1 часть Начало общего пути.

Люди идут по свету.

Им вроде не много надо.

Была бы прочна палатка,

Да был бы не скучен путь.

Но с дымом сливается песня,

Ребята отводят взгляды,

И шепчет во сне бродяга

Кому-то: "Не позабудь"...

Через некоторое время Сашка сменил меня у мангала, я же присоединился к остальным, подпевать очередному умельцу-гитаристу из молодых пацанов. В конце концов, шашлыки были съедены, вино выпито, песни перепеты, и народ стал расползаться по своим палаткам, а парочки уходили бродить по окружающему лагерь лесу. Я не хотел пока возвращаться к нашей стоянке — приглашенная для меня девушка оставила меня равнодушным, что, несомненно, она сама почувствовала. Поэтому я решил прогуляться подальше за территорию нашего бивуака. Темнота — друг молодежи: то тут, то там мелькали прогуливающиеся или целующиеся парочки. Хоть и выпито было порядочно, но свежий воздух, обильная мясная еда и время, проведенное у костра под песни и перебор гитарных струн, почти развеяли опьянение, оставив мне только грусть. Вспомнилась веселая мордашка Андрея, представилось, как он бы сейчас тоже с кем-нибудь здесь бродил. При этих мыслях я почему-то поморщился. В который уже раз подумал, что со мной происходит что-то непонятное, возможно, какие-то возрастные изменения, ведь скоро 27 лет. "Может, к 30 годам у всех так вот что-то меняется в душе? Правда, я слышал только о "кризисе средних лет", а это в 40-45, мне еще годков 15 до этого срока. Или это оттого, что пора семью заводить, типа зов природы? Но не похоже как-то, даже отказ Вероники пережил довольно легко. Хотя, почему легко, до сих пор за ней наблюдаю, и даже эта подруга Сашкиной жены — черт, почему постоянно забываю, как ее зовут? — не зацепила меня, хоть и в моем вкусе". Вот под такие мысли я и брел через лагерь. И чем дальше уходил, тем меньше было людей, и шум лагеря становился тише.

Впереди, за зарослями кустарника, росшего вдоль берега речки, мне послышались голоса. Я собирался просто пройти мимо, но что-то мне показалось знакомым в голосе говорившей женщины. Остановился, прислушался, и любопытство толкнуло меня тихонько подойти и посмотреть, кто же там. Они говорили тихо, но в ночном воздухе звуки хорошо слышны.

— Ну, все, все. Успокоилась? — На брошенной на песок куртке сидели девушки, одна из которых прижимала голову другой к груди и гладила по голове. "Утешает. Наверно, с парнем своим поругалась, так подруге в жилетку плачется" — подумал я про них. Девушки пошевелились, лунный свет упал на их обращенные друг к другу лица, и я узнал Веронику с подругой. Я уже стал поворачиваться, что бы тихонько уйти, как увидел, что Вероника наклоняется и ...целует! свою подругу. Я застыл. Ступор. Нет, хуже. Даже эмоций никаких.

— Сто раз, миллион, повторю: я люблю тебя и только тебя. Не ревнуй, Линочка. Мало ли кто как смотрит? Я вот не устраиваю тебе подобных истерик, — и снова поцелуй.

