Любовь по соседству

— Что ты делаешь?!— спросила, заставшая меня в коридоре, мать.

— Ухожу,— надев сапоги и застегивая куртку, ответила я,— раз такие твои условия. Мне нужен отец. Сегодня я не увидела в нем ни алкаша, ни маньяка. Людям нужно давать второй шанс, и я его ему дам. Я хочу с ним общаться, я хочу сама увидеть, кто он есть! Мне сердце подсказывает, что он... хороший.

— Ага, как же. Ты будешь в нем разочарована. Не глупи!

— Мне нужно самой все увидеть. Ты не имела права принимать за меня такое важное решение. Если он хотел со мной видеться — ты должна была это позволить.

— Ты не понимаешь, на что идешь! Все,...все, что я делала, было для твоего блага.

— Позволь мне самой решать, что для моего блага, а что нет! Я не люблю когда, мне указывают, что делать, когда мне приказывают, руководят моей...МОЕЙ жизнью!

— Ну и иди. Все равно тебе деваться некуда — вернешься!

Я шмыгнула носом, вытерла рукавом куртки слезы и, громко хлопнув дверью, ушла.

Глава 3

'Если хочешь завести друзей — заведи их подальше' И.Сусанин.

Шла я долго, нудно и, в общем, не соображая, куда собственно направляюсь. Под ногами, навевая оптимистичные мысли о несмазанном механизме гильотины, похрустывал только что выпавший снег. Ну, как похрустывал... похрустывал-почавкивал из-за не успевших застыть за день луж. Тооонкая корочка льда, много воды и скрипучи-почавкивающий снег... позитивненько, блин!

Я поскользнулась и грохнулась в мокрую кашицу снега. Красиво так грохнулась. Проехав несколько метров вперед, так, что даже куртка задралась куда-то до талии.

— Твою мать! Теперь у меня еще и задница мокрая! Нет, ну кто-нибудь испытывал более потрясающие ощущения?!? Мокрая жопа в холодную стужу! Кошмар!

— Девушка, вы в порядке? Может, я могу чем-то помочь?— спросил какой-то прохожий. Это был мужчина. Первое, что бросалось в глаза — его необъятный живот, потом противные сальные глазки и не мене сальные волосы... Нет, волосы — громко сказано... волосинки. По бокам головы любовно приглаженный пушок, и на макушке оставшиеся волоска три. Эти самые волоски стояли под гордым углом в девяносто градусов, образовывая нечто отдаленно похожее на рог. Очень тонкий рог.

— Ну же, девушка, я отличный спасатель!

Противный тип ты, а не спасатель!

Сверкнув насмешливой улыбкой, я ответила:

— Милый, а ты разве не видишь? Со мной все отлично. Мне так нравиться, когда у меня мокрый зад! Меня это...р-р-р...заводит.

Мужчинка, смешно оглядываясь по сторонам, произнес:

— Значит, нормально?

— Да, сладкий. Холодные, влажные джинсы так возбуждающе липнут к моим... булочкам!— подражая голосам красоток ночного телевидения, пропела я. Ну, знаете, этим: 'Тебе одиноко, ты скучаешь? Я решу эту проблему! Позвони мне. Два-два-два-пять-семь-семь. Скорее, я жду!'.

— Э-э-э, вы уверены, что все хорошо?— делая шаг назад, уточнил прохожий.

— Да-а-а...

Я встала с тротуара и эротично зашагала к мужчине. Правда, весь потрясающий эффект сбивал хлюпающий звук снежного месива под ногами.

— Я... э-э-э... мне пора. До свидания,— смылся незадачливый МЧСавец.

Быстро он. Не переборщила ли я со спектаклем?

Ой, еще волноваться мне о каком-то хлыще не хватало!

Я медленно оглядела себя, отряхнула ноги и, ни за что пострадавшую, попенс.

— Брр, холодно... и мокро.

Ткань джинсов весьма неприятно липла к продрогшему телу.

Так, и что мы имеем? Дуру-девушку с промокшей задницей, темную улицу по которой ходят подозрительные личности и... и, в общем-то, ничего мы больше и не имеем.

Супер! Шикарно!

Страдальчески вздохнув, я подобрала с дороги такую же чумазую, как и я сумку.

