Прикладная Эфировигация

Конечно, корабль целиком и отдельно рубка были укрыты особым психокинетическим полем, гасящим и компенсирующим любую внешнюю инерцию, что делало практически любые манёвры с самыми огромными перегрузками абсолютно незаметными для экипажа. Но, наверное, Ксонир не просто так поторопилась в кресло, услышав про нестабильность Паутины.

Мерцание пропало.

Словно оглушив, на меня навалилась темнота и тишина.

«Всё в порядке?» — спросил я у Аматы, крепче стискивая ножны.

«Мы вышли из Паутины, нас выбросило!» — пронёсся по рубке мысленный возглас одного из членов экипажа.

Впрочем, я это и сам понял, увидев вокруг во все стороны, россыпь звёзд, расположенных так плотно и светивших так ярко, словно мы были вблизи ядра галактики. Прямо передо мной одна из них пылала ярче всех, напоминая алый шар. Мы явно были в какой-то из звёздных систем.

«Вокруг материальное пространство!» — отчитался кто-то ещё.

«Прямо по курсу красный карлик, с планетной системой, два мира-сада», — прибавилась третья мысль, явно принадлежащая юной девушке.

Капитан уверенно положила ладони на кристаллы психоинтерфейса.

«Манёвр Ваула! На триста сорок к звезде перед нами!»

«Паруса на три четверти по потоку! Полный вперёд!»

«Выбросить психомаяк в пассивном режиме! Его никто не должен заметить!»

«Голополя испуганной стаей! Перегрузка сорок на проецирующие кристаллы!»

«Психосфере полная готовность! Я должна слышать мысли даже камней!»

«Батарее готовность алый!»

Шесть команд, слившихся в одну, эхом пронёсшиеся по рубке, принадлежали капитану. Не прошло и мгновения с момента, как нас выбросило из паутины, а я уже слышал отзвуки психического эха шести подтверждений команд капитана.

Психоголоса в рубке сливались в один и я уже не всегда понимал, кто и что именно говорит и думает.

Пол внезапно ударил в ноги. Я почувствовал, как гравитация изменила направление и силу. Психопластик костюма сдавил мою грудную клетку и шею, готовясь компенсировать перегрузку, если она возрастёт, а ноги буквально прилипли к палубе, чтобы внезапная перегрузка не превратила меня в скачущий по рубке мячик.

Каким же должно быть ускорение, что не справились компенсирующие инерцию корабельные поля?

«Ксонир, свяжись с маяком и убедись, что он работает в пассивном режиме, его никто, ни при каких обстоятельствах не должен заметить кроме нас.»

«Слушаюсь, капитан!» — прошелестела ответная мысль.

Я увидел, как знакомая мне девушка потянулась к психоактивному кристаллу в подлокотнике кресла. Я и не заметил раньше, что там тоже есть психоинтерфейс.

Прозвучали мысли «Вправо-вниз, двести двадцать-сто!» и «Паруса на полную под углом пятьсот к потоку!», вновь сливаясь в одну. И вновь эхом пришёл сдвоенный ответ.

— Вам лучше сесть, Алсиндзир, — неожиданно произнесла капитан вслух.

Впрочем, в эмоциях Транис не было заботы, скорее она считала меня помехой.

А я всё пытался понять, что же не даёт мне покоя, и машинально отправился к креслу.

Стоило мне сесть, как психопластик моего костюма обменялся тихими психоимпульсами с креслом, и они срослись, фиксируя меня в кресле намертво. Под правую руку ткнулся подлокотник с кристаллом псионического интерфейса, подстраиваясь под длину моей руки.

Это напомнило мне, что корабль вокруг является огромным псионическим резонатором, и, одновременно, сложным живым организмом, который обладает и собственным разумом.

Я чётко слышал психосообщения экипажа, чуть более размыто, задним планом слышал разум корабля, даже уловил психоимпульсы, которым моя броня общалась с системой жизнеспасения рубки. Но это было всё.

