Dragon Age - Ветер Свободы

Но по дороге я прошёл рядом с группой о чём-то переговаривающихся детей, лет так двенадцати. То есть по меркам этого мира почти взрослые.

— Как ты думаешь, кто "уронил", — выделил голосом темнокожий парнишка, — храмовника?

— Не знаю. Но это должен быть один из старших магов. Только они могут позволить себе такое. Других бы быстро нашли и наказали! — взбудораженно прошептала юная темноволосая эльфийка.

— Я думаю, что это Ульдред. Говорят, он убил группу храмовников, с которыми ушёл на поимку одного малефикара, — возбуждённо ответила человеческая девушка эльфийке. — Его тогда чуть не казнили, хоть и не было доказательств. Только заступничество первого чародея спасло его от смерти или усмирения.

Прошествовав дальше, я задумался над тем, что произошло.

"Хм, получается, что мой будущий учитель навешал люлей храмовнику? Зачем ему это? Как я помню из игры, было упоминание того, что Винн постоянно докучала из-за его учеников, то он слишком мало внимания им уделяет, то он слишком безответственно подходит к своей роли учителя... Хотя это странно... Особенно, если взять то, что он оказался магом крови и имел поддержку других малефиков. Ведь они-то не появились из ниоткуда, кто-то должен был их обучить. А Ульдред как раз сражается с магами крови. Наверняка при них были труды о магии крови, по которым можно было обучиться... Значит, Ульдред только делал вид, что ему плевать на своих учеников? Или учил только способных? — размышлял я. — Хотя навряд ли он будет так рисковать, чтобы отомстить за меня. Кто я, и кто он. Я ему никто, если он как-то и связан, то, скорее, как инициатор этих событий, сам при этом находясь где-нибудь рядом с храмовниками, чтобы отвлечь от себя подозрения. Всё же если он уже сейчас маг крови, то светиться ему не с руки", — решил я, заходя в отходник.

Закончив все свои дела и выйдя из туалета, я услышал окрик мага-надсмотрщика.

— Скоро выключится свет. Все по кроватям! — надрывался он.

Быстрым шагом я направился к своему ложе и, удобно устроившись на нём, смотрел, как надсмотрщик пытается загнать в кровати неслушающихся детей.

"Мда, ну и нервы у него", — смотрел я на это представление.

Пред сном многие дети моего возраста плакали, прося увидеть своих близких. Им вторили те, кто до этого был спокоен. Дети постарше начали помогать надсмотрщику, успокаивая детей.

"Мда, это затянется", — усмехнулся я, смотря, как одна моя однокурсница, Эльза, начала надрываться ещё больше.

Стоящие на входе храмовники, которые пришли вместе с магом-надсмотрщиком, так как им было запрещено появляться в комнатах самостоятельно, смотрели на всё это с плохо скрытой злобой. В чём-то я их понимаю. Чужие дети, к тому же маги, орут, кричат. Всё это ужасно раздражает.

Наведя порядок и уложив всех детей по кроватям, маг-надсмотрщик громко пожелал всем спокойно ночи, после чего лёгким движением руки заставил потухнуть свет.

"Прикольно. Здесь маги даже не утруждают себя выключать свет, надо будет научиться этому..." — подумал я, засыпая.

3.

Ввалившись в общие комнаты, я, еле передвигая ноги, направился к своей кровати. Всё, что я хотел, был сон. Сон, чтоб сбросить всё напряжение, всю усталость и набраться новых сил для завтрашних свершений и мучений, которые придумал для меня мой наставник.

Когда я вспомнил, что завтра меня вновь ожидает наставник Ульдред, у меня непроизвольно вырвался полный безвыходности стон.

Ульдред оказался настоящим монстром, который безжалостно гонял меня, не смотря ни на что. Ему было плевать — устал я, пропустил ли я обед... Да мне попить нельзя было, не закончив задание наставника. Старший чародей выжимал из меня всё, при этом снисходительно смотря на меня, ожидая, когда я сломаюсь, заплачу и откажусь выполнять упражнения.