— Надо хоть глянуть, чего я туда засунула под гнетом эмоций.

Открыв ее, я достала первую вещь. Порванную пижаму со Скуби Ду.

— Ну да, это, безусловно, вещь первой необходимости.

Далее были диски с лучшими сериями Скуби Ду. Потом игрушечная мягкая собака Скуби ду... Дальше я заглядывать не стала.

— М-да, я была явно не в своем уме, складывая сумку... Ладно, все не так уж плохо! У меня драная пижама, диски и собака Скуби Ду. Да меня любой примет с распростертыми объятиями!

И я направилась к единственному дура... кхм... человеку, который принял бы меня с этими сокровищами.

Так, шагай гордо! И раз-два, раз-два, от бедра, от бедра, дорогая! Вот так, молод...

— Ё, твою...

Заснежено-водянистая дорога не выдержала моей умопомрачительной модельной походки (А кто ж выдержит? Я знаете, дааа... хожу ого-го как!) и, подложив подлянку в обличье скользкого камня, в буквальном смысле, сбила с пути истинного. Короче, опять я полетела в сугроб подобно пьяному алкашу. Но, не побоюсь этого слова, алкашу от Кутюр! Красиво, с грацией... хоть и с пьяной.

Снова оказавшись в мокром снежном месиве, я переняла лексику все того же, не безызвестного алкаша и разразилась бурной, не совсем цензурной, бранью.

Спустя несколько минут, выбравшись из холодного плена, я вновь вышагивала по направлению к моему спасению. Вышагивала уже не столь уверено и красиво, но так же гордо. Ладно-ладно, и не гордо. Просто делала мелкие осторожные шажочки, стараясь не навернуться на опасной дороге. Вот, некоторым приключений не хватают, они ноют, говорят, что жизнь скучная, а не фига подобного! Пусть выйдут на улицу в такую погоду, столько приключений сразу появятся! Начиная с гимнастических упражнений 'корова на льду' заканчивая мокрым задом. Чем не развлечение? Да герои приключенческих романов нервно курят в туалете!

Медленно продвигаясь, я периодически скользила по льду, принимая разнообразные пикантные позы, в попытке удержаться на ногах. И с каждой такой позой из уст вырывались ругательства. Проведя минут пятнадцать за столь увлекательным занятием, я решила разнообразить свой матросский лексикон и к классической брани (твою мать) присоединился модернизированный вариант (мать твою, матушки твои/батюшки мои, матюгу твою), так же были использованы животные, можно сказать, живодерские ругательства (ёжики пушистые, зайчики колючие, бегемотики драные, слоники голубые) и пространные, так называемые, абстрактно-буквенные ругательства (о-о-о, ё-ё-ё, а-а-а, ё-к-л-м-н). К концу прогулки наиболее часто называемым оказалось сложносоставное: 'о-о-о, ё-к-л-м-н, ёжики голубые...'.

Вот так, с шутками, прибаутками моя отмерзшая, мокрая задница, естественно в комплекте со мной, добралась до пункта назначения.

— Эх, принимайте вы меня, я готовая всегда!

Холодные пальцы заплясали чечетку на кнопках домофона. Руки дрожали, не столько от холода, сколько от волнения. Вот сейчас сюрпрайз человеку будет...

— Ой, Лерка! Какими судьбами?

А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а, не-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-е-ет!!!

Только не он!

— Г-ы-ы-ы, Макс, привет,— одергивая пальто и поворачиваясь мокрым задом к двери, чумазым передом (как-то пошло звучит... ладно, не передком же, значит, сойдет) к лицу Максима, произнесла я.— А ты что здесь делаешь?

— Я живу. А ты что?

— Да так... к одному человеку знакомому. По делам. Я вообще тут часто бываю, но тебя не видела.

— Да? Странно,— он задумчиво провел по густым, волнистым волосам. Волосы блестели, лежали красиво, просто образцово показательно. Не то, что у меня. Завистливо вздохнув, я поглубже зарылась в свою шапку-ушанку.

Парень вообще чудесно выглядел, и не скажешь, что где-то целый день шлялся, будто только что с салона красоты.

