Город Демиургов

Похоже я понял в чём фишка. Ветряные коконы пропустят только тех, кто достаточно нагл, кто уверен в себе. Ну что ж в этом есть своя логика, обстоятельства уступают перед храбростью и стойкостью. Только не понятно, а что делают с теми, в ком этого нет, их сшибают на фиг?

Подобное я где-то слышал, в чьей — то песне:

Воздух выдержит только тех,

Только тех, кто верит в себя,

Ветер дует туда, куда

Прикажет тот, кто верит в себя.

Я почувствовал, как часть ветра от дороги отделяется и начинает кружиться вокруг меня. Встал, отряхнулся, значит "Не уверен, не переходи". Кажется, начинаю понимать. Ну уверенности мне не занимать, кто меня знает тот подтвердит. Чем ближе я подходил к тротуару, тем ветер становился сильнее, злее. Хотел унести меня с собой, раздавить, размазать по мостовой и поиграть с моими останками. Странно, но мне совсем не страшно, в голове вообще торжественно пусто, только крутится песня:

Он вышел в окно с красной розой в руке

И по воздуху плавно пошел.

И хотя его руки были в крови,

Они светились, как два крыла,

И порох в стволах превратился в песок,

Увидев такие дела.

Воздух вокруг меня уплотнился настолько, что я уже мог стоять на нём. Но этому я не удивился, будто так и должно быть. Мне в спину подул ветер, мой ветер. А ураган с дороги принял, как родного, и добавил мощи к моему ветру и прочность моему кокону. Пролетал дорогу я в той же прострации, удивительная лёгкость мыслей и тела. Ни одной лишней и глупой мысли, типа, а если сейчас мой ветер угаснет, то что? Или, а как это у меня получилось?

На другой стороне всё это исчезло, и я задышал, как после долгого бега. Чувствовал себя еще отвратительней. Ужасно хотелось есть, этот ветер съедает слишком много сил. Сейчас меня и улитка поборет, и та некрупная.

Проходящий рядом абориген сначала посмотрел на меня, а потом пробормотал, про забивание микроскопом гвоздей. Впервые в глазах у прохожих я увидел не равнодушие, а одобрение. Правда не долго музыка играла, немногие видели мой подвиг, да и те вскоре забыли обо мне.

Но казалось, Город стал относиться ко мне более радушно, раскрасился красками, посвежел. Показал мне ещё одну свою грань. А сколько их у него ещё, и сколько мне будет дозволено увидеть?

Держась за стенку в полусогнутом виде, я пошёл по улице дальше. В подворотни решил не заходить, а то мало ли чего там. Народу стало поменьше. Мне стало полегче и я смог разогнуться.

На конце улицы я увидел фонарь, сначала даже не понял, чем он привлёк мой меня. Потом дошло. Из его лампочки вверх бил яркий луч. Да и сам фонарь мягко светился. Какого цвета сказать не могу у нас все в роду дальтоники.

Рядом со мной два аборигена вели разговор:

— Как пройти к ... — дальше я не разобрал.

Парень, у которого спрашивали, посмотрел на этот фонарь и ответил:

— Так, сейчас пойдёшь по оранжевому до синего, там повернёшь на Башню и дальше пока не упрешься в здание с колонами. Там спросишь тебе подробно объяснят, со всеми подробностями куда тебе пойти.

Возникла напряженная пауза, оба положили руки на пояс, у каждого угадывалась рукоять ножа под курткой. Раньше у других я этого не видел. Потом, который спрашивал, рассмеялся и сказал:

— Так бы сразу и сказал, что сам не местный.

— А ты и не спросил.

Дальше я их слушать не стал и пошёл дальше. Недалеко прошёл, меня чуть не сшиб кокон. Заехал на тротуар и затормозил в метре от меня. Чёрт, хорошие тормоза, слава их создателям. Нет всё-таки тормоза придумали не трусы, а пешеходы. А у кокона тем временем распались воздушные нити, которые связывали его. Из него вышел добротно скроенный мужик введя под руку даму. Я думал, что от их транспорта хоть что — нибудь останется, но ошибся. С другой стороны у него может оказаться хитроумная машинка в кармане.

