Мертвые игры 4.

Испуганно сглотнув, я прошептала:

— А с магией крови?

— Нет, — он смотрел мне в глаза, — и контролировать я тебя больше не в состоянии, малышка, так что повторный фокус с глотанием крови уже не пройдет. И с лечением теперь у нас будут сложности, на руку глянь.

Я посмотрела на запястье — крови больше не было, а вот красный шрам имелся, и это притом, что раньше Норт излечивал полностью, даже когда кожу мне искромсал Кхелло.

— И... и как теперь? — растерялась я.

— Думаю, — Норт взял мою руку, поднес к губам, осторожно поцеловал шрам,— расслабься.

Расслабилась, даже глаза закрыла, и не стала открывать, когда почувствовала, как некромант осторожно целует мою кожу.

— Ну, изменения есть, — прекратив, задумчиво проговорил Норт через время,— но есть и проблема.

— Какая? — я открыла глаза и глянула на запястье.

От шрама осталась тоненькая белая полосочка, но она была.

— Тебе придется научиться мне доверять, — Норт отпустил мою руку. — И мы начнем учиться этому вот прямо сейчас, — он пристально посмотрел на меня, и задал крайне неприятный вопрос: — К чему был этот страстный поцелуй на глазах у ректора?!

Признаваться мне не хотелось вовсе. Запрыгнув на кушетку, я некоторое время болтала ногами, подкидывая подол платья и откровенно размышляя на тему, как уйти от ответа, но в итоге решила сказать правду:

— Я солгала Гаэр-ашу, заверив его, что влюблена в тебя.

— Солгала, — эхом отозвался некромант.

Я же, не поднимая головы, так как смотреть на Норта стало откровенно стыдно, тихо добавила:

— И я планирую дальше, демонстрировать влюбленность, чувства, страсть... да все что угодно, лишь бы более никогда не испытывать притязаний лорда Гаэр-аша. Прости...

Дастел некоторое время молчал, затем глухо произнес:

— Тебе не за что извиняться, Риа, это же был мой план — изображать жениха и невесту.

Кивнув, я осторожно посмотрела на Норта — некромант стоял, сжав губы и сложив руки на груди, и был... зол.

— Прости, — покаянно попросила я.

— Не извиняйся, ты правильно поступила, — отрезал Дастел.— Мне бы выпить... Ты как себя чувствуешь?

— Хорошо, — и я не солгала ни словом.

Он кивнул, протянул руку, помогая спуститься с кушетки, затем собрал испачканные кровью полотенца, бросил на окровавленный пол, и все вспыхнуло огнем, уничтожая все следы произошедшего. Но чтобы Норт не говорил по поводу правильности моего поступка, я поняла, что он старательно отводит глаза и вообще не хочет на меня смотреть. А почему?

И почему я вдруг ощутила себя столь виноватой перед ним?

— Идем, — завершив с уборкой, сказал Дастел, — догоняй.

И направился к выходу, я последовала за ним и вскоре мы вошли в столовую, где Дан уже что-то пел, причем что-то скабрезное, потому как осекся, едва меня увидел. Я же — я откровенно наслаждалась вернувшейся ко мне магией! Всем тем многообразием цветов, сияний, оттенков, что дает магическое восприятие мира, и в то же время...

Когда я остановилась на входе, решила что мне лишь показалось, но присмотревшись я отчетливо разглядела две тусклые силовые линии... Одна шла к Гобби, но не доходила до него. Как живая она ползла, по сантиметру в минуту, но ползла... Вторая уходила в сторону газетчиков, и двое из них сидели с петлей на шее. Магической петлей! И теперь я все это видела!

— Гобби, — тихо позвала я, — пересядь на другое место.

Мое умертвие, взглянув на меня чуть фосфоресцирующими зеленоватыми провалами глаз, поднялся и пересел, обойдя стол. После подтащил к себе все бумаги, что расписывал и вновь погрузился в работу. Силовая линия как раз достигла стула, на котором Гобби прежде сидел. Мигнула, запульсировала, и начала стремительно исчезать так, словно кто-то потащил веревку на себя.

