Не гадайте на ромашках. Книга 2

— Ослица, ненавижу. Фёклы, дуры... — Топала ногами в истерике Наташка, кидая и круша всё вокруг.

— Опасное состояние для психики. Такой напряг. Видишь, как забирает... Караул! Трахни, её Толик, может бабе полегчает. — Между чашками чая посоветовала Лиза однокурснику.

— У-у-у, б..., — схватив подушку, понеслась Натка на Лизу, но пойманная вовремя Толиком, без потерь для себя и общества вытолкнута в коридор.

— Бегает быстро курва, надо физруку подсказать, пусть на кросс поставит. Честь курса глядишь отстоит. Другой-то она всё равно не знает.— Поставив чашку на блюдце и берясь опять за ручку чайника, чтоб наполнить, её она тяжко вздохнула:— Глядя на таких мужиков, как Толик выть хочется. Кажется, их головы начисто лишены мозгов.

Леночка отошла к зеркалу и взялась за расчёску. После лап хищницы там работы непочатый край.

— Мне кто-нибудь объяснит, с чего она так завелась? — подала голос до сих пор изумленно молчащая Даша. Её вопрос остался благополучно не услышанным.

Не расслышали, не заметили, не обратили внимание. Мало ли, думали о другом.

— Бугров, а ты о чём молчишь? — огрела его лапищей по спине Лиза.

Роман потюкал пальцами по боку чашки.

— Думаю, чего это она из вас всех в Ленуськину голову вцепилась?

Неожиданно для всех Ленка разрыдалась. Она плакала, не скрываясь, получая от слёз облегчение.

Вот это да! Вот это поворот!

— Господи, Ленчик, что за беда? — подскочили девчонки к ней.

— Выть хочется, когда его рядом с ней увижу. Вот, что он в ней нашёл?

Подруги посверлив друг друга взглядом раскрыли рот. Роман поднялся и подойдя к ней подтолкнул к стулу.

— Сядь. Теперь понятно, почему пострадала именно твоя голова, — погладил вздрагивающее плечо девчонки Бугров.

— Ты это о Толике? — не поняла подругу Лиза. — Шелупень же. Надо в жизни определяться. Или искать стоящего мужика или одной куковать, а всякой дрянью не довольствоваться, так я мозгую. Зачем тебе дурак?

Лена обиделась за своё облако в штанах.

— Лизка, не надо так о нем.

Лиза на нервах села опять за стол и налила себе чаю.

— Молчу, чтоб он провалился, барахло. Честно скажу, ты меня разочаровала подруга. Лучшее что ты можешь сделать — выплюнуть его и забыть.

— Знаю, что надо сделать, — оживилась Лена возбуждённо обведя их, — я его куплю. Заплачу.

— Ахинея какая-то. Как заплатишь, за что? — повскакали с мест девчонки.

— За любовь, — удивилась непонятливости подруг Лена.

— Прикольно, разъясни, — тряхнула девчонку Лиза. — Ты что, совсем того?

— Я куплю его на одну ночь, — упрямо повторила она.

Глаза всех сошлись на Лене. Чего несёт, чего несёт...

— На фиг тебе это надо? — ничего не понимала отчаявшаяся достучаться до разума подруги Лизавета.

— Надо. Куплю. А там трын-трава, займусь наукой. Буду жить для себя. Всё равно уже никого не полюблю,— упрямо повторила та.

Все эти страсти шумели над головой Бугрова. Он крутил ей туда-сюда. Понять что происходит было трудно. Но он прикинул, что лучше проявить терпеливость, если он хочет понять хоть что-нибудь. Но наконец-то прорвало и его.

— Лиза успокойся, не кричи, — это у неё возрастное пройдёт. Не скачи, сядь, — попытался усадить вскочившую Лизу Роман. — Разберёмся. Лен, этот Толик — твоя любовь?

Все ждали ответа. На лицах светился один вопрос: "Какая?" Лена задумалась и смутившись прошептала:

— Если честно то нет. Я Димку люблю. Сколько себя помню. В садике и в школе.

Дружно обалдели. Наповал. Вот это да!

— Час от часу не легче, — всплеснула руками над её головой Лиза. — На кой же тебе Толик сдался?

