Повесть о детях Хурина

Then the fool's mirth was filled the more,

И веселье глупца / горячей вскипело,

to a keener edge was his carping whetted

Подступая к грани, / глумился он презрительно

480

at the clothes uncouth and the uncombed hair

Над нарядом немудреным, / волосами нечесаными

of Turin newcome from the tangled forest.

Турина, что только / из чащобы возвратился.

He drew forth daintily a dear treasure,

Жестом изящным / сокровище извлек он,

a comb of gold that he kept about him,

Гребень золотой, / с собой имевшийся,

and tendered it to Turin; but he turned not his eyes,

Протянул его Турину, / но тот не повернулся,

485

nor deigned to heed or harken to Orgof,

Взглядом иль слухом / не удостоил Оргофа.

who too deep drunken that disdain should quell him:

Во власти хмеля, / эльф не унимался:

'Nay, an thou knowest not thy need of comb,

"Видно, ты не ведаешь / назначенья гребней,

nor its use,' quoth he, 'too young thou leftest

Видно, слишком юным, / — рек он, — ты оставил

thy mother's ministry, and 'twere meet to go

Попеченье матери, / она бы научила,

490

that she teach thee tame thy tangled locks —

Как усмирять / спутанные космы,

if the women of Hithlum be not wild and loveless,

Коль дщери Хитлума / не так дики,

uncouth and unkempt as their cast-off sons.'

Да неотесаны, / как их сыны отвергнутые".

Then a fierce fury, like a fire blazing,

Тут ярость полыхнула, / как пламя яркое,

was born of bitterness in his bruised heart;

Родившись из горечи / раненого сердца,

495

his white wrath woke at the words of scorn

Белый гнев пробудился / при словах презрения

for the women of Hithlum washed in tears;

К дочерям Хитлума, / слезами умытых,

and a heavy horn to his hand lying,

И рог тяжелый, / лежавший рядом,

with gold adorned for good drinking,

Для доброго пира / золотом убранный,

of his might unmindful thus moved in ire

О силе своей не вспомнив, / схватил в ярости

500

he seized and, swinging, swiftly flung it

Он и, размахнувшись, / бросил стремительно

in the face of Orgof. 'Thou fool', he said,

В лицо Оргофу: / "Ты, глупец!

'fill thy mouth therewith, and to me no further

Рот займи, / меня не донимай

thus witless prate by wine bemused' —

Болтовней бессмысленной, / вином навеянной!"

but his face was broken, and he fell backward,

Но с разбитым лицом / тот простерся на спину,

505

and heavy his head there hit upon the stone

Тяжело ударился / он главой

of the floor rock-paved mid flagons and vessels

О плиты пола / меж чаш и кубков,

of the o'erturned table that tumbled on him

С перевернутого стола, / на него опрокинувшегося,

as clutching he fell; and carped no more,

Когда упал он, / не глумясь боле,

in death silent. There dumb were all

В смерти онемев. / В изумленье замерли

510

at bench and board; in blank amaze

За столами гости, / стеною поднялись

they rose around him, as with ruth of heart

Вкруг Турина, что стоял, / состраданья исполнен,

he gazed aghast on his grievous deed,

Уставясь в ужасе / на дело рук своих,

on his wine-stained hand, with wondering eyes

Пораженный, взгляду / не смея верить.

half-comprehending. On his heel then he turned

Повернувшись на пятках, / побежал он прочь,

515

into the night striding, and none stayed him;

В ночь темную, / никем не остановлен,

but some their swords half slipped from sheaths

Родичи Оргофа / за клинки схватились,

— they were Orgof's kin — yet for awe of Thingol

Но из трепета пред Тинголом / оружья не обнажили,

they dared not draw while the dazed king

Пока король ошеломленный / с лицом застывшим

stonefaced stared on his stricken thane

Взирал на сраженного, / им знака не давая.

520

and no sign showed them. But the slayer weary

А убийца устало, / слез не утирая,

his hands laved in the hidden stream

Омывал ладони / в потоке потаенном,

that strikes 'fore the gates, nor stayed his tears:

Ревевшем у врат / в чертоги горные:

'Who has cast,' he cried, 'a curse upon me;

"Кто на жизнь мою / наложил проклятье?

for all I do is ill, and an outlaw now,

Все поступки мои / приносят худое,

525

in bitter banishment and blood-guilty,

Ныне я изгнанник, / кровью обагренный,

of my fosterfather I must flee the halls,

От отца приемного / обязан я бежать,

nor look on the lady beloved again' —

На матерь возлюбленную / не взглянуть мне боле" -

yea, his heart to Hithlum had hastened him now,

Сердце его / к Хитлуму стремилось,

but that road he dared not, lest the wrath he draw

Но дорогу туда / он избрать боялся,

530

of the Elves after him, and their anger alight

Ярость эльфийскую, / на стрелы скорую,

should speed the spears in despite of Morgoth

Страшась привести, / презревшую Моргота

o'er the hills of Hithlum to hunt him down;

Охоту за собой / по холмам Хитлумским,

lest a doom more dire than they dreed of old

Стремясь уберечь / от ужасной участи

be meted his mother and the Maid of Tears.