Если я вначале думал, что работа с маной будет лёгкой в плане напряжения, то теперь я понял, как сильно ошибался, перенапитывая мой скудный резерв крупицами маны, чтобы увеличить его, и приучаясь пропускать такую массу энергии. Всё это время мне нужно было тщательно контролировать весь процесс, не давая вырваться переизбытку энергии на волю, устроив локальный Армагеддон.

Самой большой неожиданностью стало то, что я уставал не только духовно, но и физически. Тело ломило, как после тяжелой тренировки.

В общем, сейчас у меня было не самое лучшее состояние... А про настроение после такого и говорить нечего — оно было на нуле.

Хотелось послать Ульдреда куда подальше и заниматься дальше с другими детьми. Только понимание того факта, что мне нечего делать с моей связью с тенью на общих занятиях и я попросту потеряю время, придавало мне сил, стиснув зубы и про себя матеря наставника, продолжать.

Да и опасно это, не контролировать свою ману. Особенно с моими предрасположенностями в стихиях.

Как объяснил мне наставник, прямо во время тренировок с энергией в мире практически нет магов-универсалов. Только в глубокой старости можно встретить некоторых индивидуумов, которые освоили многие школы магии на хорошем уровне.

Это связано с тем, что хоть канал мага с тенью один и он общий, но вот только у тени есть различные энергии.

И каждый маг имеет индивидуальное ощущение этих различных энергий.

Кто-то лучше ощущает стихийную энергию холода, кто-то — огня, а есть такие, которые имеют талант только к магии энтропии или целительства. Таким магам никогда не стать боевиками, которые смогут открыто идти в бой наравне с воинами.

Даже если они забросят тренировки по своим предрасположенностям, они никогда не сравняются с середнячком-стихийником по степени разрушения.

Хотя никак нельзя сказать, что они будут слабы. Сражаться против мага, который может залечить практически любую рану, не очень приятно, а против энтропов сражаться в одиночку — величайшая глупость.

У меня же, по словам наставника Ульдреда, сильная предрасположенность к магии духа, магии холода, магии огня и магии молнии. То есть в будущем моя специализация будет боевой маг.

Как мне объяснил наставник, чтобы иметь специализацию боевого мага, нужно освоить определённые ветви магии, которые позже можно будет друг с другом совмещать.

Именно совокупность сильной стихийной магии и мощной магии духа даёт возможность комбинировать заклинания, создавая новые, более мощные.

Подойдя к своему ложе, я обессиленно завалился на кровать и, закрыв глаза, тут же уснул.

Рано утром меня разбудил крик мага-надзирателя, который отвечал за нас.

Я еле разлепил глаза и, морщась от неприятного колющего чувства по всему телу, потащил свою задницу в умывальню. Быстро ополоснувшись, я оделся и направился к выходу.

Подойдя к двери, я облокотился о стену и, не обращая внимания на кривые взгляды после ночного дежурства устало-раздраженных храмовников, начал ждать наставника.

Ульдред не заставил себя долга ждать, и через пять минут он, зайдя в детскую и общественные комнаты, найдя меня взглядом, сказал:

— Пошли, — заспанно глядя на меня, пробурчал он.

Покорно двинувшись следом за наставником, я решил напомнить ему, что я, вообще-то, ещё не завтракал.

— Наставник Ульдред, я ещё не завтракал, — сказал я.

— Знаю, позавтракаешь в классе, — бросил мне учитель.

Дальше я молчаливо следовал за Ульдредом, пытаясь ни о чём не думать, отдыхая как можно больше времени. Оно мне понадобится.

В классе наставник кивнул мне на стоявший на учительском столе поднос с бутербродами, сам же сел на одну из парт.

После завтрака я сел на пол и посмотрел на Ульдреда.

Тот с неким изумлением и удивлением посмотрел на меня и кивнул в подтверждение того, что я делаю всё правильно.

Я же, старясь расположить ко мне Ульдреда, решил показать, что я смышлёный малый, понял, что сегодня мы вновь будем тренировать умения использовать энергию тени.

