Продолжение 14

Ух ты, какой сюрприз! Такой интересный человек и с такими интересными мыслями! Это просто так оставлять нельзя!..

— А скажите, Витольд Арнольдович, каковы Ваши дальнейшие планы? Простите за несколько бесцеремонное любопытство.

— Ну, я об этом еще особо не задумывался... Возможно, Петр Григорьевич сможет предоставить мне место на станции, надо же восстанавливать разрушенное. А к чему Вы интересуетесь, Денис Анатольевич?

— К тому, что, возможно... Повторюсь, — возможно, смогу в некоем роде посодействовать Вашему переезду... Ну, например, поближе к Первопрестольной, или Питеру.

— Денис Анатольевич... Прошу простить и не обижаться... Я никоим образом не ставлю под сомнение Ваши слова, но... — Явно сомневающийся фон Абихт пытается подобрать подходящие выражения. — Еще раз прошу простить, если покажусь... Излишне резкими, но Ваш чин...

— Всё понятно, господин инженер! — Изображаю самую обаятельную из всех возможныхулыбок. -Просто я довольно близко знаком с генерал-майором Филатовым, начальником Офицерской стрелковой школы. Он всемерно старается помогать изобретателям и энтузиастам оружейного дела. Очень может быть, Ваши мысли покажутся ему интересными...

Про академика Павлова пока промолчу, равно и о том, что инженера со всех сторон "рентгеновскими" взглядами просветят ребята из команды ротмистра Воронцова.

— Ну, я не знаю даже... — Инженер до сих пор изображает витязя на распутье, хотя глазки, вроде, загорелись. — Посоветуюсь с супругой, а там... Как Бог даст...

*

Имея в виду указание начальства прибыть "со всей поспешностью", наконец-то дожидаюсь, когда штаб 42-го Сибирского закончит копировать для себя трофейные карты, быстренько собираюсь и, отдав последние указания типа "переодеть Шекка хотя бы в рабочего-путейца, чтобы никому не мозолил глаза", и напомнив Дольскому проследить, чтобы все наши трофеи, в том числе и вышеупомянутый гефрайтер, нам же и достались, в сопровождении штурмовиков направляюсь в Остров, где по последним данным расположился штаб Особого корпуса.На этот раз, чтобы не нарезать лишних петель и добраться засветло, доезжаем по дороге до Мышанки и, переправившись через мост на другую сторону, спускаемся вниз по течению до пункта назначения, по пути несколько раз встретив казачьи разъезды, недоуменно смотрящие вслед и наверняка ломающие головы, зачем господин капитан с кучей орденов и Георгиевской шашкой взял себе в сопровождение аж целых двадцать человек.

Штаб расположился в большом кирпичном здании, бывшей винокурне, обеспечивавшей не одно поколение графов Потоцких очень необходимыми для существования спиртосодержащими жидкостями. Оставляю "свиту" поодаль, чтобы не раздражали всяких штабных борцов за образцовый внешний вид и подтянутость нижних чинов, и вместе с вахмистром Половцевым, нагрузившимся трофеями, идем на доклад. На входе дежурящий по штабу подпоручик, только услышав мою фамилию, тут же исчезает внутри, а часовые начинают разглядывать нас, как каких-то диковинных зверюшек в зоопарке. Но недолго. Подпоручик тут же выскакивает и приглашает на аудиенцию. Проходим расположившиеся анфиладой комнаты, где обосновались дежурная часть, узел связи, вездесущие интенданты и попадаем, насколько я понимаю, в оперативный зал, где за наспех сколоченными столамисреди разложенных карт, таблиц и прочих бумажных атрибутов пашут штабные аналитики. И где обязанности царя, Бога и воинского начальника исполняет улыбающийся и спешащий навстречу подполковник Бойко.

— Рад Вас видеть,Денис Анатольевич! — Крепкое рукопожатие от избытка эмоций перерастает в обнимашки и похлопывание по плечу, затем Валерий Антонович спохватывается и обращает внимание на Половцева, явно чувствующего себя не в своей тарелке. — Здравствуй, вахмистр!

— Здравия желаю, Ваше высокоблагородие!

— Иваныч, давай сюда это барахло и определяй народ куда-нибудь на постой. — Забираю у Половцева мешки и намеком даю возможность улизнуть.

