Interlude

— Да. Так оно точнее.

— ... ты понимаешь, что это плохо?

— А когда я говорила, что люблю свою мать? — поинтересовалась Изах`белья с искренним недоумением на лице.

— О брат мой... ну, в смысле сестра, я про это весь день могу проговорить, — устало сказала Кирше. — Моя — слабая, бесполезная, нудная кучка теста, которая всё свое время проводит в обмороках, паломничествах, или болеет в постели и... ну, по сути, зря занимает место. Слава богу, что я удалась в отца. Я тебя прекрасно понимаю! Они же одинаковые!

— Она пыталась заставить меня вести себя, как девочка, — пробормотал Данни.

— А моя — пожирающая души королева Бездны, которая настраивает своих детей друг против друга, чтобы они дрались за крошки с её стола и поэтому у них не было возможности устраивать заговоры против неё, — сказала Изах`белья. — Не одинаково.

— Мелкие, незначительные детали, — беззаботно отмахнулась Кирше. — Оно одно и то же по духу.

— Хватит спорить и, чтоб вас, отвяжите меня, наконец, вы, сахарноголовые треклятуны! — взорвалась Монморенси. — Или я... я... ар!

На лице Изах`бельи было выписано недоумение.

— Я... простите? Что она сказала?

Кирше вздохнула.

— Тристанийские женщины такие чопорные. Мон, придержи коней. Гиш, когда ты её наконец отвяжешь?

— Не могу справиться с узлами, — отозвался Гиш. — Они правда очень туго затянуты.

— Да я заметила! — заорала Монмон. — У меня останавливается циркуляция крови в руках и ногах! И настроение мне это не поднимает!

— Данни, передай мне нож. Постой, мне же не нужно его передавать. — Кирше вытащила нож из сапога.

— Это дорогие верёвки. Не могли бы вы их развязать? — поинтересовалась Изах`белья с обиженным выражением на лице. — Послушайте, как я уже сказала, это всё меняет. Как насчёт сменить обстановку и выпить немного кофе?

— Она пытается соблазнить вас! — провыла Монмон. — Хватит с ней цацкаться!

— И у неё получилось. Я соблазнена, — прямо заявила Кирше. — В смысле, да ладно! Уже за полночь! Я устала. И идея насчёт кофе звучит чудесно.

...

— О господи, — радовалась Кирше, вытянувшись на странном бесформенном сидении, напоминающем гриб без ножки. Она взболтала содержимое своей кружки и снова отхлебнула. — Изумительно.

— Правда? Потому что это из моих личных... о, постойте, извини, я тебя не поняла, — сказала Изах`белья. Она переоделась в новую одежду и щеголяла в лиловом — пусть даже она морщилась каждый раз, когда двигала правой стороной тела. По сравнению со своей сводной сестрой, она была довольно напряжена. Наверное, из-за того, что в этой же комнате находилась Монмон, поглаживающая свой жезл.

— Так тебе... двадцать четыре? — спросила Кирше.

— Почти двадцать пять, — подтвердила Изах`белья.

— Хм. Значит, ты даже не результат измены отца, — очень скучающим тоном размышляла Кирше. — Я-то результат того, что отец обрюхатил богатую наследницу, чья семья была достаточно могущественна, чтобы заставить его на ней жениться.

— Если честно, то я до сих пор в шоке от того, что выяснила, что я дочь Блитзхарта фон Зербста.

— Ты и еще почти пятая часть населения этого мира, — влезла Монморенси.

— Послушай, я ведь не похищала тебя по какой-то личной причине, — устало объяснила Изах`белья.

— О, нет, она всегда такая, — пожала плечами Кирше. — Правда, Данни?

— Да, — согласился он. Затем Данни ткнул пальцем в Изах`белью. — А ты так легко не отделаешься, пускай даже ты наша злобная сводная сестра! Ты похитила Гиша! И ты только посмотри, как сильно он избит!

Гиш неловко заерзал. Он даже не смог надеть рубашку из-за синяков.

— Она намного тяжелее, чем выглядит. Особенно если сидит у тебя на груди, — сказал он. — И пинается, как мул.

Табаса оторвалась от книги.

