1 часть Начало общего пути.

"Всем богам спасибо за тебя"

Часть 1. Начало общего пути.

— Мы встретились и подружились.

Лето. Все-таки лето — это лучшее время года. Особенно, когда истинно летних, жарких, с яростным солнцем на чистом голубом небе без единого облачка, дней не так уж и много. Я вышел из квартиры в приподнятом настроении, меня переполняли восторженные чувства просто оттого, что молод, свободен, прекрасная погода, конец рабочей недели и вообще жизнь замечательна! Ближайшие планы сулили массу удовольствий. Сегодняшний — начало отношений с давно привлекшей мое внимания девушкой. Скоро отпуск — тоже приятное событие. Максимум через полгода — покупка машины, на которую я копил так давно. Что еще желать 26-летнему парню? Ну да — квартира! Уже есть. Хорошо оплачиваемая работа — тоже есть.

С такими оптимистичными мыслями я спустился в лифте со своего 8-го этажа и открыл дверь парадной. Меня тут же охватил слишком знойный для утра воздух. Мысленно я похвалил себя за то, что отказался от костюма, когда решал в чем идти сегодня — после работы ожидалось небольшое застолье. Не успев отойти от подъезда и на несколько шагов, на повороте, я столкнулся с вдребезги пьяным парнем, которого из-за густых кустов сирени, росших с обеих сторон короткой дорожки к парадной, не заметил. Вернее, он, покачнувшись, на меня налетел.

— Э-э-эй! Ты смотри куда прешь! С утра и в таком состоянии! "Хм, алкоголизм все молодеет" — подумал я, придерживая этого совсем еще молодого парнишку, можно сказать — пацана.

— Прстите! — извинившись, он выпрямился и направился к парадной, а я про себя удивился, что ни разу еще его не видел, хотя живу в этом доме давно и более-менее всех жильцов знаю. Хотя бы в лицо. Почему-то я стоял и смотрел, как этот мальчишка пытается набрать код на дверях, но у него не получается. "Ну конечно! С перепоя наверняка перепутал парадные, а то и вовсе дом!" — подумалось мне, и я подошел к нему:

— Эй! Ты явно не туда пришел! Где ты живешь?

— Здесь...

— Адрес скажи!

Как ни странно, но он из моей парадной. И почти сосед — мы живем через этаж, судя по названному номеру.

— Ладно, давай я тебя до квартиры доведу, а то тебе и дверь не открыть будет в таком состоянии. Ключи-то не потерял?

И что меня подтолкнуло на это? Возможно, хорошее настроение и наличие свободного времени. А может — судьба.

Уложив невменяемого пацана на диван прямо в одежде, еще раз изумившись его состоянию — и как он до дома вообще дошел? — я, окинув взглядом вполне приличную обстановку комнаты — не бедствуют хозяева — захлопнул дверь его квартиры и побежал на остановку. Времени свободного уже не оставалось, а ведь собирался на полчаса раньше придти на работу. Что бы увидеть ЕЕ, так как трудился мой предмет воздыхания в юридическом отделе, в который пройти надо было через наш компьютерный отдел. Эта замечательная девушка всегда приходила на работу пораньше. А сегодня после рабочего дня мы отмечали дни рождения тех наших сотрудников, кто родился в июне, и я планировал после этого проводить ее домой и предложить встречаться. Шансы у меня, я полагал, были. Вероника с момента устройства в наш офис всегда легко шла на общение, была улыбчива и весела. С ней можно было говорить на любую тему. Короткая стрижка и спортивное телосложение, гордая осанка, порывистые движения, открытый прямой взгляд создавали образ сильной личности, возможно даже немного властной. Меня всегда больше привлекали такие девушки, чем мягкие, хрупкие и слишком женственные.

И вот поздний вечер. Каким чудом дошел до дома — не знаю. У парадной на скамье кто-то сидел, но я и внимания не обратил, пытаясь попасть пальцем в двоящиеся перед глазами кнопки кодового замка.

— Эй! Не ты ли мне сегодня утром помог?

— А?

На скамье — тот парень. В руке — банка пива.

— О-о-о! Опохмеляешься? Слышь, открой дверь.

— Хм, услуга за услугу? О-кей, помогу. Как говорят: долг платежом красен?

Вот так и началось наше знакомство. Чуть позже я узнал, почему мой знакомец такой утром был, а он — почему я такой вечером.

Прошло две недели с момента нашего знакомства. Андрей — так звали этого паренька — закончил только что 11 класс школы с химико-биологическим уклоном, что стояла во дворе нашего дома. Я помню, когда мы с матерью сюда переехали, то звонки из школы при открытом окне меня раздражали. Потом привык. Даже иногда тоска по детству возникала, когда видел, как копошатся дети у школы. Из разговора с моим новым знакомым я узнал, что жил он вдвоем с матерью, которая имела вместе с подругой свой магазин-салон и притом довольно успешный. На сына денег не жалела, поэтому дополнительно к школьным урокам мальчишке приходилось ходить на компьютерные и языковые курсы, так как "мама полагает — это мое будущее", сам же парень считал, что уроков и в школе за глаза хватало. Незаметно для самого себя я довольно быстро сдружился с парнишкой, хотя он был много младше меня. "Братьев у меня нет, даже двоюродных, так может, я его как брата воспринимаю?" — подумалось мне, когда обратил внимание на ту скорость, с которой я сошелся с малолеткой. На этой мысли и успокоился.

— Привет! Как дела? — кивнул я, увидев знакомую фигуру у лифта, входя в подъезд. В руках Андрея была пачка газет, видимо, за почтой спускался. Он нажал на кнопку вызова и весело мне ответил:

— Нормалек. Что сегодня вечером делаешь? Я новую игру закачал. Приходи.

...В тот день, пьяный, я плакался незнакомому мальчишке о несправедливости мира, о том, что это черт знает что, и все девушки мира не стоят внимания, и почему ж мне так не везет, и бог знает, что еще говорил, изливая вовне разочарование от отказа Вероники встречаться со мной.

— Вероника — ведь она мне так улыбалась всегда и говорила со мной с таким вниманием...Она такая... Какой, к черту, "любимый человек"?! Я никогда ее с парнем не видел. А она уже почти год у нас работает. И говорила так, словно этот самый "любимый" рядом стоит. Уж он хотя бы раз за столько времени да встретил бы ее с работы. Я ведь давно за ней наблюдаю. Никого, кроме подруги, не видел.

Андрей сидел в углу в кресле и молча глотал пиво. Он ничего не говорил. Да мне и не надо было. Просто хотелось излить обиду наружу. Вот я все говорил и говорил.

— Ты знаешь, — вдруг сказал он, — у меня тоже — любимый человек. Был, — и замолчал. Я ждал продолжения.

— То есть и сейчас есть, только очень далеко. А вчера вечером я узнал, что вступает в законный брак — никогда б не подумал. Потому и напился, чтоб легче стало. Только это не помогло, — и опять замолчал. А я расспрашивать не стал, хотя чужая несчастная любовь немного примирила меня с поражением на личном фронте.

— Так мы с тобой друзья по несчастью! — только это я и сказал в ответ.

Почти сразу после этих слов мой новый знакомый ушел. Хотя на следующий день забежал спросить как самочувствие у страждущего, предусмотрительно принеся с собой две банки пива. Так наша случайная встреча стала перерастать в более крепкие дружеские отношения.

...— Так как? Ты придешь? Что задумался? — Меня вырвали из воспоминаний.

— Ну, может быть, — я шагнул в открывшийся лифт, удивляясь саму себе. Начинать играть в компьютерные игры в 26 лет как-то странно. Раньше я не интересовался такого рода развлечениями. Но мне нравилось бывать у Андрея. Этот общительный и такой молодой парнишка отвлекал меня от всяких взрослых проблем. И от одиночества. Пусть на короткое время, я окунался в беззаботность юности, отдыхая душой. Поэтому все-таки чуть позже пошел к нему в гости.

— Слышь, Андрей, а почему я тебя раньше не встречал? Ведь почти всех соседей по подъезду знаю.

— Так мы не так давно переехали. Родители развелись, а квартиру разменяли на две. У нас классная хата была в центре.

Андрей жил на шестом этаже в такой же, как и у меня, двухкомнатной квартире, даже одинаковой по расположению. Только обстановка куда круче моей — качественный недавний ремонт и мебель под стать — евростандарт, одним словом. Вот хотя бы его шикарный компьютерный стол из стекла. А дом — типовая девятиэтажка — стоял параллельно дороге, и окна наших квартир выходили в сторону двора, в южном направлении, что лично мне нравилось, а Андрею, как оказалось, нет — видите ли, слишком много солнца. Хотя, откуда его много в нашем северном городе? Дождей и хмурого неба куда больше.

— Блин, не тормози! Тебя сейчас убьют! — сидевший рядом парнишка качнулся к монитору, следя за моей игрой. И на меня повеяло приятным ароматом. "Странно, дома использовать дорогой парфюм" — подумалось мне, но тут очередные монстры поглотили все мое внимание.

Интересно, чем он занимался целыми днями один? Не играл же. Как я понял, перед учебой в ВУЗе зарабатывать моему новому другу необходимости не было, да и желания тоже. Он сказал, что "поступление в универ не проблема" и на вопрос "что летом делать будешь" пожал плечами. Впрочем, меня это особенно и не интересовало. Мне просто нравилось общаться с ним. Как будто я сам становился моложе, играя и разговаривая, в общем-то, ни о чем. И не было этих одиноких вечеров, особенно чувствительных после отказа Вероники. А вот почему парнишка тратит время на меня? Неужели нет друзей — ровесников? Как оказалось, есть.

Июль подходил к концу и скоро у меня должен был начаться отпуск. Я хотел сменить обстановку и съездить куда-нибудь. На работе посоветовали одно турагентство, расположенное в центре, и я решил посетить его в субботу. Выходя из прохлады метро в жару раскаленного на солнце города, я приостановился. Как всегда у входа в метро был людской водоворот с островками из ожидающих. Один из них чем-то зацепил мой взгляд. Трое парней, беседующих друг с другом, как будто только что встретились. Самый высокий, постарше, приобнял за плечи другого, совсем малорослого. Третий, стоящий ко мне спиной, приглашающе махнул рукой и они, не торопясь, все вместе пошли вдоль улицы. Тут, увидав в профиль парнишку, я узнал своего соседа по парадной. Но что-то в этой троице было не так, точнее — в двух незнакомцах. Я стоял и смотрел вслед, не понимая, что же все-таки меня смущает. Задумавшись, двинулся в сторону турагентства.

Путевку я так и не купил. В голове все прокручивалась сцена чужой встречи, и я не мог сосредоточиться на выборе. И что меня зацепило? Набрав с собой буклетов, вернулся домой. А через пару дней вновь случайно встретился с Андреем. Он сидел у парадной на скамье, откинувшись к стене дома и смотря куда-то в небо. Глубоко уйдя в свои мысли, не замечая ничего вокруг, он казался таким одиноким, печальным, более взрослым, чем выглядел обычно — у меня почему-то дрогнуло сердце. Я остановился, рассматривая его, как будто впервые увидел. "А ведь красив, зараза", подумалось мне. Еще по-детски припухлые, четко очерченные губы изящной формы; слегка раскосый разрез больших для мальчика карих глаз с длинными и пушистыми ресницами — сейчас это особенно заметно, когда он смотрит вверх; брови легкой дугой вразлет, прямой тонкий нос, так и хочется сказать — аристократический. Мягкий овал лица, на котором ни одного прыщика — в его-то подростковом, на вид лет 16, возрасте! У меня, помню, в его годы это проблема была номер один. И волосы. Слегка волнистые, с каштановым отливом на солнце. Если бы они были длинные-е-е... Тело же стройное, пропорциональное, можно сказать — изящное. Длинные ноги упираются в бордюр для цветов, посаженных жильцами у парадной. Наверно, так выглядят эльфы — фентези читать я любил.

Очнувшись от созерцания, смутившись, что любуюсь парнем, я подошел вплотную к Андрею и тронул его за плечо. Он вздрогнул и непонимающе уставился на меня. В глазах проявилось узнавание:

— А-а-а, привет.

— Ты что это тут медитируешь? — слегка напряженно сказал я, не понимая, что это со мной происходит.

— Да так, задумался просто.

— И о чем же?

— А-а-а, ерунда. Ты сегодня что-то с работы рано.

— Вышло так, — пожал я плечами, — Два дня назад видел тебя в центре у метро. С друзьями встречался? Показалось, что вы давно знакомы.

Почему-то он слегка напрягся. Щеки Андрея порозовели, отчего у меня возникло чувство умиления. Парнишка, несколько натянуто улыбнувшись, ответил:

— Да. Решили отметить поступление в универ. А ты что там делал? Я тебя не заметил.

— Скоро отпуск. Хочу съездить куда-нибудь. В турагентство решил обратиться, мне посоветовали. Правда, путевку так и не купил.

Я смотрел на него сверху вниз с непонятным мне ощущением, которое возникло, да так и не проходило после пристального рассматривания задумавшегося парнишки. И что на меня нашло?

— Слышь, Андрей, твое имя тебе не идет, — вдруг ни с того ни с сего вырвалось у меня. Я изумился самому себе. Андрей на мои слова среагировал спокойно, грустно усмехнувшись, ответил:

— Мне это уже говорили, — и лукаво: — Зато твое тебе идет.

Я вновь смутился и, в удивлении от самого себя, засуетился:

— Ну ладно, у меня кое-какие дела дома, пока.

Никаких дел не было. Дома я завалился на кровать и уставился в потолок. Что происходит? Что за идиотская реакция и даже непонятно на что? Ну да, чувствуется какая-то тайна в Андрее, но у кого их нет — тайн? Ну, привлекает он меня — так с ним мне просто интересно. Я вообще легко сходился с новыми людьми. Естественно, у меня есть друзья, с которыми изредка встречаюсь, но у них у всех подружки и я себя чувствую несколько лишним, когда собираемся компанией. Двое из моих друзей женаты, а у одного уже и ребенок есть. А Андрей чем-то похож на меня. Я встал и подошел к зеркалу. "Хм, не похож", — подумалось мне, пристально разглядывающему свое отражение. Достаточно высок — 182см, в школе даже занимался баскетболом. Фигура спортивная в отличие от несколько хрупкого телосложения Андрея, да он и пониже меня будет, лицо ничем не примечательное. Хотя мне и говорили девушки, что я обаятельный и глаза у меня выразительные. На мой же взгляд — самые обыкновенные, серо-карие. А вот у парня чисто серые, как сегодня заметил. Очертания рта несколько жестковаты, светло-русые волосы, пусть и густые, но совершенно прямые и непослушные, поэтому стригу коротко. Имя — Дмитрий, в честь дедушки-офицера, — вот ему действительно это имя шло. "Ничего особенного", — вновь подумал я, отходя от зеркала. "И вообще, что это вдруг меня моя внешность заинтересовала? Надо отвлечься". Я включил телевизор.

На следующий день вечером мне позвонил Андрей:

— К тебе сейчас зайти можно?

— Конечно! — я обрадовался.

— Ты вчера говорил, у тебя отпуск скоро? И ты еще не решил, куда ехать? — с порога спросил он.

— Ну да. Да ты проходи, проходи, — все же чаще я к нему заходил, чем он ко мне. Андрей прошел в гостиную и сел на диван.

— Так вот: у меня друзья за границу едут на десять дней и просят за домом присмотреть, и собаку кормить надо. Мне одному влом. Может, составишь компанию?

— Э-э-э, весьма неожиданно, подумать надо, — но я уже знал, что соглашусь.

В пятницу Андрей уехал, оставив мне адрес и описание как добраться до дачи друга. Я должен был приехать туда в воскресенье, так как в субботу была годовщина смерти матери, и не посетить ее могилу в такой день я не мог. А с понедельника начинался мой отпуск.

— Хорошо на даче летом.

Погода в выходные не радовала. Накрапывал мелкий дождь. Я шел вдоль мокрых заборов, за которыми стояли коттеджи один другого причудливее, и сомневался, правильно ли решение приехать сюда? Чуть больше месяца знакомства, парнишка лет на десять младше меня. Как сказал однажды Андрей, его мать имеет свой магазин-салон, а судя по домам, люди здесь не бедные живут, значит и друг Андрея из той же среды обеспеченных людей. И что я здесь делаю?

Дойдя до нужного дома, я встал, не решаясь нажать на звонок, закрепленный прямо на кованой решетке ворот. Залаяла собака, и тут же распахнулась дверь коттеджа, из которой в одной футболке под дождь выскочил Андрей. От его радостной улыбки все мои сомнения улетучились.

— Приехал! Я так рад, а то тоска жуткая, соседей не знаю, да и вообще все как вымерли, по телеку муть одна, а комп не работает, а-а-а, ты ж в них разбираешься, посмотришь, что с ним? — он тараторил безумолку, таща меня за собой за руку. Я невольно улыбался, испытывая теплое чувство оттого, что вот так вот радостно он меня встречает.

Коттедж мне понравился. Из небольшой прихожей проход в гараж и в санузел, затем просторный холл, из которого двери вели на кухню, в гостиную и на веранду. Лестница на второй этаж закручивалась спиралью, выходя на небольшую площадку. Три спальни, две из них почему-то смежно-изолированные. Мне досталась отдельная, в зеленовато-салатовых тонах, рядом с ванной.

Это были замечательные десять дней. Суток через двое опять наступила жара. Это лето вообще было богато на теплые, солнечные деньки. Мы купались в речке, что протекала неподалеку, загорали на небольшом песчаном пляже, явно специально сделанном, играли в волейбол с другими отдыхающими из этого же поселка. Побывали на рыбалке — снасти нашлись в кладовке размером с маленькую комнату. Раза три ходили в гости, но ни с кем особо не сближались, хотя к нам обоим проявляли интерес. Мы были самодостаточны. Давно я не чувствовал себя так великолепно. Даже не замечал особо, что за люди вокруг — общение с Андреем занимало меня больше всего. И радовался, что у моего друга нет девушки, которая наверняка сейчас была бы здесь вместо меня. Еще в начале нашего знакомства, когда я обратил внимание на внешность парня, я подумал, что девчонки на него должны гроздьями вешаться, но вспомнил, что он только что закончил школу. Было довольно логично, что с одноклассницами парень уже расстался, а новых подружек еще не завел — скорее всего в институте, когда поступит и появятся новые знакомые, вакантное место займет какая-нибудь красотка.

В воскресенье вечером, после душа, я постучал в комнату Андрея, чтобы вместе спуститься вниз попить чаю. Тишина. Приоткрыв дверь, заглянул внутрь. Парнишки в комнате не было. "Любопытство — не порок", — подумал, проходя внутрь. Комнаты я видел мельком, как только приехал — Андрей показывал, но сейчас я более внимательно оглядывался вокруг. Мое внимание привлекла группа фотографий на стеллаже у окна. На одной из них были изображены три человека: Андрей — его узнал сразу, хотя он здесь явно моложе, парнишка — ровесник или же чуть младше Андрея. Кажется, его я видел тогда у метро, невысокий который, и невероятно красивый мужчина, молодой, лет тридцати, обнимающий ребят за плечи.

— Это я, Леон и...и его отец, — я вздрогнул и оглянулся. Сзади стоял Андрей и глядел почему-то прямо в стену. Тоскливый взгляд и напряженный тон голоса смутил меня. Давно таким его не видел. Будто фото разбудило в душе моего друга нечто печальное, что уже уходило в даль прошлого, но вот снова вернулось.

— И-и-извини, — поспешно поставив фото на место, я повернулся к нему. В душе смешанные чувства сожаления и любопытства. Так захотелось вернуть его утраченную беззаботность, но как это сделать?

— Хотел предложить тебе чаю вместе выпить, а тебя не было, вот...,— что говорить дальше, я не знал. А в голове крутилось: "Что-то "отец" слишком молод, да и чего запинаться при упоминании о нем? Ох, интересно. Может иначе спросить?"

— Ничего. Проехали, — справившись со своими эмоциями, уже нормально сказал он, направляясь к дверям.

— Это хозяева дома? — задал я вполне резонный вопрос, потому что на других фото тоже присутствовал либо мужчина, либо парнишка, либо они оба.

Андрей молча спустился вниз, прошел на кухню, так же молча разлил чай и сел за стол. Я же безмолвствовал, не зная, что сказать, чувствуя себя почему-то виноватым.

— Леон, вообще-то Леня, мой лучший друг с начальных классов, — вдруг заговорил Андрей, — Его отец сейчас за границей — длительный контракт. Леон с... со своим другом к нему в гости поехали. Хозяином теперь можно считать Леона.

Парень явно хотел произнести другое слово, что меня озадачило. Я ощутил в нем то же напряжение, что было в городе, когда я спрашивал о друзьях. "И что это за напряг? И опять запинается" — мелькнула мысль. Желая исправить натянутую атмосферу, я перевел разговор на тему завтрашнего отъезда домой.

3.Что можно узнать на дне рождении.

Следующие несколько дней своего отпуска я провел практически не вылезая из дома, увлекшись одной сетевой игрой, которую так кстати посоветовал Андрей. Сам он почти не появлялся. Мне же хотелось его видеть, поделиться своими впечатлениями об игре, да и просто поболтать. Почему-то я скучал без него. Жаль, что Сашка — мой друг со студенчества — умотал со своей женой на дачу к теще на весь отпуск, который совпал с моим. Было одиноко. Я решил напроситься в гости к моему соседу по подъезду и позвонил ему сам. До этого инициатива общения исходила преимущественно от Андрея. К телефону он подошел не сразу.

— Слушаю! — энергично прозвучал его голос, который почти заглушала музыка.

— Э-э-э, я, кажется, не вовремя, у тебя гости?

— Да нет, мать с командировки завтра приезжает, так вот — прибираюсь. А что ты хотел?

— Напроситься в гости.

— Лады, жду.

Музыку слышно было даже на площадке. Дверь оказалась приоткрыта, и я вошел. С мокрой тряпкой в руках, растрепанный и раскрасневшийся, в шортах, но без футболки парнишка был... мил?... необычен?...привлекателен?... Я не смог определить вызванные его видом эмоции, бессознательно замерев на миг.

— Что стоишь, проходи. Сейчас закончу, — он скрылся в ванной, где слышался звук текущей воды. Пройдя в комнату, я с удовольствием огляделся — давно не заходил, а мне нравилось здесь бывать. Вещей было мало: диван, стеклянный компьютерный стол с креслом, комод с телевизором и высокими колонками по сторонам, небольшая полка на стене — это создавало ощущение простора, хотя комната всего 10 кв. метров.

Сделав звук потише, с выражением огромного облегчения на лице Андрей плюхнулся на диван рядом со мной. В общем-то, я пришел просто поболтать, но тут неожиданно для себя предложил:

— Давай в выходные куда съездим? Тоскливо одному дома сидеть.

— Ну-у, я вообще-то занят буду.

Я растерялся, а он, кажется, заметил мое смущение, поэтому сразу же поправился:

— То есть не совсем. У меня день рождения в понедельник, так мы с друзьями в выходные решили отметить.

— О! Поздравляю. Заранее. Это тебе 16 или 17 исполняется? — Я почувствовал себя неловко, как будто напрашиваюсь, но что-то заставляло меня продолжать эту тему:

— С Леоном отмечать будешь? На даче или здесь, в городе?

— Семнадцать, — он скосил на меня глаза, явно подумал о чем-то и, решившись, усмехнулся:

— А знаешь, я тебя тоже приглашаю. Только...нет, ничего. Все! Завтра с утра я за тобой зайду! — он решительно кивнул сам себе.

Я открыл рот отказаться и... закрыл. Понял, что в очередной раз заранее был согласен и не откажусь. "Черт! Это от скуки. Надо было путевку брать" — подумал я.

Знакомая дача. Окна гостиной нараспашку. Музыка гремит. Несколько парней шастают в дом и обратно, двое суетятся у мангала в глубине сада. Я заметил высокого парня чуть постарше остальных и узнал в нем того, кого видел у метро три недели назад. А нам навстречу шел, широко улыбаясь, Леон. Его я тоже узнал — от фото почти не отличался.

— О-о-о! Новорожденный! Ты вовремя! Шашлык почти готов! А с тобой кто? — парень глянул на меня с любопытством и оценивающе, — Ты ничего не говорил. Или это типа лекарства? — с каким-то подтекстом и пониженным тоном произнес он.

Андрей, шедший чуть впереди, четко, выделяя каждое слово, произнес:

— Это. Мой. Друг, — а затем продолжил:

— Знакомься: Дмитрий. Живем в одном подъезде. Кстати, это с ним мы сторожили твою дачу. Дима, это Леон, мой друг детства, — обратился он уже ко мне. Невысокий, подвижный, с явно более живым и непосредственным характером, чем у Андрея, молодой хозяин дачи производил приятное впечатление.

— Сережа, подойди сюда! — вдруг крикнул новый знакомый, обернувшись в сторону дома, а затем снова повернулся ко мне:

— Я тебя со своим... — Андрей дернул Леона за рукав, привлекая внимание, наклонился и что-то прошептал ему на ухо, тот глянул на меня и продолжил прерванную речь: -...со своим другом познакомлю, чувствую, ты должен ему понравиться.

Я ощутил себя так, будто при мне говорят то на иностранном, то на русском языке: "Черт, да что такое?". Подошел высокий парень, тот, что постарше, и нас представили друг другу. Сергей, так его звали, был немногословен, но улыбался открыто, доброжелательно. А, поздравляя Андрея с днем рождения, даже обнял и расцеловал его, словно младшего брата.

— Я рад, что у Андрюши появился друг помимо нашего тесного мирка, — между тем продолжал Леон, — хотя он и не говорил о тебе, но сам факт, что ты здесь, говорит о многом. Надеюсь, ваша дружба и дальше сохранится.

— Леон, перестань, я ж просил, — умоляюще обратился Андрей к своему другу детства, а затем ко мне: — не обращай внимания, пойдем лучше в дом, разгрузим сумку, а то смотри, все уже почти готово.

Парни вернулись к своим делам, мы же прошли в коттедж. Я был новым человеком в этой компании и Андрей не оставлял меня одного, видимо для того, чтобы мне не было неловко. Через какое-то время все угомонились вокруг стола, стоящего недалеко от мангала под яблоньками, на которых видны были будущие плоды. Леон меня быстренько представил всем, сказал, что "в процессе познакомитесь" и, как хозяин и ближайший друг, произнес первый тост:

— 17 августа — 17 лет! За это великолепное число и за виновника торжества!

— Кампай! — непонятно выкрикнул самый младший, лет 14-15-ти, мальчишка, вероятно, чей-то брат.

Все засмеялись, зашумели, задвигались, и гулянка покатилась дальше так, как всегда проходят такие мероприятия. Хотя были отличия. Почему-то ни одной девушки, чисто мальчишник. Кроме Леона, его друга Сергея, нас с Андреем, было еще пять человек. Зато сразу трое умели играть на гитаре. Один из них — Сергей, у которого оказался приятный низкий голос, так что концерт получился еще тот. Парень примерно возраста Сергея — кажется, его звали Алекс — тоже неплохо играл, но почти не пел. А третий был моложе и его игра оставляла желать лучшего, хотя голос, напротив, был хорош. Особенно мне понравилось, когда две гитары ведут каждая свою партию, создавая замечательное звучание. Ребята явно далеко не в первый раз так играют, сыгранность четкая. Я просто наслаждался таким бардовским концертом. Андрей же светился как солнышко, получая столько внимания со стороны своих друзей: поздравления, здравицы, посвящения песен ему, новорожденному, и вообще, ощущение у меня было, что все вертятся вокруг него как спутники вокруг планеты. Было в нем что-то притягательное. Зазвучала песня Цоя. Я тоже любил этого певца, поэтому с удовольствием присоединился к поющим:

-Ты идешь в магазин,

Головою поник,

Как будто иссяк

Чистый горный родник.

Она где-то лежит,

Ест мед и пьет аспирин,

И вот ты идешь

На вечеринку один.

