— Я обещаю, что со мной ничего не случится! Я не могу позволить этого, слишком много нам еще нужно сделать!
Некоторое время все переваривали его отчаянный возглас. В глазах у Гермионы мелькнул огонек одобрения и гордости за самообладание Гарри. Рон долго смотрел на него, а потом кивнул.
— Если ты считаешь, что так лучше, Гарри, то делай то, что должен, — их взгляды встретились, и Гарри понял: медальон Ордена Феникса оттягивает шею не только ему одному, Рон и Гермиона тоже знают, что им, скорее всего, придется много поработать в этом году.
— Обещайте, что позаботитесь о Гермионе.
— Обещаю! — тут же воскликнул Рон, но миссис Уизли перебила его.
— Артур вчера сказал, что маглорожденным колдунам и их родственникам лучше укрыться у знакомых чистокровных волшебников. Во всяком случае, на первое время. Поэтому...
— Поэтому Чарли привезет сюда еще и моих маму и папу, — призналась Гермиона. — Честное слово, я не знаю, как они отреагируют на это, но я буду спокойна за них только, когда они рядом со мной. Мистер Уизли был так любезен, что разрешил всем нам остаться здесь на все лето.
— Мы будем рады принять их у себя, милая, — тихо сказала Молли Уизли. — В такое время все должны держаться вместе.
— Здорово, что можно будет познакомиться с твоими родителями поближе, Гермиона, — добавила Джинни, и смущенный Рон яростно зыркнул на нее. — Гарри, ты, честное слово, будешь осторожен? — она с надеждой вскинула на него все еще отчаянно влюбленный взгляд. Интересно, понимает ли она, как к ней относится Невилл, внезапно подумалось Гарри.
— Да, Джинни, конечно. Вы с Джорджем скоро уезжаете, верно? Это не будет опасно? — Гарри покосился на миссис Уизли.
— Дядя Джон поедет с нами, — беспечно заметила Джинни. — Он снимает помещение на Диагон-аллее под наш хохмазин, и мы с Джорджем поедем туда, чтобы прибраться. Уж на Диагон-аллее с нами точно ничего не случится, я уверена, мам, — мягко добавила она.
— Папа нас отвезет, вот от Клариного отца вернется. Он по кружаной сети решил отвести Клару домой, да что-то вот задержался, — добавил до сих пор молчавший Джордж. — Видимо, сэр герцог до сих пор прочищает ему мозги.
Несмотря на тяжелую атмосферу, царившую в доме, Рон громко хмыкнул. Джинни и Гермиона нахмурились.
— Ладно, я поехал, — поспешил разрядить обстановку Гарри. — Я напишу вам, обещаю. Пока, Рон, — он обнял Рона и постучал его по костлявому плечу. — Крепись, — шепнул Гарри.
— Ты тоже, — шепотом ответил Рон. Гермиона повесилась на шею Гарри и зашмыгала носом. Джинни не посмела последовать его примеру и лишь пронзительно посмотрела в глаза Гарри, точно пытаясь запомнить его лицо перед долгой разлукой. Это заставило Гарри несколько неловко поежиться: сам он не питал к Джинни иных чувств, кроме дружеских. Джордж встал и через стол крепко пожал Гарри руку.
— Не пропадай!
Легко сказать — не пропадай, думал Гарри, бредя с клеткой для Хедвиги по росистой траве заднего двора к совяльне, распугивая всполошенно хрюкающих поросят, с наслаждением роющихся в луже у свинарника. Кто знает, что еще с ним случится в этом году, когда Вольдеморт объявился уже открыто и возвестил о своем появлении первыми жертвами? Кого ему еще предстоит потерять? О собственной смерти Гарри даже и не думал, просто удивительно.
Он поздоровался с обитателями маленькой, темной и сырой совяльни Уизли. Подслеповатым старым Эрролом, рыжим нагловатым Гермесом и гордо выставившим обросшую взрослыми перьями грудь Свинринстелем. И тут же попрощался с ними, запихнув сонную Хедвигу в клетку. Она обиженно взъерошила перья и отвернулась — нахал, спать, понимаете, не дает. Ты попроси меня еще письмо отправить, узнаешь, что такое месть разбуженной не вовремя совы!