— Капитан Транис, — осторожно позвал я, всё ещё не проявляя эмоций.

Почувствовав, что внимание капитана обратилось ко мне, я осторожно спросил:

— Позвольте использовать корабль, чтобы взглянуть вокруг.

Капитан нахмурилась, и пока не раздалось категоричное «нет», я быстро продолжил:

— Я охочусь на демонов, — я добавил в эмоции уверенность. — Я смогу это сделать так, что не возникнет ни единого отголоска, даже члены Вашего экипажа меня не почувствуют, не сосредоточившись специально.

— Действуйте, Алсиндзир, — кивнула капитан.

На секунду выразив эмоциями благодарность, я тут же превратил свой эмоциональный фон в чистый лёд. И только после этого коснулся психоактивного кристалла, соединяясь с психосетью корабля.

Корабль откликнулся с готовностью. Он слышал, что капитан разрешила мне использовать его сенсоры, и моментально стал моими собственными органами чувств. Где-то на краю сознания я почувствовал, что кораблю тоже интересно, что же такое я собираюсь увидеть.

Благодаря кораблю, используемому мною как психорезонатор, я с лёгкостью потянулся своим бесплотным разумом на парсеки в стороны, максимально незаметно ощупывая окружающий меня космос.

— Всё в порядке, Алсиндзир? — взволнованным шёпотом спросила сидящая справа Ксонир. — Вы как-то внезапно побледнели. Вас поддержать? Я хорошо умею.

Я снял руку с психоинтерфейса, наклоном головы выражая девушке свою благодарность, но отказываясь от её помощи вежливым движением руки.

— Капитан, — произнёс я, справившись с эмоциями. — Похоже у нас проблемы.

— Я заметила, Алсиндзир, — ядовито улыбнулась мне Транис через плечо. — Нас выкинуло из Паутины, если что.

Я не отреагировал, сохраняя эмоции в абсолютном спокойствии чистого льда.

— Капитан, я не ощущаю течений Варпа. Вообще не слышу Варп, словно его здесь нет. И я искренне надеюсь, что Вы или кто-то из Вашего экипажа сейчас опровергнет мои слова.

Глава 2. Вне Варпа.

В рубке висела тишина. Мысли элдар были направлены вовне, через десятки тысяч тонн психоактивных материалов, ощупывая пустоту окружающего космоса с помощью собственного разума и с помощью мощнейших психосенсоров корабля. Я уже делал это. Безрезультатно.

Обращённые в чистый лёд поверхностные мысли не дали мыслям внутри разума взорваться хаосом паники. В наступившей абсолютной тишине я напряжённо размышлял, пытаясь понять, что же с нами случилось, отчаянно гоня от себя худшие мысли.

Возможно, мы вынырнули посреди пространства тау? Могут ли они блокировать активность Варпа в своих пространствах из-за своей невосприимчивости к Варпу? Нет-нет, они же сами используют Варп для перемещений, хоть я и не помню, каким именно способом.

Мы точно не оказались в пространстве тиранидов, психотень Улья подавляла бы нас, но ничего подобного не происходит.

Возможно, мы умерли, все разом? Тогда это логично, запертые в Путеводных Камнях, элдар не могут ощутить Варп, именно так Слёзы Иши защищают наши души от Варпа.

Но ведь я продолжаю ощущать корабль. Такого бы не произошло, если бы корабль взорвался.

Возможно, нас убил какой-то психошторм, пронёсшийся по кораблю в тот момент, когда нас выкинуло из Паутины? Тогда, мы умерли, но кто-то встроил всех нас в Бесконечный Круговорот этого корабля?

Это было бы логично для команды, но не для меня. Могли ли посчитать меня частью команды потому, что мой Путеводный Камень нашли в рубке вместе с остальными?