Да, смешно так говорить человеку, который сам недавно оседлал ветер. А если это возможно мне, то почему же так не могут и остальным? Стоп, так значит я тоже могу вот так в коконе по автостраде? Нужно только хорошо поесть и вперёд с песней. В прямом смысле.

Кстати о баранах, а где здесь можно поесть? Ведь не сяду же я посреди дороги и начну уплетать за обе щеки. Но увиденное впереди отбило у меня всякое желание есть. Прямая дорога, я в жизни не видел такой длиной улицы. А на её конце Башня. Я по своей простоте думал, что видел все высокие здешние постройки. На самом деле я просто не смотрел вверх, иначе увидел бы её раньше. Правда при всём желание я не мог посмотреть на вверх, у меня между четвертым и пятым позвонком растет промежуточная кость. Она и мешает мне смотреть вверх. Лишь благодаря случаю, приведшему меня так далеко, я смог увидеть всю Башню целиком.

Словно древний донжон в крепости эта была самая массивная постройка в Городе. В случае если враги ворвутся на площади и улицы, то эта Башня, как и свой древний предок, должна стать последним оплотом защитников. И она к этому готова. О чём видно уже кто-то убедился. Даже отсюда видно следы уже отгоревших битв и штурмов. И она всё ещё готова отражать нападения врагов. Крепость стен делает мужество её защитников. А таковы здесь имелись. Ведь кто-то же чинил Башню, укреплял, готовил к новым битвам.

Вообще Башня представляла собой безумное сочетание стилей форм и даже назначений. Сначала служила украшением города, большие колоны, мраморные статуи ясно об этом говорили. Потом государственным зданием, скорее всего администрацией — ремонтировалось сухим казённым стройматериалом. И наконец главным защитником города, символом стабильности и покоя. Сейчас она напоминала старого матёрого медведя в лесу, которому и драться не охота и только попробуй тронуть его. Когда-то широкие окна превратили в узкие бойницы, на нижних этажах не добро блестели оружейные дула видные даже с такого расстояния.

Вот куда надо идти, по крайней мере с крышу можно будет увидеть всю округу и подумать, что делать дальше. Но если идти пешком, то может к следующему дню и доберусь, бегом, не останавливаясь. А если попробовать в коконе? Нет загнусь к чертям собачим. Но попробовать стоит, авось всё обойдётся.

Снова с холодным комом в низу живота подошёл к бордюру. Ветер знакомо стал собираться вокруг меня. Мысли, снова стали спокойными и ясными, как лёд. На этот раз обошёлся без дополнительных стимулов, вроде песен. Вполне хватило мысленного воспроизведения ощущений владевшими тогда мною. Воздух уже сгустился в плотный кокон. Пришла абсолютная ясность мысли, всё моё тело превратилось в единый механизм по выполнению конкретной задачи.

Я уже начал отрываться от земли, когда на меня налетело что-то сзади и сшибло к такой — то матери. Разумеется весь мой труд пропал, кокон распался а мысли снова приняли хаотичное расположение. Судя по инерции, с какой я протащился по асфальту, меня сшибла помесь бульдога с носорогом. Поэтому я поворачивал голову уже с низкого старта, чтобы если чего сразу смотаться от такого психа. Но это была просто девчонка.

Тяжело дыша она приподнялась на руках и сверлила меня бешеными глазищами. Вставая ещё умудрилась приводить себя порядок. Когда она поднялась, то я смог рассмотреть её повнимательней.

Довольно хрупкой комплекции, как только и смогла завалить меня, я хоть и не тяжёловес, но всё-таки потяжелее среднего веса. Одета нормально, понтово, джинсы, кофточка, футболка. Единственное, что напрягало, так это ножичек у неё на поясе.

Пожалуй единственное, чем она отличалась от всех остальных баб, так это густой копной тёмных волос, львам такая грива и не снилась, и большими карими глазами, даже глазищами. Всё остальное довольно таки посредственное, очень даже посредственное. И вот сейчас это чудо тяжело дышало, после долгого бега, и выражало откровенную ярость в мой адрес. А это уже слишком.