Матерь, Морвин, / и Дочь Печали.

535

In the furthest folds of the Forest of Doriath,

В укромнейших долах / края Дориатского,

in the darkest dales on its drear borders,

В лощинах и расщелинах / пределов безотрадных

in haste he hid him, lest the hunt take him;

Он скрылся скорее, / таясь от преследователей,

and they found not his footsteps who fared after,

И вослед за ним / спешившие следопыты,

the thanes of Thingol; who thirty days

Таны Тингола, / тридцать дней

540

sought him sorrowing, and searched in vain

Его искали, / печалясь, впустую,

with no purpose of ill, but the pardon bearing

Зла не замышляя, / но неся помилование

of Thingol throned in the Thousand Caves.

Тингола, восседавшего / в Тысяче Пещер.

He in council constrained the kin of Orgof

Родичей Оргофа / он принудил

to forget their grief and forgiveness show,

Забыть их горе, / проявить прощенье,

545

in that wilful bitterness had barbed the words

Ибо злобно уязвлял / язык эльфа Оргофа.

of Orgof the Elf; said 'his hour had come

Молвил король: / "Час настал

that his soul should seek the sad pathway

Душе его последовать / дорогой скорбной

to the deep valley of the Dead Awaiting,

В мрачный дол / Ожидания Мертвых,

there a thousand years thrice to ponder

И трижды тысячу лет / обдумывать

550

in the gloom of Gurthrond his grim jesting,

Во тьме Гуртронда / слова свои,

ere he fare to Faerie to feast again.'

Прежде, чем вернуться / на пиры Фаэри".

Yet of his own treasure he oped the gates,

Но он распахнул / сокровищницы королевские,

and gifts ungrudging of gold and gems

И виру великую / златом и алмазами

to the sons he gave of the slain; and his folk

Дал сынам сраженного, / и все сочли

555

well deemed the deed. But that doom of the King

Суд справедливым, / но о том Турин

Turin knew not, and turned against him

Ведать не ведал, / и верил, что эльфы

the hands of the Elves he unhappy believed,

Против него / настроены ныне,

wandering the woodland woeful-hearted;

И скитался в лесах, / печали преисполнен,

for his fate would not that the folk of the caves

Боле не было крова / у народа горного

560

should harbour longer Hurin's offspring.

Сыну Хурина — / так судьба судила.

II.

II.

BELEG.

БЕЛЕГ

Long time alone he lived in the hills

Долгое время / он обитал,

a hunter of beast and hater of Men,

В холмах, охотясь / и ведя вражду

or Orcs, or Elves, till outcast folk

С людьми и эльфами, / зверьми и орками,

there one by one, wild and reckless

Один за одним / изгои отверженные

565

around him rallied; and roaming far

Вкруг него сплотились, / и слава их страшна

they were feared by both foe and friend of old.

Была былым / другам и недругам.

For hot with hate was the heart of Turin,

Сердце Турина / теснила ненависть,

nor a friend found him such folk of Thingol

К подданным Тингола / он дружества не ведал,

as he wandering met in the wood's fastness.

Их встречая / в глуши чащобы.

570

There Beleg the brave on the borders of Doriath

Белега храброго / на пределах Дориата

they found and fought — and few were with him —

Они обнаружили / с малым отрядом,

and o'erborne by numbers they bound him at last,

И, числом одолев, / его связали крепко,

till their captain came to their camp at eve.

В ожиданьи возвращенья / вождя вечером.

Afar from that fight his fate that day

От боя далече / Турина в тот день

575

had taken Turin on the trail of the Orcs,

Судьба по следу / орков увела,

as they hastened home to the Hills of Iron

Торопившихся вспять / в Железные горы

with the loot laden of the lands of Men.

С добром, награбленным / в людских землях.

Then soon was him said that a servant of Thingol

Сказали Турину, / что слугу Тингола

they had tied to a tree — and Turin coming

Связав, к стволу прикрутили, / и застыл Турин,

580

stared astonied on the stern visage

Узрев в изумленьи / строгий взгляд

of Beleg the brave his brother in arms,

Храброго Белега, / брата по оружию,

of whom he learned the lore of leaping blades,

У кого он учился / пляске со сталью,

and of bended bow and barbed shaft,

Стрельбе из лука, / мастерству меча,

and the wild woodland's wisdom secret,

Мудрости дремучих / троп потаенных,

585

when they blent in battle the blood of their wounds.

