Незаконная профессия

Оставшиеся присутствующие вопросительно посмотрели на владыку, который переведя взгляд откуда-то с пола, сначала взглянул на меня, потом на герцога, и снова опустив взгляд долу, ответил:

— Пожалуй, пусть так и будет. Госпожа Дориана, приношу вам свои извинения за причиненные неудобства. Размещайтесь в моей каюте, можете привести себя в порядок уже там. Я пока пройду на палубу, помогу собрать воду, — после чего кратко склонив голову в мой адрес, поспешно удалился.

-Я провожу вас,— предложил свои услуги граф. — А я помогу перенести ваши вещи, — откликнулся герцог.

Опершись на руку графа, я поблагодарила мужчин, подкрепив слова слабой улыбкой, и отправилась в каюту Элексианеля, чтобы как можно быстрее обрести приличный внешний вид и поскорее разобрать вещи, которые требуют сушки. Пол в моей каюте оставался влажным, я опасалась, что вещи отсырели.

Оставшись наедине с собой, я оглядела предоставленное помещение. Каюта его светлости действительно была значительно просторнее моей, хотя едва ли она подходила для размещения двоих. Никаких особых деталей, за который мог бы зацепиться взгляд в поисках характеристики владельца, не обнаружилось. Все личные вещи хранились в прибитом к полу сундуке, возможно, их не стали доставать после бури. Вздохнув, я подошла к тазу с пресной водой, чтобы умыться. В отражении на меня взглянула бледная, с темными кругами под глазами и пятнами крови на щеке изможденная женщина. Это не могу быть я! Проведя рукой по выбившимся из косы волосам, ужаснулась. Мне стало очень неприятно, что половина экипажа корабля видела меня в подобном виде. Я тщательно умылась, вымыла и расчесала волосы и, пока они сохли, проверила свои вещи. Нужно отдать должное мастеру, изготовившему сундук — практически весь мой багаж оказался сухим и одежда не пострадала. В первую очередь я сменила обувь, затем со дна вещевого мешка я извлекла мазь, которой пользовалась для сохранения свежести и молодости лица, а также ароматную эссенцию. После проведения всех необходимых процедур и переодевшись в чистое платье, я отправилась на поиски повара с целью попросить накормить меня чем-нибудь — я все еще чувствовала слабость, видимо от потери крови.

На палубе снова расположились практически все участники путешествия. Даже не смотря на бессонную ночь, никто не торопился возвращаться в каюты. Мое появление не осталось не замеченным, и пока я шла в камбуз, несколько человек выразили свою радость по поводу того, что со мной все в порядке.

К вечеру стало понятно, что предложив мне свою каюту, Элексианель не собирался находиться там ночью наедине со мной. Поскольку не было оборудовано второго спального места, он посчитал недопустимым "компрометировать леди своим присутствием". Сам владыка разместился у капитана корабля, барона Де'Санжа. На утро следующего дня я потребовала, чтобы как можно скорее починили или заменили дверь в моей каюте, что удалось исполнить к обеду. Я сама забрала свои вещи из апартаментов владыки и на глазах у удивленного Элексианеля, случайно оказавшегося в поле зрения, перенесла их к себе. Я только успела сгрузить их в сундук, как после краткого стука в дверь, в мою каморку вошел его светлость, собственной персоной. Было видно, что Владыка не доволен.

— Госпожа Дориана, не соблаговолите ли вы объяснить мне, зачем вы вернулись в это помещение? Я любезно предоставил вам более комфортную и безопасную каюту, а вы её демонстративно покидаете.

