Жена Темного Властелина. Пособие по выживанию

— Почему в платьях! — возмущению учителя не было предела, когда мы с Сарой вошли в зал. Помещение сто метров в длину и ширину, занимающее подвал Академии, изначально использовалось для хранения артефактов и ингредиентов для зелий, но было отдано для тренировок, ведь отсутствие звукоизоляции не позволяло проводить тренировки в смежном с другими залами. Зелья убрали, а запах трав все еще витал в воздухе.

— Ну что ж, — учитель обвел глазами присутствующих. А их было немного. Из двух групп стояло всего человек десять, а остальные отмазались. А как еще назвать внезапно сломанную ногу Арисены, или внезапный насморк Фраз? Судя по прищуру Мистера Джобса, он явно не был намерен так просто отпускать нас с Сарой.

— Надо было на женские дни ссылаться, — незаметно прошептала я.

— Угу, вторую неделю подряд? Он не настолько наивен, — фыркнула девушка.

— Разговоры! Сегодня я даже слушать не желаю того, что вы скажете. Вставайте в строй, — он указал в студентов, что стояли двумя неровными цепочками.

— Но, мистер, мы же в платьях! — возмутилась я, понимая, что сейчас даже слушать не станет про головокружение Сары или мое недомогание.

— Да, действительно! Мигом переодевайтесь! — он указал на дверь.

— Да, да, — закивали мы, выбежав из помещения.

Стоит ли говорить о том, что мы вернулись за пять минут до окончания занятия? Но такое поведение не было чревато ничем — это было предпоследнее занятие перед каникулами, а оценок здесь не ставят, лишь тренируют, так что на рекомендации для работы поджатые губы мистера Джобса не повлияют.

Когда мучения закончились, мы вернулись в комнату, мне надо было проштудировать толстую книгу по самоконтролю, а то так и экзамен можно завалить, а Сара извлекла из-под двери какую-то записку и просияла.

— Что там? — пыталась подглядеть я, но с моим скромным ростом оставалось только тщетно прыгать.

— Не покажу. На свидание зовут, — Сара показала мне язык, закрывшись в ванной, а когда вернулась, записки и след простыл. Съела, что ли?

Пока подруга собиралась и укладывала волосы в сложную косу с кучей плетения, я держала второе зеркало, чтоб девушке могла рассмотреть себя сзади и пыталась выспросить подробности записки и грядущей встречи.

— Сарочка, ну расскажи, какой он? — ныла я, следя за метаниями подруги по комнате.

— Высокий, — отмахнулась девушка, примеряя жемчужную нить к длинному платью строгого покроя с неглубоким декольте.

— А красивый? — мечтательно спросила я. На мою руку пока никто не покушался, хотя целоваться я научилась с одним мальчиком еще лет в двенадцать. С тех пор больше не пробовала. Мокро, мерзко и противно. Как такое может кому-то нравиться?

— Высокий он. Остальное не важно. Да я и не разглядела его толком — он не в нашей группе учится. Вот схожу на свидание — расскажу, — побрызгавшись духами, девушка упорхнула.

— Беги уже! Вечером жду подробностей! — крикнула я ей вслед.

Едва за подругой закрылась дверь, я уткнулась в книгу о приключениях какой-то вредной эльфийки, не забывая при этом поглаживать Кузю. Тот млел от удовольствия и комментировал каждую страницу. Когда дошла до постельной сцены, кот не выдержал и начал показывать все ахи-вздохи в лицах, то есть в мордах. От его мимики и жестов я хохотала, хватаясь за живот, а через пару часов, так и не дождавшись Сару, уснула. Утром подробностей выведать так и не удалось — мы мчались на занятия, катастрофически опаздывая.

Всю последнюю неделю учебы подруга порхала, словно бабочка, не замечая ничего вокруг. Ясно было одно — девушка влюбилась. Её избранником оказался весьма симпатичный дроу. Вот только она меня с ним отказывалась знакомить, ссылаясь на суеверность.