— Да, действительно, глубже в лес — сплошные мухоморы, — удивился и Роман такой карусели. — Я уже ничего не понимаю.

Лена принялась собравшимся возле неё непонятливым объяснять. Вводить так сказать в курс дела.

— Димка моя первая романтическая, сказочная любовь и пока единственная, мне её не одолеть. Он никогда на меня серьёзно не посмотрит. Вот я и решила с Толиком дружить. Говорят: клин клином вышибается. Только у меня почему-то не очень. Мы в одном классе учились, он за мной ухаживал. Полгода только и повстречались. Но Наташка и его отбила. Не везёт мне. Причём с рождения. Мать и та бросила.

Лиза враз всё поняла по своему и тут же представила свой вариант публике.

— Ага, этот хорёк и пристроился к тебе, чтоб в институт пролезть. А ты уши развесила. Толик, Толик... Тьфу! Ром, как "спец по бабам", скажи, у нас есть надежда ей помочь? — взмолилась Лиза.

Занятая мыслями голова Бугрова пропустила мимо ушей "спеца" и выдала, как на духу желание своего хозяина:

— Лиза, угомонись.

— Я это и пытаюсь сделать.

Бугров же пройдя по комнате туда— сюда, встал за спиной Лены, обнял за плечи и сказал:

— Лена, Елена, в свете такого дела на твою затею можно посмотреть совсем с другой точки зрения. А возьми-ка ты, девица, и организуй всё, что напланировала, только не с Толиком, а с Димкой. Поверь, если так, то лучше по любви. Фантазию примени. "Куплю", скучище.

Лиза вытаращив на него глаза. Она этого не понимала. Конечно к чужим чувствам нужно относиться с уважением, но, однозначно, не стоит поддерживать сомнительные инициативы. Но по мере того, как в её голове бурлили мысли, она поморгала, поморгала и вдруг приняла его сторону.

— Но... Но... Мне понравилось, Роман дело советует, — оживилась она, надеясь, что ей Димку никогда не одолеть, и от этого принимая активное участие в обсуждении. — На сколько он тебя старше, лет на десять?

— Да.

— Отлично! Голова в такие годы должна варить,— расплылась в улыбке Лиза.

— Мелочи, — улыбнулся Бугров. — План чудесный, действуй. Он стоящий и интересный парень, к тебе опять же не равнодушен.

— Ты считаешь?— встрепенулась Леночка с большим желанием поверить.

— А-то, у меня глаз намётан, — подбодрил её Ромка. Хорошо понимая, что не последнее дело в таком направлении — уверенность.

— Обалдеть от вас можно, а как осуществить? — подмигнула Даше, как бы сомневаясь Лизавета. Она решила не разрушать общей картинки.

Бугров не понял её миганий и продолжил развивать мысль:

— Придумайте, позаковыристей, женская голова в этом плане по-другому устроена.

Но придумать они ничего пока не успели, потому как слёзы дождём полились уже из Дашкиных глаз. Они текли ручьями по тонким пальчикам, которыми она пыталась прикрыть так подвёдшие её глаза.

— Не понял, а ты, малышка, чего ревёшь? — оторопел Бугров.

— За компанию, — промямлила Даша, бросаясь на ни в чём не повинную подушку. Она была вправе ждать, что её не поймут.

— О, девичьи слёзы подушке — это серьёзно. Бугров, тебе в училище пора. Иди, иди сами разберёмся, — вытолкала парня Лизавета.

И только захлопнулась за ним дверь, как девчонки обступили подругу.

— Даш, ты чего.

— Устала, домой хочу, — промямлила она. Ей сейчас больше всего хотелось остаться наедине со своими мыслями о Бугрове.

— Через неделю каникулы, вот и поедешь.