Ко мне подошел Эдвин, закрыл широкой спиной от газетчиков и тихо спросил:

— Что случилось?

Рассказать я не решилась. Одно дело Норт, но говорить еще кому-либо о появившихся способностях было бы глупо.

— Нничего, — выдохнула я, не глядя на некроманта.

— Тебя проводить в общежитие?

— Нет! — ответила я прежде, чем вообще осознала, чего опасаюсь. Когда поняла, слабо улыбнулась Эдвину и добавила: — Я лучше тут, с вами посижу.

— Хорошо, мы уже почти закончили,— сообщил он, и приобняв за плечи повел к столу.

Эдвин посадил меня рядом с собой, и теперь я отчетливо видела Норта, сидящего во главе стола и... стремительно напивающегося, причем Дастел меня словно вовсе и не видел, он смотрел в стол перед собой и... наливал себе очередной стакан вина. И я не могла понять, что с ним.

Но тревога за Норта оказалась не единственной, по правую руку от него сидели те самые двое газетчиков, на чьих шеях я сейчас отчетливо видела петли, словно у висельников. Но это оказалось не все, что я могла сейчас видеть, потому что вдруг отчетливо ощутила — они мертвые! И высокий худощавый мужчина с очками сползшими на кончик носа, жадно потянувшийся к стакану, который для него наполнил Дан, и полноватый румяный и сейчас икающий газетчик, с хрустом разламывающий очередную булочку.

Они были мертвы!

Как такое возможно?!

— Риа, вина будешь? — спросил Эдвин.

Я не ответила. Не могла оторвать взгляда от этих двоих, не могла понять... зачем они притворяются?! Они ведь не ощущают вкуса ни вина, ни еды! Им это попросту не дано более! Так зачем?! И как возможно, чтобы мертвые выглядели, ели, дышали как живые?! Что это за магия?!

В следующее мгновение мужчина с очками бросил быстрый взгляд, оглядывая всех присутствующих, и замер, едва наши глаза встретились.

Момент истины!

Я не сумела скрыть того, что все поняла, он понял, что я знаю. И мертвые глаза полыхнули темно-зеленым, словно теперь на меня смотрел не газетчик, а совершенно иное, древнее, страшное, могущественное существо.

И губы газетчика зашевелились, беззвучно проговаривая:

'Да кто ты такая?!'...

Я поняла сказанное, не услышав, как и ощутила всю ненависть, смертельную ненависть что испытывал ко мне, судя по всему лич. Потому что то, что я видела, не могли сотворить живые, это была магия Смерти.

А потом пришла страшная догадка — газетчики! Они пьют здесь, с парнями, но вот двое из них мертвы. Сейчас еще пока ими управляет лич и они выглядят вполне живыми, но что будет, если сейчас оба упадут замертво?! Кого обвинят в их смерти?! Парней?

Но нет, та, третья силовая линия тянулась к Гобби, а то что я сейчас вижу, свидетельствует о том, что лич способен управлять мертвыми как кукловод, а значит на них кинулся бы Гобби, и обвинили бы мое умертвие! А нет моего умертвия, нет меня на Мертвых играх!

На мгновение все внутри похолодело.

Лишь на мгновение, я не позволила себе большего, мне нужно было придумать, что делать сейчас. Что вообще можно сделать. Я оглянулась на Гобби — никаких линий к нему не тянулось... Лич изменил планы?

Глянула в глаза мужчины с очками и поняла — да, изменил. И сейчас у толстячка ладони медленно меняли форму, в то время как худой накапливал энергию для силовой атаки. И я видела это! Отчетливо, видела, понимала, и не сложно было догадаться, что сейчас эти двое будут убивать меня!

— Риа, ты вся дрожишь, в чем дело? — спросил Эдвин, укрывая мои плечи своим плащем.

И мне действительно было холодно. Очень холодно, словно я затылком ощущала дыхание Смерти.

Как ни странно, спасло меня именно это пугающее ощущение, могильного холода вокруг меня... и я вдохнула Смерть полной грудью, на миг задержала дыхание, привыкая к этой странной силе, а затем потянулась к нитям, не сдержав странной, словно и не своей улыбки.