Спустя какое-то время я пошел в дом, чтобы посетить "комнату размышлений", как было написано на изящной табличке, закрепленной на дверях туалета. После солнца на улице в прихожей оказалось так темно, что пришлось приостановиться, привыкая к сумраку. Из-за приоткрытых дверей в холл слышался какой-то шорох и непонятные звуки. В очередной раз произнеся про себя фразу "любопытство — не порок", я заглянул в двери. "Это...что?!" — шок был силен, на мгновение я потерял чувство реальности: Сергей с жаром обнимал Леона, самозабвенно целуя его, одной рукой ероша волосы паренька, а другой оглаживая спину под рубашкой. Кажется, это их настолько увлекло, что меня они не заметили. По мне прокатилась волна, от которой я тут же протрезвел. Сердце заколотилось как сумасшедшее. Голова закружилась. Сделав несколько шагов назад, прислонился к стене. Противно, отвратительно, ужасно и... и еще что-то — такие эмоции окатили меня. Получился двойной шок: от увиденного и от испытанных чувств. Оклемавшись, и так и не дойдя до туалета, я побрел на улицу. Захотелось срочно выпить. Очевидно, на моем лице что-то отразилось, потому что Андрей, увидав меня, сразу же подошел и, протягивая фужер с вином, не спрашивая ни о чем, произнес:

— Они — геи. И любят друг друга. Уже давно. И... — и тут же прервал сам себя.

— И? — переспросил я.

— Больше ничего. Просто выпей. Я этой твоей реакции и опасался, потому и не говорил ничего. Как правило, узнав, начинают шарахаться, избегать, словно боясь заразиться. Да что говорить! Иногда оскорбляют, насмехаются, а то и побить могут, — с горечью произнес он, затем резко развернулся и ушел в дом. Я так и стоял некоторое время с пустым фужером в руке, даже не заметив, как выхлебал содержимое, не в состоянии уложить в голове произошедшее в холле, пока ко мне не подошел один из гостей:

— Что скучаем? — после увиденного его улыбка показалась мне двусмысленной, и я дернулся, тут же пытаясь скрыть свою реакцию. Выпивка притупляет внимательность, надеюсь, он не заметил, да и я уже слегка отошел от шока, поэтому как мог беззаботнее сказал:

— Да подустал просто. Ладно, пойду Андрея найду, — уже на ходу ответил я, не желая сейчас вообще никого видеть и осознав, что действительно "шарахаюсь и избегаю", как сказал Андрей. А ведь даже не знаю, может, этот парень совершенно нормальный, как и я.

— Бесполезно, — прозвучало в след, что вызвало у меня недоумение — что это он имел ввиду?

Этот день был поистине большим испытанием для моей психики. Возможно, что алкоголь помог перенести все легче, чем могло бы быть. Пытаясь скрыться ото всех, пошел в бывшую свою спальню, но она оказалась закрыта. Не долго думая, взял в кладовке спальник — еще с прошлого проживания здесь его заприметил — и устроился на маленькой площадке, расположенной при входе на чердак, желая, чтобы меня никто не видел и не нашел. Хотелось без посторонних все обдумать. Долго переваривал произошедшее событие, ведь раньше даже не задумывался о таком явлении, как гомосексуализм, тем более не ожидал столкнуться с ним в жизни. Теперь понятен стал этот мальчишник. Вдруг жаром обдало: "И Андрей такой?" и тут же отпустило: "Да нет, мы ж с ним здесь целую неделю вдвоем провели. Я бы заметил. А Леон его друг с детства. И может, не так давно стал геем. Впрочем, нет, Андрей говорил, что давно. Тьфу, запутался: как давно, ведь они так молоды. О, это наверняка юношеская гиперсексуальность влияет, может, через какое-то время все изменится. Все-таки мне трудно понять влечение к людям своего пола. Интересно, кто-нибудь из присутствующих тоже такой? Блин, и не спросишь, неудобно. И как себя с ними вести?". Вспомнил, как впервые увидел ребят у метро, понял то, что не давало тогда покоя — это рука Сергея на плечах Леона, она легла тогда так — по-хозяйски, как если бы я обнял свою девушку... "Нет, все, не думать об этом. Надо беречь свою нежную психику. Спать, спать. Утро вечера мудренее". Вот так настраивая себя я повертелся, устраиваясь поудобнее, и довольно быстро заснул. Вероятно, защитная функция организма сработала. Там, на площадке, меня на следующее утро и нашел Андрей.

— Ау! Дима! — кто-то меня аккуратно тряс за плечо, негромко окликая. Я разлепил глаза и наткнулся взглядом на серьезное лицо Андрея.

— Ты как? — он испытующе смотрел своими большущими глазищами, поблескивающими в сумраке. Я недоуменно взглянул в ответ, не сразу вспомнив вчерашний день.

— То есть, ты чего тут разлегся? Я думал найти тебя в твоей бывшей спальне. Понимал, что тебе одному захочется побыть. А тут смотрю, тебя нигде нет. Я даже подумал, что ты тайком уехал,— излишне бодро заговорил он, находясь опять в напряжении, как уже не единожды было с ним. Сразу же возникло желание избавиться от этого ощущения натянутой струны и я, стараясь улыбнуться как можно искренне, ответил:

— Так спальня закрыта была.

— Обратился бы ко мне, если сам постеснялся шугануть ребят.

— Да ладно. Ну спят, и пусть спят. Чего будить?

И тут же почувствовал, как расслабился Андрей, и ушла тревога из его глаз. "Господи, да чего он так боится?". После сна вчерашние события показались мне немного далекими и уже не такими неприемлемыми. Гораздо важнее было избавиться от головной боли, и я пошел за опохмелом. Умывшись холодной водой, выпив минералки — видимо ее специально закупили в таких количествах, а вот ничего спиртного уже не было, — я пошел искать Андрея, чтобы выяснить, когда будем возвращаться в город.

Народ собирался на пляж, благо хоть и август, но погода стояла на удивление теплая. Тем более, что купаться пока еще было можно. От домика бани, стоявшего довольно далеко, так как участок был не маленький, соток 20-25, по тропинке шел Леон. Я растерялся, не зная как теперь с ним общаться. Хотел, было, повернуть назад, но он, заметив меня, громко позвал. Подходя к нему, панически искал слова, но Леон опередил меня:

— Ты извини, что так получилось. Мне от Андрея вчера знаешь, как влетело? Он же предупредил, что ты не в теме. Но пойми, выпивка расслабляет, а я у себя дома. Жаль будет, если это повлияет на ваши дальнейшие отношения. Ты нам понравился. И я действительно рад, что Андрей с тобой подружился. Он довольно щепетильный в подборе друзей, — Леон говорил спокойно, искренне, немного печально. У меня как-то все расслабилось внутри от его слов и уже без всякой паники, с облегчением, я ответил:

— Да ладно, чего уж там. Ваши отношения с Сергеем это ваши личные дела. Просто неожиданно было. Сейчас я в полном порядке.

— Ну и слава Богу. Как гора с плеч. Я за Андрея переживаю, у него сейчас не лучший период жизни.

Я ухватился за эти слова, сообразив, что можно о моем молодом соседе узнать что-нибудь новенькое от его ближайшего друга:

— А...

Но тут нас позвали ребята, которые в полной готовности кучкой стояли у ворот. Леон, улыбнувшись мне ободряюще, повернулся идти. Из дома как раз выходили Андрей с Сергеем. Мы направились к остальным. Я пожалел, что разговор прервался. Мне хотелось побольше узнать про Андрея, ведь было что-то, о чем со мной он явно не хотел говорить, что-то скрывал и чего-то боялся. А как мне самому начать, если я и близко не представляю проблемы?

Возможности продолжить разговор с Леоном, к сожалению, так и не представилось. Пьянки больше не было, не было и шокирующих меня сцен. На удивление быстро я освоился среди этих молодых ребят, даже не пугало, что часть из них — геи. То есть Леон с Сергеем. Решил: буду считать, что остальные — обычные ребята, пока не обнаружится обратное. Как в юриспруденции — презумпция невиновности. Четверо к вечеру уехали, так как завтра им надо было на работу. Мы же: Андрей, я, Леон и их друг Владимир с младшим братом Санечкой — так все звали мальчика, получили огромное удовольствие от бани, которая мне понравилась еще в прошлое проживание здесь. И я в который раз обратил внимание на привлекательность Андрея, когда он, вытирая полотенцем волосы, раскрасневшийся, смеялся какой-то шутке Санечки. Уехали мы с Андреем только на следующий день. Владимир с братом остались составить компанию хозяину дома — до учебы оставалось десять дней.

Еще через неделю закончился мой отпуск, и жизнь вошла в привычную колею. У Андрея начались занятия в университете. Шокирующие меня события 17 августа стали далекими и нереальными, так как Леона с Сергеем с тех пор я не видел, а с Андреем мы этот вопрос больше ни разу не поднимали. Пока не произошло следующее испытание моей души и моих чувств.

Отступление первое. Будни.

— Вероника! Мне это надоело! Опять улыбаешься всем подряд? — разъяренная Галка влетела в комнату, сжимая в руке конверт.

— Ой! Линочка, чесслово, я не нарочно, просто неудобно было выбрасывать на глазах у Стасика, а потом просто забыла.

— Стасика?! Забыла? Да это уже все границы переходит! Ты обещала, что никакого флирта не будет! И какого тогда хрена в твоем кармане эта бумаженция?

Галина трясла мятым конвертом с очередным признанием в любви у меня перед носом, в своей ярости похорошев невероятно. Я в который раз залюбовалась ее горящими глазами, румянцем на щеках, рассыпанными в беспорядке локонами светло-русых волос. И, не удержавшись, крепко обняла, предотвращая попытки выбраться из кольца моих рук. Видя бесполезность своих трепыханий, Лина успокоилась, расслабилась и спрятала свое лицо у меня на груди. Я бережно приподняла ее за подбородок и нежно, медленно поцеловала. Уже далеко не впервые у нас с ней происходили такие маленькие скандальчики. Всякий раз примиряясь, мы с неистовостью молодости отдавались друг другу. Так повелось с самого начала, с первого курса юрфака. Вот уже без малого пять лет.

— Родная, ну ты же знаешь, я не так давно устроилась в эту фирму, не могу же на всех букой смотреть. Как ко мне станут тогда относиться? Ты ж понимаешь, улыбкой можно большего добиться, чем злобным взглядом и хмурым выражением лица. Ну, все? Не злишься?

...Это было, как схватиться за оголенный провод под напряжением: все тело протрясло мелкой дрожью, и глаз не оторвать от серых озер встречного взгляда, и рук — от худеньких и хрупких плеч.

Я сбила ее на повороте с лестницы, торопясь в аудиторию на первое занятие. И, помогая подняться упавшей девушке, уже знала, что ни за что ее не отпущу, никому не отдам, через что угодно пройду, добьюсь любым путем. Таких эмоций, такого чувства....Не представляла, что могу такое испытать. Этот самый "путь" занял у меня почти весь первый курс. Зато теперь, уже так долго, я была счастлива. И дарила счастье любимой — Галке, Галине, Лине, Линочке, птенчику моему. А еще знала, что приложу все силы для сохранения наших отношений, для того, чтобы быть вместе до...бесконечности.

Свою неправильную ориентацию мне помогла осознать двоюродная сестра, и довольно рано. Заодно научив прятать ее от окружающих, чтобы не быть изгоем среди одноклассников. А может, она была причиной? Впрочем, я не жалею. Мы с мамой жили вдвоем в трехкомнатной квартире, сестра часто оставалась ночевать у нас. Мама не смогла простить измены отца во время беременности мной, для нее это был сильнейший шок, и ни о каком мужчине в нашем доме не могло быть речи с самого моего рождения. Уже будучи взрослой, я как-то раз спросила маму, знала ли она о наших с сестрой играх, на что мама бурно возмутилась. Только мне кажется, лукавила она.

...— Не злишься? — повторила я, заглядывая в любимые глаза. Лина улыбнулась уже спокойно:

— Ну и как я могу на тебя злиться? Только хватит уже меня провоцировать, ты же знаешь, как болезненно я переношу внимание парней к тебе. Мне каждый раз начинает казаться, что в этот раз тебя отберут у меня, а я и сделать ничего не смогу. Я ведь вижу, как ты смотришь на маленьких детей. Когда-нибудь тебе захочется иметь нормальную семью, — Галя потерянно вздохнула, вновь прижимаясь ко мне. Господи, как же ей передать всю глубину моих чувств к ней? Как утихомирить ее повышенную ревность?

— Глупенькая. Вот когда рак на горе свистнет...— я гладила ее по голове и думала, что уже в третий раз моя Лина поднимает эту тему. И что мне делать? Как освободить ее от этих тревог?

— Мы же с тобой в прошлый раз что решили? Что придет время, родим от какого-нибудь симпатичного мужичка, и будем вместе воспитывать. Мы же все-таки женщины, нам проще. Представь, если бы мы обе мужчинами родились. Вот тогда бы у нас с тобой была проблема. А так не забивай себе голову ерундой. Я тебя очень люблю. И буду любить. Веришь?

Лина в последний раз вздохнула, отстранилась от меня и бодренько так говорит:

— А вот я возьму и поеду в отпуск одна, и будет тебе тогда наказание за все сразу. Тогда перестанешь меня дразнить.

— Ах, ты! — я попыталась ее снова поймать, она увернулась и сбежала из кухни. Почти сразу в ванне заработала стиральная машина, видимо, письмо ей попалось при проверке карманов перед стиркой. Я же продолжила готовить обед на завтра.

Лина очень хотела съездить этим летом на море, так как в прошлом году мы выпускались, а затем искали работу. В одну организацию нам не удалось устроиться, поэтому нам обоим пришлось подстраиваться под графики отпусков своих фирм. Совпадение получилось на ноябрь. Не лучшее время. Тут я вспомнила, что в сентябре у нас должен быть корпоративный выезд на природу и решила, что для Лины это будет неплохое развлечение. Сама я устроилась на работу в октябре и так же не была на весеннем выезде по причине простуды моей любимой. Женщины в отделе отзывались об этом мероприятии с удовольствием, особенно им нравилась возможность ехать с семьей и продуманная организация всех трех дней. "Решено!" — подумала я, представляя, как будет довольна Лина.

4.Отпуск закончился.

— Привет, Димон! Как отдохнул? — Сашка, мой женатый дружочек, хлопнул меня по плечу, отчего я вздрогнул. Крутанувшись в его сторону, благо на офисном стуле это удобно, показал кулак и возмутился:

— Прибить хочешь? После отпуска энергия ключом бьет? Сейчас начальству пожалуюсь — пусть тебя работой по полной загрузят.

— Да ладно тебе. Слышал, уже назначили дату выезда на слет? Так что задержись после работы, готовиться будем.

В нашей организации было принято в сентябре, в последние дни бабьего лета, и по весне, в районе майских праздников, проводить корпоративный выезд на природу с обязательными соревнованиями и прочими развлечениями. Каждый отдел — это команда, которая должна была подготовиться заранее согласно объявленной теме. Причем неучастие могло плохо отразиться не только на зарплате: отпуск в неудобное время, работа поскучнее, а то и погрязнее, командировка в тьму-таракань и тому подобное. Поэтому неделю мы честно готовились, оставаясь после работы и придумывая приветствие, сценки, песенки, что будет в спортивной эстафете, решая, кто в чем участвует, что берем с собой из выпивки и прочее, прочее, прочее.

В пятницу Сашка предложил сходить отметить окончание подготовки. Недалеко от моего дома был бар, в котором мы до Сашкиной женитьбы часто сиживали, а потом шли ночевать ко мне, так как дружок мой жил далековато. В баре, заказав выпивку и закуску, Сашка пристально уставился на меня и спросил:

— Что у тебя произошло в отпуске? И даже не пытайся притворяться, я тебя знаю сто лет. В последнее время ты все время зависаешь, уставишься на кого-нибудь и выпадаешь из реальности. Так что колись.

Да-а-а, такой наблюдательности я от него не ожидал. Все же после его женитьбы мы несколько отдалились друг от друга. И, знаю, не отвяжется. Надо было не ходить с ним в бар. И что ему сказать? Почему-то я начал краснеть, стало жарко. Я расстегнул ворот рубашки.

— Понимаешь, я на дне рождения приятеля познакомился с ...геями. Ты не подумай чего, я сам не знал. То есть не познакомился, а они там были тоже, — я говорил сумбурно, пытаясь избавиться от неловкости.

— Н-да. Смотрю, весело в отпуске было. Ну и что тебя так зацепило? Зная о твоей внутренней консервативности я понимаю, для тебя это шок, но ты же не с луны свалился, сейчас даже термин такой — сексменьшинства — существует, да и будь ты повнимательней, наверняка в городе таких людей видел.

— В том-то и дело, что теперь я как-то иначе на мужиков смотрю: а вдруг этот тоже гомик, а я не замечал ранее? Или: а если бы вот он оказался геем? Ну и все в том же духе. Странно, правда?

— Ну, есть в тебе жилка экспериментатора, вот ты и ставишь в уме опыты или изобретаешь велосипед. Хи-хи-хи, — Сашка вдруг рассмеялся, — Смотри, навоображаешь, вдруг самому захочется на этом велосипеде прокатиться? Ха-ха!

— Идиот! Выбрось эти мысли из головы! — озлился я.

— А что? Смотри: девушки у тебя до сих пор нет, да и нравятся тебе слишком на парней похожие, как Вероника из юридического. Кстати, вижу, ты уже пережил ее отказ встречаться?

— Саш, хватит хохмить и подкалывать. Ты себя на мое место поставь и пойми мои переживания.

— Не-е, у меня свое есть — около моей женушки, а со своим местом ты сам разбирайся. А я тебя морально поддерживать буду, как друг, товарищ и брат, — он улыбнулся, хлопнул меня по плечу.

— Давай лучше выпьем. И все твои моральные страдания растворятся в этом дивном напитке, созданном специально для таких вот случаев, — поднял бокал и, не чокаясь, одним махом проглотил коньяк. Я последовал за ним.

Мне стало легче после разговора с другом. Его непосредственность и легкое отношение ко всему в очередной раз помогли избавиться от лишних тревог.

5.Очередной шок.

В следующую пятницу была поездка на слет. Так как можно было брать с собой кого-либо постороннего, то многие ехали с семьями. Народу набралось порядочно, погода же в этом году вообще отличалась стабильной теплотой, так что все были в предвкушении отлично провести время. И я не был исключением. Организаторы сего мероприятия оказались на высоте, впрочем, не впервой: место было выбрано отлично. Пологий песчаный берег, меж сосен достаточно места для палаток и костров, группы кустиков, просто необходимые при таких тусовках, тоже присутствовали и даже достаточно большая площадка для общего сбора. Маршрут соревнований был уже полностью оборудован, поэтому все занялись обустройством своих мест и подготовкой к открытию слета. Все было просто замечательно. Я получал истинное удовольствие от такого активного отдыха, участвуя и в соревнованиях, и в сценках. Вплоть до ночи с субботы на воскресенье — вторую ночь слета, когда позади все конкурсы и соревнования, победители пьют за победу, проигравшие запивают горечь поражения, а болельщики поддерживают и тех, и других.

Наш отдел оказался почти в центре всего палаточного лагеря, рядом с поляной для общего сбора, и мимо нашей палатки на четверых — жена Сашки подругу специально для меня пригласила — часто шастали знакомые и незнакомые люди из других групп. Несколько раз мелькала спортивная фигурка Вероники. Хоть я и не рассчитывал больше на возможные близкие отношения, но все же невольно продолжал за ней наблюдать. Она приехала на слет с подругой — светловолосой, маленькой симпатичной девушкой, даже вроде помладше. Я бы подумал, что они сестры, так заметна была забота Вероники о девушке, но уж очень они отличались друг от друга внешне. Проводив в очередной раз взглядом проходящих мимо взявшихся за руки подруг, я вздохнул и продолжил возню с мангалом. Саша чуть дальше, на поляне, играл на гитаре, а вокруг расселась кучка народа. Девушки присоединились к ним и, слушая песни, сидели приобняв друг друга, с одинаковым задумчиво-мечтательным выражением на лицах. Звучала старая походная песня, знакомая мне еще со времен института:

Люди идут по свету.

Им вроде не много надо.

Была бы прочна палатка,

Да был бы не скучен путь.

Но с дымом сливается песня,

Ребята отводят взгляды,

И шепчет во сне бродяга

Кому-то: "Не позабудь"...

Через некоторое время Сашка сменил меня у мангала, я же присоединился к остальным, подпевать очередному умельцу-гитаристу из молодых пацанов. В конце концов, шашлыки были съедены, вино выпито, песни перепеты, и народ стал расползаться по своим палаткам, а парочки уходили бродить по окружающему лагерь лесу. Я не хотел пока возвращаться к нашей стоянке — приглашенная для меня девушка оставила меня равнодушным, что, несомненно, она сама почувствовала. Поэтому я решил прогуляться подальше за территорию нашего бивуака. Темнота — друг молодежи: то тут, то там мелькали прогуливающиеся или целующиеся парочки. Хоть и выпито было порядочно, но свежий воздух, обильная мясная еда и время, проведенное у костра под песни и перебор гитарных струн, почти развеяли опьянение, оставив мне только грусть. Вспомнилась веселая мордашка Андрея, представилось, как он бы сейчас тоже с кем-нибудь здесь бродил. При этих мыслях я почему-то поморщился. В который уже раз подумал, что со мной происходит что-то непонятное, возможно, какие-то возрастные изменения, ведь скоро 27 лет. "Может, к 30 годам у всех так вот что-то меняется в душе? Правда, я слышал только о "кризисе средних лет", а это в 40-45, мне еще годков 15 до этого срока. Или это оттого, что пора семью заводить, типа зов природы? Но не похоже как-то, даже отказ Вероники пережил довольно легко. Хотя, почему легко, до сих пор за ней наблюдаю, и даже эта подруга Сашкиной жены — черт, почему постоянно забываю, как ее зовут? — не зацепила меня, хоть и в моем вкусе". Вот под такие мысли я и брел через лагерь. И чем дальше уходил, тем меньше было людей, и шум лагеря становился тише.

Впереди, за зарослями кустарника, росшего вдоль берега речки, мне послышались голоса. Я собирался просто пройти мимо, но что-то мне показалось знакомым в голосе говорившей женщины. Остановился, прислушался, и любопытство толкнуло меня тихонько подойти и посмотреть, кто же там. Они говорили тихо, но в ночном воздухе звуки хорошо слышны.

— Ну, все, все. Успокоилась? — На брошенной на песок куртке сидели девушки, одна из которых прижимала голову другой к груди и гладила по голове. "Утешает. Наверно, с парнем своим поругалась, так подруге в жилетку плачется" — подумал я про них. Девушки пошевелились, лунный свет упал на их обращенные друг к другу лица, и я узнал Веронику с подругой. Я уже стал поворачиваться, что бы тихонько уйти, как увидел, что Вероника наклоняется и ...целует! свою подругу. Я застыл. Ступор. Нет, хуже. Даже эмоций никаких.

— Сто раз, миллион, повторю: я люблю тебя и только тебя. Не ревнуй, Линочка. Мало ли кто как смотрит? Я вот не устраиваю тебе подобных истерик, — и снова поцелуй.

В моей голове пронесся сквозняк — ни одной мысли. Только почувствовав, что мне не хватает воздуха, я понял, что не дышал некоторое время. Шумно вздохнув, тут же испугавшись, что меня услышат, я стал торопливо и по возможности тихо выбираться из кустов. Отойдя на приличное расстояние, я присел на поваленное дерево и попытался осознать увиденное. В голове по-прежнему ветер. Посчитав про себя до десяти и глубоко вздохнув пару раз, помотав головой, словно ожидая услышать звук болтающейся в пустоте мозга затерявшейся в одиночестве мысли — как у детской погремушки — я, наконец, успокоился. "Боже, куда катится мир! И вообще, что у меня за полоса пошла: то геи, то лесбиянки. И что я на них натыкаюсь — как будто специально. Просто жуть. Или это наказание какое-то свыше? Только вот за что?". Вспомнил Веронику. "И я еще был влюблен в нее!" — вздохнул и посмотрел в усеянное звездами небо. Синий бархат с редкими, почти невидимыми в темноте, облаками напоминал о бесконечности, раскинувшейся там, в высоте, и в то же время умиротворял. "И теперь понятно о ком она говорила, кто этот "любимый человек",— вспомнился наш июньский разговор. "И почему же она тогда так улыбается всем?", — всплыла недоуменная мысль. Как ни странно, но увиденное все же потрясло меня меньше, чем происшествие на даче. Или же просто я быстрее принял новое знание. "Ха, закалка не прошла даром" — с сарказмом подумал я, когда перед внутренним взором мелькнула картинка целующихся парней. "Господа! Очередное испытание моей хрупкой психики прошло успешно!" — тихо проговорил я вслух, резко поднялся и бодренько потопал назад, что бы скорее завалиться спать и ни о чем больше не думать. Правда, в остаток ночи я так и не уснул, а просто шатался от костра к костру — кое-где еще звучала музыка и оставалась выпивка. Без зазрения совести я спрашивал, нет ли чего выпить. И мне наливали и совали в руки закусь. Поэтому к утру я был в меру пьян и философски настроен.

Сашка был зол, еще по пути в город увлек меня в сторону от остальных и прочитал мораль: дескать, мы тебе такую телку подогнали, а ты ее в игнор отправил и нам пришлось ее развлекать, а порядочные мужики так не делают, не бросают друга одного, жена не в счет, мог бы потерпеть, а не сбегать хрен знает куда на всю ночь, и далее в том же духе. У меня же сохранялся пофигистский настрой, и я молча улыбался, отчего друг злился еще больше.

— Ладно, Санек, забей, — прервал я его излияния, — все понял, в дальнейшем исправлюсь, а пока кончай гнать волну. У меня сейчас такое состояние, что все твои наезды как мертвому припарка.

— Да-а, что-то ты в последнее время совсем испортился. Жениться тебе срочно надо, я же специально просил жену девушку среди своих знакомых в твоем вкусе поискать. И что тебя в ней не устроило? — Сашка опять съехал на ту же тему, видать предвкушал удовольствие помочь другу в личной жизни, а я ему эту радость обломал. Понимаю, обидно, приложенные усилия не оправдались. Только я и сам не понимал, почему же остался равнодушен, ведь Сашка был прав, теоретически она должна была мне понравиться. Подошли наши дамы.

— Мальчики, хватит шушукаться, сейчас электричка подойдет. В карты сыграем?

— Конечно, конечно! Ехать почти час, так не скучать же? — дружок мой заулыбался девушкам, и разговор перешел на общие темы.

Сашке про Веронику я ничего говорить не собирался, а вот с Андреем хотелось поделиться моими очередными переживаниями, ведь он ее не знал и вряд ли когда-нибудь узнает. Поэтому, вернувшись домой, быстренько приняв душ и переодевшись, позвонил ему. Но в его квартире никого не оказалось. Дело это не спешное, так что на сотовый звонить нужды не было, я просто оставил сообщение на автоответчике. "Захочет, перезвонит" — решил я и завалился спать, хотя времени было всего пять часов. Разбудил меня телефонный звонок.

— Дим, это я. Чего хотел? — со сна я не сразу понял, кто звонит, и поэтому только промычал:

— Э-э-э.

— Ты чего такой тормозной? Это я — Андрей, ты сообщение оставил, что бы я тебе перезвонил. Ну?

— Прости, прости. Я сейчас спал. А что хотел? Да просто приехал рано, делать было нечего, решил в гости напроситься.

— Я только что пришел, так что заходи где-то через полчасика. Лады?

— Хорошо, — я повесил трубку и пошел в ванную смывать остатки сна.

Оказалось, уже одиннадцатый час, вроде в гости поздно, но уже договорились, и сейчас снова не уснуть, так что я все же пошел.

Дверь открыл Андрей, замотанный по талии в одно полотенце:

— Проходи, проходи, я сейчас, — и скрылся в ванной.

На кухню он зашел уже в мужском махровом халате, я его впервые так одетым видел. Ему шло — как барин или даже аристократ. Сам я подобное не носил, из моих друзей тоже никто, вероятно, поэтому в душе шевельнулся какой-то отклик и я сглотнул.

— Ты чего? — парень внимательно посмотрел на меня.

— Да я халаты не ношу. Прикольно видеть тебя так одетым, — честно сказал я. Он хмыкнул.

— Ладно. Чай будешь? Или чего покрепче?

— Да чая хватит, завтра на работу. И так с вечера до утра пил.

— Как съездил? — накрывая на стол, спросил он. Я приглашал Андрея с собой, но он отказался.

— Весьма неплохо. Надо было тебе тоже поехать, — и я стал делиться впечатлениями. И, естественно, я затронул ту тему, из-за которой, собственно, и пришел сюда:

— Ты знаешь, Андрей, но после знакомства с тобой я как в другой мир попал. Вот представь: жил-был парень, самый обыкновенный, в самой обыкновенной семье. Учился не хуже, но и не лучше остальных. Окончил обыкновенный институт и устроился на работу, тоже обыкновенную. 26 лет обычной жизни. Никаких потрясений, кроме смерти мамы, да и то она болела давно и мы оба знали, что долго ей не прожить. И вот знакомлюсь с тобой. За эти три месяца я испытал эмоций больше, чем за все предыдущие года. Мало того, что с геями познакомился, так еще узнал, что девушка, которая мне нравится — лесбиянка.

