Последовавшие поиски не дали никаких результатов. Книга исчезла. Однако назавтра она обнаружилась лежащей на столике в будуаре, именно там, где ее оставила Бетти.

— Его брала кто-то из горничных, — таково было ее объяснение. Больше она об этом не думала; возможно, инцидент был следствием ее возбужденности, а вся история его исчезновения не столь уж таинственной. Она отослала его назад в библиотеку и взяла другой. Также исчезнувший на следующее утро.

Это стало повторяться. Стоило ей взять в библиотеке новый роман, как он тут же исчезал. Бетти была поражена. Каждую взятую книгу она могла начать читать лишь день или два после того, как принесла ее домой. Она пыталась прятать книги, едва вернувшись, в тумбочке, или запирала в шкаф. Результат оказывался таким же. Наконец, когда она спрятала книгу в столик, но она исчезла и оттуда, терпение ее лопнуло. Кто-то из прислуги обладал неуемной страстью к подобного рода произведениям, заставлявшей его добывать книгу любым способом, включая вскрытие замков. Бетти очень не хотелось говорить об этом тетке, но что ей оставалось делать?

Прислуга была допрошена, но та решительность, с которой они все отрицали, свидетельствовала в пользу их невиновности. Никто из них не решился бы на подобный поступок, твердили они в один голос.

Тем не менее, исчезновения книг прекратились, и Бетти с леди Лейси пришли к естественному выводу, что это стало результатом проведенного допроса.

— Бетти, — сказала ей как-то леди Лейси, — а что ты скажешь, если мы отправимся взглянуть на новую комедию? Отзывы о ней весьма благоприятны. У госпожи Фонтанель есть ложа, и она спрашивает, не хотим ли мы к ней присоединиться.

— Это было бы прекрасно, — ответила девушка, — мы уже давно нигде не были.

Но сердечко ее дрогнуло от страха.

А своей горничной она сказала:

— Марта, вы поможете мне одеться сегодня вечером — и — очень прошу, останетесь со мной до тех пор, пока тетя не оденется и не позовет меня.

— Конечно, мисс, буду рада вам помочь.

Однако вторая половина просьбы привела ее в некоторое недоумение.

Бетти сочла нужным объясниться.

— Не знаю, что это такое, но у меня какое-то возбужденное предчувствие, будто что-то должно произойти, и я боюсь остаться одна.

— Что-то должно произойти! Если вы себя не очень хорошо чувствуете, то, может быть, вам лучше остаться дома?

— Нет, ни за что на свете! Мне нужно ехать. Уверена, все пройдет, как только мы сядем в коляску. Не может не пройти.

— Может быть, вам подать бокал хереса или еще что-нибудь?

— Нет, нет, этого не нужно. Просто побудьте со мной.

В тот вечер Бетти удалось посетить театр. Сон ей не помешал. Капитан Фонтанель оказался в их ложе, и его присутствие удваивало получаемое ей удовольствие от спектакля. Он сидел рядом с Бетти и разговаривал с ней не только во время антрактов, но и делился своим мнением об игре актеров. Без этого последнего она вполне могла бы обойтись. Она вовсе не была habituИ, завсегдатаем, театров, чтобы это могло ее сильно заинтересовать.

Между двумя актами он сказал ей:

— Моя мать очарована леди Лейси. Она кое-что затевает, и хочет получить ее согласие на участие, что было бы просто замечательно. И я подослан к вам, чтобы привлечь вас на нашу сторону.

— И что же это за затея?

— Мы хотим взять лодку и принять участие в королевской регате Хенли. Как вы на это смотрите?

— Наверное, это самое большое удовольствие из всех, которые я прежде испытывала. Я никогда не видела регату... то есть, я хочу сказать, такой знаменитой. Я видела гонки в Ильфракомб, но это совсем другое.

