Улыбка рождается в сердце

— У нас сегодня банный день! — смеялась она. — Может, еще пойдем поплаваем заодно?

Внезапно Астарот посмотрел на нее очень строго.

— Кира, не нужно смеяться в моем присутствии, — прозвучали его слова.

Смех девочки оборвался.

— Почему? — растерянно спросила она.

Глаза Лео были похожи на две застывшие льдинки. Кире опять пришло в голову сравнение с плохими контактными линзами.

— Лео, почему? — повторила она.

— Ты знаешь, почему! Я очень много лет терпел рядом с собой смеющихся людей! Тебе не понять, что я при этом испытывал! Ты знаешь мою тайну, и ты все равно...

Кира не отвела взгляда, и голос ее был твердым.

— Я поняла, Лео, — сказала она. — Я знаю, почему ты всегда был один. Никто не хотел быть твоим другом, потому что ты думаешь только о себе! Ты не хочешь, чтобы другие делали то, чего ты сам не можешь. А если ты простудишься, то все вокруг будут обязаны чихать и кашлять?

Таких отповедей от маленьких детей Герцогу Ада слышать не приходилось.

— Уходи, — продолжала Кира. — Я не хочу с тобой дружить. Никому на свете не нужны такие завистливые эгоисты! Я сама справлюсь, и я найду хороших людей, которые умеют думать о других!

Девочка плакала, но что за дело было Астароту до ее слез? Люди не умеют быть благодарными. Люди никогда не поймут такого, как он.

И хотя у демона щипало в глазах, он знал, что заплакать не сможет. Только кулаки сжались, как будто хотели раздавить что-то.

Он плохо помнил, что было потом. Растворился он в воздухе или просто убежал — это было неважно. Сейчас он стоял на краю обрыва — демон Мрака, существо, чуждое всему миру.

"Это должно было случиться. Тут ничего нельзя исправить. Такая у меня судьба".

"Вернись к девочке. Ты ей нужен".

"Какая мне разница! Она смеялась надо мной".

"Не над тобой. Ты это знаешь".

"Не имеет значения. Она человек, она не отвергнута Светом. Ей не понять, как мне больно".

"А сам-то ты когда-нибудь думал, чтобы не причинять боли другим? Девочка правильно сказала тебе про простуду и насморк. Счастье людей, что ты никогда не простужаешься".

"Силы Творения не дали мне возможности радоваться и любить!"

"А ты точно этого хотел? Ты охотился за человеческими чувствами — но ты не пытался им научиться! Ты даже смех стащил у мальчишки! Могущественный демон вынужден грабить детишек — вот как велико его могущество!"

"Я не могу изменить себя. Такова моя природа".

"Ты пробовал?"

"Нет".

Он закрыл лицо руками. "Силы Творения, скажите мне, что еще не все потеряно".

Нет ответа. Нет ответа.

Но вот Кира потеряется точно, если останется одна.

— Кира, — произносит он вслух. — Я вернусь к тебе. Я не знаю, положены ли мне чувства. Но если нет, то я буду заботиться о тебе, будучи бесчувственным. Обещаю. Тебе будет хорошо, Кира.

Девочка стояла на том же месте. Видимо, он отсутствовал совсем недолго.

— Лео! — она кинулась к нему. — Лео, прости меня...

— Тише, тише, малышка, — он обнял ее, прижал к себе. — Не надо извиняться. Это я прошу у тебя прощения. И очень надеюсь, что ты простишь. Потому что я вел себя, как последний осел. Хотя нет, ослы так себя не ведут.

— Но мы с тобой — не ослы, Лео, — сказала Кира. — Поэтому давай не будем ругаться и подавать им дурной пример.

И тогда Лео Астар засмеялся. Впервые в жизни он слышал собственный смех. Кира смеялась вместе с ним.

— Я думаю, у нас теперь все будет хорошо, Кира, — сказал он.

Заходящее солнце опустилось за горизонт.