Каникулы, это замечательно. Дашка ждала этого лета, надеялась на него и боялась. Бугрову понадобились по английскому языку дополнительные занятия. Дашка, занимающаяся им в школе и закончившая двухгодичные вечерние курсы параллельно институту, согласилась ему помочь. Объяснил это трудностями третьего курса, навалившимися на него. Решил сам, не запуская, подтянуться к четвёртому, тем более есть, кому помочь. Может, врал или так и было, но все планы Дашки на лето он сломал. Получилось, что время занятий было единственным проведённым с ним вместе и наедине. А мечтала-то, мечтала... Поездить с Бугровым на речку, позагорать на даче, погулять по городу, а вышел — пшик. Отговорившись занятостью, он появлялся только на занятия. А вчера вечером, возвращаясь автобусом с дачи, заметила его в ярко горевшем окне бара, обвешанного проститутками. В тот момент у неё сердце остановилось. Хорошо хоть бабуля не обратила внимания на этот хоровод. Она б устроила ему лекцию часочка на три... Какое уж утром настроение. Правду говорят: лучше не загадывать. Получила дулю с маком. Роман пришёл, как обычно, облитый духами, наглаженный и цветущий. Ему и невдомёк было про Дашкины головоломки. "Купается он в духах что ли?" — злилась она, даже не пытаясь скрыть душившую её ярость. На её вопросы отвечал вяло и нехотя, сосредоточившись на каких-то терзавших его душу думах. Похоже, созрела почва для разговора. Но с чего начать? Сначала спросила, что происходит. Он ответил достаточно расплывчато и сказал, что нужно время. Для чего, зачем? Думай сама. Нет уж...

— Хочу на речку, — заупрямилась всегда молчащая Дашка.

Бугров, засунув руки в карманы, покачался перед ней с пятки на носок, туда -сюда и с сожалением изрёк:

— Не могу, лягушонок, дел много, только на занятия и выкраиваю минутку.

У Дашки глаза превратились в щёлочки, а губы в ниточки. "Ах, так! Тогда получи, у меня не заржавеет".

— На проституток ты время находишь? — выпалила она, отворачиваясь, чтоб не видеть изворачивающегося парня. Счас, размечталась.

— То тоже надо, — не моргнув глазом, ухмыльнулся Бугор.— Природа давит, куда ж от неё денешься. Я мужик... Давай-ка заниматься, вагон времени потеряли на болтовню.

Какой "вагон, какое время"... Как ей хотелось послать к чёрту тот "вагон", стукнуть его толстым словарём по бедовой башке. Накинуться с кулачками на это бесчувственное бревно и поколотить, а ещё лучше поцарапать эту наглую физиономию. Чтоб саднило долго, долго... Но, сглотнув, ставшую вдруг горькой слюну, продолжила занятие. "А кто он мне — никто? Никто. Поэтому вгоняй ногти под кожу, мни листы книг и молчи",— вколачивала она боль в себя. К тому же, вся её спесь проходила через минуту, стоило ему крепко прижать её к себе и чмокнуть в щёку. Если б глупышка Дашка знала, как ошибается. Бугров, внимательно наблюдавший за её метаниями, желал этого нападения, чтобы уже навеки заключить любимую девочку в свои объятия. Самого его связывало по рукам и ногам слово, данное Громову. И ещё больше комплекс собственной ничтожности перед Дашкой. В их отношениях точку должна была поставить Дарья, а она не торопилась. "Значит не уверена. Сомневается",— думал он.

Дашка не медлила, она просто об этом не догадывалась. Это только в кино любовь влюблённые понимают, распознают и принимают правильные решения. В данном случае глаза, жесты не помогли. В жизни человеку дан язык и слова. Не воспользовался случаем мучайся и жди другого.

Бугров, не выдержав насупленных бровей и фырканий, взмолился:

— Думай обо мне что хочешь, но давай попробуем не ссориться.

— Это зависит исключительно от тебя,— поджала она губы. Она нервничала, стараясь не позволить втянуть себя в какие-то его авантюры. Как не старалась держаться гоголем, глаза выдали её.

Сердце его упало, когда он заметил боль в её глазах. Он понял — дразнить её дальше не имело смысла. Поэтому выложил всё:

— Не дуйся, малыш. Деньги я там зарабатывал. Пел в том баре.

Волевым решением, то есть на руки и на стул, усадил он её за книги. И всё потекло как всегда. Разве что при уходе, придерживая дверь она вдруг спросила:

— Ты как ко мне относишься?

Он опешил и сказал глупость.

— Нормально.

— Понятно... Меня тут пригласили... Я сомневалась... а сейчас думаю, пойду.

