Overlady_part.8

Признак влияния Ате, вторгающегося в мир.

...

За кулисами Награждения Кабала все были взволнованы. И если публика, наблюдающая за шоу, была вежливой и стильной, то тут, в недрах здания, всё было наполнено криками, скорбными воплями и страхом.

Даже больше, чем обычно в Бездне.

— Молниеносная проверка! Где группа по проверке молний? Кто-нибудь, живо притащите оккультиста обратно!

— Тсер`а ведёт себя, как полная дэва! Она говорит, что её раздевалка слишком маленькая! Есть другое место, куда её можно запихнуть?

— О мать-перемать-рогами-об-забор! Король Троллей — обдолбался в камень! Он же не сможет так речь сказать!

По сравнению с творящимся хаосом в раздевалке Луизы всё было относительно спокойно. Джессика была там с ней, помогая с финальными штрихами её одеяния. Но это было только относительно. Помимо того, что нервы Луизы были натянуты, как гаррота, так Джессика еще и на лету подправляла дизайн одежды, при этом ругаясь, как матрос.

— Эта полная сучка Изах`белья! — ворчала она под шум швейной машинки, которая выла, как умирающий святой. Она была изрядно напряжена и поэтому выглядела очаровательно-привлекательной. — Как она посмела выставить кого-то в одежде из тьмы! Она узнала, что я её покупаю? Могу поспорить, что узнала! Она и её дурацкие сраные тёмные эльфы!

Луиза сжалась в огромном кресле в углу комнаты, одетая в халат и только частично накрашенная. Джессика заставила её надеть перчатки, чтобы она прекратила грызть ногти. Она тихонько позвякивала, дрожа от напряжения.

— Всё идёт не так, — бормотала она. — Всё пошло не так. П-платье пошло не так, и я так н-нервничаю, что н-не смогу говорить не заикаясь и... и...

— Выше голову! — рыкнула Джессика сквозь зубы. — Этой ночью всё будет точно!

— Так уже ночь!

— Ну, на всё про всё... вроде как час уйдёт или около того. Только подумай. Когда ты с этим закончишь, тебя реально попустит, и тебе не придётся делать чего-то подобное почти — боголюбленный дерьмовый козлиный зад! — год! Как минимум!

— Ты что, с ума сошла? — рявкнула Луиза, страстно желая, чтобы она не была благовоспитанной леди и тоже могла ругаться, как Джессика. Брань казалась ей прекрасной разрядкой. — Я н-н-никогда такого больше не буду делать!

— Ну, в следующий раз я вовремя сделаю платье, и его не придётся переделывать, потому что Изах`белья его полностью передрала!

— В следующий раз? — в отчаянии простонала Луиза.

— Послушай, просто... просто думай о том, как будет происходить появление Генриетты, и молись всем силам Бездны, чтобы она всё не изгадила!

Эта реплика вызвала только новые звуки душевных страданий повелительницы, которая сжалась, обняв колени и спрятав в них лицо.

Джессика начала подозревать, что может быть, она сейчас не самая подходящая для поддержки душевного равновесия личность. Это, наверное, потому, что она могла ощущать, как сильно вырос её копчик, и из-за головной боли, вызванной начавшими рваться через кожу рогами.

...

Снаружи силы Зла начали появляться на пропитанном кровью ковре. Естественно, огромный краснокожий демон без рубашки и суккуба комментировали происходящее для тех, кто смотрел из дома.

— А вот идёт Шафила Отмеченная. В прошлом году она была довольно тиха, но ходят слухи, что в нынешнем правительстве Альбиона у неё сильное влияние, — сказала суккуба.

— Должен сказать, Маелар`ни, горящие руны на лбу — это уже прошлый год, — отметил демон-мужчина. — И столько черного?

— Я в курсе, веришь? Черный — это всегда хит, но, дорогуша, кто-то должен сказать ей, что она слишком банально смотрится. Она никогда не делает с ним ничего интересного. Что ты думаешь насчёт этого, И`он?