— Прошу простить меня в случае, если мое решение доставило вам неудовольствие, но я не вижу отличий вашей каюты и моей. Насколько я поняла капитана, моя безопасность могла бы быть более полно обеспечена при наличии кого-либо со мной в помещении. Ваши апартаменты, так же как и мои, не оборудованы вторым спальным местом, и я ясно вижу ваше крайнее неприятие от мысли, что именно вам придется составить мне компанию. С вашего позволения, я готова вас избавить от этой проблемы. — На этом я повернулась спиной к владыке, чтобы скрыть свои горящие щеки. Столь близкое расстояние между нами и отсутствие свидетелей разговора дурно сказалось на моей выдержке. Я почувствовала, слабость в ногах и оперлась рукой на стенку каюты. Мое поведение было неверно истолковано владыкой, так как он подошел ближе и, подав руку, сказал: -Обопритесь лучше на меня госпожа Дориана, вам лучше сесть. Вы выглядите обманчиво хорошо, но по-видимому события вчерашней ночи по-прежнему дают о себе знать. Не стоит ли пригласить к вам графа? -Благодарю вас, я не нуждаюсь в помощи целителя, — вздрогнув от прикосновения, ответила я. -Возможно, Вы правы и это я веду себя недостойно, — после краткой паузы произнес владыка,— это с моей стороны крайне неприлично отвергать вашу помощь. В конце концов, вы предложили прекрасный план по сохранению моей чести и статуса, а я пренебрег правилами вежливости и даже не попытался пойти вам навстречу лишь потому, что мне не по душе подобные методы.

-Я рада слышать, что вы готовы к сотрудничеству, ваша светлость. Как и прежде уверяю, что от вас не потребуется каких-либо неприятных вам действий. Постарайтесь представлять на моем месте какую-либо прелестную особу на ваш вкус, чтобы вести себя естественнее. Большего не нужно. За мою гордость не беспокойтесь тоже. По ней, волею судьбы, и так изрядно потоптались менее достойные, по сравнению с вами, — искривив губы в усмешке, ровным голосом ответила я, — можете оставить меня одну, владыка, не думаю, что буря разразится повторно этой ночью.

-Что ж, в таком случае не смею вас более задерживать. -Элексианель выполнил традиционный краткий наклон головы в мой адрес и вышел, притворив за собой дверь.

-Похоже, невероятное случилось. Владыка более не сторонится меня подчеркнуто нарочито. Возможно, пора ставить следующую цель? — горько усмехнулась я. -Нет...Это не имеет смысла. -Негромко озвучила последнюю мысль вслух. Я всегда была разумной девушкой и мне не стоит тешить себя пустыми надеждами.

Несмотря на ночную бурю, мы не слишком отклонились от курса и должны были прибыть в порт назначения через три дня, два из которых прошли так же спокойно и однообразно, как и первые, и лишь в последний день подготовка к высадке внесла некоторое оживление. Ближе к полудню стало ясно, что причалим лишь поздним вечером, после захода солнца. Искать место ночлега в городе той провинции, где нам, похоже, будут не слишком рады, посчитали лишней тратой времени и остались на корабле. По некой внутренне традиции, удачное прибытие в пункт назначения было принято праздновать. Были вскрыты бочки с ромом для матросов и вином для лордов, и вскоре весь корабль, включая сеньоров, развлекался и пил в свое удовольствие.

Я также взяла себе кубок вина, которое едва пригубила, но зато не так выделялась из толпы. Ближе к полуночи активность празднующих начала стихать по причине изрядной степени опьянения большинства. Завороженная красотой звезд в чистейшем ночном небе я не торопилась возвращаться в надоевшую уже каюту. Увлеченная созерцанием, не заметила как ко мне подошел нетрезвый и от того еще более шумный, чем обычно, барон Де'Броуэль.

— Прекрасная ночка, не так ли, госпожа? Хоть ветер и холоден, погода я считаю отличная! Как ваше здоровье? Судя по всему, в полном порядке. Это хорошо, вы выглядели не лучшим образом на утро после бури, чего о вас не скажешь сейчас... Да...я всегда считал, что женщина на корабле— не к добру и ваше появление лишь подтверждает правило... Кхм...О чем я? Ну, я уже трижды плавал в этом направлении и буря настигла корабль лишь в этом рейсе...Но это не так важно... Его светлость не в восторге от присутствия вашей персоны... — громко растягивая слова, сообщил присутствующим барон Генриэль.

