| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Пограничник прошел до конца салона, собрал все паспорта и ушел. Потянулись томительные минуты ожидания. Ромка лениво смотрел в окно, за которым уже давно рассвело. Ничего интересного за окном не было. За оградой таможни виднелись какие-то редкие деревья и сараи.
Вдруг внимание мальчишки привлекли какие-то звуки снизу. Приподнявшись, Ромка глянул вниз.
Ух ты... Багажное отделение было открыто, возле него стоял польский солдат... с овчаркой на поводке.
Парнишка ужом извернулся к задним креслам.
— Катька! Пани Собачинская пришла.
— Где?! — вскочила Катюшка с места и, плюхнувшись обратно на сиденье, завертелась ужом.
Брат смотрел в окошко, поэтому и нос сестренки вскоре прилип к оконному стеклу.
Очевидно, любопытство — чувство заразное. Подхватив этот "вирус" от детей, папа тоже едва не кинулся к окну смотреть на собаку. Но окно было далеко, не лезть же через сына. И папа сделал вид, что овчарок этих он уже видел-перевидел, ничего особенного.
— Овчарка! А что она делает? Она чемоданы и сумки проверяет? Да? — все вопросы хоть и заданы были достаточно громко, предназначались только впереди сидящему брату.
Катька подумала о своем рюкзачке — там овчарка вряд ли нашла бы что-нибудь для себя интересное, ни колбасы, ни мяса у девочки не было.
Скорее всего и в сумках пассажиров тоже ничего вкусного не было, потому как собака вела себя очень спокойно, держась с каким-то необыкновенным собачьим достоинством.
— Да, ты правильно догадалась, — похвалил дочку пап. — У собак очень хороший нюх.
Уточнять, что именно ищет пёс, он не стал, это не для детских ушей
Собака немного постояла у автобуса, а потом солдат ее увел. Снова стало скучно. Ромке казалось, что поляки проверяют документы дольше, чем белорусы. И даже стало немного страшновато: а вдруг найдут у кого-то что-то неправильное или незаконное, и что тогда? Не пустят в Польшу, и придется возвращаться домой, ничего не увидев.
Но к счастью, ничего такого не произошло. Ромка услышал, как с шипением закрывается передняя дверь.
— Ну вот, друзья мои, поздравляю, мы прошли пограничный контроль, и наше путешествие продолжается! — объявил Андрей Аркадьевич. — Сейчас я раздам ваши паспорта, и мы тронемся в путь. Убедительно прошу не засыпать. Во-первых, потому что я сейчас расскажу важные организационные вопросы. Во-вторых, приблизительно через четверть часа у нас будет техническая остановка в Поджарах.
И он пошел по проходу, раздавая туристам их документы.
Собаку увели. Потом вернули паспорта.
Катя проводила взглядом красные книжечки до папиных ладоней и переключилась на свой рюкзачок. Если не спать, то надо же что-то до этой самой Поджары делать. За окном проплывал совершенно не интересный пейзаж. А в дорожной сумочке лежали всякие нужные вещицы.
А вот Ромку переполняло волнение: какая-такая будет эта настоящая заграница. Пока ехали по Бресту, ощущения заграницы не было. Необычности были, а заграницы не было. Наверное потому, что Брест с его крепостью для мальчишки был необсуждаемо НАШИМ городом. А теперь они за границей без всяких скидок.
Вот Андрей Аркадьевич раздал паспорта, вернулся на свое место, автобус выехал с контрольно-пропускного пункта, и...
Оказался в какой-то сельской местности, на первый взгляд от России не отличимой. Даже вывеска на единственном в поле зрения домике: HOTEL, в Ромкиных краях попадалась сплошь да рядом. А сам домик вполне мог стоять на трассе Москва-Нижний Новгород.
Дома такие же, деревья такие же, трава такая же...
И это заграница?
Андрей Аркадьевич между тем завел сложный и скучный разговор о правилах поведения. Когда ехали по Бресту, он так интересно рассказывал о том, что они видят, а сейчас даже не пытался ничего объяснять. Мальчишке пришлось полагаться только на свои глаза. Хотя вскоре оказалось, что и через уши приходит кое-что интересное.
