Некромантка: Клятва На Крови

Чародейка схватила у Рушь бадейку со святой водой и вылила все на ребенка. Демон завыл от боли. От тела Фирса пошел дым.

То, что произошло в следующий момент, не ожидал никто из присутствующих. У пышнотелой тетки неожиданно мелькнул в руках остро заточенный нож, и она бросилась к топчану, замахнувшись для удара. Она целилась в живот ребенка, пытаясь таким образом убить демона. Руку ей перехватила Рушь. Крепко схватив толстуху за запястье, она с яростью посмотрела ей в глаза и прошипела:

— Рискнешь, и я тебя сама им прирежу, как скотину!

Женщина безумными глазами посмотрела на булочницу, но нож убрала и быстрым шагом вышла вон из комнаты.

Адалине тем временем было не до всего этого. Она подобрала брошенный Рушь ситник с пола и начала хлестать мальчика по телу, оставляя неглубокие царапины. Под нос чародейка нараспев произносила заклинание:

Боль остудит вода,

Ночь закроет глаза.

Путь укажет звезда,

Возвращайся назад.

Мальчик еще долго брыкался, Эстар практически уже навалился на него всем телом, Рушь помогала ему, удерживая сына за ноги, а Адалина без конца читала заклинание. Казалось, это никогда не закончится, но с каждым разом мальчик все больше успокаивался и успокаивался...

Когда за окном загорланили первые петухи, трое уставших и бледных взрослых, без сил свалились рядом с топчаном.

В окно игриво заглянуло солнышко, скользнуло лучами по лицу зарумянившегося мальчика. Ребенок поморщился, и отвернулся, но солнце упрямо щекотало нос. Чихнув, Фирс открыл нормальные, человеческие глаза и окинул взглядом потолок. Потом не без труда приподнялся и ахнул от вида царапин по всему телу. Рядом лежали его отец и мать и громко сопели. Больше в комнате никого не было.

Странно, а ему показалось, что сквозь длительный сон, он слышал чей-то девчоночий голос...

* * *

Адалина пришла под утро. Так и не успев отдохнуть, девушка сама себе налила квас из жбана и устало села на стул. Корчмарь еще спал, но предусмотрительно оставил входную дверь незапертой. Видимо в своей деревне ему было не о чем беспокоиться.

Некромантка продолжительно зевнула, сладко почмокала губами и прилегла головой на стойку. Что ж, мальчика удалось вытащить с того света и чародейка определенно гордилась этим. Хотя там, у топчана зачумленного ребенка, она вдруг осознала, что совершенно не помнит последовательность действий по Изгнанию Демона. Работа с ребенком лишь осложняла это; его душу темным силам гораздо проще подчинить себе. Поэтому к своему стыду, девушке пришлось действовать наобум. Но что Адалина определенно любила в чародействе, так это то, что если очень сильно захотеть чего-либо, Сила сама придет на Зов и все сделает как надо. Ведь таким же 'методом тыка' и другие известные Магистры открывали новые заклинания, а потом на основе этого составляли целые справочники и энциклопедии. Так что у некромантки тоже был весьма реальный шанс занести свое имя в историю чародейства, написав какое-нибудь пособие. Хотя, лучше бы, конечно, если бы в самые ответственные моменты, заклинания она все же вспоминала. Не всегда же будет так откровенно везти! Все-таки семь лун пролежать с демоном внутри себя, это вам не шутки. Семь лун считаются самым крайним сроком.

— Давно пришла, луковка? — отвлек ее от размышлений голос старого корчмаря. Адалина подняла голову и улыбнулась растрепанному старику.

— Буквально 'с петухами'.

— Как дела у мальчика? — с легким волнением спросил Нифонт.

— Он в порядке, — почесала бровь девушка и снова зевнула. — Я доела вчерашние леваши, если вы не против. Корчмарь безразлично махнул, дескать, ничего страшного.

Чародейка подняла с пола мешок, порылась в нем и протянула хозяину несколько медных монет.