— Прекрасно; в таком случае наша компания будет состоять из моей матери и сестры, вас и вашей тети, молодого Фулвелла, который танцевал с Жаннет, и Путси, нашего домашнего кота. Уверен, что моей матери удастся убедить вашу тетю. Она ведет очень активный образ жизни для ее возраста, иными словами — наслаждается жизнью!

— Наверное, это будет самое лучшее развлечение за все время нашего пребывания в городе, — сказала Бетти. — Мы с тетей возвращаемся в ее маленькое имение в Девоне через несколько дней; Страстную пятницу и Пасху она хочет отмечать там.

Так и случилось. Леди Лейси нимало не возражала, и в настоящее время она и ее племянница решали, во что последняя должна быть одета. Легкий наряд отпадал по причине погоды, — было холодно, в особенности на реке. Бетти выбрала костюм серебристо-серой ткани, с черным поясом вокруг талии и белую соломенную шляпку с лентой, под цвет платью.

В день регаты Бетти сказала себе: "Какая же я все-таки невежда! Я даже не знаю, где расположен Хенли! Находится ли он Темзе, или на Изисе, не имею ни малейшего представления, но мне кажется, я даже в этом почти уверена, что на Темзе. Помнится, я видела фотографии прошлогодних гонок в Graphic или Illustrated, и там река была очень широкой, значительно более широкой, чем Изис. Схожу-ка я в классную комнату, найду карту окрестностей Лондона и удостоверюсь. Очень не хочется выглядеть полной невеждой".

Не сказав никому ни слова, Бетти отправилась в комнату, где учились дети, когда были дома. Она находилась в задней части дома, в конце коридора. С тех пор, как в доме остановились леди Лейси и Бетти, ни одна из них не бывала здесь, может быть, пару раз, совершенно случайно; а потому слуги не заботились о том, чтобы содержать ее в чистоте. Здесь скопилось много пыли и Бетти, улыбнувшись, написала свое имя на школьном столе, затем, взглянув на свой палец и обнаружив на нем черноту, сказала: "Ох, я совсем позабыла, что пыль в Лондоне, словно угольная крошка".

Она подошла к шкафу, но не смогла найти карты Лондона и его окрестностей. Не обнаружилось и географического справочника.

— Наверное, здесь это должно быть, — сказала она, доставая большой, толстый том Johnston's Atlas, — если только Хенли не настолько мал, чтобы соответствовать масштабу.

Она положила тяжелый том на стол и открыла его. Карта Англии состояла из двух частей — северной и южной. Она открыла вторую, и стала отслеживать пальчиком синюю линию Темзы.

Внимательно вглядываясь в названия, напечатанные мелким шрифтом, она не заметила, как глаза ее закрылись, дыхание стало ровным, голова поникла над картой, — в общем, она уснула крепким сном.

Пробуждение ее было медленным. Сознание возвращалось постепенно. Она увидела атлас, не понимая еще, что это такое. Огляделась, спрашивая себя, каким образом могла оказаться в классной комнате, и только тут заметила, что уже стемнело. А потом вспомнила, как и почему здесь оказалась.

И сразу же — о том, что виной всему — предстоящая регата.

Должно быть, она снова уснула, и проспала до вечера, поскольку через окно могла видеть сгущающиеся на улице сумерки. С ней снова произошло то, от чего, как она думала, она избавилась навсегда?

С бьющимся сердцем она вышла в коридор. Увидела, что холл освещен, и услышала, как ее тетка что-то сказала, как хлопнула входная дверь, и слова горничной: "Вам помочь, леди?"

Она вышла на площадку и стала спускаться по лестнице, когда испытала шок; кровь застыла у нее в жилах, она замерла, будто парализованная, поскольку увидела саму себя, поднимающуюся ей навстречу в серебристо-сером костюме и соломенной шляпке.

Она судорожно вцепилась в перила, чувствуя, что вот-вот упадет, и смотрела, не в силах издать ни звука, как она сама, уверенной походкой, шаг за шагом, прошла мимо самой себя и скрылась в своей комнате.

