Терминатор. Возрождение.

Потный, вонючий, усталый, но главное довольный собой, умывшись, обедаю со своими 'сослуживцами'. Большинство из них отличные ребята.

Остаток дня незаметно пролетает на полигоне, где под руководством двух инструкторов: низкого, с виду хрупкого, но на самом деле крепко сбитого СОБРовца и шестидесятилетнего подполковника ВДВ прошедшего большую часть региональных конфликтов последних трех-четырех десятков лет.

Мы, то есть я, в составе отделения молодняка, постигаем азы воинской науки. Серьезный упор делается на тренировку выносливости. Тридцатикилометровые марши в полном боевом снаряжением лишь разогрев. Прицельная стрельба из автомата другой немаловажный пункт. Патронов на нас не жалели. Лучше отстрелять на занятиях пару лишних цинков, чем потом в разгаре боя мазать с пятидесяти метров. Не остается без внимание гранатометание. На закуску, за хорошее поведение и отличную службу, а также за гору чищеной картошки, ежедневную влажную уборку жилища инструкторов и перечисление части ежедневного пайка в их фонд безбедной старости (шутка!), разрешалось выпустить пару чудовищно разрушительных очередей из 'Корда', наблюдая, как огромные трассирующие пули, словно горячий нож сквозь масло прошивают несколько толстенных бетонных блоков, как бы между прочим кроша их в белую пыль, а потом еще долго рикошетя и вспахивая землю позади.

Ежедневные многокилометровые кроссы вперемешку с силовыми упражнениями, теоретические и практические занятия по стрелковой, медицинской, рукопашной, тактической, минно-взрывной и диверсионной подготовке, несомненно, приносят свои плоды — из роты таких же, как и я неотесанных балбесов, растет сильное, обученное, думающее поколение, воспитанное на лучших советских и российских армейских традициях. К слову не все здоровые гражданские мужики здесь же проходящие обучение (или так сказать вспоминающие забытые навыки, полученные в армии, и благополучно забытые за годы мирной жизни) выдерживают столь высокие нагрузки.

11

Снится кошмар. Зачастили последнее время, сказываются переживания о грядущем задании. Опять просыпаюсь в холодном липком поту. Спустя мгновение понимаю, кто я и где я. Зовут меня — Павел. Мне девятнадцать лет, уже шесть из которых мне 'посчастливилось' жить в условиях так называемого ядерного постапокалипсиса, или БП, это кому как нравится. Нахожусь я в комнате женского общежития у своей девушки Оксаны. Сегодня воскресенье, есть свободное время. Познакомиться с Оксаной мне посчастливилось чисто случайно, на занятиях по тактике боя. Наши отделения: второе — мое и четвертое — ее, пересекались только на этой дисциплине и изредка на рукопашке. Поначалу я абсолютно не обращал на нее внимания, меня почему-то привлекали другие более молодые девушки, недаром четверть роты составляли представительницы прекрасного пола. Имея некоторую природную стеснительность, идея подойти и просто познакомиться с ними, отпадала буквально сразу. Поэтому я весьма удивился когда она подсела ко мне во время обеда. Разговорившись, слово за слово мы болтаем весь перерыв, затем вечер, следующий день и так далее по нарастающей. Спустя некоторое время не могу взять в толк, как я пропускал ее взглядом.

Эх, чайку бы с утра хряпнуть, но идти на общую женскую кухню утром — форменное самоубийство. Затопчут. Тем более, что нахожусь я здесь на нелегальных условиях, но большинство закрывает на это глаза.

Кое-как умывшись мизерным количеством воды из рукомойника, одеваюсь и аккуратно, дабы не попасться коменданту общежития на глаза, отправляюсь в казарму. По окончании усиленного КМБ меня переселили в новую казарму, где были не обычные двухъярусные нары с ободранной тумбочкой, а комната в таком же, как и у Оксаны, общежитии. Скромная, маленькая, но все же своя комната, где можно расслабившись полежать в одиночестве, подумать, помечтать.