— По моей шкале, она с трудом получает пять баллов, — добавил демон. — Ей стоит рассмотреть идею таинственной маски, потому что эта хмурость — не фонтан.

Учитывая, что их голоса транслировались тут же, причина хмурости была самоочевидна. Но внимание уже перешло на новую прибывшую повозку в очереди.

— А это кто? — поинтересовалась суккуба. — Боги, это же Кармин, графиня Крови. — Каттлея выскользнула из повозки, одетая в платье с большим вырезом. Джессика решила, что она может обойтись маской поменьше, если никто не будет смотреть на лицо, и, честно говоря, похоже была права. — И, конечно же, Гнарл Кривой.

Гнарл наградил комментаторов зловещей ухмылкой и приподнял свой цилиндр. Морщинистый миньон был одет в безукоризненный смокинг, в комплекте с моноклем в золотой оправе. Суккуба покраснела.

— Ах, этот злобный старый гоблин никогда не устает разочаровывать, — сказал демон.

— У него весьма обалденная фигура для миньона, — добавила Маелар`ни.

И`он странно на неё посмотрел.

— Ты правда так думаешь? — переспросил он, скривившись.

— Эй, не тебе меня судить!

— Да, но он уродливый старый гоблин в цилиндре, — уточнил он.

— Знание — сила, а сила привлекает, так что мудрец вроде него очень горячая штучка, — возразила она. — С математикой не поспоришь!

И`он открыл рот. Затем захлопнул его.

— И вы только посмотрите кто выходит, — быстро начал он, решив сменить тему и отвлечься от извращений его напарницы. — Боги, это же Глас Стальной Девы! И вау, она теперь перешла на смертельную сторону!

Генриетта вышла из повозки. "Черепа" были доминирующей темой в её одеянии, вписанные в общую эстетику доспехов, которые были характерной особенностью сил Луизы. Её шлемом был череп, волосы из-под него ниспадали по спине. Еще на ней была надета облегающая кираса, на который было два более выступающих черепа, или четыре, если считать с наплечниками. Протесты Луизы были отвергнуты во имя моды и/или бунта против родителей, и поэтому доспех выставлял на всеобщее обозрение талию и оставлял открытой спину, что, безусловно, заставило бы императора Ли нахмуриться из-за субоптимальной защиты. Множество слоев багровой ткани прикрывали ноги в такой манере, что Джессика надеялась, что это заставит журналистов использовать фразу "водопад крови". Увенчанный черепом посох завершал ансамбль.

— Ну, ходили слухи, что она избрала путь некромансера, и она определённо не скрывает этого, — отметила Маелар`ни.

— Некромансер? Ад, я бы её отнекромансил, если вы понимаете, о чём я.

— В том смысле, что убил бы её медленно и мучительно в течении нескольких дней, сохранив труп зловещими заклинаниями, и поймав её душу в этом холодном мертвом теле, где она будет обречена быть рабыней любых твоих желаний?

Мужчина широко улыбнулся.

— Именно.

...

Силы Зла толклись в высокой пещере-вестибюле до начала награждений. Там были канапе, и некоторые из них человек смог бы захотеть попробовать. Повсюду доминировал красный цвет, а изменчивое освещение бросало длинные тени на лица участников. Тут и там парили пылающие черепа, бросающие свет на очень известных или важных демонов. И конечно же, журналисты были повсюду. Всякий, кто был хоть кем-то в легионах зла, хотел, чтобы его тут увидели.

У Каттлеи был свой приказ, пока она продвигалась в сторону стойки администрации. Вернее, это были очень конкретные приказы. Её младшая сестра была в командном настроении и не терпела возражений. Ну, Каттлея даже не смогла сообщить, что она совершенно не возражает против того, чтобы сделать всё так, как ей велено.

У неё была цель — Ате.

Конечно же, сначала, пока она выслеживала его, ей нужно было смешаться с толпой. Она не должна была выглядеть отчаянно заинтересованной. Так что словно судно, рассекающее океанические волны, она энергично двинулась вперёд, притянув к себе немало внимания со стороны плотных рядов сил тьмы и зла. Все они были очень сосредоточены на её, скажем так, форштевне.