Забавно было узнать, что по-польски магазин это "склеп". Хорошо хоть не "могила" А обменный пункт "кантор". Так звали главного злодея в повести Владислава Крапивина "Заставе на Якорном Поле". Точнее не злодея... Хотя все равно злодея, ведь нее давал мальчику Ёжики найти маму.
Но это было не более чем приятной случайностью. А так разговор шел про взрослые вопросы. И Ромке все сильнее хотелось, чтобы все снова стало как в Бресте. Вот в дали за полем востроглазый мальчишка подметил деревеньку и башню. Интересно, что это за башня? Может, Андрей Аркадьевич знает? Сейчас, конечно, ему не до этого, но потом надо будет попробовать его спросить...
А Андрей Аркадьевич действительно был занят очень важным делом. От Тересполя до Поджар немногим больше 20 километров. Если без задержек, то автобус проходит это расстояние меньше чем за 20 минут. Так что гиду нужно было успеть подготовить группу к технической остановке так, чтобы потом на трассе не возникало сожаления, что им чего-то не объяснили. И просьб сделать до Варшавы еще одну техническую остановку тоже не возникало бы. Это в планы экскурсовода не входило.
Катя копалась в своем рюкзачке, перебирая пальчиками блокнотики, упаковочки, карандаши с фломастерами и прочие мелочи, и тоже услышала, как Аркадьевич рассказал про магазины и место, где меняют деньги.
Катю больше заинтересовало первое, и она спросила маму:
— Мам, мы тоже в склеп пойдем? А там какие деньги нужны? Настоящие или... нерусские?
Услышав за спиной эту фразу, папа даже рот зажал рукой, чтобы невзначай не рассмеяться. Да, иногда Катюша такое скажет, хоть стой, хоть падай.
Мама, как обычно, слушала наставления внимательнее всех, стараясь запомнить максимально о местных особенностях, что бы ненароком чего-нибудь не сделать не так и не вызвать этим проблем. Слушала, пока Катя не решила открыть рот...
Свете стоило большого труда, чтобы не рассмеяться от слов дочки.
— Конечно, Катюша, пойдём и посмотрим, что там есть. Но русские деньги здесь уже не принимают. Придётся посетить обменный пункт.
А Катя искренне не понимала. Сам факт, что настоящие деньги где-то не принимают, с трудом укладывался в голове Кати, но она уже частично привыкла к этой мысли, потому что Ромка даже показывал ей в интернете, какие бывают ещё деньги.
Поля сменялись перелесками, перелески полями. Промелькнуло невдалеке и небольшое озерцо. Башня вдали то пропадала, то снова появлялась, будто автобус объезжал ее по кругу. Так оно и было на самом деле, только Ромка этого не подметил из-за большого радиуса этого круга. Зато мальчик сумел разглядеть, что эта башня возвышается над небольшим строением. Ромка решил, что это церковная колокольня.
Наконец, за окном проплыл информационный щит, сообщавший, что впереди круговая развязка, и прямо по курсу — Warszawa, то есть Варшава. Это было интересно. Ромка решил наблюдать за указателями. Варшава в нем шла второй строкой, до нее оставалось 192 километра. Первым шел какой-то город с двойным названием, до него было всего ничего: тридцать девять кило. А два других города были совсем далеко: 485 и 676 километров соответственно.
Андрей Аркадьевич принялся рассказывать о том, что можно покушать в Поджарах. Ромка слушал в пол уха, сейчас его куда больше занимало происходящее за окном. Мальчишка всем нутром чувствовал, что поля и перелески и домики вдали просто обязаны смениться чем-нибудь интересненьким.
Поля и перелески и домики вдали сменились выездом на мост над железной дорогой. Судя по обилию стрелок перед местом, там справа находилась станция. Ее не было видно, заслоняли дома. А позади домов шприцем возвышалась башня. которую Ромка подметил сразу после границы.