— Ого!

— Вот тебе и ого. Помнишь, в вечер знакомства я рассказывал о девушке, что мне отказала. Так вот это она и есть, — и я поведал Андрею о том, что видел на берегу реки в прошлую ночь.

— Как думаешь, это весь мир такой испорченный, причем уже давно, или я чего-то не понимаю, и что-то упустил? Вот ты Леона с детства знаешь. Он что, всегда таким был? И потом, ведь по нему не видно, что он гей. Как такое вообще может произойти?

Парень, задумчиво устремив взгляд куда-то в стену, прямо-таки философским тоном тихо заговорил:

— Понимаешь, Дима, ведь, сколько людей, столько и судеб. Причины могут быть разные, а приводить к одному результату. Вот, например, один хорошо учится потому, что мама заставляет, а другой потому, что хочет стать великим изобретателем, а его маме наплевать на учебу сына. Разные ситуации, а результат один. Так и в других случаях. У Леона, у девушек. Что-то такое в жизни каждого было, что привело к такому вот результату. И это не испорченность. Я может, по-детски это объясняю, но...— Андрей пожал плечами, бросил на меня косой взгляд и продолжил: — вообще-то я много на эту тему думал, так уж сложилось. И считаю, что ничего такого страшного в этой самой нетрадиционной ориентации нет. Главное, чтобы обоим партнерам в удовольствие были такие отношения, а уж как другие на это смотрят.... Да кому какое дело, кто с кем спит? Это личный выбор каждого. Вот ты любишь человека и тебя к нему тянет во всех смыслах, то что плохого в том, если этот человек того же пола, что и ты? — он вопросительно посмотрел на меня, потом до него что-то дошло, — Э-э-э, это я не о тебе, это я образно, — и продолжил:

— Ну вот так получилось, может, гены бракованные. Или какое событие повлияло на человека так сильно, что в нем это сказалось такими изменениями. Мне, например, говорили, что повышенное содержание мужских гормонов у матери в пренатальный период может повлиять на мальчика таким образом, что его сексуальная ориентация меняется. Так что ж тогда делать? Ты любил ведь, знаешь, как это? — немного помолчав, уже тише произнес: — Не прикажешь самому себе — забудь, не получится, даже если этот человек к тебе равнодушен. Возможно, только со временем чувства исчезнут, — было такое ощущение, что он отвлекся и вообще не со мной разговаривает, даже взгляд — как будто меня не видит в упор.

— Ну, ты и разошелся, — я решил охладить его пыл, понимая, что он уже на что-то личное перешел, видимо, безответную первую любовь — в старших классах это часто с детьми происходит, а школу Андрей только что закончил. Да и говорил он что-то там такое, еще когда познакомились. Хотя меня лично бог миловал, но дружок мой Сашка именно в 10 классе влюбился, перейдя к нам из другой школы. Кстати, благодаря этому мы и подружились, так как его первая любовь была влюблена в меня и первым делом мы с ним здорово подрались, а затем уже возникла дружба.

— Ой, извини, увлекся. В общем, принимай все как есть, ну как условия компьютерной игры. Типа существуют эльфы, гоблины, геи и лесбиянки. Все. Давай о чем-нибудь другом. Не хочу больше об этом говорить.

Я, видя, что для него затронутая тема явно болезненна, решил больше не касаться этих вопросов. Поэтому мы заговорили об играх. И в процессе обсуждения решили соединить наши компы напрямую — для некоторых игр так намного удобнее, то есть через окна пустить провод. Но, уже лежа у себя в постели, я вспомнил наш разговор. И понял, что слова Андрея все же повлияли на мою оценку увиденного за последнее время. Уже в полусне вспомнились слова Сашки: "Смотри, навоображаешь, вдруг самому захочется на этом велосипеде прокатиться? Ха-ха!" и я тоже хихикнул и окончательно провалился в сон.

6.С другой стороны. В институте.

Этот препод был вредный: придирался к любой мелочи. Опаздывать к нему на лекции не рекомендовалось, поэтому Андрей бежал почти всю дорогу. В аудиторию он влетел буквально за минуту до начала лекции, но его усилия оказались напрасными: сегодня вместо педантичного пожилого профессора у кафедры стоял его ассистент.

— О, какой ты взъерошенный. Сразу видно — проспал. Интересно, чем ночью занимался? — по инерции Андрей плюхнулся на свободное с краю место и не обратил внимания на соседа. А им оказался Вадим, который практически с первых дней занятий начал приставать к парнишке. Андрей поморщился.

— Но я рад, что ты ко мне подсел, я по тебе соскучился, — между тем Вадим продолжал говорить, — Как у меня день хорошо начинается.

— Зато у меня плохо. Отстань, лекция началась, — пересаживаться было поздно, да и могло оказаться бесполезно: Вадим с невозмутимым видом мог последовать за ним, не смотря на насмешки других ребят. "Господи, весь день с утра пораньше насмарку" — вздохнув и успокоившись от бега, Андрей прислушался к словам лектора и начал конспектировать.

Вот уже месяц как начался первый семестр. Конечно, обучение в ВУЗах отличается от школьного преподавания, но суть-то одна. Поэтому студенты быстро приспособились к новым условиям. Конечно, пока никто не прогуливал, но... Андрей понимал, что у него лично быть идеальным студентом не получится: сова по натуре, он тяжело просыпался утром. Он надеялся с кем-нибудь договориться об обмене лекциями. Но вот только не с Вадимом. Хотя тот подошел к Андрею знакомиться буквально в один из первых дней, и с искренней улыбочкой протянув руку, сказал:

— Меня зовут Вадим. Ты мне сразу понравился. Так что будем дружить. А как твое имя? — Напористость нового знакомого огорошила, и поначалу Андрей поддался ей, а потом уже трудно было отвязаться от настойчивого внимания этого энергичного парня. Как, в чем он выдал себя, Андрей не понимал, ведь до этого со стороны никто не мог сказать, что девушки ему не интересны. Вадим оказался геем, что не стал скрывать с самого начала, и проявлял настойчивое желание сблизиться с Андреем. Парню это льстило, но и пугало одновременно. В душе он все еще хранил верность своей безответной первой любви, хотя разумом понимал, что это ни к чему не приведет, и должен появиться кто-то, кто займет место любимого человека. Только вот сам даже не пытался сделать и шага, чтобы изменить статус-кво.

Лекции уже закончились и, умудрившись сбежать из-под бдительного ока Вадима, Андрей шел путаными коридорами старого здания университета.

— Рудазов! Андрей! — его догоняла учившаяся в параллельном классе девушка, только он ее плохо помнил, — Приятно увидеть знакомое лицо в этих мрачных стенах. Я смотрю, ты сюда поступил? На какой факультет?

— ПМ-ИТ, прости, ты из параллельного? Я вас там плохо знал, практически ни с кем не общался. Удивлен, что меня по имени-фамилии позвала.

— Хи-хи, ты моей подруге нравился, так что я знаю о тебе кое-что.

Андрей насторожился и напрягся:

— Да? И что?

— Ну, ты все время в пятерке лучших был, красавчик, за которым полкласса девчонок бегала, но ты даже внимания на них не обращал, и вообще, дружил как бы со всеми и ни с кем конкретно. Прям загадочная личность, друзья какие-то у тебя были не из нашей школы. Хотя это понятно, ты переехал прошлым летом, верно?

Парень расслабился и улыбнулся:

— Все верно. Извини, но я тороплюсь. Еще увидимся. Пока, — развернувшись, он быстрым шагом начал удаляться.

— Э-э, постой! Меня Лиза зовут, с химфака, запомни! — прозвучало вслед.

А на выходе из здания он столкнулся, вернее, его догнал Вадим:

— Постой!

"Блин, ну и денек. И стоило убегать пораньше? Если бы не эта девчонка, уже бы у метро был" — с раздражением подумал Андрей, делая вид, что не слышит, но его ухватили за рукав:

— Постой, говорю. Давай поговорим. Тут недалеко есть неплохое кафе. Пойдем, — Вадим, как всегда напористо, потянул за собой.

— Мне некогда.

— Это не долго. А то тебе всегда некогда.

В кафе народу было мало и ребята без труда нашли уединенное место в углу. Заказав кофе, Андрей первый начал разговор:

— Ну, что ты хотел сказать такого важного, что пришлось сюда тащиться?

— Я знаю, ты — гей, — как обухом по голове, безапелляционно заявил Вадим. Глаза Андрея широко распахнулись, сердце екнуло, он думал, что хорошо скрывает эту свою особенность.

— И не пытайся отнекиваться. Я чую такие вещи. Могу даже сказать, что в нашей группе ты один. Кроме меня, конечно. Есть бисексуалы, хочешь — назову. Кстати, поэтому и скрывать от тебя не стал свои предпочтения. Поверь, ты мне сразу понравился. Я сперва присматривался, нет ли у тебя кого, но сейчас четко могу сказать: ты ни с кем не встречаешься. Поэтому прошу: встречайся со мной. Я понимаю, что меня как партнера ты не рассматривал. Но, пожалуйста, подумай над моим предложением.

Андрей открыл было рот, чтобы отказаться, но Вадим предупреждающе поднял руку:

— Не отвечай сейчас, подумай. И не шарахайся от меня. Я тебя понимаю и готов быть пока просто другом, никакого насилия с моей стороны не будет, я за обоюдное согласие, — он улыбнулся, — подожду ответа. А теперь у меня предложение: давай для лучшего знакомства соберем нашу группу, ну, например, отметить начало учебы в универе. Как тебе идея? А то уже месяц учимся, но все же плохо друг друга знаем. Потом, как тебе, если мы будем друг друга подстраховывать на пропущенных лекциях: ты мне конспекты будешь давать, а я тебе.

К облегчению Андрея разговор перешел на другие темы, тем более, что эти вопросы его тоже интересовали. "Что ж до ответа, не буду торопиться, все-таки Вадим, кажется, парень не плохой. Раз уж и так все про меня понял. Надо же, чует он. А я еще удивлялся, почему от меня ничего не скрывает о себе. Теперь понятно", — с этими мыслями Андрей полностью расслабился и стал дальше обсуждать намечающуюся вечеринку.

По дороге домой Андрей в который раз удивлялся Вадиму: "Как же он учился в школе? Не скрываясь? Не может быть. У нас в классе меня бы просто извели. Насмешки, издевательства или что похуже. Я бы не смог учиться в такой атмосфере". Он вспомнил первый класс и разговор с мамой. Он тогда был в восторге от своего соседа по парте и бегал за ним хвостиком. Мама это заметила и однажды, посадив сына перед собой на стул, глядя очень серьезно в глаза, сказала: "Я думала, что этого разговора не состоится. Или, по крайней мере, не так рано. Выслушай меня внимательно. Если что-то не поймешь, переспроси. Возможно, позже мы еще не раз поговорим на эту тему. Слушай. Обычно мальчикам нравятся девочки, а девочкам — мальчики. Они хотят быть вместе, ну, там, играть, разговаривать, за ручку друг друга держать. Но бывают исключения. Когда мальчику нравится мальчик или девочке девочка. И в таких случаях другие дети могут начать смеяться и даже издеваться над такими ребятами. Так вот. Похоже, ты такое исключение. Поэтому, прошу, постарайся сдерживать свои желания, не показывай другим, что тебе кто-то очень сильно понравился. Если это заметят, защитить тебя от насмешек будет сложно, может оказаться так, что придется переходить в другую школу". Это было в первый раз, когда мама так серьезно, как со взрослым говорила с ним. И Андрею очень запомнился тот разговор. Позднее они, действительно, не раз возвращались к этому вопросу. Он узнал, что маму еще перед родами при частном обследовании один врач предупредил о возможном отклонении в поведении сына. Что-то, связанное с гормонами. И благодаря маминой поддержке у него выработался определенный стиль поведения, по которому никто бы не сказал, что Андрей — гей. Вадим первый, кто так быстро обнаружил эту особенность.

Где-то дня через три новоявленный друг напросился в гости, мотивируя тем, что у него не работает Инет, на интернеткафе денег лишних нет, а ему позарез надо найти кое-какой материал для доклада. Андрею не хотелось оставаться наедине с, вообще-то, малознакомым парнем такой же ориентации, да еще такого настырного, но и отказать вроде как нет причин. "Мля, что делать? Мама наверняка поздно будет. О! Точно!". В голову пришла идея позвать Диму, так как он обычно свободен по вечерам, да и рядом живет.

— Надо, так надо, поехали — ответил он Вадиму, — только ко мне должен один чел придти, мы с ним договаривались, — и, доставая сотовый, продолжил: — Сейчас узнаю, не изменились ли его планы, — втихую переживая, вдруг не ответит, но обошлось:

— Дима, привет! Ты подойдешь сегодня ко мне домой к семи? — выслушав ответ, произнес:

— Оки, жду, — с облегчением нажав кнопку сброса, воскликнув про себя "Есть!", он повернулся к сокурснику и наткнулся на заинтересованный взгляд.

— Э-э, притормози. Просто друг и сосед по парадной, никакой не голубой, натурал и даже не знает о моей ...м-м-м...о моих особенностях. Так что веди себя с ним соответственно.

— Ну-у, эт мы еще посмотрим, — прозвучало в ответ.

7.Неожиданное приглашение.

Выходя из дверей бизнес-центра, где находилась наша фирма, я приостановился: моросил мелкий дождь, и не хотелось делать следующий шаг без зонтика, — поленился взять с собой в который уже раз. "И где "осенняя пора — очей очарованье"? Премерзкая погода". Октябрь — мой самый нелюбимый месяц в году. Теплые дни лета позади, бодрящий морозец зимы впереди, а межсезонье такое безрадостное под часто плачущими небесами, что, глядя на это природное безобразие, становится тоскливо на душе не зависимо от того, все ли у тебя отлично в жизни. Поежившись и глубоко вдохнув сырой воздух, сделал первый шаг, вжимая голову в плечи под холодными каплями дождя. Вибрация сотового отвлекла от неприятных ощущений.

— Слушаю!

— Дима, привет! — показалось, Андрей говорит несколько натянуто и торопливо. Предложение прийти к нему в семь вообще удивило. Мы ни о чем не договаривались, а звучало так, будто уговор был. И, если честно, сегодня мне банально хотелось побыть одному. Возможно, влияла погода. Но что-то в голосе парнишки, что-то, похожее на скрытую надежду, заставило меня согласиться.

— Оки. Жду! — и тут же пошли гудки отбоя. "Странный звонок. И вообще, чем дальше я общаюсь с Андреем, тем страньше и страньше. Что за тайны вокруг него летают? Но все ж он такой...ему трудно отказать".

Время в запасе было, и я решил зайти в магазин купить что-нибудь пожевать, да и в гости с пустыми руками идти не в кайф. Раз уж зависну у Андрея, то с комфортом. Вспомнилось, что недавно он приобрел кальян, и табак к нему в супермаркете, расположенном как раз по дороге домой, продавался.

Перекусив в своей берлоге на скорую руку и захватив покупки, я позвонил в квартиру к другу, предвкушая удовольствие от вечера. Андрей явно обрадовался, увидав меня.

— Ну, наконец-то, давай проходи скорее. Мог бы и пораньше нарисоваться, ты же обычно в шесть уже дома.

— Так сам сказал: к семи. И чего так быстро отключился?

— Да получилось так. Ну, ты закупился! Разгружайся на кухне, я сейчас что-нить организую.

Я прошел в комнату, предварительно освободившись на кухне от покупок. И увидел за компом незнакомого молодого человека. На вид лет 18-19, высокий, крепкий, с открытым приятным лицом, в котором угадывались некоторые черты южных национальностей, с неожиданно длинными темными, до середины лопаток, слегка волнистыми волосами, которые ему шли и при повороте головы красиво взметнулись. Еще я успел заметить мелькнувшую среди волос сережку в виде колечка. Парень упруго встал навстречу и, с любопытством и как-то весело глядя на меня светло-карими, практически желтыми, глазами, протянул руку:

— Меня зовут Вадим. Мы вместе с Андреем учимся. А вы...?

Было ощущение, что меня быстро оценили, классифицировали и определили куда-то там. Причем, доброжелательно, хотя и отстраненно. Очень необычный человек.

— Сосед этого оболтуса, Дмитрий, — назвался я, испытывая смешанные чувства, которые сразу и не определишь. Даже не понял, понравился мне этот человек или нет.

— Я думал, Вы моложе, типа, наш ровесник.

Тут в комнату зашел Андрей, неся кальян. Сразу же стал распространяться приятный яблочный аромат.

— Что, уже познакомились? Вадим, ты давай заканчивай свои изыскания быстрее, Дима, а ты помоги мне на кухне.

Сооружая легкие закуски, я с некоторым неудовольствием сказал:

— Что же ты не предупредил, что еще кто-то будет.

— Ну, так получилось.

— Ты случаем попугаем нигде не подрабатываешь? У тебя это самая распространенная фраза.

Он проигнорировал мой сарказм и огорошил:

— Не удивляйся, если Вадим будет себя ...э-э-э, то есть покажется тебе чудным. Он гей и имеет странную манеру общения. Но ты не обращай внимания. Хорошо?

— Я балдею. К тебе их что, магнитом тянет? Я понимаю — друг детства, а тут не успел в универ поступить и новый знакомый — он же новый, верно? — тоже гей. А я их за свои четверть века ни разу не видел. До встречи с Леоном.

— Ну, так уж не видел. Скорее не знал или не обращал внимания. Это ж обыкновенные люди.

Приготовления закончились, и мы понесли пиво и все остальное в комнату. Идя следом за другом, я подумал: "Вообще-то неудивительно, что гей обратил внимания на Андрея. Он действительно привлекает. Я вот нормальный, а и то ..." Мелькнуло воспоминание о парнишке в халате, с влажными волосами, от чего они были более волнистыми, чем обычно, и как мне тогда было приятно на него смотреть или даже летом на даче, после бани. "Тьфу, что за мысли?".

Вадим тем временем закончил свою работу, потянулся в кресле и с довольным возгласом "Все!" нажал на клавишу. Зашумел принтер, из него полезли листы бумаги. Собрав их и сразу упрятав в сумку, он, не вставая, развернулся к нам:

— Ну что? Гуляем? — не делая попыток помочь, стал наблюдать за нашими приготовлениями, склонив голову к плечу.

— Вадим, давай, подсаживайся, — Андрей открыл бутылку пива и разлил ее по бокалам.

— Рядом с тобой — с удовольствием, — игриво сказал этот плейбой, переходя к дивану, у которого стоял приготовленный к вечеринке журнальный столик, и продолжил чуть другим тоном, более бархатным, мурлыкающим:

— Ты очаровательно смотришься, когда накрываешь на стол. Такой хозяйственный....

Вадим великолепно управлял своим голосом, словно специально учился. Я улыбнулся, в душе соглашаясь с таким мнением. Андрей смутился, порозовел и сердито сверкнул глазами:

— Прекращай. Далеко не всем нравятся такие комплименты.

Но новый знакомый, не обращая внимания на эти слова, повернулся ко мне:

— Какой он скромный, правда? Между прочим, тебе не говорили, что у тебя обаятельная улыбка? — теперь пришла моя очередь смущаться. Да уж, с этим парнем не соскучишься.

— Ну, за встречу и за знакомство! — весело глядя на нас, он поднял бокал.

Вот так, делая нам сомнительные комплименты и выводя из равновесия то фразой, то просто интонацией при нейтральных вроде бы словах, Вадим вел себя весь вечер. Теперь я оценил эту "странную манеру общения". Словом, сокурсник моего друга развлекался в свое удовольствие, попутно не давая и нам скучать. Все же я решил, что он мне нравится: легкость общения, доброжелательность, некоторая раскрепощенность, веселый нрав мне импонировали. Причем, в этот раз факт, что рядом гей, меня совершенно не напрягал, как-то даже забылось об этом. Все же меня удивляло это его подчеркивание своей гомосексуальной ориентации, хотя смотрелось как розыгрыш. Неужели он всегда такой?

Вернувшись после этого сабантуйчика в свою квартиру, я не смог сразу заснуть. Выслушанный от Вадима ворох комплиментов, порой весьма сексуального характера, в адрес и Андрея, и меня, да выпитое в большом количестве пиво создали своеобразный коктейль. Отравленная алкоголем кровь будоражила и провоцировала организм здорового молодого человека, то есть меня, на определенные действия. Мне даже видеокассеты с порнушкой не потребовалось, хотя она у меня уже достаточно давно играла роль дополнительной стимуляции. Снимая половое возбуждение привычным способом, в этот раз я не думал о женщинах или даже о Веронике, а вспоминал явные намеки сексуального характера со стороны Вадима по отношению к Андрею, и представлял, как бы это все выглядело в реале. Почему у меня возникли такие фантазии, было понятно — прошедший только что вечер в компании с таким человеком, как Вадим, не выходил у меня из головы. Но почему меня это раздражало в глубине души и в то же время возбуждало? Понимал, это неправильно, но только вот поделать ничего не мог. В памяти всплыл момент, когда Вадим наклонился, медленно взъерошил волосы у Андрея, перебирая их пальцами и говоря низким бархатным, как кот мурлычет, тоном: "Ты отрасти их, они великолепные, смотреться будут — отпад!". Андрей же снова так мило покраснел, отстранился и глянул в мою сторону. Выражение его глаз в тот момент я не понял, а сейчас подумалось, что это было возбуждение, и наверняка сейчас он делает то же, что и я. Воображение разыгралось и в этот момент наступил оргазм. Открыв глаза и бездумно глядя в потолок, я пролежал некоторое время совершенно неподвижно, не желая признаваться самому себе, что в моей душе происходят какие-то изменения. Впервые в такой момент представлялась в уме не женщина, а парень, пусть даже и симпатичный. Чуть позже, засыпая, решил, что завтра же займусь поисками девушки или на худой конец вызову в следующий раз по телефону.

На работе я, не откладывая в долгий ящик, нашел Сашку, который работал в соседнем отделе. Еще в институте мы вместе устроились сюда подрабатывать, а по окончании здесь же и остались, только Сашку перевели при расширении фирмы в другой отдел.

— Слушай, Сань, организуй встречу с той цыпочкой, что на слете была. Или дай телефон, — Это был самый простой способ избавиться от возникших у меня проблем.

— Че это так срочно? В одном месте загорелось? Она же тебе вроде как не по вкусу пришлась?

— Ну, считай, что я передумал.

— Мне-то несложно, сегодня у жены спрошу и вечером тебе позвоню. Или завтра на работе обсудим это дело. Только вот захочет ли она? Ты ж так холоден был. Уверен, сейчас и имени ее не помнишь.

— Да ладно, попытка не пытка. Буду ждать звонка. На обед вместе? Или как вчера задержишься?

— Да нет, программу доделал, так что все в порядке. Ты давай, шуруй на свое рабочее место, а то попадешься под горячую руку начальству, оно с утра всегда недовольно.

— Что ж, работа есть работа. У-у-у, как жаль, что отпуск позади! — и я поплелся на свое место.

Вечерний разговор с Сашей по телефону не принес радости — подруга жены отказалась от повторной попытки встретиться, передав свое мнение: равнодушие по отношению к ней было настолько явным, что не требует никаких объяснений. Я же пожал на это плечами и решил, что "чему быть, того не миновать. Надо будет — другая девушка сама найдется". На этом свои поиски закончил.

8.С другой стороны. Сокурсник.

Настроение было — ниже плинтуса. Невыспавшийся, злой на себя самого и на Вадима за вчерашний вечер, Андрей входил в аудиторию, когда сзади на плечи легла рука и возглас "Привет!", полный жизнерадостности, заставил его вздрогнуть.

— Помяни черта, так он тут как тут, — сбрасывая руку, хмуро сказал Андрей, проходя на свое место: — Какого фига вчера выпендривался? Я же предупреждал, зачем провоцировал? Причем не только меня.

— Ой, никак ревнуешь? — у шедшего следом Вадима тембр голоса приобрел знакомые бархатные нотки, — как я ра-ад! — а дальше весело произнес: — И вообще, я тебе уже говорил, что умею различать сексуальные предпочтения мужчин? Так вот, этот твой дружок — би. Поэтому и вел я себя так. Кстати, он ничего, мне понравился. Уверен, и ты и он вчера ночью не сразу заснули. Надеюсь, ты обо мне думал, занимаясь этим? — выразительный взгляд на ширинку Андрея.

Андрей смутился, залился краской и сердито зыркнул в сторону Вадима:

— Не твое дело! И вообще, странный способ пытаться подружиться со мной, чистой воды сексуальное домогательство, — сокурсник снова обнаружил свою проницательность: заниматься самоудовлетворением пришлось, мечтая о предмете своей несбывшейся любви, что уже вошло в привычку.

— Ну, я ж говорил, никакого насилия. А что, тебе вчера не понравилось? Не поверю! Иначе бы продолжения — опять взгляд на ширинку — не было бы.

— Заткнись, а? Лекция началась, — раздражение прорвалось в голос, и друг счел за лучшее замолчать.

Вполуха слушая препода, Андрей задумался о том, что его сосед по парадной, оказывается, бисексуал — Вадиму он поверил сразу — и что, возможно, зря так старательно скрывать свою ориентацию. Просто очень уж не хотелось потерять такого друга, как Дима. Вроде недавно знакомы, а вот, поди ж ты, этот взрослый уже человек стал необходим. С ним было легко, общение доставляло истинное удовольствие и мысль, что с парнем-геем Дмитрий общаться будет более ограниченно, а то может вообще начать избегать, заставляла таиться. Он вспомнил выражение лица своего друга, когда тот узнал о Леоне с Сергеем. И мысленно согласился сам с собой: правильно скрывал. А потом всплыл в памяти вчерашний вечер, провокации одногруппника, реакции старшего друга, и засомневался снова: кажется, зря скрывал. Сокурсник не афишировал свои предпочтения, но и не скрывал их. Получалось что-то вроде подшучивания с его стороны то над Андреем, то над Дмитрием. Оба смущались, иногда краснели, иногда злились, реагируя на слова и поступки Вадима одинаково. Всплыла картинка: Дима подошел к компьютеру выбрать другую песню, наклонился к монитору, а Вадим говорит: "Приятно смотреть, как ты движешься, Дим, ты такой сексуальный", на что молодой мужчина отозвался: "Ты специально хочешь разозлить меня?", получив в ответ: "Это же комплимент!". Помотав головой, чтобы выкинуть все эти мысли из головы, Андрей попытался сосредоточиться на лекции. Рядом раздался тихий шепот Вадима:

— Что за мысли крутятся в твоей головке? Можем позже вместе обсудить.

Проигнорировав эти слова, Андрей занялся конспектированием лекции, а то и так часть уже прослушал.

После занятий Вадим предложил снова зайти в то кафе, где они уже однажды сидели. Но Андрей отказался под предлогом, что мать просила вернуться пораньше, типа есть какие-то дела. И по дороге домой все обдумывал, как же относиться к Вадиму? Он одновременно и раздражал, и привлекал своей легкостью и веселостью нрава. Однозначность его желания сблизиться пугала и манила. Чувствовалось, что опыт интимных отношений у Вадима был, и, думая об этом, Андрей терялся. Ведь до сих пор единственный, о ком он мечтал, кого представлял в своих фантазиях, с кем хотел быть — безответная любовь с 13 лет — находился далеко, и к тому же это было совершенно безнадежно. А жизнь продолжалась, молодой организм требовал своего, чего самоудовлетворение в полной мере не давало. Хотелось, чтобы кто-то с любовью обнял, прижал, поцеловал. Хотелось ласки и внимания. Только вот сделать решительный шаг навстречу желаниям сокурсника Андрей еще не мог. Решив для себя, что пусть все пока остается по-прежнему, в качестве сдерживающего фактора настойчивости Вадима привлекать третьих лиц, дабы не оставаться наедине, самому никакой инициативы не проявлять, а там как получится, паренек остановился, глубоко и резко вдохнул-выдохнул и пошел дальше, думая уже о задании по сопромату на следующую неделю.