Перехват контроля дался настолько легко, что я даже не поверила в первый миг, просто как-то неожиданно, силовые линии обрубились, и концы, словно змеи бросились ко мне, чтобы упасть прямо поверх стола, послушными, покорными, безвольными. Я прикоснулась к ним кончиками пальцев и он вздрогнули, став ярче, толще, сильнее...

То, что произошло в следующий момент я никогда не смогу оправдать перед своей совестью, просто... у меня не было выбора. Два трупа на застолье организованном командой Некроса по Мертвым играм? Обвинили бы Норта, Дана и Эдвина, я это понимала.

А потому, когда два газетчика подскочили, и со столовыми ножами бросились друг на друга, мне было неприятно, но и выхода иного не было. Худой высокий сразу потерял очки, полненький швырнул в него остатками булочки, и началась поножовщина. Удары наносили неловкие, но я надеялась что все оправдают это степенью опьянения, а когда присутствующие повскакивали и закрыли от меня обзор, я заставила умертвия нанести друг другу последние, фатальные удары, и отпустила нити, едва газетчики рухнули на пол...

И поняла, что Норт все видел!

Он единственный кто не вскочил и не бросился разнимать дерущихся, он сидел со стаканом вина в нервно сжимающейся ладони, и смотрел на меня так, что мне вдруг захотелось провалиться сквозь землю.

— Норт! — крик Дана. — Норт, да иди же сюда!

И Дастел поднялся, подошел к лежащим друг на друге трупам, простер ладонь... Закрыл на миг глаза и тихо выругался, затем произнес:

— Мертвы, и уже...— он осекся. Затем глухо добавил: — Мертвы. Дан, гони за дознавателями.

После чего обошел стол, сел рядом со мной, внимательно посмотрел, после накрыл своей широкой ладонью мои дрожащие руки, чуть сжал, и едва слышно выдохнул:

— Я понял.

Чуть не расплакалась, и тоже едва слышно сказала:

— Спасибо, у меня не было выбора.

— Я понял, — повторил Норт, — они уже два часа как мертвы...

И не знаю правильно это или нет, достойно или не достойно, вообще следует ли так поступать, но я просто обняла Дастела, пряча лицо у него на груди, прижалась и когда обнял он, у меня началась истерика.

— Тише-тише, — Норт начал гладить по волосам, — понимаю, испугалась, но все хорошо. Успокойся, все хорошо...

А хорошо не было!

В единый миг вдруг взвыл охранный периметр вокруг Некроса, загудел казалось сам воздух, полыхнуло зеленым небо, и с ревом, воем, рыком, свистом, из Мертвого леса на Академию некромантии ринулась толпа зомби!

Это мы узнали утром, а тогда мы все выбежали из столовой при полигоне, и никто, совершенно никто не мог понять, что происходит.

Никто кроме меня, четко осознавшей, что это был приступ ярости лича, и, пожалуй, кроме ректора, ведь именно лорд Гаэр-аш удержал защиту, удержал легко, даже без напряжения и, стараясь не причинить вред умертвиям. Их просто отбросило обратно в лес раз, и потом еще раз.

И все успокоилось.

Глава третья: Новая сила

Ночь. Сейчас было около трех-четырех утра, все спали, кроме Гобби и Пауля, которые приволокли из столовой весь оставшийся ночной суп, и сидели с Салли, пересказывая ей события в столовой. Я же, осознав что не смогу уснуть, взяла бутылку воды, два стакана, и, спустившись в холл женского общежития, открыла путь в вены Некроса, искренне наслаждаясь тем, что мне теперь это вновь доступно.

Мертвая леди поднялась из гроба, едва я вошла, и пожалуй ее улыбка стала самым приятным, что сегодня произошло.

— Тьмы, — поздоровалась я.

Сойдя на пол, мертвая леди присела в реверансе, легкая, грациозная, и, подойдя к скамье села, затем похлопала по месту рядом, недвусмысленно приглашая присесть. Я подошла, почти упала на скамью — руки дрожали, ноги тоже, пережитое наваливалось все сильнее, вдребезги разбивая мое представление о себе, о мире, да обо всем!

