|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
ЧАСТЬ I
ТИМ
Солнце вынырнуло из-за туч и заглянуло в школьные окна. Обычно, когда такое случается, даже самых прилежных учеников посещает мысль о том, что хорошо бы не сидеть вот так в классе, а погонять мяч или искупаться в речке. Но не в этот раз. Ведь сегодня здесь собрались те, кому действительно была интересна эта контрольная — участники школьного кружка юных знатоков мифологии.
— Готово, — прошептал Люк, протягивая черновик Тиму. — Проверь, все правильно?
Тим внимательно просмотрел работу друга.
— Одно "но", — сказал он. — Это не демоны в Древней Греции были разновидностью сатиров, а сатиры — разновидностью демонов. Ведь демоны в античной мифологии — это помощники и слуги богов. А потом уже это славное имя присвоили себе всякие неприятные личности.
Фрейлейн Пэвенси, преподаватель кружка, обернулась в сторону парты, где сидели друзья. На мгновение показалось, что слова Тима чем-то очень рассмешили ее. Но все же голос ее, когда она заговорила, оставался обычным голосом учительницы.
— Люк Уотсон, Тим Талер, вы закончили?
— Мне только переписать осталось, — сказал Люк. — А вот Тим, наверное, может уже сдавать работу.
Спустя десять минут они бежали по улице, что вела в их квартал — двое обычных смеющихся мальчишек, и можно было подумать, что они знают друг друга всю жизнь.
Хотя на самом деле их знакомство состоялось только в этом году, вскоре после того, как фрау Бебер, в семье которой теперь жил Тим, устроила его в новую школу.
Человеку не так-то легко отделаться от славы, как хотелось бы. В тот счастливый миг, когда смех вернулся к нему, Тим был уверен, что теперь его ждет самая обыкновенная жизнь самого обыкновенного мальчика. Так нет! В первый же день, стоило ему назвать свое имя, его забросали вопросами, не он ли — знаменитый наследник миллионера Треча, о котором столько писали в газетах. С большим трудом Тиму удалось убедить ребят, что знаменитый наследник — всего лишь его однофамилец. Но слухи все равно ходили. Неизвестно, чем бы все это кончилось, если бы не Люк, точнее — не его отец.
Люк Уотсон появился в этой школе через неделю после Тима. И когда ребята впервые пришли к нему в гости, наследник-миллионер был забыт. Потому что Роберт Уотсон, отец Люка, словно бы сошел со страниц приключенческого романа.
Отслужившему в специальных войсках Великобритании, ему и в мирное время не сиделось на месте. Когда закончилась война, Роберт выбрал себе профессию спелеолога, а его любимым хобби был альпинизм. Но ему пришлось отказаться от всей этой романтики после смерти госпожи Уотсон — мамы маленького Люка. Теперь отец и сын остались одни, и никого у них не было дороже друг друга.
До самого вечера мальчики играли у реки, и Люк показывал Тиму боевые приемы, которым его научил Роберт.
Домой Тим пришел под вечер. И едва успел открыть дверь, как навстречу ему вылетели две дочери фрау Бебер — Габи и Мари.
— Нам прислали артефакт! — торжественно объявила Мари.
— Какой артефакт? Кто прислал?
В дверях появилась фрау Бебер.
— Здравствуй, Тим. Вот ведь какая история. Приходит мне сегодня по почте бандероль, открываю я ее, а там такое... Впрочем, посмотри сам.
Тим прошел в гостиную. На журнальном столике, с которого убрали вазу с цветами, покоился внушительного вида переплет, обтянутый черной кожей. Тим взял книгу в руки, открыл. Листы исписаны мелкими строчками на непонятном языке. И никаких надписей на обложке.
А фрау Бебер продолжала говорить:
— Но я ведь точно знаю, что заказывала роман Евгении Марлитт, а не какую-то археологическую древность! Должно быть, ошибка. Надо будет завтра зайти на почту.
— Тим, пора спать! — фрау Бебер постучала в дверь его комнаты.
— Сейчас, уже ложусь!
Оторвавшись от "Хроник Нарнии", он опустил голову на подушку и погасил свет. Но заснуть не удавалось, хотя приближалась полночь. Наверное, это из-за того, что луна сегодня такая яркая. Но почему у него из головы не идет эта загадочная книга? Внезапно мальчику показалось, что сейчас он сможет прочесть древний текст. Вот прямо сейчас. Но действовать надо немедленно, потому что завтра фрау Бебер отнесет книгу на почту и получит свою Евгению Марлитт.
На цыпочках он прокрался в гостиную мимо соседней комнаты, где спали девочки. Черный фолиант, казалось, звал его. При свете круглой луны мальчик раскрыл книгу на первой странице...
Наутро фрейлейн Дебора Пэвенси напрасно ждала своего ученика Тима Талера. Иногда она незаметно поглядывала на парту, где сегодня в одиночестве сидел Люк. И ясно было, что, как не старается Люк сосредоточиться на работе, мысли его занимает совсем другое.
В дверь постучали. С нехорошим предчувствием Дебора Пэвенси впустила в класс двух полицейских.
— Фрейлейн Пэвенси? — спросил один из них, судя по всему, сержант. — Не возражаете, если мы поговорим в коридоре?
— Да, конечно, — молодая женщина ободряюще улыбнулась ребятам и последовала за полицейскими.
— Начнем, — сказал сержант полиции. — В вашем классе учится мальчик по имени Тим Талер?
— Да, — сказала фрейлейн Пэвенси. — Что-то случилось?
— Случилось, — подтвердил сержант. — Этой ночью мальчик исчез из своего дома.
— Постараюсь ответить на все вопросы, — сказала фрейлейн Пэвенси. — Но боюсь, что я ничего об этом не знаю.
— Входная дверь была заперта изнутри на ключ, — вмешался второй полицейский.
— Эти детали пока не разглашаются, Висен, — сержант бросил на своего помощника предупреждающий взгляд. — Итак, фрейлейн Пэвенси, продолжим нашу беседу...
Беседа длилась около получаса. Но ничего важного полицейские так и не выяснили.
— Что же, — сказал сержант, — придется расспросить других знакомых мальчика.
Фрейлейн Пэвенси задумчиво посмотрела вслед удаляющимся детективам. Жаль, что она ничем не смогла им помочь. Но, возможно, ей удастся сделать что-то своими силами. Ведь у нее были знания, которых не было у полиции.
Дебора Пэвенси вообще знала много такого, о чем не догадывались окружающие ее люди.
Сначала свет показался Тиму удивительно ярким. Но вот глаза мальчика привыкли к освещению, и стало ясно, что за окном только раннее утро. Должно быть, он так и заснул вчера, думая о загадочном фолианте.