Кожаная куртка подчеркивает красивое тело, темные джинсы мускулистые ноги. Клянусь, самые красивые мужские ноги, какие я видела! Вы вообще много видели красивых мужских ног? Это все больше к женщинам, а у мужиков они кривые, колесиком и в растопырку. А у этого нет, шикарные попа и бедра. Черт, кажется у этого парня ноги лучше моих! Черт, да у меня страшные ноги! Черт, да этот парень вообще красивей меня!

— Ладно, мне идти надо,— Максим ослепительно улыбнулся и, достав ключ, открыл дверь домофона.— Ты идешь?

Я пару раз ошалело моргнула, посмотрела на Макса новым взглядом и, пытаясь переварить только что открывшуюся, нелицеприятную для себя истину, вошла в дом. Кому сказать, мужик красивей меня! Какое униженье!

В лифте мы ехали молча, он вышел на пятом, я на седьмом этаже.

Эх, ну с богом!

Я позвонила в дверь к своему персональному спасителю. Спаситель загремел ключами, замок пару раз чихнул, щелкнул, дверь открылась. На меня воззрились чуть заспанные, удивлённые глаза.

— П-привет, ик... подруга!

И в глазах этих плавал алкогольный туман...

Да-а-а, здравствуй ёлка, новый год!

— Ну, привет, юный алкоголик!

Я мрачно взглянула на девушку и нечленораздельно крякнув, вошла в квартиру. Девушка издала страдальческий стон и, повиснув на двери начала крениться куда-то вбок, каждым своим движением вызывая хриплый стон несмазанных петель. Я покачала головой и, подхватив за плечи, оттащила подругу к стене. Подружка была высокая (хотя рядом со мной и гном будет казаться великаном), но стройная, как березка. В то время как я была низенькая, но крепенькая (нет, не толстая!). Фигурка моя напоминала песочные часики, правда нижняя часть этих часиков содержала в себе песочка побольше, чем верхняя, очень даже побольше. Хе-хе, пусть Лопес подавится от зависти!

Так, о чем это я... А, да... девушкой я была не слабой, поэтому без особого труда оттащила подругу к стене.

— Стой здесь и не двигайся,— послышался мой строгий голос.

— Й-есть, ик, сер.

И тут же свалилась на пол. Н

у вот, только зря старалась.

— Дохля,— закрывая дверь, пробормотала я.— Зачем же так пить?! Повод хоть достойный?

— Угу.

Я не просто так спросила про повод. Светка... Все ж уже догадались, что это Светка? Ну так вот, Светка пить не умела, не умеет и наврятли когда научится. Моя подружка это знает и старается алкоголь вообще не употреблять. Может только иногда по праздникам фужерчик шампанского, выпить (и то с этого несчастного фужерчика ее развозит... не сильно, но тем не менее). Поэтому мне ну крайне странно заставать ее в таком состоянии. Для того, что бы она напилась должно случиться что-то серьезное.

— Закусывала?

— Да-а-а,— лениво проползая по полу, пробормотала она.

— Ты похожа на обкурившегося змея,— глядя на эти перемещения, пробурчала я.

Длинные рыжие волосы разметались, совершенно скрывая ее покрасневшую физиономию.

— Замолчи.

— Не дождешься! Чем хоть закусывала, позволь спросить?

Физиономия затряслась, огненные кудри заплясали, руки заметались... девушка пыталась встать на четвереньки...

— Ко-ко...

— Коровой?— вспомнив небезызвестную песенку, хихикнула я.

— Ко-ко...

— Козой?

— Ко...

— Космонавтом?

— Кон...

— Коноплей?

Послышалось злое сопенье.

— Ко...

— Конем?

— Ко...

— Кобзоном?

— Р-р-р... Кон... ик...феткой!— встав на четвереньки, раздраженно закончила она.

— Надеюсь, не одной?

Голова взметнулась, сквозь спутанные волосы на меня посмотрели слегка окосевше-пьяные возмущенные глаза.

— Нет, конечно.

— И то хорошо...

Глазки недобро сверкнули, подобно неисправным фарам машины и впились в меня с недобрым выраженьем.

— Не язви. Лучше бы поморг... помогр... помогла!

Несколько пристыженная я сняла шапку, запустила руку во взлохмаченную шевелюру и спросила:

— Чем?