— Вот, чудачка! — отпрянул мужчина. — Угостил ее квасом, а она ни за что деньги сует! Леваши и те на свои кровные покупала, да еще и меня угостила!

Девушка пожала плечами, но деньги всучивать перестала. Корчмарь встал за стойку, вытягивая откуда-то снизу еще один кубок и наполняя его квасом. Пригубил, сморщился от кислинки и, поставив чарку на столешницу, бодро потянулся.

— Не знаете случайно, работы для чародейки здесь поблизости нету? Ну, там, мертвецы нигде не встают, прочая нежить не беспокоит? — поинтересовалась некромантка.

— Да что ты, у нас тут все тихо-мирно, как на погосте, — покачал головой корчмарь, вынудив девушку поморщиться.

— Не стоит кидаться такими сравнениями, — предупредила Адалина, тяжело вздохнув. — Хорошая деревня у вас, спокойная, умиротворенная...

Старик согласно закивал. Чародейка пристально посмотрела на него.

— Только вот откуда ребенок булочницы подхватил такую напасть?

— Ты у меня спрашиваешь? — удивился мужчина. — Ты здесь чародейка, это у тебя и нужно поинтересоваться. Мы люди простые и знанием чудодейским обделенные.

— Что правда, то правда, — кивнула девушка. Простолюдины ей многого сказать по этому поводу не смогут... По крайней мере, старый Нифонт уж точно. Спрашивать надо у Рушь и ее мужа. Хотя, вспоминая, что рассказывал в Академии Магистр Шилон на уроках по демонологии, вряд ли и сами родители Фирса могли понять, откуда невинный мальчик заразился. Да и вообще сам процесс заражения точно неизвестен даже чародеям; кто-то говорил, что демон попадает в человека через греховные мысли (домысел, который дали на этот счет монахи), кто-то предполагал, что человек заражается, если согласится продать душу демону за какое-то благо (магическая наука не подтверждает и не отрицает этого). Была и еще одна гипотеза, третья, которую чародеи считали более близкой к верному пути. Ее-то истинность некромантке и стоило проверить, пообщавшись с мальчишкой.

— Постой, кажется, я слышал, что монашеский орден ищет какого-нибудь чародея, — неожиданно вскинул палец корчмарь.

— Это тот, что южнее от Болотного Лога? — вскинула бровь девушка.

— Ага, тот самый.

— А зачем монахам чародеи? Они же презирают магию.

— А мне почем знать? Передаю, что слышал. Мужики вот только пару дней назад сидели за чарками пива и обсуждали это.

— Тогда пойду в этот орден, — сама себе кивнула чародейка, хотя и не верила, что монахи встретят ее дружелюбно. — Далеко до него?

— Да футов триста будет, — пожал плечами Нифонт.

Адалина поднялась со стула, как раз в тот момент, когда входная дверь трактира открылась, впуская солнечные лучи в полумрак корчмы, и на порог ступили трое человек. Рушь крепко сжимала маленькую ладонь сына, Эстар приобнял за плечи жену, пропуская ее внутрь.

— Фирс, рада тебя видеть в бодром расположении духа! — улыбнулась чародейка мальчику. Малец посмотрел голубыми глазенками на маму с папой и взяв что-то из рук Рушь, подошел к девушке. Адалина приняла с его рук маленький кожаный кошель и удивленно посмотрела на родителей ребенка. Те ответили ей улыбкой, впрочем, девушка и не собиралась сопротивляться. За любую работу положена плата.

— Фирс, можно задать тебе один вопрос? — спросила Адалина, присев на корточки и приобняв мальчика за талию. Ребенок с готовностью кивнул и улыбнулся. — Перед тем, как заболеть, ты не замечал ничего подозрительного?

— Нет, госпожа чародейка, — пожал плечами мальчик. Девушка раздосадовано вздохнула. — А можно считать подозрительным пупырчатого человека с такими же яркими глазами, как и ваши? — неожиданно добавил ребенок. Его родители удивленно переглянулись. Адалина вздрогнула, но виду не выказала.