Вспомнив о книге, Тим окончательно пришел в себя. И понял, что никакой это был не сон, потому что обстановка меньше всего напоминала дом фрау Бебер.
Он находился в комнате, которой вряд ли часто пользовались в последнее время. Каменные стены и пол были, казалось, пропитаны холодом. И никакой мебели, если не считать кушетки, на которую его уложил похититель (в том, что это — похищение, у Тима не было сомнений).
Вообще, комната навевала мысли о старинном замке. "Неужели опять барон Треч?" — пронеслось в голове у Тима.
Ему не пришлось долго ждать подтверждения своей догадки. Раздался звук отпираемого замка, и человек, когда-то укравший у Тима смех, человек, которого мальчик надеялся никогда больше не видеть, шагнул из дверного проема.
— Приветствую вас, господин Талер, — произнес голос.
— Здравствуйте... господин барон, — сказал Тим первое, что пришло в голову.
Тим Талер вглядывался в лицо своего врага. Непроницаемая маска, которую Тим увидел в тот первый раз на ипподроме. Лицо, навеки лишенное улыбки. И все же что-то изменилось после того, как смех покинул барона уже навсегда. Потому что лучше уж никогда не иметь этого дара, чем иметь и потерять.
— Я вам не слишком нравлюсь, не правда ли, господин Талер? — произнес барон. — Согласен, впечатление не особенно приятное. А ведь все могло бы быть иначе, если бы вы больше думали о других.
— О других лучше научиться думать вам, — не удержался Тим.
— Это философский вопрос, — был ответ. — Но на этот раз за свой смех вы можете быть спокойны, господин Талер. Более того — чем больше вы будете смеяться, тем лучше для меня.
Барон внимательно взглянул на мальчика, ожидая реакции на свои слова. Но Тим, казалось, спокойно ждал продолжения.
Треч не мог больше сдерживаться.
— Люди! Кто вы такие? Вы не знаете ничего за пределами видимого мира, живете недолго... Но вы можете смеяться и радоваться жизни! Когда в вашей жизни возникают трудности, вы можете улыбнуться, и у вас прибавится сил! Так почему... — его рука вцепилась в плечо Тима, — почему я лишен этого? Ты можешь ответить на этот вопрос, Тим Талер?
Тим растерянно смотрел в глаза барона, наполненные отчаянием человека, стучащегося в замурованную дверь.
— Ты не знаешь, — продолжал Треч. — И никто не знает. Просто такова судьба всех мне подобных. Когда Силы творения создавали Вселенную, они сами решили, кому из ее обитателей можно радоваться, кому — нет. Но я не выбирал, кем мне быть в этом мире! Так же, как ты не выбирал!
— Если вам не нужен мой смех, зачем вы похитили меня? — перебил Тим.
— Именно об этом я и говорю. В чем секрет смеха, этого дара Творения людям? Ты поможешь мне разгадать это, мальчик. Скоро ты будешь полностью счастлив. Ты получишь все, о чем мечтал в своей жизни, и жизнь твоя будет наполнена смехом. Я же буду наблюдать за тобой, и, открыв секрет твоего смеха, смогу обрести свой собственный.
— И что для этого нужно? — выговорил Тим.
В дверь проскользнула служанка, старательно прячущая лицо за прядями волос. Девушка ступала осторожно, удерживая в руках кувшин, от которого комната наполнилась резким ароматом трав.
Треч взял у нее сосуд.
— Тебе должно понравиться, — обратился он к мальчику. — Рецепт древнее, чем ты можешь себе представить, кое-что я добавил от себя. Никакого яда, можешь не бояться. Выпив этот напиток, ты погрузишься в сон, в котором твои мечты станут явью. Ты обретешь все, что тебе нужно...
— Я не буду пить, — быстро сказал Тим.
— Даже твоих родителей, — закончил барон.
Аромат напитка все сильнее завладевал сознанием Тима. А последний удар попал по самому больному месту.
Лица отца и мамы встали перед мысленным взором Тима. Только согласиться на предложение барона — и самые дорогие для него люди останутся с ним навсегда.
Тим покачал головой, отгоняя дурман. Его родители перешли в мир иной, а колдовское зелье может дать лишь иллюзию счастья.
— Я не буду пить, — твердо повторил мальчик.
— Как знаешь. Я оставлю тебе напиток, и ты сможешь выпить его, когда захочешь.
Барон еще раз посмотрел в глаза Тиму — на этот раз его взгляд был бесстрастен — и в сопровождении служанки вышел из комнаты.
Тим улегся на кушетку и сосредоточил всю волю на том, чтобы не поддаться колдовскому аромату.
Дебора Пэвенси возвращалась из дома фрау Бебер. Ей удалось узнать у этой женщины, которая старалась держать себя в руках, хотя на глаза ее наворачивались слезы, всю историю с книгой в черном переплете. Дебора попросила фрау Бебер показать ей книгу, но та исчезла бесследно.
И сейчас Дебора спешила к себе домой, насколько позволяли ей туфли на высоких каблуках. Похоже, придется окунуться в ту область ее жизни, о которой она почти не вспоминала уже много лет.
Стараясь унять стук сердца, Дебора повернула ручку кладовки. Среди всяких бесполезных вещиц, с которыми она не могла заставить себя расстаться, хранились и такие предметы, которые многое могли бы рассказать знающему человеку. Лучший способ скрыть свою тайну — это спрятать ее среди всяких безделушек.
И вот, наконец, то, что она искала. Хрустальный шар, казалось, ждал ее все эти годы.
Устроившись на коврике, Дебора Пэвенси положила руки на кристалл и сосредоточилась. Хотя многие думают, что предсказатели видят в кристалле целые картины, это не так. Вибрации кристалла — вот на чем основано искусство работы с этим инструментом.
Дебора почувствовала знакомое покалывание в ладонях. Она старалась уловить каждый толчок, каждый оттенок, что сообщал ей кристалл. И вскоре поняла, что прикоснулась к чему-то действительно серьезному.
Она уже догадывалась, кем был ее противник, но сейчас ни малейших сомнений не осталось. Руки Деборы, казалось, приклеились к кристаллу. Мелькнула мысль: "Не слишком ли далеко я захожу?".
В это мгновение кристалл разлетелся на осколки, и вырвавшееся из него пламя заполнило комнату.
Пожар привлек к себе внимание многих прохожих, среди которых были и Роберт Уотсон с Люком. Оторвавшись от жуткого зрелища, мальчик перевел озабоченный взгляд на отца.
