Триада миров. 2. Средний мир.

— Девочка моя, ты нас слышишь?

— Слышу, но не слушаю, — поднимаю глаза на Зосима, он молча следит за мной, и в его глазах улавливаю легкое едва заметное одобрение. Он умеет читать мысли? Или...

— Хельга, как это понимать? — отец слегка раздражен.

— Как есть. Я не согласна с пунктом, что остаюсь здесь. Перед тем как объясню, ответь, папа, на вопрос — почему пока ни Осман, ни ты не сообщили в СМИ о помолвке.

— Оставили на новогодний бал. Чтобы видели, что все без расчета и принуждения.

— Это как? — озадаченно спрашиваю и слышу смех в ответ.

— Вы на себя не пробовали в зеркало смотреть, когда вы вдвоем? Весьма говорящее зрелище.

Чувствую, как краснею, а Зосим подливает масла в огонь, зарываясь лицом в волосы и целуя макушку.

— Может нам выйти? — вежливо осведомляется отец

— Нет. Простите, Ваше величество, не сдержался.

— Хорошо. Хельга, я слушаю твои возражения.

— Одну секунду, мне надо уточнить у Алексина кое-какую информацию.

Алексин изумленно смотрит на меня поверх очков.

— Алексин, ты можешь сказать, где больше опасность нападения — здесь или во Внешнем мире?

— Везде одинаково, но там легче ее отбивать. Архиты более ослабленные, наверно это связано с тем, что раньше Средний мир был частью нашего.

— А ты больше не планируешь возвращаться на службу?

Он откидывается в кресле со смешком:

— А я разве не на службе? Как мило.

— Я не то имела в виду, — вновь смущаюсь, понимая, что сморозила откровеннную глупость.

— Я так и понял. Нет, девочка моя, не планирую. Мне твоего шила вполне хватает, чтобы не скучать, тем более неплохо оплачивается.

— Тогда я считаю, что мне стоит отправиться за Зосимом во Внешний мир. Просто подать как будто мы друг без друга не можем, а поскольку у него не было перехода, то я поехала с ним. Создается образ влюбленной наивной девушки, которая не может навредить. В сфере безопасности, со мной всегда практически и Зосим и Алексин. Неро тоже заберу.

— Хельга, это каприз, — начинает отец.

— Нет, пап, не каприз. Шитак выполнил первую часть довора — во время начала второго перехода он прибыл на помощь Алексину и Стешину, — отец бросает взгляд на хранителя и тот подтверждает слова кивком. — Сейчас он начнет меня учить. И я буду выполнять условия, потому что не готова нарушить договор. Кроме того я получаю преимущество, если буду знать, на что он способен. Мне будет легче защититься. Будет лучше, если обучение будет проходить во Внешнем мире, меньше привлечем внимания. Тем более нам с Зосимом не проблема приходить на мероприятия, где требуется обязательное присутствие.

— Доля разумного в этом есть, однако — отец еще сомневается.

— Вероятность затянуть время до следующего перехода возрастает во Внешнем Мире. Странник до осени останется тут, — вдруг подает голос Зосим.

Повисает молчание.

— А осенью что? — решает уточнить отец.

— Либо откроет вход в Средний мир, либо нет. Но совершенно точно ближе к осени большинство бессмысленных нападений прекратиться.

— Вернетесь во Внешний мир после новогодних праздников. Во время каникул... Когда они у них, Алексин?

— У них трехсеместровое обучение, каникулы в мае и с начала июля.

— Каникулы проводите здесь. Все мероприятия обязательны к посещению. Календарь передам Алексину — отец встает, Зосим и Алексин тут же вскакивают, — только Хельга, прошу, давай без самодеятельности и частных расследований. Нигде никогда никуда одна не ходишь.

— Да, папа.

Он целует меня в лоб и выходит.

Алексин внимательно изучает нас, затем потягиваясь, говорит:

— Пойду прогуляюсь, кисленькое поищу.

— Зачем?

