Женить Темного Властелина (завершено)

— А... может... я пойду уже... — лепечет толстяк, засучив в воздухе ногами.

— Ну как же, главное блюдо уйдет, а мы голодными останемся? Нет, жирочик мой, так не пойдет, — ласково поет главный. — Мы итак уже два года голодаем, тот 'мудрейший' регент, которого нам скормили в прошлый раз, был очень костлявым. А другие и близко к лесу не подходят. Еще два века глодать как-то не хочется.

Из кустов выбирается еще с десяток монстров и все усаживаются в кружок.

Мужчина начинает дергаться от ужаса в руках вожака, а потом теряет сознание.

— Ну что, приступаем, — говорит главный, вынимая длинный коготь из виска ненавистного шпиона, который уже более двух тысяч лет мешал спокойно жить стае.

Глава 2

Темный вместо того, чтобы облачиться в преемлемое на приеме одеяние, зайдя в комнату, несется к стеллажам, на полках которых был собран весь сборник из двух тысяч пятисот шестидесяти томов "Истории Фиорина". Объемные тома были любовно распределены хозяином по расам, периодам, местам обитания и прочему. Он пробегает взглядом по корешкам томиков, неуверенно барабанит пальцами по деревянным полкам. Наконец-то он замечает нужную книгу на самой верхней полке. Томик в четыре раза толще и больше остальных. Удивительно, как кто-то мог поднять его наверх? Сам Ахрон отлично помнит, что ставил ее на вторую полку снизу.

Мужчина обводит взглядом комнату, но больше ничего не характерного, для своего обиталища, не видит. Он снова обращает свое внимание на стеллаж, и именно на полку с объемным томом, в котором рассказывалось о быте и обычаях кочевого народа эсхилл. Откуда-то сверху, из под потолка, раздается тихое шуршание, которое становится все интенсивнее, к нему добавляется недовольное шипение и полки начинают мелко трястись.

Ахрон оглядывает верх стеллажа, но не заметив там, как и ранее, ничего подозрительного списал все на сбежавших подопытных крыс Крома. Хотя есть ли еще в лабораториях мага крысы — отдельный вопрос, который Ахрон сегодня ему задаст.

В прошлом году из его лаборатории сбежали три метровые невидимые крысы, две из которых проявились только когда испустили дух, а третья до сих пор бродит по замку. Как она вообще продолжает существовать?

Темный отодвигает эти размышления на второй план и снова возвращается к книге, за которой, даже не подставив что-либо для дополнительной опоры, лезет по полкам. Когда он протягивает руку к книге, что-то со всего маху врезается ему в висок. Темный, картинно взмахнув руками, падает вниз и с грохотом приземляется на пол, где распластывается бесформенной кучкой.

Где-то рядом раздается грохот и половицы из ларнейского дуба вибрируют под тяжестью чего-то тяжелого. Раздается громкий топот, под которым толстые половицы со скрипом прогибаются. Распахивается окно, запуская в комнату сквозняк, и все затихает.

Ахрон лежит на полу и невидящим взглядом смотрит в потолок, в место, где висит большая люстра, в которой были погашены все свечи. Его посещают странные вопросы: откуда у него в комнате целая люстра и почему он ее раньше не замечал? Он некоторое время размышлял над этими вопросами, потом, придя в более менее нормальное состояние, вспомнил зачем пришел в комнату и последующие события. Он плавно перетекает в сидячее положение и осматривает помещение. О случившемся погроме свидетельствует только распахнутое окно и больше ничего.

Темный еще некоторое время сидит, потом встает с пола и возвращается к прерванному занятию. И все-таки надо будет спросить у Крома насчет его крыс, и поинтересоваться поймали того монстра или нет. Сам маг даже сова на эту тему не проронил за год.

С горем пополам Ахрон достает с полки увесистый том, спускается вниз и раскрывает книгу на оглавлении. Найдя нужный заголовок, он перелистывает до необходимой страницы и погружается в чтение. Пока он читает, его брови медленно ползут на лоб, придавая лицу недоуменное выражение.

Кром стучится в дверь покоев Ахрона и, не дождавшись ответа, входит в помещение. Покрутив головой высматривая друга, маг все же заметил того около стеллажа, на котором выстроились в ряды множество томов энциклопедии. Даже из далека было заметно, что плечи Темного были удрученно опущены. Вот интересно, что он там такое нашел, что снова впал в уныние, как это частенько бывало у незадачливого закомплексованного повелителя Темного княжества.

Маг еще некоторое время стоит на пороге, наблюдая за неподвижно стоящим Ахроном, который не производил ни одного движения, и медленно идет к другу. Кром всегда двигается тихо, не издавая ни единого шороха, периодически у него получается застать врасплох друга, который всегда с головой уходит в работу. Но в этот раз Ахрон поворачивается, когда он пересекает центр комнаты.