— Мулы не пинаютзя, — проинформировала она. — Они лягают, потому что они как `ошади.

— Спасибо, Табаса.

— Я подумала, что вам зтоит это знать.

— Да, Табаса.

— Да причем тут мулы! — пыхтел Данни. — Что важно, так это то, что Гиш избит так, что не может даже рубашки надеть!

— Все младшие братья такие? — тихонько спросила Изах`белья у Кирше. — Прости, но у меня их совсем нет, а все мои сводные сёстры обычно пытаются убить меня.

— Ну, ты же Зло, — великодушно отмахнулась Кирше. — Так как там у тебя дела идут? Что до меня, то я скоро собираюсь закончить Академию Магии и... ну, ты же знаешь, что я ещё и Герой.

— О, а разве это не одно из престижных заведений наземников?

— Ну, оно довольно неплохое. Меня вышвырнули из нескольких германских школ по тем или иным причинам...

— Ты убила сына императора на дуэли, — равнодушно пояснил Данни.

— Я не виновата! Он вызвал меня и затем попытался использовать запретное заклинание сжигающего душу пламени, чтобы победить! И что я должна была делать, не отбивать заклинание ему же в лицо?

Лицо Изах`бельи приняло уже привычное выражение лёгкого недоумения, что обычно случалось с людьми, слушающими о похождениях фон Зербстов.

— Знаешь, это многое объясняет в моей жизни, если отцовская сторона моей семьи такая, — сказала она.

— Звучит интересно, — с ухмылкой сказала Кирше. — Давай, рассказывай.

— Ну, я в том смысле, что всё для меня обычно было не слишком нормально. Вроде того, что когда мне было пятнадцать, то какая-то из старших сестёр подбросила змеебога в мою комнату в общежитии, чтобы он сожрал меня.

— А, змеебоги, — глубокомысленно заметил Данни. — Они никогда не бывают настолько круты, как о себе думают.

— Ты убил только одного, — заметила Кирше. — И тот был не слишком-то силен.

— Кирше! Не позорь меня!

— Я заманила его в алхимическую лабораторию и использовала иллюзию, чтобы заставить его сожрать котёл с токсичными отходами, — гордо рассказала Изах`белья. — Так он пять подвалов проплавил.

— Клааааасс, — согласилась Кирше. — И... эм, я заметила, что Монмон как-то слишком быстро притопывает ногой.

— О? Ты заметила? — едко поинтересовалась Монморенси.

— Да. Заметила. Просто игнорировала тебя.

— Ну, тогда прекращай с ней дружить и убей её!

Изах`белья развела руками.

— А как насчёт не убивать меня? — предложила она. — Вместо этого я могла бы принести официальные извинения и... ваша одежда довольно мерзкая и немодная, чтоб вы себе знали. И я уверенна, что Гиш и Монморенси могут рассказать вам о том, насколько удобна одежда, сделанная мной.

Гиш виновато заерзал.

— Пусть это результат подлой демонической порочности, но эта одежда и правда очень хорошо сидит.

— Собственно, это хлопок, — поправила его Изах`белья. — Демоническую порочность туда не включали. Иначе бы вышло слишком дорого. И Монморенси! Дражайшая и милейшая Монморенси!

— Заткнись.

— Разве ты не скажешь, что это платье бедной похищенной девы одновременно льстит твоей фигуре и просто великолепно смотрится? Лично мне нравится, как оно намекает на разные вещи относительно твоей фигуры, которых там, честно говоря, нет. Вот что значит качественный пошив.

— Я тебя изувечу. Ножами.

— Заметьте, что она не отрицает этого.

— Это верно, — согласилась Кирше, поглаживая подбородок. — На ней оно смотрится фантастически. Иззи, обожди минутку. Всем остальным, общий сбор.

Герои собрались вместе.

— Ладно, я знаю, что вы хотите сказать, но это отличная одежда, — быстро сказала Кирше. — Я думаю, она нам очень пригодится.

— Она мне зуб сломала, — проворчал Гиш.