— Прошу прощения барон, но с владыкой у нас уже состоялся разговор на подобную тему и мы выяснили, что я не собираюсь причинять ему лишние неудобства, в то время как он сам меня нанял и не отказался от предложенного мной плана, когда еще была возможность предпринять что-либо иное. — спокойно и терпеливо произнесла я.

— Ваш план более всего по душе вам самой! Не причините вы лишние неудобства! Вы их причиняете одним своим присутствием вот уже более полумесяца!

-Осмелюсь заметить, что ни ваш тон, ни ваши слова не доставляют мне удовольствия, барон. Вы меня обвиняете в том, что я настолько не привлекательна, что одним своим внешним видом вызываю отвращение у людей? Нет? Тогда возможно, в том, что мой план не принесет желаемого его светлости? И это не та причина по которой вы не удосуживаетесь быть любезным в моем обществе? Что же тогда?

-Не стройте из себя важную леди. Мы все видели, какой вы прибыли ко двору, без малейшего намека на благородное происхождение. А в чем причина моего отношения к вам? Да ведь и слепому видно, что недостойная женщина стремится завлечь его светлость! Ваш план может и удовлетворяет целям владыки, но вы его предложили, чтобы быть рядом с ним, максимально близко... Наш владыка красив и обаятелен, кто же устоит...Но не вам иметь на него виды, милочка!

Я вдохнула в грудь побольше воздуха и огляделась. Вокруг нас собралась группа заинтересованных лиц, чуявших скандал. Относительно матросов — есть надежда, что когда они проспятся, уже ничего не вспомнят из ночных событий. Но что касается милордов — они не настолько пьяны, чтобы не вспомнить происходящее, но достаточно, чтобы вести себя без купюр и проявлять искренний интерес к нашей шумной беседе. Самым неприятным из всего происходящего было то, что среди окружающих нас людей присутствовал и владыка, который внимательно изучал нас с бароном, но не спешил вступить в наш разговор. Герцога к моему сожалению по близости не оказалось... Я перевела взгляд на барона и, приподняв бровь, продолжила беседу слегка ироничным тоном:

— Что могу вам сказать, барон... Надеюсь, ваши слова вызваны избытком алкоголя в крови, потому как в противном случае ваши высказывания звучат слишком грубо и, простите, не лучшим образом вас характеризуют. Я понимаю, что ваша преданность и теплые дружеские чувства к владыке побуждают вас так опекать его, но уверяю вас, он уже не мальчик и сам способен постоять за себя. Ваши слова по-прежнему звучат оскорбительно, хотя вы должны понимать, что моя работа предполагает примерку различных образов и сохранение инкогнито. Я не была бы вам полезна, если бы постоянно выглядела соответственно моему титулу. Уверяю вас, в отличие от моего внешнего вида, поведение мое никогда не вызывает нареканий. Ваши обвинения беспочвенны, я знаю что такое честь, и не собираюсь применять женские чары для обольщения его светлости, пользуясь служебным положением.

-Не верю ни единому вашему слову. — Доверительно наклонившись, уже спокойнее произнес барон. -Ваша деятельность не подразумевает наличие чести! А уж позорная метка... — барон уже открыл было рот, чтобы продолжить свою речь, но был осажден графом, который предположил, что барон уже успел достаточно высказаться и теперь ему следует отправиться в каюту, чтобы к утру быть в форме.

Я вздохнула свободней, но, как оказалось, вечеру было не суждено окончиться благоприятно для меня. Со своей постоянной светской улыбкой, ко мне обратился барон Де'Кризальэ:

— Простите нашего вспыльчивого друга, госпожа Дориана. Он действительно выпил лишнего и был слишком груб и резок в высказываниях. Однако, прошу простить мое любопытство, вы действительно не испытываете к владыке никаких особых чувств? — На этом барон был прерван уже непосредственно Элексианелем.

