| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Стой! Тебе все равно деваться некуда! — раздались позади сразу несколько голосов.
Так-то оно было так, но... Подбежав к самому краю крыши, Рэйн взглянула вниз. Унылые бетонные коробки Чертаново светились редкими огнями. Было бы глупо заканчивать жизнь в этом районе.
Она вспомнила Вольфа, который не сдался имперцам и погиб так, как и подобало истинному борцу за свободу. Вот только переживет ли НАН еще одну потерю? Не станет ли это слишком серьезным ударом для него? А ведь на нее действительно возлагались большие надежды...
Вдохнув в последний раз дувший в лицо свежий ветер, Рэйн оглянулась. Бойцы ИСБ, выстроившись полукругом у нее за спиной, целились в девушку из пистолетов. Серые с черным, как сама ночь, как дома вокруг, как вся их империя... Умереть как Вольф, под пулями, или более возвышенно, сделав лишь шаг вперед? Выбор у нее в любом случае был.
Презрительно усмехнувшись в лицо ищейкам, Рэйн отошла от края крыши и вскинула руки вверх. Черт с ней, со свободой, умереть всегда успеется.
========== Глава 5: "Правильные" методы ==========
"...В нашей великой Империи нет места слэшу, чернухе, стебу и прочим распискам в собственной психической неполноценности! Канон — вот единственно верная вещь! Любые попытки самоутвердиться за счет чьей-то неправоты будут пресекаться! Поэтому, если вы узнаете о чьих-либо желаниях отклониться от Канона и тем более нагло нарушить его, немедленно сообщите об этом в ближайшее отделение Имперской Службы Безопасности! Позволим же нашим детям жить в светлом и чистом будущем!.."
Из ежегодного послания верховного канцлера народу II-й Российской империи.
Возле ворот Лубянской спецтюрьмы Голдендрейк привычно задержался, внутренне готовясь к очередному "промыванию мозгов" арестованному. Как бы ни противна была начальнику ИСБ эта процедура, дело тут было действительно серьезное, и остаться в стороне не получилось бы. Но все равно это было лучше, чем настоящая "промывка" в психушке.
Канонисты, похожие друг на друга как близнецы, козыряли начальнику, открывая перед ним двери. Чем дальше Голдендрейк углублялся в мрачное здание, тем неприятнее ему становилось, но он изо всех сил старался не подавать виду.
У двери допросной Дрейка ждали несколько канонистов во главе с капитаном Фростом, что руководил задержанием и доставкой сюда мятежницы. Взглянув на его забинтованную голову, Голдендрейк весь так и передернулся. Он наконец-то осознал, с кем ему сейчас предстоит разговор, и это было равносильно резкому окатыванию ледяной водой из ведра.
— Ну, как она? — осведомился он у капитана, кивнув в сторону допросной. Фрост так и скривился.
— Пристукнуть бы ее, мерзавку, прямо на месте, — прошипел он сквозь зубы. — Если бы не ваш приказ, я бы ее того... при побеге...
Вздрогнув еще раз, Дрейк поскорее махнул охраннику, чтобы отпирал дверь. Шагнув в холодную и полутемную допросную, начальник ИСБ наконец-то увидел Ирэн. Сидя за столом со скованными за спиной руками, она смотрела только перед собой и даже не повернулась в сторону "ищейки".
"Она повстанец, неканонщик, враг Империи, — повторял про себя Голдендрейк, усаживаясь напротив задержанной за стол и раскладывая перед собой бумаги для протокола. — Никакого сожаления к ней не должно быть".
— Добрый вечер, госпожа Абиктымаева, — заговорил он, пожалуй, слишком мягко. — Вы здесь по обвинению в содействии запрещенному на территории России Альянсу Неканонщиков и сопротивлении аресту. Последнее вы же точно не будете отрицать?
