| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Итак, господа. Мы начинаем последнее перед финалом испытание. Будет испытываться ваш ум, и то, насколько магами вы являетесь.
Присутствующие напряглись.
— Поясню. Каждый из вас — представитель древнего, сильного рода. У каждого из вас есть Дары. Дары, перешедшие от предков, ваши личные способности и таланты, ваши приобретенные умения. Настало время продемонстрировать их во всей красе.
Поттер прошлась перед магами, собираясь с мыслями.
— Через неделю каждый из вас должен представить мне НЕЧТО. Шедевр. Это нечто должно быть сделано вами и только вами. Это может быть все, что угодно, в фантазии я вас не ограничиваю... Но, это нечто должно продемонстрировать каким-либо образом ваш родовой Дар. Прямо или косвенно, значения не имеет, ведь Дары Магии крайне разнообразны. Ваше изделие будет оценено мной. И оценено крайне придирчиво: на совместимость наших магий.
Строй магов заволновался, Гарриэт хмыкнула.
— Да, господа. Начинается Выбор. У вас есть шанс поразить меня, так что... вперед! И запомните: у вас есть неделя. И ни секундой больше.
* * *
Северус метался по своим личным покоям, размышляя. У него не было сомнений в том, какой он преподнесет подарок, конечно же, это будет зелье! Вот только какое?!
Выбор был так велик, что зельевар просто растерялся.
Боевые, лечебные, шуточные... тысячи и тысячи наименований, сотни возможностей... но как выбрать среди них то самое, которое поразит Гарриэт до глубины души и заставит выбрать его создателя?
Как?
* * *
Рабастан яростно нарезал круги по комнате, пытаясь выразить обуревающие его чувства.
— Нет, ты представляешь?
— Да.
— И что мне теперь делать?
— Угу.
— И сроку — неделя!
— Ага.
— Что можно сделать за неделю?!
— Многое.
Рудольфус с насмешкой смотрел на нервничающего брата, прижимая к себе сидящую у него на коленях жену. Белла довольно жмурилась и практически урчала, положив голову на плечо мужа и перебирая тонкими пальцами длинные алые пряди.
— Многое! — согласился маг, падая в кресло. — Вот только, что именно?
* * *
Волдеморт задумчиво постукивал пальцами по колену, собираясь с мыслями. Задача, которую предстояло решить, была сложной, но выполнимой. Некоторые черты будущего шедевра он уже наметил, теперь предстояло их осмыслить и воплотить в жизнь.
* * *
Драко внимательно наблюдал за Поттер, сидя на своем месте в Большом зале. Наблюдал и оценивал. Заново.
С тех пор, как началась вся эта кутерьма с Ритуалом, Поттер сильно изменилась. И мало того, что изменилась она сама, изменились и окружающие ее ученики Гриффиндора. Медленно, но верно, факультет превращался во что-то соответствующее своему гордому названию, а не ту отстойную яму, каким он был до сих пор.
Чистокровные, которых было немало, вспомнили, кем они являются, попутно подтягивая до своего уровня маглорожденных. Если раньше Гриффиндор был похож на обезьянник: такой же шумный, неуемный и некультурный, то теперь, глядя на признанных лидеров факультета — Поттер и Лонгботтома, и остальные вспомнили о манерах.
Принятие пищи проходило чинно, изящно, со светскими разговорами, неторопливо. Только Уизли еще оставались позорным рыжим пятном, но тут уж, как говорится, в семье не без урода.
Вот и сегодня за завтраком ученики, получив свежий "Пророк", первым делом просматривали новости политической и светской жизни, обсуждая животрепещущее. Конечно, были и фанаты спортивной колонки, но и они не выражали свой восторг или разочарование дикими возгласами вышедших на тропу войны папуасов, как раньше.
МакГонагалл только горделиво поглядывала на стол львят, приписывая заслугу себе, вот только никто не торопился ее разубеждать.
За пределами башни никто не знал, чего стоило Поттер и Лонгботтому добиться таких результатов. Это было тяжело, трудно, с некоторыми несознательными приходилось просто воевать, других взяли на "слабо", третьи вдохновились примером.
