Кукла

Громкий стон со стороны Марты поставили точку в недолгих внутренних метаниях Этьена Ренье. В конце концов, он лекарь, а не просто так погулять вышел. Палочка в руках парня в привычном жесте замерла в выставленной перпендикулярно груди и чуть согнутой в локте руке — базовая стойка для начала любого заклинания. А дальше с его губ начал срываться долгий речитатив. Сначала — создать зону мощных отводящих внимания чар, чтобы маглы не мешались, потом помочь пострадавшим в зависимости от тяжести травм, ну а потом... ждать. Даже если министерский сотрудник не успел запросить помощь, то уж магические манипуляции третьего уровня отследят мгновенно.

Глава 3.

Небольшое помещение не имело ни окон, ни дверей и освещалось висящим под самым потолком шариком света. Два стула, стол и дверь — вот и всё убранство этой комнаты, которая помимо всего прочего была ещё и весьма скромных размеров. Больше внутри не было ничего кроме пары людей — Этьена Ренье, который толком не понимал, что здесь делает и чего теперь ждать, а так же пожилой женщины в форменной министерской мантии, которая даже не потрудилась представиться.

— Эмм... может мне, наконец, объяснят, что я здесь делаю? — не без труда выдавил из себя Этьен, мысленно вздрагивая под неприятным, давящим взглядом сидящей напротив чиновницы. Ну а та, казалось, даже не заметил этого вопроса, продолжая буравить его своими глазами.

— Пишите, — вместо ответа сухо произнесла дама, и водрузил на стол лист пергамента, а так же чернильницу с пером.

— Что? — растерялся молодой лекарь.

— Всё, — припечатал женщина, — расписывайте весь свой день, что и как. Каждый час, каждую минуту. С кем говорили, что делали, о чем думали. Отдельно укажите тех, кто может подтвердить ваши слова.

Выдав эту странную инструкцию, министерская сотрудница поднялась и, больше ни слова не говоря, покинула помещение, оставляя Ренье в гордом одиночестве. И что ему оставалось? Только подчиниться непонятному требованию и писать, писать, писать... Писать, вспоминая каждую мелочь, параллельно борясь с не самыми радужными мыслями. Да и откуда взяться иным?

Этьен не зря учился на лекаря, а потому сделал всё что мог и сумел подлатать не только медсестру Марту, но и названного Жаком министерского мага. Насколько он мог судить, теперь их жизнь была вне опасности, но вот силу прогремевшего взрыва он недооценил, и оказалось, что обитателей соседних палат тоже задело. Более того, к тому моменту, как до них дошли руки, один человек скончался из-за кровопотери. Соваться же к источнику неприятность он и вовсе не решился — слишком уж показательны были обе предыдущие попытки магических воздействий на него.

Ну а дальше прибыл десяток министерских сотрудников, которые быстро оцепили район происшествия, забрали своего раненого вместе с "мумией" и начали затирать память маглам. Само собой и сам Ренье без внимания не остался: его быстро допросили, разузнав что к чему, после чего так же забрали в с собой. Вот с тех пор он и сидел в этой комнатёнке, не зная, что его теперь ждёт. Точнее, просто сидел и терзался сомнениями он до визита этой пожилой дамы, но и после него понимание ситуации не особо улучшилось.

По идее, ничего плохого он не сделал, очень даже наоборот, да только в голове упорно крутились варианты один другого хуже. Ну и само собой, вспоминалось всё то нехорошее, что он когда-либо слышал про министерство магии. Очень уж многие считали, что лучше с этой организацией без веских причин не пересекаться. Точнее, лучше не делать этого в вопросах, уходящих за рамки простой обыденности. Прийти-то и попробовать получить какое-нибудь разрешение — не проблема.

Этьен настолько увлёкся своими внутренними переживаниями, что даже не сразу заметил, как дверь вновь распахнулась, и на пороге возник моложавый мужчина лет сорока-пятидесяти, в такой же форменной мантии министерства, который отличался от предыдущего визитёра куда более располагающей внешностью и живыми, возможно даже чересчур, глазами, которые так и хотелось назвать "скользкими" или "лукавыми".

— Этьен Ренье, ваша личность подтверждена, — едва ли не радостно заявил новый посетитель, — прошу прощения за причинённые неудобства.

— Так дело в этом? — Не без толики облегчения поинтересовался парень. И действительно, с чего бы министерским сотрудникам сходу верить в названное имя. — Меня ни в чем не обвиняют?

— О нет, что вы, Этьен, что вы, конечно же нет. Наоборот, вы большой молодец — спасли жизни трёх человек, что крайне похвально. Я даже буду ходатайствовать, чтобы вас наградили. Например, разрешение на воздействие четвертого уровня. Как вы на это смотрите?

Разумеется, в этом вопросе Ренье был целиком и полностью "за". Свободное разрешение на воздействие такого уровня — это возможность навести тот же перманентный отвод глаз на своё жильё, или, скажем, неплохо заработать, подлечив какого-нибудь состоятельного магла. С помощью той же гильдии найти клиента будет не сложно. Так-то свободно колдовать можно было только либо на территории магических анклавов, либо дома. Ну а из людей целями могли быть только ты сам, либо твоя ближайшая родня. И за эти рамки КРАЙНЕ не рекомендовалось выходить. Во избежание.

