Ja - Zivoi!/mi - Zivee Zivix!

Положил связку на стол рядом, распределив ключики так, что бы каждый последующий был короче предыдущего... Задался вопросом. От короткого к длинному или наоборот? Решил оттолкнуться от первого варианта. Самый первый ключ, имел треугольную головку, второй пятиугольную, третий опять пятиугольную, четвертый был с круглой головкой, пятый с квадратной, шестой с круглой... И что мы получили? Три-пять-пять-ноль-два-ноль... Несколько секунд погодя замки щёлкнули и я откинул верхнюю тяжёлую половину футляра.

...Несколько толстых тетрадок исписанных красивым каллиграфическом почерком с таблицами и формулами, чертежными и схемами, перекочевали на крышку стола, под тетрадками обнаружилась целая стопка черно-белых и цветных фотографий...Черно белые явно сделаны в времена Великой Отечественной. Они пожелтели от старости, утеряли контрастность... Вооруженные люди в камуфляжных костюмах улыбались незримому фотографу, стоя на руинах огромного смутно знакомого здания. Я перевернул фотографию и увидел дату и место. Берлин. 18 мая 45-го.Рейхстаг... Я покачал головой, вот дела! Вот так живёшь с человеком полтора года по соседству, дружишь и ничегошеньки не знаешь о нём... И таких фотографий было много, однако я уже не смотрел на них, прорываясь сквозь запечатленное прошлое Пал Палыча к спасению своего настоящего... Футляр тяжелый, а тетрадей и фоток не так и много, что бы оправдать его вес.

Я уже внутренне готовился увидеть какой-нибудь трофейный автомат. Что-то вроде знаменитого МП-44. А почему бы и нет? Судя по фоткам, Пал Палыч служил в войсковой разведке или диверсионной группе. Обычные пехотинцы в камуфляже не воевали...И ещё пример... Мой дед, так и не сдал свой личный ППШ, комитетчикам, после войны. Схоронил где-то в болотах белорусских. Так что же мешало Пал Палычу не припрятать и себе нечто подобное на чёрные деньки, вроде тех, что наступили сейчас... Однако, когда я наконец добрался до льняной ветоши и торопливо раскинул её лоскуты в стороны, у меня перехватило дыхание и отвисла челюсть... То, что я увидел, я ожидал увидеть меньше всего на свете. Скорее уж очередные ключи от комплекса СС-22, но ЭТО!...

Поначалу перед моими часто моргающими очами предстали аккуратно разложенные, внушительных размеров эбонитово — чёрные стальные обоймы — пять штук, это внизу и по центру, в правом нижнем и левом верхнем углах, расположились увесистые бумажные упаковки, однозначно не с конфетами — насчитал двадцать, в левом нижнем и правом верхнем углах обнаружились матерчатые подсумки светло-серого цвета, а по середине всего этого, в специально изготовленной нише, обтянутой серым бархатом, покоилась явно не кофеварка!... Обливаясь потом, словно минёр на задании, я распахнул ещё одну промасленную ветошь и увидел винтовку с оптическим прицелом!

Хорошо знакомую любому молодому человеку, игравшему в мало-мальски известный "шутер",и не молодому, послужившему в армии. Да что там говорить, то, что должно было мне помочь "бороться", было известно на весь долбанный мир!

...И Крякнул я: — Если это охотничье ружье, то я папа Римский!

Гладя кончиками пальцев по черной, рельефной ствольной коробке, по деревянному отполированному светлому ложу и скелетообразному прикладу, я не верил ни своим ощущениям, ни глазам, естественно. Потому что ЭТО было Слишком! Даже в играх, что бы заполучить подобную вещицу, надо было постараться, а что бы в реальной жизни, да вот так просто!...

...А просто ли? Задумался Я.если бы не вернулся на помощь. Если бы не прочёл письма. Если бы не унёс ноги от той твари...Я передёрнул плечами... Да нет... Не так всё и просто... Пал Палычь! Как же ты умудрился её сохранить, после развала СССР? Ведь это не пистолет и даже не автомат... Такие "инструменты" везде и всегда на строгом учёте!

