Прогнившие западные демократии поддались на эти уловки и принялись уговаривать чехов отдать Судеты Рейху. А когда президент Бенеш заупрямился, британская дипломатия перешла на язык запугивания. Перед угрозой немецкого вторжения Чехословакия оказалась в международной изоляции. Передать Судеты Германии требовали уже четыре крупнейшие европейские страны — Англия, Франция, Италия и сама Германия. К их голосу присоединялись Испания и Венгрия.

Чехам ничего не оставалось, кроме как подчиниться. 1-го октября Судетская область со всеми сооружениями и укреплениями, фабриками и заводами, а также прочим имуществом, вошла в состав Рейха. Судетский кризис благополучно разрешился. Возвращаясь домой из Мюнхена, премьер-министр Англии Чемберлен хвастливо заявил: "Я принес мир этому поколению".

"Дулю с маслом ты им принес, а не мир", — мысленно ответил ему Сталин.

3-го октября из США пришли новости о новых приготовлениях к войне. Не иначе как Рузвельт хотел поддержать Германию в Судетском кризисе... Но как всегда, американская мировая полиция действовала с опозданием.

Промышленный потенциал Германии с учетом новых приобретений в Австрии и Чехословакии значительно возрос. Это позволило выделить дополнительные средства на подготовку высшего офицерского корпуса {заказал серию штабов II-го уровня}. Также 4-го октября Кригсмарине получил значительные бюджетные средства на постройку только что разработанного сверхтяжелого линкора {VII-й уровень}. Сталин не прогадал — корабль будет спущен на воду в июне 1940-го года, в самый разгар битвы за Англию.

А 14-го ноября закончилась эпопея с масштабным строительством заводов. Счастливый донельзя Сталин отправил всех в досрочные новогодние каникулы.

Глава двенадцатая, в которой на расширенном заседании кабинета министров подводятся неоднозначные итоги индустриализации

С приходом к власти Сталина у министров и высших военных чинов Рейха сложилась такая традиция. Каждый год, седьмого января, они устраивали совещание...

В этом году министры с любопытством смотрели на своего нового коллегу — Ганса Остера, сменившего Вильгельма Канариса на посту главы внешней разведки. Новенький сидел пока тихо, внешне ничем не проявляя своего беспокойства.

В комнату вошел Сталин. Министры встали, приветствуя своего вождя. Ответив им кивком головы, Сталин прошел к своему месту и сел. Не откладывая в долгий ящик, он дал слово Хальмару Шахту.

— Господа, за последние три года Германия сделал огромный скачок вперед, — начал министр промышленности. — Благодаря строительству новых заводов, самоотверженной работе наших ученых, четким действиям правительства по централизации экономики, а также территориальным приобретениям Рейха в Австрии и Чехословакии, наш промышленный потенциал вырос по сравнению с 36-м годом более чем в два раза и составляет на данный момент 361 единицу! С чем я, собственно, и поздравляю вас, великий немецкий народ и самого себя.

{Базовый ПП был 227. эффективность — 60%, из которых 25% приходилось на долю централизованной экономики, 15% — разработки ученых, 10% — способности самого Хальмара Шахта, и по 5% обеспечивали "рабочая лошадка" Рудольф Гесс и новый глава внешней разведки Ганс Остер. Нетрудно подсчитать, что из 361 фактического ПП 96, то есть четверть, были получены в итоге индустриализации}

Министры зааплодировали. Хлопал и Сталин — он был очень доволен результатами.

— Теперь, господа, позвольте мне представить вам моего помощника, — продолжал Хальмар. Новенький встал. — Знакомьтесь, это Ганс Остер. Рекомендую. Весьма способный человек, специалист по промышленному шпионажу. Его способности отныне будут приносить пользу Германии {+5% ПП}.

Ганс Остер кивнул в ответ на приветствия своих новых коллег и сел. Но это были не все новости Хальмара.