На лице Темного застыло потерянное выражение. плечи опущены, в руках увесистый том. Кром сразу узнал его, выделяющийся из общей однообразной массы книг, рассказывающий о быте, истории и среде обитания эсхилл. Так же там описывались древние обряды этого некогда кочевого народа. Описание свадебного обряда, который длился не меньше недели, там тоже имеется. Все обычаи поменялись, после того, как к власти пришла Атцла и эсхилл стали вести оседлый образ жизни. Но в том, что Ахрон вспомнил именно об этой книге, есть свои плюсы. И минусы тоже. Как бы это его совсем не довело. Обычно серьезный и собранный Ахрон, еще после первого письма был выбит из привычной колеи.

— Кром, то, что здесь написано, правда? — говорит Ахрон, протягивая книгу магу.

— Теоретически — да, — отвечает он, принимая книгу. Что там написано он не знает, так как читал только новую редакцию, составленную самой Атцлой. Вот там есть чего опасаться.

Кром рассеяно заглядывает в книгу и читает первое, что попадает на глаза:

"...главным ритуалом, во время свадебного обряда, является похищение невесты..."

Брови мага ползут на лоб, буйная фантазия уже рисует картину, как какой-то незадачливый князек, современник талмуда, медленно едет по степи на, еле передвигающей ноги, кляче, которая чуть ли не падает под тяжестью переброшенной через седло связанной туши.

Иллиор продолжает из любопытства читать дальше.

"...Происходит это во время Большого пира, на который собираются все родственницы и подруги, читай все племя. Они весело проводят время, а жених в это время верхом на черной виверне, ибо только они могут выдержать вес взрослой эсхиллки, ждет своего звездного часа. Этот момент наступает тогда, когда все начинают увлеченно бить друг друга, не обращая внимания на то, что происходит вокруг.

Счастливцу необходимо пройти через всю площадку, чтобы добраться до своей нареченной, не отхватив ни одного тумака. Если отхватит хоть парочку — в пылу мордобоя добьют..."

Тут же на полях напротив было выведено мелким рукописным шрифтом:

"Та гадость, которую они используют вместо охранного щита, не пропускает ни одного животного, все мрут еще на подходе."

Со сноской явно Ардор постарался, а ведь он даже не подозревал, что такая же участь ждет и его сына. Кром вернулся к основному тексту:

"...а нет — и не заметят его вовсе.

Подойдя на расстояние удара, ему нужно приложить красавицу чем-нибудь тяжелым по голове, главное со всей силы, а если с первого раза она не отключится, то еще пару раз ударить, чтобы уж наверняка. И пока никто не видит, оттащить подальше и погрузить ее на виверну."

Далее было написано о предосторожностях во время полета, на тот случай, если эсхиллка внезапно придет в сознание. Дальнейшее же заставляет челюсть Крома поздороваться с дощатым полом.

"По прилету в свою обитель, жених должен сгрузить бессознательное тело в клетку с толстыми прутьями, чтобы не смогла девица выбраться из заточения. В течении недели не кормить ее, давать только по глотку воды три раза в день. На седьмой день выпустить.

И будь, что будет."

На этом описание заканчивалось. Кром недоуменно чешет затылок, поднимает взгляд на Ахрона, у которого было идентичное выражение лица, и произносит:

— Как-то это все не по научному, тебе не кажется? Похоже кто-то влепил сюда свои летописи. Но, думаю, можно будет попробовать.

— Ну да, чтобы меня потом заживо сожрали? — вопрошает Ахрон, скрестив руки на груди. — Мне еще, вроде бы, жить не надоело.

— Да ладно тебе, — добродушно улыбается маг, хлопая друга по плечу. — На сколько я знаю, третья дочь Атцлы совсем мелкая, неделю может и не пережить. Бедняжка. — Он деланно вздыхает, потом говорит: — Кстати, тебе пора собираться. Наши гости уже явились и ожидают тебя.

Он возвращает книгу Темному и выходит из комнаты.

Ахрон некоторое время продолжает стоять в обнимку с книгой, смотря на закрывшуюся за другом дверь. Выйдя из оцепенения, он возвращает книгу на место — на вторую полку снизу, — и идет готовиться ко встрече с судьбой.

Когда Ахрон выходит из комнаты, он больше ничем не напоминает пришельца из другого мира. Черный камзол, длинной по колено, с золотым шитьем по манжетам и полам, не очень удобен и смотрится странно в сочетании с белой рубашкой, к рукавам которой каким-то боком прицепили кружевные манжеты, черным жилетом, прямыми брюками с идеальными стрелками и высокими сапогами. Странно, но этого требует последняя иллиорская мода, которая каждый раз пищит последний раз, но не сдыхает.

Темный медленно вышагивает по коридору, оттягивая тот момент, когда он предстанет перед ненавистной ему особой, которая с детства портит ему жизнь.

Но неизбежное всегда настигает незаметно. И пока мужчина мысленно посылает, явившихся в замок, эсхиллок куда подальше, дверь большого кабинета, в котором раньше работал его отец, приближается и, следовательно, тот роковой момент, когда, не дав сказать и слова, Атцла все решит в свою пользу. Этой никто и никогда не перечит, ибо не каждый потом выживает после набегов многочисленной орды, которая не оставляет за собой ничего, кроме руин.

