Одиссея капитана Джека. Общий файл

Адмирал Вальверде кивнул, соглашаясь с дамой, и на какое-то время задумался, а паузой решил воспользоваться его сосед.

— Моё имя дон Перес де Ангуло, — представился он, — сеньоры, поскольку вы заявили, что плыли в Испанию, с целью поступить на службу, то я, на правах губернатора Кубы, предлагаю вам, послужить Его Католическому Величеству здесь, в Вест-Индии. Мне нужны солдаты для гарнизона крепости Ла-Фуэрса, которая охраняет Гавану, там вы будете получать хорошее жалование, а подъёмные, вам выдадут сразу же, по заключении договора.

Сеньор Перес, выжидающе посмотрел на Джека, и тот подумал, что это не плохое предложение, а главное своевременное, поскольку статус солдат на службе испанского короля, может избавить их от многих проблем, как сейчас, так и в ближайшем будущем.

— Губернатор предлагает нам поступить на службу, — обратился Гринёв к не знавшему латыни Павлу.

— Службу? — удивился друг, — а в качестве кого?

— Солдатами в гарнизон, — ответил Джек и быстро добавил, — думаю, нам стоит согласиться, работу ведь по любому, искать надо и на первое время, пока не освоимся, это хороший вариант.

Зайцев тяжело вздохнул, он был не готов, к таким стремительным переменам в своей судьбе.

— А на какой срок, сколько здесь служат? — спросил он мрачно.

— Насколько я помню, стандартный контракт ландскнехта на полгода, — пожал плечами Евгений, — если предложат больше года, то я и сам не соглашусь.

— Слушай, Джек, — покачал головой Пашка, — не хочу я вот так, сходу, не разобравшись кидаться в непонятную авантюру, мы же понятия не имеем какие порядки в гарнизоне и какие там условия.

— Паша, — Гринёв глубоко вздохнул, — боюсь, что у нас нет выбора, мы сейчас для испанцев неизвестные и очень подозрительные типы, поэтому нам надо как-то проявить себя, показать, на чьей мы стороне, и в этом плане, предложение губернатора, это то, что нам сейчас нужно.

— Ну, если так, — Зайцев снова вздохнул и махнул рукой, — давай, я согласен.

— Сеньор Перес, — повернулся Гринёв к ожидающему ответа губернатору, — а на какой срок контракт?

— Не меньше чем на полгода, — ответил тот, явно недовольный тем, что его предложение воспринято без особой радости.

— А жалование, сеньор губернатор? — Джек проигнорировал его недовольство, — хотелось бы знать точную сумму?

— Сорок реалов в месяц, сеньор Гонсалес и отдельные выплаты за полученные на службе увечья, — ответил де Ангуло и, вздохнув, благочестиво добавил, — если на то будет воля божия.

— В таком случае, мы согласны, сеньор Перес, — развёл руки Гринёв.

— Тогда прошу в мою каюту, — перешёл на деловой тон губернатор, — подпишем договор.

Поскольку дон Перес де Ангуло, являлся привилегированным пассажиром, его каюта располагалась на самом верхнем уровне, прямо под капитанским мостиком. Это было достаточно просторное, для такого корабля помещение, половину которого в данный момент, занимали сундуки самых разных размеров. Вместе с губернатором и будущими солдатами, в каюту вошёл и его секретарь, он сразу отпер один из сундуков и извлёк из него стандартные договоры, в которые оставалось только вписать имя, поставить подписи и приложить печать. Письменные принадлежности имелись на стоящем у окна столе. Джек взял лист плотной бумаги, который протянул ему чиновник и только вздохнул, документ был составлен на испанском языке.

— Ты можешь разобрать, что здесь написано? — повернулся он к Зайцеву.

Но тот, только отрицательно покачал головой.

— Ну и ладно, — решил Гринёв, — договоры заготовили до того, как мы тут появились, поэтому подвоха именно для нас, тут быть не может, но всё же, интересно узнать условия.

— Сеньор, — Джек вернул лист, — я не знаю испанского языка.