Потом шёл и ругал себя не жалея красок: тугодум, дурак, кретин... Сам оттолкнул. А если возьмёт и заведёт себе кого-то... Это уж слишком. Он вытянул телефон и принялся звонить Громову.

— Я это я, Роман. Вы повязали меня словом, я как пень... Потеряю же Дашку. Собралась куда-то сегодня идти. Помогайте вот теперь... не пущайте. А могло бы быть всё хорошо у нас, если б не ваша затея со стерильностью дочери.

— Не плети плетень... Всё к яйцам сгоняешь... А то у тебя баб для этого нет...

— Есть, я не скрываю. Мне что, отравиться что ли сперматозоидами, но я Дарью хочу. Одну её...

— Перехотишь. Не маленький, потерпишь ещё чуток. А насчёт сегодняшнего вечера обещаю подумать. Живи спокойно, она никуда не пойдёт.

— Спасибо хоть на этом.

Дарья измучилась. Конечно, можно было встретиться с одноклассниками. Поговорить. Сходить вместе куда-то. Но Даша очень страдала, учась в школе, и прибывала в полном счастье лишь обретя подруг в институте. Посему не общалась со своими одноклассниками и никогда не искала встречи с ними. Зато любила институтских подруг. Девчонки позвонили к концу каникул. Они отдыхали, отдыхали и надумали дней на десять махнуть на море. Дашка, ухватившись за эту идею, попробовала уговорить на поездку Бугрова. Она кружила вокруг него бабочкой. Не уверенный в себе Бугров терялся от такого танца и на всякий случай держался от неё подальше. Как говориться — не дай Бог перейти границу дозволенного. А Дарья кружась вокруг да около вытанцовывала. И ещё как вытанцовывала, словно хотела сделать какое-то конкретное предложение. Не решаясь спросить в лоб, Роман ждал что же она всё-таки предпримет. Помучившись и не заставив сделать его движение навстречу, она ещё чуть-чуть покрутившись вокруг него, потеребив в волнении пуговицы на его рубашке, вкрадчиво заявила:

— Ром, давай поедем к морю, песочек, солнце...

Он передохнул. О! Вот теперь понятно! Самое трудное будет сказать то, что он приготовил:

— Не могу. Не говори, что ты не понимаешь, в чём тут дело и почему я отказываюсь...

"И почему же интересно?!" Поймав её упрямый взгляд он буркнул:

— Я не поеду и точка.

Дарья замерла, но тут же вспыхнула: "Что? Как? Это окончательно разрушило мои планы". Такая жестокость и чёрствость с его стороны пробудили в ней не только спящий гнев. "Ооо! Ты меня ещё не знаешь!" Но и работу мысли. Оправившись от удара и включив второе дыхание, она тут же насела с предложениями и версиями на Бугрова.

— Нет денег, не беда, попрошу у своего отца. Он не откажет. Только поехали, — канючила она. Очень уж хотелось побыть с ним наедине. За это лето она совсем не отдохнула.

Но Бугор на её предложение только рассмеялся:

— Вот это ты придумала! Я на твоём довольствии... Капец!

Его холодная усмешка уколола ей сердце. К тому же он смотрел так сердито... В знак протеста, она отвернулась, только Бугрова не пробьёшь. У него свои аргументы против.

— Так вот я...— начал он и заметив её дрожащие губы осёкся. Помолчав продолжил, но уже в другом тоне.— Детка, я уже взрослый мужик. В мои годы парни зарабатывают деньгу сами, а я играю в курсанта. Для меня лето, это единственный способ повкалывать, чтоб не очень напрягать свою родню. Я уверен, что ты поймёшь меня и не очень рассердишься.

Дашка растерялась. О таком ходе она не подумала. Откуда берутся деньги она смутно представляла.

— Ладно, — махнула на упрямого парня Даша. "С ним каши не сваришь, надо идти за помощью к отцу, может он уговорит Ромку". Она решила не отступать. Разочарованная перспективой расстаться с Бугром на две недели, она и принеслась к отцу. Жаль, но из её затеи ничего не вышло. Он внимательно выслушал, но и только-то.

— Дарья, он правильный и взрослый парень, к тому же знает, что делает, не мешай ему, — отмахнулся отец, посчитав её стенания глупостью.