Абиктымаева молчала, не поднимая головы. Из-за черных спутанных волос выражение ее лица нельзя было разглядеть. Несколько приободрившись, Голдендрейк продолжил:
— Я здесь, чтобы допросить вас по поводу первого, а именно содействия повстанцам. Поверьте, будет лучше, если вы расскажете все как есть, включая дислокацию главного штаба Альянса. В этом случае вам будут гарантированы полное прощение и свобода.
Мятежница по-прежнему молчала, не шевелясь, лишь прерывистое дыхание колыхало занавес волос перед ее лицом. Иного, впрочем, ожидать было нельзя.
— Послушайте, Ирэн, — заговорил Голдендрейк, переходя на доверительный тон, — я ведь могу называть вас так?
Девушка резко вскинула голову, и яростный взгляд ее карих глаз заставил Дрейка снова вздрогнуть.
— Называйте меня Рэйн, — произнесла она мертвенно холодным голосом. — Мои товарищи по Альянсу всегда называли меня только так.
— Хорошо, Рэйн, — совладав с собой, продолжил Голдендрейк. — Скажите мне одно: что вообще заставило вас примкнуть к этому так называемому Альянсу? Неужели вы так ненавидите Канон?
— С чего вы это взяли? — так же холодно усмехнулась Рэйн. — У нас с вами просто совсем разные взгляды на этот самый Канон. Которые, кстати, официально закреплены вашей конституцией. Но вам, как имперскому служаке, да еще и такому молодому, эту грань вряд ли суждено понять.
— Значит, подпольная вооруженная борьба — это, по-вашему, правильный метод? — чувствуя, что своими словами девчонка бьет прямо в цель, злобно заговорил Голдендрейк. — Тот парень с ножом и гранатой, что проник в психлечебницу, ведь был из ваших, верно? Хорошо, что его прикончили сразу, а если бы люди при этом пострадали?
— А по-вашему, отправлять людей в психушку без их согласия — это гуманный метод? — Теперь лицо Рэйн пылало уже настоящей яростью. — Вспомните хотя бы историю советских диссидентов второй половины двадцатого века, если вообще ее знаете! Чем вы лучше КГБ тех времен? Скажите, а вы сами хоть раз бывали в ваших психушках? Знаете, какие методы там практикуют?
Дрейк подавленно молчал. Он за свою недолгую жизнь действительно еще не успел побывать в исправительно-лечебных учреждениях, хотя и был наслышан о тамошних методах лечения и даже собственными глазами видел жертв "врачебных ошибок". Но вся суть работы Голдендрейка, как он сам понимал, была именно в том, чтобы закрывать глаза на подобные "побочные эффекты". В конце концов, он, простой солдат Империи, всего лишь выполнял распоряжения сверху, занимаясь поиском врагов, а в "грязное белье" страны никогда не лез.
— Но поймите, Ирэн, то есть Рэйн, я и правда хочу помочь вам избавиться от заблуждений, — чувствуя, что совсем расклеивается, заговорил Дрейк. — И не только вам, но и всю страну сделать лучше... Вы поймите, методы вашего Альянса — они неправильные, бесчеловечные. И порой их можно искоренить только такой же бесчеловечностью или даже еще более сильной...
— Значит, о причинах появления Альянса вы никогда не задумывались? — язвительно осведомилась Рэйн. — А впрочем, о чем это я, ищеек же не учат думать. Все, мне это надоело, с вами бесполезно разговаривать. Охрана! Уведите меня обратно в камеру!
— Да подождите вы! Я и правда хотел... — пытался урезонить девушку Голдендрейк, но она, не слушая и даже не смотря на него, словно его и не было в комнате, продолжала выкрикивать: "Охрана! Уведите меня!" Вздохнув, Голдендрейк поднялся и вышел из допросной. Дождавшись, пока конвой из канонистов уведет Абиктымаеву, он повернулся к капитану Фросту, чтобы отдать ему распоряжения насчет девицы.
Внезапно, взглянув на повязку вокруг головы капитана, что теперь скрывала его вечно оттопыренные уши, Голдендрейк представил, как Ирэн бьет этого напыщенного коротышку по его лысине, а тот, нелепо взмахивая руками, опускается на пол. Не выдержав, Дрейк прыснул.