Валери Эвергрин ждала его на той же веранде. Впрочем, не совсем ждала, она до сих пор говорила по телефону:
— Да. Тот же самый адрес, ничего не изменилось. Привезите его прямо туда и приведите перед этим его в приличный вид, чтобы тамошние маглы не слишком испугались... Да... Я знаю, но вы постарайтесь! — сердито сказала она трубке. — Не нервничай, Кешифр, старина. Знаю, что у всех нас много работы. Свою часть я наверняка обеспечу, не сомневайся. Значит, насчет охраны я могу быть уверена?.. Но моей тете не двадцать лет, чтобы с палочкой поджидать на углу Упивающихся Смертью! — она замолчала и терпеливо подождала, пока трубка перестанет кричать. — Вуд? Ну, пусть он, хорошо, хорошо. Привет Аластору и передай: ежели что случится — мой дом абсолютно безопасен. Пусть отправляет людей туда в любое время, даже если нас там уже не будет. Все, привет. Жду, — она чирикнула выключаемым мобильником и повернулась к Гарри. — Ты готов? Вот и отлично, твои вещи уже погружены. Можем ехать, — она спустилась с веранды на дорожку к калитке, за которой стоял тот самый феррари в виде кадиллака, на котором она увозила Гарри из дома в прошлом году. Возле заднего колеса нагло задрал хвост Криволапсус, пяля на Валери откровенные хамские глазищи. — Вот нахальная животина!
— А нам долго ехать? — Гарри засунул клетку с Хедвигой в багажник.
— Меньше секунды, — хмыкнула Валери. — Пока ты там копался, я даже успела превратить машину в портшлюз. Садись, скорей!
Гарри устроился на переднем сидении рядом с мисс Эвергрин, выпихнув на заднее небольшой, но тяжелый черный чемодан. Когда она посчитала до пяти и повернула ключ зажигания, его привычно дернуло за пупок, поволокло в никуда, а затем отпустило. Серебристый туман, сгустившийся в машине, рассеялся. Гарри огляделся и удивленно осознал: они уже на Бирючиновой аллее. Знакомые палисаднички с ухоженными газонами, калитки, увитые старомодными розами и выглядывающие из-за белых заборчиков лапы давно отцветшей черемухи. Они проехали мимо домика миссис Фигг, и Гарри успел заметить, что его хозяйка, суровая старуха, усиленно делает вид, что подстригает кусты, совершенно в стрижке не нуждавшиеся. Гарри так часто приходилось заниматься у Дурслеев такой же работой, что он вполне мог считать себя садовым дизайнером высшего класса, поэтому он сразу же приметил, что Арабелла Фигг с Бирючиновой аллеи на самом деле вовсю бдит, ожидая их приезда, а вовсе не стрижет живую изгородь. Когда их машина пронеслась мимо, миссис Фигг даже бровью не повела, точно ее это не касалось. Валери Эвергрин тоже не повернула головы в сторону своей внучатой тетки и поехала дальше. Мимо купы тисовых саженцев, в которых ковырялся садовник. Мимо отчаянно милующейся на скамейке парочки (немного растерянный парень почему-то показался Гарри знакомым). Мимо первого утреннего бомжика, неизвестно каким образом забредшего в их квартал. Бомж уныло искал что-то грязной пятерней в зубах и проводил их машину завистливым взглядом. Мимо уткнувшегося в газету бизнесмена с сигарой, он опирался о свою машину и поминутно смотрел на часы, наверное, кого-то ждал.
В газете была дырка.
— Профессионалы, черт их побери, — недовольно покачала головой Валери Эвергрин. — Так откровенно переигрывает!
— Так это — колдун из отдела Тайн? — догадался Гарри. Он чуть не свернул шею, пытаясь разглядеть увлеченного утренней прессой человека, но у него оказалось настолько неприметное лицо, что Гарри его не запомнил.
