По праву крови. (общий файл)

"Этот темный ублюдок, о-о-о, он заплатит..."

... а тут еще какая-то княгиня нарисовалась. Короче, жизнь удалась.

Странно, но все происходящие со мной события не вызывали во мне острого удивления или желания упасть в обморок. Хотя, когда я падала в обморок? Один невероятный факт накладывается на другой, и вот я уже вполне серьезно воспринимаю то, что еще вчера казалось фантастикой. Как там у классиков : "Разум человека, растянутый новой идеей, уже не может вернуться к прежним размерам."? Ну-ну...

— Итак, вернемся к нашему барану. — "ой, не надо было хохмить",— Вопрос номер один: Кто? Твоя? Княгиня?— я не сдержалась и хлестнула злостью по полной. Он снова вздрогнул и злобно уставился на меня, напомнив мне что-то , о чем не следовало забывать, что-то важное.

— Ты моя княгиня. — ответы он цедил так же радостно, как и я вопросы.

-И я не знаю, что ты тут делаешь.— добавил он не без злорадства, пока я молча переваривала услышанное.

— Я не твоя княгиня. Я вообще не княгиня. Это бред.

— О-о-о, не по титулу, но по крови ты — княгиня. И теперь, когда ты привязала меня к себе, мне придется остаться с тобой.

По всем канонам жанра, я должна бы была около получаса хлопать глазами, задавать идиотские вопросы и всячески тянуть время. Да ладно, я и так уже почти догадалась, что произошло, просто не хотела в это верить. Это как на темной улице. Ты видишь тень и слышишь шаги, но оборачиваться не спешишь, а вдруг пронесет? Но оборачиваться надо всегда...

— Что ты?

— Я Арвен,— имя явно было ему противно,— ночная гончая, последний из моего рода.

Ну вот все и стало на свои места. Это был не сон. Скрежет костей, крик плоти— все это было на яву.

"Не хочу, не хочу, нет!"

Тихая внутренняя истерика никак не прорвалась на поверхность. Потом, все потом. Слишком много вопросов требовали ответа.

-Я такая же как ты?

Он засмеялся. Зло, горько и как-то пронзительно.

-Если бы ты была такой же, я бы уже разорвал тебе глотку, за то, что ты сотворила. Ты хоть понимаешь что сделала, дитя?

Странно было слышать слово "дитя" из уст человека, чей видимый биологический возраст превышал мой максимум на 5 лет. Но, почему-то я не усомнилась в справедливости сказанного. Не усомнилась , не значит -не разозлилась.

— Ну, и что же я сотворила?

— Ты дала мне имя. — странный ответ на такой простой вопрос.

— Ну мне же надо было тебя как-то звать? В чем проблема? Тебя зовут по-другому?

"Какой горячий эстонский парень. Того гляди зарычит. Хотя....такой запросто укусит..."

Казалось, каждый мой вопрос выводил его из себя. И с каждым словом он ближе придвигался к моему лицу, влезая в мое личное пространство. Каждый его выдох был летним горячим ветром :

— У меня не было имени и не было служения одному хозяину. Никто меня не призывал, и я был свободен выбирать. Свободен! А теперь ты призываешь меня, ты дала мне имя, дала служение! И только за это одно я мечтаю убить тебя!— последние слова вырвались вместе с глухим рычанием, напомнившим мне "милую собачку".

"Этот— убил бы, если бы мог. А я точно знаю, что не может....Интересно, почему?"

Только мне совсем не нравится, когда орут прямо в лицо. Мне вообще не нравится, когда на меня орут.

— Назад! — хрустальные вазы жалобно звякнули в ответ, а Арвен просто подчинился. И это ему не понравилось. О, да, ему совсем не нравилось выполнять приказы.

Глядя прямо в эти горящие бешенством глаза, я усмехнулась и задала следующий вопрос :

— И что? Я теперь знаю твое тайное имя? Это как в племени Мумба-Юмба — знаешь имя, значит можешь навести порчу на отважного индейского воина? Значит, каждый кто знает мое имя — что, князь? Полный бред.