Однозначно нет, моя Слеза встроена в нагрудник из психокости, который к тому же покрыт рунической защитой. Это однозначно боевое снаряжение, для войны, а не для корабля.

Кроме того, если бы мы умерли, сейчас рядом со мной стоял бы призрак Аматы. Я даже огляделся вокруг, чтобы убедиться, что Амата не стоит рядом в виде призрака, а всё ещё покоится в ножнах, что я держу в руках. Она-то мне и подтвердит, что мы живы, да, Амата?..

Амата?

Я сосредоточился, формируя максимально чёткий и контрастный психообраз, чтобы его мог услышать даже давно мёртвый элда:

«Ответь мне, Амата!»

Ничего. Ни мыслеобраза. Ни единой эмоции, даже ни отголоска.

— Мы что же, мертвы? — озвучил мои мысли кто-то из экипажа, видимо, пришедший к тем же выводам, хотя, возможно, и другим путём. Рубку буквально затопили эмоции ужаса пополам с отчаянием.

— Отставить панику, — встрепенулась Транис, наполняя рубку яростным потоком собственной уверенности. — Мы можем говорить вслух, мы слышим мысли друг друга. Мёртвые не могут воспринимать всё так чётко.

Странная смесь неуверенности и облегчения разлилась по рубке, и это заставило меня не говорить им о странном молчании моего клинка.

«Может, это ловушка?» — вспыхнула мысль Ксонир.

Признаться, я искренне надеялся, что никто не дойдёт до этой мысли и я успешно похороню её в глубинах своего разума.

«Ловушка Великого Врага?» — пронеслась растерянная мысль капитана.

Я ощутил, как рушится моя уверенность, подстёгивающая ледяную защиту моего разума, как по кокону психощита поползли первые трещины.

И прежде, чем я сосредоточился на его восстановлении, я осознал, что все в рубке смотрят на меня. Кто-то с ужасом. Кто-то с надеждой.

Наверное, как убийца демонов, я выглядел в их глазах экспертом по Великому Врагу. Ну... В принципе, наверное, так и есть, может быть?

Я тряхнул головой и произнёс с уверенностью в голосе:

— Если бы Та-Что-Жаждет получила наши души, мы бы сейчас чувствовали, как наша жизнь вытекает, словно нас пьют через соломинку. Этого не происходит.

Я не проецировал эмоции уверенности вокруг. Я не сделал ни одного жеста, не дрогнул ни единым мускулом.

Потому что сам не был уверен в своих словах.

Я не мог допустить паники, я должен был уверить элдар в том, что мы не в когтях Великого Врага.

И, к счастью, уверенности, которой я придал голосу, хватило. Элдар стали отворачиваться и вновь заниматься своими вещами. Только капитан неотрывно смотрела на меня ещё несколько ударов сердца. Я уже было решил, что она раскусила меня, когда Транис отвернулась и, вновь наполнив рубку уверенностью, произнесла вслух:

— Есть один способ проверить, остался Варп вокруг нас или просто мы все внезапно потеряли чувствительность к нему. Это так же может подсказать нам, стали ли мы частью Бесконечного Круговорота нашего корабля или нет.

Теперь все взгляды, включая и мой, сосредоточились на капитане. Та спокойно положила руки на подлокотники своего трона и легонько коснулась психоинтерфейса.

Прямо перед нами, в панораме космоса появилась гигантская линза, увеличившая какой-то летящий через пустоту астероид.

— Марис, рассчитай параметры погружения в Варп до этого астероида.

— Слушаюсь, капитан, — ответил немолодой уже элда сидящий в одном из коконов справа.

«И как ты это сделаешь, не чувствуя Варп и не зная его течений здесь?» — пронеслась по рубке чья-то ехидная мысль.

«На таком ничтожном расстоянии даже Варп-шторм не будет помехой для перехода», — меланхолично ответил Марис.

А мне почему-то подумалось, что у него странно короткое и простое имя для элда.