Через несколько дней состоялся давно намеченный сабантуйчик для укрепления дружбы между сокурсниками. В группе было 25 ребят и три девушки, так что это больше походило на мальчишник. Но получилось довольно весело. Был вынесен общий вердикт: жаль, что раньше не организовали, с выездом на природу, с ночевкой, с гитарой и костром. Что до Андрея, то он на этой гулянке окончательно понял одно: Вадим умудряется так себя вести, что все воспринимают его поведение как розыгрыши, приколки и просто своеобразный стиль общения. Тем более, что кто-то из ребят познакомился со студентом другого факультета — бывшего одноклассника Вадима — и тот лишь подтвердил сложившееся мнение. Сокурсники пришли к выводу, что Андрей за свой слишком привлекательный внешний вид выбран в качестве объекта пусть и не злых, но насмешек со стороны своего друга Вадима. Кому-то это не нравилось вообще, кто-то сочувствовал одному, а кто-то поддерживал другого — для всех это был повод развлечься. Но, похоже, никто не допускал и мысли, что в группе есть геи. Так что всю глубину сложившейся ситуации понимал один Андрей.

Естественно, никто не обратил внимания, когда подвыпившие друзья вместе пошли домой, и один приобнимал за плечи другого. "Что ж, я сам решил, пусть все идет, как идет" — отчаянно подумал Андрей, не сопротивляясь больше настойчивости друга.

— Ты сегодня на удивление податлив, неужто я покорил твое холодное сердце? — лукаво спросил Вадим.

— Фи, я просто поддержал твое реноме приколиста. А я все удивлялся, как ты в школе учился с твоими наклонностями? У тебя здорово получается пудрить мозги людям, — медленно и старательно выговаривая слова, откликнулся Андрей, слегка покачиваясь при ходьбе.

— Многолетняя практика. Учись, студент. Кстати, я оценил, что проводить тебя до дома ты мне все же позволил, — мурлыкнул друг, — может, и на чай пригласишь?

— Хорошего понемножку. Обойдешься, — пытаясь скрыть некоторое возбуждение, возникшее под воздействием выпитого, грубовато ответил парнишка.

На улице подморозило — была середина октября. Чистое, без облаков, небо усеяно алмазами звезд — засиделись допоздна, благо, общественный транспорт ходит исправно. Свежий воздух немного прочистил голову от пьяного дурмана. По молодости лет и по воспитанию, Андрей не умел соотносить возможности своего организма и количество алкоголя, которое можно выпить, сохраняя контроль над собой, поэтому состояние у парня находилось на уровне "гори все синим пламенем". Уже подходя к парадной, Андрей, все еще под воздействием алкоголя, заколебался: а если бы сейчас Вадим поднялся вместе с ним? Мамы нет — она вообще последнее время, после того как ее подруга тоже развелась, редко дома бывает. Что тогда? Сердце от таких мыслей забилось быстрее. Возможно, Вадим что-то почувствовал, потому что на слова "Ну, пока" он неожиданно схватил парнишку за плечи и, решительно прижав к стене у дверей подъезда, быстро, умело поцеловал. Андрей даже не успел сообразить, что произошло. Только увидел очень близко шальные глаза со зрачками почти во всю радужку и ощутил жар от прикосновения теплых губ к своим губам. Куда-то ушли силы, и он с трудом устоял на ногах. Сердце заколотилось как сумасшедшее. Хмель быстро выветривался из головы от частого и глубокого дыхания — холодный осенний воздух этому очень способствовал. Это был первый его поцелуй, впервые к нему так прикасались. В этот миг за спиной Вадима прозвучало "О!" и что-то мягко упало. На короткой дорожке к подъезду стоял Дима, а на асфальте у его ног валялись запакованные в целлофан батон и полхлеба. Немая сцена "Не ждали". Первым пришел в себя Вадим, и, обернувшись на звук, как ни в чем не бывало, жизнерадостно произнес:

— Привет! Давно не виделись! Как дела? Откуда в такую позднатень?

Дмитрий поднял упавшие продукты и на удивление спокойно и холодно, словно ничего не случилось, ответил:

— Глупый вопрос. В круглосуточный ходил, не видно, что ли? Ладно, не буду мешать. Пока.

— Постой! Я тоже домой, — Андрей лихорадочно стал набирать код на дверях, боясь встретиться взглядом хоть с кем-то из друзей. Лицо пылало. Руки тряслись. Возбуждение от только что произошедшего не проходило.

— Да ты не нервничай так, ничего страшного не произошло,— Вадим беззаботным тоном обратился сначала к одному, а потом к другому: — Мы с вечеринки, выпили хорошо, я просто решил подшутить. Легкомысленно конечно. Не обижайтесь. Примите как розыгрыш. Ну, ладно, я пошел. Дим, до встречи, Андрей, завтра увидимся.

Он махнул рукой, развернулся и не спеша, слегка покачиваясь, пошел к дороге. Через секунду его уже было не видно за густыми кустами сирени, росшими у подъезда с незапамятных времен. Двое оставшихся молча зашли в парадную. В ожидании лифта Андрей не выдержал молчания и, не глядя на друга, глухо сказал: — Ты ничего не собираешься спрашивать?

— Зачем? Твой сокурсник ведь все объяснил? Разве не так? — раздраженно прозвучало в ответ. — Да и вообще, это твоя жизнь, я в нее не имею права лезть, так что можешь делать, что захочешь, — в интонациях друга слышалась злость.

Почему-то стало обидно. Захотелось плакать. В душе образовалась такая смесь эмоций, что парнишка оказался в состоянии прострации и на своем этаже даже не сообразил, что надо выходить. Только после слов Димы "Ты что, заснул? Твой этаж" он очнулся. Выдавив из себя "Пока", шагнул из лифта. Возможно, если бы парнишка посмотрел сейчас в глаза друга, он понял бы что-то очень важное для себя, но он боялся встретиться взглядом и увидеть презрение или брезгливость. "Что это я? Еще и напился как последний дурак", — подумал Андрей, подходя к дверям своей квартиры. Почему-то казалось, будто он поссорился с Димой, и на душе от этого образовалась тяжесть. Сейчас он очень жалел о случившемся. Пройдя в комнату, медленно сел на диван, устало вздохнул, расслабился и попытался привести чувства в порядок. Как ни странно, но на Вадима злости не было. Вспоминая поцелуй, признал — ему понравилось, могло быть и продолжение, если бы не случайная встреча с Дмитрием. Возбуждение сохранялось, но в то же время он испытывал чувство вины перед старшим другом, хотелось позвонить ему и как-то оправдаться, получить прощение. Хотя за что, и вообще с чего бы это. Противоречивость эмоций не давала успокоиться. "Господи, да что же это!" — с силой потер ладонями лицо, встал и пошел в ванную, решив, что душ смоет остатки хмеля и поможет успокоить бурю в душе.

9.Встречи бывают разные.

Первый порыв — врезать нахалу. Кулаки непроизвольно сжались, и пакеты упали на землю. Широко раскрытые, почти черные от расширенных зрачков, глаза Андрея уставились на меня. Вадим начал оборачиваться, я же наклонился за упавшим хлебом. Этих секунд мне хватило, чтобы взять себя в руки. На его жизнерадостное "Привет!" я ответил довольно спокойно, надеясь, что мою злость не заметят. В душе кипело. Повторяя про себя как заклинание "Не мое дело, не мое дело", я постарался быстрее пройти мимо, не дай бог, выдам свои истинные эмоции. Но не тут-то было. Андрей как за соломинку ухватился за возможность смыться с места события и со словами "Постой! Я тоже домой" стал торопливо нажимать кнопки кодового замка. Вадим же был спокоен как танк. Выдав нам притянутые за уши объяснения своим действиям, он легкомысленно помахал рукой и, не торопясь, удалился.

Я вошел вслед за парнем в подъезд, боясь, что не выдержу и то ли ударю, то ли обниму его. Хорошо, что руки были заняты хлебом. В ожидании лифта Андрей попытался со мной заговорить, но я не желал выяснять сейчас отношения, страшась выдать истинное чувство, которое так неожиданно вспыхнуло во мне при виде целующихся ребят. Узнать его не составило труда: ревность переживать раньше доводилось. Хотя я был поражен, что испытываю такое по отношению к парню, из-за чего примешивалась растерянность. Глядя в лифте на расстроенное лицо Андрея, словно он вот-вот заплачет, на его виновато опущенные плечи, на сжатые в замок руки парнишки, словно он сам себя держит из последних сил, злость ушла, и я таял от желания обнять, прижать к себе, зарыться рукой в такие шелковистые на вид волосы и как-то успокоить его. Это было мучительно сладко и больно одновременно. Мне не приходилось еще ощущать такую смесь чувств, и когда открылись двери лифта на этаже Андрея, а он стоял и не шевелился, я привел его в чувство, намеренно грубо сказав: "Ты что, заснул? Твой этаж", чтобы, не дай бог, самому не сорваться. Вздрогнув, глухо произнеся "Пока", парнишка вышел. Я же обессилено прижался спиной к стенке.

Короткий подъем — и я дома. Шторм в душе затихал, оставляя после себя что-то совершенно новое. Войдя в комнату, я опустился на диван, облокотясь на колено и прикрыв рот рукой. В голове бились панические мысли: "Господи! Это дикость, дикость! Это парень! Это помутнение рассудка! Мне всегда нравились женщины! Мне с ними хорошо!". Только вот факт оставался фактом: я приревновал, и сильно, семнадцатилетнего парня к другому мужчине. И себя не обманешь — желания, о которых я недавно и помыслить не мог, пробуждались во мне, наплевав на внутреннюю борьбу с ними. "Что делать? Что делать? Мне нужна женщина! Срочно! Это должно помочь!". Найдя в интернете нужную мне инфу, я позвонил и заказал девушку на час, решив, что при необходимости срок можно и продлить. Подготовившись, с нетерпением ждал назначенного момента, надеясь, что после времени, проведенного с женщиной, неестественные для меня чувства и желания исчезнут.

Пришедшая девица была в моем вкусе, как и предвиделось. Немного пообщавшись на общие темы, высказав ей свои пожелания, я отправил ее в ванную, а затем мы приступили к тому, для чего она и пришла. Секс без чувств сам по себе мне никогда не нравился. До этого только раз ради эксперимента я приглашал девушку по вызову. Тогда впечатления на меня это не произвело. И сейчас было то же самое. Проводив гостью, я устало завалился на диван. Чисто физическая разрядка не избавила меня от переживаний. Моя попытка освободиться от душевных проблем таким вот образом не увенчалась успехом. Хуже того, образ двоих обнимающихся друзей, вновь и вновь всплывал в памяти, не обращая никакого внимания на мои попытки выкинуть его из головы. Причем более всего задевало, что по всему было видно, как Андрею это не отвратительно — пространство у дверей хорошо освещалось галогеновой лампой, а он стоял ко мне лицом. Кто бы мог подумать, что я окажусь в такой ситуации! Ночь, но сна — ни в одном глазу. Решил, было, еще раз сходить в круглосуточный, на этот раз за лекарством в виде алкоголя, да вовремя вспомнил, что скоро на работу идти. Промаявшись так до утра, в офис я пришел, разбитый душевно и физически.

— Димон! Ну и видок у тебя! Ты что, всю ночь гудел? — Сашка подошел и принюхался: — запаха нет. Колись, что произошло?

— Да совершенно ничего! — признаваться другу, что испытывал муки ревности и не только, я не собирался, но настырность последнего была мне хорошо известна, поэтому, честно глядя, ответил полуправдой: — подружки нет, вот, пришлось девушку по вызову заказать.

— Бог мой, как ты опустился! Долг друга — помочь товарищу. Я что-нибудь придумаю. А сегодня, хочешь, после работы по пивку? Моя все равно поздно придет — у нее на работе пьянка намечается в связи с датой рождения их фирмы. Давай к тебе или ко мне забуримся, молодость вспомним.

— Ха, старик нашелся! Я не против, только давай ко мне — ближе, да и если что — можешь у меня остаться, а твоей позвоним. Надеюсь, она не устроит тебе скандал? — оставаться одному вечером действительно не хотелось, предложение друга было очень кстати.

— Ну-у, на фоне того, что и сама будет не трезвая, думаю, бояться нечего.

— Что ж, решено! А сейчас — работать, работать!

В конце рабочего дня выйдя на холодный осенний воздух, я уже не чувствовал такой сумятицы в душе — ежедневные служебные проблемы отодвинули события вечера и бессонную ночь в прошлое. Сейчас я мог бы и отказаться от намеченной пьянки, но Сашка стоял рядом, застегивая куртку на молнию и улыбаясь в предвкушении вечера:

— Слушай, а у тебя девчонок знакомых что, вообще нет? А то позвать бы.

— Ха, хочешь вспомнить наши студенческие вечеринки? Очнись, чувак! Ты женат! Да и нет таких. Замуж повыскакивали или уже при мужиках. Пойдем, по дороге в магаз заскочим.

— Да, редко мы в последнее время общаемся.

— ?! — я вопросительно-удивленно глянул на друга, ведь каждый день видимся.

— Я имею в виду не работу, а вот так просто, как мы раньше тусились. Вспомни институт.

— Что ты хочешь, все течет, все меняется. У каждого своя жизнь. Ты вот женат, скоро дети пойдут. Так что все путем.

Дружок мой погрустнел, вздохнул, помолчал немного и выдал:

— Вот и тебе надо жениться! Будем дружить семьями. Жены с женами сплетничать, мужья с мужьями пьянствовать! — снова жизнерадостный, Сашка не умел долго грустить и печалиться, за что его все в группе любили. Он и женился-то одним из первых — такие не остаются надолго в одиночестве. Вот только я тоже был всегда желанным человеком в компаниях: легко сходился с новыми людьми, умел поддержать любой разговор, знал свою норму в выпивке, девчонки ко мне тоже были не равнодушны — в их среде я считался привлекательным, хотя и не вешались гроздьями, как на Сашку. Только я сам почему-то слишком привередлив был: редко кто находился по душе, а просто так трахаться не нравилось.

Мы подходили к повороту в сторону парадной, когда я заметил знакомую фигуру, шедшую впереди. За разговором просто не обратил внимания и сейчас притормозил, не желая встречаться с Андреем, не зная, как я посмотрю ему в глаза. Но как раз на повороте он, вынимая из кармана куртки, уронил ключи и, поднимая их, заметил нас. Прятаться было поздно. Я приветственно взмахнул рукой и улыбнулся: не показывать же свое смятение. Он стоял вполоборота к нам в выжидательной позе и, увидев мое приветствие, облегченно просиял и радостно почти завопил:

— Привет!!

Если честно, я никак не ожидал такой бурной реакции и даже несколько опешил. Тут же решил, что буду вести себя так, как будто вообще ничего не было. Ни в коей мере мне не хотелось терять хорошие отношения с ним.

— Привет. Что-то я последнее время часто тебя у парадной встречаю. Раньше так не было, — "блин, что я говорю" — сразу всплыла картинка вчерашней встречи.

Он покраснел и опустил глаза, видимо, синхронно со мной ему на память пришло то же, что и мне, ответил же нейтральным тоном:

— Так универ — не школа, занятия позднее заканчиваются, поэтому с тобой чаще сталкиваться будем.

Тут вмешался Сашка:

— Скорее всего, Вас зовут Андрей?

— Э-э, да, — парнишка посмотрел вопросительно на Сашку, затем на меня. Я открыл рот, но дружок мой опередил меня:

— Просто Димон много о Вас говорил раньше, поэтому мне не составило труда узнать соседа по подъезду, с которым он сторожил какую-то дачу и у кого на дне рождения был. А я Александр, его друг со студенчества, бывший сокурсник, теперь вместе работаем. Можно просто — Саша. Наверняка он обо мне говорил.

— Э-э, да, — несколько растерянно повторил Андрей.

— Ну вот, и знакомить не надо, сами познакомились, — подал, наконец, и я свой голос, — пошли, что ли. А то стоим прямо на повороте.

— Точно! Андрей, хочешь присоединиться к нам? Мы пивка закупили. А чем больше компания, тем веселей. Может, у тебя найдутся симпатичные знакомые девчонки, готовые составить нам компанию? Еще клевей будет! — с энтузиазмом воскликнул Сашка, заходя в подъезд.

Андрей покраснел, нерешительно глянул на меня и стал отказываться:

— Да нет, я это...надо к занятиям готовиться.

— Забей! Мы же тоже учились, нас не обманешь. Дима, ты чего молчишь? Сам же говорил, что он твой хороший друг, чего не приглашаешь? — мой бывший сокурсник вопросительно глянул на меня. "Да уж, он нисколько не изменился после свадьбы, такой же активный в организации гулянок" — подумалось мне, и я ответил:

— Так ты же и слова вставить не даешь! Андрей, действительно, присоединяйся, весело будет, а занятия твои в лес не убегут, — я желал, чтобы он пришел. Стремление быть к нему поближе опять разгоралось во мне, и сопротивляться ему не хотелось.

Андрей заколебался. Мы как раз подъехали на 6-й этаж. Двери лифта раскрылись.

— Короче, — снова взял на себя инициативу Сашка, — ты сейчас бросаешь свои вещи и поднимаешься к нам. Иначе через пять минут мы придем за тобой. Все. Ждем, — безапелляционно произнес мой дружок, подталкивая паренька на выход.

— Хорошо. Подойду, — сдался Андрей. И снова нерешительно взглянул на меня. Я кивнул, подтверждая, что согласен со словами друга. А в душе нарастало ожидание приятного вечера.

Пока я открывал дверь квартиры, Сашка задумчиво смотрел на меня. Затем спросил:

— Мне показалось или твой друг тебя побаивается?

— С чего бы? — изумился я. И тут же снова вспомнил вчерашний вечер, его попытку поговорить со мной и мои резкие слова, — да нет, тебе показалось, — постарался скрыть возникшее смущение, излишне бодро приглашая друга: — проходи, проходи, раздевайся. Давай пакеты, я на кухню пока все отнесу.

Наблюдательность Сашки всегда меня поражала, и я понял, что вечер у меня будет не столько приятный, как напряженный — раскрыть мое влечение к парню, если я буду неосторожен, для него раз плюнуть. Звонок в двери отвлек меня от тревожных мыслей.

Андрей уже успел переодеться и даже приятно пах дорогим парфюмом — уже не впервой я замечал его любовь к хорошим запахам. Он стоял с бутылками пива и с палкой сырокопченой колбасы в охапке, взволнованно и часто дыша. "Пешком он, что ли, поднимался?" — глядя на его порозовевшее лицо, почувствовал ускорение своего сердцебиения и тут же перехватил часть бутылок из его рук, предлагая пройти на кухню. Он нерешительно вошел, как будто в первый раз. Чувствовалось, что вчерашние события все еще не выходят у него из головы, и я впервые задумался не о своих переживаниях, а о том, что же творится в душе парнишки. Пожалел, что вчера был резок с ним. Но иначе-то я не мог! Снова захотелось его обнять. Я торопливо отвернулся от него, призывая Сашку:

— Саш, тут еще пиво прибыло! Вы давайте в комнату проходите, поболтайте там, а я пока стол приготовлю, — таким образом я попытался отделиться от обоих, что бы привести себя в равновесие. Но не тут-то было.

— Еще чего! Все делаем сообща! Так интереснее и веселее. Андрей, присоединяйся!

— Да, конечно, — все еще немногословен, слегка скован, парнишка даже не догадывался о моей внутренней реакции на такое поведение — хотелось подойти, обнять и растормошить его. Но как бы это смотрелось?

— Слышь, пацан, ты так и не сказал, есть у тебя знакомые девчонки? — сбить Сашку с задуманного было всегда сложно, — ты мне телефончик дай, а я и сам сумею уговорить придти.

— Блин, угомонись, женатик! — во мне боролись два желания: никаких девчонок около Андрея не хотелось видеть, и возможность перебить тягу к парню общением с женщиной. Воевать с самим с собой, да еще и пытаться, чтобы это было незаметно моему наблюдательному другу...Н-да-а.

— Да у меня нет таких знакомых, — смущенно ответил мой младший друг, и я обрадовался этому, хотя постарался скорчить недовольную рожу:

— Жаль, было бы веселее.

— Ну что ж, будет мальчишник! — воскликнул неунывающий Сашка и продолжил с театральной тоской:

— Но какая возможность была! М-м-м! Димон бы меня не выдал, правда? — совершенно уверенный в этом, он посмотрел на меня и подмигнул: — а для тебя это просто необходимо.

Я непроизвольно бросил быстрый взгляд на Андрея — он как раз наклонился над журнальным столиком, ставя тарелку с закуской, поэтому я не увидел его лица — и показал кулак старшему другу. Тот недоуменно приподнял брови.

— Ладно, давайте отметим ваше знакомство — сказал я, чтобы отвлечь Сашку, и наливая в бокалы пиво. Мой бывший сокурсник с удовольствием поддержал тост и направил свое любопытство на нового знакомого. Я же наблюдал за ними, сидя в кресле, потягивая пиво и изредка вставляя свои реплики.

Мне нравилось смотреть на Андрея, снова как когда-то у парадной отмечать красоту карих глаз, ресниц, бровей, губ — всех черт его внешности, следить за мимикой его лица при разговоре, за движениями молодого гибкого тела. Было видно, что от моего наблюдения он волнуется, и меня это почему-то выводило из равновесия. Где-то в районе солнечного сплетения сладко заныло. Вот Андрей откинул привычным жестом слишком длинную челку — кажется, он волосы решил вообще не обстригать после школы. Тихо засмеялся на какие-то слова Сашки — я автоматом улыбнулся, хотя и не вник в суть произнесенного. Быстрый взгляд парня на меня, который тут же испуганно метнулся в сторону, стоило ему пересечься с моим. Слегка порозовевшие щеки то ли от выпивки, то ли от смущения. Волны аромата, исходящие от него при резких движениях. Это его близкое присутствие было крайне приятно — я наслаждался. Стараясь сохранить на лице безмятежно-равнодушное выражение лица, я непроизвольно сжимал зубы, борясь со все нарастающим возбуждением, с ускоряющимся дыханием и сердцебиением. И испугался, когда почувствовал возникающее напряжение внизу живота.

— Эй, друган? — Сашка подозрительно смотрел на меня, — ты чего, не слышишь? У тебя вид такой отсутствующий и ...о чем это ты думаешь?

Я со всем прилежанием изобразил на лице безмятежность и внимание, надеясь, что друг не воскликнет, как знаменитый Станиславский свое "Не верю!".

— Да ни о чем существенном, просто сижу вот, отдыхаю, вас слушаю.

— Что-то плохо ты слушаешь. Я спрашиваю, что, если мы на твой день рождения организуем крутое застолье? Пусть не круглая дата, но мы действительно давно не собирались большой компанией. Вот Андрей даже и не знал, что у тебя день рождения 9 декабря. Так что скажешь?

— Да, конечно, я не против, — криво улыбаясь, встал и направился в прихожую, стараясь проигнорировать два взгляда: вопросительный Андрея и задумчивый Сашки, — простите, я сейчас вернусь, отлить надо, — хотя основная причина была придти в себя.

Уже из коридора — музыка была включена тихо, для фона — услышал, как мой старый дружок пониженным тоном спрашивает парня:

— Ты не в курсе, что с ним случилось? Он последнее время какой-то не такой.

— Да нет, — неуверенный ответ, голос выдавал смущение, — и вообще, ты же лучше знаешь своего друга, я-то недавно с ним знаком.

— Ну, вообще-то ты прав. Передай-ка мне телефон, вон, сзади тебя. Надо жену предупредить, что не приду сегодня домой.

Дальше я уже не слушал. Умывшись холодной водой, успокоив душевное волнение и несвоевременное желание, постоял в ванне, набираясь смелости снова появиться перед друзьями, от которых требовалось скрывать неуместное внутреннее состояние. Захотелось курить. Вспомнил, что на кухне есть заначка для гостей, пошел, взял. Сам я сигаретами не увлекался, хотя в студенчестве за компанию мог и подымить — особой тяги, как у других, к этому у меня не было. Заметив пачку сигарет в моих руках, когда я зашел в комнату, Сашка заулыбался:

— О, да! Про это мы с тобой в магазине забыли. Жаль, что жена заставила бросить. Хотя дай-ка и мне, она же не узнает, а я все равно у тебя останусь, я уже решил, — он был доволен. Закурив, я передал пачку старому другу. Андрей вспомнил про кальян, на что Сашка ответил:

— Оставим это удовольствие на следующий раз. Хочешь? — и протянул сигареты парню. Тот отказался. Я, действительно, не видел ни разу, чтобы Андрей курил. И мне это нравилось. На него я теперь старался вообще не смотреть. Так было легче. Хотя изредка бросал, не удержавшись, короткие взгляды.

Все-таки я сумел скрыть свое душевное состояние, так как мой бывший сокурсник на меня больше не косился, вечер дальше протекал вполне естественно, если не считать, что мы с Андреем между собой практически не говорили. В основном, болтологией занимался Сашка. Наши посиделки закончились довольно поздно. Проводив слегка захмелевшего Андрея, я постелил другу на диване в гостиной, а сам завалился на кровать в своей спальне, прокручивая в уме прошедший вечер. Голова приятно кружилась от выпитого. Внутренне расслабившись, я отдыхал от напряжения, в котором держался весь вечер. Стук в дверь заставил встрепенуться. Сашка осторожно зашел в темную комнату, присел на кровать, помолчал, а затем тихо и как-то проникновенно сказал:

— Дима, если тебе вдруг захочется поговорить со мной, то я в любое время выслушаю тебя. Помни, что я твой друг и всегда поддержу и помогу. Сегодня ты весь вечер был в напряге. Прости, но я не мог не заметить это, — он помолчал, затем встал и направился к двери. У меня сдавило в горле. Я сглотнул и в след ему хрипло произнес:

— Спасибо, — дверь тихо щелкнула, закрываясь.

"У меня действительно есть замечательный друг" — с теплотой и благодарностью подумал я о Сашке. И стало легче. Я усмехнулся: "Ну ничего от этой сволочи не укроешь", совершенно расслабился, закрыл глаза и меня быстро засосал водоворот сна.

Наутро я проснулся на удивление бодрый и энергичный. Разбудив друга, пошел готовить яичницу с колбасой. Телефонный звонок отвлек от этого благородного дела — звонила драгоценная половинка Сашки — явно проверяла как у нас тут дела. Я ее успокоил и передал трубку приятелю. Позавтракав, отправились на работу.

В последующие дни мой давний товарищ ни разу больше не спросил чего-либо типа "Что с тобой". Только участливые взгляды давали понять, что он по-прежнему внимателен ко мне. Словно решил ждать, когда я сам решусь вывалить на него свои проблемы. Мне же, естественно, такими своими переживаниями делиться с другом было стыдно. Я надеялся, что чувства, возникшие во мне так резко, да к тому же направленные на человека моего пола — что-то случайное и временное. Тем более что я постарался возвращаться домой попозже, дабы не встречаться случайно с Андреем у парадной, раз уж так совпадает окончание моего трудового дня и его учебы. Специально взял на себя дополнительную работу, чтобы задерживаться в офисе, мотивировав желанием побольше заработать и поскорее купить давно вожделенную машину. Сашка на такую мою отмазку недоверчиво покачал головой, но по-прежнему ничего не сказал. Все остальные сотрудники восприняли это как само собой разумеющееся. Ни я Андрею, ни он мне — мы с того вечера даже не звонили друг другу. Хотя нет, был один звонок как-то вечером: Андрей сказал, что Вадим к нему в гости собирается посидеть за компом, и они оба будут рады, если я составлю им компанию. Только в это время я все еще был на работе, хотя и заколебался: может, завтра подольше задержусь, а сейчас принять приглашение? Но, оценив, что эти ненужные чувства к нему во мне еще живы, все же отказался. Вот так прошло недели две, может, чуть больше. Пока однажды...

10.С другой стороны. Ощущение ссоры.

Андрей шел по замерзшим улицам вечернего города и вспоминал...