Секретарь зачитал документ, сразу переводя его на латынь, в целом звучало неплохо, но как-то безрадостно. Жалование сорок реалов в месяц, за потерю правой руки, полагалась компенсация в шестьсот реалов, за левую — пятьсот реалов; за утрату правой ноги пятьсот реалов, за левую — четыреста. За глаз или палец — полагалось сто реалов, за огнестрельную рану на теле — компенсация пятьсот реалов.

— Спасибо, сеньор, — поблагодарил Гринёв, — с текстом я ознакомился и готов поставить подпись.

Чиновник, кивнул, сел за стол и вписал имена: Джек Гонсалес и Пабло Замойский, внизу поставил число, месяц, год и протянул перо, стоявшему рядом Гринёву, но тот даже не заметил этого, Джек смотрел на дату: 20 апреля 1555 года.

— Сеньор, Гонсалес, — привлёк его внимание секретарь.

Гринёв спохватился, взял перо, макнул в чернильницу, аккуратно подписал оба экземпляра своей обычной подписью и отступил от стола, давая место Зайцеву. Последним расписался губернатор, затем извлёк из большой шкатулки печать. А его секретарь, тем временем отпер маленький, окованный перекрещивающимися, железными полосами сундук, вынул оттуда тяжелый мешочек и положил на край стола. Дождавшись, когда сеньор Перес закончил с печатями, секретарь передал завербованным наёмникам их экземпляры договора, оставшиеся спрятал в сундук и, высыпав из мешка на стол, крупные серебряные монеты быстро отсчитал аванс. Джек рассовал свою долю по карманам, от чего штаны, сразу стали тяжелыми и начали понемногу сползать. Он взял свёрток с их ценными вещами, который всё время носил в руках, а когда подписывал документ, положил на сундук и подумал, что надо срочно найти кусок верёвки и связать ею пакет, а ремень вернуть в брюки. За полученные подъёмные тоже пришлось расписаться, после чего губернатор внёс ясность и в другие важные вопросы.

— Сеньоры, — обратился к друзьям, — дон Перес, — на этом корабле из Испании плывут восемь идальго изъявивших желание служить в крепости Ла-Фуэрса. Они живут в каюте на главной палубе, там хватит места и для вас, еду, они получают с корабельного камбуза, я переговорю с капитаном, и с сегодняшнего вечера коки будут выдавать продукты и вам.

— Спасибо, сеньор Перес, — поблагодарил за двоих Гринев, и одноклассники покинули каюту.

Глава 5

— А чего это ты такой мрачный, — поинтересовался Зайцев, когда они вышли на палубу.

— Я не мрачный, а просто задумался, — ответил Джек.

Друзья находились рядом с лестницей, ведущей на капитанский мостик, на корабле в это время, готовились к отплытию, раздавались крики команд, шесть моряков налегали на рычаги кабестана и он со скрипом, наматывал якорный канат, остальные стоя на пеньковых тросах и навалившись животом на реи, отвязывали концы, освобождая паруса. Гринёв, задрав голову, внимательно наблюдал за действиями матросов.

— Так, о чём там думаешь? — отвлёк его Павел.

Джек повернулся к другу, но ответил не сразу, поскольку не знал, как лучше преподнести ему новую информацию.

— Ты дату на договоре видел? — спросил Гринёв, помахав свёрнутым в трубочку листом.

— Видел, конечно, — пожал плечами Зайцев, — а что с ней не так? — заинтересовался он.

— В 1554 году пираты под предводительством Франсуа Леклерка, по прозвищу — Деревянная Нога, сожгли Сантьяго-де-Кубу, — начал экскурс в историю Евгений, — капитаном одного из кораблей, участвовавших в нападении, был Жак де Сор. В июле 1555 года он отделился от Леклерка и напал на Гавану, пираты разграбили и сожгли город, крепость Ла-Фуэрса пала, а весь гарнизон погиб. Всё это должно случиться через три месяца, так что мы с тобой, только что записались в команду смертников.

Сообщенная новость неприятно поразила Зайцева, его лицо приняло крайне озабоченное выражение.

— Вот это да, ну мы и попали, — покачал он головой, — и что будем теперь делать?