Нет они серьезно что-ли круг нарезают? Зачем???
А Николай Сергеевич сделал из рассказа руководителя группы практические выводы:
— Кстати, дети, а вас не пора ли кормить? Правда, и на кафе у нас денег пока нет... Так что, обменник прежде всего. Потом кафе, а потом магазин. Верно, милая?
Последний вопрос, естественно, был адресован уже не детям, а жене.
— Да, так правильнее всего, — согласилась Светлана Максимовна.
— Я пока не хочу пока есть, — честно ответил Ромка. Было еще слишком рано, аппетит в мальчишке еще не проснулся. — А если что, то у нас же еще бутерброды остались.
Выразив таким образом свое мнение, парнишка снова перенес внимание за окно. Благо там быстро нарисовался очередной информационный стенд, сообщавший о том, что дорога налево ведет на Варшаву, а направо в другой город. Ромка даже прочитал его название: Terespol, то есть Тереспол. Или, наверное, Тересполь. Не говорим же мы Севастопол или Симферопол.
Папа так смешно это сказал, как будто Катю и Рому надо кормить с ложечки — за маму, за папу. Девочка такое в кино видела, а чтоб их так, уже не помнила, они давно уже все сами делают, кажется, что прямо вот с рождения почти.
— Я как Ромка, — быстренько села на хвост брату Катюшка, которая тоже очень любила бутерброды, особенно в дороге и за компанию.
Папа не слишком удивился такому ответу — иногда аппетит у детей просыпался только за столом, и попробуй их еще туда доставить.
— Ну, было бы предложено, — успокоился он, выполнив родительский долг на ближайшие несколько минут. — Только потом не ныть.
— Мы никогда не ноем, — хором произнесли ритуальную фразу оба ребенка.
Вопрос был закрыт.
Обрадованный тем, что насильно завтракать не заставляют, Ромка снова уперся взглядом в окно. Редкие одноэтажные домишки подступили к самой дороге. Снова промелькнул указатель о том, что Варшава вперед и налево, а Тересполь направо, а вслед за ним и поворот. И хотя уходящая на Тересполь дорога была шириной в одну полосу в каждую сторону, на перекрестке были оформлены аж два "островка безопасности". Ромка даже представить себе не мог, что такое случается.
http://s4.postimg.org/ew6dp5kj1/screenshot_57.jpg
Видимо, у отца и сына мысли часто совпадают, и папа озвучил то, о чем Ромка только подумал:
— Да, интересно как... Что-то я не встречал такие островки безопасности у нас в Нижнем. В лучшем случае, краской разметку сделают. А тут плиткой выложили, молодцы.
— Да, так красивее, — согласился Ромка. — И вообще тут все какое-то...
Мальчишка задумчиво умолк, подбирая слова.
— Словно немного игрушечное.
Объяснения Андрея Аркадьевича и дорога между тем шли своим чередом. После развилки пейзаж ничуть не сменился, разве что вскоре они переехали по мосту то ли над ручьем, то ли над лренажной канавкой. Но мост, как и островки безопасности, был сработан со стратегическим запасом, словно под ним протекала приличных размеров речонка.
— Игрушечное? — переспросил папа и задумчиво потер бороду. — Хм, пожалуй. Что-то в этом есть. Я бы сказал, что поляки очень аккуратные. Всё у них такое... и дома, и дороги. В лесу я у них не был, но подозреваю, что и там все ухожено и вычищено.
Катюшка ко всем разговорам не прислушивалась, но кое-какие фразы и слова сами выцеплялись её избирательным восприятием.
Вот и сейчас она представила себе ухоженный лес совсем не в том смысле, который имел в виду папа. Лес был вытоптан, трава примята и кругом следы тех, кто его "уходил". Но хоть не намусорил. У Кати не было причин не верить папе — вычищено, значит, чисто.