— Расскажи мне о связи магов и тени, — сказал он, когда я начал тянуть энергию из тени в мой резерв, пытаясь не дать вырваться переполняющей меня мане из-под контроля.

Начав рассказ, я должен был приложить массу усилий на то, чтобы сдержать всю ту энергию, что сейчас бурлила во мне, под контролем. Всё же трудно что-то делать и тянуть энергию из тени. А ведь я просто говорю... Что будет, если я буду двигаться?

По телу вновь прошлась горячая волна боли, которую я чувствовал каждый раз, когда мой контроль ухудшался.

Закончив перечислять то, что я заполнил, я облегчённо выдохнул, так как контроль начал даваться мне лучше.

Ульдред же на мой монолог удовлетворительно кивнул головой.

— Да, всё просто прекрасно. Ты запомнил всё в мельчайших подробностях из того, что я тебе рассказывал. А сегодня я расскажу тебе немного о круге. Не думаю, что ты многое поймёшь, но выучить то, что я тебе расскажу, ты должен, — сказал он и тихо добавил: — В будущем это поможет тебе избежать многих ошибок.

— Итак, в круге есть множество взглядов на плачевное положения магов в современном мире Тедаса. Но ещё больше взглядов и мнений на эту тему имеют сами маги, постоянно споря и соперничая друг с другом. Это приносит в наши ряды раскол, из-за которого одарённые не могут приобрести единство.

— Мы, маги, будучи в массе своей интеллигентными и образованными людьми, часто обладаем твёрдыми убеждениями и от скуки, или же загораясь некой идеей, часто дискутируем и дебатируем. Внутри круга магов Ферелдена и многих других это привело к формированию различных фракций, известных как братства, в основе которых лежат убеждения и учения великих магических мыслителей и философов, — задумчиво проговорил наставник, крутя в руках небольшой металлический шарик. — Некоторые из них являются откровенно еретическими... Но такие учения не долго существуют. Храмовники и такие маги, как я, искореняют их, — криво усмехнулся наставник Ульдред.

— Итак, — продолжил он, — братства — это неформальные объединения. Церковь и храмовники не признают их официально и не одобряют их. "Ну да. Ведь именно в таких "организациях" зарождаются бунты против угнетения одарённых", — хмыкнул я своим мыслям, из-за этого чуть не потеряв контроль над связью с тенью.

— Сконцентрируйся! — прикрикнул на меня наставник Ульдред. — Итак, на чём я остановился? — спросил сам себя Ульдред, сморщив лоб. — Ах, да. Церковь и её храмовники не одобряют объединение магов. Поэтому они прилагают огромные усилия, чтобы маг не принадлежал никаким внутренним организациям. Мы должны все быть, по их мнению, только членами самого круга, не имея права на самовыражение, — ядовито протянул старший чародей.

— Однако братства до сих пор существуют и имеют сильное культурное и политическое влияние внутри круга, формируя нечто вроде политических партий. — "Вот мне интересно, зачем он мне это рассказывает? Да, я всё это понимаю, но ведь если на моём месте был бы простой пятилетка, то он сейчас сидел бы и глупо хлопал глазами, ничего не понимая... Хотя его речи о том, что церковь запрещает нам, магам, даже самовыражаться, подействовали бы на неокрепший разум со временем. И я бы с удовольствием примкнул бы к какому-нибудь более "экстремистскому" братству. То есть он готовит почву для будущей вербовки?" — искренне недоумевал я, совершенно не понимая хода мыслей Ульдреда. Ведь сейчас даже неизвестно, смогу ли я стать магом и пройти истязание. Да и я ведь пятилетний мальчишка, вдруг я кому-нибудь проболтаюсь?

Ага, пойду к храмовникам и расскажу то, что бяка Ульдред втирал мне, что маги должны быть независимыми... Прямо после того, что сотворил один из них с прошлым Атланисом... А ведь вполне может быть, что он хочет, чтобы я начаnbsp;л говорить, а что — пропаганда среди детей. Наверняка некоторые слова, брошенные сквозь, так, мимо проходя, попадут на хорошую почву", — подумал я. Да, может быть, это и так...