В моей голове пронесся сквозняк — ни одной мысли. Только почувствовав, что мне не хватает воздуха, я понял, что не дышал некоторое время. Шумно вздохнув, тут же испугавшись, что меня услышат, я стал торопливо и по возможности тихо выбираться из кустов. Отойдя на приличное расстояние, я присел на поваленное дерево и попытался осознать увиденное. В голове по-прежнему ветер. Посчитав про себя до десяти и глубоко вздохнув пару раз, помотав головой, словно ожидая услышать звук болтающейся в пустоте мозга затерявшейся в одиночестве мысли — как у детской погремушки — я, наконец, успокоился. "Боже, куда катится мир! И вообще, что у меня за полоса пошла: то геи, то лесбиянки. И что я на них натыкаюсь — как будто специально. Просто жуть. Или это наказание какое-то свыше? Только вот за что?". Вспомнил Веронику. "И я еще был влюблен в нее!" — вздохнул и посмотрел в усеянное звездами небо. Синий бархат с редкими, почти невидимыми в темноте, облаками напоминал о бесконечности, раскинувшейся там, в высоте, и в то же время умиротворял. "И теперь понятно о ком она говорила, кто этот "любимый человек",— вспомнился наш июньский разговор. "И почему же она тогда так улыбается всем?", — всплыла недоуменная мысль. Как ни странно, но увиденное все же потрясло меня меньше, чем происшествие на даче. Или же просто я быстрее принял новое знание. "Ха, закалка не прошла даром" — с сарказмом подумал я, когда перед внутренним взором мелькнула картинка целующихся парней. "Господа! Очередное испытание моей хрупкой психики прошло успешно!" — тихо проговорил я вслух, резко поднялся и бодренько потопал назад, что бы скорее завалиться спать и ни о чем больше не думать. Правда, в остаток ночи я так и не уснул, а просто шатался от костра к костру — кое-где еще звучала музыка и оставалась выпивка. Без зазрения совести я спрашивал, нет ли чего выпить. И мне наливали и совали в руки закусь. Поэтому к утру я был в меру пьян и философски настроен.

Сашка был зол, еще по пути в город увлек меня в сторону от остальных и прочитал мораль: дескать, мы тебе такую телку подогнали, а ты ее в игнор отправил и нам пришлось ее развлекать, а порядочные мужики так не делают, не бросают друга одного, жена не в счет, мог бы потерпеть, а не сбегать хрен знает куда на всю ночь, и далее в том же духе. У меня же сохранялся пофигистский настрой, и я молча улыбался, отчего друг злился еще больше.

— Ладно, Санек, забей, — прервал я его излияния, — все понял, в дальнейшем исправлюсь, а пока кончай гнать волну. У меня сейчас такое состояние, что все твои наезды как мертвому припарка.

— Да-а, что-то ты в последнее время совсем испортился. Жениться тебе срочно надо, я же специально просил жену девушку среди своих знакомых в твоем вкусе поискать. И что тебя в ней не устроило? — Сашка опять съехал на ту же тему, видать предвкушал удовольствие помочь другу в личной жизни, а я ему эту радость обломал. Понимаю, обидно, приложенные усилия не оправдались. Только я и сам не понимал, почему же остался равнодушен, ведь Сашка был прав, теоретически она должна была мне понравиться. Подошли наши дамы.

— Мальчики, хватит шушукаться, сейчас электричка подойдет. В карты сыграем?

— Конечно, конечно! Ехать почти час, так не скучать же? — дружок мой заулыбался девушкам, и разговор перешел на общие темы.

Сашке про Веронику я ничего говорить не собирался, а вот с Андреем хотелось поделиться моими очередными переживаниями, ведь он ее не знал и вряд ли когда-нибудь узнает. Поэтому, вернувшись домой, быстренько приняв душ и переодевшись, позвонил ему. Но в его квартире никого не оказалось. Дело это не спешное, так что на сотовый звонить нужды не было, я просто оставил сообщение на автоответчике. "Захочет, перезвонит" — решил я и завалился спать, хотя времени было всего пять часов. Разбудил меня телефонный звонок.

— Дим, это я. Чего хотел? — со сна я не сразу понял, кто звонит, и поэтому только промычал:

— Э-э-э.

— Ты чего такой тормозной? Это я — Андрей, ты сообщение оставил, что бы я тебе перезвонил. Ну?

— Прости, прости. Я сейчас спал. А что хотел? Да просто приехал рано, делать было нечего, решил в гости напроситься.

— Я только что пришел, так что заходи где-то через полчасика. Лады?

— Хорошо, — я повесил трубку и пошел в ванную смывать остатки сна.

Оказалось, уже одиннадцатый час, вроде в гости поздно, но уже договорились, и сейчас снова не уснуть, так что я все же пошел.

Дверь открыл Андрей, замотанный по талии в одно полотенце:

— Проходи, проходи, я сейчас, — и скрылся в ванной.