И как бы ни хотелось Каттлее вонзить клыки в некоторых из восхищающихся ею демонесс, она не могла позволить себе отвлекаться. А еще она не могла себе позволить испачкать платье кровью, иначе и сестра, и Джессика станут очень сильно неприятными насчет этого.

Наконец, она заметила Ате, разговаривающего с массивным демоном, с трудом втиснутым в стильный серый костюм, на спине которого была закреплена связка палок. Из центра этой необычной штуки торчало лезвие топора.

Ате одарил Каттлею благожелательной улыбкой.

— А, Кармин, — радостно поприветствовал её он. — Как злобно снова вас увидеть. Я счёл, что ваши записи по сравнительной анатомии катайских снежных тигров действительно весьма высокого качества.

Каттлея заставила кровь прилить к щекам, чтобы создать румянец.

— Вы слишком добры, ваше Темнейшество, — ответила она.

— Нонсенс! Ваша душа может ничего не стоить, но ваш разум остёр и ваша одержимость животными весьма схожа с моей. Посредством сравнения людей с животными и указанием на их схожесть можно избавиться от веры в природную Доброту человека! — заявил он. — Кармин, а это мой старый знакомый, Фаскес.

— Не смею мешать, — проворчало темное божество. — До скорого, Ате.

— Бесславный малый, — сообщил Ате. — Думаю, именно за это он мне и нравится. Практически весь состоит из задней чуйки и грубой силы, что означает что он очень умел в управлении толпами. Думаю, что он мне пригодится. Итак, вы были в Катае?

— О да, — ответила Каттлея. — Портили планы силам Добра, вы знаете, как это. Ну, этим занималась Повелительница. А я занималась её защитой и, конечно же, охотилась на местных диких животных! Я там обнаружила сотни новых видов жуков, которых раньше никогда не видела!

— Ах, жучки. Я преизрядно увлекаюсь ими, — согласился Ате, в его глазах мелькнул красный огонёк. — Иногда я подумывал, что лучше бы уничтожить человечество и заменить его на тараканов и других насекомых, которые не верят в богов. Такой мир меня бы порадовал. Верования слишком отвратительные, и не в плохом смысле слова. Моя сестра Антисе ещё сильнее настроена против них.

Одной из причин, по которой этой частью занималась Каттлея, было то, что большая честь её телесных реакций была скорее привычкой, чем необходимостью. В результате она не сглотнула, когда услышала этот дьявольский план.

— Как восхитительно, ваше Темнейшество, — солнечно улыбаясь, пропела она. Конечно же, не в прямом смысле солнечно, потому что солнце заставило бы её загореться. Затем она нахмурилась. — Хотя... могу я кое-что сообщить? Кое-что более... важное?

Он улыбнулся в ответ.

— Конечно же, Кармин. Ведь я же расположен к вам.

— Ну... вы заметили, что что-то странное происходит в Амстрелдамме? — спросила она. — Это повелительница неожиданно обнаружила, точнее, её темная сила обнаружила, что есть святилища в городе, точнее, в университете, которые подавляют её. Она пыталась рассмотреть их с помощью магического шара, но они создают помехи.

Ате нахмурился.

— Святилища? — переспросил он, его лоб прорезали морщины. Он подергал одну из заплат на локтях. — Нет, это неправильно. Там не должно быть святых мест. — Он нахмурился еще сильнее. — Но я могу ощутить их там, да, — сказал он, поразмыслив. — Освященные места разбросаны по всему зданию.

— Боги! — воскликнула Каттлея, отлично зная, что Луиза и Магдалена немало потрудились, чтобы контрабандой протащить потайные святилища в разные тайные места. — Я склоняюсь перед вашей темной силой. Моя повелительница просто обнаружила, что не может наблюдать за некоторыми местами. Но кто бы мог сделать такое?

— Ну... может, в этом стоит винить Элеонору де ла Вальер, — проворчал Ате. — Она обычно виновна. Она срывала мои планы в этом городе слишком уж долго.