Прошло несколько дней с тех пор, как он вместе с Димой и его старым другом Сашей сидел и пил пиво, надеясь, что этот вечер вернет былые отношения между ними. Но ожидания оказались напрасными. Хотя сначала вроде бы все было хорошо — старший друг наблюдал за ним без презрения и брезгливости, чего так боялся парнишка после инцидента с Вадимом накануне вечером. Взгляд Димы волновал, причем это было приятно. Но чуть позже, после короткой отлучки из комнаты, он уже сидел с отстраненным выражением лица, мало говорил и даже почти не смотрел на Андрея. "Значит, все же презирает, наверно при друге не хочет показывать" — пришел парнишка к горькому для себя выводу, одновременно улыбаясь и переговариваясь с новым знакомым Сашей, — "Теперь он не хочет со мной даже разговаривать. А что бы было, узнай он, что я — гей?". Возникшее накануне ощущение ссоры с Димой так и не проходило. Горечь где-то в глубине души только усиливалась и разрасталась. Но Андрей настолько давно привык скрывать свои чувства, что никто ничего не заметил. Правда, слишком внимательный взгляд нового знакомого в лифте встревожил парня, но позже он решил, что ему просто показалось. В основном, Саша исподтишка наблюдал за своим товарищем, а с Андреем вел себя дружелюбно, заинтересованно, легко и просто, но все же, как со случайным знакомым в общей компании. Холодное же отношение Дмитрия задевало и вызывало желание оправдаться. Но с чего начать, как это сделать? Да и за что, собственно, нужны эти оправдания? "Ведь не я виноват в том поцелуе. И вообще, это мое личное дело" — парнишка мысленно метался, пытаясь найти правильную линию поведения с Димой. Андрею очень сильно не хватало тех непринужденных разговоров, что он вел прежде со своим взрослым другом. Даже большая разница в возрасте нисколько не мешала их общению. А после того, как Вадим сказал, что Дмитрий — бисексуал, у Андрея появилась надежда, что он может раскрыться перед новым своим старшим товарищем, и тот поймет его и примет. И как же сейчас было тяжело осознавать, что эти надежды разрушены.

С того вечера Андрей больше не видел Дмитрия. Звонить ему он не решался, тем более пойти и поговорить. О чем, если и так понятно, что взрослый друг не хочет с ним общаться. Время шло, а чувство потери не только не проходило, а усиливалось. Это было совершенно необъяснимо. Были в жизни Андрея ситуации, подобные этой, но такое раньше он переживал намного легче и быстро восстанавливал утраченное душевное равновесие. Даже то, что активное внимание к нему со стороны Вадима отвлекало от грустных мыслей, не помогало. С того события у парадной сокурсник ни разу больше не пытался ни обнять, ни поцеловать парнишку. Только всеми способами выказывал свое желание сблизиться. И, хоть Андрею было приятно внимание Вадима, и он нисколько на него не злился за тот поцелуй, но все равно, что-то было не так, чего-то не хватало.

Вот так, вспоминая прошедшее, парнишка дошел до своего бывшего дома, в котором жил и его друг детства Леон — к нему он пришел поплакаться в жилетку. Тот ждал, и как только прозвенел звонок, дверь перед Андреем распахнулась. Радостная физиономия хозяина квартиры вызвала широкую ответную улыбку у Андрея. Он обнял давно не виденного товарища.

— Проходи, проходи, я тебя сто лет не видел, совсем ты, брат, заучился, — подавая тапки, Леон другой рукой встормошил Андрюшкины волосы.

— Давно мне надо было придти к тебе, Леон, — сейчас парень жалел, что все это время пытался справиться со своими проблемами в одиночку. Ведь на то и близкие друзья, чтобы поддерживать в трудные минуты. Тем более Леон, который знает о нем все. И, едва усевшись в предложенное кресло, Андрей рассказал своему давнему другу о горечи размолвки с Димой, желании все исправить, колебаниях в отношении к Вадиму, об испытываемых переживаниях — что вообще ему теперь делать?

— Я тебе сейчас скажу одну важную вещь, то, что ты сам не заметил, — Леон внимательно посмотрел на друга, — Мне кажется, что ты за последнее время ни разу не вспомнил моего отца. Верно? — Андрей широко распахнул глаза и даже отшатнулся назад: действительно, его любовь, о которой в течение такого длительного времени он практически не забывал, оказалась где-то там, в прошлом.

— Прежде всего, — продолжал друг, — это говорит о том, что один из двоих новых друзей становится тебе важнее всех и может занять прежде занятое другим человеком сердце. Я, конечно, не могу сказать кто это, тем более Вадима даже не видел ни разу, да и, похоже, что ты сам еще не определился до конца в своих отношениях к обоим. Так что переживай — не переживай, а сердце твое само, в конце концов, выберет. Постарайся не ошибиться и правильно себя понять. Главное, не торопись. Я рад, что место моего отца стало вакантным, сам знаешь, как была твоя влюбленность бесперспективна.

Андрей молча слушал своего друга, шокированный тем, что сам не заметил такое важное изменение в своей душе, как исчезновение постоянной тяги к обожаемому столько лет человеку. "Вот так просто ушла моя первая любовь?" — с печалью и удивлением подумалось ему. Ведь совсем недавно он и помыслить не мог, что избавится от своих безнадежных страданий, а вот, поди ж ты, другие терзания появились — и прошлое оказалось в прошлом. Радоваться или печалиться такому повороту событий, кто знает? Тем временем Леон, видя, что друг завис в процессе осознания, сказал:

— Ты посиди пока один, подумай, а я пойду чаю приготовлю. А, может, тебе чего покрепче?

Андрей встрепенулся:

— Покрепче. Принеси чего покрепче.

— Пиво, вино, водка, коньяк? — изображая официанта, хозяин квартиры наклонился в полупоклоне, заложив одну руку за спину, другую согнув, будто держит полотенце.

— Ни хрена себе выбор! — заулыбался в ответ друг-страдалец, — тащи коньяк, хоть я его и не люблю.

Выпив по чуть-чуть, друзья вернулись к насущным проблемам.

— Давай мы у тебя устроим небольшую вечеринку, ведь давно уже не собирались, и ты пригласишь Дмитрия, — предложил Леон. Чуть помолчав, не дождавшись ответа, продолжил:

— Мне он понравился, и я не верю, будто увиденное так отрицательно на него повлияло, тем более, что он — би, значит, в глубине его души это должно быть приемлемо. А у тебя появится возможность понять, как он к тебе относится, потому что есть высокая вероятность, что ты ошибаешься в своих выводах по поводу презрения или чего там еще, — Леон требовательно уставился на друга, ожидая, что тот скажет. И услышал неуверенное:

— Ну, можно вообще-то, — тут Андрей неожиданно даже для себя самого покраснел, представив, как приглашает Дмитрия к себе. Леон поднял брови, выражая таким образом удивление и любопытство, но сказал о другом:

— Отлично, я позже тебе позвоню, согласовать время вечеринки.

Еще немного посидев и поговорив о том, о сем, Андрей покинул гостеприимный дом друга и поехал в свою пустую квартиру, где единственный родной человек — мама — появлялась так редко. "Что-то она совсем уже у подруги поселилась. Надо будет поговорить с ней" — мельком подумал о матери парень, вновь возвращаясь мыслями к своим проблемам.

11.Первый опыт.

А еще через день после душеспасительной беседы с Леоном, случилось следующее.

Вадим вновь напросился в гости, умильно канюча дать пообщаться с компьютером, мол, опять свой дома ремонта требует, а нужен позарез для очередного срочного учебного опуса. Не хотелось Андрею оставаться наедине с Вадимом — было очень тревожно, зная о его желаниях, но и отказать другу в нужде язык не повернулся. "Черт, и Диму не пригласить, неудобно как-то, наверняка откажется" — с досадой подумал Андрей, вслух соглашаясь на просьбу сокурсника. По пути, проходя мимо магазина, Вадим затащил друга взять пива, хотя тот и упирался:

— Да брось ты, пиво — не водка, немного выпить не страшно. Пригласи своего соседа, как его — Дима. Посидим, как в прошлый раз, — настойчиво продолжая движение по супермаркету к стойкам с напитками, говорил Вадим. У Андрея поникли плечи:

— Я его давно не видел. Кажется, он очень занят, — печально сказал парнишка.

— О, очень жаль, — нейтрально прозвучало в ответ. На что Андрей встрепенувшись — это хороший предлог поговорить с Димой, торопливо воскликнул:

— Я позвоню! — и достал сотовый, не замечая, как поморщился друг. Ожидаемый отказ огорчил Андрея, так как где-то в глубине души он надеялся, что Дмитрий согласится и придет. Хотя то, что по телефону голос старшего друга звучал радостно, и объяснение — "в последнее время много работы, вернусь домой очень поздно, поэтому зайти не смогу" — воодушевило молодого парнишку, что, может быть, Леон был прав, дружба не разрушена. Просто Дима на самом деле очень занят по работе. В волнении он даже не заметил, с каким облегчением вздохнул Вадим, поняв, что третий лишний не появится.

Дома, пока сокурсник занимался своими учебными делами, Андрей решил приготовить ужин, подумав: "Если плотно поесть, то алкоголь не так сильно влияет". Он все равно чувствовал себя немного не в своей тарелке, находясь наедине с Вадимом, зная, что пиво ослабит его сопротивляемость, и, если друг будет настойчив в своих желаниях, то Андрей не был уверен, что устоит перед ним. Ясно и глубоко парнишка вновь прочувствовал, что былая любовь ушла, оставив сердце свободным для завоевания кем-то другим. И не исключено, что это окажется Вадим.

— Замечательный ужин. Ты великолепно готовишь, — говорил сокурсник, поглощая тушеное мясо и салат. Похвала была приятна.

— Сейчас по телику должен быть интересный фильм, название не помню — какая-то молодежная комедия. Давай посмотрим, — легко предложил Вадим, после того, как ужин был закончен. Удивительно, но в этот раз он не делал ни единого специфического намека, ни словами, ни тоном, ни действием. И Андрей расслабился, хотя где-то очень далеко эхом звучало сожаление. Потягивая пиво, смеясь при просмотре фильма, парень чувствовал себя свободно и легко, забыв то напряжение, с которым начинался этот вечер. Пока вдруг не прозвучало рядом тихое, серьезное:

— Прошу, только один поцелуй. Пожалуйста.

Это было произнесено так...так... Андрей растерянно замер, не зная что делать, что сказать, как вообще реагировать.

— Молчание — знак согласия, — чуть хриплый, чувственный шепот проник куда-то вглубь тела и заставил дыхание сбиться, сердце подпрыгнуть и понестись галопом. Очень близко Андрей вновь увидел расширенные зрачки глаз и, не в силах больше сопротивляться, закрыл свои глаза, ощущая осторожное, нежное прикосновение к своим губам.

— Не бойся, все будет хорошо, — щекотно прозвучало возле уха. От головы до пят пробежали мурашки, голова закружилась, тело ослабло, возбуждение нарастало. Не открывая глаз, Андрей непроизвольно потянулся к Вадиму, почувствовал, как его обнимают горячие руки друга — и окончательно провалился в водоворот новых для себя ощущений. Дрожь и жар от прикосновений, дыхание перехватывает так, что, кажется, сейчас потеряешь сознание, голова идет кругом, трепет тела, непроизвольные стоны от получаемого удовольствия и от боли, наконец, оргазм, весьма отличный от привычной мастурбации — разве можно передать словами, что происходит, когда тебе 17, это твой первый опыт и человек, творящий такое, тебе нравится.

Уже вынырнув из только что окончившегося безумия, Андрей обнаружил, что лежит, совершенно раздетый, на диване, а рядом на коленях стоит полуодетый Вадим. Когда это они успели снять с себя одежду, совершенно не помнилось. Все случилось так неожиданно, будто в тумане, как-то быстро, что только теперь окончательно до молодого парня стало доходить, что именно сейчас произошло. Стало стыдно, и он тихо прошептал:

— Боже!

— Как ты? — с еще не угасшим окончательно огнем в глазах на него смотрел растрепанный Вадим, — Я не ожидал, что ты настолько чувствителен, хотя понял, что это твой первый раз. Ты поэтому так долго упирался?

Андрей жутко покраснел от смущения и резко сел. "Больно!" — он поморщился и наклонился за брошенными около кровати вещами. Что говорить, совершенно не представлялось. В душе все еще не могло установиться одно определенное отношение к произошедшему: то ли хорошо, что это, наконец, с ним случилось, то ли плохо. Особенно, если учесть удовлетворенное желание близости с другим человеком.

— Ты замечателен, все хорошо, я просто счастлив, что ты позволил мне это, — Вадим, взволнованно говоря, попытался снова поцеловать Андрея, но только что потерявший девственность парень не ответил и даже немного напрягся. С сожалением однокурсник отстранился и поднялся на ноги:

— Не буду тебя тревожить. Я пойду в душ, а потом ты. Хорошо? Выпей пока пива. Вадим подхватил свои вещи и удалился. Андрей, уже не торопясь, оделся и, морщась при движении, подошел к окну. Задумчиво глядя в никуда, глотнул из бутылки, что взял, проходя мимо, с журнального столика. За стеклом осенняя холодная темнота, под порывами ветра раскачиваются голые ветви деревьев. А в душе затихают последние отголоски только что испытанного. И почему-то наряду с облегчением и затухающим блаженством присутствует совершенно непонятное сожаление. О чем оно? На память пришел разговор по сотовому с Димой, подумалось, вернулся ли он уже с работы? Затем возмущенная мысль — "какого хрена я об этом думаю?" — сделала резкий скачок к Вадиму в ванной — "а здорово было". И опять раздумье устремилось к старшему другу: "это уже не поцелуй" — снова стало стыдно, вспомнилась предпоследняя встреча с ним — у парадной. От этих душевных метаний отвлек вернувшийся из ванны довольный Вадим:

— Я все, — он подошел, обнял, спросил своим обычным мурлыкающим тоном:

— Тебе спинку потереть? — и лукаво, с полуулыбкой на губах, посмотрел на Андрея. Тот смутился, отстранился и, направляясь к прихожей, немного резковато ответил:

— Сам справлюсь, — как теперь вести себя с сокурсником, он еще не решил.

После душа заходя в комнату, Андрей все еще не знал, что теперь делать, но друг опередил его вопросом:

— Что-то не так? Тебе не понравилось? — похоже, Вадим ожидал однозначно положительного ответа, поэтому ощутимо поник, когда услышал:

— Понравилось, но... — парень глубоко вздохнул и, не сводя глаз с лица друга, быстро продолжил, словно боясь, что не успеет все сказать:

— Это действительно было здорово. Я не ожидал, что так будет. Даже не сразу все осознал. Но... Просто, пойми, до последнего времени я был с 13 лет влюблен в одного человека и так вот сразу...Я, честно, не совсем еще разобрался, что со мной сейчас происходит. Ты мне нравишься, но это еще не любовь, это точно. А просто так встречаться.... Это не по мне, — парень пожал плечами, — Не обижайся, я просто не хочу никого обманывать: ни тебя, ни себя. Мы с мамой не раз говорили на тему моих чувств — она у меня замечательная, — она всегда советовала не торопиться с принятием важных решений в личной жизни. Поэтому...я не могу тебе сейчас окончательно ответить. Вот, — Андрей замолчал и твердо посмотрел в глаза Вадима, ожидая, что тот скажет.

— Ну что ж, ясно, — ответ был серьезен и спокоен, — Спасибо за откровенность. Я ценю то, что ты сейчас сказал. Не знал, что у тебя была такая долгая любовь. Мне вот тоже довелось так влюбляться. И я тебя понимаю.

Помолчав, Вадим продолжил:

— Буду ждать твоего ответа, сколько придется. Надеюсь, что все же станешь моим любовником. Ты мне нравишься, я уже говорил, — он встряхнулся и воодушевленно: — По крайней мере, ты мне не отказал, — затем улыбнулся и продолжил бархатным интимным тоном: — буду завоевывать тебя дальше, так что никуда ты не денешься! А сейчас пора домой, хотя могу и у тебя заночевать, если желаешь, — закончил уже совсем иначе, лукаво. Умел же, зараза, играть своим голосом!

— Нет-нет! Давай-ка домой! Мне надо все переварить в одиночестве! — Андрей стал подталкивать друга к прихожей. "Может, с Леоном поговорить? Нет, пока не буду. Надо самому все обдумать".

В последующие дни Вадим в универе вел себя как обычно, словно между ними вообще ничего не было: те же подколки, воспринимаемые одногруппниками как шутки. Только чаще стал провожать до дома, не напрашиваясь, правда, в гости, но мягко требуя прощального поцелуя. Памятуя о неожиданной встрече с Димой, и не желая повторения такой ситуации, Андрей все же иногда уступал желанию Вадима, правда, с оглядкой — потому, что и самому хотелось.

Пока однажды...

Вадим, провожая, у парадной снова попросил поцелуй, но Андрей все же отстранил наклонившегося к нему друга, упершись тому свободной ладонью в грудь:

— Нет, нет! — и улыбнулся, чтобы смягчить отказ. В этот момент открылась дверь парадной. Андрей, стоя лицом к подъезду, первым наткнулся взглядом на выходящего человека. Это был Дмитрий. "Опять!" — испугался парень. Увидав студентов, мужчина заулыбался, бросил радостное "Привет!", затем замер, тут же очень внимательно посмотрел на обоих, и в его глазах полыхнула такая ярость, смешанная с болью, что Андрей непроизвольно отшатнулся, резко опустив руку, все еще упиравшуюся в грудь Вадима. Дима же закрыл глаза, застыл статуей и снова ожил, словно переключился с одного режима на другой. Вадим в это время оборачивался на прозвучавшее приветствие, поэтому, кажется, не заметил неожиданной реакции вышедшего из парадной знакомого. Только удивленно приподнял брови, когда Андрей испуганно отшатнулся.

Тем временем молодой парнишка, растерянный от увиденного, про себя панически твердил "Мы ничего не делали, мы ничего не делали", словно его оправдания мог услышать и принять к сведению этот значительный — сейчас Андрей четко почувствовал это — для него человек. В один миг стало неимоверно важно узнать, что увидел и понял Дмитрий в эти короткие мгновения встречи. И почему в его глазах была такая ярость, и почему — боль. Опять захотелось оправдываться и просить прощения, только теперь четко сознавая — за произошедшее не так давно между ним и Вадимом. Сожаление о случившемся всколыхнулось горькой волной.

А Вадим, не подозревая о таких серьезных волнениях в душах обоих, как обычно весело приветствовал знакомого:

— О! Давно не виделись! Говорят, ты весь в работе? — очевидно, его чутье не заходило так далеко, чтобы чувствовать внутреннее состояние человека. Дима, глядя мимо студентов, совершенно другим тоном, нежели секундами назад, скороговоркой произнес "Мне некогда. Пока!" и чуть ли не бегом завернул на дорогу за кустами сирени. Вадим недоуменно задал риторический вопрос:

— Что это с ним? — и тут же сам ответил: — Заработался, наверно.

Обратив внимание, что его друг все еще стоит как вкопанный, он обратился уже к нему:

— А с тобой-то что? Опять застеснялся? Мы же сейчас ничего не делали. И вообще, на будущее: он же би, наши отношения для него не должны быть неприемлемы, — пока Вадим все это произносил, Андрей отмер и, стараясь говорить непринужденно, ответил:

— Я вот подумал, если мы тут так часто будем мелькать, да еще и целоваться, то скоро вся парадная будет знать, что я — гей, чего бы мне очень не хотелось. Так что давай с этими проводами пока завяжем, — видя, как у друга вытягивается лицо, торопливо продолжил: — хотя бы пока я не приду к какому-то определенному решению. Прости, — помолчав, добавил: — Ну, пока, завтра увидимся, — и направился к дверям.

— Подожди! Ты серьезно? Тебя волнует, что будут думать какие-то там соседи? — Вадим попытался остановить друга, на что тот довольно спокойно сказал:

— Не надо. Я здесь живу. И я — не ты.

— Так пригласи меня домой! Клянусь, я не буду приставать.

— Нет, пока не рискну. Хоть ты и обещал ждать, пока я разберусь в себе. Вадим, давай потом это обсудим, хорошо? Не сейчас, — мягко произнес парень, чем несколько успокоил сокурсника. Про себя же Андрей думал, что сегодня опять будет не заснуть, мучаясь тем, что разлад с Дмитрием все углубляется, и как исправить это — ближайшая тема бессонной ночи. "Не хочу! Не хочу терять его дружбу!"

— Хорошо. Я понял. Но не думай, что перестану добиваться тебя, — и привычным игривым тоном продолжил: — учимся мы все же вместе, так что каждый день ты со мной, — и послал воздушный поцелуй, на что Андрей нахмурился, но все равно тут же и улыбнулся, стараясь показать, что все хорошо. На том они и расстались. Даже не подозревая, в какую бездну переживаний окунули Дмитрия.

12.Осознание.

...Пока однажды...

Время лечит. Поэтому мои ожидания, что все гомосексуальные заскоки пройдут, было не лишено оснований. Тем более, насыщенный трудовой ритм оставлял мало времени на рефлексию. Только вот судьба — та еще сволочь. И однажды в начале ноября, выходя из подъезда, я снова столкнулся со своим молодым соседом, которого так давно не видел, и его сокурсником, стоящими на короткой дорожке к парадной. Сперва появилась радость от встречи, и счастливое "Привет!" прямо-таки выпорхнуло из груди. Но секундой позже от общей позы обоих ребят, от чего-то такого, что глазами не увидишь, в глубине сознания что-то тяжелое провернулось, и меня буквально ослепила вспыхнувшая неожиданно ярость. Одновременно стало очень больно в душе. Даже сообразить не мог почему, отчего кулаки сами сжимаются, еще немного и набросился бы на Вадима, совершенно не осознавая, что послужило причиной такой агрессии. Закрыв глаза, постарался отрешиться от чувств, и пока они снова не завладели мной, и я не совершил какой-нибудь глупости, постарался как можно быстрее сбежать от ребят. Поднялась и стала разгораться паника: крыша не просто едет, а уже летит! — С чего во мне такой агрессивный взрыв эмоций? Стараясь взять себя в руки, глубоко дыша от только что произошедшей вспышки чувств, я остановился и огляделся. Рядом была детская площадка, сейчас пустая. Подойдя к скамейке, сел, решив, что не встану, пока не пойму, что со мной произошло. Крайне необходимо понять, что творится в моей черепушке.

Успокоив дыхание, закрыл глаза и постарался выкинуть все мысли из головы, как при медитации. Надо приступить к решению проблемы с начала. Главное — спокойствие. "Первое: причина — явно Андрей, хотя агрессия направлена на Вадима. Почему?". Вспомнил знакомство у Андрея дома — тогда этот парень мне явно понравился. "Так. Сосредоточимся. Знакомство, шутки и приколки Вадима, моя реакция и Андрея. Дальше: следующая встреча — у подъезда — объятие и поцелуй, шок, ревность. Сегодня похожее. Ревность понятна. Но в прошлый раз не было боли. Что-то произошло между Вадимом и Андреем, что-то такое... Стоят. Рука на груди в отталкивающем жесте да извиняющаяся улыбка у одного и..." — яркая картинка: Вадим поворачивается на звук приветствия и на лице выражение... вожделения — "...желание у другого". Тут же пришел давний летний образ: Леон и Сергей. "Вот!" Вспомнилось, как Андрей упомянул, что Вадим — гей, просто после Леона с Сергеем это не произвело на меня никакого впечатления, а за своими личными переживаниями и вовсе позабылось.

Пришло понимание: Вадим в открытую домогается Андрея! Возможно, что между ними нечто серьезное? "Вдруг что-то было такое?" — додумывать даже не стал, сразу вновь начала проявляться душевная боль и ярость. "Но Андрей вроде нормальный". "Все", — я отнимаю ладони от лица и смотрю в затянутое низкой -сейчас, в темноте, темно-синей — пеленой, небо. "Хватит бежать от самого себя. Бесполезно. Надо честно посмотреть правде в глаза и признать, что схожу с ума от банальной ревности, а подавляемые чувства просто вышли из-под контроля, и ничего я сделать с ними не смогу! Я люблю. По-настоящему. Этого мальчика. Не просто — хочу поиметь, а именно люблю. Сейчас я совершенно осознаю и принимаю это. Одно только подозрение, что Андрея мог тронуть кто-то другой, выводит меня из себя. Желание просто быть с ним, защитить от чужих намерений, знать его интересы и дела, участвовать в них, жажда быть самому для него незаменимым и единственным человеком, быть любимым им, соседствует с желанием обладать Андреем в сексуальном плане. Причем, все мои эмоции много острее, чем, если бы это была девушка". Глаза незряче шарят по темному небу, голым кустам, домам с зажженными там и сям окнами. Вновь закрыл глаза: "Боже! За что?!"

Обхватив голову руками, скорчившись, я сидел и раскачивался, находясь в таком раздрае чувств, что... Получается, что мой младший друг знает о желаниях своего сокурсника, — иначе, учитывая, что Вадим — гей, сегодняшней сцены у парадной объяснить нельзя. И как же он к этому относится? Понятно, что, имея друга — гея, он спокойно воспринимает однополые отношения, но что чувствует он сам? Возможна ли для него лично такая связь? Господи! А ведь для меня — возможна! Никогда бы не подумал, что мои консервативные взгляды в этом отношении так сильно изменятся. Я ведь об этом уже думал. И как же это все происходит между мужчинами? И что мне делать? Мысли мои снова заскакали с одного на другое, каждая казалась важной для понимания — как мне быть дальше.

Вечер давно вступил в свои права. Резкий порыв ноябрьского холодного ветра с мелкой крупой пошедшего снега, отвлек меня на дела насущные. За всеми своими переживаниями я забыл, куда, собственно, направлялся, выходя из дома. "Ах, да! В сберкассу же шел! Только теперь поздно. Фиг с ним. Завтра заплачу", — вынырнув из глубин своего сознания в реальный мир, я только сейчас обратил внимание на холод, давно проникший под куртку, и замерзшие руки-ноги. Огляделся. Вокруг ни души. Продрогший насквозь, с трудом разогнул застывшее тело. "Не заболеть бы" — медленно направляясь назад к дому, подумал я.

13.Признание.

Наутро, с трудом разлепив слезящиеся глаза, постарался оторвать чугунную голову от подушки, но она возмущенно отозвалась болью. "Так. Накаркал" — вспомнил я вчерашнее возвращение в реальный мир из своего копания в темных глубинах души на холодной скамье детской площадки. "Надо было не спать заваливаться, а горячий душ принять" — запоздало пришли умные мысли. "И где вас вчера черти носили?" — это я уже об этих самых мыслях. "Что ж. Вызываем врача" — потянулся я к телефону и тут же понял, что еще рано. Дома, как назло, не было никаких лекарств, кроме цитрамона, давно валявшегося в ящике кухонного стола. Приняв таблетку, попробовал очухаться с помощью запоздалого душа, но это, кажется, только ухудшило мое состояние, так как теперь меня стало знобить, а слабость усилилась. В такие минуты особенно остро чувствуется одиночество. Тем более, после вчерашних размышлений. Тут в больную, но отнюдь не глупую, голову пришла отличная мысль: позвонить Андрею! Так как я вчера, после осознания своих чувств и их принятия, не смог найти приличного предлога, чтобы прервать наше затянувшееся отчуждение, то случившееся заболевание показалось мне подарком судьбы. А возможно, что так это и было, памятуя ее сволочной характер. Бросил взгляд на часы: 7-32. Первая пара как правило в девять начинается. Будем считать, студент не прогуливает, и сейчас где-то полчаса до выхода из дома. Нормально. Я набрал номер и через два гудка — быстро! — ответил недовольный голос парня:

— Слушаю!

Волнение неожиданно перехватило горло. Я откашлялся и спокойным, надеюсь, тоном сдержанно произнес:

— Привет! Извини за такой ранний звонок. У тебя дома есть лекарства от простуды? — и замер в ожидании ответа.

— Да! Да! — неприкрытая радость. "Можно подумать, будто он рад, что я заболел" — с улыбкой подумал я, сам испытывая то же, — Я сейчас принесу! Они ведь тебе нужны, правда? — зазвучала тревога, словно испугался, что начну отказываться. Как хорошо я чувствовал сейчас его, будто Андрей стоит передо мной, и я вижу мимику лица, выдающую любые движения мысли.

— Да, нужны, иначе и беспокоить бы не стал, — я хотел продолжить, чтобы из вежливости спросить, позволяет ли ему время навестить меня сейчас, но он со словами "Я иду, открывай дверь!" повесил трубку.

Буквально минуты через три звонок в двери. Андрей стоял на пороге, запыхавшись от быстрого подъема по лестнице, с кучкой лекарств, и смотрел на меня и радостно, и тревожно одновременно. Я посторонился, пропуская его в квартиру. Он сразу же прошел на кухню, по пути начав говорить и вываливая принесенное на стол:

— И как тебя угораздило? Как ты себя чувствуешь? Температура есть? — взгляд на меня, — Наверно, есть, у тебя лицо красное. Как вообще умудрился заболеть, такой здоровый. Вот, я все, что было, захватил, сейчас разберемся. А ты что стоишь? Иди в постель, я сейчас принесу лекарство.

Возбужненно-тревожная скороговорка не смолкала, словно парню долго запрещали говорить, а как только разрешили, его и прорвало. Я же наслаждался звуком его голоса.

— Поставь градусник. Ты мерил температуру? Надо вызвать врача или ты просто с работы отпросишься?