— Послушайте, я думаю, в ней ещё есть добро. Я думаю, мы сможем перетянуть её на сторону добра. В ней столько крови Героя, что она уже убила змеебога, — сказала Кирше с ноткой отчаяния в голосе. — Я не хочу её убивать. Конечно, она немного злая, но только немного. И не то чтобы она вас прямо так покалечила, что и вылечить нельзя.

— Ну, я думаю, что если мы пытаемся спасти её... — медленно проговорил Гиш. — Это благородная цель.

— Меня не интересует, будет они жить или умрёт, — сказала Табаса.

— Чудесно. Значит "да" с моей стороны и с Гиша, Табби воздержалась...

— Ну, я думаю, что если Гиш её пока не хочет убивать, — неохотно согласился Данни.

— Мон?

— Я думаю, что ты хочешь спасти её только потому, что вы подозрительно хорошо поладили, — обвинила Монморенси

— Нет, вовсе нет, — обиженно заявила Кирше. — Я искренне верю, что её можно спасти. Но потому, что я с ней поговорила, я заметила, что она очень богата. Так что, ты знаешь, она могла бы заплатить за себя выкуп.

Монморенси заскрипела зубами. Открыла и закрыла рот.

— Давайте-ка её сюда, — прошептала она, разрешив внутренний конфликт. — Меня взяли в плен и одели в эту её изращенную-хоть-и-удобную одежду. Я из неё вытрясу всё до последнего экю. Да я из неё всё выбью. — Отличный настрой, Мон.

— А вы уверенны, что спускать на кого-то Монмон, когда она в таком настроении, это не грех? — спросил Гиш с беспокойством в голосе.

— Эй!

— Роза моя, я просто говорю, что это могут счесть жестоким.

— Не, только не в случае с демоном, — заверила его Кирше. — Папа Садиус II подтвердил, что любая форма жестокости в отношении демонов религиозно допустима.

— Погоди, — сказал Гиш. — А это не он держал своего предшественника в цепях в темнице?

— О, Папа Мазохизмус VI считал, что это очень полезно для очищения души. Очень святой человек, очень покаянный. Он добровольно оставил свой пост, чтобы созерцать божественное с помощью монахинь-Бичевателей из Шипастых Голубок.

— Как самоотверженно, — казала Табаса, кивая головой.

Монморенси хрустнула костяшками.

— О, она заплатит за это. В прямом смысле слова. Очень и очень много. Помимо травмы и общих неудобств от похищения, еще есть тот факт, что моя добродетель была под угрозой из-за близости тварей Бездны — что по церковным законам считается смертельной угрозой невинности и поэтому не требует никаких доказательств злых намерений, но ведь есть ещё факт того, что она угрожала невинности Гиша тоже. Затем ещё время, которое мы потратили, пока нас похищали, и она должна будет заплатить за это! И...

— Думаю, она уже ушла в мир сладких грёз о деньгах, — театрально прошептала Кирше.

— Заткнись, Кирше, — огрызнулась Монморенси. — Ты идешь со мной! Просто на случай, если она окажется... устойчивой к моим требованиям, ты мне понадобишься, чтобы очень ясно объяснить ей, что ей стоит высоко ценить свою жизнь!

Она подумала.

— Табаса, ты тоже. Твой дракон может угрожать сожрать её.

...

И после долгого торга и периодических угроз, что суккубу сожрёт дракон, если она не будет делать то, что ей говорят, храбрые герои сбежали из адских аллей Бездны, тяжело нагруженные сокровищами и несколькими новыми нарядами. Кирше в наказание сожгла трактир, за то, что связались со Злом, а еще заставила их бродить по болоту, и затем они, под громкое позвякивание, наконец, отправились в путь.

— Итак, пусть мы не остановили никакого великого заговора — пусть даже мы уничтожили все её картины с Гишем в одном нижнем белье, — вещала Кирше, благоразумно не упоминая, что мастер-копии она спрятала в своих сумках, — но мы получили ценный урок.

— Что твой отец спит со всем, у чего есть две ноги, пусть даже это королева суккуб и правительница Бездны? — предположила Монморенси.

— Не, чего тут изучать. И так это знала.

— Что о хребет демона можно зломать кончик моего кинжала? — спросила поникшая в трауре Табаса.

— ... ну, да, но...