Каттлея нахмурилась, и эта хмурость была явной и не наигранной. Конечно же, у неё была очень даже немалая обида на старшую сестру за все фразочки типа "это она сама виновата, что её убили и превратили в нежить-чудовище". Такие вещи действительно обижают. С тех пор Элеонору держали от неё подальше. Насколько она могла судить, Элеонора заслужила довольно неприятные вещи, происходящие с ней в тюрьме на протяжении нескольких лет — и даже еще более жестокие, например, отлучение её от книг.

— Нет, нет, — возразила Каттлея. — Она же в камере сидит, не так ли?

— Это верно, — согласился хмурый Ате. — И я удостоверился, что она под присмотром. Она оставалась там. Значит, кто-то ещё прячет от меня что-то в городе. И этот кто-то удостоверился, что я даже близко туда не подойду.

— Но ведь как тёмный бог вы же можете попасть куда угодно? — непосредственно поинтересовалась Каттлея.

— Ах, я бы и рад, но моя сила — и моя природа — накладывают на меня определённые ограничения, — с отсутствующим видом сообщил Ате. — Что-то об этом могут знать мои враги. Да, что-то вроде этого может быть использовано против меня врагами... или предателями...

— Предатели? Но кто же осмелится предать вас! — воскликнула Каттлея. — Я даже придумать не могу, кто бы попытался украсть ваши силы. — Она запнулась. — Они должны быть в Амстрелдамме, и я не могу вспомнить ни одного из ваших слуг, способных на такое! — Может, она немного перебарщивала, но она прекрасно знала, что не умеет контролировать своих чувств — всё сердце нараспашку. Хотя не в прямом смысле! Это было бы грязно! К тому же она была вампиром, и если так раскидываться сердцем, то это убьет её. Совсем как человека! Хотя она может после такого оправиться, в отличие от большинства людей.

— И правда, кто... — медленно повторил Ате. Он улыбнулся Каттлее, но явно был отвлечён. — Думаю, нам стоит поговорить чуть позже. Я бы хотел перемолвиться с вашей повелительницей после того, как здесь всё закончится.

— Ну, она сегодня произнесёт речь, так что вы точно не хотите пропустить её! — счастливо сообщила Каттлея. — Она упорно упражнялась с тех самых пор, когда Драконий Император объявил, что не сможет прибыть, и её попросили срочно заменить его. Бедняжка! Было очень трудно всё устроить!

...

— Уф, вы только посмотрите на неё.

— Такая розовая! Только посмотрите, как выглядит её кожа. Я бы тоже стыдилась показаться в таком виде. Хотя, как раз лицо-то она не показывает. Могу поспорить, что под этим её шлемом она ещё как уродлива.

— И нос, наверное, прямо посреди лица. Я так рада, что избавилась от своего!

Пока Генриетта пыталась слиться с толпой, она начал слышать шепотки. И в итоге на некоторых рисунках журналистов её улыбка была более чем малость натянутой.

— Ну, конечно же, я планирую поднимать мертвых. Я жажду мести, — сказала она в ответ на обращённый к ней вопрос. — Силы Совета нанесли мне оскорбление.

— Да знаю я. О чём она вообще думала, появившись в таком виде? — доносился шепоток откуда-то из-за спин. — Да сколько же в ней весу?

— И раз Стальная Дева убила одного из них, то конечно же, я поклялась ей в верности, — добавила Генриетта, пытаясь заглушить голоса.

— Могу поспорить, что её бедра соприкасаются, и ты даже не можешь пересчитать её ребра. Вроде как, омойтемныйбог, она могла бы сбросить добрых килограмм тридцать мяса.

— И вовсе незачем так орать, — сообщил журналист.

— Простите, я немного возбуждаюсь от мыслей о мести, — резко ответила Генриетта. Да что же это за шептуны? Она попыталась высмотреть их, но сложно понять, кто там шепчет, когда тебя окружает столько демонов и прочих монстров.