И огромное подспорье оказали эльфы, помогающие добавлять в еду различные антидоты к тем зельям, что часто там появлялись: директор совершенно не хотел оставлять своих будущих последователей без присмотра.
* * *
— Поттер! — резкий голос Драко вклинился в разговор Невилла и Гарриэт.
— Чего тебе, Малфой? — лениво отвлеклась девушка.
— Я хочу с тобой поговорить! — поджал губы блондин. Гарриэт индифферентно пожала плечами.
— Говори.
— Это личный разговор!
— Ладно... Прости, Невилл. Я ненадолго. Идем, Малфой.
Отойдя дальше по коридору, Поттер остановилась.
— Говори, Малфой.
— Поттер! — вспыхнул Драко, вскидывая голову, но через секунду взял себя в руки. Гарриэт спокойно ждала, смотря на то, как блондин пытается собраться, чтобы попросить прощения. То, что это именно так, ей стало ясно уже, когда парень окликнул ее. Уж слишком решительное у Малфоя было выражение лица, и слишком сильно от него фонило целой смесью эмоций.
— Леди Поттер-МакРоуз-Блек! Я, Драко Люциус Малфой, наследник Малфой, приношу свои извинения за причиненные мною вам страдания и надеюсь на вашу милость.
— Я, Гарриэт Лилия, леди Поттер-МакРоуз-Блек, принимаю извинения. Вы прощены.
Гарриэт слегка наклонила голову и, неторопливо обойдя застывшего Драко, пошла к Невиллу, терпеливо ожидавшему ее в начале коридора. В спину ударил недоуменный возглас блондина:
— Поттер!
— Малфой.
— И это все?
— А что ты хотел, Драко? — равнодушно посмотрела на него Гарриэт. — Как попросил, такое и прощение. Пока.
Друзья отвернулись от застывшего в ступоре слизеринца, разговаривая о гораздо более интересных вещах: пополнение ассортимента предлагаемых ингредиентов, а также цены, которые они за них назначат.
* * *
Долохов внимательно наблюдал за тем, как медленно вытягивается стрелка торчащего в небольшом керамическом горшочке ростка. Уже прошло три дня из отпущенного срока, а его шедевр готов только наполовину. Впрочем, время еще есть. Маг положил руки на горшок и сосредоточился. Под волной хлынувшей из него магии росток окреп, на глазах вытягиваясь и начиная выпускать листья.
* * *
Северус сосредоточенно помешал булькающее в маленьком золотом котелке зелье, после чего, отставив длинную стеклянную палочку, сосредоточенно накапал три капли добровольно отданной крови единорога. Зелье забурлило, на глазах приобретая прозрачность, и легкий, едва уловимый запах парного молока.
* * *
Волдеморт внимательно перечитал написанный абзац, тщательно просушил чернила, после чего вывел пером название следующего раздела. Так тщательно он даже к экзаменам не готовился.
* * *
МакНейр в последний раз ударил молотом по заготовке и поднес ее к глазам, придирчиво изучая будущий шедевр. Идеально. Теперь осталось только выправить, наточить, отполировать, и сделать рукоять.
* * *
Кингсли потер подбородок, рассматривая то, что получилось в результате его долгих усилий. Прекрасно, просто замечательно. Еще вот тут поправить, и будет просто великолепно!
Маги трудились, перерывали библиотеки, опустошали магазины и ставили на уши гоблинов, проводили раскопки в сейфах и сводили вопросами предков с ума.
* * *
— Итак, господа. Прошла неделя. Пришло время показать свои таланты. Вы готовы?
Глава 39. Тяжкие муки выбора.
Гарриэт с интересом осмотрела стройные ряды претендентов на ее руку, сердце, и прочий суповой набор в комплекте с сейфом и влиянием. Толпа магов напомнила ей как-то виденные очереди у супермаркета во время распродажи: те же счастливо-напряженные лица и какая-то ерунда в руках. Каждый претендент гордо сжимал нечто, завернутое в ткань/уложенное в шкатулку/запакованное в ящик.