— Стой здесь, — бросил Роберт и устремился к горящему дому.
— Господин Уотсон! — окликнул его один из случайных зрителей. — Вы можете что-нибудь сделать? Там внутри женщина...
— Пожарных уже вызвали? — спросил Роберт.
— Да, конечно.
И тогда Роберт прыгнул в огонь. Толпа не пыталась его удержать — бывшего бойца специальных войск знали в этом районе все.
— Кто-нибудь знает, как делать искусственное дыхание? — были первые слова Роберта, когда он появился из пламени с потерявшей сознание молодой женщиной на руках.
— Я, — в полной тишине подал голос Люк.
— Тогда займись пострадавшей, — сказал Роберт, а сам начал набирать команду добровольцев для тушения пожара, пока не приехали машины.
У края тротуара Люк склонился над фрейлейн Пэвенси, старательно припоминая все, чему учил его отец. Молодая женщина начала приходить в себя. Вот она открыла глаза — и Люк отшатнулся от неожиданности.
С лица фрейлейн Пэвенси на мальчика глянули глаза зверя, излучающие желтый свет, с вертикальными зелеными зрачками.
— Люк, — сказала его учительница. — Люк, не бойся, это я. Я все могу объяснить...
Послышалась сирена пожарной машины.
К ним подбежал Роберт. Они с Деборой встретились взглядами, но отец Люка ничем не выдал своего удивления.
— Как вы себя чувствуете? — был его вопрос.
— Учитывая обстоятельства, хорошо, — улыбнулась Дебора.
— Вам есть, где переночевать? — продолжал Роберт. — Дело в том, что ваш дом...
— Он был застрахован, — поспешно сказала Дебора.
— Это хорошо, — сказал Роберт. — Но вряд ли вам выплатят страховку сегодня ночью. Вы могли бы остановиться у меня... То есть что я говорю? Приглашаю в свой дом на ночь молодую женщину, которая меня едва знает...
— Спасибо, господин Уотсон, — сказала Дебора. — Я принимаю ваше приглашение. И... у меня со зрачками все в порядке?
Люк попробовал чай, но тот был еще горячим, и мальчик отставил чашку в сторону. Отец и сын Уотсоны приготовились слушать рассказ гостьи.
— Дело в том, — начала фрейлейн Пэвенси, — что моя мама обладала некоторыми способностями предсказательницы...
Она смущенно улыбнулась.
— Не слишком убедительное объяснение, верно? Ну что ж, попробую не скрывать ничего.
Дебора поставила чашку на стол. Ее зрачки уже стали нормальными.
— Я демоница, — сказала она.
И поняла, что ей верят.
Разговор затянулся за полночь. Дебора рассказывала о юности Вселенной, о существах, которые возникли на заре Творения. Из таких были и демоны — создания настолько древние, что и сами не помнили всей своей истории. Кое-кто считал, что когда-то они были ангелами, которых соблазнил путь зла. Возможно. А возможно, соплеменники Деборы были потомками какой-то древней цивилизации, существовавшей задолго до нынешней Вселенной. Точно известно одно: открыв для себя земной мир, многие демоны решили сделать его своим домом. Некоторые, как Дебора, просто жили среди людей самой обычной жизнью. Другие же поставили своей целью добиться власти над миром, используя для этого самые разные средства. Среди последних был и Астарот, взявший себе на Земле имя барона Чезаре Треча...
— Вы сказали — барон Треч? — перебил Люк. — Это тот, который украл смех у Тима?
— Значит, Тим тебе рассказал, — произнесла Дебора. — Я так и думала, что ты знаешь, вы же с ним друзья... А вам он тоже рассказывал эту историю, господин Уотсон?
— Вообще-то, это был я, — смутился Люк. — Понимаете, я папе почти все рассказываю...
— Такой секрет трудно держать в себе, — согласилась Дебора.
Заглянув в ту ночь в окно дома Уотсонов, Луна могла бы увидеть трех друзей, которых сплотила теперь еще и общая тайна.
В далекой Месопотамии, в комнате причудливого замка мальчик по имени Тим Талер смотрел на ту же Луну и шептал про себя слова молитвы. "Мама, папа, услышьте меня. Мой враг украл меня у друзей. Пусть мои слова дойдут до вас, где бы вы ни были. Помогите мне".
Может быть, ему показалось, но одна звездочка подмигнула ему. Мальчик схватился за узорчатую решетку окна. И тут оказалось, что открыть окно очень просто — оно заперто на обычную задвижку. Справившись со шпингалетом, Тим распахнул створки. Ветер ворвался в комнату, разогнал дурман испарений колдовского зелья. В следующую минуту кувшин с волшебным напитком полетел с подоконника вниз, в мир ночи и свободы, недоступной тем, кто не умеет смеяться.
— Может быть, все же не надо, Тар?
— Ну, Сейнель! Мы же уже все обговорили! Раз уж повелитель Астарот позволяет себе так с нами поступать, то что плохого, что и мы немного поразвлечемся?
— Он все же наш госпо... сдаюсь, Тар. Ты прав. Мы не ангелы, в конце концов, чтобы хранить кристальную чистоту помыслов. Заклинание на этот раз не перепутаешь?
— Заклинание! У меня есть кое-что получше. Вот эта штука называется ключ. Люди пользуются ими, чтобы отпирать двери без всякой магии.
При этих словах Тим окончательно проснулся. Он успел вскочить на ноги, когда дверь распахнулась и в проветренной за ночь комнате появились парень и девушка.
Тим был уверен, что никогда не видел этих людей, но было в их лицах что-то очень знакомое. Настолько привычное, что он не мог этого вспомнить.
— Привет, — сказал юноша.
Вот оно что! Голос молодого человека был добрым и открытым, но улыбка даже не тронула губ.
Родственники барона Треча? Его слуги?
— Удивлен? — сказала девушка. — Меня зовут Сейнель, это мой брат Тар. А ты — Тим Талер? Я правильно запомнила?
В глазах Сейнель вспыхнули озорные искорки, хотя лицо оставалось серьезным. И тогда Тим понял. Тар и Сейнель напомнили ему не барона Треча, а его собственное отражение в зеркале в ту пору, когда он был мальчиком-без-улыбки.
— Рад познакомиться, — сказал Тим.
Сейнель захлопала в ладоши.
— И вправду человеческий ребенок! Тар, смотри, он улыбается, прямо как на фотографиях! Но что это я? Рассматриваю тебя, как в зоопарке! Давай лучше поговорим!
— Отличная идея, — Тар поднял вверх большой палец. — Мы уже многое знаем о тебе, Тим, поэтому, наверное, пора нам рассказать о себе.