«Внимание по кораблю! Подготовиться к Варп-переходу, всем действовать согласно расписанию! Всему экипажу и гостям корабля — соблюдать ментальную дисциплину!» — разнёсся по кораблю голос капитана.

Ментальная дисциплина. То, без чего элдар не могут путешествовать сквозь нынешний варп, который, можно сказать, смертелен для наших душ. Наши эмоции светят в Варпе, словно маяк, на который слетаются демоны, для которых душа элдар это величайшие деликатесы из-за нашей духовной силы и эмоциональной полноты. Поэтому на наших кораблях есть очень важное требование к экипажу: умение успокоить свои эмоции и мысли, или иным способом приглушать сияние разума в Варпе. Мой эмоциональный щит, который я называю «ледяным коконом» это примерно то же самое.

И сейчас я чувствовал то, что, живя среди элдар, можно ощутить крайне редко — психофон корабля стихал, успокаивался и становился нейтральным. Тем или иным способом элдар экипажа усмиряли свой разум. Бушующий океан эмоций и мыслей, окружавший меня, обмелел, оставив лишь яркие искры разумов.

Конечно, они всё ещё сияли ярче, чем любой мон'кей, но уже заметно тише, чем разум обычного элда.

Поначалу мне даже с непривычки показалось, что мою голову изнутри заложили ватой, потому неожиданно прозвучавшая мысль, наполненная удовлетворением от проделанной работы, прозвучала словно удар молота:

«Курс проложен, Транис».

«Варп-двигатели откалиброваны, синхронизированы, готовы, капитан», — практически сразу прозвучала следующая мысль.

В тишине ментальной дисциплины я не только чётко слышал саму мысль и сопровождающие оттенки эмоций, но словно увидел, как мысль сорвалась с разума элда справа от меня и подобно разбрасывающей оставляющей шлейф комете пронеслась прямо к разуму капитана.

И следом увидел, как воля капитана Транис через психоактивные кристаллы в подлокотниках её кресла потекла прямо в психокость корабля под нами, разветвляясь древесными ветвями и стремительно оплетая весь корабль.

Я искренне впечатлился. Транис создавала вокруг корабля нечто невероятно похожее на ледяной кокон вокруг моего разума, но куда более масштабное и куда более сложное по своей структуре.

«Начать погружение!» — приказала капитан, закончив с защитой корабля.

Искры приказов, отданных экипажем через психоинтерфейс корабля, унеслись куда-то назад, под палубы.

А затем меня словно огромный демон пнул, вдавливая в кресло так, что было невозможно вдохнуть. Налившиеся кровью глаза выхватили момент, как видимый в линзе астероид оказался так близко, что можно было разглядеть человеческий палец, вмороженный в лёд на одном из кратеров, а сам астероид смазанным пятном пронёсся под нашими ногами, и тут же меня бросило вперёд, впечатывая в грудную пластину моего, цепляющегося за кресло, костюма. Голова попыталась мотнуться вперёд, но мгновенно отвердевший воротник не позволил мне сломать шею, я отделался лишь клацнувшими зубами. Перед глазами сначала покраснело, затем потемнело, но я видел, как звёзды вокруг пришли в движение и снова остановились. Давление исчезло, и я смог расслабиться, откидываясь на спинку кресла, от которой я, оказывается, так и не оторвался.

Хорошо, что я не остался стоять!

Сидящая на троне капитан тяжело вздохнула, медленно подняла руку с психоинтерфейса и провела ладонью по лицу. В абсолютной тишине рубки я услышал шелест осыпавшегося на палубу пота.

Прошло некоторое время, прежде чем капитан вернула руку на психоинтерфейс своего трона.

«Внимание по кораблю! Отмена ментальной дисциплины! Всем оставаться на постах» — словно усталым вздохом прошелестела по кораблю мысль.

— Маэлис, мне нужно знать, что произошло, — добавила капитан вслух.