А Светлана Максимовна только вздохнула. Коля до сих пор оставался большим мальчишкой, способным во время объяснения важнейших правил путешествия отвлечься на посторонний разговор с детьми. Вот так и получается, что путешествует она с тремя ребятами: двумя маленькими и одним взрослым. Впрочем, ее это не угнетало, своего мужа она любила таким, какой он есть, его достоинства перевешивали недостатки, а её достоинства позволяли эти недостатки нейтрализовывать. Одного человека, внимательно прослушевшего правила поведения на семью вполне достаточно. Так что пусть Николай уделит внимания детям.
Ромке папино сравнение показалось довольно интересным, но слишком взрослым. Просто аккуратно и вычищено это же слишком скучно, а вот игрушечный мир, это увлекательно. Пока мальчишка думал, как это лучше объяснить, автобус проехал мимо еще одного щита. Расстояние до Варшавы уменьшилось на два километра. Но не это было самое интересное. Ромка успел прочитать верхнюю надпись: Bia?a Podlaska 37.
С победным видом он повернулся к родителям и сестре.
— Скоро город будет. Через тридцать семь километров. Биала Подласка называется. Интересно, а остановка у нас будет до него или после? А может прямо в городе?
Игрушечные домики игрушечными домиками, но на настоящий город Ромка бы сейчас с удовольствием посмотрел.
— Биала — это, наверное, Белая, — задумчиво предположил Николай Сергеевич. — А что такое "Подласка", это непонятно. Похоже на "подлесок". А может, оно и совсем иначе звучит. Ты же у нас по-чешски читаешь, а мы всё-таки едем по Польше.
— Не, пап. Я не по-чешски читаю. Я транс-ли-те-рирую с латинского алфавита, — важно ответил мальчик.
Сложное слово он выучил на уроках английского. А то, что читать по-английски или по-чешски в Польше смысла не имеет, он понимал с самого начала. Транслитерировать, впрочем тоже. Папа прав, скорее всего город называется как-то иначе.
Но за всеми этими разговорами Ромка не забывал главного: смотреть в окно и отмечать все интересное. Очередным интересным оказался мост и речка под ним. Немного пошире, чем в первый раз, но все равно — Переплюйка.
Андрею Аркадьевичу быть экскурсоводом нравилось намного больше, чем быть руководителем группы. Но выбора не было, сейчас ему приходилось быть единому в двух лицах,. И сейчас было очень важно, чтобы туристы выслушали все инструкции, а главное, прочувствовали их и запомнили. Тут здорово помогал опыт и приобретенные с ним знания психологии.
— Друзья мои, я понимаю, что то, о чем я сейчас говорю, не особенно интересно. Мне бы тоже хотелось рассказывать вам о том, что мы сейчас проезжаем, благо есть о чем рассказать. Слева вы сейчас можете увидеть бывший пороховой погреб внешнего кольца обороны Брестской крепости. Сейчас в этом помещении очень стильное кафе. Но прошу вас, давайте все же сосредоточимся на организационных вопросах, чтобы потом больше к ним уже не возвращаться и наслаждаться тем, зачем вы и отправились в эту поездку: путешествием по Европе.
Ромка сразу оживился, но тут же разочарованно вздохнул. Слева, это ведь не их сторона. Ничего он не увидит, а если увидит, то толком не рассмотрит. Поэтому лучше даже не пытаться. Все равно как покажут полную вазочку мороженного, а съесть дадут только одну ложечку. Только себя дразнить, а потом расстраиваться. Нет уж, лучше не пробовать, а самому разглядеть что-то интересное на своей стороне.
Интересным пришлось назначить очередной дорожный щит, который сообщал, что прямо будет Варшава, налево населенный пункт с каким-то сложным названием, а направо... Ромка не сразу сообразил. BerezСwka. Да это же...
— Пап, а направо Березовка. Честное слово, Березовка. Вот так заграница.
— Ну, березы везде растут, — отозвался папа. — И у нас, и в Польше. Вот и названия почти одинаковые. Ром, ты уж потерпи, не отвлекай меня сейчас, дай дослушать Андрея Аркадьевича. А когда он закончит "родительское собрание", мы поговорим.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