— Вы — родственники господина барона? — спросил Тим.
— Хорошее предположение, но неверное, — Тару явно было весело. — Увы, мы не в родстве с повелителем Астаротом, я хотел сказать — с бароном Тречем. Да, мы с Сейнель — демоны, но одни из самых мелких. Носимся по аду, выполняем поручения Владык Преисподней, в свободное время хулиганим. В прошлом году получили постоянную работу у барона Треча. Вот только он, похоже, считает, что платить нам вовсе не обязательно.
— В своих договорах с людьми он исполнительнее, — вставила Сейнель.
— Согласен, — сказал Тар. — Ну так вот, барон Треч велел нам подбросить в ваш дом книгу, которая перенесла бы тебя сюда. Поручение исполнено, но жалованья нам, судя по всему, не дождаться. Так мы хотя бы повеселимся.
— Постой, — перебила Сейнель. — Тим, что с тем напитком, который я принесла тебе вчера?
— Так это была ты? — Тим смутился. — Сейнель, я... я его вылил.
— Вылил?! Тим, ты настоящий парень! Я не ожидала. В старину многие демоны пошли бы на все ради капли этого напитка, а тут еще усовершенствованный рецепт барона Треча... Родись ты одним из нас, место на ступенях Трона Преисподней тебе было бы обеспечено!
Тим сделал вид, что очень рад такому оригинальному комплименту.
— Ну, прогуляемся? — Тар протянул руку. — Хочешь посмотреть потайные ходы замка? А то в прошлый раз, насколько я знаю, тебя только по всяким залам для приемов таскали.
— А что скажет на это ваш повелитель?
— Он не узнает, — заверила Сейнель. — У миллионера Треча сегодня подписание важного контракта в другой части земного шара. До вечера замок в нашем распоряжении.
Тим по очереди пожал руки новых знакомых. Не то чтобы ему был так уж интересен замок барона, но с друзьями в любом месте веселее.
В пассажирском отсеке спортивного самолета Люк оторвался от вида в иллюминаторе.
— Фрейлейн Пэвенси... — начал он.
— Зови меня Деборой, — сказала его учительница. — И давай будем на "ты".
— Хорошо, — с готовностью согласился Люк. — Дебора, ты не могла бы мне объяснить поподробнее эту историю с самолетом? А то я не очень понял.
— В общих чертах было так, — сказала Дебора. — Сегодня утром в доме директора школы раздался звонок. Голос, показавшийся директору странно знакомым, спросил, помнит ли он, что самолет Љ 12 из школьного аэроклуба нужно сегодня перегнать в соседний город на фестиваль. Директор такого припомнить не мог, но, порывшись в столе, обнаружил соответствующее распоряжение. Так что сегодня утром пришел пилот, самолет вывели из ангара, и ни у кого даже вопросов не возникло.
— А пилотом был мой папа, которого никто не узнал, — закончил Люк. — И все-таки, Дебора, как ты это провернула?
— А ты думал, что только барон Треч умеет колдовать? — ответила Дебора. — Причем так, что люди даже не подозревают, что имеют дело с колдовством?
Люк вспомнил сегодняшнее утро. Сначала он едва не поссорился с отцом, который ни за что не соглашался брать его в Месопотамию, объясняя, что это не развлекательная прогулка. Можно подумать, Люк стал бы так спорить из-за развлекательной прогулки! Его друга украл демон, а Люк должен сидеть дома и быть примерным мальчиком! Кончилось тем, что Дебора наложила на него охранное заклинание, и только тогда Роберт согласился. Но, как бы там ни было, а сейчас Люк Уотсон держал путь в далекую Месопотамию в самолете из школьного аэроклуба, совершенно не предназначенном для таких перелетов. И в том, что самолетик справлялся с этим путешествием, тоже была заслуга Деборы.
Огненная саламандра переползла с плеча на ладонь Тима. Пальцем другой руки мальчик провел по ее голове.
— И кого они слушаются? Вас или барона?
— Никого, — ответил Тар. — Но хозяевами признают только нас. Хотя повелитель придерживается другого мнения.
— А когда я был здесь в прошлый раз, они уже жили в замке?
— Да, они здесь уже давно. Но я понимаю, почему повелитель тебе их не показывал. Ведь ты мог и рассказать в каком-нибудь интервью, что твой опекун занимается магией! Не слишком подходящее занятие для преуспевающего бизнесмена!
— Ты так считаешь, Тар? Ты уже начал разбираться в жизни высшего общества? — прозвучал голос, при звуке которого Тим вздрогнул.
— Повелитель! — Тар побледнел, как будто увидел злое божество из древних мифов, но закрыл собой Тима.
— Владыка, — Сейнель превратилась в воплощение покорности, — произошло непредвиденное. Кувшин с драгоценным напитком разбился, и я знаю, что даже у вас приготовление новой порции займет время. А поскольку вы хотите, чтобы мальчик как можно больше смеялся, мы решили его развлечь.
Во взгляде барона Треча появилось выражение, которого Тим раньше никогда не видел. От владеющего собой аристократа не осталось и следа. Схватив Тара за ворот и отшвырнув в сторону, другой рукой — Тим мог бы поклясться, что видел когти! — он дал пощечину Сейнель. Уже ни о чем не думая, Тим бросился на обидчика своих друзей, но неожиданно мягкая ладонь барона легла ему на лоб, и веки мальчика сомкнулись.
— Люк, готов? — прозвучал голос Роберта.
Люк стоял с парашютом за спиной в ожидании команды, чтобы выпрыгнуть из самолета в этот воздушный мир, открывающийся вокруг.
— Пошел!
И Люк шагнул. Это был его первый прыжок с парашютом. Он не знал, справился бы так легко при других обстоятельствах, но сейчас мысли о Тиме перевешивали страх высоты.
Когда парашют раскрылся, мальчик стал осматривать окрестности. Вот лесок из восточных деревьев, названия которых Люк не знал. Здесь он должен приземлиться. А повернув голову, мальчик заметил вдали и знаменитый замок барона Треча, словно бы сошедший со страниц готического романа. "Ну да, конечно, — подумал Люк. — Пусть господин барон рассказывает Тиму сказочки про сумасбродную даму, у которой он купил этот замок. То есть, может, он его и купил, но явно отреставрировал по своему вкусу".
— Очень больно, Сейнель? — Тар помог сестре подняться с пола.
— Не очень. Тебе досталось больше.
— Никогда раньше не видел повелителя в такой ярости, — сказал Тар.
— Тар... — голос девушки сорвался. — Почему он так обращается с нами? В Преисподней — один из верховных демонов, на Земле — барон-миллионер... Это что, должно значить, что мы — пустое место?!