Минут десять она оставалась совершенно неподвижной, не в силах пошевелить даже пальцем. Она по-прежнему не могла издать ни звука, тело ее отказывало ей, даже сердце, казалось, перестало биться.

Затем кровь медленно начала циркулировать, напряжение ослабло, возвратилась способность двигаться. Хрипло вздохнув, она медленно двинулась вниз, ощущая головокружение и ежесекундно хватаясь за перила, чтобы не упасть. Оказавшись в холле, она почувствовала, что силы вернулись к ней. Она поспешила в утреннюю комнату, куда удалилась леди Лейси, чтобы разобрать почту, прибывшую в ее отсутствие.

Бетти остановилась, глядя на нее, словно бы потеряв дар речи.

Тетя оторвалась от письма, которое читала, и взглянула в ее сторону.

— Бетти, — сказала она, — как быстро ты переоделась!

Ничего не сказав, девушка потеряла сознание и упала на пол.

Она пришла в себя, почувствовав сильный запах уксуса. Бетти лежала на софе, Марта держала влажный платок у нее на лбу. Леди Лейси стояла рядом, встревоженная и озабоченная, с бутылочкой нюхательной соли в руках.

— Ох, тетя, я видела... — начала было девушка и осеклась. Не стоит рассказывать о привидении. Ей все равно не поверят.

— Дорогая, — сказала леди Лейси, — ты переутомилась, и с твоей стороны было неблагоразумно бегать по лестнице, чтобы переодеться. Я послала за доктором Гровсом. Ты можешь встать? Ты сама сможешь дойти до своей комнаты?

— До моей комнаты! — она вздрогнула. — Позвольте мне остаться здесь. Мне трудно двигаться. Позвольте мне дождаться прихода доктора здесь.

— Конечно, дорогая. Сейчас ты выглядишь совсем не так, как выглядела весь день на регате. Если ты чувствовала недомогание, тебе не следовало отправляться туда.

— Тетя! Утром я прекрасно себя чувствовала.

Приехавший врач осмотрел девушку. Поскольку за Бетти доктору все рассказала леди Лейси, она ничего не сказала ему о том, что видела.

— Она сильно переутомилась, — сказал он. — И чем раньше вы вернетесь в Девоншир, тем лучше. Пусть кто-нибудь побудет рядом с ней ночью.

— Я уже распорядилась, — ответила леди Лейси, — чтобы Марта постелила себе на софе в соседней комнате или в будуаре.

У Бетти при этих словах камень свалился с души; она очень боялась одна возвращаться в комнату, в которой скрылось ее второе я.

— Я позвоню вам завтра утром, — сказал врач, — постарайтесь, чтобы она оставалась в постели, во всяком случае, до моего прихода.

Как только он ушел, Бетти нашла в себе силы подняться по лестнице. Обведя комнату испуганным взглядом, она увидела соломенную шляпку и серое платье; больше ничего.

Она легла в постель, и, хотя сразу же с головой зарылась в подушки, долго не могла заснуть. Неприятные мысли мучили ее. Что означала эта странная встреча? Ее странные сны? В чем причина таинственных явлений, с ней происходящих? Объяснение, что она подвержена сомнамбулизму, оказалось несостоятельным. Других же объяснений она не находила.

Только к утру она задремала.

Когда пришел доктор Гровс, — это случилось около одиннадцати часов, — Бетти изъявила желание поговорить с ним с глазу на глаз.

— О! — сказала она ему. — В последний раз все было плохо, гораздо хуже, чем прежде. Я не ходила во сне. Кто-то, пока я сплю, принимает мой облик.

— Кого вы имеете в виду? Одну из ваших горничных?

— Нет, нет. Я встретила ее прошлым вечером на лестнице, что и стало причиной моей слабости.

— Кого именно?

— Своего двойника.