У двери нетерпеливо переминается с ноги на ногу старшая сестра Крома — Глори. До того как ее перевели на должность секретаря главного советника, она служила в Службе Дознания и была профессионалом своего дела. Теперь же таскается всюду за своим братцем и люто ненавидит Ахрона за то, что он, прознав о ее талантах, отправил в дознаватели, не очень желательную работу для любой молодой женщины.

Темный проходит мимо слишком белой Глори — белые волосы, бледная кожа, светло-голубые, сливающиеся с белком, радужки глаз, чуть более насыщенного голубого оттенка вертикальные зрачки и довершает все это безобразие белое мужское одеяние — отворяет дверь и, под холодным взглядом, заходит в кабинет, где за помпезным, просто вопящем о затраченных средствах, столом в больших креслах расположились две массивные мускулистые женщины. Немного поодаль от них, на простом стуле с высокой спинкой, сидит девушка, которая, отвлекаясь от размышлений, равнодушно скользит взглядом по лицу Ахрона и снова возвращается к прерванному делу. Около стола застыл в нелепой извиняющейся позе Кром, который, до того как Темный зашел в помещение, что-то говорил почтенным дамам.

Обе эсхиллки дружно оборачиваются к двери, встречая владельца кабинета неприязненными взглядами. Правая сторона лица бывшей мачехи пару раз нервно дергается. Ахрон мысленно ухмыляется, вспоминая сколько нервов он потрепал этой железной леди в детстве. И она тоже помнит.

Мужчина демонстративно медленно подходит к столу, неторопливо садится в кресло и подает Крому знак, чтобы тот продолжал.

Советник страдальчески закатывает глаза к потолку, но продолжает свою речь, в которую Ахрон даже не вникает. Далее у Крома завязывается диалог с эсхиллками. Виновник этого разговора все так же не вникает в суть, полагаясь на друга. Впрочем, это лишь формальность. Все было решено еще в тот момент, когда Ардор по крупному проигрался Атцле. Сын должника не имеет права выбора.

Пока Кром пытается выдвинуть свои условия, которые обе эсхиллки сразу же отвергают, Ахрон, на найденном в ящике стола листе бумаги, записывает формулы химических элементов. В процессе этого успокаивающего занятия, он периодически, поправляя съезжающие очки, окидывает взглядом присутствующих.

Первой подвергается осмотру бывшая мачеха — Арицла, самый не интересный экземпляр, который Темный итак слишком часто видел в детстве. Массивная брюнетка с пронзительно зелеными глазами, на первый взгляд, совершенно спокойно сидит в мягком кресле. Гротескное лицо застывает холодной маской, когда ее взгляд устремляется на Ахрона. Нервное напряжение выдают только, бугрящиеся под толстой кожей, мышцы. Она изо всех сил старается держать лицо, прекрасно помня все, на что способен Темный. В боевом костюме она при этом всем выглядит нелепо.

Вторую он ни разу воочию не видел, но был наслышан о легендарной блондинке, которая подпортила жизнь многих и многих. Столь же огромная, как и дочь, она расслабленно сидит в выделенном ей кресле, даже не подозревая о секретах сидящего за столом мужчины, ведь его происхождение всегда держали в тайне. Арицла, которая все знает, не может поведать обо всем матери, отец принял меры предосторожности. В процессе разговора Атцла оценивающе скользит взглядом по Ахрону, который в эти моменты, сосредотачивается на формулах, чтобы не сорваться, ибо последствия будут непоправимыми.

Третья — невзрачная худая девица, вызывающая стойкое ощущение тоскливой серости. В соотношении со своими родственницами, она выглядит... не эсхиллкой — человеком. Хрупкая, угловатая, бледная. Гармонию симпатичного лица портит тяжелый квадратный подбородок. Неестественные, с металлическим блеском, волосы собраны на затылке в хвост. Равнодушный взгляд серо-голубых глаз обращен к книжному шкафу. Серое платье по последней иллиорской моде, то самое с множеством ремешков, тесемок и так далее, усугубляет общую картину.

Что там говорил Грон? Выглядит как парень? Вполне себе нормальная девица. Восемнадцать лет? Нет, тут максимум шестнадцать можно дать.

Ахрон тяжело вздыхает и откладывает в сторону шариковую ручку. Он только сейчас замечает, что все молча смотрят на него.

— Вы уже завершили?.. — осведомляется, ничего не уточняя.

К какому решению они пришли, он примерно знает, поэтому встает из-за стола и, под недоуменный взгляд Крома, выходит из кабинета, в котором не любит задерживаться надолго.

Когда он закрывает дверь, слышит, доносящееся из покинутого помещения, характерное для Арицлы злое шипение.

* * *

Тьяцла вываливается следом за родственницами из портала, где-то на краю Темного леса, призывно шелестящего черной листвой. Откуда-то из чащи, доносятся приглушенные голоса, но девушка, подавив любопытство, чтобы не прислушиваться, идет за матерью.

Не далеко от места выхода, были прикованы три молодые черные виверны, которых по распоряжению Арицлы доставили сюда заранее.

Эсхиллки снимают с мощных лап крылатых тварей кандалы и, взобравшись на двух из них, застывают в терпеливом ожидании, когда третья наконец-то разберется со своей.