— Ага. Эти люди — подсадки, Гарри. В такой час на Бирючиновой аллее все жители еще спят, сам знаешь, — она вывернула машину на стоянку возле дома мистера и миссис Дурсль и остановилась. — Подай-ка мне тот чемоданчик. Спасибо. Нет, мантию можешь не снимать, — остановила она его, увидев, что Гарри пытается снять с себя школьную форму и остаться в стареньком свитере. — Не то, чтобы мне самой нравились мантии, но глаза твоей тетки, когда она увидит, во что одеваются волшебники — на это стоит полюбоваться! — Она поставила машину на охрану и решительно прошла к дому.
Гарри перевел дух. Сейчас все решится. Или свобода, или... что дальше будет, он не успел подумать, потому что Валери Эвергрин уже позвонила в дверь. Гарри думал, что теперь им придется ждать целую вечность, пока кто-нибудь из обитателей дома не проснется, но к его изумлению дверь открылась почти мгновенно. На пороге стоял дядя Вернон и с таким отвращением смотрел на мисс Эвергрин и Гарри, точно их появление означало, что его уволят с работы. Гарри сразу заметил, что дядя Вернон выглядит как-то странно. Усы у него устало и нервно обвисли, он дергал воскресным пиджаком, не попадая в рукав. Было похоже, что он куда-то собирался по важным делам и уже стоял на пороге, но ему помешали.
— Вы! — прошипел он придушенно и злобно. — Вы здесь! Мы думали, что ты уже никогда не вернешься, мальчик! Какого дьявола ты не приехал поездом и заставил нас проторчать целый час на вокзале?!
— Вам было отправлено письмо, в котором сообщалось, что Гарри привезу я, но если вы относитесь к совиной почте так старомодно, как мне кажется, то вы, сэр, сами виноваты, — холодно заметила Валери Эвергрин. — Кстати, доброе утро, мистер Дурсль.
— Доброе? — ощетинился дядя Вернон. — Еще какое доброе! Особенно после того, как приехал этот ублюдок! Заходи в дом, и чтобы тебя даже слышно не было! В свою комнату, живо!
У Гарри вновь проявилось многолетнее желание шваркнуть милого родственника по огромному красному носу, но он сдержался. И остался стоять на месте.
— Я догадывался, что вы — такая же ненормальная, как и этот! — мистер Дурсль был намерен, по всей вероятности, ни за что не пускать в дом такую подозрительную личность, как мисс Эвергрин. — Ваша сумасшедшая старуха тетка всегда была мне противна! — дядюшка Вернон с тщательно наигранным отвращением посмотрел на кадиллак Валери и жадно сглотнул слюну. — Убирайтесь! И чтобы ноги вашей на пороге моего дома и близко не было!
— Увы, как бы мне ни хотелось расстаться с вами побыстрее, это невозможно, пока мы с вами не побеседуем, — Валери отстранила рукой обалдевшего мистера Дурслея и преспокойно вошла в дом. Гарри, воспользовавшись секундным обалдением дяди Вернона, последовал ее примеру.
Он тут же увидел тетю Петунию, стоявшую перед зеркалом в незнакомом ему (видимо, новом) костюме и со шляпкой в руках. Лицо у тетушки скривилось, словно от хронического несварения, а когда она оглядела его мантию, ее глаза начали метать молнии.
— Снять с себя эти тряпки, живо! — взвизгнула она, метнув злобный взгляд в сторону Валери. — А ты... ты... мерзкая, паршивая... Убирайся отсюда!!!
— Гарри, где тут у вас гостиная? — спокойно поинтересовалась Валери.
— Вон там, я покажу, — Гарри открыл перед ней дверь, и мисс Эвергрин зашла в комнату, набитую креслами, пуфиками, сельскими пейзажами, мраморными слониками и фотографиями Дадли в разных ракурсах. Она неодобрительно посмотрела на включенный телевизор (на канале повторного фильма показывали "Как украсть миллион?"), грохнула свой чемоданчик на журнальный столик, чуть не сломав его ножки, и упала на диван, измученно вытянув ноги.
— Ф-фух! Как же я устала! Да вы присаживайтесь, присаживайтесь, — кивнула она Дурслеям, засунувшим носы в собственную гостиную и онемевшим от такой наглости. — У меня к вам деловое предложение. Разрешите?, — она порылась в вазочке с печеньем, извлекла засохшую галету и грустно посмотрела на нее. — Жутко есть хочется, — призналась Валери. — Я сегодня не завтракала, не успела. Столько всего надо было сделать.