— Егор Иванович, подойди от моего имени к дежурному по штабу, он уже предупрежден, обеспечит вам и горячий ужин, и место для отдыха. — Господин подполковник тоже проявляет командирскую заботу и, заметив моё удивление, поясняет. — Приказ командира корпуса — обеспечить наилучшие условия для всех Ваших солдат, как для выполнявших самые трудныезадания.

— Разбалуете Вы мне бойцов, господа командиры и начальники. — Пытаюсь немного поворчать для вида. — Вот начнут они от Вашей доброты водку пьянствовать, безобразия нарушать и дисциплину хулиганить, что мне потом с ними прикажете делать?

— А вот это Вы у Его превосходительства при личной встрече спросите, господин капитан. Которая, кстати, состоится прямо сейчас. Прошу!..

Кабинет Келлера, как оказалось, находился тут же, через стенку. Валерий Антонович толкает незаметную дверь и жестом предлагает проследовать внутрь.

— Ваше превосходительство, капитан Гуров прибыл по Вашему приказанию! — Вытягиваюсь и изображаю из себя образцово-показательного вояку.

— Ага, а вот и наш герой! Наконец-то! -Федор Артурович, улыбаясь, встает из-за стола, моя рука утопает в генеральской лапище. — Ну и задачки Вы нам подкидываете, Денис Анатольевич!

— Какие задачки? Задание выполнено: штаб уничтожен, его обитатели, включая четырех генералов, отчаянно сопротивляясь, отстреливались до последнего патрона и геройски погибли. — Делаю скорбно-торжественное выражение лица, чтобы не заподозрили в издевательстве. — Склады захвачены, работа железных дорог парализована. А то, что удалось занять и удержать город... За это время корпуса группы "Войрш" не получили ни одного снаряда, ни одного патрона, ни одного сухаря. Более того, сейчас с фронта там кто?.. 10-й армейский корпус, который безуспешно пытается прорвать оборону немцев? Отлично! С тыла — 11-я Сибирская дивизия. Между ними — шесть километров отлично простреливаемой местности. Можно пожалеть пехоту и дать потренироваться артиллеристам в обустройстве лунного ландшафта. Трофейные батареи — в наличии, трофейные артсклады — тоже...

— Нет, Вы только посмотрите, Валерий Антонович, на этого стратега! -Келлер ищет поддержки у Бойко, потом возвращается к моей персоне. — А известно ли господину капитану, что с Вашей подачи пришлось нарушить директиву Ставки о наступлении на Брест-Литовск, имея дирекцию на Ивацевичи? В том направлении сейчас двигаются только Сводная кавалерийская бригада и 2-я Туркестанская казачья дивизия, правда, с пятью конными батареями. А 3-й Сибирский корпус вместо того, чтобы закреплять их успех, направлен в Барановичи.

— Но ведь оно того стоит!..

— Денис Анатольевич, я-то полностью с Вами согласен. — Федор Артурович сбавляет обороты. — А говорю это, чтобы Вы не особенно удивлялись, если в Ставке будут вестись разговоры в таком же ключе. Тот же генерал Алексеев, или кто-то из его окружения может выказать свое неудовольствие.

— А что я забыл в Могилеве? Мой батальон здесь, ведет боевые действия...

— А кто, по-Вашему, будет представлять трофейные знамена Верховному? — Келлер кивает на мешки. — Насколько я понимаю, они — тут? Сколько?

— Шестнадцать штук...

— Вы не поверите, Денис Анатольевич, что тут творилось, когда примчались Ваши посланцы с донесением. — Валерий Антонович, хитро улыбаясь, меняет тему. — Эффект был ошеломляющий. Наши штабные господа офицеры чуть до дуэлей не доспорились. Пришлось вон даже Его превосходительству предупредить во всеуслышание, что победителю, буде такая дуэль случится, придется фехтовать с ним лично за попытку подорвать боеготовность корпуса.

Да уж, "офисные хомячки" в погонах против Первой Шашки России? Ха-ха три раза!..

— Мой начштаба полдня мучился неразрешимым вопросом. — Весело добавляет Федор Артурович. — Ни о чем другом и думать не мог. Наконец собрался с силами и предложил не сообщать в Ставку до тех пор, пока воочию не увидим трофеи. Перестраховщик...

— Так в чем проблема? Моё дело маленькое: привез, сдал под роспись, сейчас расписочкув получении напишите, и — в батальон... А Вы уверены, что мы только втроем разговариваем?