Тар гладил ее по волосам. Затем юный демон поднял голову, и слова, которые все это время беззвучно шептали его губы, прозвучали ясно и четко.
— Астарот, ты поднял руку на мою сестру. С этой минуты я не служу тебе. И я не служу никому из Владык Преисподней.
— Я не служу никому из Владык Преисподней, — произнесла Сейнель.
Тот, к кому относились эти слова, слышал их — ничто не могло укрыться от Астарота в его владениях. Но это не имело значения. Двумя слугами меньше, ну и что? Всегда можно нанять других, а непокорные понесут наказание. Мальчик здесь, в его распоряжении, и не получит свободы, пока барон Треч не узнает секрет смеха. Он не мог оторвать глаз от спящего Тима. Вот мальчик улыбнулся во сне, и Треч чуть было не протянул руку, чтобы схватить эту улыбку, которая была совсем близко.
Он не знал, что испытывает чувства, которые в свое время преследовали самого Тима.
Из задумчивости барона вывел сигнал тревоги. Оставив Тима, Треч поспешил в свои апартаменты — ведь именно там будет его искать начальник охраны.
— В чем дело, Акоста? Мои конкуренты пытаются взорвать замок? — он не знал, удачной ли получилась шутка. Чувство юмора, это качество, присущее людям, было недоступно миллионеру Тречу. Но пусть хотя бы считают, что оно у него есть.
— В районе замка замечен парашют, господин барон. Уже выслан отряд на поиски нарушителя ваших владений. Мои люди не подведут вас.
— Я в этом уверен, Акоста. Трудно найти начальника охраны надежнее вас. И оцепите замок на всякий случай.
— Дебора... — голос Роберта дрогнул. — Дебора, ты уверена, что мой сын в безопасности?
— Ни одно оружие не ранит Люка, — был ответ. — Самый лучший стрелок промахнется, имея дело с магией демонов.
— С магией демонов, — повторил Роберт. — А ведь этот знаменитый барон и похититель детей по совместительству — тоже демон. Ты уверена...
— Я не позволю ничему случиться с Люком, — сказала Дебора. — Я очень привязана к нему, и к тому же...
— Да?
— Мы теряем время, Роберт. Моя очередь прыгать.
— Удачи, Дебора, — произнес Роберт, когда люк самолета раскрылся.
Оказавшись в воздухе, Дебора пожалела, что не закончила фразу: "К тому же, этот мальчик — сын того, кого я люблю".
Поиски, предпринятые людьми Акосты, не привели ни к чему. Это были опытные солдаты, успевшие поработать охранниками у многих знаменитостей, но на этот раз нарушитель как сквозь землю провалился. И даже у самых здравомыслящих в какие-то мгновения проскакивала мысль, уж не обошлось ли здесь без колдовства.
— Парашют прямо над нами! — раздался крик молодого охранника по фамилии Драгумис.
Люди схватились за оружие, но тут же их накрыло облако дыма, показавшееся Драгумису странно влажным, похожим на... Туман? Но что это за противник, использующий туман вместо дымовой завесы?
— Эй! — позвал охранник.
Никакого ответа. Внезапно Драгумису показалось, что на многие мили от него нет ни души, что он один в этой пелене тумана, спустившейся на землю посреди бела дня. Он выстрелил в воздух, чтобы подать сигнал, но колдовская дымка поглотила звук.
Волшебное марево, насланное на охранников Деборой, расступалось перед Люком, указывая дорогу. И все-таки мальчик почувствовал себя в безопасности, лишь убедившись, что солдаты остались позади. Наконец-то можно отдохнуть. Главную часть операции предстоит осуществить Деборе.
Под прикрытием чар парашют Деборы опустился во внутренний двор замка. Теперь — найти мальчика. Она не особенно боялась наткнуться на охрану — если что, людей можно припугнуть иллюзией или еще чем. Другое дело — встреча с Астаротом. Она знала когда-то этого честолюбивого духа. Астарот всегда был готов на что угодно ради власти. Уничтожить соперника-демона, обмануть чужое доверие, украсть смех у ребенка... Если они сойдутся — пощады ей не дождаться.
"Впрочем, — подумала Дебора, — в Преисподней я и сама могла за себя постоять".
Еще один коридор позади. Пока все хорошо.
Дебора толкнула очередную дверь. Двое молодых демонов в одежде слуг, юноша и девушка, обернулись на звук.
— Вы пришли за Тимом Талером? — спросила девушка.
— Да, — ответила Дебора на этот неожиданный вопрос.
— Он в башне, в западном крыле, — сказал юноша. — Поторопитесь.
Помощь или ловушка? Задавать вопросы было некогда. Дебора поспешила в указанном направлении.
— Подождите, — сказал юный демон. — Мы с сестрой покажем дорогу.
Погруженный в колдовской сон Тим даже не пошевелился, когда дверь с грохотом распахнулась и в комнате появились Дебора, Тар и Сейнель.
— Тим! — Дебора потрясла мальчика за плечо. — Я здесь. Твои друзья здесь.
— Чары Астарота, — определила Сейнель. — Попробую снять.
Она положила руку на лоб Тима и погрузилась в себя. Очень бережно она прикоснулась сознанием к колдовским путам, расплетая каждый узелок, стараясь не порвать узор — грубые действия могут повредить жертве колдовского сна.
Мальчик открыл глаза.
— Сейнель... — проговорил он. — Сейнель, он тебя сильно ударил? А я заснул и ничего не мог сделать... Извини...
— Кто ударил? — спросила Сейнель. — Ты про барона? Ничего. В следующий раз я сама его ударю.
Тим засмеялся и обнял девушку. Сейнель смеяться не могла, но глаза ее лучились радостью.
— Эй, мы ведь тоже здесь, — подал голос Тар.
— Тар! Фрейлейн Пэвенси! Спасибо, что пришли!
Тим улыбнулся друзьям. Ему еще трудно было соображать, иначе он обязательно задался бы вопросом, что делает его учительница в замке барона Треча.
Тот, кому принадлежал замок, смотрел на эту сцену из каменного прохода, укрытый тенью. Его враги, казалось, совсем забыли о безопасности, обменивались милыми глупостями, так свойственными людям. Самый лучший момент для нападения — но Треч был словно парализован. Потому что среди врагов увидел свою давнюю противницу, которую узнал бы и через миллион эпох. Демоница говорила что-то Тиму и улыбалась. И улыбка была ее собственной — купленным смехом можно обмануть людей, но не другого демона.
— Буря! — Треч шагнул им навстречу.
