Там, где ты

— Профессор, как хорошо, что вы уже здесь! Наоми, Акиро, коннитива, — поздоровалась я с семьёй моего научного руководителя.

Мы были неплохо знакомы, и я даже была у них пару раз дома, когда работа того требовала.

— Здравствуй Вероника, — я поморщилась. Наоми упорно продолжала звать меня полным именем. Ты как, готова? Мы вот до сих пор не можем прийти в себя: так резко бросить дом, работу, учёбу. Все только и говорят о том, что эвакуация выглядит очень странно, — добавила она, таинственно понизив голос. — Почему такая спешка? Ведь границы нашей системы хорошо охраняются.

— Я не знаю, что вам сказать. Для меня это тоже стало полной неожиданностью. Ведь я столько работала над дипломом, и защита была уже близко...

— Не волнуйся, Вероника, — подключился к нашему разговору профессор. — Думаю, что мы сможем организовать тебе защиту уже в ЗНЦ. Собрать аттестационную комиссию будет легко, так как там каждый второй будет профессором, — попробовал он пошутить.

Мы все нервно хихикнули. Осмотрев зал, я обратила внимание, что все прислушиваются к нашему разговору в надежде услышать хоть одну реальную версию происходящих событий. Присутствующие располагались в креслах, а багаж, судя по всему, уже отправился по назначению. Некоторые, так же, как и мы, были знакомы друг с другом и тихонько переговаривались между собой. Вокруг нас витала «атмосфера очереди», когда приглушённый шёпот в одном конце зала, вызывает распространение информационной волны в другой конец, и все начинают бурно обсуждать подслушанное. Спустя примерно час ожидания в зал вошёл крупный пожилой мужчина в гражданской одежде без опознавательных знаков, но с военной выправкой. Его жёсткие черты лица и строгий вид говорил о том, что мы теперь находимся скорее под юрисдикцией военных, нежели учёных

— Прошу вашего внимания, господа учёные, — обратился он к нам. — Советую очень внимательно выслушать инструкции о дальнейшем распорядке. Итак, меня зовут полковник Свен Ларсен. Так как ваши проекты засекречены, то именно я буду курировать работу лабораторий. Обо всех проблемах, нуждах и пожеланиях говорить мне. От вас не требуется ничего сверх того, чем вы занимались на Земле. По прибытии, вам будут выделены персональные жилые помещения. Первый день отводится на знакомство с базой и обустройством на новом месте вашей работы. Начиная со второго дня, вы приступаете к реализации своих проектов. С каждой группой по направлениям будут проведены индивидуальные консультации и выработан график проведения исследований.

Он что-то ещё продолжал вещать, а я «подвисла». Необъяснимое чувство тревоги вдруг сжало внутренности в тугой комок. Я даже начала озираться по сторонам, но ничто не предвещало неожиданностей. Вздохнув с облегчением, я попробовала сосредоточиться на том, что говорил наш главный куратор. В этот момент, мы все ощутили волновую вибрацию и начала истошно вопить система оповещения. Полковник Ларсен резко метнулся из зала, крикнув на бегу, чтобы мы все оставались на своих местах. Народ тут же загудел, выдвигая версии случившегося. Как всегда, их было много, но все они так или иначе были связаны с возможным прорывом фагами астероидного кольца. Тревога по новой охватила мой разум. Десятки мыслей одновременно крутились в голове, ладони вспотели, а живот опять скрутил невротический спазм. От звука неожиданно проснувшегося коммуникатора я подпрыгнула, чуть не выронив сей предмет из трясущихся рук.

— А-а-а! — услышала я звериный рёв.

— Лолка?! Лол, что случилось! Что?!! — у меня всё опустилось.

— В-в-ера!!! А-а-а-а!!! — выла она.

— Лолочка, миленькая, ну скажи, что с тобой?! — пыталась я достучаться до неё.

— М-м-а-ма и … А-а-а!!!

— Что! — уже орала я.

