Танец снежинок

Отец уже успел объяснить Катсуро предположительный принцип действия его новых возможностей, но только теперь, застыв на пороге этого помещения, занятого ледяными статуями, некогда бывшими живыми людьми, мальчик понял, насколько опасные и устрашающие способности он получил.

'Ледяной ниндзя, вашу мать' — с горечью подумал он, глядя на дело своих рук.

— Катсуро! — Строгий голос отца, вывел его из оцепенения. — Подойди!

Наследник, стараясь не смотреть по сторонам, двинулся вглубь помещения.

Отец стоял рядом с очередной ледяной статуей, в которой мальчик узнал Умино Кано, главу клана Умино.

— Посмотри на него! — Приказал Тоширо, заметив, что сын невольно отводит взгляд от поверженного им же противника.

Подчиняясь воле отца, наследник уставился прямо в лицо, чуть искажённое за призмой льда. Оно казалось абсолютно спокойным. Разве что нахмуренные брови, чуть прищуренные глаза и плотно сжатые челюсти говорили о намерении человека довести свою технику до конца. Он не успел лишь самую малость.

— Вот он, настоящий лидер, — проговорил отец, так же вглядываясь в лицо Кано, — вожак, глава клана! Пусть это клан пиратов и бесчестных ублюдков, но эти пираты через многое прошли. Страна Огня, Страна воды... И теперь их путь закончится в этой жалкой Стране Снега. Эти люди всю жизнь ходили по лезвию ножа, всю жизнь играли со смертью и, как итог, доигрались. Но знай, всё это они делали не из-за банального желания нажиться, чтобы после растратить награбленное на выпивку и шлюх. Нет, всё, что они делали, они делали ради своего клана. Грабили и убивали. Похищали людей. Стремились усилить собственный клан любыми доступными способами. Чтож, это был их выбор. Они прекрасно знали, что в случае неудачи придёт расплата. Смотри, как непоколебимо он стоит, глядя в лицо неминуемой смерти. Он ведь понял, что несёт твоя техника, понял и не сбежал, хотя наверняка успел бы это сделать. Но нет, он попытался защитить своих людей. Всё для клана, сын. Жизни врагов, жизни посторонних людей, если придётся. Да даже твоя собственная жизнь — всё для клана. Ты понимаешь меня?

— Да, — тихо донеслось в ответ.

Тоширо посмотрел сыну в глаза.

— Что именно ты понимаешь?

— Есть клан, и есть все остальные, — серьёзно произнёс мальчик.

— Верно, — согласился глава, — только не забывай, что есть ещё и честь, и гордость, и репутация, и принципы. Всё это не менее важно для Юки, чем новые техники, подконтрольные земли или те же знания. Мы не похожи на них, Катсуро, — сказал он, обведя взглядом зал. — У нашего клана собственный путь. У каждого клана собственный путь.

Тоширо положил руку на плечо сына, всё ещё стоящего напротив поверженного противника.

— Гордись этим, сын. Гордись тем, что победил такого сильного противника, тем, что защитил своих собратьев, что не позволил Умино усилить свой клан за счёт нашего. Я вот — горжусь.

Катсуро ошеломлённо уставился на отца. Между ними и раньше были подобные серьёзные разговоры, отец и раньше очень радовался успехам сына, не стесняясь при этом показывать свою радость. Но теперь он именно Гордился им.

— Ладно, сын, идём, — улыбнулся Тоширо. — Довольно нам прохлаждаться, причём в прямом смысле, в этом мрачном месте, дела не ждут — у нас небольшая война на носу, если ты не забыл.

На этой не слишком оптимистичной ноте глава развернулся и направился к выходу из холодильной камеры.

— Отец? — Позвал его наследник. — А что ты будешь делать со всем этим?

— Не знаю, — весело отозвался Тоширо, — может, разрублю на кубики для напитков?

— Оставь этого, — не поддержал шутливый разговор сын, указав на Кано. — На память.