— Подожди, не тараторь. Я тебя не задерживаю? Тебе ж в универ надо, так что можешь идти, — а самому жуть как не хочется, чтобы он сейчас ушел.

— Нет, что ты, мне ко второй паре, я помогу, время навалом, — тут же без запинки ответил парень, даже и не скажешь, правда или врет. Например, я сейчас спал бы, если б ко второй.

— Ну, хорошо. Тогда пойду, лягу. А ты будешь медсестрой, то есть доктором,— с улыбкой ответил я, радуясь его словам. "Спасибо, господи, что я заболел" — устраиваясь поудобнее, полулежа, и накрываясь одеялом, вяло ликовал, так как голова кружилась, и озноб не проходил. Хорошо, что головная боль исчезла, оставив только тяжесть. Вскоре пришел мой "врач", неся чашку:

— Вот, это мама мне разводила, вкусно, выпей, — протянул мне напиток, — там еще есть таблетки, но это потом, если не поможет. А это витамины. Повысят сопротивляемость организма, — на его раскрытой ладони лежало штук десять желтеньких бусинок аскорбинки, то бишь витамина С, — Где градусник?

— Да фиг его знает, где-то был. Вроде, — возвращая опустевшую чашку ответил я.

— Так нельзя. Надо было сказать, я бы сразу принес. Ты сейчас дверь не закрывай, я быстро сбегаю, — он сделал движение, собираясь идти, но я успел перехватить его за штанину брюк.

— Да подожди ты, не мельтеши, принесешь чуть позже, — я похлопал по одеялу:

— Присядь. Или принеси стул с кухни. Я тебя давно не видел, было много работы, расскажи, какие у тебя новости, раз время позволяет, — хотелось, чтобы Андрей был поближе. А вести себя так, как будто вообще ничего не было, показалось мне самым разумным. Тем более, что окончательно осознанное вчера чувство устаканилось, и метаний душевных — которые, собственно, труднее скрыть — не было.

Андрей, поколебавшись, присел на край кровати. Притих. Возбужденное состояние у него прошло, даже немного поникший какой-то стал. Не глядя на меня, нейтральным тоном протянул:

— Ну-у, в общем-то, все хорошо, Новостей нет. Учусь вот, — пальцы его рук нервно переплелись в замок. "Вот опять тайны" — мысленно я вздохнул. Теперь мне хотелось знать все о его умолчаниях, которые раньше я легко игнорировал.

— Но что-то случилось? — В этот раз, решив настоять на правдивом ответе, я постарался, чтобы голос звучал не только проникновенно, но и неуклонно, хотя при заболевании все эмоции глушатся:

— Поверь, я искренне интересуюсь твоими делами. Нужна будет помощь — помогу по мере сил. А ты сейчас в секунду изменился, хотя вопрос был совершенно простой, значит, что-то произошло. Я бы хотел знать, что именно, — если честно, то ответа я боялся, хотя и не знал, чего, собственно, жду.

Андрей, сжал руки еще сильнее, весь напрягся, лицо начало сильно краснеть, даже шея и, вероятно, уши, скрытые вьющимися волосами. Не поднимая головы, он открыл и закрыл рот. Я ждал. Я полностью сконцентрировался на парне, даже заболевание вроде отступило. Или, может, лекарство начало действовать. Неважно. Главное сейчас — Андрей. Молчание затягивалось. И все же он ответил. Глухо и тихо:

— Я...То есть...Понимаешь...— несколько попыток начать, затем он медленно произнес:

— Я не ...Я не могу сейчас... Я не готов...Я... — он замолк и сжался, лицо несчастное, а на меня опять стало накатывать: желание обнять, нежность, стремление защитить, успокоить. Теперь уже я сцепил руки и, закрыв на минуту глаза, чтобы не видеть его и не выдать себя, медленно вдохнул-выдохнул и ровным тоном спокойно заговорил:

— Не надо так напрягаться. Не хочешь говорить — не говори. Просто помни, что я твой друг. И всегда рядом. Захочешь — расскажешь, а я тебя выслушаю. Я все пойму, — подумал и добавил: — И приму, — и более энергично, чтобы подчеркнуть, что эта часть нашего разговора закончена, произнес:

— А сейчас сходи, пожалуйста, за градусником. И дай мне трубку. И еще: в прихожей, в ящике у зеркала, лежит тетрадка, еще от мамы осталась, принеси ее, там все нужные телефоны,— надо врача вызвать.

"Ой, минуту назад я говорил, как Сашка недавно со мной!" — мне вспомнился вечер, когда мой старый друг зашел ко мне в комнату с почти такими же словами, что буквально секундами ранее я изрекал моему дорогому человеку. Меж тем Андрей расслабился, оживился, несмело улыбнулся и бросил на меня взгляд, полный благодарности. Он протянул мне трубку, затем сходил в прихожую, почему-то надолго там задержался — я уже хотел его окликнуть, как он вошел, протягивая мне тетрадь и, уже снова выходя из комнаты, задержался в дверях и, не оглядываясь, произнес — как в холодную воду прыгнул — излишне громко и резко:

— Я — гей! — и буквально выскочил из комнаты и затем из квартиры.

Меня это признание действительно поразило. Все-таки почти полгода прошло, как мы познакомились, но ни разу, ничем, он не выдал себя. То есть я в нем ничего такого вообще и близко не замечал, хотя общались мы с ним часто и много. Я лихорадочно вспоминал все, что мог восстановить в памяти: но, кроме ощущения, что у парня есть свои тайны, не было никаких признаков. Получается, это и было то, что он так старательно скрывал и боялся мне показать. Мне надо переварить такое открытие и хорошо, что Андрей пока что не возвращался с градусником.

Усвоилась новость на удивление быстро. Я даже обрадовался, когда до меня дошло, что его ориентация дает мне надежду на ответные чувства с его стороны и на более близкие отношения. Только торопиться нельзя: я сам еще не до конца понимаю что делать. Вызвав врача на дом, стал волноваться — что это мой молодой друг так долго не идет? Придет ли вообще? Тут я услышал, как открывается входная дверь, черепашьи шаги, замершие у моей комнаты. И вот в проеме медленно появляется Андрей: напряженный будто струна, белый словно мел — видимо, для разнообразия с тем, как совсем недавно краснел. Смотрит на меня с таким ожиданием, точно я его сейчас есть начну, и протягивает градусник. Мне почему-то стало смешно и я, не выдержав, засмеялся. На лице парня отразилась целая гамма чувств: ожидание сменилось недоумением, затем он стал хмуриться, потом краснеть, стала проявляться обида, смешанная с горечью. Тут я уже смог внятно говорить, замахал рукой, отрицая эти его чувства, и, все еще сквозь смех, произнес:

— Нет, нет. Прости. Не обижайся. Просто видел бы ты себя со стороны, когда появился, — еще раз хихикнув, я успокоился окончательно. Протягивая руку за градусником, я весело произнес:

— Давай его сюда. Но, кажется, лекарство и новое психологическое потрясение убили простуду напрочь.

Андрей просто просиял как солнышко, и словно расцвел, улыбаясь мне свободно и легко, так, что я опять залюбовался им, и прежние, тщательно подавляемые желания, вновь подняли свои упрямые головы.

— Я так боялся... Я не мог. Мне очень дорога твоя дружба, я так боялся ее потерять! Думал, перестанешь со мной общаться. Прости, что раньше не сказал, — облегченно говоря это, словно скинул огромную ношу, парень смотрел на меня счастливыми глазами.

Я понял, что еще чуть-чуть и уже не выдержу. Выручало то, что находился в кровати и вроде бы болел. Зажатый в руке градусник нагрелся — проверить свою температуру я, естественно, и не подумал. Чувствуя, что говорить сейчас не смогу — голос меня выдаст — я изогнулся, чтобы дотянуться до подоконника и положить туда градусник. Андрей метнулся мне помочь, наши руки соприкоснулись, и меня пробило током. Я дернулся, термометр упал и разбился.

— Ой! — огорченно воскликнул парнишка, — У нас другого нет, как же теперь тебе температуру мерить?

Я же обрадовался: это маленькое событие отвлекло меня от грешных мыслей и дало силы противостоять дальше своему влечению.

— Да ерунда. По пути из универа зайди, купи сразу три: мне, тебе и запасной. Они наверняка копейки стоят. А сейчас, не сочти за труд, собери ртуть и выброси в туалет, — я умудрился по-прежнему говорить ровно и непринужденно.

— О, да! Я сейчас! — он метнулся на кухню за веником и совком.

Пока Андрей собирал осколки и ртуть, я лежал, закрыв глаза, и наслаждался самим фактом того, что он здесь, рядом. Тут заиграл сотовый, что был на поясе у парня. Чертыхнувшись, он ответил на звонок. Судя по его репликам, — из комнаты он не вышел — это звонил кто-то из студентов: Андрей явно прогулял первую пару. Я улыбнулся: "Врунишка" — так и думал, что прогуливает. Меж тем, закончив разговор, он понес выбрасывать бывший градусник.

— Ты давай, шуруй на занятия, ко мне вот-вот врач придет, — обратился я к парню, как только он вернулся.

— Да, конечно. Я после занятий зайду. Тебе что-нибудь купить надо? В смысле — поесть, — с ожиданием он уставился на меня.

— Загляни в холодильник и сам реши. Во внутреннем кармане куртки, что на вешалке, деньги есть. Возьми сколько надо.

— Да ладно, у меня есть. Потом рассчитаемся, — на кухне хлопнула дверь холодильника, — Я молока куплю и меда — народное средство от простуды, а так у тебя до фига всего, — послышался его голос уже из прихожей, — Я ушел! Закрой за мной! — щелкнул замок входной двери. Тишина. Лежу и ни о чем не думаю. Хорошо.

14.С другой стороны. Переживания.

Хотя накануне Андрей поздно заснул, утром открыл глаза еще до звонка будильника. Почему-то спать больше не получалось: буквально сразу же вспомнился вчерашний вечер и переживания, по поводу Димы — что произошло? Мысли на эту тему с маниакальным упорством возвращались и возвращались, хотя парень пытался прогнать их, злясь на самого себя на эту зацикленность. Состояние было подавленное. По какой-то не ясной причине желание увидеться со своим старшим другом все возрастало. Но только какой предлог найти? Ведь ощущение ссоры висело как дамоклов меч над студентом, не давая чувствовать себя свободно при общении с Дмитрием.

Ранний звонок по телефону показался весточкой от Вадима: "Наверно, хочет извиниться за вчерашнее" — подумал Андрей, беря трубку. И какая же радость вспыхнула в нем, когда осознал: это голос Димы! Да это ж чудо! То, что ему хотелось! Встретиться с ним и восстановить их дружбу, которая как-то вдруг ни с того, ни с сего, без видимого разрыва стала рушиться. Уяснив, что требуется, Андрей лихорадочно выгреб аптечку и рванул к болящему. Дима действительно выглядел плохо: щеки горят, круги под глазами, веки опухшие, вялые движения и вся фигура поникшая. Воодушевленный возможностью снова общаться с другом, Андрей активно взялся за дело: отправил больного в кровать и занялся выбором лекарства. Димка спросил про учебу, пришлось соврать, что время есть — о прогуле первой пары знать ему не обязательно, а то выгонит. Хорошо, что у этого холостяка не нашлось дома лекарств. Вот только радость парня стала испаряться, когда Дмитрий спросил о делах. Не говорить же ему о Вадиме и отношениях с ним. Но вот настойчивость старшего друга... Вспомнив, чем он с Вадимом занимались несколько дней назад, Андрей стал неудержимо краснеть. "Нет, такого я рассказывать ему никогда не буду. Нет-нет!" Внутри все сжалось. Чувствуя, что сейчас может произойти окончательный разрыв их дружбы — такое вот у парня возникло ощущение — он попытался объяснить, что надо морально подготовиться к разговору, что потом он обязательно будет более откровенен. Только все слова куда-то исчезли, и парнишка что-то мямлил, понимая — дело дрянь. Из успокаивающего ответа Дмитрия слова "Я все пойму. И приму" оказали странное действие, словно именно их Андрей и ждал все время знакомства. Как что-то щелкнуло в нем, вдруг понял: он готов сказать о своей ориентации, чего раньше так боялся раскрыть перед старшим товарищем. Рефлекторно выполняя просьбу больного, взял тетрадь с телефонами из прихожей и уставился на свое отражение в зеркале: да, это шанс открыться. И укрепилась надежда, что Дима примет его таким, не оттолкнет, не засмеется. Настроив себя таковым образом, Андрей как в холодную воду прыгнул — даже глаза зажмурил, — когда уже на выходе из комнаты, чтобы не видеть димкиного лица и поскорее уйти от признания, бросил слова: "Я — гей!" и выскочил из квартиры.

Возвращаться было страшно: вдруг ошибся и то, чего так боялся, сейчас произойдет: Дмитрий оттолкнет своего молодого и глупого соседа по парадной. Держа в руках градусник как волшебную палочку-выручалочку, Андрей медленно подходил рубежу, за которым все изменится: либо они дружат дальше, либо нет. Уже стоя у порога комнаты друга, парень почувствовал, как его пробивает холодный пот. Смотря с замиранием в лицо Димы, Андрей никак не ожидал, что тот начнет весело смеяться. Это что, так смешно?! Стало жарко, и в душе начала подниматься обида. Чувствуя, что все рушится, парень готов был убежать, чтобы только не показать своих горьких слез, когда, отрицательно махнув рукой, Димка сквозь смех произнес:

— Нет, нет. Прости. Не обижайся. Просто видел бы ты себя со стороны, когда появился.

Благожелательная улыбка и веселые легкие искорки в его глазах растворили огромный камень напряжения, что парень нес в груди, не замечая, пока не избавился от этой тяжести. "Как легко! Я счастлив: он принял меня и он мой друг! Замечательно!" Андрей что-то стал говорить, а Дима, извернувшись, пытался положить градусник на подоконник, парень метнулся на помощь — навряд ли больной друг дотянется, но получилось хуже — термометр выскользнул из руки и разбился. Вот досада! Димка же отнесся к этому с полным равнодушием. Собирая осколки с пола, Андрей вспоминал, где же у тут поблизости или по дороге из универа есть аптека. Сотовый зазвучал совершенно не вовремя: звонил Вадим. Почему-то не хотелось, чтобы Дима знал, что это он, и студент попытался говорить совершенно нейтрально и коротко. Кажется, у него получилось. Приняв от своего простуженного друга заказ на покупки, Андрей отправился домой, а затем на учебу.

Ко второй паре успел совершенно не напрягаясь: не так уж много времени он провел у Димы. Очевидно, отличное настроение очень бросалось в глаза, так как кое-кто из согруппников в аудитории пытались выдать свои объяснения этому факту:

— Андрюха, ты никак, классную ночь провел? — опоздал, светишься весь — что, так хороша была телка? — обратился один.

— Да не, это он наверняка сегодня утром с девчонкой какой познакомился — после ночи траха был бы усталый. Колись, так это? — высказал свою версию другой.

— Блин, парни, у вас все мысли на одну тему. Может, маман ему путевку за границу пообещала, если сессию сдаст. Или еще чего, — девочки внесли свою лепту в обсуждение причины довольной физиономии одногруппника.

— Тайна сия великая есть! — встав в позу и воздев руку с вытянутым к потолку указательным пальцем, сказал обсуждаемый любопытными студентами Андрей.

Вошедший препод прервал дебаты:

— Так! Тишина! Начнем.

Вадим не участвовал в этих разговорах, хотя смотрел с любопытством, видимо ожидая, что друг расскажет все сам. Но так как тот сидел рядом и молча слушал лекцию, он все же не выдержал и тихо спросил:

— Что-то важное случилось?

Пришлось ответить:

— Да нет, не особо. Просто выспался хорошо, сон хороший был, — Андрей ничего не рассказывал о ссоре с Димой, которой вроде как и нет, а как иначе объяснить свои непонятные движения души? Просто не знал, что и сказать. Поэтому и молчал — так было проще.

Вадим недоверчиво хмыкнул:

— Но вчера вечером ты показался мне каким-то потухшим. Сегодня же — сияешь. Может, твоя бывшая любовь появилась? А мне ты не хочешь говорить?

— Да нет, он за границей. Слушай, все нормально. Отстань, а? — парень начал раздражаться. Вадим, должно быть, заметил это и прекратил свои расспросы. После занятий провожать друга, как обычно делал все последнее время, Вадим не пошел, но приглашал посидеть в кафе, на что получил отказ:

— Не могу. Дима заболел, надо зайти в аптеку, а потом к нему.

Вадим удивленно поднял брови:

— Мы же его вчера видели — вроде здоровый был.

— Да он утром позвонил, у него лекарств не было.

— А-а, ну тогда ладно. Привет от меня передай. Скажи... да нет, при случае сам скажу, а то его реакцию хочу увидеть — мне понравилось его подкалывать, — Вадим качнулся в сторону друга — вероятно, хотел поцеловать, но вовремя одумался, разочарованно вздохнул:

— Когда же мы с тобой встретимся? — на что тот промолчал, но начал заметно краснеть.

— Ладно. Подумай на счет выходных: сходим куда-нибудь?

— Хорошо. Ну, пока, — и они разошлись в разные стороны. "Надо к Леону съездить" — такая мысль всплыла у Андрея, когда он осознал, что своей радостью по поводу примирения все же хочется с кем-то поделиться, — "Когда же я с ним последний раз о личном говорил?"

15.На вечеринке у Леона.

Наши отношения с Андреем вошли в прежнее русло, только вот мне теперь приходилось скрывать свои далеко не платонические желания от моего молодого друга. Хотя я сейчас знал, что он — гей, но в его глазах видел по отношению ко мне лишь дружеские чувства. Это было печально. Но, скажи я, что влюблен в него, и он наверняка начнет избегать меня, чувствуя неловкость. Этого мне не хотелось. Уж лучше так.

Где-то в середине ноября мне позвонил Леон. Это было весьма неожиданно. Со дня рождения Андрея я с ним не встречался и не общался, мы просто случайные знакомые.

— Дмитрий? Здравствуй. Это Леон. Помнишь меня?

— Здравствуй. Ты давний друг Андрея.

— Замечательно. Я тебя официально приглашаю на вечеринку ко мне как близкого друга моего друга. Усек? Отказ не принимается.

— Неожиданно, конечно. Но я не против. Где? Когда? Во сколько?

— У меня — Андрей знает. В субботу. Время уточним позже. Короче: жду вас обоих. Пока.

Ломать голову — с чего это вдруг меня, который старше их всех — в памяти всплыл день рождения Андрея и присутствующие там, — пригласили в их компанию, я даже и не пытался. Вероятно, Андрей обо мне говорил со своим ближайшим другом. Стало любопытно: что именно они могли обсуждать? И еще: раз Леон — друг детства моего желанного юноши, то я хочу с ним подружиться, а эта вечеринка, получается, то, что мне и надо.

Когда мы подходили к дому Леона, Андрей сказал:

— Ведь это и мой дом тоже. Мы жили в соседней парадной. А через два здания, на следующем перекрестке, стоит наша школа. Теперь я тут не часто бываю. Только когда в гости к другу захожу.

"Вот, теперь я знаю кусочек твоего прошлого, но интересно узнать побольше", — и я уже открыл рот просить поведать мне о тех временах, как услышал, что нас окликают:

— Андрей, ребята, подождите! — Нас догоняли Владимир со своим братом:

— Ну, вы даете! Мы уже несколько раз вас звали, — запыхавшись, сказал Володя.

— Что ты хочешь, машины рядом шумят, сам бы ничего не услышал. Привет, — протягивая руку своему знакомому, отозвался Андрей, — Смотрю, мы как по расписанию — вовремя и дружно. Кстати, давно не виделись. Как вообще дела?

— Давай подниматься. Потом поболтаем, — Владимир прошел вперед, а Санек лукаво так подмигнул мне и многозначительно улыбнулся. Шедшие впереди ребята этого не заметили, я же впал в недоумение: чего это он?

Квартира была шикарная. Роскошнее дачи. Что ни говори, но дореволюционные дома — это уникальные объекты: лепка на потолке, который раза в полтора выше, чем в типовой квартире, каждая комната как две-три моих, наборный паркет. Камин с изразцами в углу гостиной, в которой аж три окна — то есть, два окна и выход на балкон, сейчас приоткрытый, посередине. Да и мебель подстать — ну прямо музей. Я бродил по огромной квартире, немного завидуя хозяину. "Представляю Андрея в такой обстановке" — всплыла в памяти картинка: парнишка после душа в халате — "Да уж, ничего не скажешь, картина маслом — Юный барин в своем имении".

Тем временем подтянулись остальные приглашенные. Кроме тех, кого я знал со дня рождения Андрея, был только один новенький, как мне представили: Николай, друг Славы. "Да, точно, его Слава зовут" — вспомнил я парня, что раза два-три подходил ко мне на даче. И опять: десять парней и ни одной девушки. Теперь я решил, что все здесь собравшиеся — одной ориентации, то есть — геи. И смутился: я ведь тоже здесь. Н-да-а. Тут Леон, как хозяин, встал и для привлечения внимания постучал вилкой о хрустальный фужер. Разнесся приятный звон, и все за столом постепенно стихли.

— Так, объявляю наш вечер, посвященный... Э-ээ, назовем "Встреча друзей" — открытым. За друзей, чтобы чаще встречались! — народ оживился, раздались смешки, зазвенели бокалы, вечеринка начала набирать обороты. Кто-то включил погромче музыку, шум за столом увеличился. Я спросил у Андрея, сидящего справа от меня:

— Такое застолье — кто же готовил?

— У Леона есть приходящая домработница. Она замечательно стряпает. Так что советую все, что здесь есть, попробовать. Останешься доволен.

Сидящий слева от меня Слава, услышав слова Андрея, поддержал его:

— О, да! Помню, впервые побывав у Леона на днюхе, я удивился, что стол как в ресторане.

Вечер катился своим ходом. Выпивки, как и еды, было достаточно. Ребята отрывались по полной, тем более, что завтра выходной и придти в себя время будет. Меня не оставляли без внимания ни Андрей справа, ни Слава слева. Новенький — Николай, быстро вписался в компанию. Сказывался близкий к остальным возраст. Разговоры крутились вокруг музыки, игр, учебы и других общих для всех тем. Даже я мог участвовать в обсуждении некоторых вещей, недавно далеких от меня — со многими играми меня познакомил Андрей, а РПГ и action мне нравились больше всего. Выяснилось, что среди нас есть любители самых разных игр — стратегии, шутер и квесты тоже не остались без внимания со стороны молодежи. Когда зашла речь о танцах, то спор сопровождался показом у кого что и как получается. Я здесь отдыхал — ни тектоник, ни джампстайл, ни степ, тем более брейк-данс и RNB не были мне знакомы до такой степени, чтобы я мог хоть что-нибудь показать другим. Было естественно, когда с обсуждения стилей танцевальных все перешли к разговорам о стилях музыкальных. Тут я мог снова подключиться к общей беседе, так как любил слушать музыку разную и много: слова House, Trance, DnB, техно, электро, альтернатива и прочее были для меня не пустым звуком. Когда снова перешли к танцам — теперь стали учить друг друга разным движениям — я отошел от компании, но тут же ко мне подсел Леон:

— Ну, как тебе?

— Все отлично, — я ждал продолжения, так как ясно видел, что это произнесено для завязки разговора. И не ошибся.

— Я рад, что у вас с Андреем дружба не прервалась после его признания. Он приходил ко мне, когда вы поссорились, переживал очень, — и уставился на меня, ожидая, что же скажу. Мне не составило труда сказать полуправду:

— Да мы, в общем-то, и не ссорились. Просто так получилось. У меня работы было много.

— Понятно, — кажется, он заметил некоторую недоговоренность, и тут же прозвучал следующий вопрос: — Я хотел пригласить и его друга из универа Вадима, да Андрей сказал, что ты с ним не ладишь. Это так?

Вспомнив последнюю нашу встречу у парадной, я непроизвольно сжал челюсти и кулаки. "Как на допросе" — подумал, а вслух произнес:

— Да я его почти не знаю, однажды познакомились, а потом мельком раза два видел, — не говорить же, что ревную. Слава богу, что его здесь нет. Только вот, похоже, Леон мою реакцию при упоминании Вадима заметил. Подумав о чем-то, он пришел к какому-то решению.

— Я думаю, тебе это стоит знать. По крайней мере, Андрей мне не запрещал говорить с тобой на эту тему, — чуть помолчав, он продолжил: — С 13 лет он был влюблен в моего отца.

"Так вот оно что!" — еще один пазл из жизни парня встал на место — вспомнил его взгляд и слова, когда на даче я рассматривал фото. Леон меж тем продолжал:

— И только совсем недавно я заметил, что его интересы начали меняться. Я этому рад. Думаю, здесь есть и твое влияние. Надеюсь..., — тут подошел наш общий друг:

— Вы о чем это с таким серьезным видом говорите?

— Да ни о чем, так, о том, о сем, — Леон живенько постарался отвлечь Андрея:

— Вот обсуждаем встречу Нового Года — осталось полтора месяца. Ты тоже подумай на эту тему, — скорее всего, Леон о празднике действительно задумывался — иначе можно ли так быстро сымпровизировать?

— Тю-ю! Времени еще навалом. Пойдем лучше выпьем че-нить, — наш друг потянул нас к столу.

Даже и не знаю, жалеть или нет, что наша беседа прервалась.

На какое-то время я увлекся разговором о машинах — в силу того, что собирался покупать себе иномарку, мнение других о разных моделях было интересно послушать. А когда глянул по сторонам в поисках Леона, то не обнаружил ни его, ни Сергея — "Вероятно, алкоголь опять ослабил их контроль над собой" — подумалось мне и представилось в уме то, что видел летом на даче. Сейчас это бы показалось заурядным событием. "Все течет, все меняется" — оценил я свою реакцию на эти мысли. Оглянувшись вокруг, я осознал, что все уже хорошо навеселе, и как я умудрился не напиться? Решив, что нехорошо отрываться от коллектива, но пить в одиночку скучно, поискал глазами Андрея. Он разговаривал с Алексом, держа в руках гитару, и тоже на удивление был почти трезв. Я, было, хотел к ним подойти, но тут Андрей громко оповестил всех:

— Так, народ! Внимание! Сейчас концерт по заявкам! Выступает народный и тэдэ и тэпэ — Алекс!

Кто был в гостиной, все стали подходить ближе к устраивающемуся на стуле гитаристу. Я помнил по лету: играл он действительно отлично. Даже пьяный. Как говорят: талант не пропьешь. Зазвучали знакомые аккорды. "Ария" — узнал я:

Слепая ночь легла у ног

И не пускает за порог.

Брожу по дому, как во сне,

Но нет покоя мне нигде.

Я слушал, подпевая суть слышно, буквально себе под нос.

— Нравится гитара? Или "Ария"? — оглянувшись на вопрос, увидел рядом стоящего Славика. Он раскраснелся от выпитого, глаза блестели.

— Я вот пытался научиться, только у меня голоса нет, — меж тем он продолжал тихо говорить, видимо, чтобы не мешать остальным слушать, — а в нашей компании аж трое отменно играют.

Зазвучала "Восьмиклассница" Цоя. Кое-кто снова начал подпевать. А Славик придвинулся ближе и тихо спросил:

— Можно нескромный вопрос? Я пока пьяный — смелый, меня это еще с лета интересует.

Мне стало любопытно:

— Ну, спрашивай.

— Скажи, вы с Андреем встречаетесь? А то никто толком не знает, а Леон, сволочь, не говорит.

Я опешил: ну и вопросик!

Смутившись, взглянул на Андрея, который сидел напротив на диване и увидел, что он, нахмурившись, наблюдает за нами. Чувствуя, что мне становится жарко, и я начинаю краснеть, отвел глаза:

— Да нет, ты что. Я с ним в одной парадной живу. Однажды помогли друг другу. Вот и подружились, — желая уйти от скользкой темы, продолжил: — Извини, мне в туалет надо, — и отправился в прихожую.

Помыв руки, я постоял, глядя в зеркало, обдумывая странный интерес парня. Только сейчас понял, что тот весь вечер оказывался рядом. "Наверно, все подходящий случай искал задать свой вопрос. Вот ведь любопытная молодежь!" А, выходя из шикарного санузла, тут же снова увидел Славика, который явно ждал меня, подперев стенку.

— Мы не договорили, — парень был настроен решительно, видимо, алкоголь придавал смелости.

— Поверь, с лета прошло достаточно времени, чтобы я точно знал, чего хочу. Так вот: если ты сейчас свободен, то прошу подумать над моим предложением: Пожалуйста, давай встречаться!