Оставалось только морально приготовиться к последующему аттракциону и запастись Бодроперцовым в комплекте с Успокоительным.
— Начнем, господа?
* * *
Первым свое произведение представил Волдеморт. Гарриэт внимательно осмотрела небольшую рукописную книгу, в толстой обложке из тисненой кожи, с золотыми уголками, и застежкой из "небольшого", с ноготь мизинца, рубина. Открыв, она осторожно перевернула титульный лист с весьма красноречивой надписью, слегка дернув уголками губ, после чего принялась скользить взглядом по страницам из гладкого белоснежного пергамента, ощущая исходящее от фолианта приятное тепло магии изготовителя.
Почерк был каллиграфическим, каждый символ был выписан с неимоверным тщанием, картинки двигались, поражая яркими красками и невероятной реалистичностью. Каждый лист плотного, отбеленного пергамента был украшен по краю затейливым орнаментом и заботливо промаркирован, каждый рисунок был обрамлен оригинальной рамкой, каждое название представляло собой настоящее произведение искусства. Чеканка на металлических частях обложки была просто великолепной, и даже "скромные" размеры застежки были, что называется, "в масть". Десять разделов, десять отдельных произведений, десять маленьких шедевров.
Невероятная работа... и от кого?! Уж от Лорда Гарриэт такого не ожидала! Совершенно офигевший дед, которого внучка просветила насчет содержимого, смотрел на книгу остановившимся взглядом, переживая жесточайший когнитивный диссонанс.
Это было попадание в десятку!
Гарриэт закрыла фолиант, любовно огладив обложку, застегнула застежку и улыбнулась.
— Невероятная работа, лорд Мракс. Она превзошла мои самые смелые ожидания! Поздравляю!
Волдеморт удовлетворенно сверкнул полыхнувшими на мгновение рубиновыми глазами, кивнул и отошел в сторону, где были приготовлены кресла и столики с напитками и едой для прошедших отбор. Гарриэт еще раз погладила обложку, улыбнулась, и отложила ее на специальный столик.
Подарок Лорда ее потряс. Сразу видно задел на будущее... и кто мог ожидать, что Темный лорд подарит томик детских сказок?
Домовой эльф осторожно завернул книгу в ткань, и с хлопком исчез.
А внимание Поттер устремилось к следующему претенденту. Северус Снейп, лорд Принц, собственной черноглазой персоной.
Взяв маленький, с райское яблоко размером, хрустальный пузырек с затейливой пробкой, Гарриэт испытующе посмотрела на бесстрастного Северуса, откупорила его и осторожно понюхала. Нежные запахи парного молока, домашней выпечки, корицы и ванили с легкой ноткой лайма защекотали ноздри, и Поттер непроизвольно облизнулась, мазнув кончиками раздвоенного языка по губам.
Снейп зачарованно уставился на Гарриэт, находясь в легкой прострации. Поттер развернула свиток с описанием зелья, прочитала и довольно кивнула.
— Поздравляю, лорд Принц. Вы прошли отбор.
Зелье, воскрешающее самые лучшие, самые приятные чувства, связанные с детством, того стоило.
Дальше процесс пошел весело: Поттер любовалась подарками, вчувствываясь в магию, исходящую от них, дед комментировал, прошедшие отбор ревниво и с угрозой посматривали на тех, до кого очередь не дошла, и с усмешками превосходства на тех, кому не повезло. А таких было немало.
Магия тех, в ком текла кровь русалок, эльфов, вейл и сильфид вызывала у Гарриэт неприятное чувство, вроде изжоги. Горки подарков росли, так же, как и ряды отбракованных, а девушка только бровь поднимала, разглядывая плоды чужой фантазии...
... Цыплята, словно созданные из одуванчиков... милый и забавный подарок, от которого резко шибануло гарью и металлической окалиной — род Фортелл имел в своих предках ифрита, что наложило на них определенный отпечаток: яростные, вспыльчивые, энергичные... их магия совершенно не понравилась Гарриэт — слишком резкая, пахнущая дымом.