Я смеялась ему прямо в лицо, а он молчал. Просто смотрел на меня в злобно-веселом изумлении, как смотрят на глупого ребенка, сломавшего бесценную вещь, для того чтобы посмотреть из чего она состоит. Наконец, он очнулся и начал прохаживаться вокруг дивана, рассматривая меня со всех сторон. Каждое движение завораживало. Наклон головы, взгляд из-под густых ресниц, плавное покачивание тела при ходьбе, снова оценивающий взгляд. За ним можно было наблюдать вечность, а можно было... Я резко отдернула саму собой потянувшуюся руку.

-Зараза!— и только тихий смех в ответ, смех который крался по позвоночнику колючей, теплой волной мурашек.

— Прекрати.— одно слово, и он остановился напротив меня, угрюмо глядя исподлобья.

— Ты ничего не знаешь? Ты призываешь ночную гончую и не знаешь о силе крови? Не знаешь ничего о себе?

-Не знаю.

-Так кто ты по-твоему?

-Просто, не совсем обычный человек.

-Человек!— мгновение, и он катался по ковру как игривый щенок, весело повизгивая в перерывах между приступами хохота. Это выглядело так забавно, непосредственно, и так раздражающе! Возможно, если бы я не знала, что этот "человек" в любое мгновение готов разорвать мне глотку, я бы посмеялась над его резкой сменой настроения, а так... Ну не было мне смешно.

Я сидела и угрюмо любовалась показным весельем моего незваного гостя. Было кристально ясно, что имея на меня какой-то одному ему известный зуб (если быть точной, целую пасть острых зубов ), по своей воле он не объяснит ничего. Что ж, напомним кто тут командует парадом.

— Сядь!— грубо, но эффективно. Смех тотчас прекратился, и Арвен уселся прямо на полу.

— Итак, судя по тому представлению, которое ты устроил,— о-о-о, тут я удостоилась многообещающего взгляда,— человеком ты меня не считаешь. Так кто же я по-твоему?

Слово "оборотень" не прозвучало, но, определенно, витало в воздухе, как запах гари над пожарищем. Ну вот как-то так, высокопарно летало.

— Ты пересмотрелась фильмов ужасов, если думаешь ,что каждое полнолуние будешь обрастать мехом и выть на луну.— для такого странного создания, Арвен демонстрировал отличное знание современного кино.— Конечно ты не оборотень, но и не человек.

И, добавил, предупреждая вполне закономерный вопрос :

— Не мне решать что тебе рассказать. Раз уж твоя кровь проснулась, завтра я отведу тебя к тебе подобным.

-Ну, хватит! — терпение лопнуло и пузырящийся кипяток раздражения выплескивался в каждом слове. Я поняла что не добьюсь от этого человека ничего, кроме туманных намеков. И уж точно, я не собиралась идти к каким-то мне подобным. Я слишком хорошо помнила фокусы одного из "подобных мне", а по своей воле отправится туда где их целая шайка? Ну уж нет. -Мне надоела эта чушь. Убирайся из моего дома!

— И ты даже не хочешь узнать ничего о случившемся?— он ехидно ухмыляйся, но отчаяние с каждой секундой наполняло комнату запахом дождя и сырой земли.

— Тебе некуда идти? — черт, даже моя злость была ничто, по сравнению с вселенским горем, которое он излучал.

Злые глаза смотрели на меня в упор. Ну конечно, кому понравится, когда его читают?

-Благодаря тебе — некуда.

— Тогда объясни. Без дурацких уверток, без загадок и напускания тумана. Просто объясни. Так, чтобы я поняла. Потому, что я ничерта не понимаю.

И он объяснил. Черт, лучше бы он продолжал молчать. Как говорится, надо быть осторожнее со своими желаниями.

— Дав мне имя, ты привязала меня к себе. Я последний из рода и некому было дать мне имя и служение.

— Служение?— я старалась не перебивать этот долгожданный поток красноречия, только изредка задавала необходимые вопросы.