— Просто так, девочка моя, просто так. Зосим, Михална придёт через час и пробудет у Хельги примерно пару часов. Понял?

Юноша кивает.

— Только давай без экстрима на ледяных подоконниках, — усмехается хранитель, — подожди у меня, я проведу, — и быстро покидает гостиную.

На следующее утро после осмотра Михалной и с её полного одобрения покидаю пределы своих покоев. Для первого выхода выбрана малая библиотека. Зосим, сбежавший рано утром, чтобы не столкнуться с грозной надзирательницей, уже ждал.

Михална, мотивируя тем, что за мной нужен присмотр, устраивается возле камина в кресле и тихо дремлет. Мы с Зосимом прошерстываем книги в поисках любой информации по шунгиту.

— Хельченок, ты много внимания уделяешь камню, — парень балансирует на приставной лестнице, пытаясь достать с верхней полки книгу с легендами Внутреннего мира.

— Ты сам сказал.

— Я ничего не говорил, тебе послышалось, — сердито бурчит он, спускаясь с толстым томом вниз.

— Зосим, ну пожалуйста, не ворчи.

Он отдаёт мне книгу и, пользуясь моментом, целует в шею

— Я все вижу, — раздается голос Михалны.

Юноша что-то бурчит.

— И слышу.

— Тогда я знаю, что вам подарить на Новый год, Таис Михайловна.

— Поерничай исчо тут у меня, шутник блондинистый.

Не обращая внимания на их перепалку, листаю старую книгу. Взгляд цепляется за старую легенду о Совете Сильнейших.

— Зосим, как думаешь, Совет Сильнейших — это вымысел?

— Сказки, Хельченок, иначе все было проще.

— Жаль, их не хватает.

— И чтобы ты у них спросила? — Михална вновь преображается из ворчливой старушки в пытливую даму.

— Падальщики. Я думаю, их природа не просто так создала.

— И чтобы ты хотела о них услышать?

— Если бы я знала, смысл спрашивать отпал. Хотя на мой взгляд сказка имеет право на существование. Это просто находка — сильнейшие сущности объединились для поддержки равновесия между мирами. Именно этого не хватает.

— Хельга, мысль разумна, но мало осуществима. Внешний мир беден на одаренных силой.

— Ну почему? А Стешин? А Джек? Да и вы тоже не из слабых

— Возможно, — острый взгляд пронзает из под очков Михалны, — но разве ты сама не заметила, что всех сильных обычно что-то связывает воедино? Подобное стремится к подобному. Именно такой семейственностью и поддерживается равновесие в мирах.

— Джек приемный сын.

— Я не исключаю, что дальняя родственная связь между Стешиным и их матерью была. И потом, Хельга, не скидывай Алексина со счетов. Если бы его не убили, он был выдающимся воином или лекарем. Он не успел пройти третий переход, — Михална смотрит сквозь нас, а мы слушаем, затаив дыхание.

— А мой прапрапрапрадед и Краус? Какая между ними родственная связь? — уточняет Зосим

— Учитывается не только предыдущая, но и будущая. В данном случае такой связью можете быть и вы.

Задумываюсь. Зосим тоже молчит, переваривая вышесказанное.

— Стешин рассказывал, что Алексин, Шитак, Джек и мой отец в детстве еще до перехода могли пользоваться порталами, как такое возможно?

— Уровень энергии и силы закладывается в нас при рождении, и нет ничего удивительного, что ребятам было под силу то, о чем многие мечтают. В этом отношении примечателен Тишка, который наполовину морф. Морфы в силу своих особенностей очень слабые энергеты. А он первый сумел пройти неподготовленным через портал и не просто пройти, но и протащить за собой друзей, а вот возвращал их обратно Алеша. Иногда мне кажется, что Тишку и Алешу неизвестные силы остановили, потому что они были слишком сильны. Сильнее Крауса, Джека и Стешина.

Дверь открывается заглядывает один из ассистентов Османа, он испуганно смотрит на Зосима

— Господин Унгив, вас ожидает Его величество.