— Р-р-родители-и-и-и!!!! Их больше нет! Фаги, Вера, фаги ... п-п-прорвались сквозь кольцо защиты и успели выпустить целый град снарядов! ПВО не смогли все перехватить и-и-и … И-и-и их больше нет! Нет …

У меня вдруг как щёлкнуло что-то в голове!

— Лолла, дорогая, быстро хватай что сможешь, ищи любой транспорт, хоть велосипед, и быстро дуй к космолифту! Слышишь меня?! Ответь!

— С-с-слышу-у-у!!!!

— Не теряй не секунды, быстро!!! Обещай! Я без тебя не полечу, дождусь!!!

— Да!

Как только связь оборвалась, я рванула из зала. По дороге меня попытались перехватить охранники, стоящие, как оказалось, на выходе. И откуда во мне взялось столько прыти? Я рвалась на поиски того, кто теперь нам отец-командир, полковника Ларсена. Он стоял у той самой стойки, на которой оформляли вновь прибывших. Услышав шум за спиной, он обернулся и его густые седые брови поползли вверх. На него неслась сама смерть с растрёпанной косой: бледная, лохматая и с лихорадочно горящими глазами.

— Полковник, сэр, мне срочно нужна ваша помощь! Вы же сказали, что мы должны обращаться к вам, — налетела я на него.

— Мисс, сейчас не время … — попробовал он от меня отвязаться.

— Нет, сэр, именно сейчас, потому что я без сестры не полечу! Понимаете?

— Какой сестры, вы о чём?! Немедленно вернитесь в зал ожидания!

— Двоюродной. Она только что потеряла своих родителей, и я имею права взять с собой одного члена семьи!

— Мисс, у нас тут прорыв фагов, а вы тут с какой-то сестрой! — заорал он.

— Так вот фаги и лишили её родителей пять минут назад! Она очень хороший политолог и историк, она не будет обузой! Сэр, я прошу только об одном одолжении!

— Да какая к чёрту сестра?! Не бывает у нас ни братьев, ни сестёр!

— А наши отцы были близнецы! — неожиданно выдала я.

Вы не поверите, но это враньё прошло. Сейчас, оглядываясь назад и вспоминая тот момент, могу объяснить это только тем, что ему было абсолютно не до моей «сестры». Ведь и ежу понятно, что наши личные дела изучили вдоль и поперёк и если бы не этот неожиданный прорыв, то не смогла бы я вытащить Лолку с планеты.

— Ладно, — рявкнул он. — Только быстро в зал и без разрешения не покидать его стен. Он представляет собой бункер. Это в интересах вашей же безопасности! Как зовут сестру?

— Лолла, Лолла Лайн, сэр. Спасибо, полковник! Вы не пожалеете!

— А ну марш! — шикнул он на меня.

Я постаралась побыстрее вернуться, чтобы лишний раз никого не раздражать. Спустя час томительного ожидания, двери зала открылись и в сопровождении двух военных вошла … Лолла. Её было не узнать. Такой, свою подругу я никогда не видела. Зарёванная, с опухшим лицом, в грязной и местами рваной одежде, всклокоченными волосами … Я кинулась к ней.

— Лолка! — заключила я её в свои объятия. Как ты?! Живая?

— Я-то да, а вот они … и-и-и!!! — она опять сорвалась в истерику.

— Пойдём, садись вот тут, — подвела я её к своему месту.

Наоми, видя в каком состоянии моя подруга и что я не могу от неё отойти, сходила к автомату с едой и напитками. Я благодарно приняла от неё стакан с водой и попыталась напоить Лоллу. Однако это было не так просто: у неё начался очередной виток истерики. Пока мы пытались с этим справиться, открылись двери зала и вошла бригада врачей. Наверное, их кто-то вызвал. Они быстро уложили её на кресло, оперативно вкололи какие-то препараты и поставили капельницу. Подруга уснула. Я облегчённо вздохнула, так как временный медикаментозный сон будет ей на пользу. Тут я почувствовала, как мои силы стали таять. Я тяжело опустилась прямо на пол. Облокотившись спиной о боковину кресла, на котором лежала Лолла, я закрыла глаза. На меня нахлынули воспоминания.