— Это невозможно, мисс Маунтджой.

— Но это так! Я видела его так же ясно, как вижу сейчас вас. Я спускалась по лестнице в холл...

— И вы увидели саму себя! Свое прелестное милое личико, отразившееся в зеркале.

— На лестнице нет зеркала. А кроме того, я была одета в халат из шерсти альпаки, а на моем двойнике был мой жемчужно-серый костюм и моя соломенная шляпка. Он поднимался мне навстречу, когда я начала спускаться.

— Расскажите мне все поподробнее.

— Вчера, — где-то за час до того, как мне нужно было одеваться, — я пошла в комнату для занятий. Я плохо помню географию, и собиралась найти карту и посмотреть, где находится Хенли, поскольку, как вы знаете, мы собирались отправиться туда на регату. В то время, как я смотрела в атлас, на меня опять навалился сон. Когда я проснулась, уже настал вечер, горели газовые лампы. Я испугалась, выбежала на площадку и услышала голоса вернувшихся из Хенли; я стала спускаться по лестнице и столкнулась со своим двойником, который поднимался мне навстречу. Он прошел мимо меня и скрылся здесь — в моей комнате. Таким образом, это может служить доказательством того, что я не сомнамбула.

— Но я никогда этого и не утверждал. Более того, я ни на секунду не допускал такой возможности. Если помните, это было ваше собственное предположение. Я вам сказал тогда, и повторяю это сейчас — вы страдаете провалами в памяти.

— Этого не может быть, доктор Гровс!

— О Господи, почему?

— Потому что мой двойник был одет в костюм, в котором я собиралась отправиться на регату.

— Если вы меня выслушаете, мисс Маунтджой, я предложу вам вполне удовлетворительное объяснение того, что с вами происходит. Удовлетворительное в том смысле, чтобы вы поняли суть случившегося с вами. И вовсе не означающее, что ваше состояние является удовлетворительным.

— Хорошо, я вас слушаю. Я не могу пребывать в постоянном неведении.

— Так вот, юная леди. За последнее время у вас несколько раз случались провалы в памяти. Вы совершенно не помнили о том, что сделали, куда ходили, с кем и о чем разговаривали. Но последний случай — несколько отличен от предыдущих. Провал в памяти случился после возвращения, и вы забыли происшедшее только после того момента, когда склонились над атласом.

— Да.

— По возвращении, как сказала мне ваша тетушка, леди Лейси, вы быстро поднялись к себе, переоделись и сменили ваш костюм на...

— Халат из шерсти альпаки.

— Халат из шерсти альпаки, да. Затем, когда вы снова отправились в холл, к вам вернулась память, но воспоминания о том, что происходило в течение дня, перепутались. Помимо всего прочего...

— Но мне ничего не припомнилось...

— Вы отчетливо вспомнили только одно, — что поднимались по лестнице в вашем...

— Жемчужно-сером костюме с алой лентой и соломенной шляпке.

— Совершенно верно. Вы вспомнили себя, поднимающейся наверх в этом костюме, чтобы сменить его на халат, в котором были одеты утром. Это воспоминание предстало перед вами видением, хотя на самом деле вы ничего не видели. Мозг спроецировал на сетчатку глаза воспоминание, как будто это было реальное изображение. Такие вещи случаются, притом не так редко. В случаях белой горячки...

— Но у меня не бывает белой горячки. Я не употребляю спиртное.

— Я этого и не утверждаю. Однако, позвольте мне продолжить. В случаях белой горячки, пациенты воображают, что видят крыс, чертей и прочие объекты. Они кажутся им реальными, они полагают, что видят их в действительности. Но на самом деле это не так. Это просто картинки, которые мозг посылает на сетчатку глаза.

— И вы полагаете, что я в самом деле была на гонках?

— Я в этом уверен.

— И то, что я танцевала на балу у леди Бельгрейв?

— Совершенно очевидно.