Я глянул на часы.

Полдень.

Встав из-за стола и распрямив затёкшие ноги, я тихонько заплясал джигу.

...А в четыре часа дня, с отбитым плечом и подбитым глазом, я был готов к поездке к тёте Алле...

Пал Палыч сдержал слово и одарил меня сколь восхитительным, столь жизненно необходимым "инструментом". Казалось бы, пора исполнить поскорее и свои обещания. Но в то же время, я осознавал, дойди дело до вооружённого конфликта, и стрелять из "плётки", так про себя я наименовал приобретённую винтовку, "от бедра, да по ковбойский манер", совсем не дело. Это не пистолет или дробовик. Ее стихия начиналась минимум с сотни-другой метров.

С местом для импровизированного стрельбища, проблем у меня не возникло. Подходящую, узкую, закрытую со всех сторон деревьями и кустами, дорожку я приметил ещё до Большого Пепца. Гулял там с собакой, когда у неё было "особое настроение". А снарядить обоймы не составило особого труда. Дистанцию в сотню метров, вымерил рулеткой, позаимствованной из гаража Пал Палыча, куда я намеревался теперь вернуться, и не раз.

Мишень, 40 на 40 сантиметров, разрисованную девятью черными, тонкими кругами и пронумерованную, от тройки до восьмерки, закрепленной на холсте треноги, (позаимствованной так же из гаража), установил основательно и приступил к освоению винтовки сразу с оптики. Хоть, может быть и не верно совсем, да снимать прицел, а потом пристреливать совершенно незнакомое оружие я не горел желанием. Тут бы научиться просто попадать с сотни шагов!

Самое трудное оказалось "положить глаз" на "ось прицеливания". Пришлось повозиться со "щекой" на прикладе, потерев об неё щекой собственной. Я многократно приникал к резиновому наглазнику, находясь в самых разных позициях. И лёжа и стоя и с колена. И чем сильнее болели руки, тем лучше у меня получалось.

Патронов было много. Четыреста штук. По двадцать в каждой упаковке. Угрожающе-остроносых, длинных и тяжелых. Но палить во все стороны, подобно ковбоям дикого запада, я не собирался, а собирался ещё как экономить! Решил делать выстрел за десять, по возможности, конечно. Ведь обольщаться по поводу собственных талантов не стоило. Мой опыт ведения огня из снайперского оружия ровнялся абсолютному нулю. Я обладал лишь той частью знаний почерпнутых мною из одной толстой, затрепанной тетрадки Пал Палыча. На темно-синюю обложку которой была наклеена посеревшая от времени цифра "3".

Винтовка и пугала и будоражила мои чувства одновременно. И я, минут двадцать успокаивал в себе это радостное возбуждение, прежде чем начать.

Уложив длинный ствол на предварительно скрученный спальный мешок, я распластался на расстеленном втором "спальнике", снял оружие с предохранителя, немного дрожащими пальцами, оттянул на себя затвор, загоняя патрон в ствол, "насадил" перекрестие мишени на угольник прицела и надавил на курок...Громыхнуло так, что от испуга я ослабил хватку и соскользнувший с плеча приклад саданул больно по скуле, да и в кость ключицы, лягнул он меня неслабо!

Конечно же я не попал. Пуля куда-то улетела, неведомо куда и ещё летела так с километра три, как стрела царя Ивана.

...Приладился к "плётке" вторично. Надавил на курок опять, уже плавней, как положено на выдохе, плотно прижав приклад к плечу, постаравшись слиться с оружием в единое целое, я был готов и к выстрелу и к отдаче, однако ничего не произошло!

Немало удивившись и испугавшись, что винтовка сломалась, я оттянул затвор на себя и стал свидетелем вылетевшей гильзы! Блестящей и дымящейся...

Насколько я знал, СВД была автоматической...А винтовка Пал Палыча нет? Ладно, без паники: разберемся.

