Действуя в обстановке полной секретности, небольшая команда SBS захватила четырех организаторов Талибана в деревне на севере от города Гельманд в 3 часа ночи. Команда была из Группы 84, британского контингента Объединенных сил специального назначения. Они не поставили в известность местный гарнизон "парас" в окружном центре Сангина о своей миссии — обычная практика полной секретности действий спецназа. В этом они не изменились с тех пор, как я летал над Балканами в 1990-м.

Арест прошел без неожиданностей. Но по дороге домой, группа захвата попала в засаду очень больших и злых сил талибов, жаждущих вернуть своих людей обратно. Лендровер командира группы был уничтожен первым же выстрелом вражеского РПГ, после оживленной перестрелки и отчаянной скачки по полям. Элитная группа SBS нарвалась, по крайней мере, на семьдесят талибов.

Они вырвались только через три часа, благодаря взводу гуркха, которые по меньшей мере, дважды прорывали линию талибов, и воздушной поддержки двух "Апачей", штурмовика А10 и двух ударных самолетов "Харриер" GR7S. "Апачи" всадили напоследок ракету "хэллфайр" в подбитый лендровер, что бы он не достался врагу.

В этом хаосе группа SBS потеряла всех своих пленников. Что еще важнее, два бойца оказались отрезаны от основной группы: сержант SBS Поль Бартлетт и капитан Дэвид Паттен, прикрепленный к группе от Специального разведывательного полка. Хотя их местонахождение не было точно известно, Паттен был замечен в последний раз пытающимся пересечь поле и предположительно, был убит в бою.

Бой уже закончился, наша задача состояла в том, что бы прикрыть роту десантников, переброшенных на двух "Чинуках" в район действий и помочь им найти убитых и пропавших без вести. Каким-то образом мы дали им достаточно точные координаты для поиска.

Я вел машину и Саймон, мой второй пилот из Королевских ВМС и наводчик, был в шести футах передо мной. Пока "парас" прочесывали землю, мы сканировали окружающий ландшафт в поисках врагов или СВУ. Саймон использовал прицел захвата и обозначения цели (TADS), постоянно проверяя деревья, кусты и тени впереди "парас" с помощью дневной камеры со 127-ю кратным увеличением.

Экипаж "Апача" всегда работает как команда, так что пока Саймон контролировал телескопический прицел, я осматривал общую перспективу с заднего кресла. Это означало прикрывать тылы "парас", а также одним глазом приглядывать за вторым "Апачем" в нашем полете. Они отвечали за внешнее оцепление, сосредоточившись на наблюдении за новыми угрозами, прибывающими в район действий. Все, что находилось внутри описываемого парнями круга с радиусом двух километров, было нашим.

Я подключил управление 30-мм пушкой к своему правому глазу. Ее снаряды могли бы умножить на ноль любую цель в перекрестье монокля у моего правого глаза. Все что мне нужно было это посмотреть на цель и нажать кнопку спуска на рукояти управления своим правым указательным пальцем. Это оставляло Саймону свободу наблюдения. Он мог также быстро нажать свой собственный спуск, если бы что-нибудь оказалась в перекрестье прицела TADS.

Мы прикрывали "парас", находясь прямо над ними. Мы хотели, что бы все в округе знали, что мы готовы, на тот случай, если талибы решат появиться снова. Обычно этого достаточно было что бы отогнать их, но не всегда. Они уже были здесь и дрались тут этим утром. Поэтому, я хотел ускорить события.

— Парни собираются пересечь второе поле. Ты уверен, что в ирригационных каналах чисто?

— Насколько я вижу.

— Ничего нового?

— Нет, ничего.

— Окай. Я только посматриваю на часы чуток, ты знаешь?

— Хорошо — Саймон замолчал. — Я осмотрю глубже посадки деревьев у дальнего восточного конца второго поля. Это единственное место, которое я еще пристально не осмотрел.