— К сожалению, это еще не все. Во-первых, возросшая промышленная мощь требует все больше ресурсов, нехватку которых уже не могут возместить наши союзники. Во-вторых, мы выполнили только первые два пункта поставленной три года назад задачи — отстроили 60 заводов и обеспечили максимальную отдачу от промышленности Рейха. Однако, хотя умелыми действиями отдела государственной пропаганды общественное мнение целиком поддерживает наши военные устремления {ястребизм на максимуме}, ученые не справились со своей задачей. Конвейеры стрелкового вооружения и бронетехники, определенные в качестве первоочередной задачи, будут готовы только в конце этого года.

{Парочка комментариев. План мой был прост — построить 60 заводов к 39-му году. И примерно в это же время я рассчитывал открыть конвейеры стрелкового оружия и техники, чтобы в огромных количествах клепать мотопехоту. В мае 37-го у меня уже были Advanced Machine Tools — технология 38-го года. Далее разработка в этой ветке проводились без остановки, а когда мог, я вел и параллельные исследования, используя крутые немецкие КБ. Но, как говорится, чем дальше в лес, тем толще партизаны — то есть, штраф за опережение сроков. Ни разу мне не удалось открыть тех, более чем на год раньше, чем это предусмотрено игрой. Assembly Line Experimentation был изучен в начале 39-го, а далее я одновременно запустил Vehicle Assembly Line и Small Arms Assembly Line. Это трудные для изучения мощные техи, и готовы они были только к концу 39-го.

Мораль — поспешишь, людей насмешишь. Из-за гонки за конвейерами я прилично отстал от Японии — она потом снабжала меня техами. Но все же, хотя главной задачи, получить конвейеры к 39-му, я так и не достиг, изучить целых три теха 40-го года (Assembly Line Experimentation, Vehicle Assembly Line и Small Arms Assembly Line) хотя бы к концу 39-го — это большое достижение. По крайней мере к войне с Советами я был полностью готов, понастроив целую орду на колесах.}

Закончив доклад, Хальмар Шахт сел. Сталин откинулся на спинку кресла. Что ж, похоже, войну придется отложить на годик. Но это вроде неплохо — можно будет попытаться еще что-нибудь отобрать, что называется, "на шару". Авось опять прокатит? Но в любом случае, необходимо пересмотреть план военного строительства.

Следующими докладывали главнокомандующие вермахта, люфтваффе и Кригсмарине.

Лучше всех дела обстояли в ведомстве фон Сименса. Имея 28 авиадивизий, люфтваффе были самой многочисленной воздушной армией во всем мире. К сожалению, вся тактическая авиация была оснащена устаревшими самолетами. Также до сих пор не прошли модернизацию половина авиадивизий перехватчиков. Зато в частях, оснащенных многоцелевыми истребителями и штурмовиками, стояли на вооружение сплошь новейшие машины, о чем фон Сименс не преминул с гордостью сообщить.

Адмирал Редер был не столь оптимистичен. За три года его ведомство получило только транспорты! Но строящиеся на верфях два авианосца и сверхтяжелый линкор внушали оптимизм.

Последним выступал Вальтер фон Браухич — самая большая шишка в вермахте и апологет маневренной танковой войны. Он доложил, что в случае немедленной войны Рейх может рассчитывать на 20 пехотных и 3 танковый корпуса. Причем 7 пехотных австрийских дивизий до сих пор не прошли переоснащение и вооружены винтовками образца Первой Мировой Войны, а один из танковый корпусов укомплектован только на треть и на самом деле представляет собой всего лишь танковую дивизию... Из частей специального назначения Германия располагает двумя полностью укомплектованными горными альпийскими корпусами, шестью гарнизонными и двумя штабными дивизиями. Все. Больше у Рейха ничего нет. В конце доклада фон Браухич выразил надежду, что закончившаяся индустриализация позволит направить большие мощности на нужды армии, иначе с 81 имеющейся дивизией Германии трудно придется в предстоящей войне.