— Имя данное носителем древней крови,— тут мне пришлось прикусить язык, чтобы не спугнуть рассказчика,— так же определяет служение. Служение— это не совсем точное слово. Когда-то, во времена древних королей вашего народа, мы действительно служили тем, кто был вправе призывать. Позже имя стало просто пожеланием будущих качеств. Вроде "светлый" или "грациозная".И мы снова были свободны. Но ты...— его красивые пальцы оставили на бордовом ковре подозрительно четкие полосы.

— Я дала тебе просто красивое имя. Французское.

— Не на моем языке! Тысячелетия назад оно значило совсем другое! Оно значило... я не скажу тебе что!— он упрямо мотнул головой,— Но теперь я вынужден тебе повиноваться! Я даже уйти далеко не могу. И твой голос, твой проклятый голос... Мне больно его слышать! Я ненавижу тебя, проклятая дрянь! Не смей меня прогонять теперь, когда я не могу уйти!

Последние слова он будто пролаял мне в лицо. Пришлось зажмуриться и вцепиться в плюшево-бежевую обивку дивана, чтобы инстинктивно не рявкнуть "Сидеть!".

В попытке отодвинуть разбушевавшееся тело обладателя острых зубов подальше, я коснулась рукой его тут же одеревеневшей груди. Арвен замер. Никаких больше слов, никакого движения, даже дыхания не было.

"Что за...?"— и я посмотрела ему в глаза.

На меня обрушился целый мир, чуждый, непонятный, но от этого не менее прекрасный.

Я видела неясные тени, бесшумно скользящие по берегу серебрящегося в лунном свете озера, я видела добычу и гналась за ней. В прохладном ночном воздухе витало обещание грозы, пахло влажной землей, травой и мокрой шерстью. Уже знакомая мне сущность собаки кувыркалась в тумане, излучая чистые и простые эмоции. Но под всем этим, как вода под гладким панцирем льда, была еще одна сущность. Вселенная чужих мыслей и ощущений, огромное количество мелочей, которые не имеют названия, но воспринимаются как неотъемлемые части личности. Все это было похоже на бесценный древний фолиант, написанный на неизвестном языке, который можно прочесть, понять и запомнить, но не иметь возможности пересказать словами. И я читала, читала все до чего смогла дотянуться...Неизмеримо мудрый, живущий сотни лет, он был благородным стальным клинком, человеком и отчасти зверем. Рыцарем— когда-то, а потом...

Твердые руки с силой оттолкнули меня от теперь уже часто вздымавшейся груди, не дав мне понять сущность Арвена до самого конца. Но может быть это к лучшему.

Я смотрела на этого человека, еще пару минут назад бывшего совершенно чужим, и мне казалось, что я знаю его целую вечность. Никого раньше я не знала так хорошо. Ни один друг или родственник не был мне так близок как он сейчас. Теперь каждый поступок Арвена, каждый его шаг казался мне понятным и объяснимым.

— Никогда больше так не делай! — Он кричал и тряс меня за плечи, но в его поведении явственно проступал испуг.

— А больше и не нужно...— я не смогла скрыть улыбку,— Никогда не встречала живых рыцарей.

— Что ты успела увидеть?! Отвечай!

Голова чуть не оторвалась, но я знала, что дальше встряхиваний моего несчастного тела, дело не пойдет. Этому существу, казавшемуся мне теперь давно потерянным и снова найденным другом, я могла полностью доверять.

Но даже друзей требуется иногда ставить на место.

— Отпусти!— и Арвен послушно убрал руки. Теперь я знала чего ему стоило такое беспрекословное подчинение, и добавила гораздо спокойнее :

— Я увидела все, что мне было нужно. Твою сущность.

— Чертова дрянь! Как ты могла так быстро овладеть этими умениями? Тебе же не больше двух столетий!

Я могла понять его злость и неприятие, черт, минут пять назад я бесилась не меньше. И потом, эта его оговорка заставила меня насторожится, так что я никак не отреагировала на оскорбление.

— Мне не больше двух десятилетий. Двадцать два, если быть точной. И этими умениями я владела всегда, просто сегодня они неожиданно усилились.

