии, больше знахаркам доверяли. Князь даже перестал присылать магов, ибо те, кто приезжал, через неделю возвращались в Канок — избитые и униженные. И вот чтобы никто не узнал, Игвевен предложил нам сделку. Мы ему платим — он молчит.
Однажды ночью у соседки начались роды. Как назло, бабка Фима, местная повитуха и врачевательница, уехала в Нирду к сестре. Молитвы дьяка не помогали. А роды были трудные, ждали двойню. И когда все приготовились к худшему, я сказала, что могу помочь, но они будут меня за это ругать. Выбора не было, мне позволили помочь. Роды прошли удачно. Со временем люди начали приходить ко мне с маленькими просьбами, принося всякие сладости в благодарность. Даже бабка Фима со мной советовалась. Только Игвевен упорно продолжал смешивать меня с грязью. Почему? Да потому что до этого, все к нему ходили, опуская звонкие монеты в бочонок с надписью "Пожертвуйте на храм". В которую дьяк охотно запускал свою лапу, тратя деньги роскинцев на канокских блудниц в публичном доме "Рай у Дзэса". — Упырь поперхнулся. — Там-то я его однажды и заметила, когда мы с Мирой и несколькими однокурсниками отмечали успешную сдачу экзаменов. После этого он возненавидел меня ещё больше, но предпочитал бить исподтишка.
Когда мне было шесть, мы покинули Роску, люди, проникшись пользой от магии, потребовали у Князя — мага. С тех пор Игвевен выжил из деревни не одного мага, вот я и подумала, что смогу защитить хотя бы молодого выпускника Академии — Кимирия, но видимо теперь придётся защищать саму себя.
— М-д-а-а-а-а-а, — протянул тролль, — история! Ну, ничего! Пока не найдём способ превратить Нара в человека, мы будет тебя защищать!
— А потом что? — спросил упырь.
— А потом я стукну нужным людям! — крякнул гусь.
— Спасибо конечно, но не надо. Я думаю, что сама справлюсь.
— Ага, как с цирюльником! — хохотнул Кира. За что был удостоен гневного взгляда.
— Да, хоть бы и так! — фыркнула я и направилась к четырём гномам, которые уже долгое время ждали ещё одну бутылку горькой.
Нет, ну, правда, я буду не я, если не смогу справиться с каким-то дряхлым, вредным дьяком. Если я даже трёхсотлетнего эльфа Ланта, преподавателя рукопашного боя, на лопатки уложила. Никто ж не знает, что он сам случайно споткнулся. Так что пускай будет так.
Вечер был в самом разгаре. Я ловко лавировала между столиками, разнося еду и напитки. Кто бы подумал, что я буду этим заниматься. Нар, смекнув, что говорящий гусь может вызвать у подвыпивших торговцев заикание, а так же отказ от выпивки, что подают в "Еже", предпочёл прогуляться в коровник. По его словам с ними веселее, чем с нами. "Вы либо молчите, либо ссоритесь!" — сказал он и изящно крякнув, удалился. У тролля снова прихватило поясницу. В попытке залить горе самоваркой, Дир схлопотал кочергой по спине от тётки Идиры, которая любезно согласилась помочь на кухне. Развесёлый Голова, залез на стол и занялся поисками менестреля. И он-таки нашёлся, среди эльфов. Гном, сидевший с ними, рвался подпевать, от чего его рьяно отговаривали всем трактиром. Всем же известно, у гномов слуха нет! Кира сидел за стойкой бара, меланхолично оглядывая зал. Да, как всегда, все так же одинок и отрешён. За эту неделю, что я живу в Роске, я почти забыла про то, что как бы его ненавижу. Никаких происшествий, не считая зомби, не было. Я стояла посреди зала и смотрела, как он пристально разглядывал компанию эльфов и гнома. Лёгкая улыбка играла на его губах, длинные волосы были собраны в тугой хвост, никогда не понимала, зачем мужчинам такие шикарные волосы. Льняная рубашка, простого покроя, небрежно распахнута, оттуда пикантно выглядывает рельеф накачанной груди.... Ох!
— Эй, Ула, ты, что встала как вкопанная-то? — обратил на меня внимание Кира.
— А? Я? Задумалась! — быстренько ретировалась я, отогнав странные мысли.
— Подавальщица! Нам ещё горькой и сало! — бодренько крикнули из зала.
И о чем это я думаю! Бред! Он — кошмар моей жизни! Не смотря на то, что он такой красивый. Не расслабляйся Ула!
— Беда-а-а-а!!! — верещал лысый мужик в потрёпанной деревенской одежде, залетая в трактир.
— Чаво орёшь? — вопросил недовольный Дир, которому не дали выпить.
— Беда, беда, беда, — тараторил тот, вцепившись в жилет тролля, — у меня лошадь сорвалась! Я её из Роскова вёл! Еду я значит, домой, смотрю, а на моём огороде кобыла топчется да кусты обдирает. Я её изловил. Продать хотел, а она... — чуть ли не ревел мужик.
— Я поймаю, — обрадовалась я, скидывая опостылевший передник.
— Заплатишь? — осведомился тролль.
— Конечно! Только поймайте! — резво закивал мужик, позвякивая кошелём.
— Ула, погоди, я с тобой! — спохватился Дир и кинулся вслед моим удирающим пяткам.
Над полем светила полная луна. Беглянка спокойно щипала травку, которая в принципе была будущим урожаем.
Я и тролль скромно притаились за кустом дикой смородины, наблюдая как эта копытная пакостница, прибавляет мне работы в трактире осенью.
— Как ловить-то будем? — спросил тролль, попутно ощипывая куст, который, к слову, был уже усыпан ягодами.
— Есть у меня одно заклинание. Только действовать надо быстро. Очень! — шепнула я.
— Без проблем! — улыбнулся Дир и вытер о штаны ягодный сок.
Кобыла кушала травку и удовлетворённо стригла ушами, лёгкий ветерок трепал гриву. Стоп! Ветерок?
— Хватай!!! — крикнула я.
Кобыла брыкалась, вставала на дыбы и даже пыталась лягаться, но крепкая хватка тролля, а также сдерживающее заклинание не оставляли беглянки шансов. Я обошла кобылу, осматривая её на предмет повреждений. Не нашла. Кобыла махнула хвостом, угодив мне чем-то увесистым по голове. Интересно чем?
— А это у нас что такое? — спросила я, разглядывая маленький мешочек с травами, привязанный у основания хвоста.
— Без понятия! У меня нет глаз у кобылы на за.... В общем, не знаю, — сказал тролль.
Я аккуратно отвязала мешочек и получила копытом в ногу.
— К Ырлу в жало через седло! — выругалась кобыла. — Отпусти меня, морда немытая!
— Этого нам ещё не хватало! — взвыла я, потирая ушибленное место.
— Кто вы такие? — возмущённо спросила лошадь.
— Это ты кто такая? — спросил Дир.
— Да как ты смеешь ко мне так обращаться?! А-а-а, я тебя знаю! Ты слуга, того идиота! А ну, отпусти меня быстро! — начала брыкаться она.
— Ваше Высочество? — нервно сглотнув, промямлил Дир.
— Ну не кобыла же! — съязвила она. — Ой!
И мы трое разразились громким смехом. Понятно же, в чем именно заключалась комичность последних слов лошади.
— Ваше Высочество, простите нашу грубость! — сказала я, делая реверанс. — Мы отпустим вас, если вы пообещаете, что не сбежите. Мы можем помочь вам! — врать плохо, но врать за деньги — хорошо.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