Сталин заверил присутствующих, что уж теперь-то на обороноспособность страны будут работать все силы Рейха. Тотчас же был подписан приказ о большой морской программе. К строящимся авианосцу и линкору присоединились серии эсминцев, легких и тяжелых крейсеров. У Германии будет сильный океанский флот! Кроме того, были заложены шесть серий подводных лодок дальнего радиуса действия.

Люфтваффе получал мощный заказ на одновременное строительство четырех авиадивизий многоцелевых истребителей в дополнение к уже имеющимся сериям штурмовиков, перехватчиков и все тех же многоцелевых истребителей.

Вермахту были выделены средства сразу на три серии новейших танков {III-го уровня}, а также на две танковые дивизии, должные доукомплектовать неполный танковый корпус. Основные средства вермахт получит в марте, сразу после разработки доктрины маневренной войны, которая даст возможность посадить пехоту в грузовики {технология Basic Motorized Division} — к тому времени как раз закончится строительство четырех мультироликов.

Также в течение года будут выделены средства на обновление парка истребителей-перехватчиков и тактических бомбардировщиков, а также на переоснащение австрийских пехотных дивизий.

Через несколько дней после совещания в Берлин пришло известие о том, что Япония замирилась с Синг-Канем. В тот же день фон Нейрата на посту главы МИД сменил Риббентроп {бонусы к Influence}, которому была дана четкая установка на скорейшее сближение с Японией и ее чертежами.

Но сначала новому иностранных дел мастеру пришлось решать торговые задачи. У Германии больше не было возможности удовлетворить свои потребности в ресурсах, кроме как продавать за границу военное имущество. В итоге с СССР было заключено больше соглашение по поставкам 80 металла и 50 "рара" в обмен на 35 единиц военных припасов.

Глава тринадцатая, в которой Сталина преследует навязчивая мания, но политика Антанты приводит его в чувство

Раз уж повоевать в виду малочисленности вермахта пока не получалось, Сталин снова начал присматриваться к соседям, у кого что плохо лежит. Плохо лежала болезная Чехословакия, которой Судетский кризис вовсе не прибавил стабильности. Вождь народов решил воспользоваться этим. К тому же, на Чехословакию, точнее, на словацкую ее часть, заглядывался верный союзник Германии — Венгрия.

По достигнутой с Миклошем Хорти договоренности предполагалось одновременным вводом немецких и венгерских войск оккупировать Чехословакию с дальнейшим ее разделом. Удобный случай представился вскоре. 15-го марта в Берлине был задержан президент Чехословакии, и воспользовавшись неразберихой и хаосом власти, Сталин отдал приказ начать операцию.

Немецкие и венгерские войска входили в Чехословакию под предлогом возвращения национальных земель Венгрии. О судьбе Чехии никто не упоминал, но уже через несколько дней стало ясно, что вермахт вовсе не собирается покидать занятые позиции. Чехия была официально включена в состав Рейха. Словакия, как и договаривался Сталин с Хорте, досталась Венгрии.

"Я — бог! — подумал наш герой. — Нет, иначе и быть не может. Сначала Австрия, затем Судеты. Теперь вот — Чехия. И все без единого выстрела. Зачем я вообще армию строю?"

Чтобы проверить только что сделанное открытие, Сталин 25-го марта потребовал от Литвы передать Рейху порт Мемель с прилегающими территориями. Литва тотчас согласилась! Какие еще могут быть сомнения?

Снедаемый завистью Муссолини потребовал того же от Албании. "Куда ты лезешь, сынок? — думал по этому поводу Сталин. — Ты же не бог". Вождь народов оказался прав. Дуче богом не был, и маленькая страна, у которой даже не было армии, в грубой форме отказала итальянскому диктатору в его необоснованных притязаниях. Началась война.