Надо было видеть его лицо, застывшее в комичной гримасе ужаса и недоверия, а ведь я, как никто лучше, знала, что этот человек способен мастерски скрывать свои эмоции.

— Этого не может быть... Ты ощущаешься как минимум княгиней. Ты... Теперь тебя просто необходимо показать собранию. — он в растерянности качал головой.

— Никакому собранию показываться не собираюсь. Кому бы я показалась, так это врачу. По мне будто грузовик проехал.

— Это обычные ощущения после пробуждения,-совсем не доброжелательно усмехнулся мой собеседник,— Разве ты не хотела узнать все о своей крови?

— Я думаю, для этого мне не надо никуда ехать. Ты мне расскажешь.— не то чтобы я была в этом уверенна, но попытка — не пытка.

— Я не знаю и сотой части правды. Кто я, чтобы знать все тайны князей? Тебе нечего боятся, они не причинят тебе вреда, зато, возможно, ответят на твои вопросы.

-Возможно?— я заставила голос звучать как можно более насмешливо.

— С ними никогда не знаешь наверняка,— теперь он почти ворчал этим своим бархатно— шоколадным голосом.

-Ладно.

Конечно, я слишком легко согласилась на эту дурацкую встречу, но кто еще кроме загадочных "князей крови" объяснит какого черта со мной происходит? Точно не этот недоделанный сумрачный рыцарь. А опасность была велика. Я отлично помнила, через что меня заставил пройти один из этой загадочной шайки. Где гарантии, что он снова не попытается напасть? Где гарантии, что он снова не использует мои волосы для... "Не думать, не думать, не вспоминать." Так что мне просто необходимо было во всем разобраться, а не засовывать голову в песок. Ведь как известно, пока голова в песке...

Все эти мысли не оставили меня даже когда я принимала душ, заставив Арвена чистить в это время картошку. Что-что, а это он умел. На мои попытки выяснить правду об остальных его талантах, а их я подозревала, было не мало, он отреагировал угрюмым молчанием нещадно угнетаемого крепостного.

Итак, теперь у меня был собственный, домашний крепостной. Оставалось только выяснить что с ним делать. Признаюсь, в мою покрытую пеной голову, закрадывались крамольные мысли, заставившие критически изучить свое отражение в запотевшем зеркале.

Из-под мешанины темно-рыжих от воды волос и белой пены шампуня, на меня смотрели желто-зеленые и не слишком большие глаза. Справедливости ради, скажу, что кое-кто называл их как красивыми, так и стервозными, но лично во мне они особого восхищения не вызывали. Нос как нос, прямой. Вот разве что губы ничего. Не большие и красивой формы, они всегда были предметом зависти одной моей не слишком близкой подруги. Где-то там она вычитала, что верхняя губа, изгибом похожая на лук, и нижняя пухлая, раньше считались идеалом. Фигура вроде тоже не плохая, а уж ростом-то я и подавно вышла. За рамки. Теперь на всех и вся смотрю свысока, вернее с высоты собственного роста. Конечно, так было не всегда. В не столь далекой, и далеко не счастливой юности, я не была такой циничной и насмешливой, а местами и стервой, как сейчас. Не-е-а, жизнь заставила. А может мне просто так нравится.

И что мне еще нравилось, так это запах жаренной картошки с грибами, доносившийся из кухни, даже через закрытую дверь. Подгоняемая этим божественным запахом и своим урчащим желудком, я как могла, ускорилась, и в рекордное время вымыла пену из непозволительно отросших— "пора отрезать к черту эти патлы",-густых волос. Если и было что-то, что я ненавидела больше, чем наносить макияж, так это ухаживать за собственными волосами. Но и не ухаживать за ними я не могла. Короткая стрижка мне принципиально не шла, и наглые волосы требовали постоянного внимания— не ходить же с запутанной копной. Так что я, скрепя сердце, все-таки намазала волосы химической пакостью, которая называется "крем для волос". Именно благодаря ему я и вышла из ванной, благоухая корицей, как чертова булочка.