... Разноцветные розы... когда Поттер увидела это великолепие, она не поверила собственным глазам: бутоны были самых разных цветов — сине-желтые, розово-зеленые, фиолетово-красные... краски плавно переходили друг в друга, создавая необычайный эффект. И кто мог догадаться, что автором этого растительного шедевра станет Августус Руквуд? Сама Гарриэт бы скорее поставила на какой-то артефакт, или что-то наподобие, но розы!..
Августус довольно улыбался, гордо оглядывая выпучивших глаза магов, а Поттер вдыхала тонкий аромат, похожий на запах лайма, и нежно гладила шипастые стебли, чувствуя, как ее обволакивает такая же свежая магия, исходящая от цветов.
Шедевр! Определенно шедевр! Вызвав домовиков из МакРоуз-мэнора, Гарриэт отдала им распоряжения, и довольно улыбнулась.
— Лорд Руквуд... у меня нет слов... это просто потрясающе... поздравляю, вы прошли!
Руквуд прикрыл глаза, наслаждаясь всеобщим вниманием.
— Благодарю...
Коротко поклонившись, маг отошел в сторону и уселся за столик, налив себе легкого вина. На него недовольно покосились, но ничего не сказали. Тем временем на площадке развернулась настоящая драма.
— Наследник Гейр... — Гарриэт со странным выражением лица смотрела на стоящего перед ней высокого, мощно сложенного парня, нагло ощупывающего ее взглядом собственника. В руках Поттер вертела небольшую, искусно вылепленную вазу, представленную на рассмотрение.
— Я сожалею, но вы не попали в число прошедших отбор, поэтому...
— С чего вдруг? — заносчиво вскинул подбородок Гейр. — Моя магия отлично должна тебе подойти! И...
Глаза Поттер засияли, а зрачки вытянулись в вертикальные щели. Ногти плавно трансформировались в треугольные когти, сверкнувшие на солнце алмазными бликами. Пальцы покрылись прозрачными чешуйками.
— Вы не прошшшшли отбор... или мне всем рассссказать, почему именно?
Пальцы слегка сжались, ваза разлетелась бесчисленными осколками, превратившимися в пыль даже не успев долететь до земли.
— Итак, Наследник Гейр?
Парень было дернулся, но замер под тяжелым взглядом. Потупившись, он закрыл рот, и слегка покраснел.
— Прошу прощения, Леди Поттер-МакРоуз-Блек. Мое поведение недопустимо. Примите мое раскаяние...
— Извинения приняты. Прощайте, Наследник Гейр.
Парень быстро отошел в сторону, а Гарриэт фыркнула, пытаясь сбросить раздражение. На что рассчитывал этот юнец? Что она не поймет, кто автор этой вазы? Уж отличить магию Наследника и Главы Рода она в состоянии! Выдохнув, Поттер замерла на несколько секунд, после чего встряхнула головой.
— Продолжим...
Роан Гейр досадливо сжал кулак, сжимая слетевший с руки браслет. Ну что можно поделать, ну не дается ему до конца семейный Дар! Вроде и получается, но через раз, а тут еще и сроки поджимали! Он пытался, пытался, но получившиеся в результате кривобокие уродцы можно было выставлять в витрине с надписью: "так делать нельзя!"
Вот отец и решил помочь непутевому сыну... хотя и смотрел при этом... бррр... дементоры отдыхают! И нет бы ему смолчать, так словно укусил кто-то, заставляя нести непотребное! Хорошо хоть не ославили на всю страну...
Парень покосился на своих соседей, но те не обращали на наглого юнца, получившего по заслугам, никакого внимания: все пялились на довольного Кингсли, демонстрирующего свой шедевр. Вид у чернокожего здоровяка был словно у кота, залезшего в кладовку, и сожравшего всю сметану в одну харю, а потом еще и закусившего прекрасным, сочным куском мяса, и не получившего при этом люлей от хозяев.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