— Что суккуба очень сильно бьет и чуть было руки мне не повыворачивала, так что не стоит их хватать? — предположил Гиш.

— Да, это верно. Но я думаю, что на самом деле мы выяснили, что есть возможность решить проблемы, поговорив с нашими врагами, вместо того, чтобы обращаться к насилию, — сказала Кирше.

На ней скрестилось четыре пристальных взгляда. Поскольку Табаса как всегда уткнулась носом в книгу, то её дракон пристально смотрел вместо неё.

— Это Гиш таким всё время мается, — грубо сообщил Данни. — А ты просто счастлива, потому что подружилась с нашей злой сводной сестрой-суккубой.

— И заработала на этом кучу денег и немного превосходной новой одежды, — согласилась Кирше. — Это была чудесная ночь.

Отстав в хвост колонны, Гиш придержал своего коня рядом с Монморенси. Лунное затмение прошло, и обе луны сияли над ними.

— Монмон, — начал он.

— Когда мы были отравлены, — тихо сказала она. — Мои воспоминания о том разговоре очень расплывчаты. Что ты запомнил?

Гиш задумался на какое-то время, пока они продолжали ехать.

— Ничего не помню, — наконец ответил он.

— Уверен?

Ещё какое-то время они ехали в полной тишине.

— Я думаю, что смог бы вспомнить кое-что из этого разговора. Если ты хочешь, чтобы я приложил к этому какие-то усилия, — тихо сказал он.

— О, — она поникла. — Я... я не знаю, хочу ли я этого, — сказала она ломающимся голосом. — Ты... ты правда хотел сказать именно то, что сказал там? Ну... там. Когда она сидела на тебе? Вся... распутная и развратная?

Красный свет луны выдал румянец Гиша.

— Каждое слово, — тихо сказал он. — Монмон, ты моя роза — и как у розы, у тебя уйма шипов. Я... но я бы держал тебя в руках до конца жизни, пусть даже это заставило бы меня истекать кровью.

— Ты... ты идиот. — Она произнесла это почти без звука, одними губами. — Зачем такое вслух говорить?

Он откинулся назад в седле, поморщившись от синяков.

— Сегодня на мне сидела суккуба и пыталась сокрушить мою волю, чтобы я прекратил отбиваться, — сказал он в пространство, не глядя на неё. — Я цеплялся за мысль о тебе, как тонущий человек за кусок дерева. За мысль, что ты там, смотришь — и если я сделаю то, чего отчаянно желал, то ты всё это увидишь. Потому что я хотел сделать всё то, что она говорила. Хотел безвольно лежать там. Но... ты была там. Смотрела. Ты не такая красавица, как она. Ты... ты понимаешь, не демон похоти. Но ты — это ты, и что я чувствую к тебе... я понимаю разницу между этим и тем, что пытался сымитировать тот демон.

Раздался приглушенный всхлип.

— Ты дурак. Зачем... зачем ты должен всё это чувствовать сейчас? Зачем было нужно рассказывать это мне?

— Потому что это правда.

Без слов Монморенси пришпорила свою лошадь, оставив Гиша плестись в хвосте. Лунный свет блестел на его слезах.

...

Со вздохом и довольно резким движением принцесса демонов Изах`белья рухнула на свой чрезвычайно комфортный вращающийся трон за её рабочим столом. Из своего офиса на верхних этажах она могла любоваться Лос Диаблосом, когда ей того хотелось. Хотелось ей редко. Кроме густого дыма и тумана, из-за которых обычно почти ничего не было видно, в целом вид сверху на город напоминал о том, что бывает, когда жадный козёл съедает нечто, что не может переварить.

Если честно, то если бы не статусность, она бы расположила свой офис где-нибудь в намного более практичном месте, в котором бы ей не приходилось проезжать на лифте по сто этажей каждое утро.

Это определенно был тот еще денёк. Да. Ух. В ней было слишком мало кофе, чтобы разобраться со всем этим. Это её журнал уничтожили. А затем там была эта назойливая блондинка с проклятыми дурацкими завитыми волосами. Да что за... что за монстр так торгуется? Эта девчонка была скаредней благословенного демона алчности!