И все же собравшись с силами, я достала бутылку, налила нам воды, взяла свой стакан, и, согревая его в ладонях, тихо сказала:

— Я запуталась.

И после этих слов как-то разом навалилась усталость, и я не смогла больше ничего сказать.

Мы посидели в тишине склепа, а затем холодные пальцы прикоснулись к моей ладони, и едва я взглянула на привлекшую мое внимание мертвую леди, как увидела ее вопросительный встревоженный взгляд, и решилась:

— У меня появилась новая магия.

Леди кивнула, и одними губами ответила: 'Я чувствую'.

Удивительно, обычно она молчит или рисует в ответ, сейчас ответила. Улыбнувшись, тихо продолжила:

— Это магия Смерти...

Мертвая леди странно посмотрела на меня, затем отрицательно покачала головой.

— Нет? — удивилась я.

Леди подтвердила кивком.

— А что тогда?!

Она молча развела руками, демонстрируя, что не знает. И я догадываюсь, что единственным кто действительно знал, был дядя Тадор, он и боюсь что только он один... Мне нужно попасть в убежище, войти туда могли только я и Тадор, и если информация о моей крови есть, она только там.

А потом я почему-то сказала:

— И Норт...

Мертвая леди закивав, мол 'да-да', пододвинулась ближе, жадно ловя каждое мое слово, я же торопливо начала рассказывать про все. Про поведение ректора, и услышав об этом, давно мертвая женщина испуганно прикрыла рот, и о словах короля, и о том, что выгорела сегодня, но едва вновь произнесла имя Норта. Слова кончились. И я долго сидела, медленно делая глоток за глотком, прежде чем едва слышно призналась:

— Не хочу его обижать.

Леди прикоснулась к моей руке, и едва я взглянула на нее, сказала:

'Норт тебе нужен'.

Я кивнула, признавая ее правоту. Мертвая леди улыбнулась и вновь одними губами произнесла:

'Норт — защита'.

И тут я была полностью с ней согласна, понимая, что без Дастела и парней мне просто конец.

'Ты делаешь его лучше, — продолжила леди. А затем она выговорила: — Жизнь это свобода, борись за нее, Риа'.

По моим щекам потекли слезы, женщина же продолжила:

'У тебя есть цель. Иди к ней. Иди не оглядываясь. Без страхов. Без сомнений. Без сожалений. Ты должна правильно распределять значимое, и взвешивать. Сейчас на весах с твоей стороны жизнь и свобода, со стороны Норта — лишь обида и чувства, со стороны Гаэр-аша желание и страсть. Жизнь важнее. Твоя жизнь и жизнь Гобби. Это важно, а чувства нет'.

Несколько минут после ее слов я сидела, невидяще глядя в каменный пол склепа, а затем словно разом с души упал груз. Тяжелый и неподъемный для меня груз. Мне даже дышать сделалось легче, и все сомнения, все переживания разом отступили, потому что мертвая леди права — у меня есть цель, я должна вернуть жизнь Гобби. А жизнь — самое ценное. Все остальное в сравнении с ней просто не существенно.

— Спасибо, — искренне поблагодарила я леди.

Она улыбнулась мудрой понимающей улыбкой.

И мы еще посидели, в тишине и спокойствии, не знаю, о чем думала мертвая леди, я размышляла исключительно над тем, что нужно проверить свой уровень источника. У меня был второй, это слабый дар для некроманта, мизерный даже, но управлять умертвиями позволяет, потому меня в Некрос и зачислили, а что будет теперь? Проблема в том, что единственным кто определял уровень и соответственно зачислял в Академию Некромантии был лорд Гаэр-аш, но я предпочла бы вовсе не знать о своих силах, чем обратиться с просьбой к ректору.

И все же придется — на королевских Мертвых играх нас проверят, и если мой уровень будет меньше второго — вылетаем и я и Гобби. А потом я подумала, что просто расскажу все Норту, а он уже решит. Эта мысль пришла так легко и естественно, что я приняла ее даже к исполнению, и наметила, что утром поговорю с Дастелом, и...