— Вижу, что вы оценили перспективы, — понятливо, но одновременно несколько натянуто улыбнулся чиновник, — но к вам всё же будет одна просьба. Вам придётся выступить в качестве свидетеля при суде инквизиции.

— Что?! — устремившееся было вверх настроение Ренье, вновь рухнуло куда-то в неизведанные глубины. Инквизиция — это совсем не та организация, с которой какому-либо магу хотелось бы иметь дело, и Этьен исключением не был. Ведь если преступление одарённых в первую очередь касается магловского мира, то злоумышленник передаётся под юрисдикцию священного трибунала. И, как правило, участь нарушителя в этом случае была незавидна — смерть.

— Видите ли, дело оказалось очень странным, — присаживаясь напротив, мужчина ненадолго задумался, словно подбирая слова, — сначала это происшествие в самолёте, теперь в больнице. Между прочим, у нас полсотни погибших маглов, и если бы не магия, то таковых было бы ещё больше. При этом мы связались с Британскими коллегами, но у них нет никакой информации о маге, летящем тем рейсом. А наши попытки идентифицировать личность говорят, этот человек это был обычный магл. Занятно, не так ли?

— Но ведь это точно маг, — невольно удивился такому повороту молодой лекарь, — я проверял, с чего всё и началось.

— Да, мне доложили, — кивнул министерский сотрудник, после чего с интересом взглянул на исписанный лист пергамента, — вы позволите?

— Разумеется.

— Благодарю, — подтянув к себе листок, мужчина бегло пробежался взглядам по его содержимому, — угу, значит вы использовали "глаз Вояджера" и результат... понятно. В общем, наши специалисты тоже пришли к тому же выводу, это маг и... они не смогли классифицировать его уровень, — и словно оправдываясь, он тут же добавил, — великие маги не хотят работать на государство.

— У вас нет никого выше третьего октана? — уточнил Ренье, поскольку прекрасно знал, что невозможно определить потолок возможностей гораздо более сильного, нежели ты сам, мага. Собственно, он и сам ничего не узнал, хотя по нынешним меркам обладал выдающимся потенциалом.

— Да, — вполне искренне изобразил грустный вздох чиновник, — и тут странности только начинаются. Задержанный до сих пор находится в бессознательном состоянии, продолжая при этом стремительно восстанавливаться. Все попытки наших медиков пробудить его не увенчались успехом, а штатный легиллимент не смог ничего добиться. Вообще. Словно и не живого человека пытался прочитать.

— Действительно странно, — Этьена сложно было назвать специалистом в ментальных техниках, но, как и любой другой лекарь, основы он знал, а потому понимал, что такого быть не должно. Да, можно упереться в защиту или начать воспринимать подложные воспоминания, но чтобы вообще никакого результата?

— В общем, как вы уже поняли, случай действительно необычный, плюс много погибших маглов и один наш сотрудник. Отсюда и интерес церковных иерархов. Они считают, что именно этот маг был причиной случившегося на авиалайнере, и требуют от нас какой-либо реакции, а нам и сказать нечего, поскольку сами ничего не понимаем. По закону у нас есть сутки, чтобы подготовить материалы и дать ход полноценному расследованию, но такими темпами... сами понимаете.

— Эмм... постойте, — до Ренье, наконец, начало доходить, зачем ему всё это говорят, — то есть суд проведут над бессознательным человеком, который даже защитить себя не может? И этого несчастного обвинят в том, что он совершил в невменяемом состоянии? Но это же полный бред!

— Этьен, поверьте, мне это нравится не больше вашего. В конце концов, моя работа состоим именно в защите молодых магов, вляпавшихся в подобные неприятности. Но церковники словно с цепи сорвались, что неудивительно при таком количестве жертв, и жаждут крови. Британцы могли бы что-то предпринять, у них возможностей всяко поболее нашего, но они что-то не спешат вмешиваться. По всей видимости, у них действительно пропавших не обнаружено. Таким образом, если за оставшиеся часы ничего не измениться, то всё сведётся к тому фарсу, что вы описали. У нас попросту нет иного выхода... если только не брать ответственность на само министерство, но на это, как вы наверняка понимаете, никто не пойдёт.

— И что требуется от меня? — картина происходящего сразу стала куда более понятной. Чиновники пытаются делать свою работу, но получается откровенно хреново, а потому всё скинут на неизвестного. В другой ситуации в потенциально сильного мага вцепились бы мёртвой хваткой, но с таким грузом проблем... исход очевиден. И даже тот факт, что этот человек мог быть не источником авиакатастрофы, а ровно наоборот, похоже никого не волновал.

— Просто расскажите, как всё было. Про поступление пациента, первое пробуждение и прибытие дежурной двойки из министерство. Врать инквизитору ни в коем случае не стоит, но если вас не затруднит, постарайтесь отметить, что действовали они в соответствии со всеми протоколами и в случившемся не виноваты. Жак-то ещё ничего, оклемается и вернётся в строй, а вот у бедолаги Пьера осталась семья... сами понимаете.