— Не переживай, — успокоил его Джек, — здесь самое главное, чтобы неприятности не застали нас врасплох, а я всю эту историю очень хорошо знаю, попалась она мне, в общем то, случайно, но произвела большое впечатление, поэтому я её запомнил. Там, из всех защитников крепости Ла-Фуэрса, уцелел только её комендант, Хуан де Лобера и не потому, что вёл себя недостойно, напротив, он действительно показал себя крутым мужиком, и предводитель пиратов приказал сохранить ему жизнь, сказав при этом, что французы тоже уважают храбрость.

Гринёв вынул из кармана сигареты и не спеша закурил, давая другу время, освоиться с новой информацией, после некоторой паузы он продолжил.

Ты ведь читал Одиссею капитана Блада, помнишь, как капитан обзавёлся кораблём? — Джек вопросительно посмотрел на друга.

— К чему это ты? — не сразу понял Зайцев, но тут до него "дошло" и брови сами поползли вверх, — э... ты хочешь сказать, что мы захватим пиратское судно? Я правильно тебя понял?

— А ты считаешь, что это невозможно? — Удивлённый Пашка выглядел так забавно, что Гринёва начал разбирать смех.

— Ох, Джек, — голос друга был полон укоризны, — и о чём ты только думаешь? Это же роман, там, на судне одни олухи остались, поэтому Блад его так легко и захватил, ему же просто подыграли, в жизни так не бывает, а кроме того, у него было целая команда, а нас только двое.

— Не торопись с выводами, — усмехнулся Гринёв, — я, когда дату на документе увидел, сразу вспомнил всю эту историю и у меня, как-то сам собой возник...

Он остановился, задумчиво потёр подбородок, потом тряхнул головой и продолжил.

— В общем планом, это назвать нельзя, поскольку они обычно основываются на точном расчёте, а я полагаюсь на вдохновение, сначала возникает как бы эскиз, а уже потом, продумываю все детали.

Зайцев увидел в зелёных глазах Джека знакомые огоньки азарта и понял, что эта безумная идея уже захватила друга, и так просто он от неё не откажется.

— А зачем нам вообще корабль? — спросил он со вздохом, — мы что, займёмся грузоперевозками? Или тебе лавры Питера Блада покоя не дают, и ты собираешься вывесить на флагштоке "Весёлого Роджера" и стать капитаном Джеком?

— А по твоему это звучит хуже, чем скажем, капитан Генри Морган или Рок Бразилец?

— Ты это серьёзно? — Пашка посмотрел на одноклассника с подозрением. Они дружили с детства, и хотя порой трудно было понять, говорит ли Гринёв действительно то, что думает, или просто "прикалывается", но одно Зайцев знал наверняка, Джек на дух не переносит всевозможных "романтиков с большой дороги", к коим относятся и пираты.

— Да нет, это я так, — Гринёв покачал головой, — если говорить серьёзно, то я бы хотел жить в России, хоть и другое сейчас время, но родина для меня не пустой звук и ей сейчас трудно, а мы с тобой знаем вещи, которые неизвестны больше никому в этом мире. Не люблю я пафоса, но в этот раз сделаю исключение и скажу, пусть наши знания послужат отечеству, и если я смогу, хоть что-то сделать для его процветания, то буду считать, что жизнь прожита не зря.

Джек хотел сказать что-то ещё, но передумал и только рукой махнул.

В это время, с громким шелестом начали распускаться паруса, корабль стоял бортом к ветру и какое-то время белая ткань, просто трепетала под его порывами, но вот косая бизань прямо над головами друзей вздулась, заскрипела рея, корабль вздрогнул и с лёгким креном на правый борт, начал разворачиваться в фордевинд. Палуба под ногами качнулась, и Гринёв, ловя равновесие, едва не выронил свёрток, который сжимал подмышкой.

— Давай отойдём к фальшборту, — обратился он к Павлу.

Друзья обошли лестницу на капитанский мостик и, сделав ещё несколько шагов, остановились, Джек положил изрядно надоевшую ему поклажу на палубу и опёрся рукой о планшир.