Зосим уходит, а Михална возвращается в привычный образ ворчливой няньки:

— Эх, молодежь, разболтали старушку о былых временах. Ладно пойдем, девонька, пора отдохнуть, а то вечером швея прийдет, платье на бал шить будем.

Я вспоминаю задумку наряда и тихонько хихикаю.

-Чаво удумала? Ты мне енто, давай без безобразий, чай уже помолвленная, хоть и не нравиться мне пророк смазливый, весь в своего деда.

— Который бывший правитель?

— Он самый, такой же проныра. Ладно, пойдем, девонька, время не резиновое. И ты пошли, оглоед шерстистый, кормить тебя будем, — обращается она к Неро, который как тень сопровождает меня в виде черной пантеры. Зооморф поднимает голову и довольно..тявкает

— УУ, бестолочь разномастная, пантеры мяукает или рычат, а не лают.

Они идут к выходу, а я украдкой захватываю книгу с легендами. Сказка, конечно ложь, но идея интересная, и если ее не воплотили, то что мешает мне сделать подобное?

В коридоре нас догоняет Зосим и отнимает книгу.

— Что случилось?

— Нет, Хельченок, ничего.

Понимаю, что он утаивает, но не настаиваю, потому что слабость овладевает мной.

Вечером на пальцах объясняю швее смысл задумки, а Михална то хихикает, то начинает охать и причитать, но больше для проформы, потому что моя задумка с трансформацией наряда нравится. Мне оставляют выбранные образцы ткани, два из которых отдаю Зосиму. Это тяжелый шелк серебристо-жемчужного и темно-приглушенного фиолетового цвета.

Ночью вместо Зосима приходит Алексин:

— Михална решила устроить облаву, так что жениха не жди.

— А тебя не подозревают? — подначиваю его, откладывая книгу в сторону. Хранитель протягивает руку и помогает встать. Мы устраиваемся на диване в гостиной. Я сижу, а его голова покоится на моихколенях

— Я вне подозрений, девочка моя. И даже больше, по замыслу нянюшки, сижу в засаде на смутьяна девичьих душ.

— То есть играешь на два лагеря.

— Глупая, я всегда на твоей стороне. Просто соскучился по нашим посиделкам. Сейчас чай принесут. На выбор с лавандой или инжир в шоколаде.

— Почему не сказал, что нужна подзарядка? Извини, совсем забыла.

— Хельга, если я сказал, что соскучился, значит так оно и есть. Мне хватает пока жизненной энергии.

— Почему ты носишь очки?

— Линзы неудобно. В момент опасности я больше ориентируюсь на изменения энергополя, зрение может подвести. Не переживай. Мне донесли, что ты заинтересовалась сказкой о Совете Сильнейших?

Нам приносят чай. Алексин вскакивает, отпускает горничную и собственноручно разливает напиток по чашкам.

— Алексин, мне кажется или с легендой о Совете что-то не так?

— Что именно, милая?

— Например, что она вовсе не легенда.

— И что дает повод так думать?

— То, что меня упорно убеждают в обратно. Михална даже странную теорию о родственных связях вывела.

— Девочка моя, давай рассуждать логически. Если Совет сущестует, то кто может в него входить?

— Там упоминалось, что по человеку от сущности, причем речь шла о неком Возрожденном, что возглавляет Совет. Человек, который умер, но не ушел за грань, а нашел возможность вернуться, — до меня доходит смысл, и я подозрительно смотрю на хранителя.

— Э, нет, даже не думай, — он воздевает руки, словно сдается, — я здесь не по доброй воли, точнее, меня кто-то вернул, не я сам. Так что нет, я не Возрожденный. Тем более у Возрожденного, по легенде, нет ограничения по сроку жизни, кроме его желания. А меня никто не спрашивает. Так, Хельга, если не перестанешь хлюпать носом, уложу спать, — замечает он слезы в моих глазах.

Делаю усилие и успокаиваюсь.

— Хорошо, не ты, но ведь есть такие?