— Что!? — я в шоке. Стою как соляной столб. "Что он сказал?" — смысл сказанного усваивался с трудом. Думал, нет уже того, что может меня шокировать, но вот такого.... Встречаться со мной? Парню? Не ожидал никак оказаться предметом страсти мужчины. Славик, видя мое замешательство, стал торопливо говорить:

— Ты мне еще там, на даче понравился. Я знал, что Андрей ни с кем не встречается, потому что влюблен в кого-то, но никто толком не располагал сведениями, в кого именно. А тут ты. Сначала подумал, ты — тот человек, потом понял, что нет. Затем стал сомневаться и спросил Леона, а он только ухмылялся и ничего не говорил. И сегодня тоже спросил — с тем же результатом...

Пока он говорил, я уже пришел в себя и прервал его горячую речь:

— Я вообще с парнями не встречаюсь, мне девушки нравятся, — теперь это была ложь, но что с того?

— Но ты здесь, — Слава явно растерялся и огорчился, — и...то есть...Правда? — и тут же выражение его лица снова изменилось: — Все равно! Люди могут измениться! И ты тоже! Поэтому все равно подумай! — серьезный решительный взгляд как на врага. "Боже! Как у этого парнишки настроение быстро меняется!". И ведь, зараза, верно подметил — меняются, и я уже изменился. Только знать об этом никому не надо.

— Да уж, философский взгляд на вещи. Пойдем-ка лучше к остальным, а свои мысли насчет меня выброси из головы. Ты же с Николаем пришел. Разве это не твой...э-э-э...друг?

— Мы просто партнеры, — "Любопытно, это у них что означает? Случайная связь? Если я встречаюсь с девушкой, то мы — любовники. Если это случайная связь, то... Не назову же ее — партнер?". Мы вошли в гостиную и первое, что бросилось в глаза, это злой Андрей и довольный Леон, стоящие прямо у входа. Интересно, чего это он? Наверно, друг чем-то рассердил. Я подошел к ним:

— Что случилось?

— Наш Андрюша нервничает, потому что...

— Замолчи! Иначе...

— Да ладно, молчу, молчу. Дима, не обращай внимания, ничего серьезного. Выпивка расслабляет людей, поэтому все здесь более раскрепощены, чем обычно, эмоции так и бьют ключом. Знаешь выражение "Жизнь бьет ключом, и все по голове"? Вот и у нас так же.

— Леон, я домой, — Андрей дернулся в сторону прихожей, но друг перехватил его за рукав:

— Мы же решили, что все останемся до воскресенья? Да ты на время посмотри! Хочешь отдохнуть — иди в дальнюю комнату.

Но мой сосед, блестя злыми глазами, не слушал:

— Дима, ты идешь? — я ничего не понимал, да и срываться посреди ночи...

— Все-таки, Андрей, что случилось? — хоть бы намекнули, а то молчат как партизаны.

— Слышь, возьми себя в руки. Ты же сам сейчас...— на лице Леона проступило недовольство, смешанное с беспокойством, — Ну, подумай...

Андрей почему-то обиженно посмотрел на меня, затем бросил взгляд на Леона, огляделся и, успокоившись, пробурчал:

— Ладно, погорячился, — и хмуро бросил другу — а ты не провоцируй!

— Хорошо, хорошо, не буду, — хозяин вечеринки расслабился и, подталкивая нас обоих в сторону стола, произнес:

— Пойдемте, выпьем.

— Я так понимаю, мне никто ничего не скажет, — констатировал я факт.

Леон улыбнулся и примиряюще похлопал меня по спине:

— Точно, ты в пролете. Но не обижайся — ничего плохого. Захочет, он — кивок на Андрея — тебе расскажет.

— Все-то у вас сплошные тайны, — притворно вздохнул я, подумав, что все тайное, как показывает жизнь, со временем становится явным. Так что и это событие получит свое объяснение.

Вечеринка мирно катилась к завершению. Гитара была уже в руках Сергея, рядом с ним, внимательно наблюдая за движениями рук, сидел Саня, а Миша составлял дуэт гитаристу, тихо подпевая и отбивая ритм ладонями по своим коленям. Славы я не наблюдал, как и Николая. В углу, у камина, о чем-то тихо беседовали Володя и Алекс. Андрей часто бросал в мою сторону пристальные взгляды, но по-прежнему молчал. Я начал даже волноваться: не заметил ли он мое к нему истинное отношение. Громко предложив выпить по последней на сегодня рюмашке, Леон стал хозяйничать, распределяя спальные места, пока все потянулись к столу:

— Так, ваша комната — дальняя слева по коридору. Андрей, дальше сам насчет белья разберешься, все по-прежнему, ничего не изменилось, — это он нам с Андреем сказал. Я опешил: почему это мы вдвоем? А остальные? До этого насчет сна я просто не задумывался. Когда я по квартире бродил, то все внимание на интерьеры было направлено. Мысленно вспомнил планировку: комнат пять, кладовки две, кухня, два санузла. Метров под двести вся квартира. Да уж. Меж тем Леон, повысив голос, обратился к паре у камина:

— Володь, ты как, где спать будешь? Выбор: гостиная или кабинет.

Переглянувшись с братом, тот ответил:

— Пусть Саня решает.

— Идите в кабинет, мы с Мишей здесь останемся, — мальчик не задумался даже, и тут же обратился к продолжавшему петь Михаилу: — Ты не против? — Тот только головой согласно кивнул, не прерывая песни.

В такой ситуации я оказался впервые, и поэтому совершенно не представлял, как себя вести. Не задумывался, что могу оказаться наедине с Андреем в одной комнате на ночь. С девушкой я знаю, чтобы делал. А тут. И хочется и нельзя. И как они вообще это делают? Кошмар! Может, где в другом месте устроиться? Но где?

— Ты можешь позже лечь, а я пойду, — Андрей направился к выходу из гостиной. Я догнал его:

— Да нет, вон, гитару на отдых отправили. Ребята сейчас тоже спать устраиваться будут.

Я шел за Андреем по коридору, непроизвольно волнуясь, и ситуация напомнила мне события десятилетней давности, когда в доме отдыха, куда мама уговорила-таки поехать с ней, я, 16-летний подвыпивший пацан, шел за женщиной много старше меня в ее номер. "Почти как в первый раз" — я усмехнулся своим мыслям и покачал головой.

В комнате Андрей со знанием дела полез в шкаф и достал комплект чистого белья. Я тем временем огляделся. Осматривая квартиру, не обращал внимания, где какая мебель стоит, и сейчас мой взгляд непроизвольно устремился на огромную кровать.

— Это что, спальня? — сердце забилось еще быстрее, я постарался успокоиться, дыша глубоко, медленно и редко — как после бега.

Андрей, застилая кровать, ответил:

— Да. У них три спальни: Леона, отца и для гостей. Это отцова, — он помолчал, затем предложил:

— Если надо, можешь сходить принять душ. В шкафу полотенце возьми.

— Да нет, не надо, — "К чему это он? Неужели думает, что мы..." — дальше додумать побоялся — "Нет, не похоже".

Андрей был вроде спокоен, но хмур. После непонятного спора с Леоном, что я застал после похода в туалет, настроение у него так и не улучшилось. Он молча стал раздеваться. Я подошел к кровати и взял подушку.

— Ты куда? — Андрей, уже снявший рубашку, удивленно уставился на меня.

— Так вальтом ляжем.

— Э-э-э, нет. Я во сне могу так пинануть, что мало не покажется. Ложись нормально. Ты что, боишься, приставать начну? Не боись, — он усмехнулся, — У нас такие дела только по взаимному согласию. По крайней мере, в нашей компании. Не думай, что геи — это сплошная развращенность.

— Да я не думаю. Просто по привычке, — Вслух одно, а про себя другое: "Я не представляю, как буду лежать рядом и делать вид, что совершенно спокоен".

Я сглотнул, когда увидел, как Андрей, уже полностью раздевшись, в одних плавках идет к кровати. Руки задрожали. Быстренько отвернувшись — не дай бог, заметит мое состояние, — стал раздеваться, слыша, как устраивается спать парнишка. Когда же я погасил свет и лег, стало еще хуже. Казалось, что стук моего сердца слышен чуть ли не в коридоре, и я боялся даже шелохнуться, стараясь, чтобы дыхание было спокойным. Но понял, что долго так не выдержу. Я его хотел. Очень. Плюс влияло то, что выпил, а воображение подсказывало о том, что делается в других комнатах. Как он может быть таким безмятежным! Довольно резко встав с кровати, так, что Андрей повернулся ко мне с вопросом "Что случилось?", я, коротко ответив "Не спится. Пойду, умоюсь", полез в шкаф, не включая света искать полотенце на ощупь. Нашел. Хорошо, что в ближайшем санузле была душевая кабинка, не пришлось идти через весь коридор до ванной. Холодный душ помог, и я, уже существенно успокоенный, вернулся в спальню.

Андрей лежал очень тихо. Я лег рядом, окликнул его пожелать спокойной ночи, но оказалось, что он уже спит. Не удержавшись, погладил его по волосам, он что-то пробормотал и я испуганно отдернул руку. "Все равно, здорово, что сегодня мы вот так вот рядом" — подумал, отворачиваясь от парнишки, чтобы во сне случайно не обнять. Я был доволен: он так близко и пусть не мой, но со мной. И, как ни странно,— обычно холодная вода бодрит, а не усыпляет, — весьма быстро заснул.

Проснулся уже в двенадцатом часу. Сперва даже не понял, где это я. Тут же вспомнив вчерашний день, повернулся посмотреть, здесь ли мой друг. Андрей еще спал. Удовольствие видеть его спящим рядом с собой оказалось таким сильным, что волной прошло по телу, побуждая заняться сексом и получить еще большее наслаждение. Тем более что вчера в душе — ведь не у себя дома — побоялся снять возникшую потребность привычным способом, холодная вода подавила, но не смыла желание. Рука сама потянулась к нему, но я, закусив губу, сдержал себя и, сжав кулак, медленно, чтобы не разбудить парня, встал с кровати — от греха подальше. "Боже, это мучение — так рядом и не тронуть" — я испытывал сложное чувство, рождающееся где-то в груди и расходящееся по всему телу, когда стоял вот так и смотрел на него, такого желанного, но такого далекого. От моего пристального взгляда или оттого, что уже выспался, парень зашевелился, пробуждаясь. Я, быстро подхватив свои вещи и полотенце, пошел в душ — надо было привести себя в норму.

Проснулись все, кроме Санечки — мальчик умудрялся спать, накрыв голову подушкой, хотя в гостиную заходил то один, то другой член тусовки. Появился растрепанный Андрей и включил музыку.

— Зачем, разбудишь! — попытался остановить его Миша.

— Нефиг, пора вставать, — мой друг все еще был не в духе.

— Ты явно вчера или перепил или недопил, — осуждающе сказал Михаил, а вошедший только что Слава задал провокационный вопрос:

— Или ночью не доволен? — и бросил на меня испытующий взгляд.

Я невольно стал краснеть и, чтобы скрыть это, отвернулся и пошел к столу, где увидел вожделенную бутылку минералки. Сзади раздалось раздраженное "Не твое дело!" Андрея.

Прозвучали шаги и голос Леона:

— Ребята, вы что это с утра пораньше?

Выпив прямо из бутылки, я повернулся к остальным. На диване зашевелился Саня — разбудили-таки. Андрей стоял с недовольным видом у музыкального центра, а Слава смотрел на него с вызовом. Леон же глядел на меня с непонятным выражением на лице. Я сделал морду кирпичом, словно меня все эти разговоры совершенно не касаются. Леон постарался разрядить возникшее напряжение, обратившись к Андрею:

— Пошли, друг, поможешь завтрак организовать.

Миша, до этого молча наблюдавший происходящее, обратился к Славе:

— Что это между вами происходит? Зачем ты его задираешь? Знаешь ведь о его влюбленности, так незачем эту тему вообще затрагивать.

— Да ладно, понимаю, что сглупил, — и обратился уже ко мне:

— Извини, если задел тебя своими словами. Не подумал. Вы же все-таки друзья, — а в глазах читался вопрос: "Так ли это?".

— Да ладно, я же понимаю — не со зла. Просто Андрей со вчерашнего вечера какой-то взвинченный, Кажется, его Леон чем-то зацепил, — я засомневался, стоило ли говорить об этом?

Санек, который, не вставая со своего спального места, слушал нас до сих пор, подал голос:

— Надо было вчера на кабинет соглашаться. С вами фиг два выспишься.

Миша подошел к нему и, улыбаясь, потрепал по голове:

— Сам виноват! Вставай давай, а то сейчас брат явится и утащит под холодный душ — тогда точно спать больше не захочешь.

Санечка встал совершенно голый и, не стесняясь, начал спокойно одеваться. "Подрастает молодежь, мать твою!" — что еще я мог подумать?

К завтраку, а скорее даже к обеду, если судить по часам, все были свежи, бодры и трезвы. Переговаривающиеся довольные голоса ребят не затрагивали, похоже, только Андрея. На общем фоне он выглядел каким-то растерянным. Когда все поели, хозяин каждого загрузил работой: кто-то убирал со стола, кто-то мыл посуду, кто-то приводил в божеский вид комнаты.

— Леон, у тебя же домработница есть. Почему все не оставить ей? — мне было любопытно и я подошел спросить.

— Так уж у нас заведено, еще отцом: мои гулянки — моя уборка. Типа благодарность за удовольствие — натурой в виде работы. Все уже привыкли. Самая первая моя вечеринка — 13-тый день рождения. Из здесь присутствующих на ней был только Андрей. Чуть позже появился Алекс, года два назад познакомились с Володей и Саней. И всегда было так, как сейчас. Так что, можно сказать, уборка — это сложившаяся традиция.

— Понятно, — я хотел отойти, но Леон меня придержал:

— Подожди. Хочу кое-что сказать. Понимаешь, ты мне нравишься, поэтому... — возможно, что-то отразилось в моих глазах или в выражении лица. Он отрицательно помотал головой:

— Не в этом смысле. То есть, в этом смысле ты тоже привлекателен, но я сейчас о другом. Ты обратил внимание, что с Андреем что-то происходит? — я согласно кивнул головой. Было бы странно, не заметь я этого.

— Я прошу, не задавай ему никаких вопросов. У него сейчас сложный момент в жизни. Можно сказать — ему предстоит важный выбор. Поэтому просто постарайся поддержать его. Мне кажется, что скоро ты сам все поймешь. В общем, все. И приходите к нам почаще, а то Андрей теперь редко у меня бывает. Мы с Сергеем будем рады.

Я поблагодарил Леона за прекрасный вечер, подтвердил, что как-нибудь обязательно придем, пообещал, что поддержу нашего общего друга, не задавая лишних вопросов, и пошел на выход, где толпились в ожидании задержавшихся остальные.

Вывалились мы из парадной шумной веселой толпой. Здесь уже попрощались между собой. Слава, подавая мне руку для пожатия, другой рукой протянул листок бумаги:

— Был очень рад увидеть Вас, сударь, — произнес он весело и продолжил: — Здесь мои телефоны — сотовый и домашний. Позвони как-нибудь, просто встретиться, поболтать, может, сходить куда. Не забудь о нашем вчерашнем разговоре. Я надеюсь, что наша встреча не последняя.

Я немного растерялся. Но, пожимая его руку, листочек все-таки взял. Неудобно было отталкивать парнишку.

— Навряд ли позвоню. Но, согласен, еще увидимся — раз общие знакомые есть.

— Хватит, пошли уже, — слева раздался недовольный голос Андрея, — Мне еще к занятиям готовиться.

Я, было, хотел спросить, чем он недоволен, но вспомнил просьбу Леона и промолчал. Так, почти не разговаривая, мы и добрались до нашего дома.

16.С другой стороны. В гостях.

Андрей был не в духе второй день подряд. Он понимал, что это смешно: Дима взрослый человек и допрашивать его: а о чем это тебе подумать надо? или: а о чем это вы там со Славой говорили? — воспримется как поведение ребенка. Но никак не мог избавиться от раздражения и мыслей, что Дмитрий может воспользоваться телефонами, которые он получил от Славы при расставании. Из разговора, случайно подслушанного на вечеринке, Андрей услышал только концовку, что-то о том, что люди меняются, ну и далее. Еще дружок детства, поймав у входа в гостиную — что б его — подколол, мол, уведут у тебя друга, пока ты глазками хлопаешь. Надо ж такое ляпнуть! Дима нормальный мужик, на просьбы какого-то там пацана не поведется. Даже забылось, что сам — ровесник Славы. Беспокойство хотелось сбросить, и, когда Вадим предложил в очередной раз пропустить после занятий по пивку, был не против куда-нибудь зайти.

— Есть очень хороший пивной бар недалеко от моего дома. Давай туда сходим? Не пожалеешь.

По большому счету, Андрею было все равно, поэтому он согласился.

— Ты сегодня целый день хмурый какой-то. Может, помощь нужна? — Разными словами, но это уже третий раз, как Вадим пытался вытянуть из своего дружка правду. Андрей же на все вопросы такого содержания отвечал уклончиво: мол, нормально, не выспался и бывает, знаешь ли, плохое настроение без особой причины.

— Да в чем помощь? Я ж говорю, все О-кей! — навязчивая забота друга начинала раздражать.

— О тебе беспокоюсь! Ну не хочешь — не говори.

Бар оказался действительно уютным: небольшое помещение, приятная негромкая музыка, неяркое освещение, отлично оформленный интерьер. Цены, правда, не малые, но это везде так. Андрей подумал — правильно сделал, что пришел сюда: можно расслабиться, смятение смыть пивком, поболтать с другом на отвлеченные темы — глядишь, и все станет по-прежнему. Вадим перестал доставать своими вопросами и старался просто развлечь парня, рассказывая то анекдоты, то смешные истории, коих знал в достатке. Пиво слегка кружило голову, настроение улучшилось, и на предложение Вадима зайти в гости и ознакомиться с обиталищем сокурсника, Андрей согласно мотнул головой.

Идти оказалось действительно не далеко. Типовая девятиэтажка, только квартира трехкомнатная. Оказалось, Вадим жил с родителями и сестрой, которая училась в пединституте на третьем курсе. Правда, сестры и отца сейчас дома не было, а мать появилась из кухни на звук открывшейся входной двери, поздоровалась и снова исчезла.

В небольшой комнатке хозяина, прежде всего, привлекал внимание музыкальный центр хорошего качества. Остальная обстановка была как с миру по нитке — явно случайные вещи, но подобранные с претензией составить нечто общее.

— Сам подбирал мебель? — полюбопытствовал Андрей.

— Да нет, этими вопросами у нас мама ведает. Мне так вообще фиолетово. Только центр сам выбирал. И комп, — Вадим включил музыку:

— Садись сюда, на диван. Здесь лучшее звучание. Тебе что поставить? — он в задумчивости уставился на центр, — Пиво есть — будешь?

— На твое усмотрение. Не, пива не надо, и так уже хорош, — Андрей расслабленно развалился на диване и, закрыв глаза, стал слушать смутно знакомую композицию. Почувствовав, что рядом садится Вадим, открыл глаза и столкнулся с ожидающим взглядом друга.

— Пожалуйста, прошу, — чуть хрипловато от возбуждения, с умоляющими нотками в бархатном голосе, негромко произнес Вадим. Сопротивляться такому голосу было невозможно. Да и не очень-то хотелось. Андрей согласно закрыл глаза и ответил на поцелуй сокурсника. Где-то на задворках сознания промелькнуло сожаление, что это не Дима, а как бы было хорошо! Но мысль скользнула и растаяла под бударажущие звуки музыки. Сильные руки сжали в объятиях, и знакомые по прежнему опыту эмоции стали снова затягивать в водоворот чувственных желаний. Только на секунду возникло в уме что-то типа "Вот тебе!" на всплывший образ руки с зажатым листком бумаги, подразумевая месть за этот клочок с номерами телефонов, что был взят Дмитрием. Тело чутко отзывалось на прикосновения умелых рук и страстных губ, и возбуждение быстро достигло апогея. Андрей не смог сдержать стона. Вадим и сам был на пределе, а немного неумелые ласки и поцелуи парнишки только сильнее возбуждали своей наивной неопытностью, стремительно приведя к ожидаемому сладострастному результату.

— Останься сегодня у меня, — голосом, еще не отошедшим от полученного удовольствия, попросил Вадим, протянув другу вытянутый откуда-то кусок тряпки, чтобы тот мог вытереться, и поправляя свою одежду. Андрей, раскрасневшийся, не поднимая глаз на друга, тоже приводил себя в порядок. После чувственного угара, как и в прошлый раз, ему почему-то было стыдно. Он решил отказаться.

Тут в коридоре послышался шум — кто-то пришел, спустя минуту, в дверь постучались, и почти сразу она распахнулась. На пороге стояла миловидная девушка, похожая на брата так, что никаких сомнений в родстве не возникало.

— Что за бабуйня? — возмущенно воскликнуло это создание, оглядывая ребят, — Двери надо закрывать! Думаешь, я не вижу, чем вы тут только что занимались! — девушка возмущенно уставилась на брата, а тот так же возмущенно на нее:

— Очешуеть! Ты врываешься в чужую комнату, и я же еще виноват!

Сейчас они были как близняшки. Самое интересное, что буквально через секунду они уже оба улыбались друг другу.

— Ну, познакомь нас, — обратила она свое внимание на гостя, — Хотя нафига. Я и сама справлюсь. Анастасия, 20 лет, третий курс, педагогический, парень есть, — сказала, протягивая руку, — А тебя?

— Андрей, — пожав протянутую ладошку, юноша решил скопировать приветствие:

— 17 лет, первый курс, технический, парня нет, — было ясно, что от нее скрывать свою ориентацию нет смысла.

— А брат мой кто?

Тут вмешался Вадим:

— Андрей еще не принял моего предложения встречаться. Вот, просил остаться на ночь, а тут ты.

— Нет, нет. Я все же пойду. В другой раз как-нибудь, — Андрей поднялся с дивана, — Было приятно познакомиться, но мне надо еще к завтрашним занятиям подготовиться.

— Ну вот. Я опечален, — Вадим жалобно посмотрел на друга.

— Я тоже. Ты мне нравишься. Оставайся! — сестра скопировала взгляд брата.

— Вы точно не близняшки? — улыбаясь, спросил Андрей. Девушка ему тоже понравилась.

— Возможно. Просто этот тормоз задержался на два года, — ответила Анастасия.

— Это ты вечно торопишься. Могла бы подождать! — возразил братец.

— С вами здорово, но все же проводите меня, пожалуйста.

— Ах, насильно мил не будешь! Так, братец? Пойдем, проводим твоего друга, — и она первая вышла из комнаты.

Вадим проводил до остановки.

— Спасибо тебе за сегодня. Было замечательно. Но мало. Может, дашь ответ? — Вадим смотрел с надеждой.

— Не могу. Что-то не дает согласиться. Сам не понимаю. Извини, — Андрей с сожалением пожал плечами и перевел разговор на менее болезненную тему: — У тебя замечательная сестра. Впрочем, как и ты.

Подошла нужная маршрутка.

— Пока! — Андрей махнул рукой, садясь.

— До завтра! — прозвучало в ответ.

На следующий день в отношениях с Вадимом все было, как и прежде, а вот перед Димой Андрею было неловко, и вечером, когда друг как обычно зашел к нему в гости, парень чувствовал себя скованно. Правда, со временем это ощущение рассосалось, хотя какой-то осадок все равно остался.

17.Скоро День рождения.

Я сидел на своем рабочем месте, но думал отнюдь не о работе. "Скоро днюха. Отмечать — не отмечать? Если отмечать, то кого приглашать? Сашку с женой, Андрея — обязательно. Николашу? Давно не виделись, надо хоть позвонить. А Леона? Тогда с Сергеем. Ага, Сашка о них знает. Интересно, жене говорил? Надо спросить". Тут кто-то резко схватил меня за плечи и я вздрогнул, отвлекаясь от своих забот.

— Ау! Ты где? Зову — не слышишь, — рядом стоял Сашка.

— Легок на помине. Ты жене рассказывал о Леоне?

— Чего? О ком?

— Помнишь, я тебе о днюхе Андрея рассказывал и...— Дружок меня прервал:

— А-а, помню, помню. Конечно, рассказал — прикольно же. А к чему ты это?

— Думаю, кого приглашать.

— О, да! Скоро тебе 27 стукнет. Так что давай, думай. Кстати, я в любом случае приду, даже если и не пригласишь. От меня не отвертишься. Нас будет трое, — увидав, как я пытаюсь что-то сказать, он протестующее выставил руку: — Без комментариев.

— А и так понятно: какую-нибудь девку приведешь. Не надо, ни к чему.

— Приведу. И не девку, а девушку. И ты будешь к ней внимателен! Это моя троюродная сестра.

— Откуда!?

— Оттуда, откуда все берутся, — он сделал паузу, подчеркнув этим, что шутит, — Приехала в отпуск. Так что будешь ее по музеям водить.

— Ни за что!

— Будешь! Ты мне друг?

— Это ни к чему не приведет.

— Так. Ты слишком уж уперся. И почему так уверен, что она тебе не понравится?

Тут я испугался, что если Сашка начнет меня раскручивать по этому поводу, то.... Ни к чему ему знать о моих истинных чувствах.

— Это твоя родственница. Потом обидишься еще, если у нас с ней не сладится, — отмазка была так себе.

— Нашел чего бояться! Не обижусь. Так что — договорились!

— Там видно будет, — решил я уклониться от прямого ответа, — Ты, собственно, чего пришел?

— А! Да тут вопрос один у заказчика возник, босс разобраться просил, — и мой друг перешел на обсуждение рабочих проблем. "Хорошо, я вовремя тормознулся" — слушая его, параллельно оценивал только что прошедший наш разговор.

— Эй! Ты опять завис!

— Да слушаю, слушаю, — и я углубился в обсуждаемый вопрос.

Вечером, уже дома, мои мысли снова вернулись к тому, как проводить день рождения. Если быть честным с самим собой, то мне достаточно было бы пригласить одного Андрея. Но, зная Сашку, я нисколько не сомневался, что тот припрется, и не в единственном числе. А насчет Леона я решил посоветоваться с Андреем: мне хотелось, чтобы рядом с ним был не один я — все остальные незнакомые, пусть даже Сашку он видел. Так ему было бы комфортнее. "Дожил. Думаю об удобстве Андрея как о принце каком" — промелькнула грустная мысль. И, тем не менее, не откладывая дело в долгий ящик, позвонил другу-соседу по телефону. Тот ответил сразу, словно держал трубку в руках:

— Слушаю!

— Привет! У меня вопрос к тебе... — он прервал:

— Дим, я дома один, мне скучно, только что взял трубку тебе позвонить, а тут ты. Приходи, здесь и поговорим!

Мне ничего не оставалось, как согласиться.

В квартире звучала музыка. Хозяин в футболке и спортивных штанах, с полотенцем в руках, открыл дверь и со словами "проходи, я сейчас" удалился на кухню. Судя по звукам, там что-то жарилось.

— Сейчас жареной картошечки с солеными огурчиками забацаем! — донеслось до меня.

Я прошел на кухню. Сел и стал с удовольствием наблюдать за парнем. Как же было приятно его видеть! Движения мне казались грациозными, домашняя одежда делала его ближе и роднее, как если бы мы жили вместе. Я понимал, что это все субъективное, и не будь я влюблен, виделось бы мне иначе. Но все равно, любовался им.

— Чего расселся? Доставай огурцы из холодильника. Картошка уже готова.

Я полез в холодильник и, доставая банку, вспомнил почему-то вечер у Леона. Наверно, вид огурчиков вызвал ассоциацию с тем днем. Тогда, по возвращении домой, Андрей еще дня два был не в духе. Затем вроде был короткий период подавленности, а далее он снова стал самим собой. Я же, помня просьбу Леона, ни словом не обмолвился о своей тревоге по поводу такого его поведения. Хотя заходил к нему каждый вечер, желая хоть как-то помочь, отвлекая своей болтовней, совместными играми и вопросами на абстрактные темы. Возможно, именно поэтому он быстро стал прежним. Что же с ним такое приключилось? До сих пор этот вопрос волновал меня.

— Ты что-то слишком задумчив, — мои воспоминания были прерваны, — а, да, ты же хотел что-то меня спросить? Так что?

— Да я вот размышляю о скором дне рождения. Тебя, естественно, приглашаю. И хотел бы Леона позвать. Но вот одного или с Сергеем?

— М-мм. Думаю, что лучше с Сергеем.