— Человек? Можешь описать его? — навострилась некромантка.

— Ну-у, он был невысокий ростом, лысый, но на голове у него была маленькая скуфейка, наподобие тех, что носят монахи, но на нем она сидела как-то...

— Как будто бы он не понимал для чего она нужна и как ее носить? — дополнила чародейка

— Именно. А еще у него по всему телу были такие отвратительные борозды и пупырышки. Фу! — мальчик поморщился так, словно проглотил дольку лимона.

— А что ты говорил про глаза?

— Ну, они были желто-зеленые с вертикальным зрачком. Большие и круглые.

Некромантка опустила голову.

— Ты разговаривал с ним, он тебе что-нибудь предлагал у него взять?

— Он только спросил, хочу ли я быть большим и сильным, чтобы соседские мальчики меня больше не обижали. Я сказал, что хочу. Тогда этот мужчина улыбнулся и похлопал меня по плечу. Потом он тут же ушел.

— Ты хороший мальчик, Фирс, но прошу тебя, больше никогда не разговаривай с незнакомыми людьми и не принимай сомнительные подарки.

Когда Эстар с сыном ушли из корчмы, Рушь подошла к юной чародейке и заглянув в глаза, честно поблагодарила за помощь. Также она извинилась за вчерашнюю злость, которую выплеснула на нее, оправдав это переживаниями за сына. Естественно Адалина не стала таить на нее злость. Чего уж там говорить, в Амистаде очень настороженно относятся к магии и соседское Королевство, прямо скажем, недолюбливают. Хотя, вроде бы, напрашивается вопрос 'А почему?', ведь стоит даже нищему послать весточку в Ковен Магов, если вдруг он сильно занедужит, как из Кармиллы через пару дней прибудет квалифицированный чародей-целитель и поможет, причем абсолютно бесплатно.

Наверное, это все-таки удел простого народа, — бояться всего того, чего не можешь объяснить...

* * *

...И снова под ногами послушно стелется дорога; игриво, словно озорной котенок, она виляет из стороны в сторону, оббегает деревья, ложки и ухабы. Проселок, ведущий к Монастырю, был настолько умиротворенный и спокойный, что чародейка даже зевнула с досады. Так и уснуть на ходу недолго.

Адалина с сожалением взглянула на толстый, надежный дуб, у корневища которого так и хотелось сладко прикорнуть, но останавливаться не стала, каким то шестым чувством, настороженно воспринимая идеальную тишь леса. Позади, бойко перебирая лапами, бежал верный, хоть и дохлый ворг. За ночную охоту он видимо успел хорошо полакомиться живой едой, потому как сейчас вполне сходил за здравствующего волка. Местами даже шерсть залоснилась. Баргест широко открыл пасть, свесив язык, и зорко глядел по сторонам, охраняя хозяйку. Адалина улыбнулась. Ворга она оживила совсем недавно, буквально пару недель назад, когда по недоразумению на нее напала его стая. Что заставило их взбеситься, не понятно. Но как только чародейка призвала Силу и подбила вожака Щупальцами, стая поняла, с кем связалась. Магию ворги чувствуют отлично (не считая того случая). Адалина подошла к бьющейся в агонии твари и провела рукой по жесткой, слипшейся от крови серой шкурке. Ворг никак не среагировал, также и лежал с открытыми глазами и высунутым языком и тяжело дышал. Девушке вдруг стало жалко его. Она приложила руку к его сердцу и замерла. Ждала, когда испустит последнее дыхание. Только в том случае если его воскресить, он будет ей подчиняться и не убежит от создательницы. Мерный стук постепенно затихал. Ворг так и умер с открытыми серебристыми глазами, смотря куда-то в сторону. Некромантка закопалась поглубже в мягкий грудной мех правой рукой и надавила, прикрыв глаза. От руки повеяло теплом и мягким алым сиянием, которое, впрочем, тут же терялось в роскошной шубе зверя. Несколько мгновений ничего не происходило, а потом сердце резко дернулось и снова застыло. Оно больше не будет биться...