— Что смешного, господин Голдендрейк? — недовольно осведомился Фрост, и его сморщенное личико смешно налилось кровью.
— Да так, ерунда, — махнул рукой начальник. — Мягче с ней надо быть, капитан, мягче. Она же все-таки девушка.
Канонист, опешив, так и разинул рот, а Дрейк, озорно и совсем по-мальчишески подмигнув ему, направился к выходу. Хоть что-то под конец дня смогло поднять ему настроение.
* * *
Квартира начальника ИСБ располагалась в Новой Рублевке, недавно перестроенном элитном жилом комплексе в центре Москвы, в пентхаусе на вершине небоскреба. Впрочем, Голдендрейк не любил свои роскошные просторные апартаменты, в которых все равно было нечего делать. Все основное время он проводил в небольшом кабинете, служившем также спальней благодаря поставленной в углу раскладушке. Но в этот вечер хозяин кабинета пока не собирался в нем ни спать, ни работать. Придя домой и привычно разогрев в микроволновке еду из холодильника (причитавшуюся ему по штату прислугу он тем более не содержал, ценя свое личное пространство), Дрейк прошел в кабинет и, отодвинув в сторону книжный шкаф, набрал на панели в стене шестизначный код. Расположение кабинета было удобно еще и тем, что позволяло без проблем содержать в нем личный сейф с бумагами, о которых порой не знал никто, кроме самого Голдендрейка.
Запустив руку на самое дно сейфа, он нашарил там заветную папку и впервые со дня ареста Эсгоста вытащил ее на свет. Когда Седрик велел уничтожить все бумаги в кабинете арестованного министра, Голдендрейк, не удержавшись, взял документы, найденные в его сейфе. Сжечь-то он их сжег, Седрик бы все равно проверил, но перед этим сделал с них копии. Теперь он хранил папку с "вредными" бумагами у себя, надеясь когда-нибудь на старости лет показать их потомкам и вместе с ними посмеяться над глупостью написанного там. Но сегодня, после разговора с Ирэн, что-то в нем вдруг резко переклинило, и он, разложив листы перед собой на столе и перекусывая позавчерашней лазаньей, стал читать написанное Эсгостом.
Когда спустя час он закончил чтение, то осознал, что все это время сидел с одним куском лазаньи во рту и даже не думал его глотать. Идеи бывшего министра поразили Дрейка до глубины души. Эсгост предлагал совершенно новый и необычный манифест по обустройству России, который, не противореча Канону, в то же время содержал в себе безусловно крамольные для Империи мысли. Строительство новых космодромов и кораблей, освоение внеземного пространства, расширение внешней торговли, возвращение отторгнутых американцами и японцами Камчатки и Дальнего Востока... И что самое главное — ни слова о неканонщиках и слэшерах, проблеме, что была поставлена нынешней властью во главу угла.
"Пожалуй, Эсгост действительно преступник, — подумал Голдендрейк, засовывая бумаги обратно в папку. — Но в таком случае и я тоже, раз меня так заинтересовала эта идея".
Седрику об этом, конечно, говорить не стоит, решил он, вновь убирая папку в сейф. Сразу же место потеряешь, если не хуже. Но все же интересно, почему другие до этого не додумались? Например, тот же Альянс. Если бы они действовали именно таким, мирным путем, все могло бы быть иначе. Или нет?
"Ох уж эта Рэйн-Ирэн, — в который раз за день подумал Дрейк, вытягиваясь на раскладушке. — С ней, конечно, тяжело, но что бы она сделала, если добралась бы до этих документов раньше меня?.."