— Если брать отдельно взятый круг, то братства в нём чаще всего вынуждены создавать альянсы и коалиции, чтобы нормально работать, — сделав паузу в своей речи, Ульдред поморщился своим мыслям. — Но иногда только влияние церкви или угроза храмовников, — на этих словах лицо наставника потемнело, — заставляют членов разных братств объединиться... Что ты понял из того, что я тебе сказал? — спросил он меня, прервав своё словоизлияние.

— Ну, я понял то, что есть люди в кругу, у которых свои взгляды. И они объединяются в группы и отстаивают свою точку зрения, — надеюсь, я достаточно убедительно изобразил пятилетку, хоть и умного.

Окинув меня взглядом, наставник скупо улыбнулся.

— Правильно. Теперь о том, какие группы есть в среде магов, — благосклонно кивнув мне, продолжил Ульдред. — Самая многочисленная фракция в ферелденском круге магов — это Эквитарианцы. Они поддерживают популярную среди слабовольных магов точку зрения, что маги должны следовать правилам, установленным церковью. Одарённые должны просто так помогать людям и работать с храмовниками сообща... — фыркнув, промолвил наставник Ульдред. — Они считают себя наиболее практичными и прагматичными из братств.

— Эквитарианцы ищут баланса и смягчения противоречий в сфере, касающейся использования магии и связанных с ней проблем. Они хотят создать некий их "идеал" — твёрдый свод законов для магов, и пропагандируют самоотверженное служение лишённым магического дара массам. Они часто вмешиваются в споры между другими братствами и провозглашают сами себя судьями. Эквитарианцы призывают к объединению и совместной работе внутри Круга и церкви, пытаясь найти компромиссы там, где их найти невозможно, — поморщился старший чародей.

"В общем, бесхребетные твари. Такие, как Винн. Хотя не удивлюсь, если она сильно симпатизирует Лоялистам..." — подумал я, на момент презрительно скорчившись.

— Единственный противовес Эквитарианцам — Либертарианцы. Одарённые, желающие, чтобы круг отделился от церкви и не позволял ей вмешиваться в наши дела, — с горящим взором начал вещать мой наставник, когда дело дошло до его собственной фракции. — Самые консервативные из Либертарианцев желают вывести магов из-под контроля церкви, создав независимые организации, которые сами выберут свой путь. Либертарианцы хотят большей свободы для магов, права решать самим за себя! — произнёс свою пламенную речь Ульдред.

"И, если надо будет, пойдут по трупам, пролив реки крови... Именно из-за этого простые люди боятся и ненавидят магов... Нет, нужно найти другой способ. Такой, какой был в каноне. Заручиться поддержкой сильного воина, великолепного полководца и влиятельного политика. Тогда можно будет устроить менее кровавый переворот".

— Есть ещё пара фракций, но сами по себе они не имеют веса в обществе круга. Но вот, например, к Эквитарианцам в спорных вопросах примыкают Лоялисты, — презрительно скорчился наставник Ульдред. — Лоялисты — это маги, слепо следующие за церковью. Их называют приспешниками или псами церкви, так как они принимают любое её решение, каким бы абсурдным и унизительным оно ни было, — презрительно скорчился Ульдред. — Сообщество Лоялистов ищет способы укрепить связь между кругом и церковью, вот только односторонне. Они стремятся к тому, чтобы круг магов стал официальным оружием церкви, как их храмовники. Лоялисты часто оправдывают политику Церкви относительно кругов, приводя глупые аргументы и смехотворные доводы о том, что на самом деле церковь искренне забоится и о магах и обо всём остальном населении. А находиться под постоянным надзором храмовников — это необходимость, честь, дарованная нам. Многие из Лоялистов являются фанатиками и сами истово верят в Песнь Света. Для них слово церковников — закон. Истинная догма, посланная самим Создателем, — от яда в голосе моего наставника можно было бы отравить всех верующих в Создателя и Андрасте.