— Я не слышал.

— Ладно, — не сдаюсь я, — но остальные сущности есть. Правителем может быть отец или Стешин, Странник у нас один, Лекарем может быть Михална, сильных Хранящих я не знаю, а Видящим...

— Если только твой жених, — улыбается Алексин, — а теперь подумай, зачем создавать таинственный Совет, если они и без него могут общаться. Именно эту мысль и пыталась донести Михална, что нет смысла создавать отдельную организацию и скрывать ее существование, сочиняя легенды, когда все равно сильнейшие между собой общаются без бюрократических проволочек. Потому что часть из них родственники, а часть — слишком близкие друзья.

Резон в его словах есть. Но легенд на пустом месте не бывает. И что мешает воплотить идею в быль, тем более основная канва придумана, остались только детали.

— Алексин, но согласись, идея хорошая. А если теоретически предположить, что вскоре объединятся три мира, то необходимость создания совета обоснована.

— Девочка моя, спорить не буду. Если сильно хочется, займись идеей, но потом, когда восстановишься. В конце концов, сказки для того и пишут, чтобы подвигнуть на новые подвиги.

— А на какие подвиги должна тогда подвигнуть сказка о мирах Света и Тьмы?

— Кто-то перечитал мифов. Хельга, таких миров не существует. Я могу предположить наличие секретного Совета, но реальность Светлого и Тёмного мира — нет, их точно нет.

— Но в мифах два мира являются прародителями наших миров!

— Милая, во Внешнем много мифов о создании мира, и они тоже начинаются с рождения света и тьмы. Даже общепринятые религии начинаются похоже. Неизвестность пугает, и люди придумывают сверхестественное!.

— У нас принято считать, что человек после смерти уходит за Грань...

— Существованию жизни за Гранью нет ни подтверждения, ни опровержения. Не смотри на меня так, я ничего не помню. Отчасти ты права, существование хранителей опровергают теорию отсутствия жизни после жизни. Однако заметь, никто из хранителей не помнит о своем существовании после смерти. Сам момент смерти помним, а дальше провал. И я не помню, что было после убийства и до воскрешения в роли хранителя твоей мамы. И от гибели с ней до прихода к тебе. Единственное, что точно известно, что тело будущего хранителя находится в стазисе, и поэтому не подвергается разрушению. Но это закрытая информация.

Невольно ежусь о напоминание сути хранителя. Он замечает и берет за руку.

— Девочка моя, абсолютно точно мира Света и Тьмы не существует. Иначе бы Джек знал о них. Ведь со Средним миром он пытается сломать границу. Нельзя спрятать мир от Странника. Если они вплетены в общее энергополе, то Джек почувствовал бы.

— В них может быть использована другая природа энергии, или только её часть. Возможно, миры закрыты для нас. Они же старше.

— Хельга, их нет. Миры Света и Тьмы — сказки, мифы. Смирись.

Пожимаю плечами, делая вид, что верю, однако сомнения поселяются глубоко в душе.

— Хорошо, не буду спорить. Завтра можно погулять?

— Как скажет твой личный врач в лице Михалны. Все, пора спать.

Утром Михална после осмотра дает добро, и в окружении хранителя, жениха и личного лекаря выбираюсь в заснеженный сад. Вокруг резиденции кипит подготовка к балу. Придворный дизайнер с рупором носится по террритории, руководя одновременно и иллюминацией и декорациями, в итоге все указания путаются, и можно наблюдать комичные моменты, когда гирлянды растягивают на дорожке, а фонарики крепят на урны.

Вдоволь налюбовавшись на предновогоднюю суету, мы возвращаемся в резиденцию. Прогулка на свежем воздухе дает хорошие результаты, я начинаю восстанавливаться с бешеной скоростью.

Когда до бала оставалось буквально пару дней, Михална утром после осмотра заявила, что я полностью здорова. Внимательно наблюдаю запассами руками и вдруг меня посещает странная идея:

— Нянюшка, объясни, что ты видишь, когда вот так делаешь?