— Астарот? — молодая женщина повернулась.
Мысли в его голове проносились со скоростью молнии.
— Буря, — их взгляды были прикованы друг к другу. — Я предлагаю тебе сделку. Ты сейчас забираешь мальчика и покидаешь мой замок. Навсегда. Больше я вас не побеспокою. Отныне не один из нас никогда не встанет на пути у другого.
— Что взамен? — Буря, одна из самых могущественных демониц скрытого мира, она же фрейлейн Дебора Пэвенси, прижала к себе Тима.
— Открой мне секрет смеха, — выговорил барон Треч.
В глазах Деборы, сияющих решимостью, появилось сочувствие. Но голос ее был непреклонен, как и ее ответ.
— Я не могу, Астарот.
Прощальный луч солнца упал на фигуру Деборы, которая стояла теперь на подоконнике, позолотил волосы обнимающего ее Тима. Молодая женщина еще раз взглянула в глаза своему соплеменнику.
— Мне жаль. Я правда не могу. Пойдем, Тим.
Она прыгнула спиной вперед, окунулась в ночь, увлекая за собой Тима.
— На память, — Сейнель метнула крошечный огненный шарик в лицо бывшему хозяину, на мгновение ослепив барона.
Затем они с Таром последовали за Деборой и мальчиком...
Наверное, во всем квартале дом фрау Бебер был единственным, где все еще горел свет. После радостных слов и объятий, после того, как фрау Бебер отправила в душ всех, включая Тара и Сейнель, а затем накормила булочками собственного приготовления, компания разделилась. И теперь Тим, Люк и девочки собрались в детской, оставив взрослых в гостиной.
— Как темно, — сказала Мари, подойдя к окну. — Наверное, уже полночь.
— Полночь уже давно прошла, — откликнулся Люк. — Интересно, дадут нам до утра досидеть?
— Вопрос вот в чем, — сказала Габи. — Что делать с господином бароном, чтобы он к нам больше не лез?
— У тебя есть предложения? — спросил Тим.
— Да, — ответила Габи. — По-моему, теперь самое время упрятать его за решетку. Сомневаюсь, что законом полагается ответственность за кражу смеха, но похищение человека — это уже уголовное преступление. Маме следует завтра же утром обратиться в участок.
— Не думаю, что нам поверят, — возразил Тим. — Не можем же мы доказать, что Треч похитил меня с помощью магии.
— А Тар и Сейнель на что? И Дебора? Покажут в полиции какой-нибудь магический фокус, вот и доказательство!
Между тем, в гостиной тоже шла беседа.
— Значит, — сказал Роберт, взглянув на часы, — он наиболее силен перед восходом солнца?
— Да, — ответила Дебора, — именно в этот час Зло набирает силу, а Жизнь особенно уязвима. Вы, наверное, слышали: смерть часто приходит к своей жертве перед рассветом.
— Если так, — сказала фрау Бебер, — то нам не следует оставлять детей одних.
Через пять минут она вернулась в гостиную в сопровождении ребят. На объяснения не ушло много времени.
— Какие меры нужно принять? — спросила Габи.
— Прежде всего — выйдем на улицу, — сказала Дебора. — Иначе... вы помните судьбу моего жилища. Далее — детям не отходить от фрау Бебер и Роберта. А мы с Таром и Сейнель постараемся надрать уши господину Тречу. Ребята, к выходу.
— Замок заело, — сказал Роберт, в очередной раз дернув ручку. — Будем ломать дверь?
— Мама, мне холодно, — поежилась Мари. — Закрой форточку!
"Она закрыта", — хотела сказать фрау Бебер, но ее опередила Дебора, произнеся одно слово:
— Поздно.
Она вытянула вперед руки, пытаясь определить, откуда появится враг.
Треч шагнул как будто из пустоты, и в руках его полыхал зеленый огонь.
— Тар, Сейнель, занять позиции, — сказала Дебора.
— Нет, — вдруг раздался голос Тара. — Эта битва — не для людей и не для женщин.
Дебора взглянула в глаза юного демона и не посмела ослушаться.
Два противника сошлись в поединке. Оба они явились на Землю из таких краев, куда люди предпочитают не заглядывать. Тьма была их творцом, и сейчас Тьма наполняла сердце Астарота, именующего себя на этой планете бароном Тречем. Все получить или все потерять — только эта мысль завладела его сознанием. И почему-то его не удивляло, что юный демон, недавно бывший у него на побегушках, оказывает достойный отпор.
Тар чувствовал в своем существе необыкновенную силу, неизвестную ему до сих пор. Была ли это Сила Света, о которой он читал в древних книгах? Тар не был в этом уверен, да сейчас это было и не важно. А важна была дружба, теплота, стремление защитить тех, кто слабее. Его друзья были рядом, и их любовь делала его непобедимым.
Каждый из бойцов уже несколько раз ранил другого, но обоим удавалось залечить раны почти мгновенно.
"Мы ведь тут все разнесем", — пронеслось в голове у Тара.
Все внимание Тима было занято поединком, поэтому он не сразу заметил, что рядом нет Габи. Испугалась? Непохоже на нее. Вот фрау Бебер держит Мари на руках. Роберт Уотсон положил руку на плечо Люку. С него самого глаз не сводят Дебора и Сейнель. И только Габи нет.
Еще один огненный шар осыпал искрами сражающихся. Победа по-прежнему не давалась ни одной стороне. Но что-то изменилось, и оба это чувствовали.
Не совсем понимая, зачем он это делает, Тим посмотрел на старинные часы, затем перевел взгляд на окно.
Первый луч солнца показался над горизонтом. Свет пришел, чтобы разогнать Тьму.
И тогда, купаясь в лучах зари, что несли в себе добро и радость жизни, Тар впервые рассмеялся. Он смеялся, наслаждаясь этим новым для него чувством, как мальчишка-эльф из волшебной сказки.
Лучи света пронзили все существо Астарота, жаля огненными стрелами, выжигая надежду. Понимание нахлынуло в один миг. Ему никогда не обладать тайной смеха, этого дара он был лишен изначально — и навеки. Радость, счастье, улыбка — не для таких, как он. И ничто не в силах этого изменить.
В последний раз он посмотрел в глаза счастливого юного демона. А затем тело того, кто был бароном Тречем, рассыпалось пылью, мгновенно растворившейся в свете нового дня.
— Габи! — позвал Тим.
— Габи! — спохватившись, Дебора осматривала комнату. — О нет, неужели этот негодяй и ее утащил...
— Попробовал бы, — ухмыльнулась Габи, входя в комнату. Вид у нее был такой, словно она только что съела коробку конфет, купленных ко дню рождения (с той разницей, что Габи никогда не поступила бы с праздничным угощением столь легкомысленно).