Глава 4

Третий курс и я сижу на лекции. Открывается дверь, и в аудиторию входит наш куратор, Михаил Зорг. Он находит меня глазами, и я вдруг понимаю, что случилось что-то страшное. Уши заложило. Он говорил что-то, глядя на меня, но я не слышала ни слова: поняла только одно, что мне надо следовать за ним. Я поднялась и на ватных ногах направилась к выходу из аудитории. Меня заботливо взяли под руку, проводили и посадили в автофлай. До ближайшего медицинского центра было недалеко. Авто остановилось не у главного здания, а проехало по территории медцентра вглубь до серого унылого строения. Там нас уже ждали. Медицинский работник, с абсолютно не запоминающейся внешностью, в одежде такого же уныло-серого цвета проводил нас в холодильный бокс на опознание останков моих родителей. Когда я увидела любимый мамин браслет на изуродованной руке, я упала в обморок. Наверное, этого было достаточно для признания опознания состоявшимся. В относительное сознание я пришла в зале для кремации, где под жутко заунывную музыку останки родителей исчезли в зеве этой адской машины. Спустя час мне выдали урну и отвезли в студенческий городок. Зайдя в нашу с Лоллой комнату, я села на кровать в обнимку с этим сосудом и уставилась в одну точку. Я находилась в каком-то замороженном состоянии. Не было ни слёз, ни истерики. Такой меня и нашла подруга. А потом, я потеряла около месяца из своей жизни. Я могла сидеть часами на одном месте, не реагируя ни на какие раздражители. Я не ходила на занятия и не принимала никого из знакомых. До меня никто не мог достучаться. Только Лолла была со мной рядом, кормила, мыла, одевала, причёсывала. Я как будто впала в детство. Только благодаря ей я не вылетела из универа. Именно подруга ходила и обивала пороги различных учреждений, оформляя мне пенсию по утрате кормильцев. И вот сейчас Лолле плохо. Ей требуется забота и поддержка. Сейчас моя очередь быть сильной! Я должна подставить ей плечо и помочь укрепить веру в будущее. Я сейчас побуду немного слабой, пять минут, а потом соберусь и … Я потёрла лицо руками. Наши коллеги-учёные, понимая всю серьёзность ситуации, старались общаться между собой шёпотом. Профессор снял с себя тёплый джемпер и передал мне. Я сразу поняла зачем, поблагодарила его и накрыла подругу.

— Вероника, ты как? — участливо спросил меня вежливый профессор.

— Ничего, я справлюсь. Меня больше беспокоит Лолла.

В эту минуту к нам в зал вернулся полковник Ларсен, и все сразу же замолчали. Мы понимали, что сейчас он скажет что-то очень важное для нас. Было видно, что он сильно напряжён и прилагает огромные усилия, чтобы не сорваться на эмоции.

— Господа учёные, фаги прорвали внутренний контур защиты, поэтому ваша эвакуация пройдёт в экстренном порядке. В настоящее время в воздушном пространстве нашей планеты идёт бой с вражескими кораблями. Небольшая задержка связана с экстренным вызовом транспорта и поисками опоздавших членов нашей общей команды. Время готовности — десять минут. Мисс Райс, вашу сестру будут транспортировать медики.

Все сразу засуетились, проверяя свою ручную кладь. Дальше всё происходило строго по плану полковника. В нём самом чувствовалась эта основательность и некая упёртость. Про таких ещё говорят «строгий, но справедливый». Так как я была занята присмотром за Лоллой, то для меня подъём прошёл незаметно. Только при пересадке из кабины космолифта (которая оказалась нашим залом ожидания) в шаттл, я обратила внимание, что на галоэкране проецируется картина реально происходящего боя. Именно в этот момент до меня, наконец, дошло, где я нахожусь и что наш чудо-лифт-подъёмник могут повредить одним неосторожным выстрелом! — Мамочка, — забормотала я, — забери меня отсюда! Я даже не вдумывалась в смысл того, о чём просила.