Это было не только здесь. Я никогда не чувствовал себя в безопасности в Зеленой зоне. Никто, ни единой минуты. Правильнее было бы назвать это Красной зоной. Это место принадлежало талибам, а не нам — узкая полоса хорошо орошаемой земли, не более десяти километров в ширину по каждому берегу реки Гильменд. Великий водный путь змеился по всей длине провинции, питая растительность достаточно плотную, что бы создать рай для бойцов герильи.

Мы предпочитали пустыню, которая покрывала остальную часть Гильменда. Там негде было укрыться, поэтому талибы предпочитали вести бои здесь. Британские силы вошли в Гильменд и его Зеленую зону два месяца назад. Только теперь мы хотя бы начали понимать, насколько жестким и мощным будет это сражение.

— У меня что-то есть — быстро сказал Саймон

Я потянул рукоять управления на себя примерно на сантиметр, что бы уменьшить скорость полета. Это облегчило бы для него удержание изображения, которое он хотел, на TADS.

— Думаю, у меня есть тело.

— Где, приятель?

— Северо-восточный угол второго поля. Прямо под деревьями. Оно холодное, но это определенно тело. Сейчас подсвечу лазером, для привязки к сетке.

Я радировал ротному командиру на земле, передав ему координаты и дав также словесные указания. Это сэкономило бы бесценное время.

Минутой позже, Саймон снова заговорил.

— Что-то есть на север от него.

Я знал что это такое.

— Я думаю, это второй. Десять метров на север от первого. Лежит под деревьями, в канаве, в тени. Также холодный, как и первый.

Мое сердце упало. Если второе тело не окажется мертвым талибом, то один убитый и один пропавший без вести, превращались в два убитых. Мы прибыли слишком поздно, что бы чем-нибудь им помочь.

Я снова связался с командиром "парас". Они уже взяли под охрану область вокруг первого тела, но один из его людей заметил второе и направлялся к нему.

Второе перекрестье в моем монокле показывало мне, куда именно Саймон навел TADS. Он сосредоточился на втором теле и не двигал уже добрых тридцать секунд. Мы не могли позволить себе сосредотачиваться на них, мы все еще должны были присматривать за парнями. Мертвые не могли быть угрозой. Угроза была где-то еще.

Я дал Саймону еще десять секунд. Он все еще продолжал наблюдать за телом. Это меня уже серьезно раздражало. Тело могло быть прекрасной приманкой для другой засады, но он мы не могли отыскать ее таким образом. Он должен был проверить вне линии посадок.

— Сай, кончай. Ты слишком пристально смотришь на тела, дружище. Присматривай за парнями.

— Там что-то неправильно.

— Чертовски неправильно, дружище — они мертвы. Бросай это дело.

— Нет, Эд, я не могу понять. Что-то не так с телами.

Я впервые посмотрел на экран TADS над моим правым коленом. Там полностью дублировалось то, что видел Саймон. Было трудно разглядеть детали на черно-белом изображении, но одно было сразу понятно — на телах парней не было никаких изменений цвета. Это могло означать лишь одно. Они были обнажены.

— И это не только то, что на них нет одежды. Посмотри, как они лежат. Это нормально на твой взгляд?

Оба мужчины лежали лицом вниз, их руки были опущены вниз и лежали по сторонам. Вы не падаете так, если поражены в бою. Пока мы продолжали кружить, Саймон улучшил картинку. Он увеличил масштаб. Он был прав. Многое было не так с этими телами. Очень многое. Я не хотел больше это видеть.

— Вы... гребанные... идиоты... — выдохнул Саймон.

Несколько секунд спустя, командир десантников сделал это официально.

— Дикарь Пять Один, Вдова Семь Четыре. Подтверждаю, два погибших в бою. Мы их сейчас упакуем.

Талибы могли контролировать каждое их движение, поэтому десантники быстро вернулись на место посадки вертолетов с телами и "Чинуки" вернулись принять их на борт; снова под нашим чутким присмотром.