— Денис Анатольевич, да не коситесь Вы так подозрительно на окна! Штаб охраняют Вашидиверсы. Так что без их разрешения сюда и комар не пролетит. — Федор Артурович замечает мои оглядывания по сторонам. — Расскажите лучше, что нас ждет в Барановичах.

— Подробный рапорт подам завтра утром, а сейчас, если кратко... Отбито несколько атак противника, 51-йландверный полк, правда, в составе только одного батальона, принужден к сдаче в плен. Штурмовиками штабс-капитана Дольского обезврежено несколько батарей, точное количество и пригодность к дальнейшему использованию он доложит по прибытии. Сбит один германский аэроплан, но кем конкретно, сказать затрудняюсь. К этому моментуна станции было как минимум два батальона сибиряков под командованием полковника Степаненко. Из лагеря военнопленных освобождено около семисот наших солдат, из них сформирован сводный батальон, которым командует поручик Мехонин. Я бы его использовал в дальнейшем наступлении, только личный состав приодеть надо.

Местный священник отец ПавелМацкевич собрал добровольцев, ими восстановлена городская телефонная связь, работа железнодорожных станций, пожарного депо, обеспечена охрана арестного дома и порядок на улицах. Что еще?.. Ах да, насчет трофеев!..

— И что на этот раз к ним относится? Надеюсь, не армейские склады? — Келлервыжидательно смотрит на меня и ждет, когда начну хвастаться.

— Никак нет, Ваше превосходительство. Пару десятков пулеметов, зенитная батарея и мотоброневагон"Неуловимый мститель"... Честное слово, — не моя идея. Неизвестный художник из нижних чинов... Ну и так, еще кое-что по мелочи...

По поводу батареи: четыре полноприводных автомобиля "Даймлер", в кузовах на тумбовых установках зенитные орудия калибра семь и семь сантиметров, могут вести огонь по наземным целям. На данный момент ею командует прапорщик Медведев из пленных. Далее, мотоброневагон: две пятидесятисемимиллиметровые пушки и восемь пулеметов. Перископы, дальномер, два бензиновых двигателя...

Да, вот еще какой вопрос! Считаю необходимым ходатайствовать о награждении гражданских лиц, принимавших участие в боевых действиях. Это инженер фон Абихт и местный житель ЯкушевичНиколай Спиридонович. Первый принимал участие в бою в качестве командира орудия на батарее, второй, несмотря на инвалидность, был наводчиком на "Неуловимом".

И еще... Механиком на броневике — пленный ефрейтор Карел Шекк, добровольно перешедший на нашу сторону. Сообщивший, между прочим, интересные сведения. Оказывается, на "Неуловимом" обкатывались технологии, которые собираются использовать при производстве танков. И, похоже, Госпожа История пошла другой тропинкой потому, что немцы собираются сразу делать башенную конструкцию. Мне кажется, что не стоит выпускать из виду ни его, ни инженера, высказавшего очень интересные мысли по поводу снарядов на кумулятивном принципе действия, которые он обозвал прожигающими. Кстати, последнему я пообещал походатайствовать о переводе поближе к цивилизации, в Институт, например. Иван Петрович собирает же под свое крылышко технических гениев, вдруг у нас кумулятивный выстрел в заначке появится...

— Хорошо, Денис Анатольевич. Сейчас приводите себя в порядок, отдыхайте... Кстати, не откажите в любезности поужинать с начальством...А завтра утром вместе со своими любимымиголоворезами убываете к месту постоянной дислокации... Да-с, именно так!..Там дожидаетесь прибытия остальных и с ротой поручика Стефановаотправляетесь в Ораниенбаумскую стрелковую школу. Осваивать автомат Федорова. Это — официальная версия. — Федор Артурович становится очень и очень серьезным. — Я сам еще толком ничего не знаю... Утром телеграфировал Великий Князь. Сообщил, что его срочно вызывают в Царское Село. Причина — несчастный случай в Семье. Подробности неизвестны, но Павлов тоже вызвантуда, так что, скорее всего... что-то с Императором... Я думаю, и академику, и Михаилу Александровичу в случае непредвиденных обстоятельств не помешает иметь под рукой роту отлично подготовленных солдат во главе с инициативным командиром.

— Надеюсь, не геморрагические колики и не синдром табакерки? — Как-то это всё мне очень и очень не нравится.