========== Глава 6: О великом будущем ==========
"...Помню тот день, словно он был только вчера. Тогда Верховный, едва-едва вступив в должность, пригласил меня в свой кабинет, чтобы познакомиться. Честно говоря, раньше я не был знаком с Седриком, слышал только, что он работал в отделе культурного развития, на какой-то совсем незначительной должности, и лишь в последние дни Император и госпожа вице-королева приблизили его к себе. Следовательно, я ожидал увидеть какого-нибудь зазнайку или выскочку, либо совсем несмышленого юнца. Но, едва войдя в кабинет канцлера, я был поражен. Седрик стоял у стола, прямо под портретом Ракота, и благодаря этому в глаза бросалось их удивительное сходство. Но при этом, если лицо Императора так и дышало какой-то гордостью и истинным величием, то в Седрике чувствовалась некая простота, свойскость, если хотите. Встретив его на одной из улиц города, я бы и не подумал, что этому человеку вручена судьба целой огромной страны. И это впечатление тем более усилилось, когда Верховный, шагнув мне навстречу, коротко улыбнулся и пожал мне руку..."
Из воспоминаний Сологода, бывшего министра путей сообщения России.
Собрание Кабинета министров было затеяно Седриком, пожалуй, даже не с целью узнать обстановку в стране (он и так получал регулярные сводки от ИСБ), а чтобы получше присмотреться к новичкам и выявить уровень их благонадежности (с этой же целью на совещании присутствовал и Голдендрейк). Конечно, насчет двоих из трех сомнений прежде не возникало, но после недавних событий, когда сотрудники Кремля проморгали рядом неканонщицу, канцлер уже не был уверен ни в ком.
Сейчас все слушали речь Ольги Лайкиной, нового министра культурного развития. Эта невысокая хрупкая блондинка средних лет, в модных прямоугольных очках, была в политике совсем недавно, но уже успела уяснить одну главную мысль: все, что шло вразрез с решениями канцлера, следовало засунуть куда подальше и всегда выполнять лишь распоряжения Седрика.
— Выступление перед учениками школ и воспитанниками детских домов прошло успешно, — докладывала Ольга. — Дети приняли мою речь на "ура", задавали много вопросов, чувствовалось понимание проблемы. После выступления было принято решение о создании независимой молодежной организации "Юный канонист". Сейчас в ней числится уже около полумиллиона человек. Также заметно возросло число участников общественного движения "Анти-слэш"...
— Хорошо, очень хорошо, — кивнул, перебивая, Седрик, и новый министр смущенно зарделась. — Возьмите еще на заметку вот что: в сельских школах и техникумах, а также на дальних окраинах страны дети меньше знают об этих проблемах и потому легче могут поддаться на провокации психически неполноценных. Эти районы в таком случае станут рассадником заразы, и потому пропаганда в них требуется усиленная.
— Конечно, господин канцлер, спасибо большое за совет, — закивала в ответ Лайкина, поспешно делая пометки в своем блокноте. — Есть еще такая идея: ввести в школах преподавание новой дисциплины — истории Канона. Дети смогут узнать больше о появлении Канона, о его творцах и об их непростом пути, о том, как он приобретал в мире все большее значение...
— А это еще зачем? — нахмурился канцлер. — Думаете, это как-то поможет в их нравственном воспитании? Пусть лучше учат собственную историю, равняются на великих личностей. О том же строительстве нашей Империи, думаю, им было бы очень интересно знать, и о личности великого Ракота... Ну и про персонажей Канона опять же не забудьте, благо таких достаточно...
— Спасибо большое, господин канцлер, конечно, я все поняла, будет сделано. — Ольга Лайкина, едва успев записать все в блокнот, откланялась и села на место. Седрик тут же перевел строгий взгляд на сидевших рядом двух молодых людей, заменивших казненных Логинова и Котлярского. На них, как на представителей нового поколения, а также руководителей ответственных министерств, канцлер возлагал особые надежды.
— У меня также хорошие новости, господин канцлер, — поднявшись с места, возвестил румяный и рослый Йендо, министр внутренних дел. — К нам завезли новейшие детекторы лжи. Теперь при устройстве на работу недавние выпускники будут проходить строгую проверку на предмет склонности к чернухе, стебу, отрицанию Канона и по другим различным параметрам.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