— Ну, тогда решено. Дашь его телефон? У меня-то нет.

— Дам, конечно, — он, немного помолчав, спросил каким-то напряженным голосом:

— А что, больше никого не будешь приглашать?

— Ну, почему? Еще Сашка — ты его знаешь — с женой и сестрой. Возможно, друг один. Правда, ему я не звонил давно.

— И все? Из нашей, то есть моей компании, никого больше? — на меня он не смотрел, но напряженность чувствовалась. И чего это он?

— А ты хочешь кого-то еще видеть из своих друзей? Так скажи, я с удовольствием приглашу. Чем больше народа, тем веселее будет.

— Да нет. Это же твой день рождения, — расслабившись, словно обрадовался чему-то, он засуетился:

— Давай, ешь, а то остынет, — и стал накладывать из сковородки, стоящей посреди стола, картошку себе на тарелку. Я же был в недоумении: что же тогда на вечеринке произошло, что даже сейчас его тревожит? "Черт, и не спросишь".

С картошкой мы управились быстро.

— Кстати, а чего тебе подарить? Чтобы не оказалось ненужным, — убирая со стола, Андрей вернулся к теме моей днюхи.

"Тебя" — хотелось бы мне сказать, да ведь не произнесешь такое. А жаль. Это было бы сказочно. В голове опять стали возникать развратные картинки. Чувствуя, что опять начинаю заводиться, с трудом отвел взгляд от него.

— Чего ты молчишь? — он оглянулся на меня.

Я и не заметил, что парень ждет ответа, а я выпал из реальности в свои фантазии.

— Так я не знаю. Что подаришь. Послушай, мне тут про один фильм сказали, что классный, давай, скачаем, да посмотрим, — отвлечься от ненужных мыслей с помощью хорошей кинокартины — не плохая идея. Андрей был не против, и мы пошли в комнату к компьютеру копаться в недрах сети. Фильм, между прочим, оказался так себе.

Уже лежа в постели, я вспомнил про сестру Сашки. "Бля, что же мне с ней делать?" — понимание, что Андрей для меня важнее любой красавицы — по крайней мере, пока, — вызывало необходимость искать способ избежать излишнего общения с девушкой. Ведь обижу своим равнодушием, а Сашка может оскорбиться. Хотелось обдумать свое будущее поведение в отношении ее, но сон сморил меня прежде. И вернулся я к этим мыслям опять только после работы. Во мне поднималось раздражение. Сашка догнал меня почти у выхода из здания:

— Слушай, а что тебе подарить?

— Да не знаю я! Вот достали, — "Ай-я-яй, сорвался" — подумал я про себя.

— Ты чего это? — друг явно не ожидал такой агрессивной реакции с моей стороны.

— Извини. Вчера Андрей с тем же вопросом докапывался. Что дарить, да кто будет.

— А кто еще будет?

— Вот-вот, и ты туда же, — помолчав, вспомнил, кого еще хотел пригласить.

— Кстати, ты давно общался с Николаем?

— О, да, давно! Неплохо бы его увидеть.

— Вот его и приглашу. Пообщаемся.

— А что, давай. Он еще не женился?

— Навряд ли. Пригласил бы.

— Точно! Давай, звони!

А мне в голову пришла одна умная мысль, поэтому я ответил:

— Позже, из дома позвоню. Нам сейчас все равно в разные стороны, так что пока!

Распрощавшись, мы разошлись. Дома же я сразу позвонил Николаю и, приглашая, попросил:

— Слушай, ты извини, я тебя одного, без подруги приглашаю, потому что мне нужна будет небольшая помощь.

— Ничего, подруга переживет, а что за помощь? — ответили на том конце провода.

— Сашка свою родственницу приведет, а у меня нет никакого настроя с ней общаться. Ты отвлеки ее на себя, ладно? А то если я буду равнодушен, Сашка обидится.

— С чего вдруг ты так решил?

— Да он на слет девушку для меня пригласил, а я проигнорировал. Он мне потом долго мозги промывал. Представь, что будет, если я пренебрегу его сестрой, пусть и троюродной.

— А-а, понятно. А ты что, в кого-то влюблен, раз заранее знаешь о своем к ней равнодушии?

"Что ответить? Если "Нет" — не поверит и обидится, "да" — не будет ли доставать выяснением, кто это?". Пока я колебался, до Николая и так дошло:

— Можешь не говорить. И так ясно, что влюблен. И Сашка не знает? Странно, что от него скрываешь.

Я заволновался, поэтому заговорил излишне быстро:

— Ну, это безответно, а он начнет устраивать мою судьбу. А я не хочу вмешательства — сам разберусь потихоньку.

— Ладно, ладно. Не волнуйся — слышу, зачастил. Я тебя понял: ему не скажу, а сеструху возьму на себя — все же мы давние друзья. Только вот ты редко звонить стал.

Я облегченно вдохнул-выдохнул, прикрыв трубку рукой, чтобы по телефону не было слышно, а то вон он как все быстро угадывает, и ответил:

— Да и ты тоже. Вот и решил, что днюха — хороший повод для нашей встречи.

— Заметано. В субботу, верно?

— Ага. Как обычно, — Я был рад, что догадался поговорить с Николаем, и он согласился, хотя были опасения, что откажет.

18.Судьбоносная Днюха.

И вот она — суббота. Андрей пришел ко мне с утра помочь приготовиться к празднику. Я был неимоверно счастлив: день начинался отлично. К моменту прихода гостей все было готово. Первым пришел Николай. Только успел познакомить его с Андреем, как следом явился Сашка с девушками. Сестренка у него оказалась действительно красавицей, я воспринял это с интересом, но, в общем-то, спокойно. Перепихнуться — с удовольствием. Возможно, со временем я бы заинтересовался ею всерьез. Но сейчас был просто рад, что успел договориться с Николаем, потому что равнодушия к ней с моей стороны Сашка бы точно не понял. А обманывать ее и его.... Не стоит. Все равно меня тянуло к Андрею. И это мной осознавалось совершенно четко. С некоторой задержкой подошли друзья Андрея. У Сергея была гитара — а я ведь упустил из виду, что он играет! Да и Сашка-то тоже умеет, только вот однажды разбил по пьяне, давно еще, но так и не купил другую.

— Гитара — это отлично! Спасибо, что захватил ее. Давайте, раздевайтесь и проходите в комнату. Ждем только вас.

— Мы немного не рассчитали время, ведь впервые у тебя, — огладывался по сторонам Леон. Я ответил ему:

— Ну, это, конечно, не твои апартаменты, но все-таки отдельная квартира. Проходите, осматривайтесь.

В комнату я зашел последним, и оказалось, что для меня оставлено место в торце стола между Андреем слева и Аленой — так звали сестру Сашки — справа. Рядом с ней сидел родственничек со своей половинкой, а поблизости с Андреем расположился Леон с другом. Напротив же меня, так же в торце, сидел Николай. Я сердито посмотрел на него, а он в ответ пожал плечами и указал глазами на Сашку. Понятно. Этот все предусмотрел, в отличие от меня. Хороша традиция в высших кругах — ставить заранее таблички кто где сидит. Мне бы это не помешало. А теперь вот общайся с дамой.

— Счастлив оказаться за столом рядом с такой очаровательной соседкой, — сделал комплимент Алене, — Вы как из сказки, даже имя сказочное, — мне в ответ мило улыбнулись:

— Вы тоже произвели на меня впечатление сразу же, как познакомилась с Вами, — да, шустра девушка. Я не нашелся, что ей сказать. И очень вовремя прозвучало слева:

— Так как все в сборе, давайте выпьем первые пятьдесят грамм за виновника торжества, всеми любимого Дмитрия Олеговича. С днем рождения тебя! — Андрей протянул мне уже налитую стопочку. Это пока я комплиментами обменивался, он уже всех сгоношил. Не успеваю за событиями. Сашка, чокаясь, подмигнул мне одобрительно, а вот Андрей почему-то улыбался напряженно. Хотя это заметил только я. И наверняка Леон — мы оба его хорошо знаем. Николай был дальше всех, поэтому просто подошел ко мне ближе, чтобы тоже чокнуться рюмашечками и тихо шепнул:

— Девочка — класс. Позже займусь, — я в ответ согласно кивнул головой. Только вот у красотки, видимо, были свои планы, так как она не оставляла меня без внимания: вопросы обо мне, просьбы что-то передать, что-то о себе или вообще болтовня на общие темы. Я даже испытал дежа-вю, словно на вечеринке у Леона, только вместо Славы — Алена. Надо будет у Сашки спросить, что он про меня ей наплел. Тосты шли по кругу, народ потихоньку пьянел и становился раскованнее, разговоры делались громче, пока очередь произнести речь не дошла до моей соседки:

— Не люблю длинные тосты, поэтому коротко: желаю жить тебе полной жизнью! И прими индивидуальный подарок: — она наклонилась и взасос поцеловала меня. Я ошалел, но обнял и ответил на ее поцелуй — кто же в здравом уме отвернется от поцелуя с красоткой — за столом заорали, то ли довольно, то ли возмущенно. Целовалась она хорошо, а я был уже захмелевший и не отказался бы от продолжения. Но как только Алена оторвалась от меня, я непроизвольно бросил взгляд на Андрея: он вымученно улыбался, Леон же похлопывал по его левой руке, которая с силой сжимала вилку. "Наверно, им не нравится видеть, как это делают парень с девушкой" — вспомнил я об их ориентации. И так в этот момент захотелось поцеловать Андрея! Меня просто затрясло от этого желания. Но ведь нельзя. Лучше я с Аленой продолжу, наплевать, если она потом обидится. Трахну — мне и полегчает. А Алена потом все равно уедет, когда отпуск закончится.

— Один круг тостов закончен, давайте растрясем съеденное в танцах! — воскликнул Сашка и первый встал из-за стола. Музыка зазвучала громче — кто-то уже увеличил звук. Стол решили отодвинуть к окну — хоть мебели у меня немного, но на все 18 кв. метров мало, если для стола и танцплощадки вместе. Я наконец-то смог спокойно оглянуться вокруг, а то все внимание на себя перетягивала соседочка по застолью. Хмель кружил голову, но я же хозяин. Так, смотрим, как гости? Довольны ли?

— Курить — на кухню! — крикнул я, пока никто не стал дымить прямо тут. И сразу Сашка с Николаем умотали в том направлении. Наверняка еще и поболтать хотят — за столом между ними была сашкина жена. Но раньше всех удалились дамы, видимо, в ванную поправлять макияж или что они там выправляют. Сергей в это время доставал из чехла гитару, а хмурому Андрею что-то то ли выговаривал, то ли объяснял у окна Леон. Я решил подойти и узнать, что случилось, но тут вернулись женщины и с воплями "ура, гитара!" потащили стулья ближе к музыканту, а Алена и меня прихватила свободной рукой. Вернулись парни с кухни, принеся с собой запах выкуренных сигарет. Я подошел к Николаю и тихо попросил:

— Садись на мое место и отвлеки Алену на себя. Я уже устал.

— Видел, — он усмехнулся. — Не знаю, смогу ли помочь. Кажись, она на тебя сильно запала. Неужели не оставишь ночевать?

— Там видно будет, — дал я расплывчатый ответ. Хотя уже подумывал на эту тему. Тем временем, Сергей начал свой концерт с песни еще наших родителей:

Меня в пути застала тьма,

Холодный ветер, колкий снег.

Закрылись наглухо дома,

И я не мог найти ночлег.

Но, к счастью, девушка одна

Мне повстречалась на пути,

И предложила мне она

В ее укромный дом войти.

Женщины слушали, затаив дыхание. Николай с Сашкой тоже получали удовольствие, судя по выражению их лиц. Я обратил внимание, что Леон с Андреем исчезли — наверняка сто раз слышали весь репертуар Сергея. Обвел взглядом стол: кое-что пустое — надо на кухню отнести, а закусок добавить. Что там еще в холодильнике осталось? Взял опустевшие салатницы и тихонько, чтобы не отвлекать от песен, пошел на кухню. Подходя, услышал обрывок разговора:

— Ну не могу я это терпеть! — это Андрей, его голос. Злой, агрессивный. И пьяный.

— Ты же все уже понял. И осознал, — Ага, это Леон. Сочувствующий тон. Я заколебался — не хотелось мешать явно личному разговору, но в руках салатницы. Не нести же снова в комнату? Тут Леон продолжил:

— Не терпи, действуй!

Я решил, что извинюсь, поставлю посуду и сразу же уйду. Зашел. Леон сидит за столом, а Андрей стоит у холодильника.

— О! Я мешаю? Сейчас, я быстро. — Сунув посуду в мойку, хотел, было, уйти, но тут Андрей со словами "Действуй, говоришь?" схватил меня за руку и, повернув к себе, прижал к холодильнику и впился мне в губы своими горячими губами. Это было настолько неожиданно и в то же время так долгожданно, что у меня слетели все тормоза: было наплевать, придет ли кто, смотрит ли кто. Теперь уже я сам развернул его, такого желанного, и притиснул к стенке между холодильником и кухонным столом и, не разбирая куда, стал целовать: губы, глаза, щеки, шея.... Это было, как если плеснуть бензина на тлеющие угли костра, так, словно прорвало плотину, сдерживающую напор воды. И сквозь огонь вспыхнувшей страсти с трудом проник голос Леона:

— Охуеть! Ну, вы даете! — ошарашенный, он, тем не менее, был наиболее соображающий из нас троих. Поэтому выдернул меня из этого безумия, отрывая от Андрея со словами "Остынь, остынь. Все потом. Сейчас кто-нибудь зайдет и будет картина маслом". Я заглянул в огромные, распахнутые на невозможную ширину, растерянные глаза Андрея, и, неохотно отпуская его, в смешанных чувствах паники — "Что я сделал!" и облегчения — "Наконец-то я это сделал!", хрипло — голос меня подводил, произнес:

— Извини. Я... — пожар желания, не исчезая, медленно отступал перед реальностью, сказать хотелось так много — так долго я в себе все носил, — что даже не знал с чего начать. Я отступил от парня, но Андрей потянулся за мной, пытаясь мне что-то сказать — только рот открыл, как тут в коридоре послышались цокающие шаги. Леон бросился навстречу им, и мы услышали слащавую речь нашего — теперь действительно нашего с Андреем, я не сомневался, — общего друга:

— Аленушка, прелесть, Вы совсем не обращаете на меня внимания, а мне так хотелось поговорить с Вами, поближе познакомиться.

— Леон, простите, но Вы для меня слишком молоды. Вам сколько?

— Уже восемнадцать.

— А мне двадцать три. Так что поищите кого более подходящего. А где Дмитрий?

Тем временем, мы с Андреем оба пришли в себя от наших непредвиденных взаимных открытий, и я не терпящим возражения тоном тихо сказал:

— Задержишься после всех — нам надо поговорить.

Андрей согласно кивнул головой, а я еще раз внимательно заглянул в его глаза, встретив в ответ такой же внимательный и серьезный взгляд. Видно, у нас обоих от произошедшего перегорел весь хмель в организме. И спокойно двинулся к выходу из кухни, слыша, как Леон пытается дать нам время придти в себя — спасибо ему за это — отвлекая Алену разговором:

— Ну что — Дмитрий? Никуда он не сбежит. Хозяйничает, сейчас придет.

Я вспомнил, что хотел взять еще закусок и повернулся к Андрею, указывая на холодильник:

— Андрюша, залезь, возьми там тарелки с едой.

Он как раз доставал, когда Алена прорвалась сквозь преграду в виде Леона и зашла на кухню, буквально наткнувшись на меня:

— Димочка, я тебя потеряла! Тебе помочь? — кокетливый взгляд, а ее рука ложится на мое предплечье. Я мягко отстранился, потянувшись к открытому уже холодильнику.

Следом появилась встревоженная физиономия Леона. Андрей снова нахмурился и сердито стрельнул на меня глазами, протягивая контейнер с оливье.

— Красавица, ты гостья. Иди, слушай песни, а мы все сами сделаем, — я, улыбаясь, подталкивал ее свободной рукой к выходу.

— Да ладно, я же женщина. Это мне следует помогать. А твой друг ведь тоже гость, — она перехватила у меня салат и, завлекательно так повернувшись — умеют же бабы! — пошла впереди меня в комнату, покачивая бедрами. Мы гуськом последовали за ней. Только вот все мои мысли насчет переспать с ней из моей головы выдуло напрочь. Хотелось одного: чтобы все дружно покинули мою квартиру и оставили меня наедине с Андреем. Но до конца вечеринки было еще далеко — не все выпито, не все съедено, не нагулялся еще народ.

Я улыбался, что-то говорил и делал, но все проходило как-то мимо меня — я просто ждал конца мероприятия. Ни выпить, ни есть, ни танцевать, ни даже говорить не хотелось. Хорошо еще, что Сашка — наблюдательный наш — был уже пьян, потому и не присматривался внимательно к окружающим. А так наверняка заметил бы во мне изменение настроения. Судя по всему, Леон до своего любовника довел новости о нас с Андреем, потому что они на пару отвлекали на себя остальных. И Сергей, и Николай, словно сговорясь, не давали покоя Алене, оказывая ей всяческие знаки внимания, что ей, кажется, льстило. Леон же о чем-то беседовал с обоими супругами. Я им обоим был благодарен.

Пришла идея ускорить завершение банкета, организовав чай с тортом, рассчитанный, прежде всего, на женщин. Андрей взялся мне помогать, и мы, переглядываясь как заговорщики, стали уносить все со стола на кухню, заменяя чашками-блюдцами, фруктами, и тортом. Но, странное дело: чем ближе к концу вечеринки, тем больше мне хотелось ее продолжения. Я пошел и закрылся ненадолго в ванной, чтобы сосредоточиться и понять, что это меня так кидает из стороны в сторону. Понимание не заставило себя ждать: боюсь, вернее, опасаюсь разговора с Андреем. Вдруг то, что произошло на кухне — случайность под воздействием спиртного? Правильно ли понял Андрея — что я ему не безразличен? И что он ко мне испытывает на самом деле? Осмыслив свои страхи, мысленно плюнул на них: чем скорее мы поговорим, тем быстрее получу ответы на свои вопросы. И, вообще: Я. Его. Хочу! С этой агрессивной мыслью я вошел в гостиную.

— Куда же ты снова исчез? — Алена тут как тут.

— Боже, мне что, и в туалет не сходить? Представляю, под каким контролем будет твой супруг!

— Не боись, это я без тебя просто скучаю. А впрочем, вам, мужчинам, контроль иногда не помешает. Вон, посмотри на Сашку с Татьяной: если не ее контроль, он сейчас так бы назюзюкался, что и шага не смог сделать.

— Понял я, понял, — и про себя: "С женщинами по таким пустякам вообще лучше не спорить".

Посидев и поболтав о том, о сем еще немного, народ наконец-то начал собираться по домам с подачи, опять же, Леона с Сергеем. Только вот Алена вроде как и не собиралась уходить, так как в прихожую одеваться вместе со всеми не пошла, на что Сашка опять заговорщицки подмигнул. Я отвел на кухню Николая:

— Давай, провожай ее!

— Так видишь же — девушка желает остаться. Ты что, не хочешь?! — он недоверчиво уставился на меня.

— Нет, не хочу! — чтобы не было никакого недопонимания, я произнес эти слова очень четко.

— Ну, ты, чувак, даешь! — я и сам понимал, что отказ в данной ситуации просто вопиет о моей ненормальности, но.... Попробуй я скажи, что рядом есть человек, которого я хочу больше, чем эту красотку. Меж тем Николай продолжил:

— Хотя мне же лучше — может, чего перепадет. Пойду уговаривать, — и он направился в комнату. Вышли они вдвоем.

— Я останусь! — девушка посмотрела на меня, ожидая подтверждения своих слов. А сзади нее, в дверях комнаты, стоял напряженный Андрей и тоже ждал ответа. Сейчас я мог сделать решающий выбор, но так уж сложилась моя жизнь, что этот вопрос был для меня решен еще осенью на холодной скамейке детской площадки.

— Алена, не стоит, не хочу позориться, так как выпил довольно много. Мы с тобой созвонимся, ты же пока не уезжаешь? — я старался говорить более пьяным и просящим голосом. Тем не менее, девушка явно обиделась. Зато как посветлело лицо Андрея! Я даже на расстоянии ощутил, как напряжение от ожидания моих слов уходит из него. И испугался, что это эхом отразится на моем лице перед не ушедшими пока еще гостями.

— Ну и ладно! — обойдя меня, она подошла к Николаю, который, улыбаясь, помог одеть ей куртку. А вот Сашка явно был озадачен таким моим ответом и, подойдя ко мне, буквально зашипел:

— Ты что творишь! — он еще что-то захотел сказать, но я его прервал:

— Саня, не надо. Очень тебя прошу!

— Сейчас я пьян. Но в понедельник готовься к серьезному разговору — я твой друг, и просто так это не оставлю! — он сердито посмотрел на меня и, пошатываясь, пошел на выход. Потом все же обернулся, криво усмехнулся и примиряюще произнес:

— Еще раз с днюхой тебя! — ага, вспомнил, почему пьянствовали. И первый вышел из дверей. За ним потянулись остальные: его супруга — улыбнувшись и говоря "Приезжай в гости!", Алена — не глядя больше в мою сторону и не прощаясь. Николай, скаля зубы, подмигнул. Последними, слегка задержавшись, выходили Леон с Сергеем. Лица у них были какие-то то ли довольные, то ли благостные. Сергей понимающе и по-доброму улыбался. Леон был более серьезен, даже торжественен:

— Ребята, честно, я рад. Очень, — он подошел и обнял меня, прошептав на ухо "Удачи!", чем вызвал мое смущение, и, подталкивая вперед своего друга, вышел на площадку.

Я защелкнул замок и так, не оборачиваясь, постоял некоторое время, ощущая всем телом взгляд Андрея. Он молчал. Медленно повернувшись, оперся спиной на закрытые двери. Сердце отбивало какую-то чечетку. И сладко-страшно от того, что вот сейчас будет.

Нам обоим все было понятно.

— Давно? — тихо прозвучало первое слово. Я понял, что Андрей спрашивает, как давно изменил к нему отношение с просто дружеского. Когда это случилось со мной.

— Осознал осенью, помнишь — я простудился? — грустно усмехнулся, вспомнив тогдашние свои метания.

— А я вот только сегодня. Она...— он не договорил и, чуть помолчав, произнес: — Прости.

— За что? — я отважился посмотреть на парня, а в голове мелькнул образ Вадима.

— За то, что тормозом оказался, — улыбнулся он мне. От этой улыбки в груди стало что-то плавиться и нежностью растекаться по всему телу.

Я отлепился, наконец, от двери и сделал первый шаг навстречу новой страничке в книге моей судьбы. Навстречу Андрею. Он ждал, пока я подойду, а затем просто уткнулся мне в грудь, пряча лицо. Я бережно обнял его и закрыл глаза, вдыхая запах моего любимого человека. Почувствовал, как его руки неуверенно и осторожно обнимают меня. Всей душой хотелось запомнить, задержать этот миг. Мгновение, когда в твоих ладонях долгожданное и ничего на свете больше не надо. Так мы и стояли в дверях комнаты, пока этот хрупкий момент не стал перетекать в секунды, а те — в минуты, и пока притихшее желание не стало вновь овладевать и телом, и душой. Тогда я бережно поднял лицо Андрея, и, заглянув в его огромные глаза, заявил:

— Ничего не поделаешь — хочу тебя. Очень. Ты...не против?

Андрей, согласно качнув ресницами и улыбнувшись, обнял меня и неторопливо поцеловал, впрочем, тут же прервав мою попытку продолжить это удовольствие:

— Чур, я в ванную первый! — вывернулся из моих рук, и вот уже из-за закрытых дверей доносится: — Принеси полотенце!

Пришлось повиноваться, и я приволок ему аж три на выбор.

Разбирая постель, я чувствовал себя девственником, готовящемся впервые заняться сексом. Впрочем, я и был им, учитывая, что с мужчиной это у меня впервые. Интересно, насколько опытен Андрей? Например, впервые сексом я занимался в 16 лет, а следующая девушка на какой-то вечеринке где-то через полгода даже не запомнилась. Дальше.... А, пожалуй, если постараться, то я все свои связи могу вспомнить! Это за десять-то лет! Хмм, маловато будет.

Хлопнула дверь ванной. Я обернулся и замер: парнишка стоял на пороге, обернутый в одно полотенце, вторым вытирая мокрые волосы знакомым движением и смущенно опустив глаза. Я сглотнул.

— Твоя очередь! — он перевел взгляд на меня и я понял, что он тоже волнуется, и еще как! Просто Андрей привык прятать свои эмоции, поэтому и не сразу поймешь. Я отвел глаза.

— Да, конечно, — голос охрип. Проходя мимо него, почувствовал аромат шампуня от его волос и с трудом удержался, чтобы не обнять и тут же не вернуться в постель вместе с ним.

— Забирайся скорей под одеяло, ведь не лето, — сказал, не оборачиваясь, уже из коридора.

Стоя под струями душа, подумал: "Вот чистоплюй фигов. Знает же, что сегодня перед приходом гостей я мылся. Зачем снова в ванную погнал?" Хотя я прекрасно понимал, что Андрюшке тоже сейчас трудно, как и мне: "и хочется, и колется". Размышления повернули свой бег к предстоящему: "О, боже! Сейчас..." — в голове замелькали образы и горячие рваные мысли — "...я хочу, я сделаю это... Андрюшенька, родной мой..."

В комнате свет был погашен и я снова включил его.

— Зачем? — Андрей прикрыл рукой глаза.

— Хочу тебя видеть, — почему-то вмиг охрипшим голосом, медленно подходя к кровати и одновременно сбрасывая полотенце на пол, очень тихо произнес я, — Сколько раз представлял тебя здесь, — я сглотнул.

— Почему же молчал, ты же знал обо мне? — на меня уставились глаза, отражающие целую бурю чувств: ожидание, волнение, опасение.

Эти расширенные мне навстречу зрачки, взволнованное покрасневшее лицо, обрамленное уже подсохшими путанными волосами, вцепившиеся в одеяло пальцы — господи! От одного только вида этого парня меня трясет и где-то у горла стоит комок.

— Ты смотрел на меня как на друга, — присев на край кровати, я наклонился над ним. — И я знал, что ты любил другого, — медленно, кончиками пальцев, провел по овалу его лица, по еще не потерявшим детскую припухлость губам. Его блестящие от возбуждения глаза скрываются за ресницами, а губы приоткрываются в ожидании.

— Сейчас нет смысла скрывать: я люблю тебя, — прошептав это, тихонько поцеловал, сдерживаясь от более настойчивых действий, как если бы передо мной была девственница.

— Я хочу насладиться каждым мигом сегодняшней ночи, — моя слегка подрагивающая рука прогулялась по чуть влажным волосам и вновь вернулась к такому милому сейчас лицу.

Андрей судорожно вздохнул, вновь распахивая почти черные сейчас глаза.

— Ты научишь меня? Ведь это мой первый раз, — я улыбнулся, а пальцы продолжили путешествие вниз по его шее на грудь, ощущая бархатистость кожи.

— У... у меня... мало... опыта, — прерывающимся голосом ответил парнишка, пока я, еще раз легко поцеловав губы, россыпью поцелуев спускался вслед за пальцами по шее.

— Значит, мы с тобой оба почти девственники, — зарывшись другой рукой в его волосах, лукаво прошептал, легко покусывая ухо и проводя языком вниз к плечу. Я вновь посмотрел в его глаза с расширенными зрачками, ладонью медленно проводя вдоль его руки. Откинул одеяло, забираясь в кровать и нависая над ним. Тут Андрей сам не выдержал и порывисто обнял меня, целуя сильно и настойчиво, прижимаясь всем телом. Я и так сдерживался, а тут такой отклик. Задохнувшись от волны чувств и ощущений, что прошли по телу от нашего соприкосновения, я не удержал стона, что, видимо, еще сильнее повлияло на парня, и он с неожиданной силой опрокинул меня на спину и теперь уже его губы и руки начали путешествие по моему телу. Я желал не только сам получить удовольствие, но и доставить неповторимые ощущения любимому человеку, поэтому пытался сохранить хоть какой-то контроль над происходящим. Но его восприимчивость и чувствительность оказалась выше, чем я ожидал от парня, и бурная реакция на мои ласки смыла последние преграды перед моими ответными чувствами. И нас закружил водоворот свершающегося единения двух любящих друг друга существ.

Боже! Я счастлив! Спасибо тебе!

10.07.09-14.08.09 СПб, Русёна

— 1 —