Пока мы летели обратно в Кэмп Бастион, Саймон и я пытались выяснить, что, черт возьми, пошло не так, как надо. Только немногие знали о рейде. Я понимал процедуру, но прямо сейчас это было по-настоящему обидным — настоящий обоюдоострый меч. В течение тридцати минут по первому зову мы могли прикрыть их несколькими "Апачами". Мы могли бы даже спасти этих парней.

Между нами царила тишина. Я знал, о чем думал Саймон, потому что я думал об том же самом. Были ли Паттерн или Бартлет еще живы, когда попали в руки талибов? Ради них, я молился, что бы не были. Если они были живы, весь ужас их последних минут был слишком невыносим, что бы думать об этом.

— Знаешь что, Эд? — сказал в конечном счете Саймон — Если бы это был я, то знаю что бы сделал. Я бы не доставил этим ублюдкам такого удовольствия.

У меня была точно такая же мысль.

В том полете к лагерю Кэмп Бастион, я впервые понял, почему летному составу перестали выдавать золотые соверены. Вы не могли откупиться в этом месте. Этим людям не были нужны ваши деньги.

Конечно, у нас не было мысли, что это будет прогулкой в парке. Мы все знали, что моджахеды творили с попавшими к ним в плен советскими пилотами боевых вертолетов, мы все слышали ужасные рассказы. Да, наши "Апачи" были мощнее и современнее, но это не делало нас неуязвимыми. Сводки нашей разведки ежедневно напоминали нам, как сильно хотели талибы сбить один из наших вертолетов.

"Хвала Аллаху, я хочу что бы вы сбили Москита" — это можно было услышать в радиоперехватах командиров талибов с их подчиненными. Это было обозначением для нас: "Москиты". "Чинуки" они называли "Коровы".

Но до сегодняшнего дня, мы были уверены что то, что мы были хорошими парнями, нас спасало. Мы прибыли для задач восстановления и обеспечения безопасности, мы не вторгались в страну. Если бы нас сбили, мы были уверены, что так или иначе, но выйдем сухими из воды. Что-то вроде того, парни, сбитые на "Торнадо" над Ираком в первой войне с Саддамом в Персидском заливе; несколько месяцев в темной камере, затем традиционный обмен пленными на КПП "Чарли".

Теперь мы знали правду. Реальность нас куснула. Наш враг на юге Афганистана не признавал мандат, под которым мы действовали. Если бы они нас достали, то быстрая смерть была бы самым лучшим, на что мы могли надеяться.

Я вцепился в ручку управления также решительно, как прямо сейчас, я решил что не дамся этим злобным ублюдкам живым. Если меня собьют, я буду бежать, пока будет биться мое сердце. Если я не смогу бежать, я буду драться до последнего патрона. Его я оставлю для себя.

Мы обсуждали это в палатках экипажей той же ночью, когда все узнали, что произошло. Все пилоты пришли к тому же самому заключению. Я был бы удивлен, если бы такие же выводы не сделали все десантники в окружных базах в районе.

Только несколько дней спустя, мы узнали точно, что же произошло с двумя парнями из SBS. Паттерн получил попадание в грудь, поля вышла со стороны шеи. Возможности спастись для него не было, с неба лился дождь свинца. Теперь группа SBS оказалась разделена на две, часть перед Паттерном, и несколько человек — включая Бартлетта — позади него.

Бартлетт был с другим бойцом SBS, который получил пулю в руку. Бартлетт остался с ним и нашел укрытие в ирригационном канале. Окруженный талибами, он в одиночку попытался найти безопасный маршурт через вражеские позиции. Это был последний раз, когда его видели.

Бартлетт был очень храбрым парнем и он не заслуживал такой смерти. Никто не заслуживал.