— Раз туда вызван академик, значит, скорее всего, — нет. — Рассуждает Валерий Антонович. — А, может быть, что-то с Цесаревичем? Иван Петрович лечил же его...

— Давайте не будем гадать на кофейной гуще. Будут факты, будем думать. А так — только фантазии и предположения. Которые могут завести куда угодно. — Подводит итоги Федор Артурович. — Мы остаемся здесь, продолжаем наступление. Насколько оно будет успешным — не берусь сказать, но постараемся. Кстати, не подскажите, кто руководит работой станций в Барановичах?

— Начальник станции Полесская Петр Григорьевич Смолевицкий и начальник депо Владимир Владимирович Нейманд. А в чем дело?

— В том, что необходимо найти некоторое число угольных вагонов, чтобы сформировать пару-тройку, так сказать, эрзац-бронепоездов. Внутри вагона делается деревянный настил, в бортах прорезаются бойницы для винтовочно-пулеметного огня, если получится, сверху накрываем листовым железом для защиты от шрапнели. С торца ставится орудие. Несколько таких вагонов, паровоз, и бепо готов... Смогут путейцы помочь нам в этом вопросе?

— Думаю — да.

— Вот и хорошо. Валерий Антонович, завтра переносим штаб в Барановичи, продумайте вариант удара по Ивацевичам с двух сторон, используя бронепоезда, и просчитайте, насколько реален рейд по железной дороге на Слоним, хватит ли на это сил.

— Федор Артурович, может быть, в качестве десанта использовать моих орлов?

— Нет,господин капитан. Повторяю: Вы, как и полагается герою, отвозите трофеи в Ставку и собираете батальон на базе. Затем с штурмовой ротой убываете в Ораниенбаум. Докладываетесь Великому князю и Ивану Петровичу. Далее — по обстоятельствам. Связь со мной — по телеграфу и радио, шифром. С ними — думайте сами.

— А что тут думать? Братья Мамины со всем их хозяйством поедут со мной. Единственная проблема — переправить одну рацию нашему академику. — Хорошо. На этом пока и закончим...

Как только прибыли на базу, в своей, ставшей уже почти родным домом, канцеляриименяждетполусюрприз.Вообще-тоязнал,чтоМихалычкэтомувремениужедолженбылбывернуться,новсуматохепоследнихднейэтособытиесовсемвылетелоизголовы.Врезультатемойкровный побратим, отнынеужеегоблагородиеГригорийМихайловичМитяев,имелудовольствиенесколькосекунднаслаждатьсялицезрениеммоейрастерянноймордочки.Послечего,улыбаясьвовсетридцатьдвазуба,доложилсяповсейформе:

-Господинкапитан,представляюсьпослучаюполучениячинахорунжего!

-Ну,здравствуй,другсердешный! — Рукопожатиезаканчиваетсяблиц-соревнованиями"ктоумееткрепчеобниматься",нообабыстросоглашаемсянаничью. — Давайрассказывай,какэкзаменысдал!

— Да что рассказывать! Пришлось изрядно попотеть. Особенно, когдаУставами,дашагистикой мучили, будь она неладна! По ним, так главное, чтобы умели носок тянуть. Умеешь парадным строем шагать -и любой творог нипочем.А все остальное легче пошло. — Михалыч, хитро усмехаясь, объясняет. — Особливо, когда узнали, что ктебеприкомандирован.Наш батальон на Дону ныне в чести, как-никак Великую княжну спасти сподобились. А про остальные подвиги пришлось маленько рассказать. И даже показать кой-чего... Помнишь, как сам показывал нам "крест" и "звезду" с револьвером? Вот и я в училище такой же театр устроил. Казакам ой как понравилось, сами начали пробовать, один раз чуть друг дружку не перестреляли. Пришлось начальству вмешаться. Тогда и для Его превосходительства генералаПопова с присными повторил. В общем, сказано было, что справному казаку это без надобности, но как упражнение в стрельбе годится. А вот дома, в станице, народ, когда увидел меня с новыми погонами, да узнал где и с кем Гришка Митяев германца лупит, чуть наш плетень не снес и двери с петель не снял. Хотя нет, не Гришка, теперь вся станица по имени-отчеству величает. Настасью мою бабы у колодца расспросами изводят, мол, что да о чем ещё ей супружник поведал.