Цифровая пропасть. Затяжной прыжок.

Положил перед его глазами средний по размеру Камень Жизни и такой же Камень Крови, некогда прошедшие через руки Богини. Великими они не стали, но их характеристики заметно подросли. Хочет редкого и дорого — пожалуйста. Заодно узнаю, сколько они могут стоить. Едва взглянув на них, Рафиш опять надолго ушел в себя.

— У меня нет столько денег, сколько это стоит, — сказал он, возвращаясь к реальности через пару минут. — Но могу предложить кое-что вполне равноценное на обмен. Оно тебе может сильно пригодиться, особенно если ты общаешься с той целительницей, это как раз по её профилю.

Передо мной появились два каких-то непонятных серых балахона в виде мешков из плотной ткани с дыркой для головы. Первым желанием было бросить это уродливое непотребство на землю, чтобы вытереть подошвы сапог от грязи. Хотелось воскликнуть — 'и это дерьмо ты предлагаешь за те прекрасные камни?!' Придержав свои противоречивые чувства, направил луч перстня на 'это'.

'Полусимбиот-полупаразит', — появилась надпись вместе с рисунком какого-то странного то ли растения то ли гриба, совсем не похожего на то, что я сейчас видел.

Это нечто из той же серии, как и мои сапоги с поясом. Видя мой изменившийся взгляд, контрабандист стал рассказывать подробности:

— Команда пришлых где-то нашла и разграбила древний склеп. Там лежали два скелета одетые вот в это, — он кивнул на серые балахоны, — а также при них имелось оружие и драгоценности достойные королей. Естественно, свою добычу та команда не удержала. Другие ценности уже обрели своих достойных владельцев, а здесь нужен сильный и опытный маг жизни, иначе накинувший балахон на себя быстро умирает в страшных муках, будучи не в силах его снять. В старых легендах изредка упоминается о 'живой броне', меняющей свой облик по желанию своего хозяина, и не мне одному кажется — это именно она. Просто надо как-то суметь привязать её к себе. Когда я попытался договориться со своим знакомым Лакшом, известным своими исследованиями в области всего подобного целителем из Академии Граники, и прислал ему картинку с внешним видом этого, то за мной стали охотиться наёмники. Потому-то мне и не сильно хочется появляться в столице Лаиры. Бери, Димиус, не прогадаешь!

— Уговорил, языкастый, меняемся! — принять такое решение было для меня на удивление легко.

Да, даже не ограненные камни стоят здесь очень дорого, но этого-то добра я хорошо запас. А тут такие интересные перспективы открываются, да и просто повозиться интересно, невзирая на конечный результат.

Потом я продал Рафишу ещё несколько небольших изумрудов и желтых сапфиров на шестьдесят тысяч, получив теперь чек в свою банковскую книжку от него. Забавно было наблюдать, как тот врастал в неё прямо на глазах. Все надписи с него исчезли и только изменились цифры на первой странице книжки, отображавшие текущее состояние моего личного счёта. Несмотря на взаимное желание ещё немного пообщаться, наш мужской интим был нарушен зашедшей Лиявой. Она уже определилась со своим выбором и желала немедленно забрать покупки. Ну да, пока мужчины болтали о всяких пустяках, она набрала немножко той ткани, всего на пару платьев, немножко этой как раз на брючный костюмчик. Ещё той, этой и так далее, всего-то на каких-то полторы тысячи золотых в общем итоге. Всё равно ведь платить мне, а не ей. Деньги ей совсем не интересны.

Пока мы ходили по ярмарке и покупали ткани, наступил поздний вечер. Стемнело. Народу на улицах стало мало, утомлённые торговлей купцы попрятались по домам и дорогим гостиницам, покупатели разошлись по дешевым постоялым дворам и совсем уж бюджетным палаткам за городом. Мы возвращались в гостиницу, и до неё оставалось всего пара кварталов, когда улицу преградила пара наглых типов с оружием в руках. И вообще экипированы они были очень хорошо. Под длинными тёмными плащами из дорогой кожи поблёскивала качественная стальная броня, к которой я некогда даже прицениваться постеснялся, отираясь в оружейных рядах. Она на несколько тысяч потянет, причём не меньше трёх, если без магии. Однако тусклое голубоватое свечение прямо говорит — магия в ней есть и не самая простая, призванная только укрепить прочность металла. Наглецы демонстративно поигрывают кинжальчиками, которые по размеру куда ближе к коротким мечам, чем к кинжалам, причём в них тоже хватает магии, судя по красноватым вспышкам на узких лезвиях. Но и это ещё не всё, путь назад перекрывали ещё двое. Ментальное чутьё легко доносит идущие от них предвкушение скорой потехи. Лёгкой смерти они нам не дадут, даже если мы не станем сопротивляться. Слишком уж велико их желание насладиться чужой беспомощностью и страданиями. Интересно, откуда они взялись, и куда смотрит городская стража?

— Так, двадцать второй, быстро скинул с себя всё шмотьё на землю, тогда уйдёшь на перерождение практически без боли, — довольно скалясь, обратился ко мне один из разбойников. — А вот твоя куколка может раздеваться не торопясь... — наглецы похотливо захихикали.