Это было не худшей частью. Двое его коллег из Группы 84 в секретном оперативном центре на авиабазе Кандагар были вынуждены сидеть и смотреть в ужасе на зрелище, которое происходило. Последние моменты жизни Паттена и Бартлетта были переданы в режиме реального времени по телевизионному каналу с БПЛА "Предэйтор", кружившим над ними. Поэтому они могли точно указать место поиска.

Глава 1. Дежа вю

7 Ноября 2006 года.

14:35

— Две минуты, феллах.

Я дремал. Бортехник "Чинука" отвесил мне мягкого пинка. Он хотел быть уверен, что его стандартное предупреждение услышат, несмотря на оглушительный шум гигантских лопастей винтов вертолета.

Мы были его единственными пассажирами в пятидесятиминутном полете от Кандагара. Остальная часть трюма была набита до уровня пояса всеми мыслимыми коробками и сумками, которые вы могли вообразить: картонные упаковки рационов, стальные патронные ящики, большие запечатанные пакеты с офисным оборудованием, емкости с жидкостью цвета нефти и полдюжины полностью набитых мешков с почтой. Там ноги было поставить некуда, так что я растянулся на красных брезентовых сиденьях, положил мой шлем под голову и ушел в дрейф под хор ритмов и вибрации.

Билли и Босс разместились на другой стороне "Чинука". Билли также дремал, но теперь сел. Босс жадно смотрел из незастекленного иллюминатора, его короткие каштановые волосы трепал ветер. Он был там же, когда я только закрыл глаза, очарованный видом под нами. В отличии от меня и Билли, это был его первый раз.

Я сел и застегнул свой шлем, поскольку звук винтов стал меняться. Наш тактический заход на Кэмп Бастион начался.

Штаб-квартира группировки в провинции Гильменд — включая командира бригады и его штаб — находилась в столице провинции, городе Лашкар Гах. Но Кэмп Бастион был базовым и снабженческим центром — ее бьющимся сердцем. Это был дом для большей части 7800 британских солдат, размещенных в Гильменд и нашим домом тоже.

Билли усмехнулся, глядя на меня. Я постучал по моей голове и простер глаза к небесам, и что заставило его засмеяться. Он действительно наслаждался этим моментом, скотина.

Я не собирался возвращаться назад. Я даже не собирался оставаться в армии. Штатская жизнь для меня должна была начаться два месяца назад, с окончанием первого трех с половиной месячного тура 656 эскадрильи на юге Афганистана. После двадцати двух лет службы Королеве и стране, я был готов свалить. Я действительно собирался поставить точку. Я так и сказал Билли, когда мы возвращались из Бастиона, ровно восемьдесят три дня назад. "Ни пуха ни пера, приятель". И покровительственно пихнул его локтем. "Я подниму за вас пинту Гинесса в моем любимом пабе, в день когда вы полетите в эту дерьмовую дыру, э?". Именно поэтому он усмехался, глядя на меня. Я был наполовину уверен, что он мысленно поднимает воображаемую пинту за меня.

Мои мечты о Цивви-стрит откладывались шесть месяцев, из-за нехватки в армии офицеров по вооружениям. "Апачи" были новым делом и на них обучились буквально несколько человек. Каждая эскадрилья должна была иметь одного специалиста, отвечающего за все наступательные возможности машины. Другие офицеры по вооружениям, имевшиеся в Авиационном корпусе Армии были уже расписаны, вплоть до одного. После неслабого выкручивания рук и весьма эмоционального шантажа, я подписался на еще один тур.

Новизна была также причиной, почему целая эскадрилья возвращалась так быстро. Ударный вертолет "Уэстланд WAH64 Апач" поступил на боевую службу Вооруженных сил Ее Величества только в мае этого года. Он был переименован в "Апач" AH Mk1. Первое подразделение на "Апачах" — 656 эксадрилья — достигла боевой готовности через шесть дней после нашего развертывания в мае. Летом была подготовлена 664 эскадрилья. Они сменили нас в августе и теперь, как единственное подготовленное подразделение, мы сменяли их. Босс, Билли и я прибыли, для подготовки смены.