Когда же началась неделя пыток (экзамены по-другому назвать у меня язык не поворачивается), она заметно помрачнела. Оно и не зря — последней поставили историю. Испытав огромное желание спрятаться куда-то подальше, я с головой ушла в учебу, забыв обо всем на свете. Ведь Ангергельда не простит мне ни одной ошибки — тут и провидицей не надо быть, чтоб это понять.

Уже сдав историю (благодаря моей несдержанности пытки тянулись два часа, после чего я получила законную пятерку), я вспомнила, что так и не купила платье.

— Неееет! Только не это! — Орала я, бегая по комнате и испытывая непреодолимое желание побиться головой об стену.

— А что случилось? — испуганно спросила подруга, которая в этот момент только зашла, и не присутствовала в момент ревизии моего шкафа.

— Да эта маразматичка забыла платье к завтрашнему балу купить, а завтра ей к ректору за направлением надо — не успеет. Говорил я тебе, горемычная, жри рыбу! Там фосфор! А то "не люблю", "не буду", — он мастерски изобразил меня. — Вот теперь в форме школьной пойдешь! Будешь законодательницей вечерней моды, — с выражением морды "я философ" изрек Кузя.

— Слушай, нашла из-за чего переживать! У меня есть платье! — она достала что-то из своего шкафа. Это что-то при ближайшем рассмотрении оказалось платьем.

— Чего уставилась, как на диковинку? Примерь! — сказала подруга, передав мне в руки эту красоту.

— А как же ты? — спросила я, надевая платье, сшитое из тончайшего шелка ярко желтого цвета. Оно смотрелось просто великолепно: высокий лиф, обшитый драгоценными камнями, подчеркивал грудь и открывал спину. Длина платья была до пола, а справа шел разрез до средины бедра, который дерзко, и в то же время не вульгарно, открывал вид на ножку.

— У меня есть еще одно, — подруга, пожав плечами, взглядом указала на другое платье, цвета морской волны. — А ярко-желтый не мой оттенок. Так что пользуйся! Тем более что оно мне коротко — не знаю, чем я думала, когда покупала. А вот тут немного ушить надо, но это мелочи Тебе идет! — подмигнула мне эльфийка, попросив еще раз покрутиться.

Я еще немного покружилась у зеркала. Действительно, платье выгодно подчеркивало достоинства фигуры, а желтый цвет оттенял темные немного волнистые волосы, что каскадом спадали ниже плеч, делая контраст еще ярче. К наряду прилагался обруч с кокетливой небольшой бабочкой сбоку. Как по мне, это платье было просто волшебным, а наряд подруги смотрелся на его фоне немного простовато. Но аргумент "оно мне не идет" — железный. Если она решила в нем не идти, то так и будет. Ну что ж! Одной проблемой меньше — спасибо Саре.

Оставив платье ждать своего часа, мы завалились спать. Я подоткнула кота под бок, на что он недовольно пробурчал:

— Осторожней с ценным грузом!

— Ценный груз таким большим не бывает. На диету тебя надо посадить. Скоро жиром заплывешь — ходить не сможешь, — сказала я, на что рыжик недовольно засопел.

— Не любишь ты меня. Уйду я, — кряхтел он, пытаясь вылезть из моих объятий.

— Ага, и помрешь с голоду. Спи уже.

— Сплю, — сказал Кузя и шепотом добавил, — не нравиться мне все это. Ты б поосторожней была с подругой. — Это я уже слышала, провалившись в сладкий сон.

Не могу сказать, что сон был слишком сладким, скорее странным, ведь мне снился Кузя в очень интересном облике. Он был одет в кольчугу, а на мордочке читалась злость и решимость. С громогласным криком 'Не уйдешь!' он скакал через какое-то поле, сидя верхом на розовом ослике, и размахивал палкой колбасы, которая была привязана к веревочке, а та в свою очередь, была зажата в цепких лапках пушистика. И кого же преследует Кузьма?! Оглянувшись, я увидела Сару, которая улепетывала от кота со всех ног. На этом моменте я проснулась.