Через каких-то тридцать минут наслаждаюсь плотным завтраком из яичницы с картофельным пюре и свежими овощами. Остается только похвалить наших агрономов соорудивших знатные парники для овощей.

День у меня свободный, поэтому первым делом решаю подготовить вещи к отъезду. Мой первый рейд. Плевать, что отправляемся через две недели, мало ли что забуду.

В тактический ранец отправляется все, что плохо лежит: нижнее белье, носки, теплые вещи, иголки с нитками, батарейки, сухое горючее, маскировочные принадлежности и так далее, тому подобное. НЗ продовольствия, ИПП и остальные важные вещи, необходимые в критических ситуациях покоятся в карманах разгрузки. Сухпай, боекомплект, гранаты и автомат выдадут перед отъездом. К ранцу ставлю новенькие, но уже разношенные берцы (ходить в которых летом по городу не желательно — ноги в миг сопреют, поэтому разрешается носить обычные кеды или кроссовки), тяжелый бронежилет специально для путешествий на БТРе, каску. Кажется все в сборе. Проверю еще раз, береженого Бог бережет.

С тех самых пор как я чудом встретил своего дядю, караваны ходили два раза и оба, к сожалению, без меня. В первый раз, как ни уговаривай я начальство, оно был непреклонно: 'В таком виде ты для нас обуза. В военной науке как балерина на заводе. Автомат, поди, не знаешь с какой стороны ухватить. Через годик приходи. Тренируйся сопляк!'. Проглотив обиду, я остался, дав себе цель — попасть через год в следующий рейд. Все эти шесть месяцев работал над собой как проклятый, не давая поблажек телу и духу. Результат не заставил себя долго ждать. В принципе, я и раньше не был задохликом, а после стольких недель изнурительных занятий, довел свои показатели до очень приличных результатов. Выносливость, тактическая подготовка и стрельба стали одними из лучших в роте. Однако прямиком к рейду черт знает где подхватил воспаление легких. В конце июля! От злости чуть на стену не лез. Провалялся в постели месяц. Сущая мука. Не знаю, благодарить ли Всевышнего за это, но факт остается фактом — колонна возвратилась раньше запланированного. Одна из фур не вернулась, вместо нее еле живой тягач тащили на буксире. Часть машин получили значительные повреждения. Два бэтэра пострадали серьезно: десантные отделения пестрели от крупнокалиберных дыр. Как итого семеро трехсотых, и что самое тяжелое — трое двухсотых. На все расспросы мужики мрачно отвечали: 'В засаду попали. Информацию слили о нашем подходе, конкретно окопались'. Наученные горьким опытом, машины стали готовили особенно тщательно. На головные 'восьмидесятки' установили дополнительные самодельные бронеплиты, 'Бардак' обзавелся мощным дымогенератором, взяли дополнительный боекомплект и пару ящиков различных мин и допоборудования. Пару бронетранспортеров оснастили АГС-17 открыто закрепленными на башне.

Моя персона после долгих переговоров, споров и перепалок все же была включена в список.

12

— Не плачь, солнышко, ты чего? Все хорошо будет, обещаю! — заплаканное лицо Оксаны опускается на мое камуфлированное плечо, тело содрогается в рыданиях. Как же я люблю ее, сердце не выдерживает.

— Малыш, ты только не забыва... — долгий нежный поцелуй прерывает мои банальные слова прощания. Теплые зеленые глаза смотрят прямо в душу, умоляя сдержать обещание.

— Люблю тебя.

— И я. Я скоро вернусь.

Еще один страстный поцелуй. Сжимаю хрупкое тельце в своих объятиях. Рука устремляется в русые волосы подстриженные под каре. Как же они приятно пахнут! С ума можно сойти.

— Все, в путь...

— Ни пуха, — шепчет она вслед.

— К черту.

Раннее утро. Только-только показалось солнце, озаряя городок теплыми лучами. Площадь заполнена людьми. Каждый старается сказать пару слов на прощанье. Вокруг прощаются такие же пары, как и мы. Шумно. Кто знает, может люди видятся в последний раз. Тьфу, дурак, нельзя пускать такие мысли в голову. Чем больше ты стараешься их отогнать, тем больше они преследуют тебя. Заполоняют сознание. Вгоняют в тоску. Мешают выполнить задачу.