Опьяненный безнаказанностью, Сталин потребовал у Польши передать ему Даньцигский коридор для надежной связи Кенигсбергского анклава с Рейхом. К превеликому удивлению вождя народов, Польша не только отказала его притязаниям, но и обратилась за помощью к Антанте. Самое мерзкое заключалось в том, что Польша получила такую помощь, став 30-го марта одним из полноправных членов Антанты, и теперь война с поляками автоматически означала войну с Францией и Англией.

Эта неудача обескуражила Сталина. Как так можно? Неужели он не бог, а всего лишь везучий выскочка? "Ну уж нет, я покажу им, кто тут выскочка, — беседовал сам с собой наш герой. — Я еще сварю им адово зелье".

Глава четырнадцатая, в которой Сталин варит адово зелье

Все началось с попытки договориться с Гитлером. Мол, СССР и Германия должны быть друзьями, сферы влияния очень легко поделить — и тому подобная лапша, какую обычно вешают на уши в таких случаях. "Фигушки, — ответил Гитлер, — Хочешь воевать с Францией и Англией — пожалуйста. Но я гарантий никаких не дам. Если что, пеняй на себя".

Не особо огорчившись, Сталин вызвал к себе Риббентропа и спросил, как там дела с Японией. Дела обстояли очень даже ничего — Хирохито был одним из лучших друзей Сталина в мире. "Вот и отлично, действуйте".

21-го мая Япония, а вместе с ней Манчжурия, Менгуко и Китай торежственным маршем вошли в Ось.

Работы у дипломатов это ничуть не убавило. Необходимо было как можно скорее наладить обмен технологиями между двумя передовыми державами Оси, и в то же время снова начать переговоры с бесноватым.

В этот раз Гитлер серьезнее отнесся к предложению Сталина, но переговоры тормозились аналогичными посулами со стороны Антанты. СССР мог спокойно выбирать себе союзника. Гитлер сидел в Кремле и тешил свое самолюбие, ожидая, пока кто-нибудь не предложит устраивающую его цену.

Чтобы поторопить бесноватого, Сталин попросил японцев устроить несколько провокаций на советской или монгольской границе. И хотя сражения у Халкин-Гола закончились плачевно для японской армии, Гитлер призадумался. Тут Сталин сделал новое предложение, еще более выгодное, и лидер СССР согласился.

По секретному договору, заключенному 24-го августа, Советский Союз получал в свою сферу влияния всю Прибалтику, Финляндию, Бессарабию и восточную часть Польши. Германия же получала благожелательный нейтралитет СССР и стратегические поставки нефти. Что характерно, оба афериста считали, что оставили своего партнера в дураках.

Теперь у Рейха были развязаны руки, и Сталин мог начинать боевые действия против Польши, не опасаясь затяжной войны на два фронта. Наш герой довольно потирал руки.

Итак, как сказал камрад Блицкриг, "Дипломатические игры закончилися, началась война"

Часть вторая. Галопом по Европам.

Глава пятнадцатая, в которой Польша живет две недели, а DAIM преподносит еще один сюрприз

Война началась, словно по расписанию — 30-го августа 1939-го года, ровно в полночь. Оскорбительный ответ поляков на ультиматум Сталина не оставлял Германии выбора. Утром, как только рассвело, вермахт перешел польскую границу на всем ее протяжении. Пограничные сражения были выиграны малой кровью, и мобильные танковые корпуса, а также 5-й бронетанковый армейский корпус {в каждом таком корпусе не три, а девять дивизий — 3 танка и 6 мотопехоты} без помех рванули вперед.

Люфтваффе действовал превосходно, с первых часов захватив превосходство в небе. Немецкие штурмовики стали сущим проклятием для отступающих в беспорядке польских частей. Большую часть урона наносили не бомбы, а паника — заслышав звук приближающихся самолетов, поляки в ужасе разбегались, кто куда, бросая технику и военное имущество.