Отныне, жизненным источником для, уже, баргеста, являлся донор, — некромантка Адалина, которая отдавала ничтожную толику своей Силы и Энергии на сохранение жизни в теле Слуги.

Почему она это сделала? Почему воскресила ворга? Да нет, вовсе не из-за жалости к зверю! Просто она всегда мечтала иметь рядом с собой друга. Мертвого друга, как бы жутко это не звучало. Мертвый друг не предаст...

Лейт тоже не предавала Адалину, но друидка сейчас была очень далеко, а друг нужен был рядом. А еще чародейка жутко завидовала эльфийке из-за того, что та могла призывать для себя фамилиара. Обычно у нее это была здоровенная крыса. Вся разница между Слугой и фамилиаром в том, что если убивают Слугу, его Хозяйка от этого ничуть не пострадает. Сила и Энергия просто вновь увеличится из-за того, что ее некому будет отдавать. А вот если убьют фамилиара, тогда его Хозяйка потеряет и часть Силы и часть Энергии до тех пор, пока не восстановится. Кроме того, для последнего союза, это еще и весьма болезненно. Так что неизвестно еще кому больше повезло.

Неожиданно размышления чародейки прервал резкий порывистый ветер и грохот, прокатившийся по лесу. Баргест вскинулся, захлопнул пасть и замер, напряженно вслушиваясь. Почти то же самое проделала и его хозяйка. Ох, не спроста здесь было такое умиротворение. Чародейская интуиция всегда ощущала явные подвохи.

Адалина огляделась. Ничего в лесу не изменилось, если не считать, что замолкли крикливые пичуги. Девушка подозвала баргеста и осторожно пошла дальше, исподлобья поглядывая на происходящее вокруг. Толстый трехсотлетний дуб настойчиво шелестел листьями, преграждая дорогу чародейки. Девушка с сомнением посмотрела на то, как его корни грузно вязли в протоптанной множеством ног, земле и принужденно зевнула. Глаза слипались. Адалина подошла к дереву и приложила руку к теплому стволу дерева, который казался ей едва ли не мягче пуховой подушки. Позади недовольно заворочался ворг, издавая гортанный рык. Хозяйка удивленно и несколько рассеянно посмотрела на него, пожала плечами и двинулась дальше, обходя дерево и вновь выходя на дорогу.

Едва они прошли футов двадцать, как вновь уткнулись носом в дуб, росший прямо посреди проселка.

— Кажется, я тебя уже видела раньше... Дважды, — скептически хмыкнула некромантка себе под нос, потирая подбородок и поглядывая на дерево. На всякий случай она даже обернулась назад, но дорога там была свободна, словно и не преграждал ее никогда старый дуб.

Звучно лязгнули клыки, резкий скулеж заставил девушку вздрогнуть и посмотреть вперед. Едва она это сделала, как тяжелые и толстые ветви дуба, росшего перед ней, резко метнулись вперед, обхватывая тонкий девичий стан. Заскрипел ствол, дерево дернулось в размахивающемся жесте и чародейку отбросило в сторону. Послышался хитрый протяжный смех, отражавшийся эхом от лесной гряды.

Адалина больно приложилась об землю, но сознание сохранила. Потирая ушибленный бок, она села на корточки и вытянула руки в сторону обидчика. Дерево застыло неподвижной статуей, словно и не бушевало мгновение назад.

— Вр-решь — не проймешь... — прошипела чародейка и из рук вырвалось резкое алое сияние, маленьким вихрем метнувшееся к дубу.

Дерево быстро и аккуратно приподняло свои корни, словно леди пышные юбки, и отшагнуло в сторону, пропуская вихрь мимо. У некромантки брови неконтролируемо поползли вверх. Это что еще за чудо такое?!

Адалина снова выпустила из рук маленький коловорот, но уже гораздо большего захвата. Дерево тяжело заскрипело, не успев отшагнуть в сторону и принимая на ствол удар магии.

— У, бесовка! — простонало откуда изнутри ствола. Чародейка поднялась на ноги и криво ухмыльнулась.