— До встречи Паша, удачи, — отчим Оксаны крепко жмет руку.

— Счастливо.

— Паш, а ты мне привезешь что-нибудь? — озорные глазки младшего брата Оксаны внимательно, с прищуром, смотрят на меня.

— Конечно, браток, базару нет, — беру его на руки, поднимаю высоко вверх, — обязательно привезу!

Искренний смех ребенка отгоняет все мрачные думы.

— По машинам! — командует Андрей Юрьевич.

— Третье отделение... — рявкает Федор, усаживаясь на полиуретановый 'поджопник'.

Заревели моторы, резкий запах выхлопов обволакивает все вокруг. Все, поехали! Удачи нам, удачи Вам. Ловко хватаясь за поручни, вскарабкиваюсь на БТР.

Нынешний август, как это обычно бывает в Западной Сибири, выдался пасмурным, дождливым, холодным, в общем, погода не сахар. Думаю, к лучшему. Не придется обливаться потом и щурить глаза от солнца. Говорят, дождь в дорогу — хорошая примета. Чихнув клубом несгоревшей солярки наша 'коробочка' медленно вырулила на дорогу. В колонне, растянувшейся на приличное расстояние, мы заняли почетное третье место.

Миновав городскую застройку, дружно прячемся в десантном отделении и увеличиваем скорость. Так называемую, пятидесятикилометровую 'зону ответственности' нас сопровождают два дополнительных БРДМа с наводчиками остатков 'Градов', готовых покрошить в салат любую вражину ожидающую наши машины.

В начале становления Нового порядка и новых границ, приходилось пару раз отработать РЗСО по несогласным и недовольным, чтобы впредь знали, как показывать свои грязные зубки. В те неспокойные времена в области, кроме нас, находилась еще одна мощная группировка, претендовавшая на власть в данном регионе. Каждый находился примерно в равных условиях, обладая схожими людскими и материальными ресурсами. В итоге столкновение поисковых групп переросло в войну. Обе стороны понесли существенные людские и материальные потери. В конце концов мы одержали победу. Изможденные соседи раскололись на два лагеря: один, малочисленный, перешел на нашу сторону, другой же, снялся с места и отбыл искать лучшей жизни в сторону Алтайского края.

Вот мы и остались в одиночестве. Дальше опираемся только на свои силы. По плану первая долгосрочная остановка через двести девяносто км.

13

Начался новый день. Пасмурно, парит будь здоров. Жди дождя. На горизонте несколько раз сверкали разлапистые молнии. Сквозь рычание двигателей и шум дороги пробивается редкий, пробирающий до костей, гром. Позади остался пункт первой остановки. По заранее составленной договоренности удалось сбыть почти полную фуру груза и отдать в качестве презента десяток тех самых наладонников, об одном из которых я мечтал, будучи совсем юнцом. За то время, что я пробыл в своем новом доме, мне удалось оценить все 'прелести' этого устройства. Хваленые спутники GPS выходят из строя один за другим, если к моменту переезда они давали отклонение пять-десять метров, то сейчас погрешность составляет сотни и более метров, иногда связи нет вообще. Для определения приблизительного местоположения может и сгодится, но в условиях руин городской застройки легче погадать на кофейной гуще, чем отыскать нужный объект. Второй якобы неоспоримый плюс этой увесистой серой коробочки — наличие огромной базы данных по медицинской, оружейной и тактической подготовке, а также различные сельскохозяйственные и прочие справочники. Для гражданского человека оно может и будет полезным, но все это и многое другое нам вбили в головы в учебке, на занятиях с людьми, имевшими огромный практический опыт. По правде говоря, люди прожившие полдесятилетия в нынешних условиях и сами накопили немалый практический опыт. Вывод: использовать КПК можно лишь в качестве громоздкого, хрупкого, ненадежного mp3-плеера и сборника новогодних тостов. А для навигации лучше всего подходит встроенное оборудование 'восьмидесятки', надежное и неприхотливое. Ко всему прочему оказалось что КПК только формально китайские, т.е. собраны они в Китае, но до войны. Новосибирские поисковики случайно откопали один из множества подземных складов, где среди различной техники и прочего мусора, нашли контейнера с этими штуковинами. Такое удачное расположение спасло их начинку от выгорания под действием ЭМИ. Спецам оставалось лишь закачать на них все необходимое и небольшими партиями продавать всем желающим. Байка про китайские караваны, прошедшие несколько тысяч километров туда и обратно, была придумана торговцами для рекламы.