В это время одни матросы дружно тянули за канаты, пропущенные через блоки, и прикреплённые к нижним углам парусов, а другие быстро спускались по вантам и спешили к ним на подмогу. Корабль уже развернулся, и теперь ветер рвал паруса вверх, норовя задрать, как сушащуюся на верёвке простынь, и только пеньковые тросы в крепких руках моряков не давали ему этого сделать. Люди, с покрасневшими от натуги лицами, укрощали пойманную в крепкие полотнища буйную стихию, заставляя её служить и двигать корабль.

Гринёв, глядя на них, покачал головой и повернулся к другу.

— Слушай, Паш, а ты в парусах разбираешься?

— Курсантом, ходил на "Крузенштерне", — коротко ответил тот.

— А, как ты думаешь, сколько, минимально, надо людей, чтобы управлять вот таким судном? — поинтересовался Джек.

— Человек двадцать пять, наверное, — пожал плечами Зайцев.

— Это если далеко идти в открытом море и использовать все паруса, а если только один, самый маленький? — уточнил Гринёв, — я вот думаю, что для того, чтобы перегнать корабль, миль на пять, десять достаточно и четверых.

Пашка на минуту задумался.

— Ну, если так, то возможно и хватит, только не четырех, а пяти человек, — наконец решил он, — кто-то же должен на руле стоять, пока остальные с парусами возятся. Так что ты там придумал, насчёт корабля?

— Насчёт корабля... — повторил Джек и мечтательно улыбнулся, — мы можем его заполучить, но только при благоприятном стечении нескольких обстоятельств, которые от нас совершенно не зависят. Мне нравится "Одиссея капитана Блада", Сабатини конечно молодец, здорово написал, вот только страданиям Питера, по поводу того, что подумает о нём Арабелла, он уделял больше внимания, чем такому важному делу, как захват судна, и это меня огорчает.

У него там всё примитивно, охрана корабля пьянствует на нижней палубе, двое часовых не видят подплывающей шлюпки, хотя плеск вёсел в тихую погоду, далеко слышен. В конце концов, лодку они всё же замечают, когда она оказывается у очень кстати не убранного штормтрапа, но принимают команду Блада за испанцев и дают себя оглушить.

Гринев остановился, перевёл дух и продолжил.

— Я уверен, что французские пираты не буду вести себя столь беспечно в чужих и враждебных водах, поэтому корабль придётся брать либо настоящим штурмом, либо хитростью. На штурм у нас нет сил, а вот хитрость, я уже придумал, но чтобы она удалась, нам нужна благосклонность одной непостоянной дамы, я имею в виду Фортуну, — уточнил Джек. — Мой план имеет некоторый запас прочности, но очень маленький.

— Как то ты очень туманно выражаешься, — перебил его Павел, — не пора ли перейти к делу и изложить план?

— Так я как раз к этому и подхожу, — вздохнул Гринёв, — для осуществления задуманного, мне понадобится сильное взрывчатое вещество и система воспламенения. Подходящее устройство имеется в сигнальных фальшфейерах, находящихся в спасательной шлюпке, которой по твоим словам никто не успел воспользоваться, и она все ещё пришвартована к нашему затонувшему судну. И с изготовлением ВВ было бы проще, если бы удалось добраться до груза, поэтому в данный момент, меня больше всего интересует — на какой глубине затонул наш корабль. Если судно доступно, это бы сразу сняло многие вопросы, если в этом нам не повезёт, то мой план не рухнет, но потребуется другое благоприятное стечение обстоятельств. А именно, чтобы в Гаване мы смогли раздобыть немного серы, селитры и хотябы столовую ложку ртути, после чего нам с тобой остается молиться, чтобы я вспомнил пропорции, в которых смешиваются азотная и серная кислоты, при изготовлении нитроглицерина, там какие-то проценты, а у меня на цифры память плохая. В случае неудачи и в этом направлении, на худой конец сгодится и порох, но тогда нас ждёт серьёзная драка, в которой можно получить пулю или удар шпаги, что меня совершенно не радует. Таким образом, излагать сейчас план не имеет никакого смысла, потому что он будет всё время меняться, в зависимости от обстоятельств.