За полтора часа, я разобрался. Привык к грозному оружию, подкорректировал прицел под себя маховиком отвечающим за вертикальные поправки, произвел ещё пятнадцать выстрелов из которых последние пять легли в основательно продырявленную цель с минимальным разбросом.

Довольный результатами, я отложил винтовку в салон машины и на перекур. Практика была необходима, но практиковаться уже стоило на зомби. Зомби?... Да нет... Для зомби это слишком много чести! Тут и топорика достаточно!

Прежде чем ехать, я пролистал главу о ведении снайперского огня в городских условиях и установил прицел на "двойку", удовлетворённо буркнув самому себе под нос: — Всё. Точка. Теперь я мужик...

Насколько я понял из письма Пал Палыча, тётя Алла жила недалеко от места, которое я выбрал, под стрельбище. В новом поселке, где-то в трех километрах по дороге на право.

Дорога была новой, асфальтированной, гладкой и пустой.

Открыв окна, я неспешна катился в намеченном направлении. И это меня спасло. Из-за дальнего поворота послышался гул мощного двигателя. Скорее всего, принадлежавшего грузовой и основательно нагруженной машине! Мотор аж подвывал от натуги.

Не думая, я свернул влево и буквально залетел в распахнутые декоративные ворота ближайшего домика, загнал "бульку" за угол постройки и поднял стёкла почти до упора. Оглянулся и встретился взглядом с мертвяком. Вздрогнул от неожиданности. Бородатый старик, был весь изорван, в одной некогда бело-голубой полосатой пижаме. От его лица мало что осталось, выели всё до самой кости... Один глаз таращился на меня другой болтался на нерве. Мертвяк стоял как раз на углу дома! Его могли заметить и пальнуть или ещё чего... Он привлекал внимание, короче, на мой взгляд... Я было потянулся за топориком, преодолевая тошноту, но замер на полпути: грузовик остановился прямо по ту сторону дома. Скрипнули тормоза.

Мертвяк отвернулся от меня и сосредоточился на новых людях.

-Узбек, давай, бери ствол и вынеси этому деду мозги! — услышал я хриплый голос. -Учись стрелять, братан, не всё же им тыквы битой разбивать!

Мертвяк как-то дёрнулся и сделал шаг в сторону грузовика. Прогремел первый выстрел. Мимо. Второй... А затем и без того изуродованная голова деда запрокинулась назад, развалившись на части у меня на глазах.

Я икнул, люди в грузовике заржали одобрительно. — Казах, а ты млять, прям Ворошиловский стрелок! С десяти метров так, красавчик!

-Да пошли вы! — видимо ответил тот самый Казах с заметным и характерным акцентом.

Двигатель взревел и грузовик немедля поехал дальше, быстро набирая скорость.

Выждав пару минут, я тоже поспешно покинул укрытие: на шум выстрела начали сбредаться зомби. Некоторые из них практически побежали за мной, когда я рванул "бульку" по дороге дальше.

Пронесло... Выдохнув, я сбавил скорость и вновь открыл окна.

Кем бы не работала тётя Алла, домик у неё был хоть куда. Кирпичный, в два с половиной этажа, с красивым фасадом, забором и небольшим, ухоженным садиком. И закрытыми воротами. Дом был в самом начале короткой, но весьма благоустроенной улицы упиравшейся в берег искусственного озера.

Я выбрался из машины, достал топорик наизготовку, (винтовка-это крайний случай), и перемахнул через забор. Уже третий раз за день и, по-моему, раз пятый за всю осознанную жизнь.

Окна закрыты и плотно зашторены, двери заперты. Я тихонько обошёл дом, присматриваясь. Не-ет. Всё на первом и втором этажах закрыто... А вот на крыше, люк был открыт! Я бы даже сказал приветливо распахнут. И крупная, молодая, но уже крепкая берёза тянулась к небу совсем рядом. Одна из её веток практически упиралась в выложенный рыжей черепицей, откос.

И я начал подъём, кряхтя, словно старый недовольный, дед. Веса во мне достаточно, так что каждый метр к заветному люку я буквально отвоевывал, сопя и беззвучно

четырехаясь. До крыши оставалось с пару метров, когда я всё-таки решил передохнуть. И ветка удобная подвернулась под попу. Так чего ж не посидеть?