Если бы Китайцы захотели торговать с остатками России, то делали бы это морем, например с Находкой, Владивостоком, по железной дороге с Хабаровском, Комсомольском, Благовещенском, в крайнем случае, с Читой, Улан-Удэ, Иркутском. Не при каких раскладах китайцы с Новосибирском не могут иметь торговых связей. Конечно, есть железнодорожная ветка, проходящая через весь северо-запад Китая, затем через казахстанский Каменногорск и далее по маршруту Барнаул, Новосибирск. Однако использовать ее не самое лучшее решение: разумнее будет сразу раздать товар нуждающимся и невероятно дружелюбным анклавам Монголии, Казахстана и северного Китая.

14

Так мы и двигаемся вперед и только вперед, к черному от туч горизонту, вылезая на броню в особо опасных местах, таких как остатки городских кварталов.

Конечно, в глубине души я давно понимал, что данная профессия не такая уж и хорошая, как я это себе представлял. Героизм и приключения обернулись рутинной, нудной работой. Веселые покатушки и пострелушки на машинах — долгой ездой в душном, пропитанном потом, порохом и табачным дымом тесном нутре бронетранспортера. Пальба по аборигенам с копьями — непрерывным наблюдением за окрестностями в поисках злых бородатых дядек с автоматами и гранатометами наперевес. После парочки историй от людей, воевавших в горячих точках, становится не жутковато, нет... становится просто страшно. Спиленные болгаркой зубы, отстрелянные пальцы ног, отрезанные половые органы. После таких рассказов невольно поглаживаешь тяжелое тельце 'эфки' с мыслями о том, что в плен лучше бы не попадать.

Однообразные дни сменяются друг за другом, жизнь в дороге постепенно становится нормой. Человек, как известно, рано или поздно привыкает ко всему. Полгода без теплой постели, разнообразной пищи, хорошего кофе, чая и сигарет, и вы не вспомните даже очертания этих вещей, не то что вкус или запах. Спи где придется, ешь что придется, трахай что придется. Пару лет жизни в таком хаосе освободит черепную коробку от всего, что раньше мешало спокойно жить.

15

В принципе, до нас давно доходили слухи, мол на юго-востоке стало неспокойно. Некая крупная группировка ни с того ни с сего начала громить деревни и маленькие городки. Это понятно, озверевшие южные соседи таки расчехлили 'топор войны' и словно в старые добрые времена решили возродить традиции Золотой Орды: убивай, насилуй, грабь. Не был неожиданным и тот факт, что банда, по сбивчивым рассказам уцелевших беженцев, активно берет людей в плен. Милое дело заиметь сотню другую молоденьких наложниц, а также привезти домой с чужих земель некоторое количество крепких, сильных мужчин в подарок любимой женушке (или женушкам?), помогать вскапывать любимые шесть соток. Можно и менее удачливому соседу продать. Стадом, как овец. Под занавес всплыл любопытный факт: южные братья отрывались от души, под корень выжигая все, до чего дотягивались шаловливые ручонки. Чтоб 'буялись' так сказать. Но чего мы никак не могли взять в толк, так это почему никто до сих пор не выписал этим гастарбайтерам билет на родину в виде небольших таких презентов калибром от 5,45 до 152мм. Или всем тупо влом вылезать из своих теплых гнездышек и подрываться искать этих мудаков по обгоревшим, местами фонящим лесам?