На кухню он зашел уже в мужском махровом халате, я его впервые так одетым видел. Ему шло — как барин или даже аристократ. Сам я подобное не носил, из моих друзей тоже никто, вероятно, поэтому в душе шевельнулся какой-то отклик и я сглотнул.

— Ты чего? — парень внимательно посмотрел на меня.

— Да я халаты не ношу. Прикольно видеть тебя так одетым, — честно сказал я. Он хмыкнул.

— Ладно. Чай будешь? Или чего покрепче?

— Да чая хватит, завтра на работу. И так с вечера до утра пил.

— Как съездил? — накрывая на стол, спросил он. Я приглашал Андрея с собой, но он отказался.

— Весьма неплохо. Надо было тебе тоже поехать, — и я стал делиться впечатлениями. И, естественно, я затронул ту тему, из-за которой, собственно, и пришел сюда:

— Ты знаешь, Андрей, но после знакомства с тобой я как в другой мир попал. Вот представь: жил-был парень, самый обыкновенный, в самой обыкновенной семье. Учился не хуже, но и не лучше остальных. Окончил обыкновенный институт и устроился на работу, тоже обыкновенную. 26 лет обычной жизни. Никаких потрясений, кроме смерти мамы, да и то она болела давно и мы оба знали, что долго ей не прожить. И вот знакомлюсь с тобой. За эти три месяца я испытал эмоций больше, чем за все предыдущие года. Мало того, что с геями познакомился, так еще узнал, что девушка, которая мне нравится — лесбиянка.

— Ого!

— Вот тебе и ого. Помнишь, в вечер знакомства я рассказывал о девушке, что мне отказала. Так вот это она и есть, — и я поведал Андрею о том, что видел на берегу реки в прошлую ночь.

— Как думаешь, это весь мир такой испорченный, причем уже давно, или я чего-то не понимаю, и что-то упустил? Вот ты Леона с детства знаешь. Он что, всегда таким был? И потом, ведь по нему не видно, что он гей. Как такое вообще может произойти?

Парень, задумчиво устремив взгляд куда-то в стену, прямо-таки философским тоном тихо заговорил:

— Понимаешь, Дима, ведь, сколько людей, столько и судеб. Причины могут быть разные, а приводить к одному результату. Вот, например, один хорошо учится потому, что мама заставляет, а другой потому, что хочет стать великим изобретателем, а его маме наплевать на учебу сына. Разные ситуации, а результат один. Так и в других случаях. У Леона, у девушек. Что-то такое в жизни каждого было, что привело к такому вот результату. И это не испорченность. Я может, по-детски это объясняю, но...— Андрей пожал плечами, бросил на меня косой взгляд и продолжил: — вообще-то я много на эту тему думал, так уж сложилось. И считаю, что ничего такого страшного в этой самой нетрадиционной ориентации нет. Главное, чтобы обоим партнерам в удовольствие были такие отношения, а уж как другие на это смотрят.... Да кому какое дело, кто с кем спит? Это личный выбор каждого. Вот ты любишь человека и тебя к нему тянет во всех смыслах, то что плохого в том, если этот человек того же пола, что и ты? — он вопросительно посмотрел на меня, потом до него что-то дошло, — Э-э-э, это я не о тебе, это я образно, — и продолжил:

— Ну вот так получилось, может, гены бракованные. Или какое событие повлияло на человека так сильно, что в нем это сказалось такими изменениями. Мне, например, говорили, что повышенное содержание мужских гормонов у матери в пренатальный период может повлиять на мальчика таким образом, что его сексуальная ориентация меняется. Так что ж тогда делать? Ты любил ведь, знаешь, как это? — немного помолчав, уже тише произнес: — Не прикажешь самому себе — забудь, не получится, даже если этот человек к тебе равнодушен. Возможно, только со временем чувства исчезнут, — было такое ощущение, что он отвлекся и вообще не со мной разговаривает, даже взгляд — как будто меня не видит в упор.