Я взглянула на владыку и почувствовала, что мне трудно держать себя в руках и щеки заливает подозрительный румянец, который, не смотря на поздний час, заметен в свете факелов. Я отвела взгляд в сторону и, нахмурившись, сцепила руки в замок.

— Я не могу отрицать, что его светлость чрезвычайно красив, статен и обаятелен. Такой мужчина не может оставлять сердца дам равнодушными и, конечно, я питаю симпатию к своему владыке.

Элексианель, словно тигр, следящий за жертвой, резко сузил глаза и перевел взгляд на меня. Я опустила голову на мгновение и когда подняла ее, владыка был уже на расстоянии локтя от меня.

— Вы признаете, что не равнодушны ко мне? — пристально глядя на меня, вкрадчивым голосом спросил владыка.

Не отводя взгляд от его прекрасных, чарующих глаз я ответила горячим шепотом:

— Не обладаю жеманностью и притворной скромностью, ваша светлость, предпочитаю говорить правду в лицо. Вы самый прекрасный мужчина на континенте, господин. В своих мыслях я возвращаюсь к вам много чаще, чем стоило, или мне бы хотелось. Вам нет равных в части влияния на сердца и души женщин, вы покорили и мое...— я прикрыла глаза на секунду и, открыв, уже смотрела на пламя одного из факелов, — Но все сказанное выше не опровергает моих слов, сказанных вам и вашим советникам ранее. Я изначально была не намерена использовать свое положение для каких-либо корыстных целей, помимо получения денежной оплаты за свою работу.

-Я расторгаю договор о вашем найме. Теперь ясна причина вашего не адекватного поведения на корабле с перемещением по каютам. Вмешивая в дело личное отношение вы не можете быть профессионалом. — Довольно громким голосом для наступившей тишины, нарушаемой лишь плеском волн и треском факелов, известил меня и всех присутствующих владыка. Я, нахмурившись, отвечала уже в полный голос:

— Вы ошибаетесь, профессионалом я остаюсь, и мое отношение к заказчикам или их противникам никогда не играло роли в том, как я выполняю задания. Воля ваша, я могу вас покинуть, как только соберу вещи и сойду с корабля, либо шпионить под прикрытием прислуги...но тогда Вам стоило заранее озаботиться этим вариантом и оградить себя от лишних расходов. Кроме того, у вас нет других проработанных планов действий. И в том не моя вина, заметьте! Уже утром мы выступаем на берег северной провинции и ваш отказ от моих услуг выглядит опрометчиво. Не я, а вы, господин, судите пристрастно. Вы не привыкли к тому, что женщина может выполнять ответственную работу в принципе, а возможность наличия у дамы силы воли, чтобы преступить через свои чувства и эмоции, по-видимому, кажется вам совершенно недопустимой. Что ж, это может означать лишь, что вы плохо разбираетесь в людях.

Закончив гневную тираду, я сделала книксен и уже собиралась удалиться в каюту, но цепкий захват, сомкнувшаяся на моей руке выше локтя, не дал мне сделать и пары шагов. Я вновь повернулась к владыке и сжав губы, с непроницаемым выражением лица приготовилась услышать ответ на мои не лестные фразы в адрес его светлости. В то же время я видела нахмурившиеся лица советников и юных аристократов, которые следили за нашей перепалкой.

— Мне действительно не просто поверить в то, что леди может походить по характеру на мужчину и принять вас в своем окружении. Вы остры на язык, чересчур независимы и своенравны. Это не отменяет у вас наличия ума, манер и вкуса, но в целом весьма трудно принять подобный набор качеств. Я начинаю понимать герцога в том, что с вами не соскучишься, постоянно приходится находиться в напряжении, хотя я бы предпочел более спокойно проводить свой досуг. Я ценю вашу откровенность и способность высказывать прямо как приятные, так и далеко не лестные вещи и допускаю, что ваша склонность не позволит вам предпринимать опрометчивые поступки. Однако я не готов находиться рядом с дамой, чьи чувства ко мне не взаимны и не имеют перспектив. Подобные действия лишены благородства.