— Вызывай полицию, Петуния! — провозгласил дядя Вернон.
— Полицию? Отчего же, это можно, — Валери с готовностью протянула ему свой мобильник. — Воспользуетесь? Очень удобный тариф: вызов полиции — бесплатно. Мне это не будет стоить ни гроша.
— Вы что, издеваетесь? — прорвало даже тетю Петунию. Гарри просочился мимо возмущенно брызгающих слюной родственников и потихоньку отправился на кухню ставить чай. Мисс Эвергрин сама сказала, она не завтракала.
— Ничуть! — услышал Гарри из кухни, набирая воду в чайник. — Если вы вызовете полицию, то это только усугубит ваше положение, разве не понятно?
Воцарилась тишина, в которой, кажется, один Гарри не понимал, в чем, собственно, дело.
— О чем это вы? — деревянным голосом переспросил дядя Вернон. Судя по звукам, доносящимся из гостиной, он прошел в комнату и тоже присел на диван. Валери весело хрумкала печеньем.
— Я говорю о двух мальчиках, — жизнерадостно пояснила Валери Эвергрин. — И о двух возможных судебных разбирательствах.
Снова тихо.
— К-каких разбирательствах? — осторожно проговорила Петуния.
— Дело о жестоком обращении с несовершеннолетним ребенком. Бедняжка, его родственники так ненавидели его, что запирали на несколько дней в чулане, кормили объедками и — ужасно, представляете! — даже били! Особенно отличился его кузен, когда несчастный ребенок был еще совсем мал, этот мальчик, — кстати, его зовут Дадли Дурсль, не знаете такого? — лупил его чуть ли не круглые сутки! Представляете, какое впечатление это произведет на судью? Особенно, когда судья узнает, что в данный момент этот самый Дадли Дурсль находится под следствием: его обвиняют в том, что, будучи пьян, этот малыш разбил несколько витрин в ночном супермаркете, где ему отказались продать бутылку виски, потом угнал машину и на полной скорости сбил человека на улице. А человек-то выжил, не знаете? — она с искренним интересом ожидала реакции Дурслей, но ее не последовало, поэтому Валери уверенно продолжила. — Вы ведь сейчас собирались отправляться в банк, чтобы попросить кредит на выплату ущерба этому господину и его семье? А уж если несчастный скончается, вашему сыну, боюсь, придется несладко.
Гарри чуть не выпустил чайник из рук. Дадли чуть не убил человека? Невероятно! Впрочем, подумав, рассудил Гарри, это не так уже невероятно, но убийство — это уж слишком. Интересно, когда это он успел так радикально измениться в худшую сторону? Впрочем, от Дадли всего можно было ожидать. Нажрался как свинья, ничего себе. В общем, подобное перевоплощение могло удивить только дядю и тетю: для них Дадли все еще оставался маленьким ангелом, хотя Гарри мог бы поклясться, что его кузена вполне может ожидать блестящая карьера на преступном поприще, не будь он таким невозможным придурком.
— Суд, кажется, назначен на понедельник? — участливо спросила Валери Эвергрин. — Эй, Гарри, как там у нас с чаем?
— Сейчас! — Гарри воткнул вилку в розетку.
— Откуда вы знаете? — мрачно спросил дядя Вернон. — Хотя... такие, как вы... — он не закончил фразы.
— Чего вы хотите от нас? — задребезжал голос тети Петунии. — Вы нам угрожаете? Я не понимаю, что вам нужно?
— Я не угрожаю, — примирительно откликнулась мисс Эвергрин, выскребая из вазочки остатки печенья. — Я просто констатирую факт: если состоится слушание по обвинению в жестоком обращении с несовершеннолетним, злоупотреблении опекунскими правами и так далее, то вам, увы, придется несладко. Суд однозначно постановит — передать права на опеку над Гарри Джеймсом Поттером другим людям. Это все так печально, канительно и противно — вспомните, какую неблаговидную роль здесь может сыграть пресса! — что я вам предлагаю кардинальное решение этой проблемы!
— Какое решение? — дрогнувшим голосом спросила миссис Дурсль. Дядя Вернон молчал.