— Ты чё дура? А если меня бы убило? Вынесло под эти чёртовы коконы? Что тогда, а? — начал я, поднимаясь с пола.

— Я была бы рада, — ответила она. Её голос слегка дрожал, никак не могла отдышаться.

— Слушай, бешеная, те че надо? Проблем захотела, так я те их устрою. Ещё раз так толкнёшь под колёса по судам затаскаю, у меня знакомый в прокуратуре есть, ясно?

Как оказалось не ясно. Она побагровела ещё больше и со всего маху опустила на меня кулачёк. Не посчитав её достаточно серьёзным противником я и не подумал увернуться или ответить. А зря.

В жизни не предположил бы в таком хрупком теле такую силу. Один удар и я снова распластался на земле. Она же наконец отдышалась, откинула назад свою роскошную гриву и начала делать пасы руками. Словно крутила клубок из воздушной пряжи. Неведомая сила подняла меня над поверхностью и сковала мои члены. Чем-то эта сила похожа на ветер, только это не он. Более развито и пластичнее, этой силе можно придать любую форму. Сейчас например моей воздушной тюрьмы.

— Я по всему Городу бегаю, тебя ищу пока ты не наделал глупостей, а когда спасаю, так он ещё и права качает. Но ничего, в Башне ты охолонишься, и я тоже.

Хотел ей сказать, что я о ней думаю, и куда ей идти со своей заботой, но эта её субстанция залилась мне в рот.

— Лучше помолчи, пока я тебя не убила дурака раньше времени.

Убедительный аргумент, ничего не скажешь. А моя пленительница тем временем сделала новый пас рукой и повела меня по воздуху, словно воздушный шарик. Я как упал, так и полетел в горизонтальном положенье, и не мог пошевелиться. Мне позволялось только дышать. Хотел устроиться поудобнее, но мои жалкие потуги были пресечены на корню. То в чём меня держали, уплотнилось ещё больше, так что сдавило рёбра.

Прохожие аборигены провожали нас с весёлой искоркой в глазах. Но в открытую никто не смеялся. Хотя признаюсь, ситуация была потешной, даже для меня. Один абориген сказал своему другу:

— Чтоб я встречался с магичкой, да не за что. Протащит вот так по Городу, а потом хоть застрелись со стыда.

Хотел сказать, что я с ней не встречаюсь, это бред, но проклятый кляп не дал спасти моё честное имя. А инквизиторша тем временем шла довольная улыбалась всему миру. Так малой охотник смотрит когда завалит матерого зверя. Чуть только язык каждому встречному не показывала. Нет я так не могу, надо хоть попытаться. Сжал всю волю в кулак и призвал уже испытанный ветер. Как ни странно, но у меня получилось. Только голова осталась такой же нагруженной, как и была, ожидаемой лёгкости мыслей не было. А воздух уже сгустился вокруг моей тюрьмы и начал со всех сторон пробивать брешь в её стенах. Инквизиторша с удивлением повернула голову в мою сторону, посмотрела, как волчица на болонку, посмевшую тявкать в её присутствие. Одним удивлёно поднятием брови она разнесла вдрызг всю мою работу. Лёгким полётом мысли залатала все бреши, которые я успел сделать. Ещё один неуловимый жест и тюрьма распространилась на моё сознание, теперь я и думать стал с трудом. Тут не то что заклинание сплести, тут хотя бы не забыть как её обозвать пообиднее, когда она меня отпустит.

Тем временем пышногривая сначала сбилась с шага, а потом сделала вид будто разговаривает с невидимкой. Причём бесшумно. Из-за этой проклятой пелены я только через полчаса понял, она действительно с кем-то разговаривала, мы уже к тому времени неслись по Городу в совсем другом направлении.

Меня поразил её способ переходить дороги. Вернее перебегать, коконы шарахались от неё во все стороны. Кто не успевал того она давила. А я как висел мёртвым грузом так и летел за ней. Баран на веревочке.