— Ну, ты и разошелся, — я решил охладить его пыл, понимая, что он уже на что-то личное перешел, видимо, безответную первую любовь — в старших классах это часто с детьми происходит, а школу Андрей только что закончил. Да и говорил он что-то там такое, еще когда познакомились. Хотя меня лично бог миловал, но дружок мой Сашка именно в 10 классе влюбился, перейдя к нам из другой школы. Кстати, благодаря этому мы и подружились, так как его первая любовь была влюблена в меня и первым делом мы с ним здорово подрались, а затем уже возникла дружба.

— Ой, извини, увлекся. В общем, принимай все как есть, ну как условия компьютерной игры. Типа существуют эльфы, гоблины, геи и лесбиянки. Все. Давай о чем-нибудь другом. Не хочу больше об этом говорить.

Я, видя, что для него затронутая тема явно болезненна, решил больше не касаться этих вопросов. Поэтому мы заговорили об играх. И в процессе обсуждения решили соединить наши компы напрямую — для некоторых игр так намного удобнее, то есть через окна пустить провод. Но, уже лежа у себя в постели, я вспомнил наш разговор. И понял, что слова Андрея все же повлияли на мою оценку увиденного за последнее время. Уже в полусне вспомнились слова Сашки: "Смотри, навоображаешь, вдруг самому захочется на этом велосипеде прокатиться? Ха-ха!" и я тоже хихикнул и окончательно провалился в сон.

6.С другой стороны. В институте.

Этот препод был вредный: придирался к любой мелочи. Опаздывать к нему на лекции не рекомендовалось, поэтому Андрей бежал почти всю дорогу. В аудиторию он влетел буквально за минуту до начала лекции, но его усилия оказались напрасными: сегодня вместо педантичного пожилого профессора у кафедры стоял его ассистент.

— О, какой ты взъерошенный. Сразу видно — проспал. Интересно, чем ночью занимался? — по инерции Андрей плюхнулся на свободное с краю место и не обратил внимания на соседа. А им оказался Вадим, который практически с первых дней занятий начал приставать к парнишке. Андрей поморщился.

— Но я рад, что ты ко мне подсел, я по тебе соскучился, — между тем Вадим продолжал говорить, — Как у меня день хорошо начинается.

— Зато у меня плохо. Отстань, лекция началась, — пересаживаться было поздно, да и могло оказаться бесполезно: Вадим с невозмутимым видом мог последовать за ним, не смотря на насмешки других ребят. "Господи, весь день с утра пораньше насмарку" — вздохнув и успокоившись от бега, Андрей прислушался к словам лектора и начал конспектировать.

Вот уже месяц как начался первый семестр. Конечно, обучение в ВУЗах отличается от школьного преподавания, но суть-то одна. Поэтому студенты быстро приспособились к новым условиям. Конечно, пока никто не прогуливал, но... Андрей понимал, что у него лично быть идеальным студентом не получится: сова по натуре, он тяжело просыпался утром. Он надеялся с кем-нибудь договориться об обмене лекциями. Но вот только не с Вадимом. Хотя тот подошел к Андрею знакомиться буквально в один из первых дней, и с искренней улыбочкой протянув руку, сказал:

— Меня зовут Вадим. Ты мне сразу понравился. Так что будем дружить. А как твое имя? — Напористость нового знакомого огорошила, и поначалу Андрей поддался ей, а потом уже трудно было отвязаться от настойчивого внимания этого энергичного парня. Как, в чем он выдал себя, Андрей не понимал, ведь до этого со стороны никто не мог сказать, что девушки ему не интересны. Вадим оказался геем, что не стал скрывать с самого начала, и проявлял настойчивое желание сблизиться с Андреем. Парню это льстило, но и пугало одновременно. В душе он все еще хранил верность своей безответной первой любви, хотя разумом понимал, что это ни к чему не приведет, и должен появиться кто-то, кто займет место любимого человека. Только вот сам даже не пытался сделать и шага, чтобы изменить статус-кво.

Лекции уже закончились и, умудрившись сбежать из-под бдительного ока Вадима, Андрей шел путаными коридорами старого здания университета.