Нас очень быстро перевели на шаттл и рассадили по местам. Потом сообщили, что ради нашей безопасности нас усыпят. Якобы, именно так нам должно быть комфортней. Я же считаю, что тут опять какие-то заморочки, связанные с секретностью.

— Все на местах? — раздался голос в динамиках. — Положите руки на подлокотники кресел запястьями вниз.

Не успела я все это сделать, как из подлокотников выстрелили ленты, которые зафиксировали их. В тот же момент я почувствовала укол в районе запястья. Сознание медленно стало отключаться. Я успела отметить про себя, что мои коллеги и их близкие тоже погружаются в медикаментозный сон.

Тяжёлое муторное состояние никак не хотело выпускать меня из своих липких объятий. Я пыталась от чего-то убежать, спрятаться и затаиться, но это «что-то» находило меня и всё повторялось. Вокруг всё рушилось, горело и было душно. Саднящая боль в запястье и чувство духоты раздражало. Захотелось как можно быстрее избавиться от этих ощущений. Глаза никак не хотели открываться. Постепенно возвращались слух и обоняние. Что-то раздражающе пищало и запах палёного пластика вызвал слезотечение. Тут я почувствовала, что мои руки уже ничто не держит. Задеревеневшими от долгой неподвижности конечностями я начала растирать глаза и лицо, стараясь разогнать остатки сна и избавиться от неприятных ощущений. Вокруг меня чихали и кашляли другие пассажиры шаттла. Хорошо, что в нашей компании не было младенцев, а самому младшему ребёнку было одиннадцать лет. Я, наконец, открыла глаза и огляделась. Мы по-прежнему находились на борту шаттла. Ожил динамик и голосом полковника Ларсена сообщил, что мы на подлёте к пункту назначения. Из подлокотников выехали стаканы с розоватой жидкостью. Ларсен сказал, что она нейтрализует побочные эффекты от усыпляющего препарата и освежит нас. Все с жадностью начали пить. Почти моментально голова перестала болеть, мысли стали ясными, а мышцы налились силой. От вялости не осталось и следа. Я завертела головой, выясняя все ли живы и почему так воняет гарью. Из динамиков снова раздался голос полковника:

— Внимание, я должен сообщить вам важные новости. Из околоземного пространства мы выходили с боем, под прикрытием наших штурмовиков. В последний момент нас немного зацепило, потому вы ощущаете этот запах гари. К счастью, полученные повреждения не оказались фатальными и нам удалось уйти. Сейчас мы готовимся к посадке на спутник, поэтому прошу всех оставаться на своих местах.

Учёные — люди хоть и рассеянные, но далеко не идиоты. Конечно же все оставались на своих местах. Я посмотрела на Акиро, сынишку профессора. Он с серьёзным личиком спокойно слушал сообщение. Это хорошо, ведь он самый маленький из детей. Остальные были постарше, от двенадцати до шестнадцати лет. Всего было десять детей. Вдруг я вспомнила про Лоллу. Как она там? Судя по всему, узнаю я это только после посадки.

В пассажирском отсеке шаттла висели галоэкраны, на которые, в данный момент, вывели картины приближающегося спутника. Тишина стояла оглушительная. Все, как зачарованные, смотрели на них и, казалось, даже не дышали. Это была не Луна!!! На экране приближалась розоватая поверхность неправильной формы, вся испещрённая кратерами и бороздами, а на заднем плане огромную часть экрана заполнял собой бордовый диск Марса. Что это?!

— Как так получилось? — раздался сдавленный шёпот справа от меня.

— Что это? Это Фобос?! — а это уже голос слева.

— Но, мы же должны были оказаться на Луне, в ЗНЦ?! — более чётко сформулировал суть непонимания ситуации профессор Киморо.

Тем временем, шаттл начал заходить на посадку. Гася скорость, он облетел спутник Марса по спирально снижающейся орбите и начал спуск внутрь самого крупного кратера, Стикни. Скрытая платформа отползла в сторону, открывая нам доступ внутрь. Спустя минуту, мы совершили штатную посадку внутри Фобоса. Все потрясённо молчали, забыв о том, что в общем-то уже можно расстёгивать ремни и готовиться к выходу.