— Как пожелаешь, — хмыкнул глава, удаляясь.

Катсуро задумчиво посмотрел на своего мёртвого врага, после чего извлёк из рукава сенбон и выцарапал на льду, покрывавшем его тело, короткую фразу, после чего отправился вслед за отцом. Фраза эта была написана на языке другого мира и, если бы кто-то всё же смог её прочитать, он бы наверняка усомнился в том, что наследник таким образом решил почтить память павшего врага. А всё потому, что фраза гласила: 'Кано — зараза, без лазера-глаза!'

Глава 5

Подготовка к сражению напомнила Катсуро набирающий мощь ураган. Каждый из Юки был чем-то занят, кто-то куда-то спешил, что-то делал, с кем-то переговаривался. Однако, несмотря на всю эту суету, ощущения разворошенного муравейника не возникало — никаких бессмысленных метаний, каждый точно знал, что ему делать. Свою задачу знал и Катсуро. Так как ему предстояло так же поучаствовать в нападении на Умино — не то чтобы в этом была практическая необходимость, просто наследник клана не мог пропустить такое событие — Тоширо выделил ему один из полигонов, приставил опытного воина в лице хорошо зарекомендовавшего себя Осаму, и послал тренироваться.

Понятно, что за столь короткий срок не создать мощных техник и не разработать тактику их боевого применения. Зато можно хоть немного освоиться со стихией и попытаться осознанно воспроизвести то, что ранее Катсуро делал лишь инстинктивно.

Создание Ледяных Шипов на порядок упростилось, и если раньше наследник прилагал определённые усилия для формирования техники, то теперь мог создавать хоть три шипа за раз, выпуская их одновременно или очередью. Конечно, меткость оставляла желать лучшего, а потому техника представляла опасность лишь на предельно близкой дистанции, либо для обездвиженной цели. Катсуро пытался изменить форму Шипов, уменьшив их хотя бы до размера стандартного куная, что у него пока не получалось. Осаму подбодрил его тем, что это всё дело опыта, и со временем данная техника станет воистину грозным оружием.

С Ледяным Лучом дела обстояли получше. В том смысле, что Катсуро хотя бы научился по собственному желанию выпускать из рук поток Холода, промораживающий противника насквозь. Проблема заключалась в том, что и эта техника была предельно сыра и не отработана. Эффективная дальность поражения составляла всего пять метров, и, чтобы осознанно её использовать требовалось какое-то время накапливать ледяную чакру на кончиках пальцев. Для реального боя, когда враг предельно собран и сосредоточен на противнике, применять её категорически не рекомендовалось — Катсуро ещё не умел мгновенно прерывать технику при промахе и оказывался открыт для контратаки.

Так же, во время тренировок с Лучом была обнаружена возможность испускать накопленную чакру при прикосновении. Так было создано Ледяное Касание — самая эффективная из техник Хьётона, состоявшая на данный момент в арсенале Катсуро. Формировалась она быстро за счёт меньшего количества чакры, подававшейся в пальцы, вследствие чего не замораживала противника целиком при удачном ударе, но оставляла ему криоожоги, существенно снижая его боеспособность.

— Неплохое подспорье в тай, — кивнул Осаму, когда его водяной клон, после пары тычков расплескался по полу закрытого полигона. — Немного практики и драться с тобой в рукопашную станет поопаснее, чем с каким-нибудь Хъюга. Те-то по тенкецу метят, а тут даже не сильный удар в любую часть тела оставляет серьёзный урон. Продолжим тренировку в этом направлении.

Что ни говори, а Катсуро был пока лишь начинающим воином, и, чтобы посоперничать в тайдзюцу с опытным противником, ему предстояло ещё много тренироваться. Тем не менее, Ледяное Касание повышало его шансы в ближнем бою, а потому оставшееся время было посвящено отработке именно этого навыка.