'Интересно, к чему снится кот на ослике?' — подумала я, перевернулась на другой бок и забылась спокойным сном уже без сновидений.

* * *

На следующий же день я чувствовала себя бодрой, и, одеваясь, напевала себе под нос. Сара еще пару часов назад умотала на очередное свидание.

Казалось, ничего не может испортить моего хорошего настроения. Я шла по коридору, который был украшен сердечками, ангелочками и прочей праздничной мишурой, и мечтала о любви. Как любая другая девушка моего возраста, я ждала прекрасного принца на белом коне, который все не приезжал. Может, я не там его жду? За такими мыслями я не заметила, как дошла до кабинета ректора. Постучав, я зашла.

Господин ректор сидел в кресле, перебирая бумаги. Увидев меня, он оживился.

— Элли, деточка. Какими судьбами? У тебя что-то случилось?

— Нет, все хорошо, Феофаний Аполинарович, просто дело в том, что на каникулах я хотела бы поехать домой, поэтому не смогу прийти за направлением на практику. Не могли бы вы дать мне его сейчас?

— Деточка, я бы с радостью, но могу только сказать, что место практики определяет твой руководитель. А им является... — он зашуршал бумагами. — Ангергельда Рюриховна.

Это только мне могло так не повезти! Когда мне кажется, что жизнь налаживается, она не перестает доказывать, что все не так безоблачно над нашим королевством... В голове было только три вопроса. Почему я? Почему только мне так повезло? И главный — где взять нож, чтоб вены перерезать?

Опустив голову, я вышла из кабинета и решила, что все надо решать одним махом, поэтому пошла к любимой генеральше. Ругая 'любимого преподавателя', который меня отправит за тридевять земель, я шла по коридору. Но ведь на этом мои несчастия закончиться не могли — в одном из коридоров я столкнулась с кем-то и уже собиралась извиниться, но подняв взгляд, встретилась со злющими глазами Арисены. Что эта кикимора здесь забыла? У нее же занятия в другом крыле проходят, да и живет она далеко отсюда...

— Куда прешь, убогая! — ощетинилась девушка на меня.

— Я иду! Это ты у нас прешь, как корова на выпас! — сказала я и продолжила путь.

— Почему это как корова?! — до внучки ректора, похоже, долго доходит.

— Потому что большая и шумная! Бывай, курочка! — крикнула я ей, не оборачиваясь. Интересно, куда она так спешит, что даже не успела обрызгать меня ядом, и даже растерялась? Тем более что слово курочка должно было ее раззадорить. Не то, чтобы я любила доставать людей, но с этой 'милой особой' у нас сложились 'дружеские' отношения с первого дня. А к 'курице' Кузя непосредственно приложил лапку, точнее пушистый хвост.

Однажды он вышел из комнаты на прогулку. Прогулка выдалась недолгой — в одном из коридоров он встретил Арисену и случайно задел ее ногу хвостом, когда проходил мимо.

Когда я прибежала на шум, Арисена наступала на кота, обзывая его всяческими плохими словами, и угрожала ему жестокой расправой. Кот отступал к стеночке, отвечая на ее выпады, но силы были неравны. Решив помочь другу, я (тогда еще неумелая магичка) попробовала применить заклинание, которое ставило стеклянную стену. Но что-то пошло не так, и на Арисену обрушился поток какой-то жидкости. Услышав пару проклятий в свой адрес и отогнав девушку от Кузи, я попыталась все исправить. Но опять что-то напутала, и на Арисену обрушилось облако из белых куриных перьев. В коридоре наступила гробовая тишина. Ее нарушил ехидный голос Кузи:

— Вот, будешь теперь знать, курица, как на порядочных котов нападать! — сказав это, он развернулся и гордой походкой направился в сторону нашей комнаты. После этой фразы студенты, которые скопились, чтобы посмотреть представление, начали смеяться и указывать на внучка ректора пальцами, а кличка 'Курица' приклеилась к ней на долгое время.