Этьен действительно понимал. Причем сразу все стороны: с точки зрения маглов это одарённые что-то отчебучили, сами маги пытаются сохранить статус-кво, а ему самому подставляться так же совершенно не хочется. В итоге же крайний нашелся сам по себе и позаботиться о нём, похоже, совершенно не кому.

— Ну, так что скажете? — нетерпеливо поторопил парня чиновник.

— Я согласен, — выдавил из себя Ренье, загоняя поглубже ощущение того, что сейчас он поступает далеко не самым правильным образом. Но был ли у него реальный выбор?

* * *

Вскоре после того как месье Сенклер, а именно так звали того чиновника, удалился, Этьена отконвоировали наружу, до самого выхода из министерства магии Франции, после чего он, не особо раздумывая, направился домой. Правда, при этом его крайне настойчиво попросили не покидать страну до "завершения всех формальностей", и сразу было очевидно, что вариант отказа от этой просьбы не предусматривался. Впрочем, никуда убегать он ведь и не спешил, верно?

Добравшись до дома, Ренье первым делом принялся приводить себя в порядок, поскольку следы происшествия в клинике до сих пор легко читались, одновременно пытаясь настроить себя на позитивный лад. В конце концов, ситуация прояснилась, и теперь ему вроде как ничего не грозит, даже наоборот, обещают награду. Правда, придётся поучаствовать в довольно неприятном фарсе, но это ведь много времени не займёт... наверное. Следующим пунктом шло написание пары писем: первое в гильдию, чтобы потом избежать возможных проблем с наставником, а второе родителям, чисто на всякий случай. К тому моменту, как он закончил с делами и, почувствовав себя более-менее спокойным, сел ужинать, часы успели пробить полночь. Определённо, день выдался долгим и насыщенным.

Тем не менее, где-то глубоко внутри он продолжал испытывать ощущение некой гадливости, и приятного в этом было мало. Как не пытался убедить себя парень в том, что от него тут ничего не зависит и вообще, быть может, этот неизвестный маг действительно сам во всем виноват, но неприятное чувство не отступало. И это было довольно странно. Конечно, Этьен не был бесчувственным чурбаном и такие понятия как совесть были ему вполне близки, но всё же он не понимал, почему его так трогает судьба неизвестного человека, из-за которого он сам чуть было не пострадал. Дело ли в том, что это ребёнок, хотя сам он в этом до сих пор не был уверен, или ещё в чем-то? Ответа Ренье не знал. Словно какое-то седьмое чувство пыталось ему что-то подсказать, но он никак не мог уловить сути этой подсказки.

Промучившись с этими внутренними терзаниями ещё некоторое время и не придя ни к какому решению, Ренье отправился спасть. Как бы то ни было, но завтрашний день обещал быть довольно насыщенным. Вот только едва он устроился на кровати, как в дверь его дома начали крайне настойчиво стучать. И очень быстро стало понятно, что к нему "в гости" на ночь глядя заглянул не кто-нибудь из друзей, а уже знакомый чиновник.

— Прошу прощение за столь поздний визит, но боюсь, что нам нужна ваша помощь, — дождавшись, пока парень пропустим его внутрь, с извиняющимся тоном заявил Сенклер.

— С чем? — удивился Ренье. Идей, что ещё от него могло потребоваться министерским магам, у парня попросту не было.

— Наш... ммм... гость очнулся и...

— Гость?! — не удержавшись, перебил чиновника Ренье.

— Этьен, вы явно поняли, о ком идёт речь, — осуждающе покосился на молодого лекаря чиновник, — впрочем, неважно. Суть в том, что мы пытаемся выяснить хоть что-нибудь, но он просто молчит. Точнее, он вообще игнорирует всё окружающие... кроме прямых магических воздействий. Тут-то реакция есть и очень бурная, нам даже пришлось использовать ограничители. Легиллимениция по-прежнему не даёт результатов, и даже попытка применить вертисариум ничего не дала.

— И причем здесь я?

— Скажу сразу, лично я против подобной инициативы и пойму, если вы откажетесь, но ситуация такова, что вы уже дважды контактировали с этим сущ... с этим юношей, так что у некоторых умников появилась версия, что быть может у вас что-нибудь да получится, — медленно, словно подбирая наиболее подходящие ситуации слова, выдал пояснение чиновник, — и если у вас получится что-нибудь узнать, то вы всем нам очень поможете. И под "нам" я подразумеваю не только министерство, но и эту необычную особу.

— Эмм... я даже и не знаю... — несколько растерянно протянул парень. С одной стороны, ему по-прежнему хотелось помочь, ну или хотя бы понять, что там вообще произошло, но при осознании возможной опасности все внутренние терзания мгновенно сбавили обороты.

— Моё начальство так же дало понять, что в случае успеха вы без награды не останетесь, — вопреки собственным словам о том, что сам он против подобных инициатив, заявил Сенклер, — и само собой, со своей стороны мы предпримем все возможные меры для гарантии вашей безопасности.