* * *

В эти смутные времена, войны разного масштаба были самым обычным явлением — кланы воевали между собой, воевали с бандитским отребьем, воевали с дружинами Даймё. Невозможно было прожить долгую жизнь и не пройти хотя бы через парочку крупных и десятки мелких конфликтов. Но Катсуро было всего тринадцать, и ранее он не принимал участия в сражениях, где было задействовано около половины воинов клана. Да ещё и под предводительством главы этого самого клана. Впрочем, сразу надо уточнить, что в бою главенство Тоширо было весьма формальным, ибо он лишь давал отмашку, в то время как непосредственно боевыми действиями руководил Дайсуке, который и разрабатывал план сражения. План этот, кстати, был прост и надёжен — перекрыть выход в море с помощью хьётона, окружить выходы из гротов, после чего, использовав футон в сочетании с парализующей дымовой смесью — давним рецептом Тоширо, созданным с помощью яда одной из глубоководных рыб — выкурить пиратов из своих нор. Глава этот план всецело одобрил, потому как не имел никакого желания терять воинов при штурме пещер, где Умино могли преподнести множество неприятных сюрпризов. На открытом же пространстве, да ещё и против противника, надышавшегося ядовитым дымом, были шансы если и не избежать жертв полностью, то хотя бы свести их к минимуму. Тоширо не собирался недооценивать пусть и ослабленного, но серьёзного противника, прошедшего через бои на Островах и сумевшего уцелеть.

Первый этап плана прошёл как по нотам — разведчики нейтрализовали вражеский дозор, самые подкованные в хъётоне шиноби, включая главу и наследника, до дна проморозили участок перед берегом напротив пещер, где затаился враг. Стоит отметить, что заморозка воды давалась Юки куда как легче, чем создание льда из собственной чакры, что, впрочем, свойственно для любой из стихий. Конечно, везде есть свои особенности. Например, для использования футона достаточно воздействия чакрой на воздух, в то время как в райтоне используется исключительно чакра, преобразованная в энергию, ибо поймать настоящую молнию — это надо постараться, да и не всякий сможет с подобной мощью совладать.

Когда поле боя было готово, а шиноби заняли свои позиции, произошло непредвиденное. Не успела ещё в специальных котелках разгореться ядовитая смесь, как Умино сами вышли из своего убежища. При составлении плана, Дайсуке и Киоши учитывали тот факт, что Умино могут подготовиться и организовать засаду как в пещерах, так и перед ними. Именно поэтому было решено заморозить не только вероятные пути отхода противника, но и вообще всё, дабы исключить возможность удара из под воды, ведь пираты вполне могли обладать умениями, позволяющими затаиться на дне. Но, вопреки всем ожиданиям, боеспособная часть клана Умино попросту высыпала на лёд, оказавшись окружённой силами Юки. Старались они вести себя не агрессивно, во всяком случае, ни у кого не было оружия, никто не вставал в боевые стойки и не складывал печати. Тем не менее, было заметно, что они напряжены и готовы ринуться в бой, несмотря на невыгодную позицию.

Между враждующими сторонами воцарилась тишина. Не было ни боевых кличей, ни оскорблений, никто никого ни в чём не обвинял. Юки застыли в полной боевой готовности, площадные техники футона готовы были в любую секунду устремиться в толпу врагов, если поступит приказ, или если Умино пойдут-таки в атаку. Умино не шли, они ждали. Ждал следующего хода врага и Тоширо. Он уже примерно догадался, к чему всё идёт, а потому не спешил давать Дайсуке приказ к атаке. Командующий недовольно хмурил брови, но особого недовольства промедлением не выказывал — он тоже сообразил, куда дует ветер. Катсуро, стоящий справа позади отца не то чтобы не понимал происходящего, всё же в политике и дипломатии отец его чему-то обучить успел, но очень сомневался в благополучном исходе намечающихся 'переговоров', если только у Умино не было по-настоящему весомых аргументов.