Драка совершенно не входила в мои нынешние планы. Эти глупцы просто ещё не поняли, с кем связались. Куда им до вампиров, учивших меня. Зато потом всю ночь разбираться с городской стражей, которая обязательно появится в самый неподходящий момент по закону подлости. Поди, докажи ей, что ты не верблюд, и они первые хотели напасть. Да и раскрываться не хочется, я и вправду для всех сейчас выгляжу как двадцать второй, а тут вдруг такой отчаянный героизм, один против четверых. Мысленно дублирую пальцовку Богине — 'применяем приём ноль, ты первая'.

— Стой, сука!!! — заорал первый разбойник, когда мимо него пролетели два едва видимых глазом вихря.

Ничего другого он просто не успел сделать, даже руку с кинжалом в нашу сторону не протянул. Через пару мгновений его поддержали своими криками остальные, но мы уже были далеко.

— Почему ты их не убил? — гневно спросила Лиява, когда мы оказались в своём гостиничном номере.

Её возмутил мой постыдный поступок, совершенно недостойный настоящего мужчины. Она кипела и требовала объяснений.

— Я пока ещё не знаю тех, кто за ними стоит, и кто должен заплатить деньги, — ответил ей совсем не то, о чём думал сам, новая неожиданная мысль сама выскочила на язык.

Богиня приоткрыла рот и смотрела в мою сторону удивлёнными глазами, сказанных слов ей не хватило даже для образования видимости понимания, но всю серьёзность произошедшего события она уже ощутила.

— С какой стати эти уроды не опасаются стражи? — продолжил объяснять. — За разбойное нападение в городе пойманных игроков могут публично казнить. Они не умрут навсегда, но потеряют своих персонажей и все деньги, вложенные в них вместе с вещами. Им придётся начинать игру с нуля. А эта компания имела немало уровней и была богато прикинута. Магические вещи и оружие здесь очень дороги. Наверняка они договорились с кем-либо из городского магистрата, и теперь стража смотрит сквозь пальцы на все их 'забавы'. Если бы я их сейчас просто убил, как ты хотела, они бы завтра возродились и опять взялись за своё, а у нас появились бы новые проблемы. Вот когда я выясню, кто их здесь прикрывает — тогда-то мы их и накажем, заодно неплохо заработав на восстановлении справедливости.

— Я всегда знала, ты у меня самый умный и самый лучший хозяин, — Лиява кинулась ко мне на шею, резко сменив гнев на милость, переходящую в страсть.

После чего решила отблагодарить чисто по-женски, но так и не смогла довести до полного изнеможения, хотя и очень старалась. С сильными магами жизни такое трудно сделать даже Богиням. Когда она уснула, я осторожно выбрался из её объятий. Спать не хотелось, наоборот, лежащая в сумке загадка 'живой брони' манила как можно скорее прикоснуться к ней.

'Так-так, теперь понятно, почему этот полупаразит стремится сразу проглотить того наивного глупца, кто сдуру оденет его на себя — он же просто сильно голоден. Сколько же веков его не кормили?' — достаточно было прикоснуться к серому балахону, чтобы ощутить его основное желание. Он легко пил из меня жизненную силу и не собирался этого прекращать. Ладно, пей, мне не жалко, запас есть... 'Да уж, такой большой наглости сложно было ожидать!' — балахон удовлетворился, только вытянув из меня три четверти имеющегося запаса, то есть чуть меньше миллиона условных единиц. Но одной жизненной силы ему было мало, срочно требовались какие-то дополнительные элементы. Опять прислушавшись к идущим от него ощущениям, полез за эликсирами. Ценное содержимое трёх склянок впитались в непонятную ткань без всякого остатка, даже не увеличив её веса. Куда всё это исчезает... 'Так, а теперь ещё что тебе надо? Металл? Какой? Однако у тебя и аппетиты, дружок, скромнее надо быть, скромнее...'. Почти целый килограмм сырого истинного серебра, полтора мифриловых безделушек, так и не ставших амулетами и утащенных мной из захламлённого склада всякого барахла у Первомага, золотая цепочка, некогда имевшая в себе сложнейшие магические плетения, разрушившиеся от времени — почти сто грамм золота и красивая, но совершенно бесполезная брошка из платины. Пришлось скормить этому ненасытному проглоту почти все имеющиеся запасы редких металлов, собранные с огромным трудом, прежде чем он полностью насытился. Цвет балахона неожиданно изменился с серого на золотистый с переливами синевы, и от него повеяло сильным желанием обрести нового хозяина. Только я не поспешил накидывать его на себя, решив ещё немного пообщаться с ним без плотного контакта. Положив сверху сразу две руки, представил желанную форму. Не сверкающих мифриловых доспехов или солидного камзола богатого купца, а изысканного платья из зелёного бархата, о котором Лиява за предыдущий день прожужжала мне все уши, так сильно ей хотелось его обрести. Стоило сформировать в сознании нужный образ и передать его магическому существу, то мгновенно приняло требуемую форму. И куда, интересно, подевался весь тот металл, который был им поглощён — платье казалось совершенно невесомым. А теперь взглянем на него вооруженным глазом перстня-определителя:

'Ещё до великой войны диких племён в горах Архадала жил Великий Целитель Хабапат. Он так уставал от чужой боли и страданий, потому всегда хотел уединиться, но народная молва постоянно тянула к нему людей. Некоторые желали обрести здоровье и красоту, другие были наслышаны о богатствах самого мага. И если первых он иногда принимал и даже помогал им, то вторые серьёзно докучали ему. Чтобы лихие искатели чужих богатств перестали беспокоить, Целителю пришлось нанимать бойцов. Охрана постепенно росла, но и разбойников становилось больше. На содержание и обеспечение полноценной дружины уходили большие деньги. Снова маг принимал идущих к нему со всех сторон больных и увечных, а все заработанные средства тратились на войско, постоянно воюющее с многочисленными шайками разбойников. Маленькое горное поселение, где он некогда хотел скрыться, постепенно превратилось в настоящий город с высокими каменными стенами. Хабапату опять захотелось убежать на самый край света, чтобы о нём все позабыли. Но он был мудрым человеком, потому сначала решил создать для себя персональную охрану из неуязвимых воинов, способных справиться с любыми разбойниками малым числом. Он знал многочисленные способы укрепления человеческого организма, дабы один его воин стоил дюжины чужих. Однако лучшим воинам требовалось лучшее оружие и броня, а лишних денег у мага к тому времени уже не было. И тогда он решил сделать доспехи сам, пользуясь магией для изменения живых существ. Пять лет ушло на опыты, в результате которых маг сумел создать один изменяющийся живой организм из нескольких других. Так впервые и появились 'живые доспехи Хабапата'. Из легенд до нас дошли сведения о численности личного отряда телохранителей странствующего по миру Великого Целителя, насчитывающего полную дюжину бойцов, облачённых в непробиваемую броню'.

Занятная история. Как бы нам с Лиявой не оказаться в подобной же ситуации. Стоит только один раз допустить промашку и придётся постоянно убегать и защищаться. Но мы попробуем справиться собственными силами, благо они есть. Итак, что там перстень пишет дальше:

'Симбионт-метаморф. Способен принимать форму любой одежды и доспехов, если ему хватает строительного материала. Питается аурой и жизненной силой хозяина, изредка требует других питательных элементов и металлов. Обеспечивается великолепная защита от физических повреждений (в форме доспехов) и заметное ослабление магических атак прикрываемого симбионтом участка тела (во всех остальных формах), пока у симбионта и его хозяина имеется жизненная сила. Возможно дополнительное внедрение плетений 'интегральной магии''.

Хм, не идеал, конечно, но весьма близко к нему, и его можно немного усовершенствовать с помощью магии. Если внедрить в него 'универсальный щит силы' — вот тогда действительно получится идеал. Остаток ночи ушел на окончательный расчёт и внедрение необходимых плетений, дабы собрать воедино рабочую магему щита, благо к тому моменту запущенные в вычислителе ещё три дня назад процессы уже были близки к своему завершению. К пробуждению Богини я всё же успел закончить работу, изрядно умаявшись при этом. Внедрение щита силы в платье потребовало от меня предельной концентрации сознания, процесс шел небыстро, и его нельзя было прерывать, чтобы не начинать всё заново. Внедрение магических плетений в различные материальные основы весьма непростое занятие. Обычная 'интегральная магия' и амулетостроение сильно отличаются друг от друга, даже когда работают с одними и теми же магемами. Амулетному мастеру требуется учитывать много всего, ибо каждый отдельный материал обладает своим уровнем податливости, который определяет скорость внедрения и затраты энергии. Если поторопиться, внедрённое плетение исказится, а если же перебрать с энергией, то начнёт разрушаться материал основы.

— Ты опять подло покинул меня! — начала, было, возмущаться дева, не обнаружившая поутру рядом с собой моего тёплого бока.

— У меня есть очень серьёзное оправдание! — легко поддержал её игру в капризную девочку.

Это действительно была только игра, и мы прекрасно это понимали, даже не снижая эмоциональных проявлений при таких вот сценках. Потому для посторонних они выглядели весьма правдоподобно. Богиня изображала из себя красивую капризную даму, считающую себя главой семьи, а я ей по возможности подыгрывал, даже когда свидетелей поблизости не находилось. Иначе можно случайно забыть, где нужно играть на публику, а где можно расслабиться.

— Только не говори мне, что сюда ночью забирались воры и ты, прогнав их, всю ночь сторожил мой покой! — грозно сверкнула она очами.

— Это было именно так! — я картинно развёл руками. — И эти воры при поспешном бегстве специально для тебя кое-что оставили, — с этими словами я кинул на постель столь желанное для неё платье.

На прекрасном лице Лиявы возникло огромное удивление, едва она прочитала описание предмета.

— Откуда это у тебя? — одними губами тихо спросила она.

— Пока ты вчера перебирала ткани, я кое-что приобрёл... — перед ней появился второй балахон, с которым я пока ничего не делал.