И кровь из ран / в сраженье смешивал.

Then Turin's heart was turned from hate,

Сердце Турина / отрешилось от ненависти,

and he bade unbind Beleg the huntsman.

Велел отпустить он / Белега-охотника.

'Now fare thou free! But, of friendship aught

"Будь свободен, / но коли сохранилась

if thy heart yet holds for Hurin's son,

В тебе толика дружбы / к сыну Хурина,

590

never tell thou tale that Turin thou sawst

Молчи о том, / что Турина ты видел,

an outlaw unloved from Elves and Men,

Изгоя, немилого / людям и эльфам,

whom Thingol's thanes yet thirst to slay.

Чьей смерти ищут / таны Тингола.

Betray not my trust or thy troth of yore! '

Не предай доверия / и верности былой!"

Then Beleg of the bow embraced him there —

Тут Белег-охотник / обнял его крепко -

595

he had not fared to the feast or the fall of Orgof —

Он не был на пиру, / где погиб Оргоф,

there kissed him kindly comfort speaking:

И прижал Турина / к устам, утешая:

'Lo! nought know I of the news thou tellest;

"Я не ведаю о том, / что ты твердишь,

but outlawed or honoured thou ever shalt be

В славе иль бесславии, / в горе и радости

the brother of Beleg, come bliss come woe!

Братом Белегу / ты равно пребудешь!

600

Yet little me likes that thy leaping sword

Но мне немило, / что клинок твой славный

the life should drink of the leaguered Elves.

Пирует кровью / преследуемых эльфов,

Are the grim Glamhoth then grown so few,

Ужели число / Гламхот умалилось,

or the foes of Faerie feeble-hearted,

Иль враги эльфов / трусливо расточились,

that warlike Men have no work to do?

Что людям воинственным / заняться нечем?

605

Shall the foes of Faerie be friends of Men?

Быть ли людям друзьями / недругам эльфийским?

Betrayest thou thy troth whom we trusted of yore? '

Тебе ли, Турин, / отринуть честь твою?"

'Nor of armed Orc, nor [of] Elf of the wood,

"Ни орк оружный, / ни эльф лесной,

nor of any on earth have I honour or love,

Никто на земле / меня любовью не дарит,

Beleg the bowman. This band alone

О Белег-лучник. / Одних отрядников

610

I count as comrades, my kindred in woe

Считаю я товарищами, / сородичами по несчастью,

and friendless fate — our foes the world.'

По доле одинокой / во враждебном мире".

'Let the bow of Beleg to your band be joined;

"Позволь луку Белега / стать рядом с вами,

and swearing death to the sons of darkness

И, смерть неся / созданиям мрака,

let us suage our sorrow and the smart of fate!

Утолить тоску / и страдания от рока!

615

Our valour is not vanquished, nor vain the glory

Смелость не оскудела / и не бесплодна слава,

that once we did win in the woods of old.'

Нами добытая / в лесах когда-то!"

Thus hope in the heart of Hurin's offspring

Пробудилась надежда / в потомке Хурина

awoke at those words; and them well liked

При сих словах, / и милы они были

of that band the boldest, save Blodrin only —

Отряду остальному, / кроме одного -

620

Blodrin Bor's son, who for blood and for gold

Блодрин, сын Бора, / злата и крови

alone lusted, and little he recked

Жаждал неистово, / нимало не заботясь,

whom he robbed of riches or reft of life,

Эльфа ли, орка / ему лишить

were it Elf or Orc; but he opened not

Жизни и сокровищ. / Но сокрыл в сердце

the thoughts of his heart. There throbbed the harp,

Он думы подобные. / Полыхнуло пламя,

625

where the fires flickered, and the flaming brands

Заиграла арфа, / заплясали факелы,

of pine were piled in the place of their camp;

Смолой сосновой / потрескивая в становище,

where glad men gathered in good friendship

Где довольная дружина / в добром дружестве

as dusk fell down on the drear woodland.

Собралась в сумерках / тоскливой пустоши.

Then a song on a sudden soaring loudly —

Вдруг песня громогласная / высоко взлетела,

630

and the trees up-looming towering harkened —

И внимали стволы, / ввысь уходящие,

was raised of the Wrack of the Realm of the Gods;

Повести о восстании / во владениях богов,

of the need of the Gnomes on the Narrow Crossing;

О тяготах Номов / на Узкой Переправе,

of the fight at Fangros, and Feanor's sons'

О сражении в Фангросе, / о сынов Феанора

oath unbreakable. Then up sprang Beleg:

Обете нерушимом. / Тут вскочил Белег:

635

'That our vaunt and our vows be not vain for ever,

"Чтоб наша похвальба / пустой не оказалась,

even such as they swore, those seven chieftains,

Присягнем, подобно / сим семи вождям,

an oath let us swear that is unchanging