— Слава Богу, — прошептала фрау Бебер, обнимая девочку. — Куда ты убежала? А если бы...
— А если бы я осталась, нам пришлось бы вызывать пожарную команду, — отпарировала Габи. — Я же знаю, что способны натворить взрослые без присмотра.
— Ты придумала, как сдержать силу Владыки Преисподней? — Дебора была озадачена.
— Владыке Преисподней никогда не приходилось заниматься домашним хозяйством, — серьезно ответила Габи. — А я ведь всего-навсего открыла все краны с холодной водой. Пойдемте закрывать, пока у нас вместо пожара наводнение не началось.
Уже давно в доме фрау Бебер не было такой пестрой компании: четверо ребят, чью дружбу не одолеть никакому врагу, двое юных демонов, знающих тайну смеха, и еще — Роберт и Дебора, которые старались оказаться рядом при малейшей возможности.
"Похоже, — подумал Тим, — в семье у Люка скоро произойдут важные события".
ЧАСТЬ II
ЛЕО
Дождь кончился, но воздух оставался влажным и душным. Сознание возвращалось с трудом. Когда мысли стали более связными, существо сумело наконец подняться и осмотреть себя.
Его обличье было теперь другим, но все же напоминало человеческое. Одежда состояла из простой рубашки и штанов. Плащ, словно сотканный из ночи, развевался на ветру.
В мире барона Чезаре Треча такого не носили.
Вместе с именем к демону вернулась память о последней жизни. И Астарот едва сумел сдержать стон, когда резануло воспоминание о том, чем Владыке Преисподней обладать не дано.
Задержав ненадолго взгляд на луне этого мира, демон стал спускаться в долину. Никакой цели у него не было — просто ходьба помогала отвлечься.
Так шли дни.
И, когда однообразие пейзажа нарушило светлое пятно, Астарот направился туда — не зная, почему и зачем. Скоро его глаз сумел различить руины древнего города. Демону всегда нравились такие места — они были почти такими же вечными, как и он сам. И приносили если не подобие радости, то успокоение.
Он бродил по развалинам уже несколько часов, когда ощутил, что за ним следят. Развернувшись, Астарот встретился взглядом с девочкой, которая тут же метнулась в тень. Но демону не нужен был свет, чтобы рассмотреть ее.
Детскую фигурку прикрывала грязная тряпка, когда-то бывшая одеждой. Лицо перепачкано, волосы спутаны. Глаза — ярко-голубые и настороженные, но страха в них нет.
— Кто ты? — прозвучал ее вопрос. — Ты не из воинов Стального Царя.
— Воины Стального Царя? — переспрашивает демон. — Кто они? Это твой народ?
— Они прилетают каждую ночь, — говорит девочка. — Уже всех убили, я одна осталась. Меня зовут Кира.
Он молчит. Просто смотрит на этого странного ребенка незнакомого мира.
— Тебе тоже лучше спрятаться, — продолжает девочка. — Я хорошо прячусь, могу тебе показать... Почему ты молчишь? Кто ты?
Он хочет уйти, но что-то его удерживает.
И Астарот протягивает руку:
— Пойдем со мной, Кира.
Костер догорел, и теперь равнину освещала только луна. Ее луч падал на лицо демона, который был известен в Преисподней под именем Астарота, Герцога Ада, а на Земле еще недавно (или это было очень давно?) носил имя барона Ч.Треча.
Он вновь перевел взгляд на спящую девочку. Что, во имя Мрака, заставило его тащить с собой беспризорного ребенка? Эта история слишком напоминала романы Диккенса, которые любил читать Тим Талер.
И все же расстаться с девочкой было невозможно. Она давала ему что-то, чего он никогда не знал — и демон не мог понять, что это.
"Зачем она мне нужна? Я не могу использовать ее в своих целях. Не могу даже купить у нее смех — такое я мог совершить лишь однажды".
Девочка поежилась во сне, затем села, прикрывая рот ладонью.
— Привет, — сказала она. — Ты мне плащ не дашь? Холодно.
Дожили. Шестилетний ребенок просит дать ему плащ Герцога Ада, лично пожалованный тому Князем Тьмы. Как иногда казалось Астароту, еще в бытность его бароном Тречем, наивность человеческих детенышей может пошатнуть основы мироздания без всякого Армагеддона.
Однако Кира восприняла его замешательство по-своему.
— Ой, какая же я глупая, — смутилась она. — Ты ведь тоже можешь замерзнуть. Давай лучше костер разожжем.
— Костер разожжем, — он кивнул головой. — А плащ ты все-таки возьми.
Стало теплее, но Кира больше не легла спать. В свете пламени она внимательно смотрела на его лицо.
— Лео, — наконец заговорила она.
Так он ей представился — Лео Астар. Имя Чезаре Треч осталось для него в прошлой жизни, а Астаротом он назваться не рискнул.
— Да, Кира?
— Лео, — голос ее был серьезным. — Ты так и не улыбнулся ни разу. У тебя что-то случилось?
О Мрак, ну когда же это кончится?! Невинный вопрос, который ему не раз приходилось слышать на званых вечерах — и который вонзался иглой в самое больное место. И если бы речь шла только об улыбке. Ничто светлое не было ему доступно — ни радость, ни слезы, приносящие облегчение, ни даже то, что люди зовут сопереживанием. Последнее слово все чаще появлялось в мыслях Астарота. Именно сопереживание помогает человеку чувствовать, что он не один в этом мире. Но Владыка Преисподней всегда будет одиноким.
И вот теперь... Нет, только не снова...
Сумасшедшая мысль пронзила мозг: "Может, сказать ей?"
— Лео? — повторила она. — Что-то не так?
— Кира, — выговорил он. — Кира, я не могу. Я не умею улыбаться. Не знаю, почему это так. Просто так всегда было.
Глаза жгло огнем. Так бывает у людей, когда очень хочется плакать. У него тоже бывали такие минуты. Но слезы — это дар Божий, демонам они не положены. Поэтому приходилось просто, обхватив себя руками, терпеть боль в глазах, которые требовали своего...
Кира не стала смеяться. И выражать соболезнования тоже не стала. Она просто подошла и села рядом, коснувшись рукой его лица.
И тогда... Мрак, что это? Глаза его оставались сухими, но грудь как будто сдавила судорога.
— Кира... — выдохнул он.
В следующий миг из груди Астарота вырвалось рыдание, в котором слышались все адские муки. Отчаяние, терзавшее Владыку Преисподней много эпох, наконец нашло выход.