Причём как раз напротив одного из окон второго этажа. Вытерев градом текущий пот с лица, я заметил, что кремовые шторы колышутся. Сквозняк?... Додумать мысль я не успел, потому что секундой позже, зазвенело разбитое стекло и что-то основательно запутавшееся в сорванной шторе грохнулось вниз, ломая ветки, не долетев до меня каких-то метр-полтора!

Если честно я даже испугаться не успел. Испугался, когда стягивая с плеча винтовку, сам чуть не полетел следом, за...За кем?... Штора, превратившись в клубок, уже каталась по клумбе, а из глазницы разбитого стекла, стоя прямо у подоконника, на меня смотрела обратившаяся тётя Алла. Резкая спёртая вонь с примесями ацетоновых паров, саданула по ноздрям, я зажмурился сдерживая рвотный рефлекс. НА свежем воздухе, за городом быстро отвыкаешь от мертвячной вони.

Когда-то зомби была стройной брюнеткой средних лет, теперь — это была изгрызенная кукла, в изорванной одежде и крови. И это порождение ада тянуло ко мне руки...Я глянул вниз. Клубок затих, словно прислушиваясь.

Достать меня зомби, наверное некогда бывшая родственницей Пал Палыча, так и не сумела и в итоге "тётя Алла" просто кувыркнулась вниз, через подоконник. Неприятно и неестественно громко хрустнула лобная кость, не выдержав удара о каменную чашу клумбы и тварь издохла.

Я переключил внимание на клубок. Что делать с ним? Головы не видно, куда стрелять?... Материал вдруг начал вновь шевелиться, я поймал его в фокус. Один патрон — Один труп. Твердил я себе. Никаких промашек.

Вначале появилась рука. Тощая, детская и окровавленная. Но она уже начала меняться... Я стиснул зубы. Виолета... Бедный ребенок! Господи да что это твориться с миром!?!... Ждать!...В оптику, я прекрасно разглядел, что синеватая кожа уже начала трансформироваться, покрываясь чешуйками, когти на пальцах заметно удлинились... скольких же ты порвала Виола? Одной тёти Аллы маловато наверное будет, хотя если учесть разницу в биомассе... Штора взгорбилась и я увидел медленно выползающую девочку. На ней ещё было платьице и кофточка, но такие плавные, почти паучьи движения тела уже не могли принадлежать пятилетнему ребёнку.

Но выстрелить не успел. Во дворе, откуда не возьмись, появился мужик, в тёмно синей полицейской униформе и с помповым ружьем.

"Виолета" резко крутанулась на месте и прыгнула, однако нежданный гость опередил её, припав на одно колено, он произвёл три чётких выстрела. С столь близкого расстояния, дробь превратила тварь в решето. Я видел, как одним из выстрелов зомби снесло голову, но она продолжала двигаться! Неуклюже перебирая перебитыми конечностями, она попыталась укрыться за чашей маленького фонтана, в центре которого, как всегда писал счастливый мальчишка...Не успела. Мужик догнал её и всадил ей в спину ещё заряд дроби, в упор.

...Всё...

А я замер на ветке, не дыша.

— Покойся с миром, — услышал я, как произнёс незнакомец и начал обход дома. Прошел прямо подо мной, так и не удосужившись глянуть наверх. Я бы, например, обязательно посмотрел, если бы грохнул зомби закутанного в штору. А он нет. И слава Богу!

Когда полицейский завернул за угол, я как можно быстрее полез на крышу. Не успел заметить, как там оказался, тихо закрыл люк, и вжавшись в убийственно скользкую черепицу, пополз следом за незнакомцем. Сделал практически круг по периметру крыши и тихо выругался: рядом с моей машиной тарахтел дизелем потрёпанный бело-серый полицейский "Транзит". Четверо, естественно вооруженных, служителей закона топтались кучей возле моей красавицы, с озадаченными лицами. Вот появился тот что делал обход. Теперь он шёл быстро.