Вынырнув из воспоминаний, я подошла к кабинету Генеральши. Постучав, я дождалась разрешения войти. Ангергельда Рюриховна с невозмутимой миной слушала мой рассказ, хотя могу поклясться, что я видела огоньки превосходства в ее глазах. После чего она ледяным тоном изрекла:

— Условия для всех студентов одинаковы. Приходите за два дня до конца каникул, и я выдам Вам направление. Разговор окончен, — после этих слов я, молча, вышла из ее кабинета и пошла в свою комнату. С ней спорить — для себя дороже, хотя могу заложить свою стипендию, что место ссылки эта мегера уже давно придумала.

Вернувшись в комнату, я немного поплакалась коту, и принялась собираться на бал.

Сара подоспела, когда я уже накрасилась и соорудила незамысловатую прическу — подняла волосы вверх с помощью шпилек, оставив пару прядей, что легкой волной спадали на плечи. Можно особо не заморачиваться — ведь магия вечера все равно изменит прическу и наденет маску, но хочется какого-то внутреннего ощущения своей красоты.

Сара собралась буквально за пару минут — что для этой девушки огромный подвиг. За ней зашел ее кавалер, и они ушли. Мне не оставалось ничего другого, как идти одной.

— Эль, а возьми и меня, — попросил Кузя, который с ленивым выражением лица следил за моими сборами.

— Без проблем, — беззаботно согласилась я, витая где-то в облаках и предпраздничном ощущении.

— Что, правда? — Кузя аж вскочил и заспешил в ванную. Чтоб мордочку умыть?

— Кузя, я возьму тебя, если только ты будешь в розовом платье, — заверила я пушистика, рассмеявшись.

Надев платье и золотистые босоножки на шпильке, я вышла. Ничего, кот поворчит и переобижается, мечтая узнать подробности бала — кто с кем поцеловался, кто кого побил. Мой Кот великий сплетник, как и большинство мужчин.

Возле входа в зал висело большое зеркало во всю стену. Зеркальная поверхность отразила девушку в желтой маске, подходящей под платье, а волосы были завиты в красивые локоны и лежали, раскинувшись по плечам. Вот это магия! Подмигнув себе, я толкнула дверь.

Праздник начался!

ГЛАВА 4

Элли

Едва я переступила порог зала, как окунулась в водоворот веселья и праздника. Он захватил меня, отодвинув все заботы и проблемы на второй план. Это далеко не первый бал в моей жизни, но чести участвовать в подобном торжестве еще не удостаивалась.

Потолок представлял собой звездное небо, только звезды сияли ярче, чем на настоящем, создавая в комнате приятный полумрак. Вместо стен была потрясающая иллюзия, которая создавала ощущение леса: деревья, кусты, цветы и трава двигались, будто бы на них дул настоящий ветер. Летали диковинные птицы. Было ощущение, что мы находимся в волшебном ночном лесу — сложно было поверить, что это всего лишь зал Академии.

Справа возле стены был накрыт стол с едой, а слева с напитками. Но и столы были необычными, в виде белых мраморных статуй, на их спинах держалась стеклянная поверхность, на которой и громоздились еда и напитки. Ректор запрещает алкоголь на территории академии, но, думаю, сегодня он закроет глаза на небольшую контрабанду коммерсантов-старшекурсников.

Прямо в самом конце зала расположен оркестр в официальных черных фраках с белыми рубашками. Они играют легкую музыку в преддверии танцев, когда бал будет считаться официально открытым.

Немного привыкнув к таинственной обстановке, я, пройдя вперед, смогла рассмотреть гостей. Все они преобразились до неузнаваемости. Можно только гадать, кто из гостей мой друг, кто недруг, а кого-то, возможно, я не знаю и вовсе. Эта неизвестность не пугает, а лишь заставляет немного нервничать, потому что исход бала известен двоим. Скорее даже не нервничать, а волноваться. Это легкая дрожь в пальцах, когда ты ожидаешь чуда. Когда ноги подкашиваются, а внутри что-то заставляет трепетать от восторга.