Когда восстановилось дыхание, первой мыслью демона было: "Уж не напугал ли я девочку этой истерикой?". Но нет, Кира сидела рядом, и взгляд ее был спокойным. Видимо, в тех руинах, которые еще недавно были городом, ей приходилось видеть и не такое.
А ведь и вправду стало легче. Привычная пустота, которая жила в груди Астарота, сколько он себя помнил, сменилась спокойным теплом.
— Лео, — сказала Кира, — а ведь ты немножко улыбаешься.
— Что?
— Да, — подтвердила девочка. — У тебя глаза улыбаются.
— Кира, — вдруг спросил он. — А какие у меня глаза?
— Красивые, — сказала девочка. — Голубые, как незабудки. А раньше было похоже, как будто у тебя плохие контактные линзы.
Лео кивнул. Про линзы он не совсем понял, но смысл был ясен. Возможно, на этой планете удастся обойтись без черных очков...
— Лео, — Кира обняла его обеими руками. — Ты мне нужен.
— Спасибо, — голос его дрогнул. — Это очень хорошо.
Погасив костер, они легли спать. Астарот успел прошептать заклинание, чтобы отвести глаза недругам, и тут же провалился в сон.
Но и во сне мысли последних нескольких минут не покидали его. Что сделала с ним эта девочка, почему он раскрыл ей тайну своего серьезного лица, что заставило его плакать?
Она сама дала ему ответ. "Ты мне нужен".
Демон Астарот никому и никогда не был нужен. Очень многим было что-то нужно от него — магия, власть, а людям на Земле — еще и деньги. Но сам он не был нужен никому, кроме этого одинокого ребенка.
Теплота в его груди — было ли это то, что он всегда тщетно пытался найти?
Да. Демонам не нужны деньги. Все богатства барона Треча были просто прикрытием, чтобы заполнить собственную пустоту. Суррогатом, призванным подменить обычные человеческие чувства.
Следующие дни прошли в пути. Кира оказалась выносливым ребенком, а пищу Лео искал сам — для демона не составляет труда обнаружить съедобные растения, если только они есть поблизости. Хотя в древности, во времена демонических войн и сражений на мечах, это получалось у него лучше. ("Все высший свет! Как я там только дышать не разучился!").
А однажды произошло вот что. На ночь они устроились в пещере возле какого-то водоема. Проснулись под утро оттого, что необычно высокая волна окатила их с головы до ног. Трудно сказать, почему эта волна поднялась посреди совершенно спокойного озера — в каждом мире свои законы. Но вот одежду им пришлось сушить несколько часов — и это еще полбеды. Стоило им, наконец, одеться (Лео как раз поправлял любимый плащ), как с неба хлынул ливень, который свел на нет все их усилия.
Киру это привело в восторг.
— У нас сегодня банный день! — смеялась она. — Может, еще пойдем поплаваем заодно?
Внезапно Астарот посмотрел на нее очень строго.
— Кира, не нужно смеяться в моем присутствии, — прозвучали его слова.
Смех девочки оборвался.
— Почему? — растерянно спросила она.
Глаза Лео были похожи на две застывшие льдинки. Кире опять пришло в голову сравнение с плохими контактными линзами.
— Лео, почему? — повторила она.
— Ты знаешь, почему! Я очень много лет терпел рядом с собой смеющихся людей! Тебе не понять, что я при этом испытывал! Ты знаешь мою тайну, и ты все равно...
Кира не отвела взгляда, и голос ее был твердым.
— Я поняла, Лео, — сказала она. — Я знаю, почему ты всегда был один. Никто не хотел быть твоим другом, потому что ты думаешь только о себе! Ты не хочешь, чтобы другие делали то, чего ты сам не можешь. А если ты простудишься, то все вокруг будут обязаны чихать и кашлять?
Таких отповедей от маленьких детей Герцогу Ада слышать не приходилось.
— Уходи, — продолжала Кира. — Я не хочу с тобой дружить. Никому на свете не нужны такие завистливые эгоисты! Я сама справлюсь, и я найду хороших людей, которые умеют думать о других!
Девочка плакала, но что за дело было Астароту до ее слез? Люди не умеют быть благодарными. Люди никогда не поймут такого, как он.
И хотя у демона щипало в глазах, он знал, что заплакать не сможет. Только кулаки сжались, как будто хотели раздавить что-то.
Он плохо помнил, что было потом. Растворился он в воздухе или просто убежал — это было неважно. Сейчас он стоял на краю обрыва — демон Мрака, существо, чуждое всему миру.
"Это должно было случиться. Тут ничего нельзя исправить. Такая у меня судьба".
"Вернись к девочке. Ты ей нужен".
"Какая мне разница! Она смеялась надо мной".
"Не над тобой. Ты это знаешь".
"Не имеет значения. Она человек, она не отвергнута Светом. Ей не понять, как мне больно".
"А сам-то ты когда-нибудь думал, чтобы не причинять боли другим? Девочка правильно сказала тебе про простуду и насморк. Счастье людей, что ты никогда не простужаешься".
"Силы Творения не дали мне возможности радоваться и любить!"
"А ты точно этого хотел? Ты охотился за человеческими чувствами — но ты не пытался им научиться! Ты даже смех стащил у мальчишки! Могущественный демон вынужден грабить детишек — вот как велико его могущество!"
"Я не могу изменить себя. Такова моя природа".
"Ты пробовал?"
"Нет".
Он закрыл лицо руками. "Силы Творения, скажите мне, что еще не все потеряно".
Нет ответа. Нет ответа.
Но вот Кира потеряется точно, если останется одна.
— Кира, — произносит он вслух. — Я вернусь к тебе. Я не знаю, положены ли мне чувства. Но если нет, то я буду заботиться о тебе, будучи бесчувственным. Обещаю. Тебе будет хорошо, Кира.
Девочка стояла на том же месте. Видимо, он отсутствовал совсем недолго.
— Лео! — она кинулась к нему. — Лео, прости меня...
— Тише, тише, малышка, — он обнял ее, прижал к себе. — Не надо извиняться. Это я прошу у тебя прощения. И очень надеюсь, что ты простишь. Потому что я вел себя, как последний осел. Хотя нет, ослы так себя не ведут.
— Но мы с тобой — не ослы, Лео, — сказала Кира. — Поэтому давай не будем ругаться и подавать им дурной пример.
И тогда Лео Астар засмеялся. Впервые в жизни он слышал собственный смех. Кира смеялась вместе с ним.
— Я думаю, у нас теперь все будет хорошо, Кира, — сказал он.
Заходящее солнце опустилось за горизонт.
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