Меж тем, нестройные ряды Умино расступились, пропуская, очевидно, парламентёра, коим оказался высокий мускулистый старик, определённо похожий на покойного Кано. Его длинные седые волосы были заплетены в множество косичек, прищуренные, но всё ещё ясные, глаза на обветренном морщинистом лице смотрели уверенно и спокойно. В правой руке парламентёра, расписанной татуировкой в виде морских волн, был сжат гарпун явно церемониального значения — его лезвие было отполировано до блеска, а деревянная рукоять покрыта искусно вырезанными узорами.

— Это он принял обязанности главы, — тут же тихо доложил вышедший из шуншина Киоши, после чего встал рядом с Дайсуке.

Старик вышел вперёд, встал на колени, положив гарпун перед собой, и на несколько секунд уткнулся лбом в лёд, заменяющий землю.

— Приветствую благородный клан Юки! — Громко произнёс он, распрямившись. — Я хотел бы поговорить с вашим лидером.

Некоторое время Тоширо задумчиво рассматривал всё ещё сидящего на коленях старика, после чего решительно двинулся к нему. Вместе с ним вышли ещё двое шиноби-джонинов, с закрытыми полумасками лицами — его телохранители.

— Встань, — не доходя до старика нескольких метров, приказал глава Юки, после чего, когда тот поднялся на ноги, бросил одному из телохранителей: — Проверь.

Джонин будто размазался в воздухе, после чего оказался возле Умино и нанёс ему короткий, но до предела усиленный чакрой, удар в живот. Секунда, и он вновь стоит за спиной главы своего клана, с невозмутимым видом рассматривающего согнувшегося старика, хватающего воздух ртом. Со стороны Умино тотчас поднялся недовольный ропот, в ответ на который Юки уже начали складывать печати.

— Стойте! — С трудом распрямившись, прохрипел старик, подняв татуированную руку. — Ничего не делайте! Так надо!

Отдышавшись, он поднял взгляд на своего оппонента.

— Полагаю, вы убедились, что я явился лично? — Уже обретшим силу голосом поинтересовался он, на что Тоширо лишь коротко кивнул.

Разговаривать с водяным, или любым другим, клоном у него не было совершенно никакого желания, и если уж терять время на болтовню, то только с реальным человеком, наделённым полномочиями говорить от лица своего клана. Вообще, посылать на переговоры клонов, либо других людей под Хенге, считалось верхом неуважения, но, учитывая репутацию Умино, а так же положение, в котором они оказались, Тоширо предпочёл перестраховаться. Конечно, это тоже можно было считать неуважением, но вполне простительным, при данных обстоятельствах.

— Я Умино Рока, Старейшина клана Умино и временно исполняющий обязанности главы клана, — представился парламентёр.

— Временно? — Поднял бровь Тоширо.

— Глава клана пропал, а наследник ещё слишком мал, — без утайки ответил Старейшина. — Могу ли я поинтересоваться, известна ли вам судьба Умино Кано? Он жив?

— Погиб в бою, — коротко ответил глава Юки, не став вдаваться в подробности.

— Вот как... — немного потерянно произнёс Рока, но быстро справился с собой. Видимо он уже мысленно похоронил своего младшего родича, хоть и надеялся на обратное. — Его действия оскорбили благородный клан Юки, и от имени всего клана Умино, я приношу Вам свои извинения.

Старейшина вновь упал на колени, уткнувшись лбом в лёд, и уже из такого положения продолжил:

— Я понимаю, что одних извинений мало, раз вы посчитали оскорбление настолько страшным, что пришли сюда с воинственными намерениями, но наш клан не хочет воевать.

Катсуро, оставшись в отдалении вместе с остальной свитой, тем не менее, прекрасно слышал разговор глав кланов — те не считали нужным понижать голос. Слова старика о нежелании его клана воевать заставили наследника мысленно усмехнуться, потому как выражения лиц большинства воинов враждебного клана говорило об обратном.