— Помоги дойти до спальни.

Губы сами собой растянулись в улыбке.

— Цепляйся, сейчас дотащу.

Светка обхватила меня за плечи, я ее за талию, ноги наши нестройно зашагали к комнате.

— А чего эт там у тебя, что за огромная... ик... сумка?

Я спотыкнулась, нарушив крепость наших объятий.

— М-м-м, тебе показалось, ничего там нет.

— Да нет же, я видела, ой...

Я впихнула Светку в комнату и, подведя к кровати, стряхнула со своего горба.

Девушка сладко причмокнула губами и, схватив подушку, стиснула ее словно большого плюшевого медведя.

— Расскажешь хоть, из-за чего весь сыр-бор?

— О-о-о... завтра, все завтра.

— Похоже, завтра будет день откровений.

— Хрррр...

Светка захрапела... да как захрапела! Мама дорогая, сейчас с потолка побелка посыплется!

Вот до чего пьянство доводит, вот какие страшные вещи случаются. Становишься неадекватным, теряешь друзей, семью, работу... храпишь, как пьяный хряк!!! Разве храпеть, как пьяный хряк для вас не страшная вещь?! Да это ж кошмар любой девушки! Хотя бы из-за этого пить не надо.

— Хррр-хррр...

— О Господи! Долгая будет ночь...

Глава 4

В жизни есть только одна белая полоса — туалетная бумага...

Ночь и правда была долгой... к тому же весьма мучительной. Храп был первой составляющей мучений, невозможность уйти от Светки — второй, сон с промокшей задницей — третьей (не успела переодеться после травмоопасной прогулки к ее дому, в смысле к дому Светы, а не задницы). Не знаю, что было хуже всего.

Едва Света отключилась, я, как истинный друг потянулась за одеяльцем, что бы укрыть ее (заботливая, блин!) и тут же была схвачена (ей же) и насильно водружена на кровать. Похихикав пару минут над забавной ситуацией (нет, ну надо же, меня приняли за плюшевого медведя, только мне удается попасть в столь глупую переделку), я попыталась встать (ага, щаз!) и выползти из удушающих объятий. Увы, все попытки выбраться из совсем недобровольного плена оказались напрасными. Этот, прости господи, юный алкоголик, эта, что б ее, длинная дохля придавила меня к постели так, что я никак не могла выбраться.

— Ха-ха-ха, Свееет,— я дернулась всем телом,— пусти!— бесполезно. Я с кряхтеньем брыкнулась еще пару раз.— Света, это не смешно!— ноль реакции.— Я, в конце концов, не такая, с девушками не сплю! Слышишь меня?!

— Хрррр,— был ответ на мои возмущенья и просьбы.

— Нееееееееееееееет!!!

— Хрррррррррррррр!!!

— НЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕТ!!!!!!!!

— ХРРРРРРРРРРРРРРРРРРРР!!!!!!!!

Ты глянь, словно перекричать хочет!

— ХРРРРРРРРРР!!!

— Ыыыыыы...

Вот попала...

Блин! Блин! Блин! За чтооо? Ну, за что мне это?!

Я мстительно шмыгнула носом (Не спрашивайте как. Да, я умею мстительно шмыгать носом!) и двинула пяткой по ноге подружки. Послышался стон, я довольно причмокнула губами и снова попыталась выбраться. Не получилось. Мне ничего не осталось, кроме того, как принять наиболее удобную в подобных условиях позу для сна.

Эх, а с виду такая тоненькая, такая легенькая... ни фига подобного, не сдвинешь! Тяжелеет она, что ли когда спит, до кровати я ж ее дотащила без особого труда.

Ох, жизнь моя жестянка!

— Хррр...

— Ыыы...

Обновление от 08.03.12.

* * *

Проснулась я с ощущением, будто не Светка пила весь вечер, а да-да, ваша покорная слуга. Яркие солнечные лучи светили прямо в лицо, вызывая головную боль и желание застрелиться.

— Чертово солнце!

Я со стоном накрылась подушкой и провалялась так минут пятнадцать. Я пыталась расслабиться, отключить мозг, посильнее зажмурить глаза, но все было бесполезно, обратно заползти в уютный кокон сна не удавалось.