На счастье вышедших прохожих в этот день на улицу, гнала она по улицам не долго. Примерно три здешних квартала. Когда прибежали, то я не понял, зачем так спешили. Халяву вроде не здесь раздают.

— Нишкни. Только попробуй меня отвлечь, сразу развею, — шепотом сказала она мне.

Хотел развести плечами, мол рад бы да не могу, но не получилось.

— Ловят ещё одного пришельца, обладающего не понятной силой. Нагадали, что возможно не обойдется без применения силы. Поэтому собрали всех ловцов и просто магов, которые шатались поблизости.

Объяснила она мне, хотя я не просил. Пришельца выделил не сразу. Он держался, как все. Та же походка, такая же одежда, даже кинжал по местной моде. Но было в нём что-то от зверя. Шестым чувством он чувствовал, его ловят. Сам расслаблен, но мышцы готовы к броску, глаза сканируют местность в поиске врага, а замечая его делает заметку.

Улица, на которой, сейчас должна будет произойти поимка, напоминала длинный узкий коридор. Ловцы встали с обоих входов ( я их тоже выделил, да они и не особо прятались). Жители тоже понимали ситуацию и знали, что сейчас произойдёт, но уходить оттуда не спешили. Они просто отходили, стараясь не мешаться под ногами и задерживались на углах улочки, посмотреть как будут развиваться события.

— Вот дурни они же его провоцируют на драку. Нет чтобы по-простому подойти объяснить что к чему, так эти придурки захотели силу показать. Перед кем выёживаются? — пробормотала моя Инквизиторша. Скорее всего обращаясь ко мне, больше здесь никого не было, по крайней мере я не видел.

А тем временем к пришельцу подошли двое из братии этой бешеной. Только мужик не стал ждать когда ему начнут на мозги капать, хлопнув себя по груди он начал превращаться в непонятную тварь. Ужас. Помесь орла и волка, размером под два метра, размах крыльев все четыре. Когтями запросто порвёт лобовую броню танка, в клюве жёлтые волчьи клыки, на кой они ему там сдались?

Такого поворота событий не ожидали не то что ловцы, но и моя бешеная.

— Вот, ёперный театр, — с изумлением сказала она.

Двое, которые, подошли к нему опешили от неожиданности. Это стоило им жизни. Пришелец одним взмахом лапы отправил их в мир иной. Еще один замах с разворота и ещё двое, подбежавшие сзади с магической сеткой, отлетели к стене дома. Каким — то шестым чувством он почувствовал кабзец со спины, и упал на бок. Пущенная в спину сосулька, и ещё одна смертельная хрень пролетели мимо. Нездешний, не теряя ни мига, перекатился через бок уходя из зоны огня и встал на ноги. Одному криворукому повезло, выпущенная кое-как молния, в то место где мгновение назад был пришелец, всё-таки нашла свою жертву, хоть и на другом месте.

— Чёрт, на нём неизвестный блок от высшей магии! — воскликнула в голос Инквизиторша, делая пасы руками.

К ловцам прибыло подкрепление. Из улочек прибежал ещё народ. Молодые, в нелепых балахонах, суетливые. По-моему это ученики сбежали с урока, а теперь хотят отмазаться, мол помогали, были при деле. Один, что-то забыл, такой простой достал из кармана миникомп, на жидких кристаллах, или как это у них там называется. Пощелкал, нашёл нужное заклинание и пошёл шпарить. Хорошо маги у них устроились, не то что наши, до сих пор толстенные книги с заклинаниями носят, а эти. Достал, нашел, что надо и всё, никаких проблем. И запихать в такую машинку можно побольше, чем в многопудовый томик.

Нездешний понял, что ловить ему здесь не чего, не с детьми же воевать. Пальнул для острастки огнём из пасти в самых ретивых, и раскрыл свои чудовищные крылья. От воздушной волны его крыльев дрогнули стёкла близлежащих окон. Хоть и уродлива птичка, но летает, как бог. Гордо набирает высоту и парит в небесной выси, и плевать он хотел на нас свысока.